Смеялись боги... (джен)

Окончив тренировку, он идёт в душ. Домашнее задание никто за него не сделает, а Академия всё-таки элитная, и планку нужно держать. Нужно будет проверить телефон, не звонил ли Фуджимото — скорее всего позвонит, если Юкио ему уже отчитался.

А. И ещё всё-таки посмотреть какие-нибудь сладости для той девчонки. Своим наивным взглядом она напомнила ему Орихиме.

Орихиме, правда, пусть и выглядела наивной, такой не была. И воля у нее оказалась стальная. За милой внешностью многие забывали, что она в их команде была полевым медиком, и если сначала это и казалось простым и веселым путешествием, то после "экскурсии" в Общество Душ, все розовые очки упали и разбились на такие мелкие осколки, что не склеишь.

После Уэко Мундо остался теплый взгляд и поджатые в волнении губы. Орихиме было плевать на пустого, на собственное похищение, но Рангику рассказывала, что она иногда просыпалась и кричала его имя. Помнила гибель и винила себя. Потом перестала.

Но то потом, и об этом он узнал после того, как вернулись силы.

Он не видел ее пятнадцать лет.

Помнил яркие, не такие как у него, рыжие локоны, помнил реацу. Помнил силу и Исиды, и Чада. А вот черты лица подрастерялись в памяти. Может, и "переход" так сказался. Неверные воспоминания — все, что у него сейчас осталось

Ичиго с силой провел рукой по лицу, пытаясь снять накопившуюся усталость. Семья была чужой, мир был чужим и даже лицо в зеркале — чужое. Душа, правда, прежняя, но облик её тоже поменялся.

Семья пусть и чужая, ненадолго стала родной. Чуть-чуть. В чём-то так и осталась не-своей, с пистолетами, спрятанными глубоко в шкафах, тайнами и целым миром, укрытым за заботой. Настоящей, но слишком хрупкой. Как мираж. Миражи и иллюзии Ичиго не любил ещё с Айзена. Такие вещи имеют тенденцию больно резать сердце.

Он почти дошел до общежития, когда зазвонил мобильный, и он почти пропустил звонок, ответив в последний момент. В трубке раздался голос Широ.

Отцом, каким бы он все таки ни был, остался Ишшин. Отцом также был Зангецу, учащий и направляющий. Широ на отца был похож, но, как бы Ичиго ни хотелось, признать его таковым полноценно не получилось. Он просто не смог.

— Ты как? — прозвучал встревоженный голос. — Слышал о сегодняшнем происшествии. Юкио сказал, у тебя ожог сильный?

— Все нормально, — спокойно ответил Ичиго, — как раз домой возвращаюсь.

— Не думал, что занятия так поздно заканчиваются, — насмешливо хохотнул голос в трубке. — Развлекался?

Ичиго вздохнул, потер переносицу и почти без интонации от усталости сказал:

— Записался на кендо, сегодня было занятие.

— Кендо? — мгновенно отозвался Фуджимото с непонятной для него интонацией, заставившей насторожиться.

Он устал, правда, устал, и вот сейчас не было желания разгадывать шарады. Только жизнь не хотела давать передышку, и впереди ждал сложный паззл, который предстояло собрать.

— Да, то, что с мечом, — поднимаясь по лестнице, кивнул он.

— А что так? — неестественно весело спросил священник. — Ты же никогда не интересовался этим видом спорта, неужели кто-то посоветовал.

— А если и так? Ну посоветовали и посоветовали.

— Преподаватели или студенты, — будто невзначай поинтересовался Широ. — Дельный больно совет.

— Думаешь? Я решил, в форме держать себя надо, да и концентрация покой приносит.

— Покой? — смеётся Широ. — Да, тебе скорее живости не хватает.

— Старик, — Ичиго устало выдохнул, едва не срываясь, — давай ближе к делу. Я за сегодня чертовски устал.

— Какой ты, стал... — фырчит мужчина. — Уже и спросить ничего нельзя.

— Спросить можно, — раздражённо отрезал он. — А вот комментировать я не просил. Захотел помахать деревяшкой — махаю. Оплачиваю сам. К людям не лезу и никого ещё не покалечил. Не угодишь тебе, отец: то будь спокойнее и сдержаннее, то живости не хватает. Ты уж определись. А то у меня такое чувство, что как в том анекдоте — шаг влево, шаг вправо. Расстрел. Прыжок на месте приравнивается к попытке улететь.

— Ладно, ладно, Рин! Не горячись! — воскликнул Фуджимото. — Я просто беспокоюсь, Юкио рассказал о пожаре и что ты пострадал. Я просто беспокоюсь!

— Пожар был. Руку обжег. Под пожарным душем вымок. На этом всё.

— Так пожарная сигнализация всё-таки сработала? — уточнил отец.

— С задержкой, — хмыкнул Ичиго, роясь в кармане в поисках ключа от двери. — Не знал, правда, что пожарный резерв тут освящают, но да не важно, главное, чтобы прямому назначению не препятствовало.

— Освящают? — ненатурально удивился Фуджимото. — Почему ты так решил?

— Или это, или кто-то нашёл на удивление чистый источник воды с привкусом талого снега. Пахло так же, как вода нашей купели.

Широ чуть нервно рассмеялся, немного помолчал, чувствовалось насколько ему некомфортно продолжать этот разговор. За, казалось, такую долгую жизнь и работу священника старик уже должен был научиться нормально врать. Но делать этого он толком не умел совершенно.

По крайней мере, так казалось Ичиго до этого момента.

— Ладно, — неловко произнес Фуджимото, — главное, и, правда, что потушили. Отдыхай. И звони мне, если что.

— И тебе не болеть, старик.

Прощание вышло скомканным, а с неба снова начал моросить дождь, и так темное небо закрыли серые облака. Звезд не было видно из-за ярких огней студенческого городка, а теперь тучи и вовсе перекрыли весь обзор. Была идея у Ичиго летом сходить в небольшой поход в ближайший лесок и полюбоваться на звезды, но чувствовал он, что план этот рухнет, и либо его отправят домой — под присмотр отца, либо именно летом, пока школа пуста, начнется все самое интересное. И он узнает, чем заканчиваются те коридоры, до конца которых ноги вести его отказались.

Ичиго провел рукой по темным волосам, ладонь чуть задержалась на кончиках, и он цокнул языком — пора стричься, а до каникул еще две недели. Зато хоть волосы темные, и никто к нему не придирается как раньше. Во внутреннем мире они тоже сменили цвет, не так топорщились и стали мягче, глаза иногда вспыхивали золотом, но цвет тоже приобрели непривычный — синий, как и отражения в зеркале.

И ему снова пятнадцать — что за возраст, неужели есть какое-то определенное правило: как только исполняется пятнадцать, самое время происходить чему-то из ряда вон выходящему. Например, внезапно узнавать, что мир не один, а в экземпляре трех или вообще шести штук.

Подросток посмотрел вверх на темное небо и зашел в общежитие. Не дай бог.

Вопрос какой?..