Лесная репетиция (джен)

Ноздри Тихонова злобно раздулись. Он сидел над делом уже несколько часов, разглядывая фотографии, допросы свидетелей и отчёты экспертов. Все улики сводились к одному, преступление было совершено методично и хладнокровно…

Алиса сидела по другую сторону стола, сцепив лапки в наручниках. Она уже минут десять как заскучала и рассматривала шов на перчатке.

Тихонов резко вскочил. Стул скрипнул, папка с грохотом шлёпнулась о стол. Алиса дёрнулась от неожиданности.

— Двадцать восемь килограммов сладостей! — рявкнул Тихонов, тыкая ей в лицо фотографией.

На фото были дети. С липкими пальцами, глазурью на щеках, карамелью в волосах. Один из них лежал в углу, обнимая живот. Рядом гора фантиков и злополучный стол, буквально трещащий под весом тортов, зефира и шоколадных рулетов.

— Ты кормила их без остановки! А с ближайшего магазина пропали ВСЕ сладости! Даже сахар!

Алиса улыбнулась, глядя на фото:

— Они так мило лежат… как медвежата.

— Дети пришли на обычную ёлку, а ушли с преддиабетом! Тебе знакомы какие-то рамки?

— «Рамки» — понятие растяжимое, — философски пожала плечами Алиса. — Не сказать, что они были сильно против... — добавила она, облизнувшись.

— Молчать! — рявкнул Тихонов, стукнув кулаком по столу. — Я знаю, ты — главная сладкоежка этого села. Почему ты не признаешь свои преступления? Преступления против детской печени, зубов и здорового питания?!

— А кто вообще определяет норму потребления сахара? Я, между прочим, дарю всем радость!

Дверь кабинета распахнулась. На пороге стоял другой милиционер, растерянный и взъерошенный.

— Тихонов, у нас... чрезвычайная ситуация. — проговорил он, тяжело дыша.

— Что ещё? — буркнул Тихонов.

— Дети. — Он сглотнул. — Толпа детей у входа. Бунт c плакатами.

Тихонов замер.

— Какие ещё плакаты?

— «Свободу лисичке-сестричке», «Конфеты — это права ребёнка», «Алиса не виновата, она наш герой!».

Алиса медленно повернулась к Тихонову с победной ухмылкой.

— Я ведь говорила, что дети умеют быть благодарными. Особенно если их не ограничивать.

За окном раздался крик:

— Верните нашу лисичку!

Тихонов глубоко вздохнул.

— Вызывайте ОМОН.