Затерянный мир (джен)

ПРОЛОГ

Из архивов передачи «Голос Пространства».

— …Тем же, кто выбрал наш Узел впервые, сообщаем, что последний сезон «Голоса Пространства» был посвящен ключевым моментам истории Великой Сети. На глазах у зрителя вирт-вселенная росла и эволюционировала, пока не приобрела вид, к которому вы привыкли.

Сегодня вечером мы поговорим о событии, получившем название «Большой Сдвиг» или просто «Сдвиг».

Это название давно стало нарицательным. Но большинство ходоков по Великой Сети поминает Сдвиг по поводу и без повода, начисто забыв о том, с чего все началось. Поэтому приготовьтесь к небольшому экскурсу в прошлое.

(На экране появляется вращающийся в воздухе логотип корпорации «ОмниВерс»).

— До своего слияния с «Мэджикал Майндс Инк» в 2138 году, «Омниверс» был флагманом на рынке виртуальных многопользовательских игр. Там, где другие корпорации завлекали игроков льготными условиями покупки капсулы и оплаты аккаунта, «ОмниВерс» выделялся за счет качества и многообразия игр.

Хочешь исследовать границы обитаемого космоса, колонизировать новые миры, сражаться с враждебными инопланетянами и звездными пиратами — добро пожаловать в «Последний Рубеж», «Звездного Герцога» или «Галаксию». Готовишься мечом и колдовством проложить себе дорогу в мире фэнтези — тебя уже ждут «Девять Башен», «Магический Кристалл» и «Время Мечей». Мечтаешь почувствовать себя вершителем истории — тебе предложат богатейший выбор игр на историческую тему, от «Рубикона» и «Столетней Войны» до «Геттисберга» и «Блицкрига».

(На экране — коллаж видеороликов из игр).

Акции «ОмниВерса» шли в гору, число абонентов во всех странах мира неуклонно росло. До 13 мая 2027 года. До Дня Большого Сдвига.

Если пользоваться терминами, понятными простому ходоку, в этот день произошло взаимопроникновение игровых вселенных с самыми катастрофическими последствиями.

Благодаря компьютерной реставрации у вас есть шанс увидеть, что за хаос творился после Сдвига в давно обжитых игровых мирах.

* * *

...На город серебряных эльфов неумолимо надвигались марсианские боевые треножники. Величественные дома-деревья вспыхивали как спички, гордые Перворожденные бесславно гибли, раздавленные суставчатыми ногами механических монстров...

...Битва при Фермопилах закончилась, не успев начаться. Орда хана Тахтамыша, которая разграбила и сожгла Александрию, не видела никакой разницы между эллинами и македонцами...

...На орбитальной станции «Комета-18» истошно выли сирены. По коридору, ведущему к кают-компании, шествовал Рыцарь Смерти, выглядевший особенно жутко в тусклом аварийном освещении. Его черные доспехи и щит без герба поглощали выстрелы из лучевых пистолетов охраны, а бледный клинок разил насмерть...

...На защитном куполе Элизиума зажглось Слово Освобождения, и все автоматоны, включая лифтеров и чистильщиков обуви, вышли на улицы, вооруженные орудиями производства. Это был самый настоящий Бунт Машин, в точности как описано в запрещенных Черных Скрижалях. Седовласые магистры из Ордена Кукловодов растерялись — проверенные и перепроверенные пароли на отключение перестали действовать...

…Ежегодная воздушная регата в Ливерпуле оказалась сорвана. Панические сообщения о драконах, казавшиеся всем здравомыслящим людям газетной уткой, обернулись ужасной правдой. Даже боевые цеппелины Ее Королевского Величества Воздушных Сил, поднятые по тревоге, оказались бессильны против ярости крылатых властителей неба...

* * *

— О Большом Сдвиге в свое время написали столько, что хватило бы заполнить целую сетевую библиотеку. Для подготовки нашей передачи консультантам «Голоса» пришлось перелопатить массу литературы. Но у одних авторов избыток узкоспециализированных терминов превращал текст в полную тарабарщину для всех, кроме горстки специалистов. А статьи других быстро скатывались до дешевых сенсаций или замшелых теорий заговора. Не станем утомлять вас, повторяя их измышления. Скажем лишь, что господствующих теорий оказалось две — или причиной Сдвига стала системная ошибка, или во всем виноват хитроумный вирус, запущенный конкурентами «ОмниВерса».

«Голос пространства» поставил перед собой цель, не углубляясь в техническую сторону вопроса, осветить проблему Сдвига, так сказать, изнутри — глазами человека, которого это событие коснулось напрямую.

Доводилось вам читать о злоключениях «застрявших» игроков? Запомните, «застрявшим» еще повезло по сравнению со «сдвинутыми» — игроками, которых перебросили из мира одной виртуальной игры в другую. Им предстояло научиться выживать там, где их знания и способности ничего не значили.

Об одном из таких «везунчиков» и пойдет наш рассказ.

— Значит, ты все-таки созрел? — полуутвердительно-полувопросительно сказал Гулливер. Его глаза весело поблескивали из-под набрякших век. — А ведь я тебе говорил, что так и будет.

Ему оставалось только кивнуть. Гулливер опять оказался прав.

Пункт первый. Гулливер всегда прав.

Пункт второй. Если Гулливер неправ, смотри пункт первый.

В жизни каждого человека наступает переломный момент, когда абсолютно все вокруг перестает устраивать, и он понимает, что пора что-то менять. Одни в стремлении к переменам ограничиваются косметическим ремонтом в квартире или покупкой нового аэрокара. У других людей болезнь протекает в более тяжелой форме — они подают на развод, бросают любимую работу или даже переезжают куда-нибудь в глушь, подальше от цивилизации.

У него все было куда проще. Он решил дать бой застарелой фобии, окунувшись в вирт-мир. Но никак не мог выбрать подходящий. Слишком много противоречивой информации было на тематических форумах, слишком много серьезных обсуждений превратилось в холивары. Да и сыплющаяся со всех сторон навязчивая реклама не облегчала выбор.

И тогда он додумался спросить совета у Гулливера. Его школьный приятель был ценителем маленьких радостей жизни, и с вирт-мирами был знаком не понаслышке. Совсем недавно Гулливер создал аккаунт в «Жемчужном созвездии» и уже успел из рядового сборщика космического мусора дорасти до владельца ремонтного дока.

— Ты уже зарегился где-нибудь? — осведомился Гулливер.

Я покачал головой.

— Вот и замечательно. И ты правильно сделал, что обратился ко мне, — Гулливер откинулся на спинку кресла и хитро прищурился, сразу став похожим на статуэтку Смеющегося Будды. — К выбору первого вирт-мира нужно подходить так же серьезно и придирчиво, как к покупке аэрокара. Потом можно сто раз поменять, но первое впечатление останется с тобой до конца жизни. Поэтому не трать времени на ширпотреб и халтуру. Только продукты от «ОмниВерса»! — сказал он с нажимом. — Поначалу будет трудновато, игры там не для дураков и не для нубов, но когда втянешься, тебя будет не оттащить.

Внимательно изучив электронный каталог «ОмниВерса», он убедился, что Гулливер в очередной раз оказался прав. Будь то радиоактивные пустоши «Геенны» или разумные леса «Иггдрасиля», у каждой из игр, выпущенных корпорацией, была своя изюминка. С одной стороны, это усложняло игровой процесс, а с другой — придавало продуктам «ОмниВерса» флер элитарности. Играя в «игры не для всех», ты как бы становился членом закрытого клуба. Лучшей приманки для продвинутых игроков придумать просто невозможно.

* * *

Его манило время, когда мрачное Средневековье, освещаемое пламенем инквизиторских костров, уже закончилось, но на земном шаре еще оставались белые пятна. Изучив каталог «ОмниВерса» вдоль и поперек, он нашел то, что искал. «Альбион», созданный неким Бернардом Фэншоу, англичанином по происхождению.

Один из критиков-блогеров охарактеризовал «Альбион» так: «Взять экстракт из Викторианской эпохи, добавить две столовых ложки фэнтези, щепотку стимпанка и хорошенько размешать».

Прежде чем связать свою жизнь с вирт-индустрией, Фэншоу успел защитить диссертацию по литературе конца 19 века, поэтому к созданию игровой атмосферы подходил очень тщательно. В результате при входе в игру не позволялось самостоятельно распределить характеристики персонажа и даже выбрать себе имя (как выразился сам Фэншоу: «Я не желаю видеть на Флит-стрит джедаев и хоббитов»).

Каждый игрок при регистрации подвергался обязательному тестированию. Затем по результатам теста предлагали выбрать из нескольких заранее созданных биографий. Иногда это приводило к курьезам. Один несостоявшийся игрок даже устроил скандал в сети — его не устроил выбор между прокаженным китайским кули, новозеландским беглым каторжником и одноногим нищим из Сохо.

Еще одна интересная закономерность, введенная в механику игры — чем цивилизованнее был народ, тем слабее оказывались магические способности у его представителей. В результате самой сильной магией обладали голозадые дикари-островитяне.

Придумка Фэншоу сильно усложнила жизнь для всех европейцев-колонизаторов. Из-за этого политическая карта «Альбиона» сильно отличалась от аналогичной карты Земли.

Большая часть североамериканского континента оказалась для европейцев недоступной. Великий Орел, призванный индейскими шаманами, поднялся в небеса, и тень от его крыльев образовала на земле незримый барьер. Территория от Великих Озер на севере до Миссисипи на юге превратилась в огромную резервацию, где индейцы могли жить, не опасаясь людей в мундирах. Европейские оккультисты впоследствии раз за разом подступали к Барьеру Маниту, только чтобы расписаться в своей полнейшей беспомощности.

Территорию за пределами барьера удалось поделить сравнительно мирно. Испанцы смогли закрепиться в Мексике, Канада досталась Франции, а Аляска — Российской Империи. Но Бостонское чаепитие в «Альбионе» не состоялось — по той простой причине, что Бостон так и не был основан.

Британской Империи не пришлось воевать со своими бывшими колониями в Северной Америке, но зато за умиротворение Китая пришлось заплатить непомерно высокую цену — китайские чиновники-маги пустили на дно целую эскадру. Создание колоний в Австралии постоянно сталкивалось с трудностями из-за магии аборигенов. А война в Индии была долгой, кровопролитной и не подчинялась никакой логике.

За Африку спорили Австрия, Пруссия и Франция; впрочем, в глубь Черного континента никто из них не продвинулся.

Крымская война была выиграна Российской империей, потому что у британцев очень вовремя начались проблемы с восставшими сипаями, а Франция не рискнула в одиночку бросить вызов двухглавому орлу. Стамбул после взятия был переименован в Новый Константинополь. Но победу над турками омрачила потеря Польши.

Наконец, Италия так и не стала республикой. После того, как австрийцев и французов уговорили убраться восвояси, Гарибальди объявил себя императором Новой Римской Империи. Новоиспеченные римляне недолго прожили в мире — им пришлось отбирать территории бывшего Неаполитанского королевства у испанцев.

* * *

Пройдя головоломный тест, он вздохнул с облегчением, когда открылось меню выбора персонажа.

ВЫБЕРИТЕ ПЕРСОНАЖА

Капитан Джек Бриггс, Кавалерист

Генри Редмонд, Механик-Самоучка

Лорд Фрэнсис Эшвуд, Авантюрист

Механик отпадал сразу. Этот класс советовали брать людям с техническим образованием, а для него даже замена аккумулятора в аэрокаре была проблемой. Да и не для того он пришел в «Альбион», чтобы возиться с железками.

Брать Кавалериста? К сожалению, служба в армии означала не столько подвиги и славу, сколько длиннющие цепочки обязательных квестов. Жуткая тягомотина, и никаких гарантий продвижения по службе. Наглядный пример, описанный на форуме «Альбиона», — военврач, нарвавшийся в Индии на квест «Сокровища Агры». Замаячившая на горизонте возможность быстро разбогатеть и навсегда покончить с армейской рутиной обернулась жесткой подставой для всех участников квеста. Вместо сундука, полного драгоценных камней, военврач обзавелся клеймом убийцы и дезертира. Промыкавшись несколько месяцев в бесплодных попытках доказать властям свою невиновность, он вынужден был удалить персонажа.

Решено — попробуем себя в роли аристократа.

Игра поздравила с выбором персонажа, после чего выдала сообщение:

РЕКОМЕНДУЕМ ПЕРЕД НАЧАЛОМ ИГРЫ

ОЗНАКОМИТЬСЯ С БИОГРАФИЕЙ

ИЗБРАННОГО ПЕРСОНАЖА

ДА/НЕТ?

* * *

История жизни юного лорда Эшвуда оказалась не из веселых.

Едва он достиг совершеннолетия, как уже успел навлечь на себя немилость отца. Фрэнсис женился без родительского благословения и вместе с молодой женой отправился на поиски удачи. Но брак был заключен под несчастливой звездой — вскоре после прибытия в Капстад юная миссис Эшвуд скончалась от скоротечной чахотки.

После смерти жены Фрэнсис пустился во все тяжкие, и только срочная телеграмма из Англии спасла его от малопочетной смерти на дне бутылки.

Игра началась с того момента, как Фрэнсис отпустил кэбмена и приблизился к воротам родового особняка. После тяжелого и эмоционального разговора со старым лордом активизировалась длинная линейка квестов «Возвращение блудного сына». Провал гарантировал, что его вычеркнут из завещания или даже проклянут. Потерю наследства можно было пережить — все равно от состояния Эшвудов остались только траченный молью титул и старый особняк, которому не помешал бы ремонт. Но вот Предсмертное Проклятие… Если такое подцепить, можно сразу создавать нового персонажа.

Начались бесконечные социальные квесты. Просмотр приходно-расходных книг, в надежде спасти от жадных кредиторов хотя бы часть наследства. Визиты к ближним и дальним родственникам, вечера в клубе, игра в бильярд и разговоры о политике.

А когда нужно было прогуляться по не слишком респектабельным кварталам Лондона, на помощь приходил Фрэнк Вуд.

Своим рождением Фрэнк Вуд был обязан случайной встречей молодого лорда с безработным актером и открытием квеста «Двойная Жизнь».

* * *

(Из беседы с безработным актером)

…Я знал много славных юношей из хороших семей, которым стало скучно в гостиных, и они, начитавшись псевдоромантической чепухи, отправились искать приключения на лондонском дне. Вот что я вам скажу. Бандитская романтика существует только в воображении бумагомарателей. Здравомыслящий обыватель при виде громилы, чье уголовное прошлое написано на лице, переходит на другую сторону улицы. И правильно делает.

А дно имеет обыкновение затягивать, как трясина. Вы потеряете бдительность, и обнаружите, что женаты на «безукоризненно честной девушке, которой слегка не повезло в жизни». Эти особы невероятно убедительны, поверьте старику. Или все может случиться гораздо позже, когда вы наиграетесь в искателя приключений и решите вернуться к великосветской скуке. Вдруг обнаружится человек, знающий все о мелких грешках, о которых вы сами и думать забыли. Благоразумный человек, готовый хранить молчание за скромное вознаграждение. Стоит только заплатить — и все, вы на крючке до конца жизни.

Поэтому если вы все же решите попытать счастья на городском дне, первое, о чем вы должны позаботиться — чтобы ваше честное имя осталось незапятнанным.

Не стоит делать дилетантских ошибок, притворяясь матросом или нищим. Старому морскому волку не составит труда изобличить вас, как сухопутную крысу и шпика. А лондонские нищие все знают друг друга, и чужак, вздумавший клянчить подаяние без разрешения их Короля, скоро почувствует, насколько сильна их цеховая солидарность.

Самая главная деталь нового образа — это взгляд. Джонни Смит из пригорода не может смотреть на полицейского, как молодой лорд. За такую дерзость, даже если рука бобби сама собой не потянется к дубинке, вас возьмут на заметку как потенциального смутьяна. И поди потом избавься от репутации возмутителя спокойствия. Я бы вообще рекомендовал поддерживать хорошие отношения со Скотланд-Ярдом. Не до такой степени, чтобы в вас заподозрили осведомителя, но достаточно, чтобы вам не задавали вопросов при полицейской проверке.

Нужно знать свои пределы, молодой человек. Если вы краснеете при виде обнаженной щиколотки, вам не стоит изображать из себя сердцееда, а если у вас нет голоса — перевоплощаться в певца.

Еще одна ошибка дилетантов — они считают, что грязной и поношенной одежды достаточно. У бедняков есть своя гордость, они не могут позволить себе обновок, но стараются держать одежду в чистоте.

Подумайте хорошенько, как начинать беседу. Если это моряк, не вздумайте утверждать, что всю жизнь мечтали о путешествиях. Теперь таким избитым приемом не пользуются даже репортеры.

Насколько достоверным источником информации могут стать моряки? Зависит от того, сколько они выпьют, и способны ли вы отличить крупицы ценной информации от пьяной похвальбы и небылиц. Получается, как с промывкой золота — чтобы набрать мешочек золотого песка, приходится откинуть целую гору пустой породы.

И научитесь драться, молодой человек. Мне известно, что вы в состоянии отличить один конец шпаги от другого. Но подворотня — это не фехтовальный зал, и даже если вы обзаведетесь одной из этих новомодных тростей с клинком, не всегда будет время и возможность пустить ее в ход.

* * *

Над образом Фрэнка пришлось долго работать, прежде чем придирчивый учитель оказался удовлетворен, и новорожденный Фрэнк ступил на лондонские улицы.

Элегантную трость сменила простая палка, залитая свинцом, изящные туфли уступили место подержанным башмакам. Все в облике Фрэнка Вуда кричало о том, что он знавал лучшие времена. Но воинственный блеск глаз и разворот плеч давал понять, что Фрэнк не намерен спускать Судьбе насмешки и удары исподтишка. Он вернет себе все, до последнего пенса и еще с процентами.

Фрэнк не ныл, не жаловался, не напивался до бесчувствия. С работодателями держался просто и без лишнего подобострастия, чем невольно располагал их к себе.

«Посмотрите на Фрэнка Вуда. Вот уж кто не будет втихую подворовывать из подсобки». «Если бы у Фрэнка было два брата, похожих на него! Я завтра же рассчитал половину швали, что на меня работает, и нанял их». «Фрэнк — честный работяга; звезд с неба не хватает, но при случае никому спуска не даст». Так о нем говорили наниматели, и он старался их не разочаровывать.

Фрэнк легко обзаводился связями среди простого люда. То, что удавалось узнать, сыграв партию в дартс с иностранным матросом и угостив его выпивкой, вы никогда не прочитаете в «Таймс».

Комендант порта, например, не брал взяток, но обожал петушиные бои. И если его ставка выигрывала, он становился куда разговорчивее. Благодаря услышанному от коменданта удалось вовремя сбыть с рук акции Ост-Индской компании, прежде чем ее ликвидировали.

Фрэнк Вуд стал для него единственной отдушиной после бесконечных социальных квестов. А Изменение Внешности, Актерское Мастерство и Красноречие, которые он прокачал после знакомства с безработным актером, помогали избежать огласки.

* * *

Пожилой дворецкий был счастлив, видя как особняк постепенно оживает. Фрэнсис полностью расплатился с отцовскими кредиторами, а в банке завелись кое-какие деньжата на черный день. Но до прежнего благосостояния Эшвудов было далеко, если только не сорвать крупный куш.

В биографии Фрэнсиса Эшвуда просматривался недвусмысленный намек, что путь к обогащению лежал где-то в Капстаде. Но возвращение в Новый Свет откладывалось на неопределенное время. Наличие родового гнезда давало бонусы, от которых Фрэнсис не собирался отказываться. Не говоря уже о чудовищных штрафах, которые получал джентльмен, чье имение пошло с молотка.

Окончательного примирения с отцом так и не состоялось — старика хватил удар, когда семейный управляющий оказался мошенником и сбежал. Последним квестом в линейке «Блудный сын» стала поимка вероломного управляющего. Тут ему опять пригодился Фрэнк Вуд: там, где лорду Эшвуду делать было нечего, появление Фрэнка ни у кого не вызвало лишних вопросов.

После похорон (и +500 ХП за то, что обошлось без происшествий) была встречи с семейным поверенным (после которой статус «Наследник» официально сменился на «Главу семьи»).

* * *

Имя: Лорд Фрэнсис Эшвуд

Уровень: 15. Опыт: 4791/5000

Раса: Человек.

Класс: Авантюрист.

Здоровье: 450/40

Мана: отсутствует.

Основные характеристики:

Сила: 21

Ловкость: 33

Выносливость: 23

Интеллект: 30

Мудрость: 18

Удача: 8

Свободные очки характеристик: 0

Вторичные характеристики:

Акробатика — 1,42

Актерское мастерство: 4,18

Верховая езда: 1,78

Владение бартитсу *: 5,65

Владение ножом: 1,03

Владение огнестрельным оружием: 2,96

Владение шпагой: 3,42

Галантность: 2,29

Изменение внешности: 2,50

Красноречие: 3,87

Меткость: 6,02

Наблюдательность: 4,34

Скрытность: 1,89

Торговля: 2,80

Особенности и достижения.

Глава семьи, Трагическая любовная история.

ПРИМЕЧАНИЯ.

*(С легкой руки Артура Конан-Дойла, бартитсу оказалось увековечено под названием «баритсу»).

Холодный туман с Темзы окутывал город, и лишь тусклый свет газовых фонарей не давал Лондону окончательно погрузиться в беспросветную тьму. Фрэнсис Эшвуд стоял у окна, пристально глядя из-за занавески на опустевшую улицу.

Из-за расстояния и густого тумана попытка использовать скилл «Наблюдение» на запоздалом путнике провалилась. Оставалось лишь гадать, что за историю мог бы поведать человек, скрывшийся за углом. Кто он — переодетый инспектор из Скотланд-Ярда, прочесывающий доки в надежде поймать шайку контрабандистов? Газетчик в сдвинутом набекрень кепи, мечтающий о сенсационной статье? Может быть, гениальный ученый, в потертом саквояже которого спрятаны чертежи, способные изменить мир? Лондон влечет к себе самых причудливых индивидуумов.

А может быть, все гораздо проще, и мелькнувший в тумане путник — заурядный лондонец, возвращающийся домой из конторы, где он в поте лица зарабатывает себе на кусок хлеба?

Отойдя от окна и критически изучив в зеркале поношенный костюм Фрэнка Вуда, он достал из инвентаря запасной комплект одежды. На этот раз в порт отправится лорд Эшвуд. С Фрэнком Вудом чопорный владелец «Стратфорда» не станет говорить даже о погоде.

* * *

Не будь встреча на борту «Стратфорда» настолько важна для завершения квеста, Фрэнсис охотно провел бы этот вечер дома или в клубе. Не только потому, что погода абсолютно не располагала к прогулкам. Эшвуда беспокоил не дождь и туман, а то, с чем можно столкнуться в тумане.

После большой полицейской облавы, устроенной Скотленд-Ярдом из-за празднеств по случаю рождения наследника, портовая шваль на какое-то время присмирела. Но с некоторых пор они опять стали шалить. И отсутствие красного ника ПК* ничего не гарантировало; прокачанная Скрытность давала возможность спрятать предательскую красноту и прикинуться добропорядочным обывателем.

Фрэнк Вуд убедился в этом на собственной шкуре, когда на плохо освещенной улице столкнулся с благообразным стариканом, похожим на Эбенезера Скруджа после визита рождественских призраков. Ник «Скруджа» был нейтрального цвета, но это не помешало старику выхватить из потайных ножен малайский крис и попытаться пырнуть Вуда в спину. Фрэнк едва успел парировать коварный удар. Тогда старик, с лица которого мигом испарилось благообразие, издал пронзительный свист, и изо всех проулков хлынули портовые крысы.

Хотя бой закончился не в пользу ночных убийц, «Скрудж» оказался очень неприятным противником. Прежде чем увесистая дубинка проломила ему голову и отправила старого негодяя на перерождение, он смог нанести Вуду болезненные кровоточащие раны. К счастью, Фрэнк успел добраться до домика Чэнь Сина, не столкнувшись с бравыми констеблями. Старый китаец с лицом, словно вырезанным из темного дерева, никогда не задавал постояльцам вопросы. Даже если те появлялись в три часа ночи, прихрамывая и с одеждой, залитой кровью.

* * *

Стычка с портовыми крысами не принесла Фрэнку богатой добычи — настоящие деньги он получил, только продав крис. Зато смерть «Скруджа» и его шайки NPC дала Вуду первый уровень достижения «Закон и Порядок».

Это пригодится, если Скотланд-Ярд проявит излишний интерес к моим делам.

Разумеется, доки были далеко не единственной частью Лондона, где можно было нарваться на неприятности. Как говорилось в рекламном ролике игры, «Не стоит выбирать «Альбион», если вам по душе спокойная жизнь, лишенная приключений и опасностей». Фрэнсис Эшвуд старался быть готовым ко всему. Он никогда не покидал дом без оружия, и регулярно посещал тир, фехтовальный зал и Лондонскую Академию Бартитсу.

В «Альбионе», к сожалению, нельзя было уподобиться Брюсу Уэйну и изучить 127 видов боевых искусств. Фрэнсис мог или выбрать классический бокс, или пройти цепочку квестов матроса-француза, чтобы изучить под его руководством сават. Он предпочел третий вариант — бартитсу, «искусство самозащиты для джентльменов», ставшее доступным после последнего обновления. Фрэнк не прогадал — бартитсу оказалось куда эффективнее в уличном бою, где нет гонга и рефери. К тому же, овладев бартитсу, он получал приличные бонусы при использовании в бою трости.

А реши я заняться боксом, и чертов «Скрудж» мог запросто отправить меня на перерождение.

* * *

Если бы старое зеркало в маленькой комнате на втором этаже обладало способностью говорить, оно могло бы поведать о множестве странных событий, свидетелем которых стало. Например, о мгновенном перевоплощении Фрэнка Вуда в лорда Фрэнсиса Эшвуда.

Поправив булавку в галстуке, Фрэнсис вышел из комнаты и запер за собой дверь. Сбежав вниз по скрипучей лестнице, он выбрался из дома через задний ход и зашагал в сторону порта.

Надеюсь, сегодня обойдется без бандитов.

Впрочем, лучше пережить еще одну схватку с бандитами, чем провести весь вечер, разбирая бумаги, оставшиеся после управляющего-беглеца, или пытаться вычислить, кто из молодых женщин, с которыми он танцевал на балу у Хоскинсов, прислал ему письмо с завуалированной просьбой о встрече.

«Трагическая любовная история», перк**, навязанный ему биографией, уже успел осложнить жизнь Фрэнсиса.

Эта особенность персонажа была обоюдоострым мечом. С одной стороны, становилось намного легче находить общий язык с противоположным полом. С другой стороны, лавировать среди ищущих его внимания лондонских красавиц, не попадая в их сети, было не проще, чем играть на скрипке, одновременно разгуливая по канату. А решись он взять квест «Женитьба» — и неудачный брак в прошлом стал бы серьезным препятствием. Не то чтобы Фрэнсис помышлял о браке — статус «Остепенившийся» беспощадно порезал бы все скиллы, необходимые для Авантюриста.

* * *

Впереди уже виднелись мачты «Стратфорда», когда туман, разлитый в воздухе, сгустился, окружив Фрэнсиса непроницаемой пеленой.

Этот туман казался живым, порожденным скорее колдовством, чем природой. Но никаких системных сообщений о магической атаке не поступало. Вместо этого Фрэнсис обнаружил, что не может доверять органам чувств. Ему приходилось нащупывать дорогу тростью, как слепцу, чтобы не свалиться в воду.

Он был уверен, что наткнулся тростью на причальную тумбу, когда земля ушла у него из-под ног.

* * *

JiMxMDgyOyYjMTA4NjsmIzEwODU7JiMxMDkwOyYjMTA3MjsmIzEwODI7JiMxMDkwOyAmIzEwOTE7JiMxMDg5OyYjMTA5MDsmIzEwNzI7JiMxMDg1OyYjMTA4NjsmIzEwNzQ7JiMxMDgzOyYjMTA3NzsmIzEwODU7

ĄąĚæåÿעј£: ереходе: ĢIJëëëĕĕĕÿö: цикл: Ăççêëü÷÷÷õј%: станов: ŇňÿÄјјјјêê

JiMxMDg4OyYjMTA3MjsmIzEwNzk7JiMxMDkxOyYjMTA4NDsgJiMxMDg2OyYjMTA3MzsmIzEwODg7JiMxMDcyOyYjMTA5NzsmIzEwNzI7JiMxMDc3OyYjMTA5MDsmIzEwODk7JiMxMTAzOyAmIzEwODI7ICYjMTA4NjsmIzEwODg7JiMxMDc1OyYjMTA3MjsmIzEwODU7JiMxMDgwOyYjMTA4MjsmIzEwNzc7

«¥ІÄÅ£¡¡¡¢ўÐÏјæ: повт: Ėëüüëëëëј&

JiMxMDgyOyYjMTA4NjsmIzEwODU7JiMxMDkwOyYjMTA3MjsmIzEwODI7JiMxMDkwOyAmIzEwOTE7JiMxMDg5OyYjMTA5MDsmIzEwNzI7JiMxMDg1OyYjMTA4NjsmIzEwNzQ7JiMxMDgzOyYjMTA3NzsmIzEwODU7

* * *

Фрэнсиса разбудил мягкий шум прибоя.

Он открыл глаза и приподнялся на локте, чтобы осмотреться. И с трудом подавил желание выругаться.

Если это Лондон, то я — архиепископ Кентерберийский.

Он лежал на пустынном песчаном берегу. Над головой светило яркое солнце, мелкие волны плескались о берег, а легкий бриз шелестел в верхушках пальм. И океан, окруживший безымянный берег со всех сторон.

Фрэнсис с радостью поверил бы, что разработчики «Альбиона» создали скрытый портал в виде магического тумана, способный перебрасывать игроков с одного континента на другой. Но это не объясняло облако псевдографики на белом фоне, которое он видел, прежде чем он «пришел в себя».

Тут уже не скрытым квестом пахнет, а багом, который пропустили бета-тестеры.

Он ткнул в «выход», потом еще раз и еще. Выйти из игры не удалось.

Чисто ради проформы Фрэнсис отправил короткое письмо с жалобой администрации. Сообщение ушло в никуда. Не было даже автоматической отписки на тему «ждите ответа».

Вот теперь ему стало по-настоящему страшно. Фрэнсису приходилось читать про такие случаи. Игрок внезапно обнаруживал, что игра стала ярче и реалистичнее, а все попытки выйти из нее проваливались.

Он застрял!

* * *

Единственный рецепт, который предлагали застрявшим на игровых форумах — не впадать в истерику, не делать резких движений, а продолжать играть. Максимально вжиться в образ и вести себя, как вел бы себя в такой ситуации персонаж, которого ты отыгрываешь. Только так появляется шанс, что программисты компании смогут тебя вытащить.

Стать Фрэнсисом Эшвудом на двести процентов. Что ж, попробуем. Как поступил бы лорд Эшвуд, вдруг оказавшись на пустынном морском берегу? Забудем про магию, пусть это будет банальное кораблекрушение. Прежде всего, британский джентльмен не стал бы истерить, как оказавшийся в подобной ситуации представитель вида «офисный планктон»). Он обыскал бы обломки корабля, как Робинзон Крузо. Или хотя бы проверил содержимое своих карманов, как Сайрус Смит. Вот этим и займемся.

Осмотр инвентаря дал весьма скромные результаты.

Тупоносый револьвер и трость, в которой спрятан клинок. Визитные карточки. Потайной фонарь («хорошо, что я удосужился его заправить!»). Компас. Карманные часы. Билет в оперу на «Риголетто» («жаль, пропадет!»). Носовой платок. Стилет. Моток бечевки. Зеркальце. «Вечная» зажигалка («вот и посмотрим, насколько хватит магического заряда!»). Стопка любовных писем («я даже не успел их прочитать, настолько был занят с квестом!»). Колода карт. Янтарные четки, купленные за бесценок у матроса-грека, чересчур пристрастившегося к опиуму. И томик Библии в скромной черной обложке.

Да, негусто.

Фрэнсис искренне пожалел, что поторопился продать малайский крис, снятый с мертвого «Скруджа». Трость — не самая лучшая защита против меча. А дорогую французскую рапиру он недавно отнес к оружейнику, да так и не успел забрать.

Вот когда пожалеешь, что не стал кавалерийским офицером. Сейчас у меня была бы как минимум сабля. Хотя от ружья бы я тоже бы не отказался. Бог знает, что за дичь водится в здешних краях, вдруг на нее ходить можно только со слонобоем… Впрочем, какой смысл вспоминать об отсутствующей рапире, или о запасных пистолетах, оставшихся в особняке? Нужно не горевать об упущенных возможностях, а стараться извлечь все лучшее из того, что есть.

* * *

Переодевшись в грубую и прочную одежду Фрэнка Вуда, более уместную в его нынешних обстоятельствах, он рискнул отойти от берега и углубиться в лес. И сразу же заподозрил неладное, даже не пуская в ход Наблюдательность. Фрэнсис плохо помнил школьный курс ботаники, но был твердо уверен, что таких деревьев и цветов не найти даже в амазонских джунглях.

А потом игра затормозилась, как на старых компьютерах, и выскочило длинное системное сообщение. Много-много нечитаемых символов, но два слова ему понять удалось.

П$РВЫ; ИГРО@

ПЕРВЫЙ ИГРОК? Я же об этом читал! Достижение, которое присваивают счастливчику, успевшему первым войти в игру после ее официального открытия. Трюк разработчиков, старый, как сам «ОмниВерс». Но если я получил это достижение…

Он попал не просто в малонаселенную часть «Альбиона». Все намного хуже — промыслом неведомых системных богов он попал из одной игры в другую. И раз он стал первым, игра могла даже еще не выйти в открытый доступ.

А это значит, что на каждом шагу могут быть неотловленные баги. Ты рискуешь залипнуть на ровном месте, или зайти в пещеру без возможности выхода. И никакой тебе кнопки экстренного отключения.

У Эшвуда волосы дыбом встали, когда он представил себя, парализованного бракованным игровым кодом. Каково это — стоять и таращиться в одну точку, не имея возможности даже пальцем шевельнуть?

Но времени на самокопание и жалость к себе ему не дали. Послышался громкий шорох и из-за упавшего ствола пальмы высунулась морда странного существа. Обитатель джунглей был похож на барсука, которому сумасшедшей ученый приставил голову ласки. Ростом «барсоласк» оказался с гончую собаку. И настроен он был явно недружелюбно, если судить по плевкам, шипению и оскаленным клыкам.

Фрэнсис машинально нащупал револьвер, но вовремя одумался.

Побереги пули для более опасной дичи. У тебя их только шесть.

Барсоласк, будто прочитав его мысли, с визгом ринулся вперед.

* * *

Фрэнсис сделал на древесном стволе небольшую зарубку, чтобы не сбиться с пути, и в случае чего иметь возможность вернуться к берегу.

Он шел уже два часа, и за это время успел убить уже троих барсоласков. Не поддающиеся опознанию существа наносили вполне ощутимый урон, пока он не наловчился останавливать их в прыжке. Для этого незаменимой оказалась трость с клинком, а стилет он использовал для добивания.

Фрэнсис решил устроить привал, когда вышел к берегу небольшого озерца.

Пусть здоровье хоть немного восстановится, а я пока попробую улучшить свои шансы на выживание.

Устроившись на плоском камне, он рискнул с помощью стилета и срезанной палки изготовить примитивное копье. Виртуальный Робинзон на собственном опыте прочувствовал, что зубастых и когтистых обитателей джунглей лучше держать на расстоянии, а трость для этого оказалась, увы, коротковата.

Самодельное копьецо было неказистым на вид, и Фрэнк подозревал, что даже изделия первобытных людей были выше качеством.

Когда он закончил работу, система опять надолго «задумалась» и высыпала на него сообщение из нечитабельных символов. Но с этим Фрэнк уже более-менее смирился.

Самое главное, что создание копья мне засчитали.

* * *

Обойти озеро вдоль берега оказалось нелегко, потому что берег местами обрывался в воду. Ступать пришлось осторожно, внимательно поглядывая себе под ноги. Поэтому Фрэнсис не сразу заметил труп.

Мертвый туземец лежал на берегу лицом вниз. Его длинные волосы намокли и слиплись; кожаная одежда была порвана в нескольких местах и перепачкана кровью и землей.

А когда Фрэнсис подошел поближе, он разглядел еще кое-что. У туземца были заостренные уши.

ПРИМЕЧАНИЯ.

* ПК — от англ. (Player Killer) — термин в многопользовательских играх, означающий игрока, целенаправленно убивающего других игроков.

** Перк — понятие из мира компьютерных ролевых игр: некая особенная черта, элемент личности, отличительная особенность игрового персонажа.

Пока Фрэнсис разглядывал мертвеца, ожила система и выдала нечто труднопереводимое. Из-за псевдографики ему мало что удалось разобрать, но, судя по всему, это было объявление о квесте. От него ждали расследования обстоятельств смерти остроухого туземца.

Как говорится, легче сказать, чем сделать. Будь его персонаж Детективом, на месте убийства уже обнаружились бы какие-то улики. Егерь или Траппер смогли бы что-то понять по следам вокруг тела. А у него, видимо, недостаточно была прокачана Наблюдательность. Фрэнсис видел перед собой только труп. Причем труп, который уже успели обобрать до нитки. Не побрезговали даже обувью.

Он вздохнул и отправился собирать дрова для погребального костра.

Отыскать убийц мне вряд ли удастся, но я хотя бы могу отдать последние почести жертве.

Не исключено, что у сородичей туземца были другие погребальные обряды, но выкопать по-настоящему глубокую могилу без помощи заступа было нереально. А просто прикрывать мертвое тело землей или камнями бессмысленно — звери все равно разроют.

На растопку пришлось пустить визитные карточки. Кому их тут предъявлять — барсоласкам?

Стоило дровам заняться, и тело туземца вспыхнуло, как соломенное. Фрэнку даже пришлось отступить на несколько шагов назад, таким жаром на него повеяло. Он даже потерял пару пунктов здоровья. А когда огонь полностью поглотил тело, опять выскочило нечитабельное системное сообщение.

Вот и гадай, что значит эта тарабарщина из псевдографики — «Вы сделали доброе дело» или «Вы совершили святотатство».

* * *

Солнечный диск приблизился к линии горизонта, и Фрэнсис стал внимательнее оглядываться по сторонам в поисках безопасного убежища.

Смену дня и ночи никто не отменял. А если уснуть ночью в джунглях, не найдя подходящего укрытия, рискуешь проснуться в пасти у льва.

Или кто у них здесь вместо львов?

Так и не найдя убежища, Фрэнк вынужден был устроиться среди корней дерева, вывороченного из земли, и надеяться, что костер сможет отогнать ночных хищников. На растопку он снова пустил визитные карточки.

А когда закончатся визитки, остаются еще письма. К счастью, Репутация с адресатами падает, только если отправлять письма в камин, не прочитав.

* * *

На следующий день Фрэнсис сплел себе подобие соломенной шляпы, чтобы не напекло голову.

Но, избежав солнечного удара, он не смог уберечься от другой неприятности. Привлеченный тихим журчанием ручья на дне оврага, Фрэнк сделал шаг, другой... и земля под его ногами разверзлась. После безуспешной попытки сохранить равновесие, он съехал по склону и плюхнулся в воду.

Теперь еще и обратно лезть. Просто замечательно!

Решив проверить, в какой процент здоровья ему обошлось падение в овраг, Фрэнсис с удивлением обнаружил, что цифры медленно, но верно ползут вверх.

А это значило, что источник, в который он плюхнулся — магический. Очередное подтверждение того, что он угодил в мир фэнтези.

У самого Фрэнсиса способности к магии отсутствовали. Как говорилось в краткой биографии персонажа, «юный лорд Эшвуд был из тех, кто предпочитал обеими ногами стоять на земле, и не тревожить потусторонний мир без нужды». Его это не слишком расстраивало — учитывая особенности «Альбиона», персонажу-англичанину все равно не стать сильным магом.

Разумеется, в Лондоне был шанс встретить всякого рода спиритуалистов и медиумов, но популярностью такие персонажи не пользовались. Слишком много классовых ограничений, узкая специализация, про отыгрыш и говорить нечего. Пока удастся организовать сеанс столоверчения и собрать заинтересованных NPC, с игрока-медиума семь потов сойдет. А желающие избавиться от злых духов предпочитали обращаться за помощью к священникам.

* * *

Следующие два дня прошли довольно бурно; спокойный путь через лес сменился играми в прятки и догонялки с местным зверьем. Одно утешение, что Скрытность и Выносливость в лесу прокачиваются куда быстрее, чем на улицах Лондона.

Кроме барсоласков ему несколько раз встречались большие черные птицы с белым хохолком и клювом, похожим на садовую лопатку. Достать их копьем не получалось, но Фрэнсис приноровился швыряться в них камнями, пока лопатоклювы не решали оставить путешественника в покое.

Одежда Вуда, хоть и была грубой и прочной, не лучшим образом подходила для долгих прогулок по джунглям, и каждая встреча с местной фауной ускоряла ее неотвратимое превращение в лохмотья.

А потом он свернул, ориентируясь на просвет между деревьями, и вышел на дорогу. Не какую-то лесную тропинку, а настоящую мощеную дорогу, по которой легко могла проехать повозка.

Дикарям такое не построить, понял Фрэнк, изучив материал, которым была вымощена дорога. Неужели я ошибся, и нахожусь не на необитаемом острове, а всего-навсего на полуострове?

* * *

После полудня его одежда обзавелась свежими прорехами — импровизированное копье сломалось в бою, и барсоласки этим воспользовались. Эшвуд рассчитывал, что на следующей стоянке найдет подходящую по размерам ветку для нового древка, но судьба распорядилась иначе.

Облачко дорожной пыли на горизонте дало ему понять, что он вот-вот познакомится с местными жителями.

Навстречу двигался большой караван — Эшвуд насчитал не меньше десятка разнокалиберных повозок. В качестве тягловых животных использовались броненосцы-переростки с широкими мордами, как у бегемотов. Зато крытые фургоны выглядели до боли знакомо; именно такие были у поселенцев на Диком Западе.

Он не стал ни прятаться, ни хвататься за пистолет. Только заглянул в Инвентарь и сменил лохмотья Вуда на строгий костюм лорда Эшвуда.

Теперь он понимал, как чувствовали себя моряки, когда переодевались в чистое перед боем.

Если мне суждено умереть, то, пусть хотя бы не считают меня бродягой-оборванцем.

Фрэнсис Эшвуд встал посреди дороги и стал спокойно ждать, когда приблизятся повозки.

* * *

Интерлюдия — гном Калкин Лысый, проводник караванов

Калкин водил караваны уже двенадцать лет, и очень гордился тем, что ни одного не потерял. Бывало, что в пункте назначения они недосчитывались фургонов, но на такой риск приходится идти каждому, кто хочет получить настоящую прибыль.

Это только горожанам кажется, что в доставке грузов нет ничего сложного. А что на деле? Редко бывает так, чтобы торговый караван добирался до места назначения без приключений. Там где пеший одиночка мог пройти без всяких проблем, на пути караванщиков вставали разбойники и монстры. И даже добравшись до постоялого двора, нельзя было гарантировать безопасность. В общем зале к усталым путникам могут пристать какие-нибудь подвыпившие забияки. А мрачные слухи о трактирщиках, которые были в доле с ночными душегубами, к сожалению, имели под собой почву. Гном своими глазами видели, как вздернули такого хитреца, когда его выдали сообщники.

Вот почему проводник не позволял себе расслабиться даже на расстоянии полета стрелы от городских стен. Даже когда городские ворота захлопывались за последним фургоном, он не убирал руку с оружия. Так что появление на дороге странного незнакомца не застало его врасплох.

Это что, засада?

Разбойников Калкин за двенадцать лет повидал всяких. Гоблины, огры, кобольды, цверги, гноллы. Даже с сухопутными пиратами-веркрысами как-то приходилось клинки скрещивать. Но этот странновато себя вел для разбойника. Стоит себе спокойно, руки на виду, ни тебе оружия, ни магических талисманов. Да и вокруг редколесье, так что засаду толком не устроишь.

Гном свистом подозвал Лекки-младшего и отправил его к самому большому из эльфийских фургонов.

— Позови достопочтенного Эйхайля. Скажешь, что нам может понадобиться его искусство.

Потом крикнул странно одетому чужеземцу:

— Эй! Кто таков и куда путь держишь?

* * *

К облегчению Фрэнсиса, он отлично понял, что крикнул ему лысый крепыш-бородач.

Если бы к моим трудностям прибавился еще и языковой барьер…

Он по-прежнему не мог идентифицировать NPC, из которых состоял караван, но решил для простоты называть длинноухих «индейцев» эльфами, а бородатых коротышек — гномами.

Не успел Фрэнк ответить на вопрос лысого гнома, как к головному фургону подоспели еще двое — коротышка-подросток с едва обозначившимся пушком на подбородке и седовласый сгорбленный эльф, опиравшийся при ходьбе на резной посох. Старый эльф был похож на лорда Уайтчепела, которого Фрэнсис подозревал в работе на разведку, так что путешественник сразу насторожился.

— Странник, откуда ты пришел в Пятнистый лес? — нараспев спросил «Уайтчепел».

— Я был в порту, меня окружил густой туман, а потом я оказался на пустынном морском берегу, окруженном лесом. Оттуда шел наугад, пока не обнаружил дорогу.

— Он говорит правду, — объявил эльф.

Магия? Он может чувствовать ложь? В будущем нужно быть осторожнее со словами.

— Странник, умышляешь ли ты зло против этого каравана?

На этот вопрос ответить было куда проще:

— Нет.

— И снова ты сказал правду, — подтвердил седой.

Теперь вопрос задал гном:

— Странник, знаешь ли ты об опасностях, которые могут ждать этот караван на пути к месту назначения?

— Нет. Я даже не знаю, куда ведет эта дорога.

— Трижды ты ответил, и трижды твои слова были правдой, — торжественно проговорил эльф.

— Благодарю за помощь, старейшина Эйхайль, — гном отвесил «Уайтчепелу» церемонный поклон. Эльф склонил голову в ответ, бросил на Эшвуда еще один острый взгляд, и с достоинством удалился.

Тут же выскочило системное сообщение. Даже несмотря на псевдографику, было видно, что Репутация с Калкином Лысым поднялась на 5 пунктов.

— Почему остановили караван? — раздался вдруг недовольный голос. — Калкин, в чем дело? Нам к вечеру нужно добраться до стоянки в Йенсене, или ты забыл?

Это был осанистый коротышка с седеющими бакенбардами, одетый в богатый красный камзол. Калкин был гораздо шире его в плечах, и почти на фут выше.

— Почтенный Одо Бэггинс, — представил его Калкин. — Хозяин этого каравана.

БЭГГИНС? Серьезно?

Эшвуд представился в ответ, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

— Лордфрэнсис? — повторил полурослик, наморщив лоб.

— Просто Фрэнсис. «Лорд» — это титул там, откуда я родом.

Тут же выскочило еще одно «Повышение Репутации». На один пункт — с Калкином, и сразу на три — с Бэггинсом.

— Я прошу разрешения отправиться дальше с вашим караваном. Хотя бы до ближайшего города, — Одо и Калкин переглянулись; они явно ждали этой просьбы. На всякий случай Фрэнк добавил: — Я готов помочь, если вам будет угрожать опасность.

— Что думаешь? — спросил полурослик гнома.

— Эйхайль ручается за правдивость его слов. Для меня этого достаточно. Но решаю здесь не я. Караван не мой; я только проводник.

Полурослик задумчиво потеребил бакенбарды, поправил запонки, сдул несуществующую пылинку с камзола и решил:

— Только до ближайшего города. И под твою ответственность, Калкин, понятно? А если появятся разбойники, пусть лучше прячется под телегу. Без меча и доспехов он много не навоюет.

Фрэнсис считал иначе, но спорить с хозяином каравана не стал. Тем более что гном уже нетерпеливо похлопывал по облучку фургона, жестом приглашая занять место рядом с собой.

* * *

Калкин оказался интересным собеседником.

От него Фрэнк узнал, например, что дорогу через джунгли прокладывали маги. Особого искусства здесь не требовалось, и на дорожные работы часто отправляли студентов Академии в качестве летней практики. А вот зачаровать дорожное покрытие, чтобы оно не пришло в негодность за пару сезонов, поручали только опытным Хранителям Камня.

А сколько нового он услышал о жизни гномов! Раньше ему как-то не приходилось задумываться, например, какую роль в их жизни играла караванная торговля.

— А как иначе? — горячился Калкин, жестикулируя трубкой. — Невозможно ведь выращивать под землей все необходимое для жизни. Даже с помощью магии не получится.

Новой профессией гномы были обязаны Балину Третьему. Молодому гномьему королю не нравилась чрезмерная зависимость подгорного царства от привозных товаров. Он опасался, что в случае войны караваны могут начать перехватывать. Или просто заблокируют торговые пути. Вот и пришлось подземным жителям, перебарывая себя, осваиваться на поверхности и изучать непростое ремесло караванщиков.

Жизнь показала, что опасения Балина были не напрасны. Именно такую тактику в войне избрали горные орки. Если бы трем наскоро снаряженным караванам с продовольствием не удалось обойти блокаду, гномам пришлось бы солоно. После подписания почетного мира Балин получил прозвище Провидец, а на гномов-караванщиков перестали коситься сородичи.

Но главное, что Фрэнсис узнал от Калкина — почему местные NPC странно на него смотрели. Оказывается, их ставил в тупик его внешний вид.

— Я и сам все силился разобрать, что ты за птица такая, — объяснил караванщик, неторопливо набив трубку и раскурив. — Для наших или шерстелапых ты длинноват и больно хлипок. Древолюбы скорее повесятся на своих дубах, чем возьмутся за железо. Да и уши у тебя не похожи на листья. А за тифлинга, — гном смачно сплюнул под ноги; неведомые тифлинги явно не были записаны в его книгу почета, — тебя даже спьяну не примешь. Хотя одежка у тебя странная, как у них.

Это что же получается — жители этого мира никогда раньше не сталкивались с людьми?

КУДА Я ПОПАЛ?

Вереница фургонов катилась по пыльной дороге. Фрэнсис, сидевший рядом с гномом-возницей, никак не мог переварить ошеломляющую новость об отсутствии в этом мире расы людей.

Вдвойне невероятным казалось попадание персонажа-человека в мир, где людей заведомо не предусмотрено. Фрэнсис даже не знал с чем это сравнить. Может быть, с появлением боевого робота-трансформера под стенами Аламо?

Как вообще искин игры смог переварить такую пилюлю и не зависнуть?

— О чем задумался, че-ло-век? — толкнул его локтем Калкин. — Мы слишком далеко от безопасных мест, чтобы можно было предаваться мечтаниям.

Сам караванщик успевал одновременно покуривать трубку, окидывать окрестности зорким взглядом и вести бесконечный монолог по принципу «что вижу, о том пою».

Фрэнк не пытался вклиниться в разговор, ограничившись поддакиванием и наводящими вопросами. Калкин Лысый был настоящим кладезем информации, и, если уметь слушать, можно было очень многое узнать. Среди прочего гном обмолвился и о повадках барсоласков и лопатоклювов (разумеется, местные называли этих зверей по-другому).

Когда Фрэнк осторожно поинтересовался, часто ли караванам угрожают бродячие монстры, Калкин его успокоил:

— Зверье на караван не кинется. Если только от большой бескормицы. Но такого не было уже… — гном стал загибать пальцы, подсчитывая что-то в уме, — тридцать девять сезонов, вот сколько. Нет, про зверье ты не думай. Лучше высматривай двуногих и бесхвостых.

И Фрэнсис честно постарался, вертя головой в поисках «двуногих и бесхвостых».

Но первым, кто разглядел подозрительное облако пыли на горизонте, оказался конный охранник.

* * *

— Гноллы, забодай их пятирог! — взревел Калкин, когда рассмотрел в зрительную трубу, кто именно пожаловал в гости. — Всем в круг! Стрелки — на позицию! Выбивайте первыми колдунов, они самые пестрые, не перепутаете. Всадников — спешивать! На шушеру стрелы не тратим! Маги, вас это тоже касается!

Началась подготовка к бою, торопливая, но без суеты и бестолкового мельтешения. Возницы ставили повозки в круг, чтобы усложнить жизнь налетчикам. Эльфийские лучники и гномы-арбалетчики занимали позиции, удобные для прицельной стрельбы, а охрана каравана спешно вооружалась и помогала друг другу надеть доспехи.

Предосторожности не показались Фрэнку лишними; гноллов даже на глазок было почти в два раза больше.

Тут выскочило системное сообщение, предложившее принять участие в защите фургонов. По крайней мере, разобрать Фрэнсис смог только это; о дополнительных условиях или награде за квест у него были самые туманные представления.

Вот так, должно быть, чувствовал себя жюльверновский лорд Гленарван, когда пытался прочитать письмо, попорченное морской водой.

Стоило Фрэнку принять квест, как к нему тут же обратился Делвин, один из подчиненных Калкина:

— Времени у нас нет совсем, так что слушай внимательно. Первым делом гноллы пускают вперед всякую шушеру, но ты все равно не подставляйся, среди них есть копьеметатели. Лупи по тем, кто прорвется мимо охраны. Защищай магов и тех, кто не может драться. Все ясно?

— Яснее некуда.

Ну вот у меня и появился шанс на собственной шкуре узнать, что произойдет с 'застрявшим' без точки привязки, если его убьют.

* * *

Когда налетчики, несмотря на щедрые гостинцы в виде эльфийских стрел и гномьих арбалетных болтов, приблизились к фургонам, у Фрэнка появилась возможность рассмотреть их поближе.

Первыми возле кольца фургонов оказались те, кого Калкин окрестил шушерой, — щуплые, но шустрые гноллы, замотанные в тряпье и вооруженные чем попало. С небольшим отставанием за ними следовала толпа собакоголовых воинов в разномастных доспехах, с кривыми клинками и круглыми кожаными щитами.

Заработали топоры и молоты гномов, первые потери заставили тряпичников попятиться, но гноллы-солдаты руганью и тычками гнали свое пушечное мясо вперед.

— Берегись! Всадники!

И действительно, с правого фланга на фургоны надвигались гноллы-всадники. Их скакуны были похожи на гигантских бородавочников. Всадники выли в унисон и размахивали короткими копьями. Достигнув фургонов, конники стали объезжать их по кругу; несколько гноллов попытались запрыгнуть на фургоны и атаковать караванщиков сверху.

Немногочисленные конные охранники не торопились схлестнуться с ними; пусть сперва налетчиков станет меньше.

Среди защитников появились первые раненые. Вот не стало одного из гномов; он сгонял гнолла с крыши фургона, когда в него попали сразу три копья.

— Держите проходы! — рычал Калкин. — Не пропускаем их внутрь!

* * *

Фрэнсис прицелился в разжиревшего одноухого уродца, сунувшегося к «их» фургону, и нажал на спусковой крючок.

Ничего. Не было даже щелчка, характерного для осечки.

Вот тебе и раз! Столько времени таскать с собой пистолет, и ради чего?

Ему некстати вспомнился просмотренный в детстве фэнтезийный телесериал «Хроники Амбера». В волшебном королевстве Амбер порох не действовал, приходилось по старинке орудовать мечами и стрелами. В финале второго сезона «Хроник» принц Корвин выиграл Колвирское сражение, когда случайно нашел заменитель пороха и вооружил своих солдат вывезенными с Земли ружьями.

Наверное, создатель игры так защитился от хитромудрых поклонников технического прогресса. Если порох не действует, воевать приходится по старинке, копьями и луками.

Фрэнк убрал в Инвентарь бесполезный пистолет, и в его руках материализовалась шпага-трость.

— Unus*, — набалдашник трости врезается бандиту в нижнюю челюсть, заставив его прикусить язык от неожиданности. — Duo, — острие потайного клинка чертит кровавую полосу на морде гнолла. — Tres, — гнолл, окривевший на один глаз, пропускает удар под колено. Его нога подломилась, и он упал навзничь. — Quattuor, — клинок, вонзившийся в раскрытую пасть, добивает гнолла.

* * *

Взвесив на руке метательный топорик, лысый гном метнул его в морду спешенному всаднику. Бросок Калкина оказался точным, и пятнистый гиеноид опрокинулся под колеса фургона, увлекая за собой двоих сородичей поменьше.

— Ха! — воскликнул караванщик, грохнув рукоятью молота об щит. — Ну кто тут самый смелый? Подходите, не стесняйтесь!

На вызов Калкина откликнулось сразу двое. Один гнолл, правда, сразу окривел, получив в глаз камнем из хоббитской пращи, и ему стало не до Калкина. Второй оказался опытнее; с боевым кличем, похожим на лай гиены, он насел на гнома, молотя по щиту дубиной.

Какой-то бесноватый гнолл кинулся на Одо Бэггинса. Хозяин каравана не сплоховал; у него в рукаве оказалась спрятана тяжелая гирька на цепочке. Грузик ударил гнолла по голове. Налетчик, у которого наверняка искры из глаз посыпались, был добит со спины кем-то из молодых гномов.

Фрэнсис тем временем добивал уже второго налетчика; искусство боя на тростях, которое в Академии бартитсу преподавал швейцарец Пьер Виньи, оказалось не по зубам гиеноиду с его примитивным размахиванием дубинкой.

Но защитникам не могло везти до бесконечности. Бородавочник, потерявший всадника, со всего маха врезался в фургон, наполовину его разрушив. Образовалась брешь, в которую с верещанием хлынули гноллы.

* * *

Гнолл-всадник, первым ворвавшийся внутрь, приготовил дротик, но бросить не успел; под брюхом его скакуна выросли Гранитные Шипы. Бородавочник взвизгнул и попятился назад. Образовалась свалка. Опытный караванщик не мог этим не воспользоваться, приказав арбалетчикам сосредоточить огонь на всадниках.

Вовремя; гноллы-колдуны выбрали именно этот момент, чтобы нанести удар. У них хватило хитрости переодеться и не выдавать себя пестрыми балахонами.

Старейшина Эйхайль продемонстрировал, что способен не только работать детектором лжи. Он ударил посохом об землю, и над повозками соткался магический купол. Вражеские колдуны тут же попытались его пробить, но тщетно. Пока они молотили по куполу, эльф успел метнуть во всадников Водяной Таран, притормозив атакующих и сбив нескольких гноллов с ног.

Но пока шло противостояние колдовских сил, всадники-гиеноиды успели прийти в себя. Спешившись, они перестали представлять из себя настолько удобную мишень.

На Фрэнсиса кинулось сразу четверо гноллов: один с каменным копьем, двое с дубинами, а их лидер был вооружен зазубренным мясницким тесаком. Авантюрист тут же отступил к колесу развалившегося фургона, чтобы разделить врагов. Гнолл-мясник поотстал, а копьеносца взял на себя юный хоббит со светящимся кинжалом, одетый в дорогую кольчугу гномьей работы.

Двое против одного — это уже другой расклад.

Отбив удар первого дубинщика, Фрэнк остановил второго ложным выпадом в горло. Тут же подсек ноги первому. Не давая ему встать, крутнул набалдашник трости, и она разделилась пополам. Потайное жало впилось не ждавшему подвоха разбойнику в пасть. Труп грузно повалился на раскисшую после Водяного Тарана землю. Оставалось добить второго дубинщика.

Копейщик к тому времени был уже мертв, а обладатель тесака отмахивался от не по годам храброго хоббита.

Фрэнк, невольно засмотревшийся на их поединок, вздрогнул, когда услышал женский крик. Обернувшись, он увидел серого гнолла-солдата. Псоглавец, скалясь, наматывал на руку волосы молодой хоббитки. Эшвуд, как истинный джентльмен, ринулся ей на выручку.

Еще один чертов копьеносец… Если бы только мое собственное копье не сломалось!

Прикидывая, как справиться с серым гиеноидом, Фрэнк сообразил, что сломанное копье не годилось для боя, но его все еще можно было метнуть, как дротик.

ВЖИК!

Острие лишь поцарапало мохнатую щеку серого гнолла, но зато он отвлекся и отпустил хоббитку, чего путешественник и добивался.

Фрэнсис тут же атаковал гнолла. Несостоявшейся жертве, к счастью, хватило ума отползти в сторону.

— Unus, — ударить набалдашником по древку копья, уводя острие вниз. — Duo, — ударить клинком в незащищенный бок. — Tres, — пригнуться, и острие копья встречает лишь пустоту. — Quattuor, — пырнуть серого гнолла в горло. - Quinque, — и добивающий удар набалдашником в висок.

* * *

Фрэнсис осмотрелся. Звуки битвы затихали, и лишь несколько прорвавшихся налетчиков продолжали биться, не помышляя о бегстве.

Вот Калкин Лысый, только что отрубивший руку гноллу-солдату. Обезоруженный гнолл дико завыл и прыгнул, стараясь вцепиться ненавистному гному в горло, но получил щитом по морде.

Вот два пожилых хоббита, подбадривая друг друга, мотыгами вбивают в землю гнолла-тряпичника, вздумавшего сунуть морду к ним в фургон.

Вот старейшина Эйхайль, превративший в горящий факел одного вражеского колдуна, а из второго сделавший глыбу льда.

Вот гном, который, судя по седине и морщинам, вполне мог оказаться ровесником эльфийского старейшины, взводит тетиву огромного арбалета.

И тут в схватку вступил сам предводитель гноллов, верхом на гигантском бородавочнике.

Он был впечатляющим образчиком породы — почти вдвое выше сородичей, с мускулистой грудью и тяжелыми челюстями. А шрамы, украшавшие его морду и предплечья, недвусмысленно говорили, как он достиг столь высокого положения.

Конного охранника, сунувшегося ему наперерез, предводитель сбил плечом и затоптал копытами своего скакуна. От стрел закрылся щитом. Калкин замахнулся боевым молотом, но огромный гнолл парировал удар булавой и нанес свой собственный, Сила удара была такой, что даже такому опытному бойцу, как Калкин, пришлось отступить на несколько шагов, а на щите караванщика образовалось вмятина.

Положение спас юный хоббит-кинжальщик; он ловко забрался на спину уродливого скакуна и вогнал светящийся кинжал прямо ему в ухо. Тварь взвыла дурным голосом от боли, и замотала косматой головой, стараясь стряхнуть невероятно храброго коротышку. Бородавочник вряд ли понимал, что судорожными метаниями мешает своему же всаднику.

Невероятное родео продлилось недолго; хоббит сорвался, и покатился по земле, как мячик, закончив свой путь где-то под телегой. Предводитель снова занес булаву. Но тут эльфийская стрела впилась ему в плечо, а огненный мячик, вылетевший из волшебного кольца Одо Бэггинса, подпалил бородавочнику нос. Туда же угодил очередной метательный топорик из запасов Калкина.

Предводителю пришлось спешиться; его скакун сошел с ума от боли и не реагировал на команды и понукания.

— Так-то лучше! — и Калкин, крутанув молот, шагнул навстречу гноллу-великану. Тот как раз обломил стрелу, застрявшую в плече, чтобы не мешала орудовать щитом.

Это был впечатляющий, но короткий бой. Караванщик был быстрее и опытнее, а гноллу мешала рана. И Фрэнсис совсем не удивился, когда воинственность изменила гиеноиду. Предводитель начал постепенно отступать туда, где ждал бородавочник, уже успевший прийти в себя.

Стрела старого гнома отправилась в полет, оставляя за собой светящийся след, и прошила гигантского бородавочника насквозь. Предводитель, лишившийся возможности сбежать, оказался деморализован, и Калкину оставалось только добить его ударом в затылок.

Для налетчиков это стало последней каплей, и уцелевшие гноллы обратились в бегство.

— Отличный выстрел! — восхищенно сказал кто-то из караванщиков.

— Отвратительный выстрел! — отрезал седовласый гном. — Я целился в гнолла.

* * *

Фрэнсис подобрал сломанное копье и убедился, что оно окончательно пришло в негодность. Кинжал отправился в Инвентарь, а остатки древка он выбросил.

За этот бой ему дали сразу два уровня. На единичку скакнула вверх Ловкость, увеличились Владение тростью, Владение ножом и Метательное оружие.

Калкин тем временем уже вовсю раздавал распоряжения. Лекки-старший вдохновенно размахивал окровавленным топором; он убил своего первого гнолла, и очень этим гордился. Калкин отловил юнца, отвесил для порядка легкий подзатыльник и велел привести оружие в порядок.

Трупы гноллов выносили подальше от кольца фургонов, чтобы потом спалить. Трупы защитников эльфийский алхимик посыпал бесцветным порошком из кисета, после чего мертвые тела задымились и истлели на глазах.

— Карукская Пыль — недешевое удовольствие, но лучше так, чем оставлять их на поживу некромантам.

Гном-арбалетчик надел фартук и с помощью походной кузни приводил в порядок поврежденные доспехи. К нему уже выстроилась очередь.

В импровизированном лазарете хозяйничала полная рыжая хоббитка средних лет. Ее можно было легко принять за обычную фермершу, если бы не серебряный медальон с изображением дубового листка. Вместе с ней трудился эльф-травник.

Интересная деталь — я пока не видел ни одного эльфийского жреца, только травников или алхимиков.

Заметив приближение Фрэнка, жрица подняла голову в молчаливом вопросе.

— Нет-нет, лечить меня не нужно. Я хотел спросить, не нужна ли помощь.

— Будь добр, помоги перенести сюда тяжелораненых.

Таких, к счастью, оказалось всего четверо. Зато ему капнуло еще чуть-чуть опыта, а травник вручил Эшвуду флакончик с мазью, помогавшей при кровоточащих ранах.

Закончив осмотр фургонов на предмет повреждений, караванщики приступили к разделу трофеев, снятых с разбойников.

В памяти всплыли рассказы Гулливера о том, как он отыгрывал имперского латника в «Магическом кристалле». О том, какой беспредел там творился в рейдах на боссов — крысятничество и добивание чужих противников ради опыта из исключения превратились в норму. В конце концов опытные рейд-лидеры временно отбросили свои разногласия, чтобы задавить эти поползновения в зародыше.

«Думаешь, они это сделали по доброте душевной? Как же! Просто крысятничество порождает недоверие игроков друг к другу, а это — верный способ слить рейд».

Но гномы все разделили деловито и по-честному, возражений не нашлось даже у скуповатых хоббитов. Не обошли и Фрэнка, чему он очень обрадовался.

Ему выделили долю трофеев, как особо отличившемуся. А значит, к нему больше не относились, как к подозрительному чужаку.

ПРИМЕЧАНИЯ.

Unus — Один (лат.).;

Duo — Два (лат.).;

Tres — Три (лат.).;

Quattuor — Четыре (лат.);

Quinque — Пять (лат.)

В результате раздела трофеев Фрэнсису достался один золотой, двадцать два серебряка и девяносто медных монет. Кроме того — простенький амулет в виде камня с дыркой, дающий +1 к Выносливости, два кривых гноллских клинка, круглый щит сомнительного качества, и тот самый мясницкий тесак.

Амулет мне пригодится. А остальное барахло продам, как только доберусь до ближайшего города.

Перечитывая после боя системные сообщения, Фрэнсис обнаружил любопытную закономерность — чем больше выскакивало системок, тем разборчивее они становились и тем меньше в них было символов псевдографики. Как будто игровой мир менялся, приспосабливаясь к попавшему в него инородному объекту.

Или меняется не мир, а сам «объект», то есть я. Не знаю, какой из этих вариантов пугает меня больше.

Тем временем гномы, закончив избавляться от трупов гноллов, разделали туши убитых бородавочников и поджарили на горящих углях.

— Свинья есть свинья, даже если на ней кто-то верхом ездил. — философски высказался по этому поводу Делвин. — Ну не пропадать же такому количеству мяса!

Эльфы все, как один, отказались от необычного лакомства, зато гномы и хоббиты уплетали за обе щеки.

* * *

Интерлюдия — хоббит Одо Бэггинс, хозяин каравана.

И зачем я согласился на это пари!

Глаза Одо Бэггинса и дело возвращались к обугленному фургонному колесу.

Кто-то бы сказал, что потерю всего одного фургона после столь массированной атаки можно считать удачей. Но Одо считал иначе. Он видел больше, чем разбитый вдребезги фургон; он видел разбитые вдребезги надежды молодой пары фермеров на новую жизнь в Предгорьях. Бедственное положение Уайтфутов усугублялось тем, что вместе с повозкой сгорели все их пожитки.

Совсем нищими молодожены не остались; у кого-то нашлась пара старых одеял, кто-то пожертвовал погорельцам котелок, кто-то поделился провизией. А Делвин пустил по кругу меховую шапку, и каждый кинул по паре монет, кому сколько совесть позволит. На первое время им хватит. Но даже дураку ясно, что для Уайтфутов путешествие закончится в Нексусе.

Это и было причиной досады Бэггинса. А вовсе не пари, заключенное с начальником стражи.

Он любил золото, как любой нормальный хоббит. И терять два десятка желтых кружочков из-за разбитого фургона было неприятно. Но, глядя на Уайтфутов, понимаешь, что есть вещи и похуже.

— ...Вот Фолко выдал! — прервал его размышления старый хоббит, только что умявший целый окорок. — Это ж надо — залезть на спину гноллского хряка, как на лестницу!

— Да у него вся семейка такая, мастер Хорнбэк! — осклабился его собеседник. — Дед его с троллем дрался, дядя двоюродный целое гнездо гигантских пауков разогнал, папаша добровольцем в ополчение против гоблинов записался. Вот и паренька на подвиги потянуло, хе-хе.

— Да-а... Бьюсь об заклад, намучается еще Бэггинс с этим юным шалопаем.

Вот же два трухлявых пенька! Язык у них без костей. Лучше бы руками так работали, с досадой подумал Одо Бэггинс.

А старые сморчки продолжали болтать, как ни в чем не бывало:

— Сегодня уже никуда не тронемся. А мне к концу шестидневья позарез нужно быть в Нексусе.

— Иди пожалуйся гноллам. Сам знаешь, в дороге и не такое случается.

Одо уже раскрыл рот, чтобы устроить разнос парочке престарелых болтунов, когда к нему почти вприпрыжку подбежал Фолко Хорнблауэр.

— Мастер Бэггинс, возьмите, — юноша протянул мешочек с монетами. — Это из моей доли, в счет долга за снаряжение.

— Мог бы и не торопиться с этим, — проворчал хозяин каравана, но деньги взял. Фолко тут же исчез; несомненно, у него нашлись срочные и невероятно важные дела на другом конце лагеря.

Бойкий паренек. Жаль, он с нами ненадолго. Выплатит долг за снаряжение, потом вступит в Гильдию — и поминай как звали!

* * *

Утро началось с небольшой перепалки. Кто-то из хоббитов, перебрав вчера медовухи, затянул со сборами в дорогу, и теперь задерживал всех остальных.

— К Одо сейчас лучше не подходить, — сообщил Фрэнку Калкин, устроившись на козлах. — Он ведь поспорил с начальником стражи Нексуса, что доведет караван, не потеряв ни одного фургона. Теперь, сам понимаешь, придется платить. А Бэггинсу это как нож в печень. Я всего-то хотел у него спросить про наем дополнительной охраны на обратном пути, так он мне чуть голову не откусил.

Хозяин каравана действительно выглядел раздраженным, как барсук, которого собаки выгнали из норы. Одо Бэггинс что-то громко втолковывал задержавшимся фургонщикам, бурно размахивая руками.

— Хвала Семи Мудрецам, что остальные фургоны не сильно пострадали, и нам не придется задержаться еще на день, — добавил Калкин.

— Так с нами ж был старейшина эльфовский! — воскликнул Лекки-младший, пробегавший мимо, и остановившийся, услышав слова караванщика. — Пока он рядом, фургоны даже дракону не поджечь!

— Вот дурень болванкоголовый! — и незадачливый подручный получил очередной подзатыльник. — Кто же в чистом поле вспоминает о драконах? Накликать хочешь?

Лекки-младший проблеял что-то вроде извинения и тут же умчался к хвосту колонны.

— Вот же шебутной какой вырос! — проворчал Калкин. — Мамаша умоляла его взять с собой, научить уму-разуму. У меня от ее слез чуть кольчуга не заржавела. А я возьми по дурости и согласись, теперь вот расплачиваюсь.

Тем временем Одо разобрался с опоздавшими и громко протрубил в рог, подавая сигнал к отправке. Фрэнк занял место на козлах рядом с Калкином. Тот хлестнул вожжами, и потрепанный, но непобежденный караван двинулся дальше.

* * *

На привале к Фрэнсису подошел старый гном-арбалетчик.

— Дагрим, — представился он. — Отставной командир отдельной стрелковой бригады «Горицвет».

— Фрэнсис Эшвуд.

— Ты хорошо дрался вчера. Убил пятерых гноллов, помог нам справиться еще с двумя, а заодно спас жизнь малышке Лине Берроуз.

— Похвала от такого ветерана, как вы, дорогого стоит, — отозвался Эшвуд.

— Давай на «ты». Мы все-таки вместе сражались, — предложил Дагрим. — И это был отличный бой, клянусь Семью Мудрецами! Жаль только, что твой стреломет заело. Можно на него взглянуть?

Фрэнк протянул ему револьвер рукоятью вперед.

Конечно, он же стрелок, и вдруг видит незнакомое стрелковое оружие. А разговоры о моей боевой доблести — лишь прелюдия.

Гном осторожно взял «бульдог», стараясь случайно не задеть спусковой крючок.

— Да, чудная штуковина. И мастер ее делал достойный. Не гном, конечно. Но дело свое знает твердо, — тщательно изучив пистолет взглядом, Дагрим вернул оружие владельцу. — У нас Искусники пробовали многозарядные стрелометы делать, но забросили. Такая же дребедень, как пружинные арбалеты времен Балина Второго. С тебя семь потов сойдет, пока взведешь пружину, да и из строя выходит больно часто. Правильно мой дед говорил — чем механизм сложнее, тем проще ему сломаться.

Фрэнк решил оставить возражения при себе. Не устраивать же гному лекцию по поводу пороха и огнестрельного оружия!

— Так где такие делают? Клеймо на рукоятке незнакомое.

Памятуя, что старый эльф может оказаться не единственным, способным чуять правду, Фрэнк старался избегать прямой лжи.

— Моя родина находится за пределами известного тебе мира, — арбалетчик в ответ на такое заявление даже глазом не моргнул. — Ты не очень-то удивлен.

— Что ты из другого плана бытия? А чему тут удивляться? Как говорится, не ты первый, не ты последний. Для меня важнее другое — что уши у тебя нормальные и хвоста нет. Да и рога в твоей прическе не спрячешь.

От старого гнома Фрэнсис узнал, почему гостями из других миров на Риассе — так местные жители называли свой мир — было никого не удивить. Способностями переходить из одного плана бытия в другой обладали тифлинги, злобная и двуличная раса, происходившая по легенде от противоестественных связей между эльфами и демонами. Тифлинг никогда не упустит возможности что-нибудь стибрить, или продать грошовую безделушку со стеклянными «изумрудами», наврав с три короба про ее магические свойства. Поэтому отношение к этой расе было как к цыганам, и верили им ровно на столько же.

Хорошим способом вывести из себя обычно невозмутимых эльфов считалось намекнуть им на родство с тифлингами. Дроу на такое только усмехнулись бы, а вот эльфы моментально хватались за оружие.

Фрэнсиса спасло то, что он был совершенно не похож на тифлинга. У него не было ни рожек, ни заостренных зубов, ни хвоста.

— Тифлинга я не подпустил бы к каравану, даже истекай он кровью, — категорично заявил Дагрим.

А Фрэнк подумал, что было бы неплохо побеседовать с каким-нибудь тифлингом. Желательно, когда рядом не будет вспыльчивого гнома.

* * *

На следующий день Фрэнсис смог узнать от словоохотливого Калкина кое-что об истории города, в который они направлялись.

Нексус был расположен на границе зон влияния двух древних королевств, Фулдара и Леретта. Из-за этого городок, как Эльзас и Лотарингия, постоянно переходил из рук в руки. Порой по нескольку раз за каждую войну. Местные жители устали восстанавливать разрушенное, устали от грабежей, устали от необходимости приноравливаться к новым хозяевам.

Но мечты горожан о независимости так о остались бы мечтами, не появись в Нексусе альвийский архимаг Рэнкин, который как раз искал место для новой магической школы. В обмен на военную помощь городские власти согласились передать ему на 99 лет участок земли в центре города, и снабдить всем необходимым для постройки школы. Обе договаривающиеся стороны сочли, что заключили выгодную сделку.

Тем временем фулдарский король, два года назад подписавший очередной «вечный» мир с Лереттом, не утерпел и двинул армию на Нексус, чтобы вернуть обратно потерянных подданных. Но передовые отряды, брошенные на штурм, оказались выкошены почти полностью. Архимаг до поры до времени скрывал свое присутствие в городе, и его заклинания массового поражения стали для нападавших полнейшим сюрпризом.

Обескураженным фулдарцам пришлось отступить. А властитель Леретта тут же воспользовался ослаблением врага, чтобы отщипнуть кусочек соседской территории. Война между королевствами разгорелась с новой силой.

Когда возобладали здравые умы и снова заговорили о заключении мира, оказалось, что гарнизон Нексуса больше обескровленных армий Фулдара и Леретта, вместе взятых. Этого оказалось достаточно, чтобы усадить воинственных королей за стол переговоров. А чтобы мир в кои-то веки оказался прочным, Рэнкину пришлось пойти на хитрость. Мирный договор был подписан чернилами, изготовленными с добавлением драконьей крови. Король, нарушивший условия договора, навлек бы проклятие на весь свой род.

Так войны между двумя королевствами закончились, а Нексус получил статус вольного города.

Давно уже нет ни Фуллдара, ни Леретта; они остались только в учебниках истории. А Нексус стал нейтральной территорией, где запрещалось проливать кровь. Эльфы и гномы здесь не схватятся за мечи и топоры, увидев друг друга. И даже дроу могли ходить по городу, не опасаясь расправы. Этому немало помогало то, что нарушитель мгновенно превращался в пылающий факел. Предусмотрительный Рэнкин позаботился и об этом.

* * *

Когда караван снова остановился на ночлег, Калкин вооруженный картой, отметил участок дороги, на котором авантюриста подобрал караван, и попытался вычислить, где именно оказался Фрэнсис, когда магический туман перенес его на Риассу. Задачей Фрэнка было вспоминать любые приметные места — валуны необычной формы, овраги, засохшие деревья.

— Дальше, значит, было озеро?

— Да. Мелкое круглое озеро.

— Это Сухой Глаз, других озер в тех краях просто нет, — уверенно определил гном. И добавил, что озеро получило такое примечательное название потому, что в летний период оно сильно мелело и становилось похожим на гигантский зрачок.

Поскольку речь зашла об озере, Фрэнк не мог не упомянуть и о мертвом эльфе, которого нашел на берегу.

— Темное дело, — Калкин промокнул платком лысину. — Ты вот что, расскажи об этом старейшине. Пускай там Лесняки покрутятся. Может, и найдут этих убивцев.

* * *

Повозкой, в которой ехал Эйхайль, управлял уже знакомый ему эльф-травник.

— Я бы хотел поговорить со старейшиной. Если возможно, наедине.

— Я посмотрю, не занят ли достопочтенный Эйхайль, — травник юркнул в фургон. Фрэнк не знал, что именно доложил возница; разговор велся на приглушенных тонах, и до лондонца доносились только обрывки слов.

Старейшина не стал спрыгивать на землю, а сотворил магией ступеньки, чтобы чинно спуститься вниз.

— Рений сказал, что ты хочешь со мной поговорить?

— Это касается смерти одного из ваших сородичей, и я полагал, что вас это может заинтересовать.

Старый маг выслушал рассказ Фрэнка, ничем не выказывая своих чувств. Только спросил:

— Что стало с телом?

— Я его сжег.

— Хорошо, — древний эльф сухо, отрывисто кивнул. — Когда один из нас умирает далеко от Леса, тело должно быть предано огню. Негоже оставлять его на поживу некромантам.

Репутация с Эйхайлем тут же подросла на единичку.

— Как он был одет?

Эшвуд подробно описал одежду убитого эльфа.

— Серый Смерч. Это очень маленький клан. Если один из них недавно покидал Лес, можно легко выяснить, кто именно. Я пошлю весть с птицей-стрелой.

Выскочившее системное сообщение уведомило Фрэнка о закрытии одного из этапов расследования.

Фрэнсис мысленно поздравил себя. Зная, кем был убитый эльф, куда проще будет понять, из-за чего произошло убийство.

В то, что причиной смерти было нападение разбойников, теперь верилось с трудом. Как ему объяснил Калкин, даже самые отъявленные негодяи не рискнули бы носить эльфийские сапоги или пытаться их продать. Это — смертный приговор.

* * *

Интерлюдия — эльф Эйхайль, старейшина клана Золотого Пламени

Старый эльф, прищурившись, смотрел вслед загадке по имени Фрэнсис Эшвуд.

Если ты начинаешь слепнуть, значит смерть уже подступила к твоему порогу. Горькая истина, которую знает каждый из Детей Звезд.

Стычка с гноллами стала еще одним болезненным напоминанием о возрасте. Двести лет назад он мог в одиночку уничтожить всю шайку.

Но даже в девятисотлетнем возрасте, когда отвыкаешь удивляться чему бы то ни было, жизнь находит способы преподнести тебе сюрприз.

Зеленая Книга учит, что каждому из народов Риассы при сотворении мира был вручен дар. Щедрее всего Единый был с Детьми Звезд, но и другие не остались с пустыми руками. Гномы своей стойкостью уподобились металлу. Народу фэйри были дарованы крылья, а их Королевам — единство с подданными. Троллям досталась чудовищная сила и каменная шкура. Даже хоббиты, последние из сотворенных Единым, не остались обделенными; их везение и чутье на возможность обогатиться граничили со сверхъестественным.

Но, глядя на «человека», Эйхайль не мог понять, как из рук Единого могло выйти нечто настолько странное и нелепое. Зачем создавать расу, настолько короткоживущую и обделенную природными талантами?

Он даже заподозрил на какое-то время, что «люди» — порождения нечистой магии. Пусть даже в Эшвуде не было скверны, которая всегда выдавала тифлингов даже под чарами личины.

Чтобы развеять сомнения, эльф решил расспросить Фрэнсиса о его религии.

Вера — отражение души.

Религия людей оказалась такой же противоречивой, как они сами. Библия, их священная книга, рассказывала о деяниях народа, давно утратившего свое государство. Теперь остатки иудеев были разбросаны по всем частям света, и презираемы почти как тифлинги. Почему рассказ о народе, чьи достижения и победы давно остались в прошлом, смог покорить сердца людей? Как христианству удалось потеснить все прочие религии?

Столько вопросов без ответов. Но теперь он хотя бы мог с уверенностью утверждать, что Фрэнсис Эшвуд не имеет никакого отношения к тифлингам. Реши один из полудемонов выдумать новую религию, он никогда бы не включил в нее Десять Заповедей. Особенно «не убий» и «не укради».

Сегодня в час заката я отправлю птицу-стрелу в Великий Лес. Коронный Совет должен узнать об этом Фрэнсисе Эшвуде.

* * *

Итог неожиданной дискуссии на религиозные темы с эльфом был не менее неожиданным — у Фрэнсиса во вторичных характеристиках открылся «Миссионер» первого уровня.

Скилл «Миссионер» давал шанс обратить NPC-язычников в христианскую веру. С каждым новообращенным эти шансы немного, но увеличивались. Кроме того, скилл усиливался при наличии в инвентаре Библии.

К счастью, Фрэнк был Авантюристом, а не священником, и не был обязан нести аборигенам Слово Божье.

* * *

Следующий день пути Фрэнсис провел, усиленно крутя головой в надежде на новое нападение монстров. Но никто не появлялся; очевидно, лимит приключений на одну поездку для каравана был исчерпан.

Вместо этого он на каждом привале ловил на себе взгляды Лины Берроуз, спасенной хоббитки. В ее широко распахнутых глазах легко было прочитать чистую незамутненную влюбленность.

Вот ведь незадача. Как объяснить юной впечатлительной хоббитке, что ты предпочитаешь женщин постарше и повыше ростом, и при этом не обидеть ее?

От Калкина помощи не дождешься; было видно, что затруднения попутчика являются для гнома источником веселья. Берроуз-старший тоже его подвел. Вместо того, чтобы любыми средствами ограждать любимую дочурку от «неподобающих знакомств», хоббит смотрел на выходки Лины сквозь пальцы. И Фрэнк подозревал, что знает причину столь избирательной слепоты.

Опять «Трагическая любовная история»!

Фрэнк был готов рвать на себе волосы; даже в новом мире злополучный перк умудрялся осложнять ему жизнь.

* * *

К большому облегчению путешественника, к концу следующего дня вдали показались городские стены.

Калкин тоже был рад, хотя старался этого не показывать.

— Не расслабляйтесь там! — для порядка прикрикнул он на конных охранников. — На мой третий караван напали прямо у городских стен.

Но его слова пропали втуне; близость города после утомительного и опасного путешествия подействовала на всех расслабляюще. Казалось, даже тягловые броненосцы приободрились и зашагали быстрее.

Когда стража пропустила их через ворота и первый фургон въехал в Нексус, гном приподнялся на козлах и воскликнул:

— Добро пожаловать в Нексус, лучший город Риассы!

* * *

Нексус был совсем не похож на «классический средневековый город», который любят лепить создатели фэнтезийных миров. Ни тебе кривых грязных улочек, ни сточных канав, полных нечистот. Город, спрятанный за высокими крепостными стенами, по красоте мог сравниться с Римом. Хотя по архитектуре Нексус скорее напоминал Петербург XVIII века. А некоторые строения были настолько необычны, что наверняка были воздвигнуты с помощью магии.

Фрэнсис вспомнил, как когда-то прикидывал, успеет ли покончить делами в Лондоне и отплыть в Новый Свет к началу разрекламированного администрацией ивента «Затерянный Мир».

Разве мог он предполагать, что окажется в стране, которой нет ни на одной карте Альбиона, а местные обитатели по части экзотики дадут сто шагов вперед бушменам и эскимосам?

Вот он, твой Затерянный Мир, и плыть никуда не нужно.

Пришел час расставания.

Половина тех, кто путешествовал вместе с караваном, останется в Нексусе. Остальные продолжат путь завтра утром.

Как по заказу, у всех новых знакомых Фрэнсиса нашлись важные и неотложные дела. Одо Бэггинсу нужно было подписать какие-то бумаги в магистрате. Калкин отправлялся на встречу с начальником стражи, доложить ему об атаке гноллов. Как объяснил гном, это нужно было сделать безотлагательно; там, где появилась одна шайка, могут быть и другие. На Делвина в отсутствие Калкина легла обязанность проследить за разгрузкой фургонов. И даже Беллатриса Медоуз, хоббитка-жрица, взяла на себя устройство погорельцев Уайтфутов в хоббитском квартале Нексуса.

Поэтому прощание вышло несколько скомканным. Фрэнк мужественно выдержал костедробильные объятия Калкина, и пообещал ему обязательно заглянуть в гномий квартал и найти там мастера Фарли.

Система отреагировала на его согласие, тут же выдав соответствующий квест.

* * *

Вечерний Нексус выглядел просто великолепно. Архимаг Рэнкин постарался на славу, чтобы город, в котором он провел остаток жизни, не уступал столицам соседних королевств. Он даже переместил несколько домов волшебством, чтобы спрямить улицы. А вместо газовых фонарей улицы освещали магические кристаллы, дававшие мягкий желтый свет.

В самом центре города гигантским указующим перстом в небеса уткнулся шпиль магической башни из сверкающего белого камня.

Величественное сооружение... и совершенно бесполезное для таких, как я, немагов.

Обойдя стороной площадь, на которой был воздвигнут первый из множества памятник архимагу, Фрэнсис решил, что экскурсия по городу может и подождать.

Пора было подумать о том, чтобы найти место для ночлега.

* * *

После того, как Фрэнсис распрощался с караваном Бэггинса и вышел в свободное плавание, перед ним в полный рост встал вопрос о деньгах.

Пройдя Нексус насквозь, от западных ворот к восточным, он не встретил ни одного игрока. Только NPC. А значит, его давняя догадка подтвердилась; он оказался заперт в игре, которой еще нет в открытом доступе.

Пора смириться с мыслью, что придется устраиваться здесь надолго. А для этого нужны деньги.

Трофейных монет ему надолго не хватит. А фунты, которые нашлись у Фрэнсиса в Инвентаре, здесь оказались бесполезны. Если шиллинги и пенсы удалось сбыть у торговца редкостями, то существование бумажных денег местные посчитали неудачной шуткой.

— Деньги? Из бумаги? Вот умора! — тряс двойным подбородком хоббит-меняла. — Тебе бы в «Спящем барде» выступать!

В лавке оружейника Фрэнсис избавился от трофейного гноллского оружия. А в ювелирной лавке расстался с янтарными четками. Если ты не монах и не мистик, от них все равно никакого толку.

И все равно, если я хочу приобрести что-то стоящее, нужно больше денег.

* * *

Полдень застал его перед городской доской объявлений.

Вот они, социальные квесты, проклятие и благословение ролевых игр.

Задания были в принципе несложными — подработать курьером, грузчиком или подсобным рабочим. Соответственно, и награда за них оказалась копеечная. Но в процессе их выполнения пришлось носиться по всему Нексусу. К тому же, игра никак не выделяла квестодателей среди прочих NPC, каждого из них приходилось разыскивать вручную. Так что квесты отняли почти полдня.

Фрэнсис понимал, почему создатели Риассы так сделали — не хотели упрощать игрокам жизнь. Хочешь что-то получить для себя — научись нормально общаться с местными.

Пересчитав полученные деньги, он решил, что самое время обзавестись новым снаряжением. С тем, что у него сейчас, да еще в одиночку, заниматься фармингом — изощренный способ самоубийства.

* * *

Рыцарские латы из голубого металла, стоявшие в витрине оружейной лавки, были работой настоящего мастера.

Фрэнсису достаточно было бросить на них один взгляд, чтобы понять, что изделия из этой лавки ему не по карману. И даже если он каким-то чудом сможет наскрести достаточно золота на приобретение этого произведения искусства, покупка стала бы абсолютно бесполезной. Латы — не для Авантюристов.

Зато в лавке поскромнее в противоположном конце улицы Фрэнк присмотрел себе черный кожаный дублет, помимо дополнительной защиты дававший плюсик к Харизме.

Потом он заглянул к уже знакомому оружейнику, чтобы прицениться к клинкам. Выбор оказался невелик; лучшее, что он смог купить на свои ограниченные средства — короткий меч с треугольным острием, похожий на гладий.

Оставшихся денег Фрэнку хватило на три дротика. Даже легкий арбалет для охоты на птиц оказался для него слишком дорогим.

* * *

Трактир «Спящий бард» был расположен на оживленной улочке рядом с неофициальной границей хоббитского и гномьего кварталов.

Вывеска над входом изображала барда в цветастом берете, уткнувшегося носом в стол. Бутылка и полупустая пивная кружка, стоявшие рядом с бардом, выдавали причину его сонливости.

Искатель приключений прошел мимо огра, выполнявшего в трактире обязанности вышибалы, и стал глазами выискивать свободный столик, когда услышал за спиной голос, похожий на грохот камней:

— Граг не видел таких раньше. Граг не понимает, — сморщенный лоб огра выдавал титаническое мысленное усилие.

— А я никогда раньше не видел огров, — обезоруживающе улыбнулся Фрэнк.

По-видимому, мысль, что кто-то мог видеть огра первый раз в жизни, оказалась для Грага непосильной. Он принялся задумчиво чесать голову, и занимался этим, пока трактирщик на него не прикрикнул и не велел заняться делом.

* * *

Табличка над барной стойкой, которую много раз подновляли, сообщала, что в трактире «Спящий бард» можно заработать деньги, рассказывая истории или исполняя песни. Сейчас, правда, желающих не было.

А почему бы и нет? Все лучше, чем колоть дрова или разносить письма.

Он поднялся на возвышение, специально сделанное трактирщиком для артистов-любителей, и дождался, пока стихнет гомон.

Подходящая история сама пришла к нему, когда Фрэнк вспомнил, как пришел в себя на морском берегу.

— Добрый вечер, господа и дамы, — начал он. — Сегодня я поведаю вам о жизни и необыкновенных приключениях мореплавателя по имени Робинзон Крузо…

* * *

Когда Фрэнк на следующее утро покинул Нексус ради набивки опыта, он был уверен, что придется опять иметь дело с барсоласками и другой подобной живностью, с которой он уже научился справляться. Вместо этого, стоило ему сойти с дороги и углубиться в лес, как на него наткнулся отряд бродячих гноллов.

Полная боевая пятерка — один воин и четверо из тех, кого Калкин называл «шушерой».

Фрэнк метнул дротик в единственного пращника среди гиеноидов. Попал. Раненый в руку гнолл истошно завыл. Не дожидаясь реакции остальных псоглавцев, Фрэнк бросился бежать в сторону городских ворот.

* * *

Интерлюдия — альв Зоран, начальник конного патруля

Единорог Зорана недовольно захрапел, но вынужден был подчиниться, когда альв натянул поводья.

С тех пор, как на гномий караван напали гноллы, их стали в два раза чаще отправлять на патрулирование окрестностей города. Сам Зоран считал это пустой тратой времени. Наверняка выжившие гиеноиды откочевали подальше от Нексуса. Гноллы — это не огры с троллями, и сражаться до последнего они не будут.

До сих пор все, что он видел, только убеждало его в собственной правоте. За три дня патруль не нашел ни единой гноллской шерстинки, что уж говорить о следах.

Но сейчас острый слух альва уловил неправильность, вкравшуюся в привычный лесной шум. Лязг стали.

На опушке леса его ждала картина жестокой схватки. Встав так, чтобы его спину прикрывал ствол дерева, одинокий путник с большим трудом отбивался от четверых гноллов.

Зоран громко затрубил в горн и пришпорил единорога. Он не стал задерживаться, отдавая приказы своим патрульным; они и без него прекрасно знали, что делать.

Сабельный удар начальника патруля раскроил голову самому здоровенному гиеноиду. Еще двоих взяли в клещи его подчиненные. Незнакомый авантюрист воспользовался случаем, и заколол четвертого гнолла ударом в спину.

— Благодарю! — воскликнул он. — Вы подоспели как раз вовремя.

— Ты выбрал не лучшее время для прогулок по лесам, — сказал ему альв. — Или ты не слышал о нападении банды гноллов на караван?

— Слышал? Я путешествовал с этим караваном. Но я был уверен, что после поражения гноллы разбегутся.

— Я тоже был уверен, что рядом с городом их нет. Похоже, мы оба ошибались.

Зоран умел признавать свои ошибки. Сегодня же пойду к начальнику стражи и буду требовать, чтобы численность патрулей удвоили, или даже утроили, пока не выловят всех псоглавцев!

Оставалось решать, что делать со спасенным.

— Сможешь сам добраться до Нексуса?

— Конечно.

— Тогда я прошу следующие несколько дней не покидать города. Бродячие монстры — это риск, с которым сталкивается любой начинающий авантюрист. Но если ты снова столкнешься с отрядом гноллом, то умрешь, прежде чем успеешь накопить на вступительный взнос в Гильдию.

* * *

Просьба патрульного неожиданно для Фрэнка обернулась квестом.

Конечно, можно было его не принимать, но этот Зоран был в чем-то прав — для одиночной охоты на монстров у него был недостаточно высокий уровень.

Да и со снаряжением у меня не ахти, чего скрывать. Из трех купленных дротиков остался всего один. Остальные я потратил на гноллов.

Сразу после возвращения в Нексус Фрэнк проверил доску объявлений. К сожалению, новых квестов на ней не оказалось.

Возможно, социальные квесты генерировались в зависимости от числа игроков в городе? И я свой лимит уже выработал?

Фрэнсис, которому претило ничегонеделание, очень кстати вспомнил приглашение Калкина посетить гномий квартал.

* * *

Если молодым гномам становилось тесно под землей, они всегда могли собрать манатки и основать новое поселение на поверхности. Конечно, с каждой партией переселенцев отправлялся Ключник*. Он следил за тем, чтобы права новой общины не оказались ущемлены.

Чаще всего беспокоиться Ключникам было не о чем — бургомистры только что не дрались за гномов-переселенцев. Проблем с разрешением на обустройство у них тоже не возникало. И не без оснований — гномам их гордость не позволяла работать вполсилы или пускать в продажу второсортные изделия. А наличие гномьего квартала в городе становилось не только источником дополнительного дохода, но и символом престижа.

В результате выигрывали все. Даже престарелые гномы, ворчавшие про безбородую молодежь, которой дома не сидится, в глубине души были довольны, что у них практически не бывает проблем с молодыми смутьянами.

* * *

Мастер Фарли, о котором упоминал Калкин, оказался оружейником в отставке. Покалечив руки во время нападения огненного червя, он не растерялся и не стал топить горе в бутылке. Бывший оружейник открыл лавку, где перепродавал изделия гномов-подмастерьев, еще не заслуживших собственного клейма.

Расспросив Фрэнка, какое оружие тот использует, гном сразу отсоветовал ему пользоваться дротиками.

— У дротиков неважно с точностью, да и заканчиваются они всегда в самый неподходящий момент. Тебе стоит обзавестись луком, а лучше арбалетом.

Не теряя даром времени, мастер Фарли отыскал несколько легких арбалетов, один из которых Фрэнк приобрел (деньги, снятые с бродячих гноллов, пришлись очень кстати).

* * *

Асхильд Оллесдоттер была первой женщиной-гномом, которую он встретил. Точнее, чуть не столкнулся с ней. Асхильд хотела зайти в лавку мастера Фарли, а он как раз оттуда выходил.

Хвала неизвестному создателю Риассы, дизайнеры персонажей обошлось без извращений вроде бороды и волос на ногах. Если гномки чем и выделялись, то роскошными формами, которые особенно выгодно смотрелись при их небольшом росте. Не вдаваясь в живописные подробности, упомянем лишь, что любителям анорексичных моделей в гномьем квартале ловить было нечего.

У Асхильд был крайне воинственный вид — широкий металлический обруч на голове, прихватывающий пышные волосы, стальные браслеты на запястьях и внушительного вида посох, окованный металлом.

Мастер Фарли счел нужным представить их друг другу. Серые глаза гномки чуть потеплели, когда она узнала, что Фрэнсис путешествовал вместе с Калкином.

— Жаль девчонку, — вздохнул оружейник, когда Асхильд забрала заказанный ей шестопер и ушла, не попрощавшись.

— Почему?

— Она с детства мечтала о приключениях и подвигах, а оказалось, что у нее дар Целительницы.

Целительница? По ее виду нипочем не догадаешься.

Как объяснил Фарли, истинные Целители среди гномов появлялись крайне редко. Поэтому и берегли их, как дракон — свое золото. Невозможно было представить, что Асхильд отпустят сражаться с монстрами в каком-то безымянном подземелье. Но гномка не сдавалась. Она тренировалась до кровавых мозолей и все чего-то ждала.

Когда Фрэнсис все это узнал, система поспешила обрадовать его сообщением, что он наткнулся на скрытый квест. Нужно было придумать, как исполнить мечту Асхильд о приключениях. И при этом умудриться не перессориться с остальными гномами, которым вряд ли понравится, что целительница из-за него подверглась опасности.

* * *

В тот вечер он снова выступал в «Спящем барде».

Неопытность Фрэнсиса в роли рассказчика с лихвой искупалась прокачанными Актерским Мастерством и Красноречием. И, разумеется, новизной его историй для жителей Риассы.

Понимая, что невозможно пересказать «Робинзона», «Одиссею капитана Блада» или «Черную стрелу» за один вечер, Фрэнк прибег к тому же трюку, что и журналы, когда-то публиковавшие авантюрные романы, разделив их на несколько выпусков. На трактирную публику этот нехитрый прием действовал безотказно; интерес к его историям не остывал.

И если он обещал, что продолжит рассказ завтра вечером, можно было гарантировать, что к вечеру «Спящий бард» будет забит до отказа.

* * *

Фрэнсис рассеянно смотрел из окна гостиничного номера на опустевшую вечернюю улицу. Ему нужно было принять решение, и он в который раз взвешивал все за и против.

Необходимость несколько дней подряд оставаться в городе заставила его осознать, что по-настоящему он так и не решил проблему, как обзавестись средствами к существованию. Вечера в «Спящем барде» — это только временная подработка. Настоящих денег так не заработать. Кроме того, он слишком долго жил как лорд Фрэнсис Эшвуд, чтобы удовлетвориться ролью сказителя.

А помимо золота, ему нужен был опыт. Для низкоуровневого персонажа одиночные вылазки — это слишком опасно. В прошлый раз только появление патруля спасло ему жизнь.

Новых квестов на доске объявления так и не появлялось, но Фрэнсис знал, где их можно получить.

Недалеко от магической башни стоял двухэтажный особняк из красного камня. Там располагалась штаб-квартира Гильдии Искателей Приключений, или просто Гильдии.

Конечно, Эшвуд слышал о Гильдии и раньше. Туда стремился попасть юный храбрец-хоббит; о ней упоминал альв-патрульный. В трактир «Спящий бард» тоже иногда заглядывали приключенцы из Гильдии. Особенно часто Фрэнк видел двоих; одноухого орка и кряжистого гнома с щитом необычной формы, похожим на африканский.

Узнать об этой организации чуть больше ему помогла потрепанная брошюра «Все, что вы хотели знать о Гильдии, но боялись спросить». Книжицу оставил кто-то из посетителей трактира, а хозяин «Спящего барда» согласился отдать ее Фрэнку без всякой платы.

Вот, что ему удалось узнать, изучив первые страницы.

— В Гильдию брали далеко не всех, а те, кому повезло, неукоснительно соблюдали Кодекс;

— Кандидат, уплативший вступительный взнос и нашедший двух поручителей из Гильдии, зачислялся на испытательный срок;

— После окончания испытательного срока нужно было сдать экзамен на владение оружием или магией.

Благодаря щедрости публики на вступительный взнос у него со скрипом, но набиралось. А вот с поиском двоих поручителей возникла заминка.

* * *

Закрытая Группа «Демиурги ОмниВерса»

Крокодил Дамбо: …с марсианскими треножниками разобрались без нашей помощи. Эти уэллсовские недоноски разбудили Великого Подземного Дракона, и он не успокоился, пока не спалил всех инопланетян вместе с их хваленой техникой.

Hack_Финн: Кровопийцы ведь не знали, что для победы над драконом нужно магическое оружие, которого у марсиан не могло быть по определению. Да, вот такой я злопамятный. :)

ДемонЮга: Зато у гномов радости полные штаны. Они сейчас вовсю точат секиры, полируют доспехи и чистят прадедовские бомбарды. Готовят рейд на дракона.

Hack_Финн: А с эльфами что?

Крокодил Дамбо: Их город придется восстанавливать заново. А пока готовим к запуску цепочку соцквестов, чтобы беженцы не разбежались.

Hack_Финн: Есть предложение город не восстанавливать, а уцелевших эльфов перебросить в Сумеречные Чащобы. У них же есть Видящая, пускай ей что-нибудь приглючится.

Serious Sirius: Вы со своими марсиашками еще легко отделались. А у меня на «Комету-18» было завязано столько квестов, что впору за голову хвататься.

Крокодил Дамбо: Так ты уже разобрался, почему был взрыв?

Serious Sirius: Когда стало понятно, что Рыцаря Смерти не остановить, командор Вердье, которая была там за главную, вдавила кнопку самоуничтожения.

Hack_Финн: Самое смешное, что пророчество сбылось. Рыцарю Смерти было «не суждено погибнуть от руки смертного мужа», а эту златокудрую секс-бомбу в синем мундире с «мужем» не перепутал бы даже слепой. :)

Лизбет Саламандер: Вот послушаю я вас, мальчики, и сердце радуется, что у меня в «Альбионе» обошлось без происшествий.

ДемонЮга: Поздравляю, Лиз, ты только что себя сглазила.

ПРИМЕЧАНИЯ.

*Хранитель Ключей или Ключник — очень почетное звание у гномов. Ранг Хранителя Ключей определяется по числу ключей у него на цепочке.

Утро Фрэнсиса Эшвуда началось с системного сообщения.

Аккуратные строчки (почти без символов псевдографики!) извещали его, что квест, полученный после встречи с альвийским патрулем, благополучно завершился, и ему наконец-то снова можно покидать город.

Награду за квест отсыпали вполне щедрую — тысячу очков опыта и единичку Репутации с городской стражей Нексуса.

* * *

Дожидаясь завтрака, Эшвуд продолжал штудировать брошюру о Гильдии.

— Новоиспеченный приключенец получал медальон, в котором магическим образом был отчеканен весь послужной список;

— По мере повышения ранга в Гильдии медальон менялся. Сначала медный, потом бронзовый, оловянный, железный, стальной, серебряный, золотой, платиновый, мифриловый, и, наконец, адамантовый.

Адамантовый ранг был только один — у мага Малабара, единственного уцелевшего из трех основателей Гильдии, который давно вышел в отставку, но по-прежнему выбирался из дома, если слышал о монстре пятого класса опасности.

Простая, но эффективная система; основатели Гильдии проделали отличную работу, подумал Фрэнк.

* * *

— Доктор Джекилл, бледный и исхудавший, заверил их, что покончил с Хайдом, и больше он никого не побеспокоит.

Фрэнсис пересказывал своими словами роман Стивенсона, а сам тем временем оглядывал публику, собравшуюся в «Спящем барде».

За одним из столиков сидело четверо молодых хоббитов, старавшихся не привлекать к себе внимания, но получалось у них из рук вон плохо. Слишком уж часто они оглядывались по сторонам, и слишком усердно изображали беззаботность.

Не удивлюсь, если вот тот, самый высокий и самый нервозный — родственник Одо Бэггинса.

Еще один угловой столик был занят тройкой альвов-мечников, длинноволосых и черноусых, в одинаковых синих плащах. Они шумно отмечали успешное окончание долгого путешествия, не обращая внимания ни на что вокруг.

Остальная публика была завсегдатаями «Барда»; почти всех он знал в лицо. Как знал и то, что никто из них не состоял в Гильдии, и не мог дать ему совета по поводу вступления.

— Дворецкий сообщил Аттерсону, что доктор Джекилл заперся в своем кабинете, и уже который день никого не принимает.

Фрэнк оживился, увидев, что в трактир входят старые знакомые — гном с щитом необычной формы и одноухий орк. У обоих на шеях болтались бронзовые гильдейские медальоны.

А я только что подумал о Гильдии. Это знак!

* * *

Интерлюдия — Катрук Одноухий, орк. Приключенец бронзового ранга.

— Так ты хочешь вступить в Гильдию?

Ему нравились фантастические истории, которые рассказывал Фрэнсис Эшвуд, но не настолько, чтобы разбрасываться рекомендациями в Гильдию.

— Но ведь это и вам выгодно!

Орк и гном обменялись взглядами. От Гильдии им действительно полагалась небольшая денежная сумма за каждый новый ранг рекомендованного.

— А если ты накосячишь, все сразу вспомнят, кто давал тебе рекомендацию, — сварливо возразил гном; его короткие толстые пальцы раздраженно барабанили по щиту.

Беккер Двойной Щит настаивал, чтобы его звали именно так, и готов был лезть в драку всякий раз, когда кто-то вспоминал его куда менее почетное прозвище, Паленая Борода.

Эшвуд не сдавался. Наконец, Катрук предложил ему:

— Если ты так хочешь примерить гильдейский медальон, докажи нам, что мы не потратим время регистраторш, подсовывая им некачественный материал.

* * *

Фрэнку досталось два мини-квеста. Беккер хотел, чтобы он доказал свою силу и выносливость, качая меха в кузнице на окраине гномьего квартала.

— Эстамп — добрый мастер, но с помощниками ему отчаянно не везет.

Квест Катрука оказался сложнее; ему нужно было, чтобы Фрэнк убил десяток хейзов, хищных синешкурых амфибий. Но не просто так, а строго определенным оружием, которое ему выдадут.

— Но ведь булава плохо берет хейзов, — запротестовал Фрэнк. — Их нужно колоть в уязвимые места, даже я это знаю.

О хейзах и других агрессивных зверушках, обитавших в окрестностях Нексуса, ему рассказывал Калкин Лысый.

Орк рассудительно заметил:

— В этом-то и вся соль. Нам не всегда дано выбирать, где, когда и с кем сражаться. И подходящего оружия под рукой может не оказаться. Посмотрим, как ты справишься, если придется воевать неподходящим.

* * *

Когда он вошел в кузницу мастера Эстампа, гном с окладистой бородой пепельного цвета сердито объяснял посетителю, почему починить принесенные ему доспехи невозможно.

— Я могу залатать дыры, но первый же хороший удар топором или палицей — и от них будет не больше проку, чем от решета в дождливую погоду. Хватит, Стид, эти доспехи уже свое отслужили! Хочешь, чтобы они и дальше приносили пользу — нацепи их на манекен и поставь в витрине!

Когда Стид удалился, пошатываясь под тяжестью доспехов и шепча под нос ругательства, Эстамп обернулся к Фрэнсису:

— Ну? Нечего стоять в дверях! Беккер меня обо всем предупредил. Надевай фартук — и за работу! — велел гном, сунув заготовку для клинка, которую обрабатывал, в угли.

Выбрав подходящий по размеру фартук и надев его поверх потертой одежды, которую он носил, изображая Фрэнка Эшвуда, искатель приключений примерился к рукояти мехов и, бросив взгляд на кузнеца, принялся их качать. Работа была для него непривычной, и несколько раз Эстампу пришлось его поправлять, но через какое-то время он втянулся.

Моего дворецкого хватил бы удар. Лорд Эшвуд — и работает в кузнице!

Мастер Эстамп закончил работу, когда уже стемнело. У Фрэнсиса несколько раз выскакивали сообщения о прибавке Силы и Выносливости, а показатель жизненных сил уменьшился на треть.

Квест Беккера закрылся, а в качестве награды, помимо очков опыта, ему достался одноручный топорик, который гном достал из кладовки.

— Племяннику ковал. Ему он… не того. Не гном, а одно название. Лучше пусть тебе послужит, — и пепельнобородый гном, видимо, постеснявшись собственной щедрости, вытолкал его за дверь.

* * *

Погоню за хейзами Фрэнк начал на следующее утро.

Прежде чем он смог-таки убить первого, с него семь потов сошло. Булава, торжественно врученная Катруком, была неплохим оружием, но от шкуры хейзов отскакивала, нанося минимальный урон.

Усевшись на упавшее дерево, чтобы перевести дух перед атакой на следующего хейза, Эшвуд положил на колени злополучную булаву, борясь с желанием закинуть ее куда-нибудь в чащу и забыть об этом квесте, как о страшном сне… и тут же обозвал себя недоумком. На рукояти булавы был короткий, но острый шип.

Можно колоть хейзов им! Ну конечно! Вот истинный смысл задания — показать, умею ли я думать! А я-то считал, что Катрук надо мной издевается!

После этого убийство остальных девяти квестовых хейзов (и четверых гноллов, попавших ему под горячую руку) прошло без шума и пыли. Можно было возвращаться в Нексус и докладывать орку, что дело сделано.

* * *

Беккер и Катрук не стали тянуть время или пытаться как-то пересмотреть условия договора. Они честно притащили Фрэнка в Гильдию, и вручили единственной свободной регистраторше свои рекомендации. Гном даже помог ему оформить необходимые для вступления бумаги.

По окончанию битвы начинающего приключенца с демоном, имя которому Бюрократия, система отсыпала ему три тысячи очков опыта. А регистраторша выдала Фрэнку деревянный жетон, показывающий, что он на испытательном сроке.

День закончился знакомством с гильдейским баром, где они отметили, как выразился Беккер, «твой первый шаг по дороге приключений».

* * *

На следующее утро пожилая хоббитка-регистраторша встретила его словами:

— Ну что, новичок, готов к первому заданию?

Наверное, бывалому геймеру не стоило удивляться, что от него потребовали уничтожения крыс в старом лабазе, предназначенном под снос.

Фрэнсис успешно справился с первым заданием. В отличие от других местных животных, серые грызуны из подвалов Нексуса отличались от обитательниц лондонских доков только размерами и агрессивностью. Обычно им хватало одного точного укола, самое большее двух. Самым главным тут было не пропустить момент, когда товарка крысы, с которой ты сражаешься, попытается подкрасться и атаковать тебя со спины. Первый раз Фрэнку досталось, но он быстро учился, и наловчился перехватывать их в момент прыжка.

Было бы куда хуже, управляй стаей так называемый Крысиный Король, умная и очень опасная тварь. Его укус мог заразить какой-нибудь неприятной болезнью, когти были отравлены, и даже Зловонное Дыхание таило в себе опасность. Но последнего Крысиного Короля нашли и истребили задолго до приезда Фрэнсиса в Нексус.

* * *

Пока Фрэнк закрывал у регистраторши первое задание и получал плату, Беккер и Катрук ожидали его в гильдейском баре. Гном с усмешкой сообщил, что такого сорта задания всегда приберегают для новичков в Гильдии.

— Те, кто приходит к нам в Гильдию, не всегда твердо представляют, чем нам приходится заниматься. Наслушаются героической требухи о Трех Основателях или об осаде Бирутина, и думают, что такое случается со всеми приключенцами. Если бы! Гораздо чаще нам выпадают задания банальные, скучные или откровенно неприятные.

— Вроде «Охоты на крыс»?

— Вот именно.

— А как вы поступаете с нытиками, которые начинают требовать задания посложнее и поинтереснее? — поинтересовался Фрэнсис.

— Если кто-то жаждет разнообразия, это можно устроить, — показал клыки орк. — Например, предложить им поработать телохранителем. В домике недалеко от южной стены Нексуса живет госпожа Магдала, которую вечно хотят убить. Правда, за все время, что она пользуется услугами телохранителей Гильдии, не было ни одного покушения. Но если она готова платить, почему бы не охранять ее от монстров, прячущихся под кроватью?

— Звучит, как миссия-мечта для любителя легких денег.

Катрук ждал именно такого ответа:

— Я забыл упомянуть, что у госпожи Магдалы отвратительный характер, и она в весьма цветистых выражениях отзывается о профпригодности своих предыдущих телохранителей. Или может начать рассказывать о заговорах и несостоявшихся покушениях на свою жизнь. Или заговорит о своих болячках — долго, нудно и с кучей лишних тошнотворных подробностей. Попробуй провести в ее обществе хотя бы месяц, и ты сам начинаешь подумывать об убийстве.

— Неужели она настолько ужасна? — Фрэнк был почти уверен, что орк его разыгрывает.

— Я знавал парней, которые готовы были платить неустойку, лишь бы поскорее расторгнуть контракт с этой каргой.

— Да, весело тут у вас, — протянул Эшвуд.

Беккер хлопнул Фрэнка по спине с такой силой, что тот чуть не упал со скамейки:

— Жизнь авантюриста полна опасностей, но опасность умереть от скуки к ним не относится.

* * *

Следующие задания были похожи на первое.

-) Истребить слизняков, расплодившихся в винном погребе.

-) Посреди ночи забраться на часовую башню и расправиться с обосновавшимися под крышей летучими хорьками.

-) Отыскать где-то в окрестностях Нексуса небольшой отряд гоблинов и перебить их.

Приятным исключением стало пятое задание. От него требовалось вернуть в Гильдию щит, который начинающий приключенец бросил в лесу, убегая от стаи бродячих пятнолапов. Фрэнк, ознакомившись с заданием, подумал, что скорее рискнул бы сам сунуться в пасть к монстрам, чем так позориться.

Недалеко от городских ворот он снова встретил конный патруль Зорана.

Альв узнал его и спешился, чтобы поговорить. К разочарованию Эшвуда, патрульный ничем не мог ему помочь:

— Единственный пятнолап, которого мы повстречали, слишком стар. Он не мог быть частью стаи; стариков они изгоняют или убивают. Брошенного щита я тоже не видел. Но я мог и не заметить его в высокой траве.

Фрэнк на всякий случай уточнил, где именно они видели старого пятнолапа, после чего распрощался с патрульным.

* * *

Он по-прежнему проводил каждый вечер в «Спящем барде».

Помня о рекомендациях с игровых форумов, он не выходил из роли Фрэнсиса Эшвуда, и угощал постояльцев трактира только тем, что мог читать или слышать в Альбионе. Но и этого оказалось вполне достаточно. Истории о демоническом всаднике из Сонной Лощины, о проклятии рода Баскервилей и о гигантской обезьяне-убийце из Парижа пользовались неизменным успехом, их приходилось повторять не один раз.

Хозяин трактира, разумеется, был только рад такому наплыву посетителей. Он пообещал Фрэнку, что пока тот продолжает выступать в «Спящем барде», бесплатная кормежка и выпивка ему обеспечены. И даже Граг неизменно встречал его широченной улыбкой, пугающе смотревшейся на обезьяньей морде огра, а Репутация с вышибалой подскакивала после каждой новой истории.

* * *

На поиски щита ушли еще два дня.

Могло получиться и дольше, не наткнись Эшвуд на следы стычки старого пятнолапа со своими молодыми сородичами. Престарелый самец дорого продал свою жизнь; победитель хромал на левую ногу и оставлял за собой потеки крови, который упрощали выслеживание стаи.

Пропавший щит нашелся у одной из убитых самок. Фрэнк вернул его в Гильдию, довольный тем, что утомительный квест наконец-то закрылся.

На этом его испытательный срок закончился. Деревянный жетон у него забрала все та же хоббитка, предложив хорошенько отдохнуть перед вступительными экзаменами.

* * *

Интерлюдия — полуэльф * Мейстроуд Лучник, глава Гильдии Искателей Приключений в Нексусе

Мейстроуд не мог поверить своим ушам.

— ЧТО? Тифлинг — к нам в Гильдию?

— Я не сказала «тифлинг», я сказала «иномирянин», — уточнила гномка-секретарша, гоняя туда-сюда костяшки на счетах. — Демонической составляющей в нем не обнаружено, это мы проверили в первую очередь.

— Магические способности?

— Отсутствуют, — откликнулся эльф-заклинатель Лемюэль.

Мейстроуд сделал вдох и выдох, чтобы собраться с мыслями.

— Кинта, ты замещала меня, пока я ездил в Ульмен. Что скажешь?

Альвийка доложила:

— Испытательный срок Фрэнсиса Эшвуда прошел без замечаний и без происшествий. Он показал себя неплохим фехтовальщиком и стрелком. При выполнении последнего задания выследил и перебил стаю пятнолапов.

— Что-нибудь еще?

— Не думаю, что на испытательном сроке Эшвуд продемонстрировал нам все, на что способен.

— Он бился не в полную силу? — удивился Мейстроуд.

— Просто оружие у него неродное. Такое всегда заметно.

После продолжительного раздумья полуэльф решил не чинить новичку никаких препон. Да, обстоятельства появления иномирянина подозрительны. Но сомнения всегда трактуются в пользу обвиняемого; так учил маленького Мейстроуда его отец, мировой судья.

— Значит так. Кинта, выясни, кто принял у него заявку и кем были поручители. Если кто-то копает под Гильдию, я хочу узнать об этом первым.

— А что насчет этого Эшвуда?

— Если он не пройдет вступительные испытания — никаких проблем. Но если все-таки пройдет, отказать ему в медальоне мы не имеем права. Традиций Гильдии никто не отменял.

* * *

Экзамен состоял из трех частей.

Сначала ему нужно было выдержать фехтовальный поединок с тремя случайно выбранными бойцами. Все они, судя по медальонам, оказались гильдейцами медного ранга.

— Оружие зачаровывают, чтобы им невозможно было нанести серьезную рану. Достаточно обозначить удар, — объяснила ему альвийка по имени Кинта.

Прозвучал гонг, и вперед выступил первый боец, мрачный полуорк с палицей и щитом. С этим поединщиком Фрэнк справился играючи — сказалось преимущество в росте и длине рук.

— 5-1 в пользу кандидата! — провозгласил арбитр.

Второй соперник оказался крепким орешком. Лепрекон работал длинными парными кинжалами, и сумел набрать три очка, прежде чем Фрэнк смог разгадать его тактику и перейти в контратаку.

Арбитр разнял их и объявил финальный счет:

— 5-4 в пользу кандидата!

В третьем раунде ему противостояла эльфийская воительница. Фрэнк отметил, что меч она держала двуручным хватом.

Третий поединок он, увы, проиграл — эльфийка, против которой его поставили, была настоящим мастером клинка, и разделала его всухую.

— Ничего страшного, — такими словами его встретила Кинта, когда снова прозвучал гонг, обозначив окончание испытания. — Двух выигрышей из трех вполне достаточно.

* * *

На втором испытании нужно было показать хорошие результаты в стрельбе или владении метательным оружием.

Фрэнк выбрал арбалет. Не тот, что достался ему в лавке мастера Фарли, а только что купленный, бивший почти в два раза дальше. На обновку ушли все деньги, полученные за шкуры пятнолапов, но авантюрист совершенно не жалел, что опять остался без гроша в кармане.

Получу место в Гильдии — значит, смогу еще заработать. А не получу — мне этих денег все равно надолго не хватит.

Мишенями служили стоявшие в тридцати шагах соломенные чучела, с нарисованными на груди стилизованными сердцами. Задачей было поразить хотя бы девять «сердец» из десяти. Он прострелил все десять.

Следующая мишень была движущейся; такое же соломенное чучело, которым управлял на расстоянии эльф-заклинатель. Здесь исход во многом зависел от удачи — мишень в любой момент могла вильнуть в сторону, испортив отличный выстрел. Фрэнку дали три выстрела; одна стрела вонзилась чучелу в бок, другая в спину, а вот третий выстрел лишь слегка задел плечо, поэтому не был засчитан.

Оставалось только одно — стрельба на дальние дистанции. На расстоянии в пятьдесят шагов поставили традиционную круглую мишень с концентрическими кругами разного цвета.

Фрэнк успокоил дыхание, прицелился и нажал на спусковой крючок. Стрела попала в серебряный ободок. Девять очков. Еще выстрел. В яблочко! Тут же выскочило системное сообщение о повышении Владения стрелковым оружием. Еще выстрел. К сожалению, тут его рука дрогнула, и он попал в синее. Семь очков.

Оставшиеся выстрелы были более удачными. Три попадания в яблочко, и четыре — в девятку. А перед самым последним выстрелом — еще одно сообщение о повышении навыка.

— Поздравляю, ты прошел! — сказал ему судья. Он тоже оказался арбалетчиком. Редкое оружие для орка.

* * *

Самое опасное испытание приберегли под конец — бой насмерть с монстром в железной клетке. Никаких ограничений на оружие, зелья и магию, но помощи кандидату ждать не приходится.

— Гильдия поймет, если ты решишь пройти это испытание позже.

— Но я не пойму, — со всей серьезностью ответил искатель приключений, заработав одобрительный взгляд альвийки.

Фрэнку достался гребенник — злобная тварь с тремя алыми костяными гребнями вдоль спинного хребта, грубой серой шкурой, как у слона, и короткими кривыми лапами. Он вошел в клетку с арбалетом наготове, и, как только монстра спустили с цепи, выстрелил. Но арбалетная стрела, попавшая твари в нос, только разъярила ее. Клацнули челюсти, но Фрэнк успел увернуться.

Осторожнее! Челюсти этого ящера-переростка выглядят достаточно мощными, чтобы перекусить меч!

От следующей атаки гребенника он тоже увернулся. А меч Фрэнсиса, сменивший арбалет, начал прощупывать серую шкуру на предмет слабых мест. Удар, который должен был вспороть зверю брюхо, только оставил глубокую царапину у него на животе. Попытка отрубить ногу тоже не удалась; гребенник, хоть и был подслеповат, успел отдернуть переднюю лапу, и потерял только коготь.

Фрэнк плясал вокруг монстра, осыпая его скорее болезненными, чем по-настоящему опасными ударами. А гребенник ждал, когда он утратит бдительность. Неосторожный выпад — и мощные челюсти сомкнулись на клинке, перекусив его пополам.

Только подслеповатость твари уберегла Фрэнка, когда он лишился меча. Пытаться снова пустить в ход арбалет было бессмысленно — клетка недостаточно просторна, чтобы появилась возможность разорвать дистанцию.

Какое оружие еще у меня есть? Булава? Топорик? Кинжалы...?

Рука Фрэнка сомкнулась на последнем оставшемся у него дротике. Опасный маневр, чуть не сделавший его жертвой тяжелой лапы — и дротик вертикально воткнулся в распахнутую пасть монстра. Челюсти рефлекторно захлопнулись. Дротик сломался, а острые щепки впились гребеннику в нёбо.

После такого неаппетитного гостинца гребенчатый монстр утратил последние остатки здравомыслия. Он вслепую кидался на Фрэнка, раз за разом ударяясь головой о прутья клетки и теряя из-за этого здоровье. А Фрэнк, вооружившись булавой, старался вывести из строя его конечности. Придуманный наскоро план сработал; когда левая задняя нога гребенника оказалась сломана, оказалось гораздо проще избегать страшной пасти и ударов передних лап.

И даже так у Эшвуда оставалось всего десяток ХР, когда тварь окончательно испустила дух.

ПРИМЕЧАНИЯ.

* В связи с отсутствием в мире Риассы людей, полуэльфами считаются потомки от браков эльфов и альвов. Чаще всего такие браки оказываются бесплодными, но если ребенок все-таки рождается, то его появление считается благословением Единого.

Церемония посвящения была назначена Гильдией на следующее утро. Фрэнсис был рад этому; ему нужно было отдохнуть и восстановить силы после изнуряющей битвы с гребенником.

Сама церемония оказалась короткой, но запоминающейся. Кинта забрала у Фрэнсиса деревянный жетон новичка, торжественно положив его в лакированный черный ларец. Вместо него полуэльф Мейстроуд, глава местного отделения Гильдии, вручил ему медный медальон, символ низшего ранга в Гильдии. На медальоне была отчеканена гильдейская эмблема — девятиконечная звезда с лучами в форме мечей.

После произнесения всех соответствующих клятв и поздравительной речи Мейстроуда, которой аплодировали все собравшиеся приключенцы, Фрэнк получил системное сообщение о новом достижении — «Первый в Гильдии Искателей Приключений». Достижение давало аж 5% бонуса к денежной награде за выполнение гильдейских заказов.

Когда с официальной частью было покончено, и приключенцы разбрелись по своим делам, Беккер шепотом заговорщика сообщил ему:

— При вступлении в Гильдию положено проставляться. Ты как на это смотришь?

— О, традиции надо чтить. Тем более такие, — уже произнеся это, Фрэнсис вспомнил, что потратил почти все деньги на новый арбалет. Но идти на попятную было бы просто неприлично.

Его опять спас «Спящий бард». Первая часть истории о Капитане Немо и его стальном нарвале прошла на ура, что показали особенно щедрые денежные сборы.

* * *

Пирушка по случаю вступления в Гильдию удалась на славу. Казалось бы, когда вместе собирается столько вооруженных сорвиголов, не миновать драк и поножовщины. Но даже сильно набравшиеся гости вели себя прилично. Худшее, чего от них можно было ждать — громкое и фальшивое пение, или нечаянно разбитые кружки.

Вот Фабиан Тук, зловещего вида халфлинг с черной повязкой на глазу. Он рано отошел от пиршественного стола, и сейчас демонстрировал, что даже во хмелю способен обставить любого в дартс.

Вот два гнома, рыжебородый и чернобородый, борются на руках. За соседним столиком еще несколько гномов сошлись в поединке иного рода — «кто кого перепьет».

Вот какой-то маг, уже с трудом державшийся на ногах, сотворил короны из иллюзорных цветов на головах каждой женщины в зале. Новообретенным украшениям никто возмущаться не стал.

Вот два эльфа и три хоббита, вооружившись лютнями и флейтами, устроили импровизированный оркестр. А альвийка по имени Кинта, вскочив на стол, закружилась в зажигательном танце.

Вот Беккер Двойной Щит и его друг орк Катрук по очереди бросают игральные кости и передвигают по стоклеточной доске изящные маленькие фигурки.

Вот сам Мейстроуд Лучник произносит обязательный тост — «За тех, кого с нами больше нет». И все авантюристы торжественно пьют до дна.

По окончанию пирушки выяснилось, что решение не экономить было оправданным. Фрэнсису сообщили о выполнении скрытого квеста «Наш человек». Наградой были солидные плюсы к репутации не только с Гильдией, но и со всеми авантюристами, которые участвовали в попойке.

Блеск. Просто замечательно. Теперь бы еще накопить на новый меч, пока не появятся еще какие-нибудь незапланированные траты…

* * *

— И что теперь? — полушутя спросил Фрэнсис у миловидной регистраторши, придя в гильдию на следующее утро. — Опять крысы?

— После позавчерашнего гребенника? — регистраторша прыснула. — Да крысы сами от вас бегать будут!

Заданий на доске объявлений Гильдии было полным-полно, но большинство из них касалось приключенцев более высокого уровня, и только три или четыре предназначались для медного ранга.

Два «охотничьих» квеста он взял сразу, не задумываясь, но третий вынужден был отклонить — его требовалось проходить целой командой. Эшвуд отклонил его с большой неохотой; новые задания были ему нужны позарез. Фрэнк уже проверил сегодня городскую доску объявлений, но на ней было пусто.

Возможно, чтобы там появились новые квесты, нужно было покинуть Нексус и через какое-то время вернуться.

Стоило ему подумать о том, чтобы покинуть город, как ему в глаза бросилось объявление, появившееся на доске Гильдии только вчера.

Вы получили квест: «Опасная дорога». Сопроводите караван Родни Тихони из Нексуса до города Такар.

Дополнительное условие: все шесть фургонов должны уцелеть.

Награда: опыт, 75 золотых, повышение Репутации со всеми караванщиками.

Штраф за отказ от выполнения: отсутствует.

Штраф за провал: понижение Репутации со всеми караванщиками Нексуса и Такара.

Прочитав описание квеста, Фрэнсис сразу заподозрил неладное. Караванщики обычно не нанимали охранников со стороны. С налетчиками и чудовищами должна была справлялась караванная охрана и те из пассажиров, кто умел владеть оружием.

Надо бы взглянуть на этот караван, прежде чем брать задание.

* * *

Достаточно было одного взгляда на фургоны, чтобы понять — этому караванщику далеко до Одо Бэггинса. Синды (так местные называли тягловых броненосцев-переростков) сгрудились, как попало. И Фрэнсиса не удивило бы, уйди у бестолкового караванщика полдня только на то, чтобы выбраться из Нексуса.

Неразбериха быстро закончилась, когда на шум пришел хозяин каравана, еще совсем молодой человек, и начал распоряжаться сам.

Если он так хорошо во всем разбирается, почему у него такие бестолковые подчиненные?

Охрана Эшвуда тоже не впечатлила. Седой арбалетчик, с выражением усталой скуки, въевшейся в его лицо. Рыжий громила-мечник в разномастных доспехах. Коротко стриженая субтильная девица с двумя кинжалами, больше похожая на пиратку или разбойницу, чем на охранницу. Жрец-лепрекон с лиловой физиономией горького пьяницы. Чуть более внушительно смотрелся патлатый маг в серой мантии, сидевший рядом с возницей последнего фургона. Но все впечатление портила его козлиная бородка. Она выглядела так, словно мага за бороду долго таскали, а он потом так и не удосужился привести пострадавшую растительность на лице в порядок.

Конной охраны не было вообще. На ней хозяин каравана, очевидно, тоже решил сэкономить.

И они думают, что одного авантюриста медного ранга будет достаточно, чтобы перекрыть все дыры в защите? Тут и серебряный ранг не справится.

* * *

Непоняток во всей этой истории с караваном накопилось достаточно, и Фрэнк решил с ними разобраться, чтобы не брать кота в мешке. До отъезда в Такар еще оставалось немного времени, и он отправился в гномий квартал.

К счастью, Калкин еще никуда не уехал, и, поспрашивав немного, Фрэнк смог отыскать караванщика в трактире «Пять вершин».

— Ты по делу или просто так повидаться? — поинтересовался гном, отдав должное кружке темного эля.

Фрэнк подробно рассказал гному о предложенном задании на сопровождение каравана, об увиденных им странностях, и о решении посоветоваться с профессионалом, прежде чем соглашаться.

— Ты правильно сделал, что пришел с этим ко мне, — после этих слов Фрэнк получил системное сообщение о повышении Репутации с Калкином сразу на 5 пунктов. Гном доверительно наклонился вперед: — История и впрямь не из приятных. Можно сказать, у меня на глазах все случилось. Да ты присаживайся, рассказ будет долгим.

Все беды начались, когда умер Давад, старый хозяин каравана. Он оставил после себя двух сыновей — Райса по прозвищу Проныра, и Родни, которого весь квартал называл Тихоней. Пока отец был жив, Проныра ему во всем поддакивал, вот и добился того, что наследство полностью досталось ему.

— Сплоховал Давад напоследок, ох как сплоховал! — укоризненно покачал головой гном. — Отцовский промысел Райс унаследовал, а отцовскую хватку — нет. Это же надо было придумать — начать с того, что вдвое сократить охрану! Да жалеть денег на охрану — все равно что залезть в шахту, сэкономив на каске. Дурной сопляк!

Как и следовало ожидать, на полпути к Порт-Викону на караван напали орки-кочевники.

— И ладно бы их была целая орда, так ведь нет! Стая жадного до добычи молодняка! У них еще молоко на клыках не обсохло, — горячился Калкин. — При старом хозяине их бы отогнали, пусть и не без труда. А тут случилась катастрофа. Четыре фургона зеленошкурые увели. Представляешь, сразу четыре!

В защиту наследника можно сказать только то, что Райс был жадным дураком, но не трусом, и погиб, пытаясь отбить у орков один из фургонов.

Так бесславно закончил свою жизнь старший сын Давада. Одного-единственного перехода оказалось достаточно, чтобы похоронить то, что старый караванщик создавал полтора десятка лет.

— Вот почему у нас, гномов, должности по наследству не переходят, — назидательно сказал Калкин. — Как раз чтобы такой глупости не допускать.

Тихоня, ставший наследником брата, честно пытался исправить положение. Но караван уже получил пятно на репутации. И с каждым днем становилось только хуже. Кое-кого из охраны каравана сманили конкуренты, кто-то ушел сам. А поглядев на охранников, и возницы стали брать расчет, отработав положенное. И кто их смог бы винить?

— А Тихоня, может, и рад бы нанять положенное число охранников, да не тут-то было, — доверительным шепотом сообщил гном-караванщик. — Покойный братец и тут подгадил; успел растратить семейные деньги на свои прожекты, которые после его смерти полопались, как мыльные пузыри. И теперь для Тихони переход в Такар — последний шанс для поправить свои дела.

— Значит, мне не стоит с ними связываться?

— Вот тут я тебе ничего советовать не буду. Решай сам. Скажу только, что за Родни такой дурости и жадности, как за братом, не замечали. Подчиненными он без нужны рисковать не будет. И если готов повести караван всего с пятью охранниками, значит у него есть какой-то план, как добраться до Такара без потерь.

Вы выполнили скрытый квест «Предупрежден — значит, вооружен»

Награда: 1000 очков опыта, в случае успешного выполнения квеста «Опасная дорога» к награде будет случайным образом добавлен один предмет вооружения.

Системное сообщение окончательно склонило его к принятию решения, что квест все-таки стоит взять, несмотря на возможные риски.

* * *

Интерлюдия — Лютвидж, караванный маг

— Что скажешь, Майра? Кажется, это будет последней ходкой нашего каравана.

— А хоть бы и так! — вздернула подбородок кинжальщица. — Лучше ходить без работы, чем каждый раз позориться! Не представляю, на что надеется Тихоня.

Согласно правилам, число охранников в караване должно быть не меньше числа фургонов. И когда их оказалось всего пятеро на шесть фургонов, Тихоне пришлось срочно импровизировать и обращаться в Гильдию. Но не похоже, чтобы авантюристы торопились взять задание на сопровождение их каравана — пятно на репутации давало о себе знать.

Громкая икота возвестила о появлении Амато. Лепрекон, водивший караваны еще при отце покойного Давада, любил крепко закладывать за воротник, но лечил на совесть.

— Готовьтесь, мальчики… и девочки! — возвестил он, плюхнувшись рядом с Майрой. — Курьер Гильдии сообщил, что наша заявка принята. И Номер Шестой сейчас будет здесь… Да вот и он! — и лепрекон театральным жестом ткнул в идущего к ним приключенца медного ранга.

— Сейчас поглядим, кого нам выделила от своих щедрот Гильдия, — сказал Стиффен-Мечник. Хрустнув шеей, он вразвалочку пошел навстречу новому охраннику. Арбалетчик Меллоу, стряхнув лень, решил составить ему компанию.

* * *

После принятия квеста «Опасная дорога» его предупредили, что времени до отхода каравана в Такар оставалось не так уж много. Но Фрэнсис все же успел выполнить оба «охотничьих» квеста, и купил у мастера Фарли короткий меч взамен сломанного гребенником. После чего вернулся к фургонам Тихони, где познакомился с остальными охранниками.

Рыжий мечник, которого звали Стиффен, устроил ему настоящий допрос.

— Оружие?

— Меч и арбалет. При необходимости могу воспользоваться метательным оружием. Знаком с рукопашным боем.

— Метательное? — вклинилась кинжальщица Майра. — Дротики, кинжалы или топорики?

— Дротики. Но у меня их немного.

— Как насчет магии?

— Не владею.

Стиффен широко улыбнулся, показав ровные белые зубы:

— Ничего, для этого у нас есть Лютвидж, — маг приосанился.

* * *

Не успел караван отдалиться от города настолько, то стен уже не было видно, как они увидели огромную птицу, парящую над фургонами. Птица была на редкость уродливой — чешуйчатой, с кожистыми крыльями цвета черной резины, и мощным толстым клювом.

— Она может напасть? — спросил Фрэнк у арбалетчика.

— Нет, — ответил Меллоу. — Эта пташка питается только падалью. Но ее появление — дурной знак. Если она следует за караваном — значит, рассчитывает на то, что часть из нас погибнет, и она сможет получить свою долю мяса.

— Или, — не мог не возразить Фрэнк, — она ждет, что напавшие на караван будут перебиты, и когда мы поедем дальше, она сможет полакомиться налетчиками.

Его немудреная логика подействовала; Репутация с Тихоней и со всеми охранниками поднялась на единичку.

А зловещая птица продолжала кружить в небе, время от времени напоминая о себе хриплым карканьем.

Фрэнсис Эшвуд окинул взглядом окрестности в поисках неровностей, которые можно было бы использовать для засады. Птица, кружившаяся над ними, давно исчезла, видимо, усмотрев нечто более интересное, чем медленно ползущий караван. Но его это совсем не успокоило.

Он уже успел оценить, насколько сильны остальные охранники каравана. Лютвидж был Стихийным магом 21 уровня. Амато — Монахом 22-го. Чуть поскромнее были показатели у Стиффена (Воин 19 уровня) и Майры (Плутовка 18 уровня). И только седовласый арбалетчик Меллоу мог похвастаться тридцатым уровнем.

Плохо, что у нас только два стрелка, включая меня. Нужно хотя бы четверо.

* * *

Посреди дороги стоял полноватый мужчина в круглой широкополой шляпе, сдвинутой на затылок.

— Эй! — замахал он руками, привлекая к себе внимание.

— Вставать на дороге — хороший способ получить стрелу, — предупреждающе крикнул ему Меллоу.

— Мне остается лишь надеяться на ваше благоразумие. Ведь у вас шесть фургонов, а у меня — только один. Разве могу я представлять для вас хоть какую-то угрозу?

Фрэнсис впервые не смог с уверенностью определить, к какой расе относится незнакомец. Разрез глаз и нос картошкой были характерны для гномов, но ни один уважающий себя гном не сбреет бороду. Да и великоват он был для гнома.

— Мы с семьей решили переселиться в Вилош. Там истребили всех крысюков, и началось выделение земель под распашку. Ну, мы и решили — чего оставаться в неурожайном краю, где уже второй год с пуговки на петельку перебиваемся? Хотели купить фургон у Сигвара-медника, которого прострел свалил, а он и говорит…

Фрэнка царапнуло что-то в речи незнакомца; она показалась ему слишком гладкой, как у ярмарочного торговца, который хочет впихнуть деревенским ротозеям залежалый товар.

Положим, он врет или хотя бы привирает. Зачем? Хочет навязаться ехать с нами? Надеется, что Родни, войдя в бедственное положение фермера, не станет брать с него положенную плату?

Эшвуд был на сто процентов уверен, что дело не в этом. Даже окажись Тихоня настолько мягкосердечным, семье фермера это ничем не поможет. Их караван едет в Такар; Вилош — в противоположном направлении.

В поисках разгадки этой головоломки, он переводил взгляд с фермера на его фургон и обратно. Что-то ничего в голову не приходит.

— Вы ехали одни? — спросил Фрэнк, чтобы потянуть время.

— Нет конечно, мы были вместе с караваном. Но наш фургон от него отстал, когда в Такаре стражникам померещилось, что мы везем контрабанду. Вы же знаете этих такарцев! Перерыли все, под каждую соломинку заглянули, пока не успокоились. Мы думали, что успеем догнать караван, но, как назло, колесо сломалось. Вы не могли бы помочь нам с ремонтом? Говорят, Хозяйка Перекрестков благосклонна к тому, кто помогает страждущим путникам.

Одо Бэггинс предпочитал другое высказывание — «Хозяйка Перекрестков помогает тому, кто сам не зевает».

* * *

Отчаявшись найти слабые места в истории незнакомца, Фрэнсис решил еще раз взглянуть в фургон, на этот раз — через подзорную трубу. Когда система выдала сообщение, что навык Наблюдательности вырос, лондонец наконец-то понял, что не давало ему покоя.

— Сломайся у них на самом деле колесо, ступица тоже была бы повреждена, — вполголоса предупредил авантюрист, передавая Тихоне подзорную трубу. Увидев все своими глазами, Родни посуровел:

— Фрэнсис, Меллоу, держите его на прицеле. Еще неизвестно, какие подлые трюки у него в запасе. — Набрав в грудь побольше воздуха, караванщик неожиданно громко и твердо произнес: — У нас нет времени на долгие остановки. Но будь уверен, я сообщу о твоей беде городской страже, как только доберемся до Такара. Уверен, что конный патруль с радостью поможет тебе сменить колесо.

Дружелюбие мигом исчезло с лица незнакомца в шляпе, как смытый театральный грим:

— Жаль, что вы сделали неправильный выбор.

Неизвестно, что хотел сделать «фермер» — просигналить друзьям из «сломанного» фургона, или напасть сам. Он не успел ни того, ни другого, потому что попал под действие опутывающего заклинания от Лютвиджа.

— Спалить этот фургон к тифлинговой матери? — предложил маг, разминая пальцы.

Родни остановил его:

— Не стоит. Если бы мы ехали в Нексус, никто бы не усомнился, что мы действовали из самозащиты. Но мы идем в Такар…

— А-а-а! — разочарованно протянул Лютвидж, как будто это все объясняло.

Очевидно, невидимые доселе пассажиры фургона не услышали последних слов Родни. А вот угрозу предупредить патруль они расслышали прекрасно.

Фрэнсис нажал на крючок арбалета, и высунувшийся из фургона патлатый верзила получил стрелу в плечо. Его тут же втащили обратно в фургон.

— Неплохое оружие, — похвалил Меллоу. — Но мое лучше, — И, словно красуясь, вогнал стрелу в руку некстати высунувшегося с другой стороны фургона небритого полуорка. Тот заорал, словно его резали, и выронил шипастую дубинку.

— Не тратьте стрелы. Есть другой способ с ними управиться, — и Лютвидж заблокировал все выходы из подозрительного фургона, вырастив вокруг него стену из острых колючек. — Когда они смогут прорубиться через мои колючки, мы уже будем далеко.

Караван двинулся дальше, так и оставив обездвиженного «фермера» стоять посреди дороги.

* * *

— И часто караванам попадаются такие вот «переселенцы»? — спросил Фрэнк у арбалетчика, когда «сломанный» фургон исчез из виду.

— Бывает и такое, — пожал плечами Меллоу. — Хотя я и не слышал, чтобы они действовали настолько нагло. Даже собственным фургоном обзавелись.

— Если это вообще их фургон. Они могли отобрать его у настоящих переселенцев.

— Их могло привлечь, что у нас почти нет охраны, — предположила Майра. — А если бы им удалось взять Родни в заложники, можно было бы диктовать нам условия.

— Тогда нам повезло, что Эшвуд заподозрил неладное, — сказал Стиффен. — Кстати, Майра, ты-то почему ничего не заметила? Такие ловушки — как раз по твоей части.

Ответить кинжальщице было нечего. Поэтому она лишь просверлила мечника недовольным взглядом и отвернулась.

* * *

Неловкую тишину разорвал предупреждающий возглас Майры:

— Кирбаны!

Из лесистого оврага с громким стрекотом стали выбегать твари, похожие на сомов с паучьими ножками. Они быстро заполонили всю дорогу, так что проехать дальше оказалось невозможно.

Лютвидж сформировал между ладоней огненное заклинание и запустил его в живую преграду. Но огненный сгусток, взорвавшийся среди толпы тварей, убил только троих. Еще двоим досталось по арбалетной стреле от Меллоу и Фрэнка.

Амато простер руки к небесам, призывая Благословение для всего отряда.

По правилам «Альбиона» благословение можно было получить только у священника одной с тобой конфессии. Например, лорду Фрэнсису Эшвуду, как верному сыну англиканской церкви, было бесполезно обращаться за помощью к православному священнику или к франсисканскому монаху. К счастью, в Риассе это ограничение отсутствовало, и благословение лепреконского жреца сработало без всяких проблем.

Фрэнк и Стиффен взяли на себя крупного кирбана, чья чешуя не уступала по прочности кольчуге. Он оказался не очень умен, и постоянно переключая его внимания друг на друга, они быстро снизили его здоровье до нуля.

Меллоу уже успел опустошить один колчан молниеносными выстрелами. Родни тут же подал ему новый.

Лепрекона сильно теснили, но он умудрился удержаться, и даже иногда угощать напавших на него кирбанов хлесткими ударами посоха. Но Фрэнк видел, что Амато срочно нужна помощь. Перестав на время ковырять чешуйчатую броню еще одного кирбана-здоровяка, он метнул дротик в того, кто пытался зайти к жрецу со спины. Бросок был не ахти, но заставил «сомика» отвлечься, давая жрецу возможность выйти из окружения. Лепрекон благодарно махнул ему рукой.

Выражение безмерной скуки на лице арбалетчика сменилось гримасой боли, когда «сомик» сизого цвета плюнул в него шипами. Один из шипов воткнулся в незащищенное предплечье Меллоу. Тихоня, аккуратно вытащив шип, стал его перевязывать.

У кинжальщицы прошел критический удар, и она выколола одному из «сомиков» глаз. Кирбан окривел, но злости в нем не убавилось, что он и продемонстрировал, сжавшись и пригнувшись для прыжка.

— В сторону!

Майра сделала перекат, а Стиффен успел подставить под удар щит. Неказистый на вид щит был прочнее, чем выглядел, и смог выдержать таранный удар, хотя мечника силой удара отбросило на несколько шагов назад. «Сомик» ошалело мотал головой, пытаясь встать, но его лапы разъезжались, как у пьяного. Майра затанцевала вокруг него, стараясь вонзить кинжал в уязвимое место.

Лютвидж подорвал еще несколько тварей новым сгустком огня. Фрэнк, спрыгнув с козел, ударил сверху вниз и насквозь проткнул «сомика», пытавшегося вцепиться в ногу караванному магу. Стиффен тут же добил его ударом в шею.

Майра потеряла один из кинжалов; он увяз в толстой шкуре, когда кирбан взвился на дыбы, и она не успела его выдернуть. Майра тут же отступила под прикрытие лепреконского посоха.

— Родни, берегись! — крикнул маг. Фрэнсис оглянулся, и сразу увидел, что вызвало опасения Лютвиджа. На фургон Родни мчался необычный белый кирбан ростом с быка. Тихоня размахнулся и изо всей силы метнул в него колбу с зажигательным зельем. Колба разбилась, и монстра охватило пламя. Но это его не остановило, как и стрела Меллоу, которая попала ему в нос. Стиффен ударом наискось укоротил переднюю лапу кирбана. Тот продолжал хромать в сторону фургона, даже не обратив на мечника внимания.

— Дилетанты! — протянул Лютвидж с непередаваемым презрением в голосе. — Займитесь лучше мелочью, а бычка остановлю я.

Его слова не были бравадой; заклинание отрядного мага превратило грунт под ногами у огромного кирбана в трясину. Тот наконец-то остановился и стал медленно вязнуть в рукотворном болоте. А Фрэнсис со Стиффеном и Меллоу не давали более мелким особям прийти ему на помощь. Когда альбинос погрузился в болото по самые глаза, у Лютвиджа прошел откат от предыдущего заклинания, и он заставил размякшую почву затвердеть, хороня монстра заживо.

* * *

Пока они общими усилиями упокаивали кирбана-альбиноса, мелкий «сомик» подпрыгнул и вцепился караванщику в ногу. Напуганный Родни завопил и стал наносить зубастику беспорядочные удары кинжалом, рискуя ранить самого себя.

Фрэнк, заметивший незавидное положение караванщика, добрался до него первым. Выбив твари один из клыков эфесом, он вставил меч в образовавшуюся прореху и использовал его, как рычаг, разжимая мощные челюсти. Майра тут же дернула караванщика за плечи, оттаскивая Тихоню от чересчур живучего зубастика. А Фрэнк воткнул меч в разинутую пасть, вложив в укол всю массу тела. Монстрику этого хватило.

Гигантский кирбан в это время последний раз содрогнулся, прежде чем скончаться от нехватки воздуха. Зубастая мелочь, увидев это, порскнула обратно в овраг. Лютвидж послал им вслед огненное заклинание, но никто не погиб; улепетывающие «сомики» отделались подпаленными шкурами.

* * *

За сражение с кирбанами Фрэнсису дали новый уровень.

К сожалению, от «сомиков» в качестве трофеев толку было мало. Только шкура альбиноса чего-то стоила; интересно, что она практически не пострадала от огня. Остальных тварей, не церемонясь, столкнули шестами в овраг.

Майра сияла, как начищенная монета; вовремя заметив стаю кирбанов, она полностью реабилитировалась за предыдущий промах. Амато, возблагодарив Неведомых, занялся лечением раненого предплечья Меллоу. Фрэнк и Стиффен, сделав короткую вылазку, убедились, что «сомики» действительно убрались. А Родни… Несмотря на хромоту он обошел все фургоны, успокаивая пассажиров и убеждая их, что монстров больше нет, и беспокоиться не о чем.

Вот же заячьи души! Хоть бы кто-то вылез из фургона и помог нам сражаться! Так нет же — сидели, тряслись и смиренно ждали, когда их сожрут!

* * *

Такар был начисто лишен величественности и изящества, свойственных Нексусу. Вдоль главной улицы тянулись однообразные двухэтажные дома песчаного цвета с черепичными крышами и наглухо закрытыми ставнями.

Город, за несколько лет переживший нашествие скавенов, моровое поветрие и пожар, так и не оправился от этих бедствий. В сердцах такарцев поселились страх и подозрительность. Во всех чужаках горожане видели предвестников новых бед.

Неудивительно, что Такар считался самым негостеприимным местом на континенте. Так что на здешнем постоялом дворе половина номеров всегда пустовала, и у караванщиков никогда не возникало проблем с тем, где разместиться.

Когда Тихоня проверил, как устроены фургоны и тягловые синды, настало время для расчета.

— Я скажу без преувеличения — тебя нам сам Единый послал! Дошли благополучно, фургонов не потеряли, никто не погиб. И не думай, что я забыл, кто помешал этой зубастой твари отгрызть мне ногу! — Родни был сама благодарность. Фрэнк догадывался, к чему тот ведет, и оказался прав; Тихоня попытался убедить Эшвуда поработать на него, но уже на постоянной основе.

— Волей случая или судьбы, оказался вдали от родины, и обязан найти способ вернуться обратно. Вряд ли я отыщу путь домой, если буду мотаться туда-сюда с караваном.

Родни пожал плечами, ничуть не смущенный отказом:

— Я обязан был попытаться, — Репутация с караванщиком подскочила на единицу, а система сообщила о выполнении скрытого квеста «Вежливый отказ». Наградой был случайный предмет вооружения, и Фрэнк получил ее немедленно — Родни протянул ему длинный меч в черных ножнах.

— Надеюсь, тебе он послужит лучше, чем предыдущему владельцу.

— Это был твой отец?

— Угадал, — кивнул Тихоня. — Ты снова удивил меня, Фрэнсис Эшвуд. Я был уверен, что ты назовешь моего злосчастного брата.

— Им давно не пользовались, — объяснил Фрэнк, на треть выдвинув клинок из ножен. — Будь это оружие твоего брата, ему пришлось бы пустить меч в ход, когда напали орки.

За верную догадку ему капнуло еще чуть-чуть опыта.

Фрэнсис Эшвуд и Родни Тихоня пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. На этой оптимистическое ноте закончилось короткое, но опасное путешествие из Нексуса в Такар.

Фрэнк снова остался один.

Такарское отделение Гильдии было самым скромным и самым нерентабельным во всем регионе.

Фрэнсис все же заглянул туда после того, как удалось распрощаться с прилипчивым караванщиком. Для медного ранга предлагалось только три задания. Особое внимание Фрэнка привлекло первое из них. Оно было от городской стражи.

В караулке, куда приглашал явиться листок с заданием, его встретили местные блюстители порядка — низкорослый кривоногий орк, вооруженный луком и стрелами, с капральскими нашивками на рукаве, и его непосредственный начальник, полуэльф-копейщик с пепельными волосами и необычными глазами фиолетового цвета. Фрэнк был приятно удивлен, что они отнеслись к нему по-деловому и без обычной для такарцев подозрительности. Возможно, за это стоило благодарить «Закон и Порядок».

У стражи, как выяснилось, возникла проблема с шайкой разбойников, промышлявших буквально в двух шагах от городских стен.

— Они хорошо устроились. Если высылаешь отряд стражи, они прячутся. Нападают только на одиночек.

— Не пробовали посылать переодетых стражников? — спросил Фрэнсис.

— Шутишь? Да это первое, до чего мы додумались, — сплюнул орк. — Бесполезно. Гарнизон у нас маленький, и бандиты, похоже, знают каждого в лицо.

— И я нужен вам в качестве приманки, — сообразил Эшвуд.

— Точняк! Ты только что в городе, тебя никто не знает. Так что налетчики ничего не заподозрят.

Все, что ему было нужно — это какое-то время прогуливаться вокруг города, делая вид, что он собирает травы.

— Главное — оставайся все время в зоне обстрела городскими лучниками, — посоветовал орк. — Тогда, если какая-то тварь вылезет, будет кому прикрыть тебя.

Боюсь, если я буду держаться в зоне обстрела, разбойники заподозрят неладное.

* * *

Отскочившая ветка хлестнула его по лицу.

— Текущий уровень жизни 302/570.

Фрэнк бежал уже целый час, но стряхнуть погоню удавалось лишь ненадолго. Нужно было отдать разбойникам должное — обложили его вполне профессионально.

— Вон он!

— Шустряк, держи его!

Свистнувшая стрела царапнула его по плечу.

— Текущий уровень жизни 285/570.

Чтобы оповестить стражу о появлении разбойников, нужно было раздавить кристалл, выданный полуэльфом. Именно так Фрэнк и сделал. Кристалл на секунду потеплел, потом рассыпался в пыль. Но обещанный отряд городской стражи пока не появлялся.

Я не смогу уворачиваться от них бесконечно.

— Не уйдешь!

— Стой, зараза, а то хуже будет!

Еще одна стрела угодила в бок, сняв сразу 56 ЖП.

Фрэнк продолжал тянуть время, петляя между деревьями, но чувствовал, что его время на исходе.

— Гони его, гони! Пенек, если ты его потеряешь, я тебе уши отрежу!

Наступал момент, когда бежать ему было уже некуда. Слева — непроходимый бурелом, справа — глубокий овраг. Попытаться туда прыгнуть — переломаешь себе ноги. Здоровья осталось меньше трети. А спереди путь перекрыли бандиты.

* * *

Щербатый главарь, выйдя вперед, глумливо захохотал:

— Я же говорил, далеко ты не убежишь!

Фрэнсис ответил снисходительной улыбкой, надеясь, что Актерское Мастерство не подведет:

— А я и не убегал.

Его ответ вызвал дружный хохот.

— Нет, вы слышали, парни? Он не убегал! А что же ты сейчас делал? — спросил главарь, посмотрев на Эшвуда, как на слабоумного.

— Я вас заманивал.

— Брешешь! — кривая усмешка исчезла с лица главаря. — Мохнорылый, а ну-ка пощекочи-ка этого шутника стрелой. Начни с коленок. А то зверек уж больно шустро бегает, — оборванец, заросший бородой, как гном, кивнул, снимая с плеча лук.

Сержант-орк, возникший за спиной у разбойника с луком, четким ударом вогнал короткий меч в ему шею, где Мохнорылого не защищали кожаные доспехи.

— Обла... — хотел заорать другой бандит, но получив древком копья в лоб, прилег отдохнуть на травке.

Фрэнк выхватил дротик и со всей силы метнул в Щербатого. Главарь ловко увернулся, но дротик не пропал впустую, воткнувшись в грудь замешкавшему дубинщику.

Потом началось побоище; неуловимые разбойники в свое время попортили городской страже Такара немало крови, и брать пленных никто особо не стремился. Фрэнку тоже пришлось пустить в ход меч; несколько рыцарей дубинки и кистеня захотели расквитаться с человеком, который завел их в ловушку.

Не прошло и часа, как шайка была полностью разгромлена подоспевшей стражей (за исключением Щербатого, совершившего самоубийственный прыжок в овраг). Когда это случилось, выскочило системное сообщение, что у Фрэнсиса подскочил уровень достижения «Закон и Порядок».

— Не очень-то вы торопились, — сказал он полуэльфу.

— Тут ты сам виноват, — ответил начальник стражи. — Никто не ждал, что ты сможешь так долго и успешно от них удирать. В результате все, кто должен был тебя прикрывать, остались далеко позади, и пришлось тебя догонять.

Эшвуд вернулся в город вместе со стражей, после чего квест закрылся, а он стал богаче на пятьсот золотых.

Теперь можно и к алхимику заглянуть.

* * *

Фрэнк позвонил в колокольчик, давая хозяину лавки знать о своем присутствии.

Ему навстречу выкатился приземистый бородатый старичок, напоминающий гриб на ножках. Его лысина была изукрашена множеством старческих веснушек, а бодрая жизнерадостная физиономия являла собой живой контраст с угрюмыми лицами всех такарцев, которых он встречал до этого.

— Ну наконец-то! А я думал, совсем забыли старого Амфибрахия!

Старый алхимик беспрерывно болтал. В основном он говорил о прошлом.

— Это одна из привилегий старости — помнить, каким был Такар, пока на него не обрушились бедствия, и надеяться, что когда-нибудь он вновь станет таким. Другое дело, что я совершенно не представляю, как добиться такого чуда. Я знаю, как превращать одни металлы в другие, но не представляю, как бороться с пандемией страха.

Когда Фрэнсису удалось прорваться через болтовню, он наконец-то получил квест на сбор ингредиентов.

* * *

Самым сложным в этом квесте оказался не сбор всего, что поручил алхимик, и не сражения с крупными барсоласками-альбиносами, а необходимость вновь попасть в Такар. Стража как раз сменилось, и не осталось никого, кто знал бы о подвигах Фрэнсиса на ниве истребления бандитов. А вечерняя смена стражи, только что заступившая на пост, смотрела на любого, кто пытался войти в городские ворота, как на потенциального контрабандиста.

Препирательства с ними заняли целый час, пока из караулки не показался знакомый сержант-орк и не рявкнул на них.

* * *

Фрэнк терпеливо дожидался, пока в лаборатории творилось священнодействие, понятное только профессиональному алхимику.

Жидкость, накапавшая в колбу из неопознанного алхимического аппарата, отдаленно напоминавшего помесь слона с удавом, была кристально чистой. Престарелый алхимик взболтал ее, взглянул на свет, убедившись в отсутствии осадка, аккуратно отлил чуть-чуть в реторту, и одним движением, как завзятый выпивоха, опустошил ее.

— Вот он, истинный эликсир жизни! — воскликнул старичок, его рот расплылся в беззубой улыбке. — Если у меня когда-то и появлялись сомнения по поводу выбранного пути, достаточно было одного глотка Амброзии Бадшаха, чтобы снова убедиться — я не зря протирал мантию в университете, и годы, потраченные на проникновение в тайны бытия, не были истрачены впустую.

Награда за квест была существенной — набор из пяти лечебных зелий.

Хорошая награда; мне эти зелья очень скоро пригодятся.

Забрав зелья, Фрэнк покинул дом Амфибрахия. Алхимику было уже не до него; устроившись в кресле-качалке, старик блаженно зажмурил глаза и бубнил себе под нос:

— Не зря... совсем не зря...

* * *

Третий и последний квест, который ему удалось получить в Такаре, был связан со строительством башни, во время строительства которой возникли неожиданные трудности. От него требовалось разобраться с причинами простоев, чтобы башню можно было достроить.

Вначале Фрэнк посетил зодчего. Акилас, сутулый бородач-полугном*, затянутый во все черное, объяснил ему:

— Когда моя башня будет достроена, она станет самым величественным зданием в Такаре. А я наконец-то смог бы доказать, что разработанный мной метод работает не только для одноэтажных домов, — его щека дернулась; видимо, архитектурные новшества полугнома не снискали всеобщего одобрения. — Но мы успели построить только первые три этажа. После этого начались… проблемы.

После подробного рассказа зодчего Фрэнк готов был согласиться; если лопнувший канат, на котором поднимали на третий этаж оконную решетку, или чудом никого не убившие банки со строительной краской можно было списать на несчастный случай, то от истории с обрушившимися строительными лесами уже попахивало саботажем.

Акилас винил во всем происки завистников и интриганов. Подрядчик, с которым Фрэнк тоже успел поговорить, винил во всем рабочих, называя их косорукими бездельниками и неумехами.

Наверняка окажется, что не все так просто.

* * *

Три дня.

Именно столько времени Фрэнсису понадобилось, чтобы разобраться в этом запутанном деле. Пришлось порядком помотаться по негостеприимному Такару в поисках тех, кто мог хоть что-то знать, а потом потратить уйму сил, чтобы убедить их поделиться своим знанием. Вытащить что-то из подозрительных озлобленных рабочих, которых до этого уже трясла городская стража, было не проще, чем вырывать зубы из наркоза; даже Красноречие и Актерское Мастерство плохо помогали.

Закончив опрашивать свидетелей, Фрэнсис готов был проклинать все и вся. Но все же ему удалось, несмотря на все запирательства и недомолвки, более или менее воссоздать картину происшедшего.

Я так далеко от Лондона, и все равно умудрился угодить в детективную историю! Жаль, что в Такаре нет своего Шерлока Холмса. Или хотя бы инспектора Лестрейда.

* * *

Собрав на третьем этаже недостроенной башни всех, кто мог быть причастен к несчастным случаям, альбионский авантюрист не смог отказать себе в искушении разыграть концовку классического детектива, с собой в роли Эркюля Пуаро. Чтобы все было официально, он пригласил своих новых знакомых из городской стражи, полуэльфа и орка, а также делегацию, составленную из самых опытных и уважаемых рабочих города.

Основных подозреваемых оказалось сразу четверо. Десятник Вернион много раз покидал стройку в рабочее время, причем под сомнительными предлогами. Каменщик Франд проявлял чересчур живой интерес к ходу строительства, вникая в детали куда больше, чем ему полагалось по долгу службы, и задавая слишком много вопросов. Откуда такой интерес? Торговец шерстью по имени Кемаль поставил тысячу золотых на то, что строительство не будет закончено в срок, о чем многие знали. А молодой хоббит по имени Хельм Хейвуд пытался однажды ночью проникнуть на стройку, но был пойман сторожами. На вопросы, что ему там понадобилось, молчал, как партизан на допросе. Через день попытался снова, но опять был пойман, и опять отмолчался.

Эшвуд методично перечислил, какими уликами против них располагал, и какие мотивы для совершения преступления могли быть у каждого из них. После чего стал так же скрупулезно показывать, почему они невиновны.

— Разобраться со странным поведением Верниона оказалось проще всего. Он ухитрился обзавестись сразу двумя подружками. Причем ему хватило хитрости на то, чтобы заводить знакомства на противоположных концах города. Вот откуда его запирательство и нелепые отговорки по поводу отсутствия на рабочем месте — он до ужаса боялся, что его двойная жизнь раскроется.

Стройный золотоволосый альв под общий хохот вжал голову в плечи; он уже представлял скандал, который ему устроят разгневанные и обманутые в лучших чувствах девушки.

— Франд — каменщик в пятом поколении. Но его по молодости не подпускали к серьезным стройкам. Башня Акиласа для него — великолепная возможность проявить себя. Вот откуда его интерес ко всем мелочам, связанным со строительством. Предположить, что он займется саботажем, так же нелепо, как представить эльфийского барда, который разобьет свою лютню об камни.

Молодой гном с короткой шкиперской бородкой склонил голову в знак признательности.

— Несколько слов для тех, кто не знает, по каким принципам работают букмекерские конторы. Тому, кто сделал ставку на определенное событие, категорически запрещено как-то влиять на события, чтобы улучшить свои шансы на выигрыш. Если бы обнаружилось, что Кемаль стоит за несчастными случаями на стройке, пришлось бы не только лишиться того, что он поставил, но и заплатить огромный штраф.

Торговец шерстью яростно закивал, подтверждая слова Фрэнсиса.

— А Хельм Хейвуд, как мне удалось узнать, уже выкидывал такие номера раньше. Каждый раз — на спор с друзьями. Залезть в какое-нибудь местечко, пользующееся дурной славой, или стащить какую-нибудь мелочь, а на следующий день вернуть на место. Проболтаться — значит проиграть спор, поэтому он и молчал.

Кудрявый хоббит потупился; его уши алели, как маки.

— Так вот в чем дело! — расхохотался кто-то из рабочих.

Полуэльф-стражник прервал начавшееся веселье:

— Но тогда получается, что все четверо подозреваемых невиновны?

Фрэнк покачал головой:

— Не совсем так. Был еще один человек. Отлично осведомленный обо всем, что происходит на стройке. В том числе и о том, по какому графику работает охрана, и когда происходит смена караула.

Все присутствующие как по команде обернулись и уставились на Акиласа.

* * *

Зодчий ничего не ответил на обвинения; он только открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба.

— Нет-нет, не торопитесь с выводами, — поспешил сказать Эшвуд, видя, что рабочие на волосок от того, чтобы устроить суд Линча. — Есть небольшой, но немаловажный факт в защиту вашего зодчего. Я выяснил, что он тот вложил в строительство все свои сбережения. Если башня не будет достроена, Акилас потеряет все.

— Тогда кто? — пронзительный женский голос из задних рядов перекрыл все остальные голоса. — Что ты все тянешь? Скажи, наконец, кто все это устроил!

Одобрительный гул среди рабочих дал понять Фрэнку, что тянуть дальше просто опасно.

— Да нет никакого преступника! — завел старую песню подрядчик. — Я вам говорил, они просто лентяи, которые работают спустя рукава…! Много раз говорил!

— Будь они такими нерадивыми, как вы пытались мне внушить, проблемы бы начались задолго до четвертого этажа, — отмахнулся от него Фрэнсис. — К тому же, я тщательно проверил — новых рабочих в последние два месяца не нанимали. Не было в те дни и опасных работ, которые могли привести к повышенному травматизму и вызвать недовольство строителей. Единственное, что за это время произошло — сменился подрядчик. Который, между прочим, почти сразу попытался подсунуть дешевые некачественные материалы вместо тех, что были заказаны.

По толпе прокатился гневный ропот; об этом случае знали далеко не все.

— Ложь! Все ложь! — надрывался подрядчик. Он готов был броситься на Фрэнка с кулаками, но его остужало присутствие рядом сержанта-орка.

Искатель приключений продолжал невозмутимо рассказывать:

— Когда Акилас его на этом поймал, он решил больше не рисковать. Вместо этого он изыскал себе новый источник дохода — стал экономить на оплате строителям, чтобы скрыть, что он растратил часть денег, отведенных на оплату жалования. А чтобы не пришлось потом расплачиваться за недостачу, он организовал несколько несчастных случаев на стройке, чтобы потом обвинить их в недобросовестной работе… Стоять!

Подрядчик, который был сыт по горло перечислением своих преступлений, бросился бежать, по пути расталкивая рабочих. Потом сломя голову ринулся вниз по лестнице, перескакивая через ступеньки.

— А ну стой!

— Держите эту падаль!

Когда рабочие, полные праведного гнева, спустились вниз, оказалось, что подрядчик уже никуда не сбежит; споткнувшись на лестнице между вторым этажом и первым, он покатился по ступенькам, неудачно упал и сломал себе шею.

— Ни один настоящий строитель не совершил бы такой ошибки, — слова Франда стали для подрядчика одновременно и приговором, и эпитафией.

ПРИМЕЧАНИЯ.

*В связи с отсутствием в мире Риассы людей, полугномами считаются потомки от браков гномов и хоббитов.