Когда мы снова станем детьми... (гет)

— Ну? — едва дверь закрылась за ними двумя, подтолкнул Сириус. Он стоял, скрестив руки на груди, всей позой подчеркивая недоверие к собеседнику. Конечно, он отлично понимал, что такое отношение к хозяину дома неприемлемо, но ничего не мог с собой поделать.

Маттиас ответил не сразу — какое-то время он пристально разглядывал гостя.

— Ты, разумеется, ломаешь голову над тем, почему сюда ещё не слетелся весь Мракоборческий центр.

— Разумеется.

— Как сказала Бри, у тебя нет здесь врагов. Если кто-то и донесёт, это буду не я и не мои домашние.

— Почему я должен тебе верить?

— А у тебя есть выбор?

— Есть. Я могу исчезнуть прямо сейчас, вы и с собаками меня не сыщете.

— Так почему же ты ещё здесь?

Сириус задумался на миг. Этот тип как будто читает его мысли. Сэм, его братец, точно телепат. Неужто они тут все такие?

— Из-за Брианы, — наконец нехотя признался он.

— Тогда смири на время гордыню и выслушай меня, — властно потребовал Маттиас. — Потому что речь пойдёт не обо мне и — сюрприз! — даже не о тебе, а именно что о Бриане.

Тут, к великому удивлению Сириуса, весь гонор с него слетел, как под порывом ветра, и уши сами собой навострились.

— Я слушаю.

— Вот и славно. Сама она должна была бы рассказать всё тебе, ещё когда вы только сошлись. Тогда, безусловно, её жизнь была бы куда легче, чем тот персональный ад, в котором она жила с самого детства. Но она боялась твоей реакции, твоего гнева и боится сейчас. Думаю, она бы продолжила мучиться, лишь бы не потерять тебя. Но, поскольку она всё равно уйдёт с тобой, тебе предстоит заменить меня. И потому я расскажу всё, что знаю, а знаю и понимаю её лучше, чем ты или кто-либо другой. Так что слушай внимательно.

Сириус, заинтригованный этой речью, кивнул. Что такое этот пижон знает о Бриане, причём с детства, чего не знал он, который рядом с ней с тех самых пор, как им стукнуло по одиннадцать лет?

— Во всех магических школах ученикам в обязательном порядке рассказывают о метаморфах. Это маги, которые умеют изменять собственный облик тогда и так, как им это заблагорассудится. О них немало написано книг. Этот дар весьма эффектен и чрезвычайно облегчает жизнь своему владельцу. В Министерстве магии таких очень привечают.

Гилмор говорил так, словно читал лекцию студентам. Наверное, здорово смотрелся бы в роли профессора. Сухо, с ноткой усталой иронии и лёгкого неодобрения. Но очень скоро Сириус перестал замечать менторский тон и целиком сосредоточился на содержании его речи.

— И, как правило, нигде, ни в одном учебном пособии, не оговаривается, что речь идёт о так называемых «физических» метаморфах. Потому что иначе пришлось бы упомянуть о другой, гораздо более редкой и малочисленной, разновидности — об эмоциональных метаморфах. Не стоит путать «эмоционалов» с эмпатами. Эмпат всего лишь воспринимает эмоции и ощущения собеседника, сильный эмпат воспринимает их как свои собственные. Эмоциональные метаморфы вдобавок ко всему этому полностью перенимают манеру поведения и чуть ли не мировосприятие тех, с кем контактируют. Со школьником «эмоционал» «слиняет» с уроков и перемоет косточки нелюбимому профессору, с любителем крикета повопит на стадионе, болея за любимого игрока, с поэтом за компанию повздыхает на заре над сонетами Петрарки и Шекспира. И каждый из них — абсолютно каждый — будет считать, что нашёл ту самую родственную душу, какую встречают раз в жизни. Эмоциональные метаморфы — это, на сторонний взгляд, этакие хамелеоны. А на самом деле, они как передатчики, как радиоприёмники — ловят и транслируют радиоволны. В руках врага это страшное оружие. Это такие ключики к каждому из нас. Имея одного «эмоционала» в слугах или союзниках, не нужно похищать, пугать, пытать, убивать — перековка мягка и незаметна. И действенна. Оттого и замалчивает Министерство сам факт существования таких магов — и от самих магов, и от магической общественности.

Маттиас на миг задумался и продолжил дальше, уже, похоже, забыв о затаившем дыхание недоброжелателе:

— Жизнь необученных управлять своим даром «эмоционалов» похожа на ад. Они не принадлежат себе. Страшно оставаться с кем-то наедине, зная, что и против своей воли будешь копировать собеседника или двух. За этими одним-двумя будет следующий. Потом ещё. Вся жизнь состоит из непрерывного общения. Как носильщики на вокзале — всё время таскают чужой багаж. У них, как правило, нет друзей, потому что если друзья отличаются от «эмоционала» — по темпераменту, мировоззрению, манере поведения, — контакт с ними превращается в такую же пытку, что и с прочими. Всё, что метаморфы могут, — это укрыться в толпе, где мысли и эмоции окружающих создают равномерный гул. А ведь каждый метаморф и сам личность со своими вкусами, чувствами, желаниями, привязанностями. Только эта личность постоянно вытесняется каким-нибудь «чужаком». Мест, где метаморфы могут научиться контролировать свой дар, поставить его на службу своим интересам, очень немного. Жаль, что этому не учат в школах магии, а только в Академиях. Жаль потому, что немного их доживает до первого занятия. У большинства рано или поздно наступает полный распад личности. Ещё, бывает, везёт тем, у кого в роду есть такие же собратья по несчастью, овладевшие самоконтролем…

— Ты хочешь сказать, что Бри?.. — нетерпеливо перебил Сириус. Все это чрезвычайно любопытно и познавательно, но если тема не имеет отношения к ней, то они попусту теряют время.

— Да. Бри. Думаю, в школе ты не раз задавался вопросом, отчего между тобой и ею всегда толпа студентов? Почему она только мелькает где-то на горизонте, а ближе не подходит. А если и подойдёт, то всего на секунду, не больше.

Да уж, в свое время немало Сириус поломал голову над этой загадкой. Но кто бы мог подумать, что… Как бы угадав его мысли, Маттиас прищурился и медленно, будто выжигая клеймо, проговорил:

— Мы на всю жизнь в ответе за тех, кого приручаем. Никогда не вторгайся в душу тому, о ком ничего не знаешь.

— Запомню, — глухо, с вновь всколыхнувшейся неприязнью отозвался Сириус. Гилмор краешком губ улыбнулся, и Бродяга мог бы поклясться, что услышал то, что не было сказано вслух: «Поздно запоминать. Лучше б тебя вообще не было!»

— А как вы… — начал Бродяга и осекся. Спрашивать, вообще-то, ни о чем не хотелось. Потому что, чем больше он узнавал, тем дальше хотелось бежать от всего этого.

— …встретились? Да, об этом стоит рассказать, — Маттиас задумчиво кивнул. — Это было в Годриковой Впадине. В доме, где Волан-де-Морт потерял свои силы. Ну, собственно, от дома остались одни обломки, и с того памятного всем дня прошло несколько лет. Иду я это себе по делам, иду и вдруг слышу… А впрочем, ты не поймешь… — он вздохнул, закатил глаза и терпеливо продолжил: — Я нашёл её там, среди руин. Место это пропитано болью, отчаянием, гневом, ужасом, ненавистью, завистью и горячей, безрассудной любовью… В общем, гремучая смесь. В те страшные мгновения эта смесь пропитала каждый камешек, каждую травинку вокруг, так что то место больно безумием, и, боюсь, его уже не исцелить ничем. Бри только вернулась на сушу и сразу бросилась к этим детям — Поттерам, то бишь. И её, неграмотного эмоционала, там попросту парализовало. И сидела бы она среди останков, пока бы не умерла — от физического и эмоционального истощения. Только поскуливала тихонько. Видишь ли, криков души обычным ухом не услышать. Но эмоционалы-новички «вопят» громко. Вот я и услыхал. И забрал её оттуда. Просто увёл за руку. Она, бедняжка, даже не противилась, хотя на моём месте мог оказаться какой угодно изверг… В общем, сутки она приходила в себя. Вот прямо здесь, в этом доме. А когда оклемалась… Столько брани и выкриков я за всю жизнь не слыхал, пока она тут прошибала лбом стены и проклинала всё и всех, кого могла, и себя заодно. Потом я постепенно вытянул из неё всю вашу историю и заставил поступить в Академию. Там уже её научили обуздывать свою природу.

Сириусу до крайности не понравилась эта фраза про «историю». Всё, чего ему хотелось, — закончить скорее неприятный разговор с неприятным человеком. И, видимо, Маттиас это понял.

— Почему не рассказала тебе всего этого раньше, пусть сама объяснит. На это, надеюсь, духу в неё хватит.

Гилмор собрался открыть дверь и выйти, но Сириус решил пойти до конца и задал самый неприятный вопрос:

— Ты ведь меня ненавидишь. И, по инструкции, обязан донести на меня в Министерство. Думаю, это доставило бы тебе удовольствие. Почему же ты этого не делаешь?

Маттиас, держась за ручку двери, обернулся.

— Ненависти нет. Но и любить тебя мне не за что. А по поводу доноса… Я не уверен, что ты не совершил того, в чем тебя обвинили. Но и в том, что совершил, тоже. В любом случае, это дело заслуживало публичного рассмотрения Визегамотом, а не единоличного приговора Барти Крауча.

После этого обоим им не оставалось ничего другого, как вернуться на кухню. Там было теплее. Дом постепенно просыпался, то тут, то там что-то позвякивало, хлопало, по коридору плыл неземной аромат кофе, где-то неподалёку бормотал телевизор. Стало намного теплее — похоже, в комнатах, наконец-то, затопили камины. «Ага, Винни вернулась», — довольно пробормотал Маттиас, отворяя дверь кухни. Какая такая Винни и откуда вернулась, Сириус спрашивать не стал, да и знать не хотел. И так само скоро узнается.

* * *

Возле обеденного стола обнаружилась женщина. Но это была уже не Бри. При одном взгляде на неё Сириус подумал, что она вылитая Бетти Грейбл: округлое лицо, золотые волосы, собранные в узел, тёплые синие глаза, румяные щеки, матовая ярко-красная помада, какую носили в пятидесятые, если судить по кино. Сириус в детстве видел пару старых фильмов с участием этой актрисы, хоть и не был любителем кинематографа. Даже странно, что образ той женщины так врезался в память.

Незнакомка сидела в кресле, укутанная в плед, под ногами — скамечка. По кухне туда-сюда сновало существо, в котором он без труда признал домового эльфа. Вернее, эльфиху. Ну да, во всех знатных домах есть домовые эльфы. Эту эльфиху, похоже, любили. Она щеголяла фланелевым с оборками платьем — белым в бордовую клетку, на шее стеклянные бусы в тон, поверх платья повязан белоснежный фартук, на ногах крепкие лёгкие башмаки. Эльф в подаренной хозяевами одежде, но всё ещё в услужении. Интересно. Эльфиха готовила еду и ежеминутно подскакивала к женщине, то поправляя плед, то пододвигая ближе скамейку, то доливая горячего кофе в чашку.

— Ширан, ты здесь! — удивился Маттиас. — Зачем встала? Мы бы принесли тебе наверх, что нужно.

Это и есть загадочная Ширан, понял Сириус. А ещё понял, что она — сердце этого дома, этой семьи. Взгляд у неё ласковый, а смех такой, что в душе разливается покой.

— Не хочу, — улыбнулась она. — Лучше сидеть тут, чем лежать в одиночестве. К тому же, Винни и так меня опекает.

— С возвращением, Винни, — с неподдельной теплотой поприветствовал эльфиху Маттиас.

— Мастер Маттиас, — домовушка поклонилась.

Потом Гилмор представил Сириуса. Ширан посмотрела на него с любопытством, протянула красивую узкую руку для пожатия, улыбнулась широко, будто старому знакомому.

— А где Бриана? — он огляделся по сторонам.

— Я уговорила её пойти хоть немного поспать. Она еле стоит на ногах.

Ему предложили кофе. Винни подала напиток в красивой кофейной паре, сбоку положила изящную витую серебряную ложку. Потом поставила рядом сахарницу и молочник — всё с поклонами и приговорами: «Сахар, мастер Сириус?», «Сливки, мастер Сириус?».

Сириус смотрел на неё хмуро, молча кивая. В родительском доме на побегушках был домовик Кикимер — преотвратный тип. Всё урчал и бурчал себе под нос, а уж снобом был — не дай бог. Сириусу стоило немало душевных сил не отвешивать ему пинка под тощий зад при каждой встрече. Уже одно то, что Кикимер боготворил Вальбургу Блэк, которую сын терпеть не мог, к толерантности не располагало. А подобострастие и лизоблюдство и вовсе выводили его из себя. С момента побега из-под отчего крова Сириус не имел удовольствия встречаться с мерзким материным помощничком, и слава небу, потому что встреча с этим малохольным ни тому, ни другому не обещала ничего хорошего. Зато со времён своего золотого детства Сириус недолюбливал домовых эльфов вообще и ни капельки ни одному из них не верил. И этой… как её там… — Винни? — тоже.

Он успел сделать всего пару глотков, когда в кухню ворвался Сэм и не то чтобы выглядел взволнованным, а скорее, собранным перед лицом очередной неприятности.

— Все сюда. Вам надо это увидеть.

Маттиас быстрым шагом вышел вслед за братом, за ним двинулся Сириус. Даже Винни бросила свою стряпню. И никто почему-то не подумал о том, что Ширан осталась одна. Впрочем, подошла и она. Стоя позади всех — а впереди нашлись Шейн и ещё какой-то тип, — Сириус скорее почувствовал её приближение, чем услышал. Ширан остановилась рядом и пошатнулась, очевидно, от послеродовой слабости. Сириус сделал то, что сделал бы любой на его месте, — обхватил её за талию, поддерживая в вертикальном состоянии. Ширан, нимало не смутившись, благодарно улыбнулась.

— …сельские вести, — объявила чистенькая, ухоженная блондинка — диктор теленовостей. — Минувшей ночью в Сент-Джеймс-Виллидж графства Восточный Сассекс прогремел взрыв. Согласно данным полиции и пожарно-спасательной службы, прибывших на место происшествия, взрыв произошёл в доме жительницы деревни мисс Брианы Лавгуд. В доме найдены человеческие останки, возможно, хозяйки дома, личность выясняется. По предварительной версии пожарно-спасательной службы, причиной происшествия стала утечка газа…

* * *

— Поверить не могу — она взорвала собственный дом! — не то восхитилась, не то ужаснулась Эвива. — Зачем?!

— Правило Профессора Хоббса: нет жилья — нет засады, в которую можешь попасть, вернувшись однажды вечером домой, — ответил Сэм, расставляя стулья вокруг обеденного стола. Винни сновала по кухне, разливая по чашкам свежесваренный кофе и расставляя вазочки с джемом и блюда с булочками.

— А мне жаль машину — Бри её только купила, — вздохнул Шейн.

— Ничего, купит новую, — отмахнулся Сэм. — Убей Бог, не пойму, зачем волшебнице, превосходно умеющей трансгрессировать, этот железный вонючий монстр. Его ещё и мыть надо, и денег кучу на него потратить. И, если уж на то пошло, метла куда экологичнее.

— Да ты в уме, братец? Летать на метле по городским улицам! Маггловские психушки не вместят всех тронувшихся рассудком.

— Зато поддержит порядком поистрепавшийся образ британских ведьм, — поддержала Ширан.

— Академия за такое по головке не погладит, — отпарировал младший Гилмор.

— Интересно, кого это нашли в доме Бри… — задумался Сэм. — Их ведь было трое. Трое, понимаете?

Сириус навострил уши. Того, о чём ему рассказала Бриана, не хватало, чтобы сложить цельную картину, то тут, то там, отсутствовали фрагменты, образуя пустые дыры, заполнить которые было решительно нечем.

— Наверное, взяла с собой кого-нибудь из друзей.

— У неё нет друзей.

— Думаю, это близнецы, — Маттиас задумчиво потери подбородок. — Вряд ли она считала риском вломиться втроём к Бри. Самое большее, чего можно было ожидать, — усиленная защита дома и собака в качестве охраны. Хорошо, что мы заранее отработали пути отступления. Но, судя по тому, что погибшей считают хозяйку дома, она послала на разведку Алехандру. И вот результат.

— Ренато в ярости, — озадаченно покачала головой Ширан. — Теперь у нас на хвосте два злых гения вместо одного.

— Сама виновата, — Сэм поджал губы. — Чужими руками жар загребает. Вот и потеряла сестру.

— Тут, по большому счёту, никто не виноват. Цепь дурацких случайностей, и не более того, — Маттиас, похоже, смотрел на ситуацию сверху. Откуда-то из заоблачной дали, где всё кажется таким маленьким-маленьким. А Сириусу хотелось заорать прямо ему в лицо: «Очнись! Она уже дважды чуть не убила нас! Ничего себе «случайности»!».

— Жаль, что у Профессора Хоббса любимчиками были они, а не мы. А то это они бы сейчас от нас ноги уносили, — усмехнулся Шейн.

— Когда вырасту, тоже поступлю в Академию! — с горящими от нетерпения глазами заявила Эвива. — И тоже на факультет боевой магии!

Над столом повисло тяжёлое и какое-то растерянное молчание. Старшие смотрели по сторонам, будто нарочно избегая встречаться взглядами с девочкой.

— Увы, Академия — не панацея от жизненных бед, — прервала наконец паузу Ширан.

— Угу, — согласился Шейн. — А только подготовка к ним.

Любопытство взяло-таки верх, и Сириус решил снизойти до разговора с собратьями по волшебству, как в старые добрые школьные времена.

— Расскажи про Академию, — попросил он Шейна. Удивление пробежало по лицу молодого человека, но потом, похоже, он вспомнил, что последние тринадцать лет Сириус Блэк был потерян для приличного общества, а общество — для него.

— Академия, — начал он неторопливо, со вкусом подбирая слова, — это такое место, где тебя лишают абсолютно всех иллюзий. Раз и навсегда. Те чудесные годы, когда учителя водили тебя за ручку и следили, чтобы ты, не дай боже, не заляпал мантию зельем, остались в Хогвартсе. А здесь всем плевать, жив ты или нет. Потому что если жив, значит, чему-то научился, а если нет — стало быть, зря тратил своё и их время.

— Заливаешь, — отмахнулся Сэм. — Таким только Хоббс был.

— Да? — Шейн с ироничным смешком поднял бровь. — А вспомни-ка Вампирюгу Мортимера. Это он при честном народе вёл себя прилично. А не дай бог было встретиться с ним в подземном переходе в одиночку. Не сомневаюсь, что пропавших без вести бедняг второкурсников он уходил. Видать, решили срезать дорожку до общаги — по подземельям, мимо его кабинета. Боюсь, больше им некуда спешить. А «старая горгулья» Фикс? Тот мальчик с первого курса её варевом руки до костей обжег, а она только плечами пожала: «Вы испортили стол!» А уж как Хоббс нас «любил», упырь чёртов, об этом книжку написать можно.

— Да, — улыбнулся Ник, и в его синих, как летняя ночь, глазах запрыгали смешинки. — Что знают о том, каково учиться на факультете боевой магии, «лесовики», «домовики», «садовники», экологи и прочая мелкокопытная живность!

— Нос-то не задирай, «боевик», — Ширан насмешливо поглядела на мужа. — А то и не заметишь, как натянут. На самом деле, — она повернулась к Сириусу, — Шейн ничуть не приувеличил. Остальным-то жилось легче. Нас в каждой комнате было по пятеро. Гризельда Касл специализировалась на садовых чарах, Мойра МакНил на лесных, я на домашних, ещё одна девушка на тайнах океана. Бри, единственная из нас, училась на боевого мага. Помню, как она за полночь притаскивалась в спальню, грязная с головы до ног, падала на постель прямо в одежде, а утром бегом на очередной практикум Хоббса. А уж голоден ты и успел ли на трапезу в общий зал — кого волнует! Если друзья тебе со стола что-то прихватили — твоё счастье, а нет — терпи.

— Точно, — кивнул-таки Сэм. — Уставали у него как собаки. Глаза снизу закрывались, спали стоя. Хочешь есть? Что найдешь, то твоё. Пить захочешь — и из лужи напьешься. Зато школа выживания у него, хоть и зверская, но после этого ничего уже тяжёлым не кажется. Учишься решать боевые задачи — в одиночку, парами, тройками, группами. В любое время суток, в любом климате, с любыми противниками. Гриндилоу и боггарты — детская сказочка. В болотах твари похлеще обитают. А от пустынной змеи как улепетывали? А она, гадина эта, ползёт чуть не быстрее нас! А эти?.. Типа динозавров… Не помню, как их там… Успел заклинание записать — молодец, сегодня ещё поживёшь на свете, а нет — твои проблемы.

— А что, кто-то из студентов погиб за время обучения? — с опаской спросил Сириус. Верить в реальность этой мрачной картины не хотелось. Да, в Хогвартсе всё было не так, но так там они и были-то детьми, за которых отвечают взрослые. А глупые детки ещё и своевольничали, кто во что горазд. Знали бы!..

— Смеешься! Нас было ровно пятьдесят на первом курсе, выпуск пережили двадцать семь. Двоих отчислили, трое сами ушли, а остальные… — Шейн развел руками.

— Но это не так обидно, — Сэм неодобрительно покачал головой, — как неравный подход Профессора Хоббса. По идее, у преподавательского состава табу на любимчиков. У Хоббса они были, да. Чёрная Алиссия в первую голову. И её брат и сестра.

— И что?

— Для сравнения. Он научил нас всему, что мы знаем о боевой магии. А их троих всему, что знает сам. А он маг не слабее Гриндевальда.

И снова повисла тишина. А что тут сказать? Дело плохо. Угораздило же Бри наступить на ногу такой могущественной волшебнице. Что бы выбрать во враги кого послабее!

— Да ладно вам, ребята! — укорила Ширан, хотя этот возглас прозвучал скорее как мольба о моральной поддержке. — Было и много хорошего. Мы же нашли друг друга и подружились. Да и повеселиться тоже не забывали.

— Да уж, ни в жизнь не забуду, как мы пьяные устроили гонки на метлах ночью над Чертовым омутом! — Ник не выдержал и расхохотался.

— Угу, — Шейн чуть не подавился кофе. — С ночным заплывом под названием «Спасите тонущую Бри!»

— Как это? — у Сириуса брови поползли к волосам. — Она же русалка!

— Ну, как-то в пылу пирушки мы о том и позабыли. Решили отпраздновать конец второго курса, смылись ночью из общежития и отправились на Чертово озеро в лесу. У него худая слава, дескать, люди пропадают, но с нами ни разу ничего плохого не случилось. В общем, напились мы все знатно. А пьяным что — море по колено. Вот и додумались гоняться над озером — чья метла быстрее и кто лучший летун. Визг, писк, хохот стоял такой — думаю, мы сами всю нечисть пораспугали. И вдруг Бри над самой серединой озера как полетит в воду! А высота и скорость не слабые, только ветер в ушах. Ну, мы за ней — вдруг она камнем на дно? А что, с перепоя и не такое бывает. Плаваем кругами, орем, зовём. Господи, у меня весь хмель разом выветрился — а ну как не найдём? А если нас какие-нибудь водяные пакостники перетопят всех? А эта бесстыжая затаилась на дне и снизу любовалась нашей жалкой спасательной операцией. Ещё и издавалась потом: мол, вы же не думали, что я в самом деле утону?

Резким выстрелом хлопнула дверь, и в кухню влетел мальчик-подросток. На вид ему было лет четырнадцать, не больше, худощавый, темноволосый, как братья, и высокий для своего возраста. Глазами он метал громы и молнии и потрясал крепко сжатыми кулаками.

— Где Бри?!

— Эй, потише, Колин, — осадил Сэм. — Дай ей поспать.

— Из-за неё сон кое-кому уже никогда не потребуется!

— Да что случилось-то? — встревожилась Ширан и сделала попытку встать, но тут завопила Винни и, вцепившись в хозяйку, заставила сесть обратно.

— Она притащила сюда своего мерзкого котяру, чтоб он сдох страшной смертью! И он сожрал Фанни! Мою Фанни!!! Так ей и передайте: найду гада — пристрелю!

— Потише ори! — прикрикнул Шейн, заметно рассердившись. Но за мальчишкой уже захлопнулась дверь.

Волшебники оторопело уставились друг на друга. Неловкая ситуация, что и говорить.

— Кого он сожрал? — не понял Сириус.

— Фанни, — устало ответила Ширан. — Его золотую рыбку. Он был к ней так привязан!

— Это не повод устраивать скандал, — заметил Сэм.

— И, тем более, расправляться с котом Бри, — покачал головой Ник.

— Оставьте его, он не в себе от горя.

— Ты слишком многое ему прощаешь, Ширан.

Сириус тихонько выскользнул из кухни и отправился искать крикуна. В какой-то мере он чувствовал и свою ответственность за случившееся — как представитель и защитник Бри. Надо быстро уладить эту неприятность, желательно так, чтобы это не дошло до неё.

Паренька он нашёл в саду на скамейке. Злой и красный от гнева, тот дулся на весь мир и хотел отвернуться и от незваного собеседника.

— Можно? — Сириус взглядом указал на свободное место рядом, и Колину ничего не оставалось, как кивнуть.

— Сердишься?

— А вы бы не сердились, потеряв друга?

— Да. Мне случалось терять друзей. Это так больно, что кажется порой нестерпимым.

Они помолчали.

— Если бы она не приволокла сюда этого изверга… — пробормотал Колин.

— Нельзя было оставить его дома, — ответил Сириус, постаравшись, чтобы голос звучал как можно убедительнее. — Он бы там погиб. А кроме того, он всего лишь кот, который просто следовал инстинкту.

Колин снова кивнул в знак того, что это, разумеется, и так понятно, но происшедшего не меняет. Но по его лицу было видно, что ему стало полегче. И он, вздохнув, искоса взглянул на собеседника.

— Дело ведь не только в Фанни? — Сириус каким-то чутьем угадал, что есть и другие причины для гнева.

— Вы были когда-нибудь младшим из пяти братьев?

— Только старшим из двух, — улыбнулся Бродяга, поняв, куда клонит Колин.

— Везёт, — сквозь зубы процедил подросток.

— А что не так?

— Всё. Старшие братья — это такое бедствие! — Колин сплюнул и угрюмо уставился на облетевший жасминовый куст, словно выговаривая ему за все свои обиды. — Учись, говорят они. Учись хорошенько! Но как сделать что-то хорошее, так фигушки. Я пропустил Чемпионат мира по квиддичу, потому что у Маттиаса дела в Министерстве, у Сэма больные пегасы, Ник опекает Ширан, а у Шейна, видите ли, аврал на работе. А одному мне, уж конечно, нельзя. Заблудишься, потеряешься, простудишься! Все эти бредни! Стыдоба! Такое событие! Все были там, весь мир, один я ничего не видел, сидел дома, как дурак! Как маленький!

Сириус успокаивающее положил руку на плечо мальчика. Такие знакомые мальчишеские обиды.

— Я тоже на нём не был.

— Бри могла бы поехать со мной, только на матчи она больше ни ногой!

— Почему? — Сириус в недоумении уставился на Колина. — Она же просто отличный загонщик!

— Была. Её даже в сборную Великобритании пригласили, когда играли с Испанией. Лет восемь назад. Слыхали про Педро Молину? Да слышали же, он был капитаном сборной с испанской стороны. Все тогда по нему с ума сходили. В середине игры он на глазах у десятков тысяч зрителей сбросил Бри с метлы. Высота там метров сорок была. Бри сломала позвоночник. Повезло ещё, что не разбилась насмерть. Кости сразу, конечно, срастили, будто ничего и не было. Но с тех пор она к метле близко не подходит, всё трансгрессирует, когда надо. Молину дисквалифицировали навсегда за грязный трюк, ему как игроку с тех пор вход на стадионы заказан.

Они снова помолчали. Сириус провёл ладонью по волосам, отбрасывая прядь с глаз. Жуткая новость. Он помнил, каким первоклассным загонщиком она была, когда играла за Когтевран на школьных матчах. Он, Сириус, конечно, болел за команду Гриффиндора и за её охотника Джеймса Поттера. И притом любовался ловкостью Брианы, силой удара по коварному мячу бладжеру, спокойной уверенностью в себе, грацией и маневренностью. И вот итог. Ужасно.

— Бедная Фанни, — отвернувшись и тихонько шмыгнув носом, прошептал Колин. И это вернуло Сириуса в настоящее. — Я должен был запереть на ключ дверь в комнату, раз в доме кот. Это моя вина.

— Я куплю тебе любое животное, какое захочешь, — пообещал он. — Как только окажусь в Косом переулке.

Колин ответил благодарной улыбкой.

* * *

Едва инцидент с Фанни остался позади и они вернулись в дом, как случилась новая напасть. Особняк содрогнулся, будто от подземного толчка. Что это — землетрясение? Или взрыв? Собравшиеся вновь в кухне молчали, прислушиваясь к тому, что происходит на улице.

Тихо. Никто не кричит, не воют сирены, не слышится топот десятков пар ног.

Снова дрожь. Пол и стены покачнулись, с потолка посыпалась побелка. Люди пытались сохранить равновесие и одновременно трезвость рассудка.

Сверху скатилась Бри — уже в куртке и шапке и со своим рюкзаком. На бледном лице застыло сосредоточенное и слегка испуганное выражение.

— Алиссия с братом снаружи. Их видно из окна, — сообщила она. — Ломают защиту дома, скоро войдут. Нам придётся драться.

Ширан тихо вскрикнула и прикрыла ладонью рот.

— Нет, — Маттиас вышел вперед. — Вам с Сириусом надо уходить. Берите Ширан, детей и бегите. Шейн, ты пойдешь с ними! А мы с Сэмом и Ником вас прикроем.

— Нет! — Ширан взвизгнула и вцепилась в руку мужа.

— Лучше ты с нами!

Ник смотрел на неё с нежностью, но согласиться не мог.

— Нет, Маттиас прав. Останутся самые опытные. Остальные должны бежать.

— Тогда и я останусь! Я тоже многое могу!

— Ширан, эта психопатка никого в живых не оставит. Нельзя, чтобы она уничтожила всю семью. Тебе надо уйти.

— Но наша дочка!.. У неё не будет отца!

— Так пусть будет хотя бы мать.

Винни притащила новорожденную, которую успела завернуть в одеяльца и положить в сумку-переноску для кошек. Следом влетели Колин, Эвива и ещё какой-то подросток. Эльфиха носилась по дому, помогая всем собраться.

Дом вздрогнул снова, на сей раз куда сильнее, люди на секунду замерли кто где, одной рукой в рукаве верхней одежды.

Вбежал Сэм.

— Я наложил новые заклинания на двери и окна на первом этаже, но надолго этого не хватит. Они сняли уже почти всю защиту.

Старшие мужчины быстро забаррикадировали дверь кухни. Уходящие скучились возле камина, трое защитников стали в линию перед входом. Маттиас повернулся к Бриане.

— Пора. Ждите в лесу, но не больше часа. Если нас не будет дольше, идите в «Сухой пень» — встретимся там.

Бриана кивнула и, схватив за руки Сириуса и Эвиву, нырнула во мрак камина. Шейн подхватил ребёнка и потащил оглядывающуюся назад Ширан. Следом юркнули подростки. Последним, что они услышали, был крик Маттиаса: «Винни, позаботься о них!». Потом страшный грохот… и больше ничего.