Водоем и кости (гет)

— Доброе утро, Андж, — пробормотала я, прячась за крышкой своего стаканчика из пластика.

Анджела села рядом, обеспокоенно глядя на меня:

— Изабелла, ты в порядке?

— Ого, я, видимо, выгляжу ужасно, — устало потерла глаза, надеясь стереть с них остатки сна. — Утро выдалось непростым. Я осталась у Джессики с ночёвкой.

— И всё же вы успели купить кофе, — заметила Анджела с улыбкой, копаясь в пакете на коленях.

— Мы не опаздывали! — объяснила я, бросив взгляд на аккуратно написанное от руки эссе, которое она достала из папки. — У Джесс случилась паника, когда она вспомнила, что не дописала шпаргалку к сегодняшнему тесту по физике. Я напомнила ей, что у Лорен наверняка всё готово, а сдавать до обеда.

— Да уж, если Джесс не получит сотню, она будет в унынии, — тихонько засмеялась Анджела.

Я сделала большой глоток кофе, позволяя горько-сладкому вкусу разлиться теплом по телу:

— А потом я столкнулась с Тайлером. Этот разговор закончился недостаточно быстро.

Анджела сочувственно сморщилась:

— Он снова звал тебя на свидание?

— Ага. Но я всё прояснила, — пожала я плечами и откинулась на спинку стула. — Думаю, он больше не станет досаждать. А может, Лорен теперь будет меньше меня ненавидеть.

— Она вовсе тебя не ненавидит! — поспешно возразила Анджела. — Просто… она расстроена.

— Всё нормально, — отмахнулась я, когда мистер Мейсон начал урок. Я занялась тем, чтобы достать из папки эссе по «Грозовому перевалу», которое закончила ещё в пятницу. Почерк у меня получился кривой и неровный, и я невольно морщилась — не думала, что рукописный текст будет меня так раздражать. Мистер Мейсон не требовал печатной версии, но, кажется, следовало всё-таки набрать его на компьютере.

Постепенно кофе начал действовать, я оживилась и смогла уловить суть урока — мистер Мейсон рассказывал о предстоящей экскурсии в музей естественной истории в Сиэтле. Интересно, это рядом с торговым районом? Может, удастся ускользнуть на минут десять, чтобы купить ту чёртову книгу? Вряд ли, конечно… Хотя, смотря сколько будет сопровождающих. Я отложила эту мысль на потом.

Я как раз рассматривала разрешение на поездку, когда Анджела прошептала:

— Мы с Майком собираемся повторять биологию в библиотеке в обед. Хочешь с нами?

Я с благодарностью улыбнулась:

— Конечно, Андж. Немного повторения перед тестом мне точно не повредит.

Она подняла вверх большой палец, а я убрала бумагу в рюкзак.

Оставшиеся уроки прошли как в тумане. Джессика решила, что я из-за недосыпа так вяла, но на самом деле всё дело было в той странной цитате из книги. Слова «жизнь после смерти» продолжали метаться у меня в голове, как шарик в пинболе. Это что, чистилище? Мысль не укладывалась. Всё казалось слишком настоящим. Если я скоро не получу ответов, боюсь, я просто сойду с ума.

— Эй, я понимаю, ты умираешь от усталости, но столовая — в другой стороне, — Джессика махала рукой у меня перед лицом.

Я вяло отмахнулась:

— Анджела с Майком учат биологию в библиотеке.

— Отлично! Я схожу за Лорен и догоню вас! — весело отозвалась она и унеслась прежде, чем я успела что-либо сказать.

В библиотеке Майк выглядел так, будто готов расплакаться:

— Анджела, я не справлюсь, — простонал он.

Меня он не заметил даже тогда, когда я с грохотом вывалила на стол свой учебник и заметки:

— Прекрати ныть, Майк. Ты справишься.

— Ты не понимаешь, Изабелла! — простонал он, закрывая лицо руками. — Если я опять получу «С», мама меня прибьёт!

Я с трудом удержалась от смеха:

— Тогда тебе лучше начать учиться.

Он вздохнул и кивнул, а мы с Анджелой обменялись полными сочувствия улыбками.

Я уткнулась в шпаргалку, хотя мой мозг едва соображал, когда к нам присоединились Джессика и Лорен, хихикая, словно заговорщицы.

— Вы идиоты, — прошептала Лорен. — Пропустить обед перед тестом? Безумие.

— Мы принесли перекус, но есть нужно тихо, — с озорной улыбкой прошептала Джессика и принялась раздавать припасы.

— Спасибо! — с энтузиазмом разорвала я упаковку с лакричными конфетами, купленными, судя по всему, в автомате.

— Джесс, ты просто ангел! — расплылся в улыбке Майк. Щёки Джесс тут же залились румянцем.

— Всегда пожалуйста, — смущённо пробормотала она.

Я решила быть доброй и не поддевать её. Вместо этого вернулась к своим заметкам… но буквы поплыли перед глазами. Я, наверное, пялилась в одну строчку добрые пять минут, пока Джессика вдруг не ткнула меня локтем в бок и не прошипела:

— Эдвард Каллен смотрит на тебя.

— Что? — глупо моргнула я и огляделась. И действительно — с другого конца зала на меня внимательно смотрела пара золотисто-карих глаз.

— Иди поговори с ним! — сдержанно взвизгнула Джессика, едва не подпрыгивая от восторга.

Я покосилась на неё — не поможет. Знала, что не отвертеться. Вздохнула:

— Если я подойду, ты закончишь свою шпаргалку?

— Слово скаута! — она сверкнула наглой ухмылкой.

— Ага, конечно, — пробурчала я скептически, собирая свои вещи. Мне было слишком лень и слишком непонятно, чтобы злиться на Эдварда. Пусть лучше снова меня опросит — вдруг я хоть не завалю свой средний балл. Я прошлась между столами и с шумом бухнула бумаги напротив него:

— Привет, Эдвард, — зевнув, прикрыла рот рукой. — Поможешь мне подготовиться?

— Конечно, — его улыбка была слишком широкой, чтобы быть просто дружелюбной. Скорее хищной.

Я рухнула на стул и сунула листы, тетрадки и учебник обратно в рюкзак. Всё равно он не даст мне ими пользоваться.

— Готова, — сказала я, взяв в руки очередную лакричку.

Может, он заметил, насколько я устала, а может, просто был в хорошем настроении, но в этот раз Эдвард не торопил меня с ответами и не засыпал вопросами, как вчера. Он был терпелив, когда я долго думала, и, похоже, остался доволен тем, что я выучила те темы, в которых раньше ошибалась.

— Ты готова, — подытожил он быстрее, чем я ожидала.

— Серьёзно? Это всё? — Хотя, с другой стороны, кто как не он — вечный старшеклассник — знает, что к чему?

— Это всё, — повторил он, и на губах появилась его фирменная кривая улыбка.

Я опустила глаза, когда поймала себя на том, что снова поддаюсь его обаянию.

— Спасибо, — пробормотала я, делая вид, что сосредоточилась на жевании конфеты. Заметив, как он смотрит на лакрицу в моей руке, я едва не улыбнулась.

— Хочешь? — протянула я пакет.

— Нет, благодарю, — ответил он с тем же весёлым выражением. — Не хочу лишать тебя… обеда.

— Да ну, один пропущенный приём пищи — не смертельно, — закатила я глаза.

Эдвард приоткрыл губы, будто собирался что-то сказать, но тут же передумал, и его улыбка мгновенно исчезла.

И в этом, пожалуй, и заключалась вся суть. Он не мог быть собой рядом со мной. Это было не в первый раз, когда он сдерживал порыв высказаться. Именно поэтому наши разговоры никогда не выходили за рамки банального обмена фразами. Сначала я не придавала этому значения — мы же были почти незнакомы, о чём ещё говорить? Но потом я заметила, что его неуклюжие ответы и внезапные заминки перестали быть просто окончанием беседы. Они стали зияющей трещиной, которую он не мог преодолеть, не поставив под угрозу свою тайну.

— Ты свободна в эту субботу?

Его внезапный вопрос застал меня врасплох. Я тут же почувствовала, как проснулась окончательно, словно всю утреннюю сонливость ветром сдуло. Эдвард наклонился через стол, и его золотистые глаза буквально пригвоздили меня к месту, разметав все мысли.

— Что? Зачем? — пробормотала я, удивление ясно отразилось на моём лице.

— Я подумал, может, ты захочешь… провести время вместе? — Его голос звучал непривычно. Будто бы само выражение «провести время» было ему чуждо, как старинной душе, застрявшей в теле юноши.

Но потом до меня дошёл смысл сказанного.

Сердце громко стукнуло. Я не Белла. Это неправильно. Всё это — неправильно. Я не могла понять, что ему от меня нужно. Ведь я читала «Солнце полуночи». Пусть и давно, но прекрасно помнила, с какой одержимостью он влюбился в Беллу. Он восхищался ею — её смелостью, зрелостью, добротой. Я же не была ничем из этого. Это не было мгновенным «импринтингом», как у оборотней, но притяжение между ними чувствовалось с самого начала — почти сверхъестественное. Такое, в которое мне не следовало вмешиваться.

Или… может быть, он сдался? Поддался монстру внутри? Я — не Белла. У него может и не быть причин сдерживаться со мной.

— Изабелла? — позвал Эдвард, возвращая меня к реальности.

Я опустила взгляд.

— Прости, Эдвард, но мне кажется, это не лучшая идея, — тихо ответила я. Мне стало немного стыдно. Делать такие выводы было, мягко говоря, несправедливо. Но осторожность — прежде всего.

Он мягко улыбнулся, но напряжённые морщинки у глаз выдавали скрытое разочарование.

— Не могу с тобой не согласиться, — усмехнулся он с мрачной иронией.

Звонок на урок избавил меня от необходимости что-то ответить.

— Это наш сигнал, — неловко рассмеялась я, поднимаясь. Но не успела потянуться к ремешку рюкзака, как обнаружила, что он уже на плече у Эдварда, а в другой руке — его тетрадь, которую, как я подозревала, он держал исключительно для вида. Его самодовольное лицо бросало немой вызов: ну давай, поспорь. Я лишь сдержала закатывание глаз. Что это вообще? Ухаживания?

— Спасибо, наверное, — буркнула я. Он подстроился под мой шаг, не спеша. На улице накрапывал лёгкий дождь. Я накинула капюшон, но это не спасло от удивлённых взглядов учеников. Всегда найдётся повод уставиться.

— О чём ты думаешь? — Эдвард наклонился ближе, губы изогнулись в лёгкой, почти заговорщицкой улыбке.

— Просто… Эти дети легко впечатляются, — хмыкнула я, указав подбородком на застывшие лица. — Новенькая, авария, погоня за вором, а теперь ещё и это… Хотя, думаю, я бы тоже удивилась, увидев девушку, прогуливающуюся с местным вампиром.

Он задумался.

— Ты не говоришь как обычная старшеклассница, — заметил он.

Я рассмеялась. Ах, ирония.

— Ну, возможно, это не первый раз, когда я прохожу через этот унылый школьный опыт.

Любой другой счёл бы это шуткой. Но не Эдвард. Для него, того, кто сам застрял в юности, такая фраза звучала как сигнал тревоги. Слишком откровенно. Остынь. Что стало с идеей держаться в тени?

Но, к моему удивлению, он подыграл.

— И как прошёл твой первый раз?

Я прикусила губу. Врать я умела плохо.

— Это было другое время. Но подростки везде одинаковые, — наконец ответила я. Отлично, звучит как воспоминания о 18 веке. Хотя речь о 2010 году.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся он. И когда наши взгляды снова встретились, я пожалела, что сказала хоть слово. Он был заинтригован.

Он придержал дверь, и вскоре мы уже сидели в классе у мистера Баннера. Тот не терпел опозданий: как только прозвенел звонок, у нас собрали сумки, и на столах остались только карандаши.

— Как только получите листы, можете начинать, — объявил учитель.

Сердце екнуло привычно — я всегда нервничала перед экзаменами. Но что было куда страннее — это то, насколько знакомыми казались вопросы на первой странице. Ты издеваешься. Минуту я сидела с застывшим карандашом. Я знала ответы. Но знала почему — и это злило. Этот идиот! Я не просила Эдварда тренировать меня по вопросам, выдранным прямиком из головы учителя!

Пинок по ноге вернул меня к реальности, но я даже не посмотрела на Эдварда. Стиснув зубы, я начала писать. Закончив одной из первых, я положила карандаш и сложила руки на коленях, пытаясь скрыть сжатые кулаки.

Звонок показался спасением. Я сжала лямку рюкзака и вылетела в коридор. Только открыла шкафчик, как рядом возник Эдвард.

— Ты злишься, — констатировал он.

— Браво, Шерлок, — фыркнула я, доставая учебник по биологии. — Я просила помочь с учёбой, а не подсунуть мне ответы на тест, — процедила я, запихивая книгу в шкаф — пусть пылится до следующего экзамена.

Он тяжело вздохнул, запустив руку в волосы.

— Прости. Я не мог точно знать, какие вопросы он выберет. Но, поверь, я умею угадывать. Это ведь не первый мой семестр с ним.

Я закатила глаза.

— И нельзя было меня предупредить? Если уж я собираюсь списывать, хотелось бы хотя бы быть в курсе!

Он нахмурился, губы сжались.

— Ты не списывала. Ты умна. Тебе едва ли требовалась моя помощь.

— Очень даже требовалась! — возразила я и захлопнула дверцу шкафчика с таким грохотом, будто ставила точку. — Отработка теста — это тоже жульничество.

Предупредительный звонок прервал наш спор.

— Поговорим позже, — прошипела я и, не оглядываясь, пошла к спортзалу.

Я кипела от злости. Как и Эдвард, я терпеть не могла терять контроль. Особенно когда этот контроль отбирают у тебя. К моему раздражению, как только я вошла в раздевалку, девчонки затихли. Я смерила их взглядом и направилась к своему шкафчику. Самая смелая из них — Уитни — подошла ко мне сбоку.

— Это правда, что ты встречаешься с Эдвардом Калленом? — с придыханием спросила она, но шептала достаточно громко, чтобы услышали все.

Я удивлённо посмотрела на неё, расстёгивая сапоги.

— Ну, лишь фантазии.

— Но ты ему явно нравишься, да? — не унималась она.

Я скинула пальто.

— Если и нравлюсь, то он мне об этом не говорил.

Из другой части раздевалки донёсся возглас Дженнифер, явно подслушивавшей:

— Не прикидывайся, Свон! Всё и так ясно!

Я зыркнула на неё.

— Я не прикидываюсь. Он просто… отстранённый.

Раздеваться под оценивающими взглядами — особенно в чужой одежде (утром Джессика одолжила мне свитер и джинсы) — было не по себе.

— Да мы и так знаем, что он странный, — вставила Джун. — Просто ты, видимо, не в курсе, что он вообще с девушками не разговаривает.

— А раз со мной разговаривает — значит, влюблён, да? — подытожила я, натягивая форму. Девочки с готовностью закивали.

— А о чём вы только что спорили? — снова встряла Дженнифер.

Они, конечно, всё слышали.

— Просто разошлись во взглядах, — уклончиво ответила я, запрыгивая в кеды.

— Ты всё-таки расскажешь нам, если начнёте встречаться? — Уитни смотрела на меня с щенячьей надеждой.

Я закатила глаза.

— Конечно, Уитни. Если мы начнём встречаться, ты узнаешь первой.

Сарказм был очевиден, но Уитни то ли не заметила, то ли сделала вид.

— Не могу дождаться! — захихикала она.

В дверь постучали так, что все подпрыгнули.

— Что так долго, девочки? — крикнула тренер Клэпп.

Все ринулись к выходу. Я завязала шнурки и двинулась следом. Стоило мне войти в зал, как на меня налетел Майк.

— Изабелла, всё в порядке? — взволнованно спросил он.

— А почему нет? — огрызнулась я, настроение не улучшилось ни капли.

— Ну… Я видел, как ты ругалась с Калленом. Хочешь, я ему врежу?

Я фыркнула.

— Беспокойся лучше о себе, Майк.

У меня не было времени почувствовать вину из-за его обиженного выражения лица. Тренер Клэпп уже выгонял нас на улицу — на беговую дорожку вокруг футбольного поля. Мелкий дождь прекратился, но в воздухе всё ещё ощущалась пронизывающая сырость, а морозец ощутимо щипал мои голые руки и ноги. Я заняла место в конце строя, торопливо собирая волосы в хвост, пока тренер объяснял, что сегодня у нас забег на милю.

Когда он включил секундомер, я не стала сразу рваться вперёд, позволив более рьяным одноклассникам унестись вперёд, и только потом перешла на неторопливый бег. Майк, вечно преданный и внимательный, бежал рядом со мной, хотя я знала — он с лёгкостью мог бы угнаться за школьными спортсменами, уже ушедшими далеко вперёд.

Мы не успели и на половину круга, как Майк вдруг спросил:

— Тебя Каллен достаёт?

— Нет, Майк, — отрезала я, стараясь дышать ровно, хотя тело Беллы было далеко не в лучшей форме, а холодный воздух обжигал лёгкие с каждой затяжкой вдоха.

— Но если он начнёт, ты мне скажешь? — настаивал он, даже не запыхавшись.

— Сейчас, если ты не заметил, не лучшее время для допросов, — выдохнула я с усилием. Щёки пылали не столько от смущения, сколько от усталости.

— Хочешь, я тебя понесу? — предложил он с самым серьёзным видом.

Я без колебаний толкнула его в бок.

— Серьёзно, Майк? Флиртовать во время пробежки, когда у тебя будет свидание с Джессикой? Идиот.

Но Майк не выглядел ни смущённым, ни обиженным — наоборот, он продолжал бежать рядом с дурашливой улыбкой на лице, будто моё сопротивление только подогрело его энтузиазм.

Когда мы закончили последний, четвёртый круг, тренер Клэпп бросил взгляд на секундомер:

— Девять минут тридцать шесть секунд. Надеюсь, в следующий раз ты не будешь сдерживаться, Ньютон, — произнёс он с многозначительным взглядом в мою сторону, прежде чем повернуться к следующей группе финиширующих.

— Я бы и сама справилась, Майк, — сказала я уже немного мягче, пытаясь отдышаться.

— Просто подумал, что с девчонками тебе было бы скучно, — признался он. Щёки у него были красные от холода и усилий, но он выглядел вполне бодрым.

— Проницательное замечание, — буркнула я, когда мы направились обратно в спортзал, сделав короткую остановку у питьевого фонтанчика.

Оставшуюся часть урока я провела, играя в баскетбол с парнями. Играла я, мягко говоря, посредственно, но никто из них этого не комментировал, что приятно удивило. Когда урок подошёл к концу и я переоделась (предварительно выслушав поток теорий Джун о семье Калленов), я сказала Майку, чтобы он не ждал меня:

— Сегодня я еду с Джессикой. Только вот, кажется, у неё тренировка по волейболу.

Майк тут же смутился:

— Она… она вообще ждёт нашей встречи?

— Конечно, — улыбнулась я, а потом добавила с угрожающим прищуром: — Только попробуй всё испортить.

— Спасибо за доверие, — вздохнул он.

— И куда ты её ведёшь? — спросила я, прищурившись с любопытством.

Он внезапно приложил палец к губам, заставив меня замолчать. Я обернулась и увидела Джессику, идущую к нам с сияющей улыбкой и лёгкой походкой.

— Привет, Джесс, — сказала я, когда она подошла. — Долго у тебя тренировка?

И тут Майк меня удивил:

— Хочешь, я тебя подброшу? Моей группе всё равно нужно встретиться в библиотеке, так что я пока никуда не спешу.

Мы с Джессикой переглянулись, обе с округлившимися от удивления глазами. Она попыталась сдержать волнение, но я-то знала её слишком хорошо.

— Это было бы здорово, Майк! — ответила она с радостью, и в голосе у неё даже что-то звенело.

— Отлично! Тогда я побежала, — кивнула я, поспешно удаляясь, понимая, что Джессика захочет побыть с ним наедине.

Но моё хорошее настроение тут же улетучилось, стоило мне заметить Эдварда, облокотившегося на капот моего пикапа в дальнем углу парковки. Я раздражённо выдохнула и ускорила шаг.

Подойдя ближе, я резко махнула рукой в сторону водительской двери:

— Если мы собираемся ссориться, — бросила я, запрыгивая в кабину, — то пусть это будет по пути. Садись.

Эдвард посмотрел на меня с таким озадаченным выражением, какого я ещё не видела на его — бесстыдно красивом — лице, но всё же молча занял место пассажира, пока двигатель моего верного грузовичка гулко ревел, оживая.