Забвение во Мраке: Когда Надежда Умирает (гет)

— Ты заново вкусишь агонию момента с Ториэль. Побежишь медленнее — станешь пищей для её страхов, но… Рванешь вперёд — и ярость её любви сожжёт тебя дотла… И что ты, жалкая букашка, собираешься с этим делать? — Флауи плевался ядом презрения, впиваясь взглядом в глаза Алисы, словно стараясь выковырять из неё хоть искру ответа.

Цветок буравил Алису взглядом, полным колючей недоверчивости, в этом выцветшем мире, где её душа парила в предсмертной дымке. Девочка смотрела в ответ, и в этой безмолвной дуэли взглядов решалась её судьба. С тихим выдохом, Флауи едва заметно кивнул, и в тот же миг мир взорвался ослепительным пламенем, готовым швырнуть её обратно в самое пекло, туда, где оборвалась её жизнь… Лишь тонкий багровый шрам на горле напоминал о случившемся, а за спиной уже неслась Ториэль, её крик полный ужаса и отчаяния, разрезал тишину. Алиса обернулась, и, презрев боль и страх, бросилась в объятия Ториэль, словно в спасительную гавань. Маска ужаса и безумия, словно окаменевшая на лице Ториэль, дрогнула, и на миг в её глазах вспыхнул проблеск забытой нежности. Она и забыла, когда в последний раз её касались с такой искренней любовью…

— Моё… дитя… — прошептала Ториэль, голос её дрожал от изумления и тихой, надрывной скорби.

Внезапно, из-под земли вырвался град костяных игл, острых, как осколки разбитой надежды. Ториэль заслонила Алису собой, сжавшись в комок, словно пытаясь укрыть её от неминуемой гибели. Атака прошла, но Ториэль не разжимала объятий, словно боялась, что Алиса исчезнет, растворится в этом кошмаре. В голосе её зазвучали нотки искренней, почти безумной любви, смешанной со слезами раскаяния.

— Боже, что я натворила… — зарыдала Ториэль, — Какой я стала… Что со мной не так… Прошу, Алиса, останься со мной… Меня столько покинуло…

Алиса понимала её боль, но остаться означало позволить себя поглотить, стать жертвой той, кто жаждала её крови, чьи клыки уже оставили ядовитый след на её шее… Это было слишком. Алиса осторожно высвободилась из объятий Ториэль, бережно убрала её лапы и отступила к двери. Прижавшись к холодной поверхности, она прислушалась. Шаги затихли. Собравшись с духом, Алиса распахнула дверь и шагнула в ледяную пустоту…

Холод пронизывал до костей, особенно в этом тонком, изорванном платье. Так продолжаться не могло. Мороз сковывал движения, не позволяя согреться. Алиса выдохнула облачко пара, и в этот момент хруст сломанной ветки оглушил её, словно выстрел. Она была не одна в этом царстве вечной зимы. Снег под ногами превратился в пепел, а каждый шорох таил в себе угрозу. Ещё один хруст заставил её замереть, сердце бешено колотилось в груди, готовое вырваться наружу.

— Э-эй? — пролепетала Алиса, дрожа всем телом, — Здесь кто-нибудь есть?

Несколько томительных секунд тишины, и это молчание было страшнее любого крика. Обернувшись, она увидела его. Скелет, одетый в синюю куртку с облезлым мехом, с черными, бездонными провалами вместо глаз и зияющей дырой в черепе. На нём были надеты обычные шорты с белыми полосками по бокам, окровавленная водолазка, и розовые тапочки с растрёпанным мехом. Алиса отшатнулась, а скелет издал тихий, зловещий смешок, не переставая улыбаться. Она не понимала, как он оказался у неё за спиной, словно вырос из-под земли, и эта жуткая улыбка…

— Хе-хе… Старый трюк с испугом до икоты… — проскрипел скелет, его голос был низким и тягучим, словно патока. — …Всегда срабатывает, — добавил он и протянул Алисе руку, — Я Санс, скелет Санс. Примешь руку помощи?

Санс протягивал костлявую руку, и Алиса, дрогнув, протянула свою в ответ. В тот же миг её ладонь пронзила острая боль, словно удар током. Кровь хлынула из раны, заливая руку. Алиса в ужасе попыталась вырваться, понимая, что ей грозит смертельная опасность. Костлявая рука Санса крепко держала её, не давая сбежать.

— Что? Хочешь, чтобы я отпустил? — промурлыкал скелет, разжимая хватку, — Ну, не хочешь, как хочешь.

Девочка упала на снег, глядя на свою окровавленную руку. Боль пронзала каждый нерв.

— Ну, это же просто шутка, почему вы все такие неженки? — спросил Санс, хихикая.

Алиса бросила на него полный ненависти взгляд. Он продырявил ей руку каким-то дьявольским приспособлением, а теперь издевается, называя это «шуткой»? Да, это было чертовски больно! На его костлявой руке был закреплен маленький механизм, словно медицинский препарат, прикрепленный к резинке. На руке было лезвие, которое включалось кнопкой при рукопожатии.

Санс включал и выключал эту штуку, закатывая свой красный глаз, в то время как другой оставался черным.

— Вообще, у меня нет аппетита… — пробормотал Санс, засовывая костлявые руки в карманы, — Я должен следить, чтобы никто из людей сюда не забрел. У меня есть брат, его зовут Папирус, он обожает всяких людишек, впрочем, и тебя. Думаю, он будет в восторге, если ты с ним подружишься.

Он огляделся и, заметив своего брата, знаком показал Алисе спрятаться за трупом, словно за живым щитом.

В этот момент к ним подошёл Папирус, огромный, костлявый великан. Его зубы были кривыми и сломанными, а шарф, разорванный в нескольких местах, был запятнан кровью. Девочка замерла, наблюдая за ними, а те начали оживленно беседовать. Внезапно Санс заявил:

— Папирус, там, за тем трупом, прячется человек, — сказал Санс, глядя на тело, за которым затаилась Алиса.

Что этот гад себе возомнил, зачем выдает её убежище? Папирус, услышав эти слова, засиял от радости, предвкушая триумф.

— ЧТО!? Ты не шутишь?! — воскликнул Папирус, и, с горящими глазами, направился к трупу.

Схватив Алису за руку, он крепко обнял её, не выпуская из объятий.

— САНС, САНС! СМОТРИ, Я ПОЙМАЛ ЧЕЛОВЕКА! — в голосе Папируса звучал восторг.

Радость его была безгранична, он готов был танцевать от счастья, что поймал Алису. Санс смотрел на брата с легкой усмешкой. Папирус что-то бормотал о том, что теперь он точно попадет в королевскую гвардию. Но вдруг его осенила мысль.

— ТОЧНО!!! — завопил Папирус, отшвырнув Алису на землю, так что у неё в глазах потемнело. — Ты притворяешься слабой, чтобы я потерял бдительность! Это коварная игра, хромая и беспощадная, — это твой первый шаг в хитроумном плане!!!

— Вау, Папс… Какая дедукция. Может, пропустим все головоломки и сразу приставим её к… Эм… Головоломке номер пять?

— Нет, Санс, это слишком рискованно! — закричал Папирус, глядя на брата. — Мы подготовимся, как обычно, расставим все ловушки!!!

С этими словами Папирус развернулся и ушёл. Алиса поднялась, посмотрела на него, затем на Санса, который нахмурился. Что-то пробормотав себе под нос, он направился в сторону Ториэль, бросив девочке на прощание:

— Тебе повезло, что я в хорошем настроении, человек…