Больничный переполох (гет)

Больничные коридоры, освещенные тусклым дежурным светом, казались бесконечными. Четыре фигуры крались вдоль стен, словно тени, их дыхание сдерживалось. Впереди шел Антон, его лицо, обычно такое открытое и веселое, сейчас было сосредоточенным и решительным. За ним, чуть позади, двигались Арсений и Сергей, их широкие плечи казались еще шире в полумраке. Дима замыкал процессию, его глаза внимательно сканировали коридор, выискивая признаки опасности.

Их целью была ординаторская. Там, безмятежно спя, находилась Анастасия — невинная жертва их тщательно спланированной мести. Ночь обещала быть для неё неспокойной.

Остановившись у нужной двери, Антон приложил ухо к дереву. Тишина. Только тихое, ровное дыхание доносилось изнутри.

— Тшш, спит, — прошептал он, отступая назад и жестом приглашая остальных приблизиться.

Аккуратно приоткрыв дверь, они проникли в ординаторскую. В лунном свете, проникавшем сквозь окно, виднелась кушетка. На ней, свернувшись калачиком, спала Анастасия. Её длинные волосы разметались по подушке, а лицо казалось умиротворенным.

Антон окинул взглядом своих товарищей и тихим, но твердым голосом скомандовал:

— Так, Дима, ты на шухере. Арс, Сергей — держите её. А я займусь главным.

Дима кивнул и занял позицию у двери, прислушиваясь к каждому шороху. Арсений и Сергей бесшумно подошли к кушетке. Сработали слаженно, как хорошо смазанный механизм. Арсений быстро и ловко зафиксировал руки Анастасии, а Сергей — её ноги.

Антон достал из сумки небольшой, но устрашающий предмет — клизму. В глазах Анастасии, если бы она была сейчас в сознании, наверняка бы читался ужас. Но она продолжала безмятежно спать, не подозревая о надвигающейся каре.

Антон бесшумно подошёл к кушетке и достал клизму. Наполнив её водой из графина, он положил клизму на тумбочку рядом с кушеткой. Затем откинул одеяло, обнажив спящую Анастасию. Подняв ночнушку, спустил трусы, и взору открылась девичья попа. Антон взял грушу и, раздвинув ягодицы, принялся вводить её внутрь. Анастасия невольно выгнулась, из её горла вырвался приглушенный стон. Когда наконечник достиг нужной глубины, Антон медленно нажал на клизму. Арс, словно парализованный, стоял рядом и не в силах отвести взгляд от открывшейся картины: обнажённая Анастасия, беспомощно лежащая на кушетке, и груша, торчащая из её ягодиц.

Операция прошла быстро и бесшумно. Антон, испытывая смешанные чувства — облегчение и небольшую вину — убрал инструмент мести обратно в сумку.

— Всё чисто, — прошептал он, вытирая пот со лба. — Пора уходить.

Импровизаторы начали отступать к двери, когда Арсений вдруг замер. Он пристально смотрел на лицо Анастасии.

— Стойте, — прошептал он, прищурившись. — Посмотрите.

Все трое замерли, вглядываясь в лицо спящей девушки. Лунный свет, падавший из окна, высвечивал её щеки. И на них, словно капельки росы, блестели… слёзы.

Тишина в комнате стала оглушительной. Вина, до этого едва ощутимая, обрушилась на них с новой силой. Они переглянулись. В глазах каждого читалось одно и то же: а стоило ли это того? Месть, такая долгожданная и тщательно спланированная, вдруг показалась мелочной и жестокой.

Ночь, казавшаяся такой многообещающей, теперь давила своей тяжестью. Импровизаторы молча вышли из ординаторской, оставив спящую Анастасию наедине со своими слезами и невысказанной болью. Под покровом ночи месть обернулась ощущением горького раскаяния.