Затерянный мир (джен)

В результате раздела трофеев Фрэнсису достался один золотой, двадцать два серебряка и девяносто медных монет. Кроме того — простенький амулет в виде камня с дыркой, дающий +1 к Выносливости, два кривых гноллских клинка, круглый щит сомнительного качества, и тот самый мясницкий тесак.

Амулет мне пригодится. А остальное барахло продам, как только доберусь до ближайшего города.

Перечитывая после боя системные сообщения, Фрэнсис обнаружил любопытную закономерность — чем больше выскакивало системок, тем разборчивее они становились и тем меньше в них было символов псевдографики. Как будто игровой мир менялся, приспосабливаясь к попавшему в него инородному объекту.

Или меняется не мир, а сам «объект», то есть я. Не знаю, какой из этих вариантов пугает меня больше.

Тем временем гномы, закончив избавляться от трупов гноллов, разделали туши убитых бородавочников и поджарили на горящих углях.

— Свинья есть свинья, даже если на ней кто-то верхом ездил. — философски высказался по этому поводу Делвин. — Ну не пропадать же такому количеству мяса!

Эльфы все, как один, отказались от необычного лакомства, зато гномы и хоббиты уплетали за обе щеки.

* * *

Интерлюдия — хоббит Одо Бэггинс, хозяин каравана.

И зачем я согласился на это пари!

Глаза Одо Бэггинса и дело возвращались к обугленному фургонному колесу.

Кто-то бы сказал, что потерю всего одного фургона после столь массированной атаки можно считать удачей. Но Одо считал иначе. Он видел больше, чем разбитый вдребезги фургон; он видел разбитые вдребезги надежды молодой пары фермеров на новую жизнь в Предгорьях. Бедственное положение Уайтфутов усугублялось тем, что вместе с повозкой сгорели все их пожитки.

Совсем нищими молодожены не остались; у кого-то нашлась пара старых одеял, кто-то пожертвовал погорельцам котелок, кто-то поделился провизией. А Делвин пустил по кругу меховую шапку, и каждый кинул по паре монет, кому сколько совесть позволит. На первое время им хватит. Но даже дураку ясно, что для Уайтфутов путешествие закончится в Нексусе.

Это и было причиной досады Бэггинса. А вовсе не пари, заключенное с начальником стражи.

Он любил золото, как любой нормальный хоббит. И терять два десятка желтых кружочков из-за разбитого фургона было неприятно. Но, глядя на Уайтфутов, понимаешь, что есть вещи и похуже.

— ...Вот Фолко выдал! — прервал его размышления старый хоббит, только что умявший целый окорок. — Это ж надо — залезть на спину гноллского хряка, как на лестницу!

— Да у него вся семейка такая, мастер Хорнбэк! — осклабился его собеседник. — Дед его с троллем дрался, дядя двоюродный целое гнездо гигантских пауков разогнал, папаша добровольцем в ополчение против гоблинов записался. Вот и паренька на подвиги потянуло, хе-хе.

— Да-а... Бьюсь об заклад, намучается еще Бэггинс с этим юным шалопаем.

Вот же два трухлявых пенька! Язык у них без костей. Лучше бы руками так работали, с досадой подумал Одо Бэггинс.

А старые сморчки продолжали болтать, как ни в чем не бывало:

— Сегодня уже никуда не тронемся. А мне к концу шестидневья позарез нужно быть в Нексусе.

— Иди пожалуйся гноллам. Сам знаешь, в дороге и не такое случается.

Одо уже раскрыл рот, чтобы устроить разнос парочке престарелых болтунов, когда к нему почти вприпрыжку подбежал Фолко Хорнблауэр.

— Мастер Бэггинс, возьмите, — юноша протянул мешочек с монетами. — Это из моей доли, в счет долга за снаряжение.

— Мог бы и не торопиться с этим, — проворчал хозяин каравана, но деньги взял. Фолко тут же исчез; несомненно, у него нашлись срочные и невероятно важные дела на другом конце лагеря.

Бойкий паренек. Жаль, он с нами ненадолго. Выплатит долг за снаряжение, потом вступит в Гильдию — и поминай как звали!

* * *

Утро началось с небольшой перепалки. Кто-то из хоббитов, перебрав вчера медовухи, затянул со сборами в дорогу, и теперь задерживал всех остальных.

— К Одо сейчас лучше не подходить, — сообщил Фрэнку Калкин, устроившись на козлах. — Он ведь поспорил с начальником стражи Нексуса, что доведет караван, не потеряв ни одного фургона. Теперь, сам понимаешь, придется платить. А Бэггинсу это как нож в печень. Я всего-то хотел у него спросить про наем дополнительной охраны на обратном пути, так он мне чуть голову не откусил.

Хозяин каравана действительно выглядел раздраженным, как барсук, которого собаки выгнали из норы. Одо Бэггинс что-то громко втолковывал задержавшимся фургонщикам, бурно размахивая руками.

— Хвала Семи Мудрецам, что остальные фургоны не сильно пострадали, и нам не придется задержаться еще на день, — добавил Калкин.

— Так с нами ж был старейшина эльфовский! — воскликнул Лекки-младший, пробегавший мимо, и остановившийся, услышав слова караванщика. — Пока он рядом, фургоны даже дракону не поджечь!

— Вот дурень болванкоголовый! — и незадачливый подручный получил очередной подзатыльник. — Кто же в чистом поле вспоминает о драконах? Накликать хочешь?

Лекки-младший проблеял что-то вроде извинения и тут же умчался к хвосту колонны.

— Вот же шебутной какой вырос! — проворчал Калкин. — Мамаша умоляла его взять с собой, научить уму-разуму. У меня от ее слез чуть кольчуга не заржавела. А я возьми по дурости и согласись, теперь вот расплачиваюсь.

Тем временем Одо разобрался с опоздавшими и громко протрубил в рог, подавая сигнал к отправке. Фрэнк занял место на козлах рядом с Калкином. Тот хлестнул вожжами, и потрепанный, но непобежденный караван двинулся дальше.

* * *

На привале к Фрэнсису подошел старый гном-арбалетчик.

— Дагрим, — представился он. — Отставной командир отдельной стрелковой бригады «Горицвет».

— Фрэнсис Эшвуд.

— Ты хорошо дрался вчера. Убил пятерых гноллов, помог нам справиться еще с двумя, а заодно спас жизнь малышке Лине Берроуз.

— Похвала от такого ветерана, как вы, дорогого стоит, — отозвался Эшвуд.

— Давай на «ты». Мы все-таки вместе сражались, — предложил Дагрим. — И это был отличный бой, клянусь Семью Мудрецами! Жаль только, что твой стреломет заело. Можно на него взглянуть?

Фрэнк протянул ему револьвер рукоятью вперед.

Конечно, он же стрелок, и вдруг видит незнакомое стрелковое оружие. А разговоры о моей боевой доблести — лишь прелюдия.

Гном осторожно взял «бульдог», стараясь случайно не задеть спусковой крючок.

— Да, чудная штуковина. И мастер ее делал достойный. Не гном, конечно. Но дело свое знает твердо, — тщательно изучив пистолет взглядом, Дагрим вернул оружие владельцу. — У нас Искусники пробовали многозарядные стрелометы делать, но забросили. Такая же дребедень, как пружинные арбалеты времен Балина Второго. С тебя семь потов сойдет, пока взведешь пружину, да и из строя выходит больно часто. Правильно мой дед говорил — чем механизм сложнее, тем проще ему сломаться.

Фрэнк решил оставить возражения при себе. Не устраивать же гному лекцию по поводу пороха и огнестрельного оружия!

— Так где такие делают? Клеймо на рукоятке незнакомое.

Памятуя, что старый эльф может оказаться не единственным, способным чуять правду, Фрэнк старался избегать прямой лжи.

— Моя родина находится за пределами известного тебе мира, — арбалетчик в ответ на такое заявление даже глазом не моргнул. — Ты не очень-то удивлен.

— Что ты из другого плана бытия? А чему тут удивляться? Как говорится, не ты первый, не ты последний. Для меня важнее другое — что уши у тебя нормальные и хвоста нет. Да и рога в твоей прическе не спрячешь.

От старого гнома Фрэнсис узнал, почему гостями из других миров на Риассе — так местные жители называли свой мир — было никого не удивить. Способностями переходить из одного плана бытия в другой обладали тифлинги, злобная и двуличная раса, происходившая по легенде от противоестественных связей между эльфами и демонами. Тифлинг никогда не упустит возможности что-нибудь стибрить, или продать грошовую безделушку со стеклянными «изумрудами», наврав с три короба про ее магические свойства. Поэтому отношение к этой расе было как к цыганам, и верили им ровно на столько же.

Хорошим способом вывести из себя обычно невозмутимых эльфов считалось намекнуть им на родство с тифлингами. Дроу на такое только усмехнулись бы, а вот эльфы моментально хватались за оружие.

Фрэнсиса спасло то, что он был совершенно не похож на тифлинга. У него не было ни рожек, ни заостренных зубов, ни хвоста.

— Тифлинга я не подпустил бы к каравану, даже истекай он кровью, — категорично заявил Дагрим.

А Фрэнк подумал, что было бы неплохо побеседовать с каким-нибудь тифлингом. Желательно, когда рядом не будет вспыльчивого гнома.

* * *

На следующий день Фрэнсис смог узнать от словоохотливого Калкина кое-что об истории города, в который они направлялись.

Нексус был расположен на границе зон влияния двух древних королевств, Фулдара и Леретта. Из-за этого городок, как Эльзас и Лотарингия, постоянно переходил из рук в руки. Порой по нескольку раз за каждую войну. Местные жители устали восстанавливать разрушенное, устали от грабежей, устали от необходимости приноравливаться к новым хозяевам.

Но мечты горожан о независимости так о остались бы мечтами, не появись в Нексусе альвийский архимаг Рэнкин, который как раз искал место для новой магической школы. В обмен на военную помощь городские власти согласились передать ему на 99 лет участок земли в центре города, и снабдить всем необходимым для постройки школы. Обе договаривающиеся стороны сочли, что заключили выгодную сделку.

Тем временем фулдарский король, два года назад подписавший очередной «вечный» мир с Лереттом, не утерпел и двинул армию на Нексус, чтобы вернуть обратно потерянных подданных. Но передовые отряды, брошенные на штурм, оказались выкошены почти полностью. Архимаг до поры до времени скрывал свое присутствие в городе, и его заклинания массового поражения стали для нападавших полнейшим сюрпризом.

Обескураженным фулдарцам пришлось отступить. А властитель Леретта тут же воспользовался ослаблением врага, чтобы отщипнуть кусочек соседской территории. Война между королевствами разгорелась с новой силой.

Когда возобладали здравые умы и снова заговорили о заключении мира, оказалось, что гарнизон Нексуса больше обескровленных армий Фулдара и Леретта, вместе взятых. Этого оказалось достаточно, чтобы усадить воинственных королей за стол переговоров. А чтобы мир в кои-то веки оказался прочным, Рэнкину пришлось пойти на хитрость. Мирный договор был подписан чернилами, изготовленными с добавлением драконьей крови. Король, нарушивший условия договора, навлек бы проклятие на весь свой род.

Так войны между двумя королевствами закончились, а Нексус получил статус вольного города.

Давно уже нет ни Фуллдара, ни Леретта; они остались только в учебниках истории. А Нексус стал нейтральной территорией, где запрещалось проливать кровь. Эльфы и гномы здесь не схватятся за мечи и топоры, увидев друг друга. И даже дроу могли ходить по городу, не опасаясь расправы. Этому немало помогало то, что нарушитель мгновенно превращался в пылающий факел. Предусмотрительный Рэнкин позаботился и об этом.

* * *

Когда караван снова остановился на ночлег, Калкин вооруженный картой, отметил участок дороги, на котором авантюриста подобрал караван, и попытался вычислить, где именно оказался Фрэнсис, когда магический туман перенес его на Риассу. Задачей Фрэнка было вспоминать любые приметные места — валуны необычной формы, овраги, засохшие деревья.

— Дальше, значит, было озеро?

— Да. Мелкое круглое озеро.

— Это Сухой Глаз, других озер в тех краях просто нет, — уверенно определил гном. И добавил, что озеро получило такое примечательное название потому, что в летний период оно сильно мелело и становилось похожим на гигантский зрачок.

Поскольку речь зашла об озере, Фрэнк не мог не упомянуть и о мертвом эльфе, которого нашел на берегу.

— Темное дело, — Калкин промокнул платком лысину. — Ты вот что, расскажи об этом старейшине. Пускай там Лесняки покрутятся. Может, и найдут этих убивцев.

* * *

Повозкой, в которой ехал Эйхайль, управлял уже знакомый ему эльф-травник.

— Я бы хотел поговорить со старейшиной. Если возможно, наедине.

— Я посмотрю, не занят ли достопочтенный Эйхайль, — травник юркнул в фургон. Фрэнк не знал, что именно доложил возница; разговор велся на приглушенных тонах, и до лондонца доносились только обрывки слов.

Старейшина не стал спрыгивать на землю, а сотворил магией ступеньки, чтобы чинно спуститься вниз.

— Рений сказал, что ты хочешь со мной поговорить?

— Это касается смерти одного из ваших сородичей, и я полагал, что вас это может заинтересовать.

Старый маг выслушал рассказ Фрэнка, ничем не выказывая своих чувств. Только спросил:

— Что стало с телом?

— Я его сжег.

— Хорошо, — древний эльф сухо, отрывисто кивнул. — Когда один из нас умирает далеко от Леса, тело должно быть предано огню. Негоже оставлять его на поживу некромантам.

Репутация с Эйхайлем тут же подросла на единичку.

— Как он был одет?

Эшвуд подробно описал одежду убитого эльфа.

— Серый Смерч. Это очень маленький клан. Если один из них недавно покидал Лес, можно легко выяснить, кто именно. Я пошлю весть с птицей-стрелой.

Выскочившее системное сообщение уведомило Фрэнка о закрытии одного из этапов расследования.

Фрэнсис мысленно поздравил себя. Зная, кем был убитый эльф, куда проще будет понять, из-за чего произошло убийство.

В то, что причиной смерти было нападение разбойников, теперь верилось с трудом. Как ему объяснил Калкин, даже самые отъявленные негодяи не рискнули бы носить эльфийские сапоги или пытаться их продать. Это — смертный приговор.

* * *

Интерлюдия — эльф Эйхайль, старейшина клана Золотого Пламени

Старый эльф, прищурившись, смотрел вслед загадке по имени Фрэнсис Эшвуд.

Если ты начинаешь слепнуть, значит смерть уже подступила к твоему порогу. Горькая истина, которую знает каждый из Детей Звезд.

Стычка с гноллами стала еще одним болезненным напоминанием о возрасте. Двести лет назад он мог в одиночку уничтожить всю шайку.

Но даже в девятисотлетнем возрасте, когда отвыкаешь удивляться чему бы то ни было, жизнь находит способы преподнести тебе сюрприз.

Зеленая Книга учит, что каждому из народов Риассы при сотворении мира был вручен дар. Щедрее всего Единый был с Детьми Звезд, но и другие не остались с пустыми руками. Гномы своей стойкостью уподобились металлу. Народу фэйри были дарованы крылья, а их Королевам — единство с подданными. Троллям досталась чудовищная сила и каменная шкура. Даже хоббиты, последние из сотворенных Единым, не остались обделенными; их везение и чутье на возможность обогатиться граничили со сверхъестественным.

Но, глядя на «человека», Эйхайль не мог понять, как из рук Единого могло выйти нечто настолько странное и нелепое. Зачем создавать расу, настолько короткоживущую и обделенную природными талантами?

Он даже заподозрил на какое-то время, что «люди» — порождения нечистой магии. Пусть даже в Эшвуде не было скверны, которая всегда выдавала тифлингов даже под чарами личины.

Чтобы развеять сомнения, эльф решил расспросить Фрэнсиса о его религии.

Вера — отражение души.

Религия людей оказалась такой же противоречивой, как они сами. Библия, их священная книга, рассказывала о деяниях народа, давно утратившего свое государство. Теперь остатки иудеев были разбросаны по всем частям света, и презираемы почти как тифлинги. Почему рассказ о народе, чьи достижения и победы давно остались в прошлом, смог покорить сердца людей? Как христианству удалось потеснить все прочие религии?

Столько вопросов без ответов. Но теперь он хотя бы мог с уверенностью утверждать, что Фрэнсис Эшвуд не имеет никакого отношения к тифлингам. Реши один из полудемонов выдумать новую религию, он никогда бы не включил в нее Десять Заповедей. Особенно «не убий» и «не укради».

Сегодня в час заката я отправлю птицу-стрелу в Великий Лес. Коронный Совет должен узнать об этом Фрэнсисе Эшвуде.

* * *

Итог неожиданной дискуссии на религиозные темы с эльфом был не менее неожиданным — у Фрэнсиса во вторичных характеристиках открылся «Миссионер» первого уровня.

Скилл «Миссионер» давал шанс обратить NPC-язычников в христианскую веру. С каждым новообращенным эти шансы немного, но увеличивались. Кроме того, скилл усиливался при наличии в инвентаре Библии.

К счастью, Фрэнк был Авантюристом, а не священником, и не был обязан нести аборигенам Слово Божье.

* * *

Следующий день пути Фрэнсис провел, усиленно крутя головой в надежде на новое нападение монстров. Но никто не появлялся; очевидно, лимит приключений на одну поездку для каравана был исчерпан.

Вместо этого он на каждом привале ловил на себе взгляды Лины Берроуз, спасенной хоббитки. В ее широко распахнутых глазах легко было прочитать чистую незамутненную влюбленность.

Вот ведь незадача. Как объяснить юной впечатлительной хоббитке, что ты предпочитаешь женщин постарше и повыше ростом, и при этом не обидеть ее?

От Калкина помощи не дождешься; было видно, что затруднения попутчика являются для гнома источником веселья. Берроуз-старший тоже его подвел. Вместо того, чтобы любыми средствами ограждать любимую дочурку от «неподобающих знакомств», хоббит смотрел на выходки Лины сквозь пальцы. И Фрэнк подозревал, что знает причину столь избирательной слепоты.

Опять «Трагическая любовная история»!

Фрэнк был готов рвать на себе волосы; даже в новом мире злополучный перк умудрялся осложнять ему жизнь.

* * *

К большому облегчению путешественника, к концу следующего дня вдали показались городские стены.

Калкин тоже был рад, хотя старался этого не показывать.

— Не расслабляйтесь там! — для порядка прикрикнул он на конных охранников. — На мой третий караван напали прямо у городских стен.

Но его слова пропали втуне; близость города после утомительного и опасного путешествия подействовала на всех расслабляюще. Казалось, даже тягловые броненосцы приободрились и зашагали быстрее.

Когда стража пропустила их через ворота и первый фургон въехал в Нексус, гном приподнялся на козлах и воскликнул:

— Добро пожаловать в Нексус, лучший город Риассы!

* * *

Нексус был совсем не похож на «классический средневековый город», который любят лепить создатели фэнтезийных миров. Ни тебе кривых грязных улочек, ни сточных канав, полных нечистот. Город, спрятанный за высокими крепостными стенами, по красоте мог сравниться с Римом. Хотя по архитектуре Нексус скорее напоминал Петербург XVIII века. А некоторые строения были настолько необычны, что наверняка были воздвигнуты с помощью магии.

Фрэнсис вспомнил, как когда-то прикидывал, успеет ли покончить делами в Лондоне и отплыть в Новый Свет к началу разрекламированного администрацией ивента «Затерянный Мир».

Разве мог он предполагать, что окажется в стране, которой нет ни на одной карте Альбиона, а местные обитатели по части экзотики дадут сто шагов вперед бушменам и эскимосам?

Вот он, твой Затерянный Мир, и плыть никуда не нужно.