Наследница волшебного пламени (гет)

На следующее утро, когда Северин вышел из замка, Арлинн уже стояла во дворе и гладила своего коня по бархатной морде. Свежий утренний воздух и пробивающиеся сквозь кроны деревьев солнечные лучи обещали ясный день. На этот раз Арлинн была в прекрасном настроении. Мучившие ее вчера тревоги испарились после крепкого сна с заговоренным браслетом.

— Ты сегодня рано, Арлинн, — произнес Северин, приближаясь. В его голосе не чувствовалось ни малейшего намека на вчерашнюю неловкость или на бурные сны, которые ему снились. — Надеюсь, я не заставил тебя долго ждать.

— Заставил, — игриво ответила принцесса, и на ее губах расцвела озорная улыбка. В голове промелькнула мысль: "Что я так переживала? Это же Северин. Старый добрый Северин, который с ней шутил, дурачился, учил прясть нити из солнечного света и рассказывать сказки камням". Она была в предвкушении их поездки и теперь могла списать свое приятное волнение на жажду новых знаний.

Спрятав в седельную сумку потрёпанный том по географии западных земель, который она держала в руках, Арлинн ловко вскочила в седло. Она бросила на подтягивавшего подпруги волшебника еще один лукавый взгляд и спросила:

— Ну что ты там, едешь? Или будешь и дальше любоваться рассветом?

Ответив улыбкой на ее нетерпение, Северин оседлал коня. Они поскакали к месту их тренировок, оставляя позади замок, чьи высокие башни уже начинали блестеть в лучах восходящего солнца.

По мере того как они удалялись от замка, лес становился гуще, воздух — чище, а шум города постепенно сменялся шелестом листвы и пением птиц. Недалеко от озера они перевели коней на шаг, чтобы дать им отдохнуть и насладиться тишиной.

— А что за книгу ты читала? — нарушил молчание Северин.

— Ты все это время думал о книге? — Арлинн повернулась к нему, ее брови удивленно приподнялись. — Я думала, ты сосредоточен на маршруте или… или просто наслаждаешься тишиной.

— Нет, — ответил волшебник. Его взгляд устремился куда-то вдаль, за верхушки деревьев. — Я все это время думал о хитросплетениях судьбы и возможности ее избежать. Или невозможности.

Его слова заставили Арлинн замолчать. Ее игривое настроение сменилось задумчивостью. Она посмотрела на Северина, пытаясь разгадать смысл его слов. На его лице не было привычной мягкой улыбки, только глубокая, почти меланхоличная серьезность.

— Звучит очень мрачно, — тихо произнесла Арлинн. — Что тебя натолкнуло на такие мысли?

— Ничего конкретного, не обращай внимания. Просто в силу возраста я иногда предаюсь философским размышлениям.

Арлинн нахмурилась, разглядывая профиль Северина. Слова волшебника о его возрасте, о разделяющей их пропасти лет, кольнули ее. Неловкость, охватившая принцессу, заставила вернуться к книге.

— Я читала, пока тебя ждала. История Аквилии и других соседних государств. Отец ждет послов из западного королевства. Я должна быть готова к встрече, наверняка буду присутствовать на приеме. Как и ты, разумеется.

При упоминании приема лицо Северина помрачнело.

— Почему тебя так тяготят мысли о приеме? — с удивлением спросила Арлинн. — Ты же советник отца, должен был уже привыкнуть к подобным мероприятиям.

Северин устало потер переносицу.

— Видишь ли, — с легкой горечью в голосе произнес он, — я не всегда был советником твоего отца. Когда-то я был всего лишь его слугой. И эти пышные приемы… скажем так, не вызывают у меня приятных воспоминаний.

— Могущественный волшебник был слугой? — Арлинн не смогла скрыть своего удивления. — Не могу себе представить.

— Да, магия тогда в королевстве была запрещена, поэтому мне сначала пришлось скрываться. Но даже будучи слугой, я помогал твоему отцу и был рядом с ним и в королевстве, и в походах.

— А когда ты открыл ему правду?

— Гораздо позже, когда его отношение к магии начало меняться… благодаря твоей матери.

— Моей матери?

— Да, король уже был влюблен в Ариен, и когда узнал, что она ведьма, это было для него настоящим потрясением. Он вырос в атмосфере страха и ненависти к сверхъестественному. Но от любви он не смог отказаться, и впоследствии такие «мелочи», как магические способности, перестали его волновать.

— Удивительно. Теперь я понимаю, почему отец так переживает из-за моей магии и хочет, чтобы я как можно быстрее научилась её контролировать.

— Да, в свое время магия принесла много зла в Элдор, и твой отец был тому свидетелем. Ему нелегко было полностью поменять свое мировоззрение.

— А моя мать? Почему, обладая магией, она не смогла помочь мне научиться управлять своей?

— Магия твоей матери другая. Ариен — повелительница стихий. Она может вызывать и контролировать стихии в чистом виде: дождь, ветер, огонь. Ее магия сильна и прямолинейна, требует больших затрат энергии. Поэтому чем сильнее ее эмоции, тем мощнее магия. А ты — толковательница, читающая стихии. Ты не можешь их вызывать, но способна использовать их как проводник. Например, воду как зеркало для видений. Твоя магия тоньше. Она требует больше концентрации и чувствительности.

Арлинн задумчиво кивнула, пытаясь осознать услышанное.

— Мы приехали, — сказал Северин, выводя принцессу из задумчивости. Их кони остановились на знакомой поляне у озера. Солнце уже поднялось достаточно высоко, и его лучи пронизывали кристально чистую воду, заставляя ее сверкать тысячами бриллиантов. Воздух был наполнен запахом хвои и диких трав.

Волшебник помог Арлинн спешиться. Они оставили коней на привязи у деревьев и подошли к берегу. Северин развернул свой походный плед на мягкой траве, а затем достал из седельной сумки несколько гладких камней.

— Сегодня мы продолжим работу над твоей концентрацией и контролем, Арлинн, — начал Северин. — В прошлый раз твое тело отреагировало паникой, потому что разум пытался сопротивляться неизведанному. Сегодня мы дадим ему новую опору. Он протянул ей один из гладких камней, размером с ладонь, и попросил ее взять его в руки. — Закрой глаза. Почувствуй камень, его текстуру, его тепло. Позволь этому теплу распространиться по всему телу. Слушай звуки вокруг: шелест листьев, плеск воды, пение птиц. Но не цепляйся за них. Позволь им приходить и уходить.

Арлинн послушно выполнила все указания. На этот раз все было иначе — разум, уже зная, чего ожидать, был готов. Тепло от камня действительно распространилось по телу, снимая остатки напряжения. Она представила тонкую нить, идущую от него, через руку, прямо в ее сердце. Это была магия. Она не была пугающей, не была подавляющей. Она была… частью ее самой. Легкое покалывание, знакомое ей по предыдущим вспышкам, теперь стало мягким пульсированием, подчиненным ее воле. Арлинн открыла глаза. Мир вокруг казался ярче, звуки — чище. Она посмотрела на камень в своей руке.

— Теперь, — продолжил Северин, — попробуй сконцентрировать это тепло в одном месте. Например, в кончике пальца. И затем попробуй передать его камню. Представь, как твоя энергия вливается в него.

Принцесса сосредоточилась. Это было труднее. Она собрала энергию в одной точке, медленно коснулась камня. Напряжение нарастало — и вдруг, на его поверхности вспыхнул едва заметный свет. Арлинн ахнула.

— Я… я сделала это!

Северин улыбнулся.

— Отлично, Арлинн. Теперь давай попробуем кое-что еще. Закрой глаза, — мягко произнес волшебник. — Сосредоточься на звуках вокруг. Не на моих словах, а на шелесте листьев, дуновении ветра… Что ты слышишь?

Принцесса послушно закрыла глаза. Сначала — ничего. Только гул собственной крови в ушах. Потом — шум воды, далекое пение птиц. Все то, что она слышала и раньше.

— Продолжай слушать, — почти прошептал Северин.

И тогда, сквозь привычные звуки, Арлинн начала различать что-то еще. Словно где-то очень далеко, на грани слышимости, звучали голоса. Приглушенные, неразборчивые, но определенно — голоса. Они шептались, переплетались, словно ветви деревьев над ее головой. Арлинн поднялась и сделала шаг. Напрягла слух, пытаясь понять, о чем они говорят. Голоса стали отчетливее, в них послышались отдельные слова… угрозы… Девушка сделала еще один шаг, но в этот момент волшебник толкнул ее, и она, потеряв равновесие, упала на землю. В тот же миг тяжелое тело Северина накрыло ее, прижимая к влажной траве. Что-то просвистело в воздухе совсем рядом, и в дерево, возле которого мгновение назад стояла Арлинн, вонзилась стрела.