Вместе (гет)

Свергнув и отправив в изгнание дядюшку Стаса и тетушку Элоизу, Ясь как мог старался исправить нанесенный ими вред. Хотя то, что крайны покинули Пригорье, уже, конечно, ничем не исправишь, но в остальном они с Владом более-менее справлялись. Пока на Пригорье не начал заглядываться барон Косинский. Ясь позаботился о том, чтобы в Трубеже был профессиональный военный гарнизон, но с мощью барона им было не тягаться.

В судорожных попытках придумать какую-нибудь стратегию, которая могла бы спасти их от алчной руки барона, Ясь вспомнил разговор с братом несколько лет назад.

— Знаешь, какие слухи ходят о некоем Липовце? — задумчиво спросил тогда Влад.

Ясь помотал головой — слухами он не особенно интересовался.

— Говорят, городок процветает: погода в окрестностях держится неизменно такая, какая необходима для хорошего урожая. Люди, если и болеют, быстро выздоравливают. А все попытки осады или захвата спотыкаются о внезапно поднимающуюся бурю, потоп или еще какие катаклизмы, которые не дают войскам даже приблизиться к городу.

Ясь склонил голову:

— Так вот, значит, где они в итоге осели.

Влад усмехнулся:

— Так и знал, что ты в курсе, — а потом уже серьезно спросил: — Как думаешь, если мы упадем в ноги пресветлым крайнам, они согласятся вернуться в Пригорье?

Ясь покачал головой:

— Боюсь, Рарог не простит нам убийства матери. Кроме того, их всего двое. Вероятно, их сил хватает на небольшой город, но может не хватить на целое Пригорье.

Влад согласился с его аргументами. Но сейчас у них, похоже, не осталось иного выбора. Так что Ясь собрался в путь — следовало отправляться как можно быстрее: дорога до Липовца не близкая.

— Если я не успею вернуться, — сказал он жене, — уходи с мальчиками из города. Влад найдет вам безопасное убежище.

— Есть ли сейчас хоть что-то безопасное? — покачала головой Злата.

В ее медовых глазах плескалась тревога, но она сохраняла спокойствие и не пыталась удержать его — привычная ко всему жена солдата. Ясь улыбнулся и поцеловал ее.

— Я люблю тебя. И сделаю всё возможное, чтобы вернуться.

— Я тоже люблю тебя, Ясь. И всегда буду ждать.

Злата отступила, и он обнял сыновей.

— Берегите мать, мальчики.

Ярослав серьезно кивнул, в его серых глазах горела решимость оправдать его доверие. У Войтека глаза наполнились слезами, но он мужество сморгнул их и в свою очередь кивнул.

— Я горжусь вами, — искренне сказал Ясь.

Влада он попросил позаботиться о его семье, если дойдет до худшего, и верил, что брат не подведет его. Что, конечно же, не сделало долгий путь до Липовца приятнее и спокойнее.

Он скакал со всей возможной скоростью, несмотря на развязшие по весне дороги, и добрался всего за несколько дней, избегая по пути всевозможные локальные сражения. Липовец выглядел островком мира среди океана войны. И когда Ясь въехал в город, это ощущение только усилилось. Красивые улицы, вдоль которых росли липы и по которым шли по своим делам хорошо одетые жители, пробегали дети. Липовец процветал — это точно.

Ясь спешился, медленно ведя коня в поводу, и размышляя, где ему искать пресветлых крайнов. Помнится, они собирались работать травниками, так что стоило, пожалуй, расспрашивать именно в этом направлении.

Он нашел постоялый двор, на всякий случай снял там комнату и оставил коня. После чего спросил хозяина постоялого двора — пожилого дородного мужчину:

— Не подскажете, как найти травника?

— Вас интересует кто-то конкретный или сойдет любой? — уточнил тот. — В нашем городе их несколько.

Ясь растерялся, но только на мгновение.

— Мне нужен лучший.

Поскольку кто может быть лучшим травником, чем крайн?

— А, — улыбнулся хозяин, — тогда вам нужен господин Лунь.

Что и требовалось доказать. Ясь согласно кивнул.

— Идите от постоялого двора прямо вперед, на втором перекрестке направо, через три улицы еще раз направо и выйдете в Садовый тупик. В конце тупика дом пятнадцать.

— Спасибо, — поблагодарил Ясь и двинулся в путь.

До Садового тупика он добрался без проблем, и дом тоже было найти не сложно. Красивый двухэтажный дом с шатровой крышей, резными водостоками, вертушками и флюгерами. Калитка была открыта, чего и следовало ожидать от дома травника.

Пройдя через небольшой сад к порогу, Ясь постучал в дверь.

Ему открыла девочка лет одиннадцати в простом голубом платье с передником. Светлые волосы заплетены в длинную косу, большие ясные глаза вопросительно посмотрели на него.

— Здравствуйте?

Она была настолько похожа на Мариллу, что от одного взгляда на нее перехватило дыхание. Он прокашлялся, пытаясь вернуть себе голос, и хрипло произнес:

— Мне нужен Рарог Лунь.

— Проходите, — улыбнулась девочка, пропуская его в дом.

Войдя из прихожей в гостиную, она позвала:

— Папочка! Это к тебе!

Ясь услышал быстрые шаги, и в гостиной появился Рарог. И Марилла. Оба совершенно не изменились. То есть, конечно, они стали старше — уже не юные подростки, которых помнил Ясь, а взрослые люди. Но зрелость сделала их еще прекраснее. Если только такое возможно.

И хотя Ясь любил свою жену и был счастлив в браке с ней, при виде Мариллы сердце всё равно ёкнуло. Однако это неуместное чувство быстро пропало.

— Ясь? — удивленно-радостный возглас прозвучал хором.

Ясь улыбнулся и шагнул вперед.

— Добрый день, Рарог, Марилла.

Марилла уже устремилась вперед, чтобы обнять его, после чего Рарог пожал ему руку. Оба улыбались.

— А вы что, знакомы? — с любопытством спросила их дочь.

— Да, — с прежней улыбкой повернулась к ней Марилла. — Это наш друг Ясь Гронский. Ему я обязана жизнью.

— Как и я тебе своей, так что мы в расчете, — заметил Ясь.

В глазах девочки появилось понимание — видимо, с семейной историей она была знакома. Представление продолжил Рарог:

— Наша дочь Селена, — после чего спросил: — Как ты здесь оказался?

Вопрос подействовал на Яся как ушат холодной воды. За радостью встречи он почти забыл, зачем вообще сюда приехал.

— Разговор будет долгий.

Они устроились в гостиной на диване и в креслах. Марилла принесла чаю с печеньем. Селену никто не приглашал, но она осталась. Впрочем, прогонять ее тоже не стали. Там Ясь и изложил проблему с бароном Косинским.

— Мы не справимся сами, — заключил он. — Гарнизон Трубежа слишком малочислен по сравнению с войском барона.

— И ты хочешь, чтобы мы волшебным образом прогнали его из Пригорья? — с ноткой сарказма и одновременно горечи в голосе спросил Рарог.

Ясь отвел взгляд. Он понимал его отношение, сам ведь сказал когда-то брату, что Рарог не простит им убийства матери.

— Рар, — неодобрительно произнесла Марилла. — Мы можем хотя бы рассмотреть варианты.

Он повернулся к ней, и некоторое время они молча смотрели друг на друга, будто ведя безмолвный разговор. Хотя, может, и не будто. Ясь знал, что крайны способны на такое. Наконец, Рарог сдался:

— Ладно.

Ясь облегченно выдохнул.

— Есть у меня одна мысль, — продолжил Рарог так, словно не он только что не хотел в принципе ввязываться и эта мысль возникла у него изначально. — Если перехватить их на узком проходе в горах…

Ясь согласно кивал — план был хорош и вполне мог сработать.

— Но вас должно быть по меньшей мере двое, чтобы держать щит друг для друга, — заметил он.

Он сильно сомневался, что Рарог захочет взять на эту операцию Мариллу. Тем не менее он невозмутимо кивнул.

— А можно мне с тобой? — спросила Селена.

— Нет, — хором ответили Рарог с Мариллой непререкаемым тоном.

Селена вздохнула, но спорить не стала. Ясь невольно улыбнулся. Он, по сути, не знал Мариллу в этом возрасте — лишь встречал пару раз, — но не сомневался, что именно таким ребенком она и была.

— Я возьму Ивара. Двойного щита должно хватить.

Во взгляде Мариллы мелькнула тревога, но она кивнула. Ясь уже хотел спросить, кого он имел в виду, как хлопнула входная дверь, из прихожей донеслись голоса. В гостиную вошли парень и девушка лет пятнадцати. Первым взгляд Яся привлек парень. Если Селена была похожа на Мариллу, то этот мальчик был копией Рарога. Определенно, сын. Поздоровавшись с Ясем, они вопросительно посмотрели на хозяев дома.

— Бабушка не с вами? — спросил Рарог.

«Бабушка?» — с недоумением подумал Ясь и предположил, что Рарог с Мариллой взяли под крыло какую-нибудь соседку-старушку.

— Они с Жданкой немного задержались с тем новеньким, — ответил Лунь-младший. — Должны скоро прийти.

Рарог кивнул.

— Тогда подождем их. Располагайтесь пока.

Он представил детей Ясю: «Наш сын Ивар и его одноклассница Хелена», — и Яся детям. Они посмотрели друг на друга со взаимным интересом.

Пока все располагались, Марилла принесла еще угощения для увеличившейся компании, и они принялись обсуждать… вроде бы детский приют, насколько понял Ясь.

И вот снова хлопнула дверь, в гостиную влетела рыжая девочка, которую представили как Жданну, еще одну дочь — приемную. А следом за ней вошла… Ясь зажмурился и помотал головой, смутно отметив тихий смешок рядом с собой. Когда он снова открыл глаза, видение никуда не пропало.

— Здравствуй, Ясь, — с легким удивлением произнесло видение. — Какими судьбами?

Краем сознания он вспомнил слова Рарога про бабушку.

— Госпожа Анна?! — он подскочил, чтобы склониться перед ней в глубоком поклоне. — Я думал…

— Все так думали, — сказала она. — Но, как видишь, я жива.

Ясь сглотнул и рухнул на колени, опустив голову.

— Простите.

— За что ты извиняешься? — с недоумением спросила госпожа Анна.

— За то, что не смог вовремя понять замысел дяди Стаса, — Ясь осмелился поднять на нее взгляд и обнаружил, что она улыбается.

— Грехи дяди — не твои грехи, — покачала она головой. — Кроме того, ты спас Мариллу, и за это я всегда буду тебе благодарна. Вставай.

Ясь поднялся, всё еще не в силах оторвать от нее пораженного взгляда.

— Так какими судьбами ты оказался здесь? — снова спросила госпожа Анна.

— Мы как раз ждали тебя, мама, чтобы поговорить об этом, — сказал Рарог, после чего изложил ситуацию для всех новоприбывших.

— Может сработать, — одобрила план госпожа Анна. — Но я бы добавила для устрашения… Вот красная почесуха, например. Как раз у Тереней девочка болеет сейчас. Ее проявления похожи на первый взгляд на чуму.

— Мама, ты гений, — ухмыльнулся Рарог.

— Спасибо, дорогой, — улыбнулась она в ответ.

— А если в нас стрелять начнут? — поинтересовался Варка — впрочем, таким тоном, словно не сомневался, что у отца есть решение этой проблемы, и ему просто любопытно его узнать.

— А вот для этого, — ответил Рарог, — существует такая вещь, как щит, которую ты сегодня научишься ставить.

— Только бы успеть, — пробормотал Ясь — этот момент по-прежнему тревожил его больше всего.

— Не беспокойся, — сказала Марилла, — у нас построен колодец прямо в Пригорье.

И впервые за последнее время Ясь почувствовал, как его покидает напряжение и крепнет надежда.

* * *

Сразу после ужина отец с господином Ясем ушли в Пригорье проверить ситуацию.

— Отправляемся послезавтра, — сообщил он, вернувшись. — К этому времени войска барона как раз подойдут к нужному месту.

— Будьте осторожны, — с тревогой попросила мама.

— Не волнуйся, — папа поцеловал ее ладонь. — Наш щит им не пробить. И если что, мы всегда можем просто улететь.

Честно говоря, Варке было не по себе. Но боялся он не за себя — он не сомневался, что отец щит удержит и закроет его, что бы ни случилось. Он боялся, что сам не сможет удержать щит и из-за него пострадает отец.

В Пригорье они первым делом зашли в замок.

— Надо прилично одеться, — сказал отец.

— А мы разве не прилично одеты? — удивленно спросил Варка, осмотрев свой вполне себе добротный костюм, даже с претензией на щегольство.

Отец усмехнулся.

— Для Липовца — вполне. Но для пресветлых крайнов — нет. А мы в первую очередь должны произвести впечатление. Наша репутация — наша сила.

Варка понимающе кивнул.

Так что они принялись рыться в кладовых замка, выбирая себе подходящий наряд. Такую роскошную одежду — из шелка, атласа, кожи тончайшей выделки с украшениями из драгоценных камней — Варке носить еще не приходилось. И он сотворил из воды ближайшего источника зеркало, чтобы посмотреть на себя.

— Хорош-хорош, — усмехнулся отец — сам он выглядел великолепно, производя впечатление как минимум императора — и сунул в руки расческу. — Причешись.

 

Встреча с бароном Косинским шла, как и планировалось. Варке даже было весело. Пока солдаты барона не начали стрелять. То есть поначалу и это было весело — пули щит пробить не могли, барон бесился, солдаты пришли в замешательство. Но тут на них нацелили около десятка пудовых копий, и Варка испугался, представив, как одно из них вонзается в грудь отца.

— Не бойся, — едва слышно прошептал тот. — Держи щит.

Варка кивнул, сосредоточившись изо всех сил. И вдруг он услышал, как сзади что-то хрустнуло. Резко обернувшись, он обнаружил еще трех копейщиков, подобравшихся сзади. Мысли промелькнули со скоростью молнии — если он развернется, отец останется беззащитным от нападения спереди; если не развернется, их достанут сзади. Решение пришло со скоростью молнии.

— Взлетаем! — воскликнул он.

К счастью, отец, не задумываясь, последовал его совету, и они разом взмыли высоко в воздух, копья пролетели под ними, поражая своих, которые оказались теперь лицом друг к другу.

Отец вскинул руку, стиснув кулак, и подбиравшиеся к ним пластуны покатились по насыпи.

— Довольно! — произнес он вроде бы и негромко, но перекрывая крики раненых и ржание обезумевших лошадей. — Господин Адальберт Сильвестр, седьмой барон Косинский, по вашей вине погибли люди. Вы заслужили смерть.

Они с Варкой спустились обратно на камень, и началось представление с красной почесухой. Окончательно обезумевшее войско барона с криком «Чума!» — бросилось прочь.

Варка облегченно выдохнул и повернулся к отцу, с ужасом обнаружив у него на боку кровь.

— Пап? — встревоженно позвал он.

— Не беспокойся — царапина, — отмахнулся тот. — Ты сам-то цел?

Варка кивнул — его не задело.

— Давай подлечу, — предложил он.

Конечно, отец мог справиться и сам, но на себе не очень удобно, а Варка в последнее время поднаторел в исцелении всевозможных ран. Правда, ни с чем серьезным до сих пор ему сталкиваться не приходилось.

— Давай, — согласился тот.

Рана оказалась не такой царапиной, как дал понять отец, но и никаких органов не задело, так что справился Варка быстро.

* * *

Трубеж был красивым городом и более шумным, чем сонный Липовец. Но вплотную к нему лежал странный пустырь — земля на нем была будто выжжена и на ней ничего не росло.

— Что это? — спросил Варка кивнув туда.

Отец покосился в ту сторону и хмыкнул:

— Моя работа.

— В смысле? — удивился Варка.

Он вздохнул и пояснил:

— Когда Сварог прислал мне сообщение, что моя мать и Марилла убиты, я как с ума сошел. В ярости и отчаянии снес пол Трубежа. Город-то восстановили, а вот на месте рощи с тех пор больше ничего не растет.

Варка аж присвистнул. А потом его передернуло, когда он представил себя на месте отца. Хорошо, что мама и бабушка все-таки не погибли тогда.

Во дворце вместе с господином Ясем их встречал еще один мужчина, который сразу с улыбкой шагнул вперед:

— Рарка!

Отец улыбнулся в ответ.

— Здравствуй, Влад.

И в следующее мгновение они уже обнимались. Господин Влад оказался братом господина Яся и старинным приятелем отца. Им принесли угощение, и взрослые принялись обсуждать политику. Варка быстро заскучал и перестал слушать. Тем более что после пережитой недавно бури эмоций теперь ему невыносимо захотелось спать.

Снова Варка включился в происходящее, только когда господин Влад умоляюще произнес:

— Вернулись бы вы, Рарка, а?

Отец устало вздохнул. Он сидел в кресле, вытянув ноги, и крутил в длинных пальцах бокал красного вина.

— Влад… Я не против вернуться. В конце концов, я здесь вырос. Но нас слишком мало для такой большой территории как Пригорье.

— О чем я тебе и говорил, — вставил господин Ясь.

Господин Влад разочарованно вздохнул.

— Впрочем, — отец выпрямился и поставил бокал на столик, — я обсужу этот вопрос с Мариллой. И вы всегда можете прийти к нам, если понадобится помощь, — он положил на тот же столик серебристое перо. — Это ключ от колодца.

— Спасибо, — с чувством произнес господин Ясь. — Мы этого не забудем.

* * *

Ясь появился снова всего несколько дней спустя.

— Мне очень неловко вас беспокоить — опять и так скоро, но… — он тяжело вздохнул и заключил: — Теперь, когда барон Косинский вышел из игры, Филипп Вепрь решил, что это открывает ему дорогу в Трубеж.

— Что ж им всем неймется-то? — вздохнул Рарог.

Марилла невольно улыбнулась, хотя ситуация складывалась вовсе не веселая. Она еще слишком живо помнила страх, когда Рарог с прошлой операции вернулся раненый. Не сильно, и Варка успел рану подлечить, но всё же.

— Больше я вас вдвоем не отпущу, — решительно заявила она.

Рарог в свою очередь улыбнулся:

— Я как раз собирался позвать тебя с собой. Думаю, на этот раз обойдемся проверенным способом разгона захватчиков.

— Буря и потоп? — понимающе спросила Марилла.

— Именно. Жданну еще можно взять — ее мощь в этом деле очень пригодится. Ну и, конечно, придется заняться политикой. Это я сам, а ты с детьми позаботишься о погоде.

Марилла кивнула. Такой план ее устраивал.

— Может, вернуться действительно в Пригорье, как Влад предлагал? — спросил Рарог.

Марилла всё еще не была уверена. С одной стороны, к старому дому тянулось сердце, тем более там явно нужна была их помощь. С другой стороны, Рарог прав — их слишком мало. Да и Липовец жалко бросать на произвол судьбы. Они здесь прижились за столько лет.

— Давай решим этот вопрос после того, как разберемся с Филиппом Вепрем, — сказала она.

— Разумно, — согласился Рарог.

Селену, как самую младшую оставили дома с бабушкой, и она страшно обиделась.

— Жданку берете, а меня нет? — возмутилась она. — Сами же сказали, что ничего опасного там не будет.

— Предположительно не будет, — возразил Рарог. — И Жданка старше.

— Всего на два года!

— И сильнее, — невозмутимо продолжил Рарог.

На это Селенке возразить было нечего, поэтому она просто надулась и топнула ногой. Рарог вздохнул и положил руки ей на плечи, посмотрев в глаза.

— Ласточка, пойми: да, риск там минимальный, но все-таки есть. Ты успеешь еще поучаствовать — дел в Пригорье накопилось немало, более мирных и безопасных.

— Ладно, — неохотно сдалась она, и Марилла невольно улыбнулась.

 

Отпугнуть с помощью потопа отряд княжича Хенрика, который явился в Бренну с акцией устрашения, оказалось действительно не так уж сложно. Дети и вовсе повеселились от души, управляя бурей. После чего Марилла с Жданкой вернулись в замок, а Варка присоединился к Рарогу в общении с властями Бренны.

В замке они застали Селенку с Хеленой. Обе явно с нетерпением ждали новостей.

— А бабушка знает, где ты? — спросила Марилла, одарив дочь взглядом «Что ты здесь делаешь?»

Та состроила оскорбленное выражение лица.

— Конечно! Она отпустила меня сюда с Фамкой. Сказала, что Фамка — благоразумная, не даст мне наделать глупостей.

— Это правда, — согласилась Марилла, улыбнувшись.

Селена заулыбалась в ответ, а Хелена выдохнула с явным облегчением. Она боялась, что их все-таки будут ругать.

Жданка тут же принялась в красках рассказывать про созданную ими бурю. Селенка завистливо вздыхала и требовала подробностей. Хелена реагировала гораздо спокойнее, с пониманием последствий, но ей тоже было интересно.

Мужчины вернулись довольные. Точнее Варка был доволен, Рарог более трезво смотрел на результаты переговоров.

— Воевода Бренны был бесконечно рад нашему появлению. Но среди его окружения немало недовольных — от них наверняка будут неприятности. И князь Филипп не успокоится — слишком упертый.

— Что собираешься делать? — спросила Марилла.

Рарог усмехнулся:

— Нанесу ему добрососедский визит.

* * *

Рарог шагнул прямо в окно рабочего кабинета князя Филиппа, который сидел за столом, зарывшись в бумаги.

— Добрый день, — поздоровался он, и князь подскочил, вытаращившись на него.

— Рарка!

— Рарог Лунь Ар-Морран, — надменно поправил он.

Филипп пронзил его злобным взглядом, который Рарог проигнорировал. Театрально стряхнув с рукава несуществующую пылинку, он сказал:

— Мы чрезвычайно признательны вам, дорогой названный дядюшка, за благородное стремление спасти Пригорье от известного своей жестокостью барона Адальберта. Но ваши тревоги напрасны. Господин барон больше не представляет опасности — мы разобрались с ним сами.

Филипп открыл рот, но, так ничего и не сказав, снова закрыл его. Рарог подавил усмешку. Дразнить его оказалось очень весело.

— Надеюсь, войска, сосредоточенные в Лисьих Норах и у Блошиных пригорков, пригодятся вам в другом месте, — продолжил он. — И хочу сообщить, что больше нет никакой необходимости собирать подати и вербовать рекрутов на исконной земле крайнов.

— Да как ты смеешь! — наконец обрел Филипп дар речи.

— Я смею? — Рарог саркастично приподнял бровь. — Не я вторгаюсь в чужие земли.

— Эти земли… — князь в ярости начал вставать с кресла.

— Эти земли принадлежат крайнам, — отрезал Рарог, пронзив его таким взглядом, что он шлепнулся обратно. — Спасибо за беспокойство, но теперь мы вернулись и позаботимся о них сами.

Филипп не до конца поверил ему, но опасался нарываться — на случай, если это все-таки правда.

— Рад, что мы поняли друг друга, — зловеще улыбнулся Рарог. — А теперь позвольте откланяться.

Филипп уже составлял планы о том, как проверить его заявление о возвращении крайнов, до тех пор решив затаиться. Придется что-то придумывать, чтобы произвести впечатление, будто их действительно много — одними угрозами князя Филиппа не остановить. Но пока можно выдохнуть.

Вышел Рарог через дверь, чтобы пройти по дворцу — чем больше людей его увидит, тем лучше.

И проходя мимо конюшен, резко остановился, почувствовав чью-то безумную боль. Оглядевшись и определив источник боли, Рарог направился к конюшням и обнаружил там… существо. Настолько жутко искореженного человека он не встречал еще ни разу. Существо смотрело на него, приоткрыв губастый слюнявый рот. Подавив отвращение от сладковатой трупной вони, Рарог наклонился к нему, оценивая, можно ли что-то сделать. Нет, одному тут не справиться. Тут требуется долгое сложное лечение.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Липка, — не слишком внятно ответил тот.

Рарог быстро обдумал варианты и спросил:

— Пойдешь со мной, Липка? Попробуем тебя вылечить.

Липка считал, что вылечить его нельзя, но всё равно ответил:

— Пойду. Добрый.

Добрый. Рарог невесело усмехнулся. Парень, похоже, ни капли доброты ни от кого не видел с рождения.

— Идти сможешь? — спросил Рарог — хотелось убраться хотя бы со двора, прежде чем взлетать, но он сомневался, что Липка в состоянии передвигаться в принципе.

Тот помотал головой, а потом указал на одного из коней:

— Лютка.

— Предлагаешь верхом? Что ж, тоже можно.

И даже, наверное, проще, чем тащить его на себе. Липка кивнул и заковылял к коню. Ходил он еле-еле, а вот оседлал, взнуздал коня и забрался на него довольно ловко. Похоже, руки все-таки работают. Хоть что-то. Рарог вскочил в седло позади него. Конь было возмутился присутствием незнакомца, но Рарог быстро его успокоил.

— Вы ему нравитесь, — удивленно произнес Липка.

В его мыслях Рарог прочитал, что конь отличался строптивым нравом и, кроме князя и самого Липки, к нему никто не мог подступиться, за что и был назван Лютиком.

— Я всем нравлюсь, — фыркнул Рарог.

Липка просто кивнул — мол, да, это понятно. Рарог пришпорил коня, и они вылетели из конюшни, промчавшись по двору под чьи-то пораженные восклицания. Будем надеяться, погони не будет. Вряд ли кому-то нужен Липка, а вот за коня князь может обозлиться. Конь-то отличный.

Но нет, никто за ними не погнался — по крайней мере, не сразу, а там они уже достаточно оторвались от любых потенциальных преследователей.

* * *

От князя Рарог вернулся неожиданно на коне и не один. При виде того, кого он привез с собой, Марилла в ужасе застыла. С таким она еще ни разу не сталкивалась. Не человек, а кусок сырого мяса, причем гниющего заживо.

— Кто это? — чуть ли не шепотом спросила она.

Рарог пожал плечами:

— Звать Липкой, больше ничего не знаю. Наткнулся на него в княжеских конюшнях.

Не мог оставить — так и не было сказано, но Марилла поняла и без слов. Рарка никогда не мог пройти мимо тех, кто страдал и нуждался в помощи.

Собравшиеся к ним дети смотрели на несчастного с ужасом и состраданием. Никто не произнес ни слова.

— Хелена, хорошо, что ты здесь, — сказал Рарог. — Твоя сила понадобится ему для восстановления. Жданна, твоя тоже. Ивар, Селена, будете помогать нам, — немного подумав, повернулся к Марилле: — Думаешь, стоит позвать маму или сами справимся?

Секунду поколебавшись, Марилла решила:

— Справимся. У нее будет достаточно забот в Липовце в наше отсутствие.

Рарог кивнул.

Они перерыли библиотеку в поисках способов выпрямлять кости, предоставив тем временем Варке более легкие повреждения, Селене — приготовление мазей и настоек, а Хелене — обработку ран этими мазями. Жданке же было поручено просто сидеть рядом с пациентом, делясь с ним своим жизнелюбием и оптимизмом.

После того, как они наконец раскопали нужное в одном из старинных фолиантов, на исцеление Липки ушло около двух месяцев. Лечение было болезненным, и пока Марилла с Рарогом проводили операцию, дети по очереди забирали у него боль. Хелена отпросилась у матери на медицинскую практику, благо в Лицеуме наступили каникулы, и окончательно переселилась в замок, всё время посвящая Липке.

Тем временем Рарог заключил договор с Бренной и Трубежом. Прослышав об этом, к замку потянулись люди из других поселений. И они не успели оглянуться, как уже заново взяли под крыло всё Пригорье. Так что, когда Липка пошел на поправку, его окончательно оставили заботам Хелены, а Марилла с Варкой занялись другими пациентами, которых здесь было в избытке. Вначале Марилла брала сына с собой, чтобы он набил руку, поскольку до сих пор самостоятельно как травник еще ни разу не работал. А потом они разделили зоны ответственности, и Марилла стала брать с собой Селену, чтобы она тоже училась.

Рарог решал со старшинами и воеводами политические и экономические вопросы. Погоду по необходимости исправляли все вместе. Работы было, конечно, много, но пока они справлялись. Марилла боялась только одного — что Филипп Вепрь все-таки решит начать полноценную войну. Но он пока не давал о себе знать.

* * *

К осени они переселились в Пригорье окончательно, причем Фамка с матерью отправились вместе с ними. В Липовце оставили бабушку, которая, несмотря на бурчание многих, заняла место главы цеха травников. А в приюте ей помогали Илка и Ланка. И вместе с ней время от времени наведывались в Пригорье.

Варка обрадовался было, что больше не надо ходить в Лицеум, но учеба не прекратилась. Просто их с Селенкой и Жданкой образованием, а заодно и образованием Фамки, теперь занимались исключительно родители. Впрочем, это было гораздо интереснее, чем в Лицеуме. Так что днем они работали, а вечером учились. Свободного времени не оставалось вовсе, но Варке здесь нравилось гораздо больше, чем в Липовце.

Липка окончательно окреп и присоединился к обучающимся. Знания он впитывал быстро и вскоре начал вместе со всеми участвовать в делах Пригорья. Вот только с каждым днем делался всё грустнее. Даже по горло занятый пациентами Варка заметил, что с другом что-то не так. Настолько, что в конце концов решил с ним поговорить.

— Я люблю ее, — печально ответил Липка на вопрос, что с ним происходит.

— Фамку? — уточнил Варка, хотя, в сущности, уточнение было лишним.

То, какими глазами Липка смотрел на нее, не заметил бы только слепой. И Фамка. Которая упорно не хотела видеть его томных вздохов и нежных взглядов.

— Что мне делать? — тоскливо спросил Липка. — Она такая… прекрасная крайна. А я грязь под ногами. Я недостоин…

Варка вздохнул. Недостоин он, ага.

— Да ты посмотри на себя — вон какой красавец получился, любая засмотрится.

Липка упрямо помотал головой.

— Она не любая.

Вот ведь два идиота. И что с ними делать?

— Ну помоги ей по хозяйству, что ли, — посоветовал Варка, вспоминая отцовские рассказы. — Цветочков принеси. Девчонки любят цветы. Вдруг поможет.

— Ты правда так думаешь? — оживился Липка.

— Правда. Но если ты ее обидишь — в глаз дам.

На лице Липки появилось выражение откровенного ужаса.

— Обижу? Да никогда!

В общем-то Варка в этом даже не сомневался, а сказал — так, для профилактики.

Липка воспрянул духом и принялся воплощать в жизнь Варкин совет.

Несколько дней спустя жаловаться начала уже Фамка. Правда, она пришла к Варке сама.

— Вот чего ему надо, а? — спросила она. — Он издевается надо мной?

— Фамочка, ты совсем дура? — ласково ответил Варка. — Парень влюблен в тебя по уши и пытается ухаживать. А ты говоришь: издевается.

— В смысле «влюблен»? — удивилась Фамка.

— В прямом! — отрезал Варка — эта трагикомедия уже начала ему надоедать. — Два идиота, честное слово. Поговорите уже, что ли.

Фамка похлопала ресницами, в упор уставившись на него черными глазищами, а потом просто развернулась и молча ушла. Как позже выяснилось, советоваться с матерями — и со своей, и с Варкиной. Варка не знал, о чем они беседовали, но после этого Липка наконец-то повеселел, а Фамка прямо-таки расцвела. Нет, она и раньше была красавицей, но теперь стала ослепительной.

* * *

Фамка была так счастлива, что не верила этому счастью. Ведь не может же быть, чтобы всё было так хорошо. И, конечно же, пробуждение в итоге наступило. В начале осени на Крайнову горку явился князь Филипп с требованием вернуть ему сына, которым, ко всеобщему удивлению, оказался Липка. Отцу его не отдали — господин Лунь уболтал князя, и тот сам согласился, что крайны оказали ему великую честь, взяв его сына на воспитание. Но Фамка чувствовала себя так, словно внезапно закончился прекрасный сон.

Липка — Филипп — оказался княжичем, пусть и незаконнорожденным, тем не менее оставшимся единственным наследником Сенежского княжества. И Фамка, нищенка из Нор, ему точно не пара.

Она оплакивала свое разбитое сердце, скрывшись в библиотеке. Там-то ее и нашел Липка. Приблизившись, он опустился перед ней на колени.

— Что ты делаешь? — испугалась Фамка. — Встань немедленно.

Липка упрямо помотал головой.

— Фамочка. Хелена, — произнес он, глядя на нее умоляющими серыми как туман глазами. — Я знаю, что недостоин тебя, но ты всегда была так добра ко мне. И я подумал, может, ты все-таки согласишься… выйти за меня замуж?

Фамка пораженно приоткрыла рот, сглотнула и слабо ответила:

— Какое замуж? Мне еще семнадцати даже нет.

— Не прямо сейчас, — поправился Липка. — Сейчас мы можем просто обручиться.

Фамка помотала головой, гадая, не снится ли ей странный сон.

— Я не могу выйти за тебя, — почти шепотом ответила она.

— Почему? — Липка помрачнел и поник.

Она тяжело вздохнула.

— Потому что ты княжич, а я…

— А ты прекрасная крайна, и я, конечно, не пара тебе.

— Что ты говоришь? Это я не пара тебе. И никакая я не крайна.

— Пока еще, — вдруг произнес голос от входа в библиотеку. — Но это исправимо.

Они оба вздрогнули и повернулись. В дверях стоял господин Лунь.

— Я бы на твоем месте подумал над предложением, Хелена. А сейчас пошли.

Фамка хотела спросить, что он имел в виду, но не решилась. Просто молча встала и последовала за ним, а по-прежнему печальный Липка — за ней. Они поднялись по выращенной еще в прошлом году лестнице на второй этаж, где их уже ждали все остальные. Варка подмигнул ей с видом заговорщика. Госпожа Лунь ободряюще улыбнулась. Селенка улыбалась с предвкушением. Жданка подпрыгивала с выражением радостного нетерпения на лице. И только мама выглядела напряженной. Что происходит?

— Мы считаем, что вы со Жданной готовы, — сообщил господин Лунь.

Однако это ничего Фамке не объяснило, только породило еще больше вопросов. Правда, обдумать она их не успела, поскольку господин Лунь продолжил:

— Расправь свои крылья.

За спиной Жданки вверх взметнулись огненные сияющие крылья. Фамка была так поражена и восхищена этой картиной, что не сразу поняла, что и ей что-то мешает устоять на земле. Она недоверчиво повернула голову и обнаружила трепещущие черные как ночь крылья. Она сглотнула и посмотрела на господина Луня.

— Как это? — всё, что она смогла произнести.

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Я ж говорил: вы готовы. А вот то, что наш юный княжич тоже готов, я не ожидал.

Фамка повернулась и увидела, что стоявший позади нее Липка тоже обзавелся крыльями — такими же черными.

— Вот видишь, Фамочка, — робко улыбнулся он, — куда ты, туда и я.

— Приветствую вас, — торжественно произнес господин Лунь. — Жданна, госпожа полдня, хозяйка огня и жизни. Хелена, госпожа ночи, хозяйка звездных путей. Филипп, господин ночи, хозяин теней и тумана.

Фамка заморгала, подавив желание ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли всё это?

— Пошли, — Селенка схватила ее за руку и потянула к окну.

Жданка, не дожидаясь приглашений, уже прыгнула прямо в пропасть и взмахнула крыльями, тут же поднимаясь в небо. Селенка, раскрыв серебристые крылья, последовала за ней, по-прежнему таща за собой Фамку. Так что той волей-неволей пришлось тоже полететь. И это было настолько потрясающее ощущение, что на какое-то время она забыла вообще обо всем. Пока к ней не подлетел улыбающийся Липка. Ее сердце переполнял такой восторг, что больше ни о чем не задумываясь, Фамка сказала:

— Я согласна.

Его глаза цвета тумана вспыхнули огнем, и он схватил ее в охапку и закружил так, что они чуть не начали падать, но вовремя выровнялись. Фамка засмеялась. В конце концов, может, она и ошибалась. Может, ничего не закончилось, а только начинается.