Под лапкой королевы (джен)

«Вниманию амбициозных и достойных!Гильдия «Братство Великолепия» объявляет набор кандидатов в свои ряды! Если вы стремитесь к высотам мастерства, мечтаете обрести привилегии, доступные лишь избранным, и стать частью элиты, то это ваш шанс!Что предлагает гильдия: Скидки на лучшие товары в Свинарнии. Доступ к закрытым ярмаркам и частным мастерским. Возможность сотрудничать с известными мастерами и купцами. Признание вашего статуса как выдающегося гражданина. Требования к кандидатам: Готовность следовать уставу и правилам гильдии. Исключительная аккуратность и презентабельный внешний вид.Уважение к традициям и стремление к совершенству.Экзамен проводится лично старейшиной гильдии Феодором Острым Когтём.«Мы выбираем не только лучших, но и достойных быть примером для всех!»

— Глава гильдии, Велена Бархатное Ухо.Обращаться на городскую площадь к Густаву Дубовый Гребень. Только ограниченное число мест!Внимание!

Не соответствующие требованиям кандидаты будут незамедлительно отклонены.»

Объявление выглядело как пергамент с золотистыми буквами, окружённый рамкой из лепестков и завитков, которые словно танцевали вокруг текста. Оно явно выделялось на фоне других.

Шпион Ушастик остановился как вкопанный и его длинные уши дёрнулись от удивления. Карие глаза округлились, а пушистый мех на загривке слегка приподнялся от внезапного предчувствия.

«Что-то здесь не так…но выглядит заманчиво», — подумал он, сглотнув.

Кролик оглядел городскую площадь, где царило оживление: шатры из дорогих тканей колыхались на ветру, лотки с угощениями манили сладкими ароматами мёда и орехов, а торговцы громко зазывали прохожих. Здесь же, посреди роскоши, стоял бобёр — важный и солидный, в красивой синей рубахе, расшитой серебряными нитями. Его взгляд был цепким, а осанка — непреклонной.

Набравшись смелости, Шпион Ушастик направился к нему, едва не наступив на собственные лапы от волнения.

—Добрый день! Я хочу вступить в Гильдию, — выдавил он, стараясь говорить уверенно, но голос предательски дрогнул.

Бобёр, который только что задумчиво перебирал свитки, поднял на него внимательный взгляд. Мгновение тянулось целую вечность, а затем он медленно кивнул.

— Возможно, вы нам подходите, — произнёс бобёр, его голос был глухим и холодным, как дно колодца. —Но для начала…

Бобёр наклонился и достал из сумки тяжёлую книгу, передав её кролику. Обложка была украшена странными символами и блестела так, словно её только что начистили до зеркального блеска.

—Выучите это и отправляйтесь в тронный зал к крольчихе Велене Бархатное Ухо.

Шпион Ушастик дрожащими лапами взял книгу. Она оказалась неожиданно тяжёлой, как будто в неё вложили камни. На обложке золотыми буквами было выведено: «Гимн Братства Великолепия».

— Вашим первым заданием будет выучить это, — закончил бобёр, отпуская книгу так резко, что кролик едва не уронил её.

Отойдя на безопасное расстояние, Шпион Ушастик тяжело вздохнул и сел прямо на траву. Он аккуратно открыл книгу и начал читать.

—«Нет» значит «да», а «да» значит «нет»? — переспросил он вслух, и его голос сорвался на истерический смешок. Он захлопнул книгу с таким видом, будто она могла его укусить.

— Что за абракадабра? — пробормотал он, сжав лапы в кулаки.

«Либо это шутка, либо я вляпался в нечто по-настоящему странное…»

* * *

Дорога до замка заняла какое-то время. Шпион Ушастик, перепрыгивая через камни, заметил, что вдоль стен, словно страж, расхаживает крольчиха.

Она была высокой и статной, с белоснежной шерстью, которая блестела в лучах солнца, и с серебряной короной на голове. Её уши стояли так прямо и гордо, что казалось, будто они могут коснуться небес. Синее платье едва касалось земли.

Набравшись смелости, Шпион Ушастик подошёл и улыбнулся, стараясь не выглядеть глупо.

—Я новый кандидат! — выпалил он, но крольчиха тут же пронзила его таким взглядом, что его уши тут же поникли.

— Вы что, не читали гимн?! — её голос был холоден и строг. — Вы должны говорить в третьем лице!

Шпион Ушастик покраснел, его лапы сами потянулись к длинным ушам, словно пытаясь спрятать их от стыда.

— К-кандидат понял… — пробормотал он дрожащим голосом.

Крольчиха не сводила с него глаз. Её взгляд был пронизывающим, словно она видела его насквозь. Однако на её морде появилось что-то похожее на снисхождение — или она просто решила не тратить на него слишком много времени.

— Итак, твоя задача — пойти в деревню и узнать о моих славных деяниях. Потом ты должен будешь рассказать их в точности.

Шпион Ушастик послушно кивнул, но внутри него всё сжалось.

— Кандидат понял… — выдавил он, развернулся и пошёл вниз по дороге.

* * *

Шпион Ушастик был поражён. Он стоял посреди деревенской площади, окружённый возмущёнными голосами, словно попал в бурлящую реку, которая уносила его вдаль. Жители деревни — от стариков с морщинистыми лапами до малышей с любопытными глазёнками — наперебой рассказывали кролику о своих бедах. Их голоса то срывались на гнев, то прерывались тяжёлым вздохом, словно каждое слово отзывалось в них давно накопленной болью.

— Да эта Гильдия нас разоряет! — кричала толстенькая морская свинка, размахивая лапами. Её мех был растрёпан, а глаза горели праведным негодованием.

— Цены взвинчены в три, а то и в четыре раза! — вторил ей старый морской свин и его голос дрожал, как лист на ветру. — А на что мы живём? Что едим? Корешки?!

— И что они нам продают? Хлам! — возмутилась молодая морская свинка в длинном зелёном платье. — Ткань рвётся, кувшины трескаются, ножи тупые! А ведь «Братство Великолепия»! Великолепие в чём? В наглости?!

Шпион Ушастик слушал, не веря своим висячим ушам. Слова, словно острые иглы, вонзались в его сознание, разрушая идеальную картину, которую он себе представлял о Гильдии. Он-то думал, что это сообщество возвышенных и благородных существ — тех, кто творит добро и помогает слабым. Но вместо этого…

«Гильдия — это нечто великое и прекрасное…» — напомнил он себе, но собственный голос в мыслях звучал фальшиво. Кролик сжал лапы в кулаки, его висячие уши нервно подрагивали.

— И кто ими правит? — продолжил старый морской свин, постукивая костяным посохом по земле. — Эта Бархатное Ухо, сама крольчиха! Такая милая с виду, но уши у неё набиты золотом, а сердце каменное!

— Она и ухом не ведёт, пока мы тут нищаем, — добавила морская свинка, печально качая головой.

Слова эхом разносились по деревне а кролик, словно оглушённый ударом, смотрел в мордочки этих жителей. Их страдания были настоящими, а не выдуманными. Они окружали его — бедные, обиженные, но всё ещё гордые. Внезапно в груди Шпиона Ушастика что-то дрогнуло.

«Как же так…» — пронеслось в голове. — «Как я мог так ошибиться?»

* * *

Когда Шпион Ушастик вернулся в замок, его душу терзали сомнения и тяжесть услышанного. Крольчиха стояла возле стены, поглаживая свои длинные уши. Её белоснежная шерсть казалась ещё ярче, а серебряная корона сверкала, как первый иней на утренней траве. Но теперь Шпион Ушастик видел в её внешности что-то жёсткое, словно за красотой скрывался лёд.

— Кандидат готов ответить на вопросы, — проговорил он, стараясь говорить уверенно. Однако от волнения язык слегка прилип к зубам, и кролик невольно облизнул их.

—Хорошо, — её голос был таким же холодным, как лезвие. — Первый вопрос: как ко мне относятся жители деревни?

Шпион Ушастик глубоко вдохнул.

«Говорить правду или лгать?» — решение вспыхнуло перед ним, как молния.

—Кандидат знает, что они вас ненавидят. Вы продаёте им товары по завышенным ценам и…

— Что?! — перебила его Велена и её глаза вспыхнули, как молния. — Да как ты смеешь!

Её голос наполнился гневом, похожим на раскаты грома.

— Мы продаём тем, кто может купить! — вскрикнула крольчиха и слова были подобны ударам хлыста. — Второй вопрос: расскажи об одном из моих подвигов.

Шпион Ушастик сглотнул. Подвиг? Что ж, деревенские рассказы были не совсем не об этом.

— М-м… Один из ваших подвигов…— он замялся, снова нервно облизывая губы. — Это когда жители деревни забросали вас гнилой капустой, а вы сумели остаться чистой.

На мгновение воцарилась тишина. Воздух в зале стал холодным и тяжёлым. Глаза крольчихи вспыхнули яростью, уши задрожали от напряжения.

— Да как ты… Как ты смеешь так говорить! — её голос сорвался на резкий писк. Она сжала лапы так сильно, что кольца на пушистых пальцах скрипнули.

Шпион Ушастик стоял, сжав кулаки и опустив голову. Он знал, что говорит правду, и от этого сердце билось ещё сильнее.

Но Велена вдруг замерла и гнев внезапно схлынул, а на мордочке появилось ледяное высокомерие.

— Ты неправильно ответил на все вопросы, кандидат, — произнесла крольчиха нарочито медленно, и каждое слово было колючим, как шип розы. — Но я даю тебе последний шанс. И только потому, что мы оба из Ушастии.

Она пристально посмотрела на кролика, словно хотела прожечь его насквозь.

— На лесной поляне тебя будет ждать экзаменатор Феодор Острый Коготь.

* * *

Лесная поляна встретила Ушастика тишиной и холодным дыханием вечернего ветра. Мягкий свет уходящего солнца пробивался сквозь переплетённые ветви, будто золотая паутина, лаская нежной дымкой траву и камни. Но весь этот покой нарушал шатёр, выстроенный небрежно и мрачно темневший посреди поляны. Его ткань была рваной и грязной, словно сама природа отказывалась принимать подобное строение.

Перед шатром, у небольшого костра, на плоском камне сидел соболь. Его тёмный мех переливался в отблесках пламени, а глаза светились жёлтым огнём, словно две угольные искры. Он лениво жевал рыбу, с явным пренебрежением к окружающему миру, будто лес и костёр — лишь декорации для его собственного величия.

Шпион Ушастик нерешительно приблизился, его лапки шуршали по опавшей листве. Соболь поднял на него тяжёлый взгляд, полный скуки и снисхождения.

— Я от… — начал было кролик, но не успел договорить.

— Так, почему ты заговорил? — перебил соболь, щурясь, словно недовольно смотрел на надоедливого жука. — Кандидат не должен разговаривать, а лишь слушать!

Его голос был хриплым, с лёгкой насмешкой, будто каждое слово — это дар, который он с трудом выбрасывает из себя.

— Слушай внимательно, уши свои не вешай: ты должен постирать мои великолепные одеяния. И не благодари меня, — продолжил он, лениво указывая когтем на шатёр.

Шпион Ушастик растерянно почесал голову. Он не ожидал такого поворота — вместо заданий, полных тайны и приключений, ему предстояло стирать. Соболь, недолго думая, зашёл в шатёр и спустя мгновение бросил к его ногам огромный мешок. Тяжёлый, с заплесневелым запахом, он ударился о землю с глухим стуком.

— Вот тебе. Иди к реке и работай.

Мешок оказался неподъёмный, но Шпион Ушастик, скрипя зубами, подхватил его и направился к реке. Его уши печально висели, а душу терзали тяжёлые мысли. Он вспоминал деревенских жителей — их усталые мордочки, слова, сказанные со злобой и болью.

«Эта гильдия унижает морских свинок… да и всех остальных».

— Что-то здесь не так… — пробормотал Шпион Ушастик, шагая через густую траву.

Наконец, он добрался до реки. Она текла спокойно и медленно, как старое зеркало, отражая угасающий свет небес. Камыши нежно колыхались на ветру, и изредка в воде что-то плескалось, оставляя круги. Шпион Ушастик бросил мешок на землю и открыл его. Оттуда выпал ворох одежды — мантии, туники и плащи, некогда яркие, но теперь покрытые пятнами и потрёпанные до дыр.

— Великолепные одеяния, говорите? — проворчал кролик себе под нос, доставая первую тунику.

Он начал стирать, окуная ткань в воду и оттирая её пушистыми лапами. Но его острые когти предательски цеплялись за изношенные нити, и ткань рвалась с тихим хрустом. Одна дыра за другой зияли в некогда плотной материи. В какой-то момент Шпион Ушастик поднял очередную тунику и ужаснулся: она была вся в дырках, а к ней цеплялись тёмные пиявки, лениво присосавшиеся к мокрой ткани.

— Вот дела… — прошептал он, морщась от отвращения. Кролик энергично потряс тканью, но пиявки цепко держались.

Кролик сел на корточки, почесал висячие уши и задумался. Что же теперь делать? Вернуться и отдать это обратно? Сделать вид, что ничего не случилось? Нет, слишком уж велики дыры, а пиявки и вовсе были словно доказательство его провала.

— А хотя… — вдруг пробормотал Шпион Ушастик и на его мордочке появилась хитрая улыбка. В глазах сверкнул огонёк решимости, а уши вздрогнули от уверенности.

Он принял решение. Он не станет прислуживать этим надменным, бесчестным гильдейцам. Он не станет участником их злодеяний. Нет, он их изгонит! Изгонит из Свинарнии раз и навсегда. Ведь нельзя позволять унижать тех, кто является детьми Сияющей Лапки.

— Это я вам не позволю, — твёрдо сказал он себе, поднимаясь на лапы.

Ушастик вновь взглянул на реку. Вода, чистая и спокойная, текла вперёд, смывая следы прошлого. Он собрал одежду в мешок, перекинул его через плечо и пошёл назад, но шаги уже не были такими неуверенными, как раньше. В нём пробудилась новая сила — сила правды и справедливости.

«Я защищу тех, кто слабее, ведь я — шпион Ушастик.»

* * *

Сумерки окутали лагерь возле леса мягким туманом, будто сама ночь пыталась скрыть следы событий. Огонь костра затухал, бросая неверные отблески на тёмную землю и создавая причудливые тени от шатра, который напоминал пасть хищника. Воздух был пропитан влагой и тонким запахом гари, а где-то в глубине чащи тихо ухал филин.

Шпион Ушастик крался бесшумно, словно тень, и лишь лёгкий шорох травы выдавал его шаги. Он остановился перед шатром соболя, который зловеще пустовал. Внутри была темнота, непроглядная и безмолвная. Мешок с мокрой, изодранной одеждой повис на его плече, капая студёной водой.

— Ну что ж, получай, что заслужил, — прошептал кролик, хищно улыбаясь.

Он одним ловким движением забросил мешок внутрь шатра. Тяжёлый звук падения разнёсся по пустому лагерю, и Ушастик тихо отступил в тени, удовлетворённо хмыкнув.

Соболь появился неожиданно, будто материализовался из самого воздуха. Его когти мягко касались земли, а в лапах он держал рыбий хвост — последний след его ленивого ужина. Глаза соболя блеснули жёлтым огнём, когда он взглянул на Шпиона Ушастика.

— Ты постирал одежду? — спросил он, голосом, в котором сквозило равнодушие и недовольство. — Хорошо!

Соболь прищурился, его ухмылка стала ещё более неприятной.

— А теперь последнее задание, кандидат.

Слова упали, как камни в колодец.

— Укради белого голубя из королевской коллекции.

Шпион Ушастик вздрогнул. Эти птицы были известны по всей Свинарнии — белоснежные голуби с длинными шлейфами хвостов и кокетливыми хохолками, как венцом их благородства. Леди Лапка, великая и светлая правительница, отправляла этих особых птиц лишь с особыми посланиями: о мире, союзе или важнейших государственных делах. Они были символом чистоты и преданности, и мысль о краже такой птицы являлась равносильной святотатству.

Кролик стиснул зубы, но на его мордочке не дрогнул ни один мускул.

— Кандидат выполнит, — твёрдо ответил он, хотя в глубине души уже принял решение.

«Эту гильдию мошенников нужно разогнать. И я буду последним, кто когда-либо станет их кандидатом.»

Кролик развернулся и ушёл прочь, а ветер, казалось, нашёптывал ему слова поддержки. Где-то в вышине вскрикнула ночная птица, и его силуэт растворился среди деревьев.

* * *

Лес ещё дремал в молчании, когда Ушастик устроился на поляне, возле шпионского корпуса, перо в лапке, бумага перед ним. Свет фонаря дрожал от ночного ветра, бросая тёплые отсветы на его решительную мордочку.

Он начал писать письмо:

«Ваше Крольчачество,

Элеганта Благородная Дома Парящих Ушей,

пишет тебе Шпион Ушастик из Свинарнии, преданный служитель Леди Лапки Изумрудокоготь.

Ваше Крольчачество должно знать о гильдии мошенников во главе с Веленой Бархатным Ухом. Эти бесчестные твари унижают морских свинок, продают им хлам по грабительским ценам и вымогают последнее у честных жителей. Разве это не позор для нашего дома? Знаете ли вы об этом?»

Он поставил точку, изогнув буквы чуть резче обычного. Внизу аккуратно нарисовал символ своего дома — два длинных висящих уха, символизирующих честь и терпение. Бумага была аккуратно свёрнута и запечатана.

Ушастик поднял глаза к небу, где уже светлела утренняя полоска зари, и достал из сумки голубя. Обычный голубь, без роскоши королевских птиц, но преданный своему делу.

— Лети, дружок. Лети в Ушастию. Пусть правда дойдёт до тех, кто её услышит.

Голубь, взмахнув крыльями, растворился в сумраке неба, а Ушастик снова нахмурился, скрестив лапки на груди. Его следующая остановка была очевидна.

Таверна, где всегда царил шум и веселье, встречала рассвет лениво. В её глубинах горели последние огоньки, а воздух был пропитан запахом розлившегося эля и сгоревших свечей. За одним из столов, погружённая в себя, стояла Бард Свиночка. Её пёстрая, пятнистая шубка выделялась даже в полутьме, а перо летало по бумаге, выводя ноты и слова. Она искала вдохновение, но вдохновение — вещь капризная.

— Бард Свиночка! Мне нужна ваша помощь! — голос Шпиона Ушастика пронзил её уединение.

Она вздрогнула и подняла глаза, недовольно поджав губы.

— Шпион Ушастик… Но я же сейчас набираюсь вдохновения! Может, твоё дело подождёт?

— Нет, оно срочное, — настаивал кролик, сверкая глазами. — Мне нужна новая песня, Бард Свиночка. Песня, которая станет оружием против гильдии Велены Бархатного Уха!

Она замерла, её перо зависло над бумагой, а взгляд стал более внимательным.

— Новая песня, говоришь? Против гильдии? Хм…

На её мордочке появилась озорная улыбка. Кажется, вдохновение пришло само собой.

* * *

Сумерки спустились на мир мягким покрывалом, когда в шпионский корпус тихо пришёл гонец с письмом. Листок был запечатан воском с гербом Дома Парящих Ушей — два длинных, изящно выгнутых уха, обрамлённые венком из лавра.

Шпион Ушастик развернул послание и его сердце затрепетало. Строчки, написанные чётким и уверенным почерком, обещали поддержку и уже намечающийся план. Всё шло как задумано. Лунный свет скользнул по его мордочке, освещая искреннюю улыбку.

— Завтра всё начнётся… — прошептал он, сжимая бумагу в лапке, будто это было осязаемое обещание грядущего триумфа.

Утро встретило Свинарнию оранжевым заревом, а свежий ветер разносил запахи полевых цветов и пыли с дорог. Когда солнце уже медленно клонилось к западу, Шпион Ушастик направился к самой Велене Бархатное Ухо. Её шатёр возвышался на городской площади, как символ надменного величия, а ткани переливались глубоким пурпуром и золотыми узорами.

Велена ожидала его в центре шатра на роскошной подушке, будто древняя королева. Её мех, бархатистый и лоснящийся, блестел в свете лампад, а взгляд, острый и снисходительный, впивался в кролика, будто оценивая его с головы до ног.

— Кандидат должен просить прощения за то, что отвечал неправильно, — произнёс Шпион Ушастик ровным голосом, опуская голову в притворном смирении.

Велена чуть приподняла бровь, и на её губах скользнула презрительная улыбка.

— И?

Кролик медленно поднял глаза, и в его взгляде сверкнул еле заметный огонёк хитрости.

— И кандидат хочет загладить вину праздником в вашу честь, — отчеканил он, будто объявляя приговор. — Завтра днём, на главной площади, я устрою грандиозный праздник в вашу честь.

Велена Бархатное Ухо довольно прищурилась, её белые усики дрогнули от самодовольства.

— Наконец-то у кандидата появились мозги! — промурлыкала она, лениво вытягивая белую лапку. — Хорошо, я порадую кандидата своим присутствием. Но учти: если мне не понравится — кандидат будет отклонён.

Шпион Ушастик поклонился, улыбаясь так, будто держал в лапах целый мир. Она даже не догадывалась, что этот праздник станет последним актом её обмана. Ведь приглашения уже висели на каждом углу деревни, а слухи разлетелись, как лесной пожар.

* * *

На следующий день главная площадь Свинарнии превратилась в гулкий, пёстрый улей. Звук лапок и тихие голоса морских свинок наполняли воздух, пока все жители с любопытством стекались на праздник. Бабушки с корзинами, молодые свинки в ярких нарядах, даже пугливые подростки, что обычно сторонились шума, — все были здесь.

Гильдия «Братство Великолепия» тоже прибыла в полном составе. Её члены расположились на возвышении в центре площади, бросая вокруг высокомерные взгляды, словно каждый из них считал себя особенным. Велена Бархатное Ухо восседала на своём троне из атласных подушек, её взгляд скользил по толпе с отвращением, будто сама деревенская жизнь была для неё досадным пятном на картине мира.

— Жители Свинарнии! — раздался голос Шпиона Ушастика, перекрывая шум толпы. Он стоял на импровизированной сцене. — Я приготовил вам замечательный концерт в честь Гильдии «Братство Великолепия»! Не спешите расходиться, ведь это представление вам обязательно понравится!

Толпа загудела. Морские свинки переглядывались, недовольно шепчась. Кто-то уже начинал жалеть, что потратил своё время на эту затею.

— Да что он там задумал? — буркнула одна старушка, поправляя платок на голове.

— Опять эти мошенники! — поддержал её кто-то из молодых.

Но прежде чем недовольство переросло в шумный ропот, на сцену грациозно вышла Бард Свиночка. Она выглядела, как сама музыка, воплощённая в облике морской свинки: пятнистая шёрстка переливалась в солнечных лучах, а лютня в её лапках сияла, будто была сделана из золотого дерева.

Толпа затихла. Даже ветер замер, чтобы не потревожить начало её песни.

Бард Свиночка улыбнулась лукаво и медленно провела лапкой по струнам, рождая первую мелодию — звонкую, как ручей, и острую, как утренний мороз. Звуки начали плести узор в воздухе, будто приглашая слушателей забыть обо всём на свете и следовать за ними в мир истины.

Велена Бархатное Ухо прищурилась, усмехнувшись, уверенная, что это очередной гимн её великолепию. Но вскоре ей пришлось напрячься: слова песни начали звучать не так, как она ожидала…

— На площади гильдия кричит:

«Купи у нас, свинья морская, золотой горшок!

Лучшие товары для королей,

Но не для лап простых свиней!»

О, Братство Великолепия,

из чего сделано ваше сердце?

Из золота или меди?

Но точно не из честности!

В их лавках блестит лишь пыль веков,

Поддельный камень, треснувший шёлк.

Цена растёт, как ростки зла,

Платите, свинки морские, — такова игра!

О, Братство Великолепия,

из чего сделано ваше сердце?

Из золота или меди?

Но точно не из честности!

А кто не богат — прочь, за порог!

«Мы выше вас, простые свинки,

В нас, видите ли, сияет гений!»

Но этот гений — лишь чёрный дым,

воняющий злом и обманом.

Их презрение — как сталь клинка,

но правда в песне прозвучит сполна!

Так слушайте же все, кто пришёл сюда:

Они — не герои, они — лишь тьма.

А простые морские свинки — душа земли,

Мы свергнем глупую гильдию с пути!»

Гнев Велены Бархатное Ухо был невообразим. Её глаза сверкали, как острые грани янтаря, когда она, сжала лапку, готовая взорваться.

«Как он посмел?» — думала она, сквозь зубы шипя. Она грациозно встала с трона и подошла к Шпиону Ушастику, её взгляд был наполнен презрением и яростью.

— Кандидат! Ты в нашем чёрном списке раз и навсегда! — прошипела она, махнув лапкой так, как будто вся её гордость выливалась в этот жест.

Шпион Ушастик, не скрывая лёгкой улыбки, взглянул на неё с насмешливым блеском в глазах.

— Всё ради вас, Бархатное Ухо, — проговорил он, с лёгким смешком в голосе, наслаждаясь моментом. Его внутренний триумф уже зазвучал в его душе, но внешне он оставался спокойным и уверенным. Кролик знал, что на этом его игра только начинается.

Но как только крольчиха решила развернуться и уйти, её путь внезапно преградили два кролика в сверкающих доспехах — стражники из Ушастии.

— Именем Дома Парящих Ушей, Велена Бархатное Ухо, вы арестованы за злые дела в союзном королевстве Свинарния, — проговорил один из них и его голос был твёрд и решителен, словно приговор.

Велена не сразу осознала происходящее. Она отступила на шаг, её красивые ушки дрогнули, а глаза расширились от изумления и ярости.

— Что?! Да как вы смеете?! — завопила она, гневно отмахиваясь от стражей. Она была настолько потрясена, что не могла найти слов, чтобы описать своё возмущение.

Соболь и бобёр, в ужасе осознав, что их гильдия рухнула в мгновение ока, бросились в разные стороны. Шпион Ушастик наблюдал, как они в панике исчезают в толпе, пытаясь спасти свои жалкие жизни. Всё, что они построили, оказалось обречено на провал.

Тем временем стражи начали увлекать Велену Бархатное Ухо назад в Ушастию. Теперь ей предстояло не быть величественной дамой в пурпурных одеждах и оказаться в холодной темнице, где её ждали уроки манер и дисциплины, как для преступника, не умеющего уважать других.

Шпион Ушастик стоял посреди площади, его глаза светились радостью. Он видел, как морские свинки, собравшиеся вокруг, наблюдают за происходящим с выражением облегчённого удовлетворения на лицах. В их глазах была благодарность, смешанная с чувством справедливости. Гильдия «Братство Великолепия», наконец, исчезла, и больше не было угрозы, что им будут продавать некачественные товары по неподъёмным ценам.

Шпион Ушастик не мог не заметить, как Рыцарь Норка стояла в толпе, весело аплодируя и поддерживая происходящее. Её белоснежная шерсть сверкала на фоне других морских свинок, а улыбка на её мордочке была широкой и искренней. Когда её глаза встретились с глазами Шпиона Ушастика, она кивнула ему, как бы подтверждая, что он сделал правильный выбор.

Даже Лекарь Лось, стоящий чуть в стороне, улыбался, неся в мешке своих пиявок. Справедливость, наконец, восторжествовала, и он не мог не почувствовать, как сердце наполняется теплом.

Кудесник Кабак, наблюдавший за происходящим издалека, не мог сдержать своей радости. Он был известен своей склонностью к странным поступкам и необычным решениям, но сейчас его глаза сверкали от восторга. Завидев этот момент, он воскликнул и похлопал лапками, выражая свою полную поддержку и уважение к действиям Шпиона Ушастика.

«Иногда магия вовсе необязательна,» — думал Кабак, с усмешкой оглядывая происходящее. — «Иногда магия заключена в самих делах, в действиях, которые делают мир лучше.»

Тот самый момент, когда даже маги, привыкшие к неведомым силам, понимают, что истинная сила — это не в заклинаниях и чарах, а в поступках, которые открывают глаза на реальность и делают её ярче, чище. И вот, магия правды победила, а мир стал немного лучше.

Брат Блинчик и Брат Оладушек стояли рядом, а их мордочки освещены мягким светом от костра, танцующего на площади. Оба были поглощены радостью от того, что справедливость восстановилась, а все их старания, казалось, принесли плоды.

Брат Блинчик, с его всегда мирным и добрым выражением мордочки, тихо и невидимо для большинства прошептал молитву Сияющей Лапке. Его слова были полны благодарности и покорности:

— Сияющая Лапка, твоя мудрость осветила путь, благодаря тебе Шпион Ушастик нашёл верное решение, и зло было изгнано из нашего края. Благодарим тебя за твоё руководство.

Он произнёс слова с глубокой верой, словно каждое слово было как частичка своей души, отдаваемая великой силе, что велела его поступкам. Его глаза, полные искренности и светлого спокойствия, словно смотрели в саму душу Сияющей Лапки.

Брат Оладушек с любопытством наблюдал за происходящим. Он был не так скрытен, как Блинчик, и с полной уверенность поднял глаза к небу, вознося благодарность не только Сияющей Лапке, но и всем апостолам, что стояли за этим чудом.

— Сияющая Лапка, ты освещаешь путь не только тем, кто готов идти в свет, но и тем, кто в поисках истины. Пусть свет твой всегда ведёт нас, даже тех, кто может быть ещё не познал этот свет, — произнёс Брат Оладушек громко, уверенно и слова звучали как торжественный гимн в честь великой силы.

— Даже кролику светит свет Сияющей Лапки, — добавил он с улыбкой.

---

Примечания:

Как вам такое? Да-да, игравшие в Медивел вспомнят этот квест. Шпион Ушастик опять защитил Свинарнию!