Наследница волшебного пламени (гет)

— Ай-ай-ай, ну больно же! — воскликнула Арлинн, ловко уворачиваясь от служанки с расческой. — Ты мне так все волосы повыдираешь! Это обязательно?

Служанка Уна, упорно следуя за принцессой, ответила:

— Конечно, миледи. Ваши волосы должны быть блестящими и роскошными, чтобы все слепли от вашей красоты. А вашу рыжую копну не так легко расчесать.

Волосы Арлинн действительно были пышными и непослушными, гораздо более вьющимися, чем у её матери. Цвет же был точно таким же — огненно-рыжим, словно пламя закатного солнца. В лучах утреннего света они казались живыми, переливаясь медными и золотыми искрами.

— Какой смысл столько их расчесывать, если у меня сегодня тренировка, и они всё равно растреплются? — пожаловалась принцесса. — Лучше собери их в тугую косу, чтобы не мешали.

Служанка тяжело вздохнула и послушно взялась заплетать волосы.

— Эх, миледи, — пробурчала она, — негоже принцессе проводить дни за тренировками, как какому-нибудь солдату. У вашего отца столько рыцарей, и они все пойдут за вами хоть на край света и защитят ценой собственной жизни. Зачем вам, благородной даме, махать мечом?

Арлинн отвернулась к окну, откуда открывался захватывающий вид на залитые солнцем крепостные стены и изумрудные сады, раскинувшиеся за ними. Она твердо ответила:

— Уна, ты ничего не понимаешь. Я — наследница престола, будущая королева Элдора. Правителю не пристало прятаться за спинами рыцарей. Я должна быть для них примером и опорой.

Служанка лишь покачала головой, продолжая аккуратно заплетать строптивую рыжую гриву в толстую косу, которая плавно легла на плечо принцессы. Закончив, она помогла девушке облачиться в удобные брюки и тунику из мягкой кожи, перехваченную широким поясом с затейливой серебряной пряжкой.

Утро не обещало быть простым. Перед тренировкой Арлинн должна была присоединиться за завтраком к королю с королевой, и речь наверняка пойдёт о её магии. Та медленно, но заметно просыпалась в ней. Это не было бы большим сюрпризом, учитывая, что королева Ариен — мать Арлинн — была довольно могущественной ведьмой, способной подчинять себе стихии, вызывая ливни, утихомиривая бури и даже повелевая огнём. Но у принцессы никаких способностей до этого не наблюдалось, и поэтому родители, да и сама Арлинн свыклись с мыслью, что магия матери не передалась дочери по наследству. Однако в последнее время девушка начала замечать некоторые странности: сны, которые потом сбывались, или внезапные видения — образы людей, с которыми судьба потом сводила её в реальности. Это всегда происходило неожиданно, и, главное, она никак не могла это контролировать. Это тревожило ее родителей. Хоть магия в королевстве уже не была запрещена, многие жители, помня о разрушениях, вызванных злоупотреблением магией в прошлом, относились к волшебникам и ведьмам с настороженностью. Поэтому даже Ариен, если и пользовалась своим даром, старалась не демонстрировать его перед подданными. В самом начале ее правления по королевству ходили слухи, что она ведьма, но никто не осмеливался говорить об этом вслух. А со временем все подданные искренне полюбили свою королеву за ее доброту, мудрость и справедливость, и даже те, кто верили в магические способности супруги короля, признавали благотворное влияние Ариен на Элдор.

Когда Арлинн рассказала матери о своих видениях, королева обрадовалась пробуждению магии в дочери и пыталась помочь ей почувствовать и направить свою силу. Но старания Ариен не увенчались успехом: магия Арлинн была иной. Переживая, что однажды магия дочери может выйти из-под контроля и кому-нибудь навредить, король Аларих решил пригласить своего старого друга — волшебника Северина, чтобы тот помог Арлинн научиться понимать свою силу и контролировать её. Принцесса не видела в своих снах ничего опасного, но спорить с отцом не стала. Она искренне обрадовалась возможности снова увидеть волшебника, которого помнила с раннего детства. Когда она только родилась, он присматривал за ней и оберегал от темных сил, пока родители скрывали ребёнка от врагов, желавших захватить королевство. Когда Арлинн было девять, Северин отправился в дальние странствия, и его долго не видели в Элдоре. И вот теперь, спустя много лет, маг наконец вернулся и с удовольствием принял приглашение короля стать его приближенным советником и наставником для принцессы.

Все эти мысли о магии и о визите волшебника вихрем кружились в голове Арлинн, пока она шла по длинному коридору к залу, где обычно завтракала королевская чета. Король Аларих — статный, с благородным профилем и спокойным взглядом — сегодня был в приподнятом настроении. Ариен, напротив, казалась сдержанной, хотя обычно именно от нее исходила необузданная энергия.

— Доброе утро, дитя, — приветливо сказал король, слегка кивая. — Ты выглядишь посвежевшей. Хорошо спала?

— Доброе утро, отец, мать. Да, и готова к тренировкам, — ответила Арлинн, занимая своё место.

— Ох уж эти тренировки, — вздохнул король. — Ты упряма, как всегда. Мы же уже обсуждали, что твоё будущее... оно не на поле брани.

Ариен мягко взяла мужа за руку:

— Она будет великой королевой, Аларих. Сильной и мудрой. А магия, когда обретёт форму, станет её союзницей — не угрозой.

— Северин поможет, — кивнул король. — Он стар, умен и знает, как наставить того, кто ищет путь. Уверен, вместе вы многого добьетесь.

Арлинн кивнула, но внутри затаилось сомнение: а вдруг она ошибается? Вдруг все её видения — игра воображения? А если магии нет вовсе? «Ну что ж, — думала Арлинн, пытаясь отогнать тревожные мысли, — посмотрим, к какому выводу придёт Северин. Может, я умею гораздо больше, чем кажется, просто пока не знаю об этом».

После завтрака Арлинн поспешила на тренировочную площадку, которая гудела от звона стали. Солнце уже поднялось высоко, заливая двор золотым светом. Среди рыцарей принцесса сразу заметила Оуэна — одного из самых многообещающих молодых рыцарей королевства. Он был сильный, ловкий, отважный и безгранично преданный короне. А ещё, как подозревала Арлинн, безнадёжно влюблённый в неё. Каждый раз, когда принцесса брала в руки меч, она ловила на себе его восхищённый взгляд, от которого щёки невольно покрывались лёгким румянцем.

— Принцесса Арлинн! — поприветствовал ее рыцарь, подходя ближе. Его лицо озарила тёплая, искренняя улыбка. — Готовы дать мне бой?

— Всегда готова, сэр Оуэн, — ответила она, принимая тренировочный меч. — Сегодня я побью твой рекорд.

— Буду только рад, — усмехнулся он, прикрывая глаза от солнца. — Ваше мастерство растёт с каждым днём. Не могу не восхищаться.

Они начали. Мечи звенели в воздухе, Арлинн двигалась быстро и легко, её удары были точными и ловкими. Оуэн, несмотря на своё превосходство в силе и опыте, не смел недооценивать её. Принцесса становилась по-настоящему опасным противником.

Через час напряжённой тренировки Арлинн тяжело дышала, лоб был покрыт бисером пота, а непослушные рыжие локоны выбились из косы и прилипли к вискам. Она чувствовала приятную усталость в мышцах, но вместе с тем ощущала себя невероятно живой и полной энергии.

— Хорошая работа, принцесса, — сказал Оуэн, убирая меч. Его лицо тоже блестело от пота, но на нём читалось искреннее уважение. — Вы были великолепны.

— И ты, Оуэн, как всегда, — улыбнулась она, отряхивая тунику. — Но на сегодня хватит. Мне нужно освежиться.

Она повернулась, чтобы идти к замку, когда у главных ворот появился всадник — мужчина на вороном коне, высокий и статный. Подъехав ближе, он ловко спрыгнул с лошади. Одет он был в темно-синие одежды, его волосы были чёрными, как крыло ворона, а лицо — удивительно молодое, с точёными чертами, пронзительным взглядом тёмных глаз и лёгкой усмешкой на губах. Это было совсем не лицо старца, каким Арлинн представляла увидеть старого друга родителей.

Это был Северин.

Арлинн почувствовала, как щеки заливает румянец. Она стояла перед ним — взъерошенная после тренировки, с распущенными волосами и грязными сапогами. А он, напротив, выглядел безупречно. Принцесса понятия не имела, сколько ему на самом деле лет — ходили слухи, что он помнил короля Алариха ещё ребёнком, а может, даже его отца. Но глядя на него сейчас, казалось, что магия дарит волшебникам не только силу, но и вечную молодость.

— Северин! — воскликнула Арлинн. Рука сама собой дернулась вперёд, будто она хотела броситься в объятия старого друга. В памяти вспыхнули образы: вот они бегают по саду, играя в прятки среди розовых кустов, вот она, маленькая и напуганная, прибегает к нему после падения, и он всегда находит нужные слова, чтобы утешить, заговорить боль, отвлечь волшебными историями. Но теперь она была взрослой, наследницей престола, и понимала, что не всё дозволено. Глубоко вдохнув, она выпрямилась и сделала шаг вперёд — уже сдержанно, по-королевски.

— Я так рада тебя видеть. Кажется, ты совсем не изменился, — произнесла Арлинн, стараясь звучать спокойно, хотя внутри всё ещё дрожало от волнения.

Северин улыбнулся. Его тёмные глаза, как всегда, будто заглядывали в самую душу. Он взял её руки в свои — тёпло и по-дружески.

— А ты изменилась, Арлинн. Выросла и превратилась в прекрасную женщину, — сказал он, его голос звучал глубоко и мягко. — Я всегда знал, что ты будешь сиять. Но даже не представлял, насколько.

Принцесса снова ощутила жар на щеках, но прежде чем она успела ответить, на пороге появился король.

— Северин! — окликнул его Аларих, и в голосе его звучала неподдельная радость. Он быстро подошёл и крепко обнял мага. — Сколько зим прошло с тех пор, как мы с тобой виделись! Надеюсь услышать много историй о твоих странствиях. Я скучал по тебе, друг мой.

Следом за Аларихом Северина обняла и королева, ее зеленые глаза светились теплом.

— Всегда рада видеть тебя, Северин. Ты выглядишь еще лучше, чем прежде, как тебе это удается? — со смехом спросила Ариен и, не дожидаясь ответа, добавила, — Я вижу, ты уже встретился с Арлинн. Наверное, не узнал ее, так она выросла?

— Я всегда узнаю ее по рыжим волосам и огню во взгляде, — ответил Северин, отпуская королеву и снова обращая взгляд к принцессе. — Он пылал уже тогда, когда она была совсем ребенком. — На лице Северина появилась добродушная улыбка, а Арлинн почувствовала, как по ее телу пробегают мурашки от его пристального взгляда.

— Ну что ж, тогда пройдем в замок, Северин, — сказал король. — Твои покои готовы, можешь отдохнуть и освежиться. А за обедом расскажешь нам о своих приключениях.

Арлинн поспешила к себе, чувствуя, как внутри бурлит радость, смущение и странное волнение. Она скинула испачканную во время тренировки одежду, оставив его грудой на полу, и нырнула в теплую ароматную ванну. Мысли о Северине не покидали ее. Он и правда не изменился? Или это магия так обманывает время? И почему его слова тронули её так сильно? Она привыкла к комплиментам, но от него они звучали иначе, с какой-то особенной искренностью, которая заставила ее сердце биться чаще. Она провела рукой по своим волосам, теперь уже чистым и влажным, но все еще таким же непослушным.

Выбрав из гардероба легкое шелковое платье цвета морской волны, которое подчеркивало цвет ее глаз и рыжих волос, Арлинн стойко выдержала, пока Уна тщательно расчесала и уложила ее волосы, заплетая несколько тонких косичек по бокам и закрепляя их на затылке, позволяя остальной массе волос свободно ниспадать по плечам. Впервые за долгое время она смотрела на свое отражение не с критичной, а с любопытной оценкой. "Прекрасная женщина", — вспомнились слова Северина. Не принцесса, не наследница, а женщина. Это ощущение было новым и волнующим. С легкой улыбкой она надела несколько простых украшений и направилась в обеденный зал.

Обед прошёл в узком кругу — король, королева, Арлинн и Северин. Подача была торжественной, но атмосфера оставалась тёплой. Северин неторопливо рассказывал о своих недавних странствиях — о городах, скрытых в туманах Северных Земель, о белых пустынях, где песок днем обжигает, а ночью светится мириадами искорок, о древних руинах, где некогда жили могущественные драконы. Его голос был спокоен, в интонации чувствовалась глубина мудрости и знание мира, которые завораживали принцессу.

— И вот теперь ты здесь, Северин, — сказал король, отпивая из кубка. — Для нас это большая честь. Я хочу, чтобы ты снова занял место моего советника, друг мой. И стал наставником для Арлинн. Её магия проснулась.

— Пробуждение магии в самом начале может быть волнительным, — добавила королева, глядя на дочь с гордостью. — Я могу ее лишь поддержать на этом пути, но не могу научить контролировать, потому что ее сила отличается от моей.

Северин кивнул.

— Я знаю. Я уже ощущаю её. Магия едва ощутима, но у неё огромный потенциал. Со временем и с должными тренировками, я уверен она достигнет невероятной мощи. Совсем, как у тебя, моя королева.

Ариен улыбнулась, а король произнес:

— Вот этого мы и боимся, — тихо произнёс король. — Чтобы эта мощь не обернулась бедой. Для неё самой или для Элдора.

— Этого не случится, Аларих, — уверенно ответил Северин. — Моя задача — научить Арлинн направлять ее дар и понимать его природу. Мы начнем с основ — медитации, чтобы научиться слышать поток магии внутри себя, затем будем работать над концентрацией. Важно, чтобы она чувствовала себя в безопасности.

— Мы начнем сразу после обеда? — с нетерпением спросила Арлинн, ее глаза загорелись в предвкушении.

Северин слегка улыбнулся.

— После обеда, принцесса, я предлагаю тебе просто отдохнуть. И мне тоже не мешало бы прийти в себя после долгой дороги. Наши занятия начнутся завтра утром. А сегодня давай просто наслаждаться вечером.

Затем разговор снова вернулся к странствиям волшебника. Король и королева задавали Северину вопросы о политической ситуации в соседних землях и о слухах, которые до них доходили, а Северин отвечал обстоятельно, стараясь не упустить ничего, что ему самому было известно. Арлинн ловила каждое слово старого друга. Он был совершенно не похож на рыцарей или придворных, к обществу которых она так привыкла. Его присутствие было окутано будоражущей воображение тайной.

Аларих, Ариен, Арлинн и Северин провели за разговорами остаток дня. После трапезы они переместились в кабинет короля, где царила более доверительная атмосфера, и продолжили делиться историями, произошедшими с ними за столь долгую разлуку. Когда солнце уже клонилось к закату, Арлинн и Северин вышли на прогулку в замковый сад. Воздух был наполнен ароматами цветов и трав.

— Это так странно, — начала Арлинн, устремляя взгляд к горизонту. — Я помню тебя таким… огромным. И взрослым. А я была такой маленькой, и ты всегда был для меня как сказочный персонаж.

Северин тихо рассмеялся.

— Для меня ты тоже была сказкой — маленькая принцесса с огненными волосами, которая бегала по этим дорожкам, пытаясь поймать солнечных зайчиков.

— А помнишь, как ты показал мне, как сделать так, чтобы роза расцвела посреди зимы?

— Конечно, маленький росток, — ответил волшебник. — Ты всегда была любознательной и мудрой не по годам. У тебя уже тогда чувствовался потенциал, хотя магия еще спала.

Они шли медленно, их шаги заглушались мягкой травой. Северин продолжал рассказывать о своих приключениях, но уже не о глобальных путешествиях, а о маленьких деталях: о смешных встречах с лесными духами, о том, как он однажды помогал повару в маленькой деревушке приготовить волшебный пирог, который поднял настроение всем жителям, о старых книгах, которые он находил в заброшенных библиотеках и в которых таились забытые знания. Арлинн слушала, затаив дыхание. Каждый его рассказ, казалось, открывал новый мир. С каждым словом росло ее восхищение, и принцесса поймала себя на мысли, что ей хотелось, чтобы время остановилось, и этот момент длился вечно.

Северин же улыбался, видя горящие глаза Арлинн и ее неподдельный интерес к его рассказам. Он испытывал гордость за свою юную ученицу и дочь дорогих друзей, которой — он был уверен — предстоит великий путь. И он будет рядом, чтобы помочь ей пройти его. И поделится с ней всей своей мудростью и своим знанием, чтобы однажды увидеть Арлинн счастливой королевой Элдора.

Ночью Арлинн еле удалось заснуть — возбуждение от дневных событий было слишком велико. Она долго ворочалась, чувствуя, как энергия переполняет ее. Когда сон все-таки взял свое, он оказался беспокойным. Ей то и дело снились обрывки каких-то разговоров, приглушенные крики и беспокойные лица родителей. Проснувшись, как обычно, рано утром, принцесса не чувствовала себя отдохнувшей — голова гудела, а тело ломило от усталости. Однако Арлинн заставила себя съесть завтрак, принесенный ей в комнату и, одевшись, отправилась на поиски Северина. Прошлым вечером они не обговорили время встречи, и поэтому девушка надеялась, что волшебник уже тоже готов, а не спит еще у себя в покоях.

Оказалось, ее наставник не только не спал, но уже разгуливал по залитому утренним солнцем саду. Он выглядел свежим и идеально собранным, будто и не было долгой дороги накануне. Его темный костюм безупречно сидел на нем, а волосы были аккуратно зачесаны назад.

— Извини, Северин, — начала Арлинн, подходя ближе. — Я не была уверена, когда мы начнем тренировку. Надеюсь, ты недолго меня ждешь?

Волшебник повернулся к ней. Его взгляд был тёплым, на губах — мягкая улыбка.

— Ничего, Арлинн. Мне было приятно вновь пройтись по дворцовому саду и вспомнить былое. Пойдём — лошади уже готовы.

— Лошади? Мы куда-то поедем? — изумилась Арлинн, не ожидая такого начала.

— Да. Насколько я понимаю, ни ты, ни твои родители не хотели бы, чтобы свидетелями твоих тренировок стали придворные и слуги, — объяснил Северин. — А магия в начале обучения может повести себя очень непредсказуемо. Поэтому мы поедем в очень спокойное место, которое, я уверен, тебе понравится. Там нам никто не будет мешать. Устроим пикник, — и, подмигнув принцессе, волшебник направился к лошадям, которые уже ждали их у конюшни, тихо перебирая копытами.

Первое время они ехали молча, лишь цокот копыт нарушал утреннюю тишину. Легкий ветерок трепал волосы Арлинн, которые, несмотря на старания Уны, уже начали слегка выбиваться из косы. Тишину прервал Северин:

— Ты сегодня плохо спала?

— Это так заметно? — грустно усмехнулась Арлинн, проводя рукой по лицу. — Да, иногда так бывает. Мне снятся какие-то фрагменты непонятных событий и разговоров, но я не могу уловить ничего конкретного. В итоге только недосыпание и головная боль.

Северин сочувственно кивнул, ведя коня по узкой тропе между деревьями.

— Это пройдет. Ты обязательно научишься понимать видения, которые к тебе приходят. Это часть твоего дара.

— Видения? Ты думаешь, это не просто сны?

— Возможно, сны. А возможно — нечто большее. Ты ведь говорила, что некоторые из них сбывались. Магия часто проявляется через сны, ведь тогда наш разум наиболее открыт.

Арлинн не ответила. Она просто очень устала от бессонных ночей, от изнурительных тренировок, от ожиданий, которые она стремилась оправдать, и от постоянной тревоги о том, что будет, если она не справится.

Тропа вывела их из леса к небольшому озеру. Это было место невероятной красоты и умиротворения. Вода была кристально чистой, так что можно было видеть гладкие камни на дне, а поверхность ее мягко бликовала под утренним солнцем. Озеро было окружено высокими, могучими соснами, и их хвойный аромат наполнял воздух, смешиваясь с запахом влажной земли и полевых цветов. Идеальное уединение, где ни один посторонний звук не мог нарушить их покой.

Северин остановил коня и спешился. Потом он помог Арлинн слезть с седла, расстелил плед и достал корзину с припасами.

— Мы начнем с самого главного, Арлинн, — начал Северин, когда они устроились. — С умения слушать. Слушать магию, которая течет в тебе. Закрой глаза и сделай глубокий вдох. Почувствуй землю под собой, воздух, который наполняет легкие. Позволь своему разуму успокоиться.

Арлинн послушно закрыла глаза. Сначала в голове был полный хаос: мысли метались, всплывали образы, звуки, тревоги. Но Северин говорил спокойно, его голос был подобен колыбельной, которая постепенно убаюкивала ее разум, заставляя беспокойство отступить. Она почувствовала, как ее тело расслабляется, а шум окружающего мира медленно уходит на второй план.

— А теперь, — продолжал волшебник, — представь поток, что течет в тебе. Почувствуй его силу. Не пытайся ничего контролировать, просто наблюдай.

Арлинн сосредоточилась. В какой-то момент она почувствовала что-то. Легкое покалывание в кончиках пальцев, тепло, разливающееся по венам. Это было не похоже ни на что, что она испытывала прежде. Оно было… живое. Магия. Она чувствовала ее.

Но как только попыталась ухватить ощущение, оно исчезло. Вместо него пришла боль: резкая, пульсирующая в висках. Затем — тяжесть в груди, будто что-то давило на нее изнутри. Воздух вокруг казался слишком густым, и Арлинн не могла сделать полноценный вдох. Паника начала подступать, ее сердце заколотилось как сумасшедшее. Корсет, который Уна так тщательно затянула, вдруг показался невыносимой удавкой.

— Се... Северин… — хрипло прошептала она, задыхаясь.

Волшебник оказался рядом мгновенно. Он присел на колени, его сильные пальцы ловко развязали шнуровку корсета на ее спине. Воздух хлынул в легкие Арлинн, принося мгновенное, почти болезненное облегчение. Она судорожно хватала его, прижимая руку к груди.

— Все хорошо, Арлинн, — голос Северина прозвучал успокаивающе, а теплое дыхание коснулось ее шеи. — Это просто твой разум сопротивляется. Ты напугана.

Девушка повернулась к волшебнику и ее взгляд встретился с его темными, глубокими глазами, и в их бездонной глубине она увидела что-то, что заставило ее сердце замереть. Впервые в жизни Арлинн почувствовала трепет, находясь рядом с другим человеком.

Северин первым оторвал от нее взгляд.

— Нам лучше поехать обратно в замок. На сегодня, пожалуй, достаточно.

Возвращались они молча. По приезду волшебник объяснил королю и королеве, что первая тренировка была слишком интенсивной для принцессы, и ей стоит отдохнуть. Остаток дня Арлинн провела в своих покоях, стараясь прийти в себя. Тело было вялым, но разум отказывался успокаиваться. В голове постоянно прокручивался момент у озера: голос Северина, его руки, прикосновение, которое почему-то не уходило из памяти.

Вечером, когда закат окрасил небо в багрово-золотистые тона, в дверь постучали. Северин вошёл, держа в руках тонкий свёрток

— Как ты себя чувствуешь, Арлинн? — спросил он мягко.

— Лучше, спасибо, — честно ответила она. — Прости, что первая тренировка не удалась.

— Ничего страшного, — он подошел к ее кровати и сел на край. Как когда-то в ее далеком детстве, когда он приходил рассказать ей на ночь какую-нибудь волшебную историю. — Это нормально. Твоя сила просыпается — и тело учится жить с ней. Я принес тебе кое-что.

Он развернул ткань, и в его ладони оказался тонкий серебряный браслет. На нем были выгравированы изящные руны, а в центре мерцал небольшой полупрозрачный камень, напоминающий каплю воды.

— Этот амулет поможет тебе успокоить разум, унять беспокойство и защитит твой сон от ненужных видений, пока ты не научишься их контролировать, — пояснил Северин.

Он бережно взял руку принцессы и надел браслет на ее запястье. Холод серебра приятно ощущался на коже, а от камня исходило легкое, успокаивающее тепло.

— Отдыхай, Арлинн. Завтра будет новый день, и мы продолжим.

Северин встал, кивнул и вышел из комнаты.

Как только дверь за ним закрылась, девушка почувствовала, как ее голова перестала гудеть, мысли успокоились, а сердцебиение выровнялось. Она закрыла глаза. И впервые за долгое время девушка погрузилась в глубокий, крепкий, расслабляющий сон. Без всяких сновидений, без обрывков чужих разговоров и беспокойных лиц. Только мирная, успокаивающая темнота, окутывающая ее, словно мягкое одеяло.

Когда Арлинн проснулась, солнце уже поднялось высоко и заливало комнату ярким светом. Открыв глаза, принцесса не сразу поняла, где находится. Впервые за долгие месяцы ее сон был глубоким и безмятежным. Браслет на запястье мягко пульсировал теплом. Арлинн подскочила на кровати и увидела служанку, бесшумно раскладывающую завтрак на столе.

— Уна, почему ты меня не разбудила?! — голос принцессы звенел от досады. — Я всё проспала!

Уна, невозмутимо поправив скатерть, ответила:

— Госпожа, королева приказала вас не беспокоить, потому что вам нужен отдых.

— Но у меня должно быть занятие с Северином!

— Советник Северин сейчас с королем. Кажется, у них встреча с какой-то торговой делегацией. Я в этих королевских делах не разбираюсь.

— Тогда я потренируюсь с Оуэном, — упрямо ответила Арлинн.

— А сэр Оуэн с отрядом своих рыцарей сопровождает вашу матушку на открытии новой лечебницы.

— Ну прекрасно, — буркнула Арлинн, откидываясь на подушки. — Но весь день пролежать в постели я тоже не могу. Пойду хоть в библиотеку, подготовлюсь к занятиям с магистром Маэлем. Он обещал показать мне древние свитки с законами Элдора. Давай, помоги мне собраться.

— Но, миледи, ваша матушка …

— Уна, не начинай. Неси сюда платье и твори чудеса с моей головой, — отрезала Арлинн, уже слезая с кровати. — А я как раз успею позавтракать.

Библиотека замка Элдор была одним из любимых мест Арлинн. Высокие потолки, уходящие ввысь массивные книжные шкафы, заполненные бесчисленными томами, и огромные витражные окна, через которые лился мягкий свет. Все это создавало атмосферу спокойствия и умиротворения. Принцесса любила этот запах старой бумаги, пергамента и кожи, который витал в воздухе. Сегодня здесь было особенно пустынно. Даже библиотекарь, обычно тихонько переставляющий книги, куда-то исчез.

Магистр Маэль — королевский историк и наставник Арлинн в вопросах истории и философии — поручил ей изучить древние законы королевства, чтобы лучше понимать принципы управления и истоки нынешних традиций. Арлинн нашла нужный свиток — тяжелый, из потемневшего от времени пергамента, исписанный изящным, но уже почти выцветшим шрифтом. Она разложила его на столе и начала читать, вникая в запутанные формулировки и пытаясь представить, как эти законы применялись сотни лет назад.

Законы касались всего: налогов, правил торговли, заключения брачных союзов, военных повинностей и даже этикета придворных церемоний. Она старательно выписывала самые важные пункты, дополняя их своими комментариями и вопросами к учителю. Особенно ее заинтересовал закон о наследовании престола, который, несмотря на то, что формально никогда не запрещал дочерям наследовать трон, все же отдавал явное предпочтение сыновьям. В нем говорилось, что «…в случае отсутствия наследников мужского пола, корона может перейти к старшей дочери, если та обладает необходимыми качествами для правления». Эта расплывчатая формулировка заставила Арлинн задуматься. Кто и как определял эти «необходимые качества»? Какие именно качества считались важными для правителя в те далекие времена? Были ли они такими же, как сейчас? Она сделала пометку на полях: «Спросить магистра, что подразумевалось под «необходимыми качествами» и как это трактовалось на практике».

Арлинн знала, что ее отец, король Аларих, своим решением провозгласить дочь наследницей, рисковал вызвать волну негодования не только у знати других королевств, но и среди собственных подданных. Консервативная часть дворянства вполне могла воспротивиться такому нарушению «традиций», пусть даже и не закрепленных в основном законе. Но Аларих никогда не выказывал ни тени сомнения в своем выборе и всегда поддерживал Арлинн в ее стремлении стать мудрой и справедливой правительницей. Он лично занимался ее образованием, привлекая лучших учителей королевства, и поощрял ее интерес к политике, истории и философии. Он и королева верили в нее, и эта вера давала Арлинн силы справляться со всеми трудностями и сомнениями. «Отец всегда говорит, что настоящий правитель должен руководствоваться не слепым следованием традициям, а здравым смыслом и заботой о своем народе», — подумала Арлинн, и уголки ее губ невольно приподнялись в улыбке. Она с новой энергией вернулась к изучению древнего свитка, словно ища в нем подтверждение слов отца и вдохновение для своего будущего правления.

Временами Арлинн отрывалась от чтения, чтобы подумать над прочитанным. Она вставала и начинала медленно ходить по библиотеке, заложив руки за спину и бормоча себе под нос цитаты из свитка. Потом снова возвращалась к столу и продолжала свои записи, время от времени поглядывая на песочные часы, стоящие на каминной полке. Арлинн была так увлечена изучением древних законов, что не заметила, как в библиотеку вошел Северин. Он выглядел уставшим, но таким же собранным и элегантным, как обычно.

— Вот ты где, Арлинн, — тихо произнес Северин, подходя ближе, — а я думал, что ты где-нибудь машешь мечом. Значит юная принцесса учится не только искусству боя? — волшебник лукаво поднял бровь, поддразнивая принцессу.

— Во-первых, я уже не «юная», Северин, — резко ответила Арлинн. — В девятнадцать лет я должна быть замужем за каким-нибудь принцем и рожать наследников, чтобы спасти династию. Так принято, разве нет?

— Я слышу раздражение в твоем голосе, Арлинн, — заметил Северин. — Это беспокоит тебя? Ты хотела бы замуж?

— Что? Нет, наоборот! — ее голос снова повысился, выдавая скрытые эмоции. — Выйти замуж — значит уехать из этого королевства, полностью отдать себя во власть мужа. И зависеть от его прихотей, от его народа, от его законов. Я не хочу быть разменной монетой в чьей-то политической игре.

— Твоя мать не кажется во власти Алариха, — тихо произнес Северин.

Арлинн глубоко вздохнула.

— Это другое. У них любовь. И я знаю, что королева всегда может уйти, если захочет. Просто взять и уйти, представляешь? Свободно принять решение.

— А ты не надеешься на любовь?

— Дело не только в любви, Северин. Я — наследница королевства. Моя судьба — быть королевой Элдора, а не служить, склонив голову, королю другой страны. Я знаю, что традиционно трон наследуют мужчины. Но у моих родителей нет сына, а значит, надежда только на меня. И я не могу их подвести. И жителей королевства тоже. За мной и так слишком пристально следят, пытаясь понять, подхожу ли я на эту роль. Смогу ли я быть достойной правительницей. Я никому не дам повода сомневаться в этом. Поэтому и образование у меня должно быть соответствующее, и умения.

— Именно поэтому ты изнуряешь себя учебой и тренировками? — заключил Северин, в его голосе больше не было иронии.

Арлинн не ответила. После такой жаркой тирады, которую она только что выдала Северину, ей стало неловко. Она всегда старалась быть сдержанной, контролировать свои эмоции, но тут в ее словах сквозила горячность, неуверенность и волнение, которые она так тщательно старалась скрыть.

— Я уверен, ты будешь королевой, достойной своего отца, — мягко произнес Северин.

Он сделал шаг ближе, и Арлинн невольно задержала дыхание. В его глазах она видела нежность, заботу и еще что-то, что заставляло ее сердце трепетать. Что-то, что выходило за рамки наставничества и дружбы.

— Ты слишком много на себя взваливаешь, Арлинн, — продолжил Северин, — Позволь себе иногда… просто быть собой. Без титулов, без ожиданий — просто молодой девушкой.

Он протянул руку и убрал непослушную рыжую прядь с ее лица. Этот жест послал волну тепла по всему ее телу. Арлинн замерла, не смея пошевелиться. Взгляд Северина был таким глубоким и проникновенным, что она словно тонула в нем. Принцессе захотелось придвинуться ближе и дотронуться до щеки мага. Это желание ее напугало. Арлинн резко отпрянула, чуть не выронив свою тетрадь из ослабевших пальцев.

— Мне… мне нужно идти, — пробормотала она, отстраняясь от Северина и опуская глаза. — Спасибо… за поддержку.

Не дожидаясь ответа, Арлинн развернулась и быстро зашагала прочь из библиотеки, оставив Северина одного среди молчаливых свидетелей этого момента — древних книг и пыльных свитков. Легкая, почти незаметная хмурая складка появилась между его бровями. Он почувствовал это. Почувствовал нечто иное в ее взгляде, что-то, что отдалось глухим эхом в нем самом. И это была не магия.

Оказавшись в своей комнате, Арлинн наконец-то смогла отдышаться, прислонившись спиной к тяжелой деревянной двери. Сердце все еще колотилось, но самообладание постепенно возвращалось. Несмотря на свой возраст, который в её окружении уже считался вполне подходящим для замужества, она никогда по-настоящему не задумывалась о мужчинах. Конечно, на балах она пересекалась с сыновьями местной знати, танцевала с ними, а кое-кому даже удалось украсть у неё поцелуй, но ни один из них не пробуждал в ней настоящего интереса. Все её время и мысли были поглощены учёбой, тренировками и другими обязанностями принцессы: благотворительностью, приёмами, дипломатическими встречами. Но то, что произошло в библиотеке рядом с Северином выбивало её из привычного равновесия. И если дрожь в руках она еще могла списать на усталость и перенапряжение, то смущение, жар в щеках и жгучее, необъяснимое желание быть ближе к нему к усталости никакого отношения не имели.

— Что за глупости! — прошипела она, злясь на саму себя, и провела рукой по раскрасневшемуся лицу. — Я же взрослая женщина, будущая королева! Я что же теперь буду задыхаться и краснеть каждый раз, когда какой-то мужчина будет смотреть мне в глаза?!

Но в глубине души она понимала, что дело здесь не в "каком-то мужчине", а в конкретном — Северине. Ее наставнике и друге её родителей. Всё это делало происходящее не просто странным — почти невозможным. Она подошла к окну и налила себе вина из графина, стоявшего рядом на столе. С тяжелым вздохом прислонила лоб к прохладному стеклу и прикрыла глаза.

— Возможно, мне было бы намного легче, не будь он таким… таким притягательным.

Перед ужином Арлинн, освежившись и одевшись с помощью Уны в элегантное платье, критично осмотрела себя в зеркале. Она хотела видеть в отражении принцессу, достойную трона, а не девушку, которую можно смутить одним лишь взглядом.

В малом обеденном зале, где обычно собиралась семья в отсутствие гостей, уже горел камин, отбрасывая уютные тени на резные деревянные панели. Король Аларих, высокий и статный мужчина с пронзительными синими глазами и едва заметной проседью в темных волосах, уже сидел за столом, оживленно беседуя с королевой. Ариен, всё ещё удивительно красивая, с огненными волосами и зелёными глазами, улыбалась мужу, поправляя складки платья. Рядом с ними стоял Северин, как всегда в своем темном костюме, будто сшитом из самой ночи.

— Арлинн, дорогая, — королева улыбнулась ей теплой, материнской улыбкой. — Как ты себя чувствуешь? Северин рассказал мне о вашей первой практической встрече с магией.

— Чувствую себя гораздо лучше, мама, спасибо, — ответила Арлинн, стараясь не смотреть прямо на Северина. Она села напротив него, ощущая, как легкий румянец снова касается ее щек.

За ужином разговор велся в основном между Аларихом, Ариен и Северином. Волшебник вспоминал времена, когда он еще сопровождал короля в его первых походах, и как они однажды заблудились в Туманных Горах и провели ночь, рассказывая друг другу истории у костра.

— Аларих был совсем юн, горяч и безрассуден, но уже тогда в нем чувствовался стержень истинного правителя, — рассказывал Северин, его глаза светились теплым воспоминанием. — Он даже пытался сражаться с медведем голыми руками, когда тот покусился на наши припасы! Пришлось мне тогда вмешаться, используя кое-какие… уловки.

Королева Ариен звонко рассмеялась.

— Ох, я могу себе представить! Мой Аларих всегда был таким смельчаком. Он рассказывал мне о том походе, но про медведя — ни слова! Видимо, не хотел показаться мне безрассудным.

— Я просто не хотел тебя волновать, — улыбнулся король. К тому же, Северин немного преувеличивает. Медведь был совсем небольшой, и я бы справился с ним и сам.

Северин тепло улыбнулся королеве, а затем, обращаясь к королю, подмигнул.

— Конечно, справился бы, Ваше Величество. Просто я решил немного… ускорить процесс.

Арлинн почти не вмешивалась в разговор. Она бездумно ковыряла еду, стараясь не смотреть в сторону волшебника, но взгляд урорно возвращался к нему. Северин казался таким спокойным, и принцессу задевало то, он, казалось, совершенно не замечает ее смятения. А ей так хотелось, чтобы он посмотрел на нее как тогда, в библиотеке.

Когда ужин подходил к концу, Северин, поставив кубок, обратился к ней:

— Арлинн, я обдумал нашу завтрашнюю тренировку. Мы снова поедем к озеру. Попробуем поработать над концентрацией. Я возьму с собой несколько артефактов — с их помощью тебе будет легче настроиться. Важно научиться собираться даже в нестабильном состоянии.

Его учительский тон раздосадовал принцессу еще больше, и она просто кивнула.

После ужина, когда стол был убран, они вчетвером переместились ближе к камину. Слуги принесли еще вина и фруктов. Они говорили обо всем на свете: о политике, о древних легендах, о придворных интригах, о судьбе Элдора. Северин рассказывал истории, а король и королева слушали его, изредка задавая вопросы. Арлинн ловила каждое слово, интонацию голоса, надеясь, что они больше расскажут ей о маге, но ничто не помогало ей лучше его понять. Наконец, устав от этих тщетных попыток, Арлинн встала.

— Простите меня, — сказала она, — но я, пожалуй, пойду. Рано утром мне нужно быть в форме.

Король и маг кивнули. Ариен улыбнулась дочери.

— Конечно, дорогая. Хорошо отдохни. И мне пора, — добавила королева, обращаясь к мужчинам. — Сегодня был довольно насыщенный день.

Поцеловав мужа в щеку и дружески похлопав Северина по плечу, королева взяла дочь под руку, и они вместе покинули зал, оставив двух старых друзей наедине с потрескивающим камином и недопитым вином.

Северин, оставшись с королем, продолжал внешне оставаться собранным. Он обменивался с Аларихом легкими шутками, обсуждал перспективы урожая в этом году, но внутри у него бушевала настоящая буря. Буря, которую Арлинн так и не распознала за его расслабленными речами. В памяти волшебника помимо его воли всплывали испуганные глаза принцессы, ее учащенное дыхание, легкий румянец на щеках и то чувство, которое пронзило его, когда он невзначай дотронулся до ее щеки в библиотеке, убирая выбившуюся прядь волос с ее лица. Он ощущал её смятение и знал, что сам не остался равнодушен. Маг одернул себя, отгоняя мысли об Арлинн. Ему нельзя было испытывать к принцессе ничего, кроме дружеской привязанности и отцовской заботы. "Это просто ее магия, ее необузданная энергия, что меня так завораживает," — повторял Северин снова и снова, но его сердце отказывалось верить в это объяснение. Что-то менялось, и он не понимал, как с этим справиться.

Той ночью Северину приснилась Арлинн. Она стояла посреди пылающего поля боя, ее рыжие волосы развевались на ветру, как языки пламени, в руках был окровавленный меч. Лицо девушки было искажено болью, а в ее глазах, полных слез, читалась мольба.

На следующее утро, когда Северин вышел из замка, Арлинн уже стояла во дворе и гладила своего коня по бархатной морде. Свежий утренний воздух и пробивающиеся сквозь кроны деревьев солнечные лучи обещали ясный день. На этот раз Арлинн была в прекрасном настроении. Мучившие ее вчера тревоги испарились после крепкого сна с заговоренным браслетом.

— Ты сегодня рано, Арлинн, — произнес Северин, приближаясь. В его голосе не чувствовалось ни малейшего намека на вчерашнюю неловкость или на бурные сны, которые ему снились. — Надеюсь, я не заставил тебя долго ждать.

— Заставил, — игриво ответила принцесса, и на ее губах расцвела озорная улыбка. В голове промелькнула мысль: "Что я так переживала? Это же Северин. Старый добрый Северин, который с ней шутил, дурачился, учил прясть нити из солнечного света и рассказывать сказки камням". Она была в предвкушении их поездки и теперь могла списать свое приятное волнение на жажду новых знаний.

Спрятав в седельную сумку потрёпанный том по географии западных земель, который она держала в руках, Арлинн ловко вскочила в седло. Она бросила на подтягивавшего подпруги волшебника еще один лукавый взгляд и спросила:

— Ну что ты там, едешь? Или будешь и дальше любоваться рассветом?

Ответив улыбкой на ее нетерпение, Северин оседлал коня. Они поскакали к месту их тренировок, оставляя позади замок, чьи высокие башни уже начинали блестеть в лучах восходящего солнца.

По мере того как они удалялись от замка, лес становился гуще, воздух — чище, а шум города постепенно сменялся шелестом листвы и пением птиц. Недалеко от озера они перевели коней на шаг, чтобы дать им отдохнуть и насладиться тишиной.

— А что за книгу ты читала? — нарушил молчание Северин.

— Ты все это время думал о книге? — Арлинн повернулась к нему, ее брови удивленно приподнялись. — Я думала, ты сосредоточен на маршруте или… или просто наслаждаешься тишиной.

— Нет, — ответил волшебник. Его взгляд устремился куда-то вдаль, за верхушки деревьев. — Я все это время думал о хитросплетениях судьбы и возможности ее избежать. Или невозможности.

Его слова заставили Арлинн замолчать. Ее игривое настроение сменилось задумчивостью. Она посмотрела на Северина, пытаясь разгадать смысл его слов. На его лице не было привычной мягкой улыбки, только глубокая, почти меланхоличная серьезность.

— Звучит очень мрачно, — тихо произнесла Арлинн. — Что тебя натолкнуло на такие мысли?

— Ничего конкретного, не обращай внимания. Просто в силу возраста я иногда предаюсь философским размышлениям.

Арлинн нахмурилась, разглядывая профиль Северина. Слова волшебника о его возрасте, о разделяющей их пропасти лет, кольнули ее. Неловкость, охватившая принцессу, заставила вернуться к книге.

— Я читала, пока тебя ждала. История Аквилии и других соседних государств. Отец ждет послов из западного королевства. Я должна быть готова к встрече, наверняка буду присутствовать на приеме. Как и ты, разумеется.

При упоминании приема лицо Северина помрачнело.

— Почему тебя так тяготят мысли о приеме? — с удивлением спросила Арлинн. — Ты же советник отца, должен был уже привыкнуть к подобным мероприятиям.

Северин устало потер переносицу.

— Видишь ли, — с легкой горечью в голосе произнес он, — я не всегда был советником твоего отца. Когда-то я был всего лишь его слугой. И эти пышные приемы… скажем так, не вызывают у меня приятных воспоминаний.

— Могущественный волшебник был слугой? — Арлинн не смогла скрыть своего удивления. — Не могу себе представить.

— Да, магия тогда в королевстве была запрещена, поэтому мне сначала пришлось скрываться. Но даже будучи слугой, я помогал твоему отцу и был рядом с ним и в королевстве, и в походах.

— А когда ты открыл ему правду?

— Гораздо позже, когда его отношение к магии начало меняться… благодаря твоей матери.

— Моей матери?

— Да, король уже был влюблен в Ариен, и когда узнал, что она ведьма, это было для него настоящим потрясением. Он вырос в атмосфере страха и ненависти к сверхъестественному. Но от любви он не смог отказаться, и впоследствии такие «мелочи», как магические способности, перестали его волновать.

— Удивительно. Теперь я понимаю, почему отец так переживает из-за моей магии и хочет, чтобы я как можно быстрее научилась её контролировать.

— Да, в свое время магия принесла много зла в Элдор, и твой отец был тому свидетелем. Ему нелегко было полностью поменять свое мировоззрение.

— А моя мать? Почему, обладая магией, она не смогла помочь мне научиться управлять своей?

— Магия твоей матери другая. Ариен — повелительница стихий. Она может вызывать и контролировать стихии в чистом виде: дождь, ветер, огонь. Ее магия сильна и прямолинейна, требует больших затрат энергии. Поэтому чем сильнее ее эмоции, тем мощнее магия. А ты — толковательница, читающая стихии. Ты не можешь их вызывать, но способна использовать их как проводник. Например, воду как зеркало для видений. Твоя магия тоньше. Она требует больше концентрации и чувствительности.

Арлинн задумчиво кивнула, пытаясь осознать услышанное.

— Мы приехали, — сказал Северин, выводя принцессу из задумчивости. Их кони остановились на знакомой поляне у озера. Солнце уже поднялось достаточно высоко, и его лучи пронизывали кристально чистую воду, заставляя ее сверкать тысячами бриллиантов. Воздух был наполнен запахом хвои и диких трав.

Волшебник помог Арлинн спешиться. Они оставили коней на привязи у деревьев и подошли к берегу. Северин развернул свой походный плед на мягкой траве, а затем достал из седельной сумки несколько гладких камней.

— Сегодня мы продолжим работу над твоей концентрацией и контролем, Арлинн, — начал Северин. — В прошлый раз твое тело отреагировало паникой, потому что разум пытался сопротивляться неизведанному. Сегодня мы дадим ему новую опору. Он протянул ей один из гладких камней, размером с ладонь, и попросил ее взять его в руки. — Закрой глаза. Почувствуй камень, его текстуру, его тепло. Позволь этому теплу распространиться по всему телу. Слушай звуки вокруг: шелест листьев, плеск воды, пение птиц. Но не цепляйся за них. Позволь им приходить и уходить.

Арлинн послушно выполнила все указания. На этот раз все было иначе — разум, уже зная, чего ожидать, был готов. Тепло от камня действительно распространилось по телу, снимая остатки напряжения. Она представила тонкую нить, идущую от него, через руку, прямо в ее сердце. Это была магия. Она не была пугающей, не была подавляющей. Она была… частью ее самой. Легкое покалывание, знакомое ей по предыдущим вспышкам, теперь стало мягким пульсированием, подчиненным ее воле. Арлинн открыла глаза. Мир вокруг казался ярче, звуки — чище. Она посмотрела на камень в своей руке.

— Теперь, — продолжил Северин, — попробуй сконцентрировать это тепло в одном месте. Например, в кончике пальца. И затем попробуй передать его камню. Представь, как твоя энергия вливается в него.

Принцесса сосредоточилась. Это было труднее. Она собрала энергию в одной точке, медленно коснулась камня. Напряжение нарастало — и вдруг, на его поверхности вспыхнул едва заметный свет. Арлинн ахнула.

— Я… я сделала это!

Северин улыбнулся.

— Отлично, Арлинн. Теперь давай попробуем кое-что еще. Закрой глаза, — мягко произнес волшебник. — Сосредоточься на звуках вокруг. Не на моих словах, а на шелесте листьев, дуновении ветра… Что ты слышишь?

Принцесса послушно закрыла глаза. Сначала — ничего. Только гул собственной крови в ушах. Потом — шум воды, далекое пение птиц. Все то, что она слышала и раньше.

— Продолжай слушать, — почти прошептал Северин.

И тогда, сквозь привычные звуки, Арлинн начала различать что-то еще. Словно где-то очень далеко, на грани слышимости, звучали голоса. Приглушенные, неразборчивые, но определенно — голоса. Они шептались, переплетались, словно ветви деревьев над ее головой. Арлинн поднялась и сделала шаг. Напрягла слух, пытаясь понять, о чем они говорят. Голоса стали отчетливее, в них послышались отдельные слова… угрозы… Девушка сделала еще один шаг, но в этот момент волшебник толкнул ее, и она, потеряв равновесие, упала на землю. В тот же миг тяжелое тело Северина накрыло ее, прижимая к влажной траве. Что-то просвистело в воздухе совсем рядом, и в дерево, возле которого мгновение назад стояла Арлинн, вонзилась стрела.

Арлинн еще не успела понять, что произошло, как из леса выскочила группа бандитов, вооруженных мечами, топорами и луками. Их лица были скрыты капюшонами. Принцесса наконец смогла прийти в себя — она быстро поднялась, схватила свой меч, который лежал рядом, и приняла боевую стойку. Северин уже стоял рядом. Он выбросил руку вперёд, и вокруг него замерцал едва различимый магический щит. Первый нападавший с топором врезался в него, отлетел назад, как от стены, и рухнул на землю.

Началась битва. Арлинн двигалась быстро, отражая удары и отвечая уверенными выпадами. Северин же использовал магию: точечные энергетические импульсы сбивали врагов с ног, не позволяя подойти ближе. Волшебник был сосредоточен, хладнокровен и смертельно точен. Но разбойники действовали слаженно. Один из них обошёл мага с фланга и ринулся на Арлинн. Она успела отразить удар, но её клинок оказался слишком лёгким. Топор скользнул по её руке и оставил кровавую царапину. В этот момент мощный поток магии отбросил нападавшего в сторону, словно тряпичную куклу. Северин, сосредоточившись на помощи принцессе, ослабил бдительность, и другой разбойник этим воспользовался. Он резко метнул нож. Лезвие просвистело в воздухе и вонзилось в мага. Северин вздрогнул. Острая боль пронзила плечо. Стиснув зубы, он поднял обе руки и из его ладоней вырвался мощный поток света и энергии, который снес оставшихся нападавших, разметав их по кустам. Те, ошеломлённые, не стали сражаться. Они в панике развернулись и бросились вглубь леса, оставив за собой только оружие и беспорядок.

Только теперь Арлинн увидела, что Северин ранен. Его лицо было бледным, на белой рубашке расплывалось темное пятно крови.

— Северин! — воскликнула она и бросилась к нему.

Он тяжело опёрся на ближайшее дерево. Дыхание стало прерывистым.

— Все… все в порядке, Арлинн. Неглубоко.

Арлинн помогла ему дойти до пледа, где Северин тяжело опустился на колени.

— Рана не кажется глубокой, но нужно вытащить нож. Потерпишь?

— Да, — прошептал он, облизнув пересохшие губы.

— Сейчас будет неприятно, — предупредила она, осторожно касаясь рукояти ножа, выступающей из плеча Северина.

Быстрым, точным движением Арлинн вытащила нож. Волшебник резко втянул воздух, но не издал ни звука. Кровь хлынула из раны.

Принцесса осторожно помогла Северину снять камзол, а затем принялась расстегивать пуговицы на белой рубашке. Когда ткань обнажила его плечо, Арлинн прижала к ране чистую ткань, вырванную из своей нижней юбки.

— Нужно остановить кровотечение, — прошептала она, надавливая.

Северин чувствовал ее дыхание на своей шее. На мгновение ему показалось, что мир сузился — остались только он и она в этом лесу среди запаха хвои и крови.

— Спасибо, — едва слышно сказал Северин.

Он не знал, отчего горит его кожа — от боли или её прикосновений.

— Нужно скорее возвращаться в замок, — сказала девушка, перевязав рану. — Там тебя осмотрит лекарь.

Они немного отдохнули, восстанавливая силы. Северин поднялся первым, его лицо было немного напряженным, но он держался стойко.

— Все в порядке, — сказал он, увидев тревожный взгляд девушки. Арлинн помогла ему взобраться на лошадь, поддерживая под локоть, затем села на своего коня. Всю дорогу до замка они молчали.

* * *

В замке все всполошились, узнав, что на принцессу и ее спутника напали. Не прошло и часа, как по приказу короля отряд стражников во главе с Оуэном уже галопом мчался к озеру на поиски разбойников. Северина, несмотря на все его сопротивления и уверения в незначительности раны, отправили в его покои и послали за лекарем. Аларих нервно расхаживал по своему кабинету, гневно проклиная напавших на дочь бандитов. Королева Ариен сидела в резном кресле, постукивая тонкими пальцами по подлокотнику. Ее брови были сведены в беспокойстве. Арлинн — усталая, но собранная — в который раз пересказывала, что видела.

— Отец, я уже всё рассказала. Их было шестеро. Лица под капюшонами — разглядеть невозможно. Шансы их найти очень малы, разве что у одного из них должна быть довольно глубокая рана от меча на левом бедре, а у другого — порез на щеке от моего удара.

— Ты очень точно запомнила, куда била, — раздался голос позади, и все повернулись в сторону двери королевского кабинета. В проеме стоял Северин. Он уже переоделся в чистую одежду и выглядел на удивление бодрым. На его плече под тканью угадывалась свежая повязка.

— Северин! — Ариен вскочила и поспешила к волшебнику. — Ты в порядке? Ты уверен, что тебе не стоило полежать? Лекарь сказал, что рана хоть и неглубокая, но нуждается в покое.

— Всё хорошо, Ваша Величество, — он поклонился. — Это лишь царапина. Неприятно, но терпимо.

Арлинн прищурилась. Она видела рану собственными глазами и прекрасно знала, что там не просто царапина. Но то, что никакой серьезной угрозы не было, это было правдой. Волшебник очевидно не любил показывать слабость.

— Конечно, я запомнила, куда била, — запоздало ответила она на вопрос волшебника. — Я не просто так бездумно машу мечом, между прочим.

— Я так и не думал, миледи, прошу меня простить, — ответил Северин. — Моя язвительность скорее из-за злости на себя. За то, что подверг тебя опасности.

— Какая чушь! — Вклинился король Аларих, подходя ближе и кладя руку на здоровое плечо Северина. — Ты не мог знать, что там поджидают разбойники. Ты спас Арлинн, мой друг, и мы тебе за это безмерно благодарны. Но ты прав, вам сейчас небезопасно выезжать из замка. Прошу вас продолжить необходимые тренировки в его пределах, хотя бы пока не найдут этих негодяев.

— Да с чего вы вообще взяли, что в опасности я? — вмешалась Арлин. — Может, эти разбойники понятия не имели, кто перед ними, и просто хотели наживы? Любой мог оказаться на нашем месте.

— Может, ты и права, Арлинн, может и права, — задумчиво потер подбородок король. — Но пока мы с этим не разберемся, лучше подстраховаться.

День тянулся медленно. Обед прошёл тише обычного. Король Аларих был задумчив, а королева Ариен бросала тревожные взгляды то на дочь, то на Северина. Волшебник, несмотря на рану, старался вести себя как обычно, участвовал в разговорах, шутил, но Арлинн, внимательно наблюдавшая за ним, видела, что иногда он слегка морщился, незаметно касаясь плеча или напрягая его. Это было почти незаметно, но для нее, знающей, что за рана скрывается под рубашкой, это было очевидно. И в этой его сдержанности, в упрямом спокойствии было что-то… трогательное.

После обеда Арлинн, не в силах усидеть на месте, отправилась в замковый сад. Подойдя к большому фонтану, она присела на край каменного бортика и опустила пальцы в воду. Вода мерно журчала, отражая небо. Вспомнив рассказ Северина о том, что она могла использовать воду в качестве проводника, Арлинн решила попробовать. Она закрыла глаза и попыталась представить лица разбойников, их убегающие фигуры, их тайное логово. Она старалась изо всех сил направить свою магию, пытаясь вызвать образы. Вода в фонтане слегка заволновалась, на ее поверхности появились едва заметные круги, но ничего более. Никаких лиц, никаких мест, только мутные, ускользающие тени.

Она открыла глаза, тяжело дыша.

— Да что же это такое?! — прошептала Арлинн, ударяя кулаком по камню фонтана. — Почему не получается?!

Злость охватила её. На себя. На свою беспомощность. Она пыталась снова и снова, но всё было тщетно. Наконец, разочарованная, принцесса вернулась в комнату.

Когда солнце уже клонилось к закату, в замковый двор въехал отряд Оуэна. Их кони были покрыты пеной, а рыцари выглядели уставшими и мрачными. Король, королева и Арлинн встретили их.

— Что вы нашли, Оуэн? — с нетерпением спросил Аларих.

Оуэн спустился с коня.

— Ваше Величество, мы нашли их.

— Где? — Арлинн шагнула вперед. — Вы их поймали?

Оуэн покачал головой.

— Нет, принцесса. Мы нашли лагерь. На поляне у озера. И тела.

— Тела? — тихо переспросила королева.

— Они… они все мертвы, Ваше Величество, — тихо произнес Оуэн. — Все до единого. Никаких следов борьбы, никаких ран, только… их глаза. Они были широко раскрыты и полны ужаса. Словно увидели нечто, что выжгло их души.

Король и королева переглянулись. Арлинн почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Она посмотрела на волшебника. Его лицо было невозмутимым, но в глубине глаз мелькнуло что-то неуловимое, что заставило ее задуматься.

После новостей от Оуэна Арлинн вернулась в свои покои. Хоть она и сказала отцу, что разбойники могли быть просто охотниками за легкой наживой, она не была настолько наивной, чтобы действительно в это верить. Бандиты действовали слаженно, их движения были отточенными, а атака — хорошо спланированной. Это были не просто случайные грабители — это были наемники, и они явно пришли именно за Арлинн. Или за Северином. Подумав о волшебнике и о его ране, она вспомнила про мазь, которую приготовила после неудачи с магическим экспериментом у фонтана. Это была смесь из успокаивающих трав, которая обычно помогала ей при ушибах и растяжениях. Сейчас она была нужна ему.

Арлинн взяла небольшую глиняную баночку и направилась к покоям Северина. Она постучала в тяжелую дубовую дверь и, услышав тихое "войдите", отворила ее. Волшебник стоял у большого письменного стола, расслабленно опершись на него одной рукой. В другой он держал бокал с вином. Без камзола, в свободной рубашке, с растрёпанными волосами, Северин казался не таким, каким она привыкла его видеть. Не идеально собранным советником короля, а просто... мужчиной. Уставшим, живым. И каким-то родным.

— Арлинн, это ты, — его голос стал теплее, когда девушка вошла. На губах появилась легкая улыбка.

— Я принесла тебе мазь для твоей раны, — принцесса подошла ближе.

— Мазь? — он вопросительно поднял бровь.

— Да. Сделала из лечебных трав по рецепту, которому меня научила мать еще давным-давно.

— Ариен и рецепты? — Северин весело рассмеялся. — Я бы не стал ее подпускать к приготовлению чего-либо. Я видел ее у котла с зельями, это опаснее, чем боевая магия! Однажды она пыталась приготовить приворотное зелье для кого-то, так ее котел взорвался, покрыв весь лес клубникой!

Арлинн широко улыбнулась, представив эту картину.

— Не могу представить маму, готовящей приворотные зелья. Но ты можешь быть спокоен, это не ее рецепт — она узнала его от своей старой подруги, травницы.

— А, помню я эту травницу, жила в домике в самой глубине леса, — задумчиво произнес волшебник, и его мысли, казалось, устремились в прошлое. — Хорошая ведьма. Тогда я спокоен.

— В лесу? — Арлинн удивилась. — А как мама оказалась с ней знакома?

Ей казалось, что королева Ариен всегда была изысканной дамой, рожденной и выросшей в замке.

— Твоя мать не всегда была королевой, Арлинн, — Северин сделал глоток вина. — Я помню ее еще юной и дерзкой ведьмой, жаждущей любви и приключений. И на тот момент она тоже жила в домике в лесу.

— Так она и познакомилась с отцом? Помогала ему магией?

— Да, — улыбнулся волшебник, — можно и так сказать. — Но Арлинн… ты ведь здесь не только из-за мази?

Арлинн глубоко вдохнула. Её руки сжались на баночке.

— Северин, — медленно начала она, — есть вероятность, что напасть хотели на тебя? Или это все-таки было целенаправленное покушение на наследницу? Может, кто-то не хочет, чтобы я села на трон? Может, я что-то сделала не так, и теперь…

— Тише-тише, Арлинн, — волшебник сделал несколько шагов к ней и обнял здоровой рукой, притягивая к себе. — Ты не сделала ничего. Если это и было покушение на тебя — а такой вероятности мы не можем исключать — то это исключительно из-за политики, но никак не из-за твоих поступков. Возможно, кто-то захотел навредить твоему отцу. Или... просто хотел наживы, не зная, кто ты.

— Не говори глупостей, Северин! — Арлинн немного отстранилась, чтобы видеть лицо мага. — Ты сам прекрасно знаешь, что это были наемники, а не просто воры. А то, что сейчас они все мертвы, означает, что человек, на кого они работали, очень не хотел оставлять свидетелей. А значит, нам пока не узнать, кто за этим стоит. Ну я ведь не могу все время сидеть в замке, правда? Я не могу спрятаться от своей судьбы.

— Мы с этим обязательно разберемся, Арлинн, обещаю. — Северин мягко погладил ее по голове и сменил тему. — Давай, где там твоя мазь.

Арлинн протянула ему баночку.

— Я могу намазать, — предложила она, ее голос был чуть тише. — Тебе будет трудно дотянуться.

Северин заколебался. Его глаза метнулись к ее рукам, затем к лицу. Маг словно взвешивал что-то, а затем кивнул. Он повернулся к девушке спиной, чуть склонил голову и опустил плечо рубашки, обнажив кожу. Арлинн отодвинула повязку и осторожно коснулась спины волшебника. Тот вздрогнул. Не от боли — от её близости. От её дыхания, коснувшегося шеи. От запаха трав. От аромата ее кожи.

«Ранение определенно того стоило» — пронеслось в голове у мага.

Когда принцесса закончила и прикрыла плечо Северина тканью, он медленно повернулся к ней. Их взгляды встретились. Сердце волшебника замерло, а затем забилось с удвоенной силой, откликаясь на что-то невысказанное, но так явно читавшееся в ее глазах. По телу Арлинн пробежала волна жара, дыхание перехватило. В этот момент, казалось, воздух вокруг них заискрился.

— Тебе лучше уйти, — тихо попросил Северин. Его голос прозвучал хрипло, и он прочистил горло, отводя взгляд. — Не стоит молодой девушке оставаться наедине со взрослым мужчиной в его спальне. Пойдут слухи.

— Слухи? Ты что, учишь меня этикету и правилам? После всего, что мы пережили сегодня, ты думаешь о слухах?

— Арлинн, — устало произнес волшебник, — Я просто не хочу, чтобы нас поняли неправильно.

— Чтобы не подумали, что мы с тобой развлекаемся в постели?

— Ты... — Северин сбился, его щеки слегка порозовели. — Очень осведомлена.

— Ой, брось, мне не тринадцать лет! Я прекрасно знаю, что происходит между мужчиной и женщиной, и какие выводы могут сделать любители почесать языками. Просто я не думала, что ты из тех, кто боится пересудов.

— Ты сама мне говорила, как стараешься быть достойной… поэтому я не хотел, чтобы...

— А тот факт, что я в твоей спальне, делает меня недостойной? Моя ценность определяется тем, где я нахожусь, а не тем, кто я есть? — ее голос дрожал от возмущения.

Северин хотел возразить, но не находил слов.

— Я просто хочу оградить тебя от нежелательных слухов, Арлинн. Я забочусь о тебе.

— Очень благородно с твоей стороны, но не надо меня ни от чего ограждать. Я в состоянии справиться и со слухами, и с грабителями, и... и со всем!

Арлинн тяжело было не сорваться на крик, говоря все это. Слова Северина ее разозлили, хотя она и понимала, что он прав. Но здравый смысл был слабее, чем жгучее желание перечить и доказывать свою правоту. Наконец, глубоко вздохнув и взяв себя в руки, принцесса направилась к двери.

— Ты прав. Мне стоит быть более осмотрительной, — бросила она и вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Северин тяжело опустился на стул. Его плечо снова заныло, но боль в груди была куда острее.

Он же был старше её на много лет. Между ними не должно быть ничего... и всё же, каждое её прикосновение, каждый взгляд рождали в нём чувства, на которые, он думал, больше не способен. И это пугало сильнее любой магии.

На следующий день Северин уехал, сказав, что у него есть дела, требующие его присутствия за пределами замка. Объяснять он не стал, и никто даже не подумал спрашивать. Мало ли какие важные дела у великих магов.

Во время ужина с родителями, пока Северина не было, Арлинн неожиданно для самой себя спросила:

— Мама, папа... а у Северина есть семья?

Король и королева удивленно переглянулись.

— Почему ты не спросила об этом у него самого, Арлинн? — мягко поинтересовалась Ариен.

— Мы слишком заняты тренировками. Не до светских бесед, — ответила Арлинн, стараясь звучать как можно более непринужденно.

— Из семьи у Северина никого не осталось, дитя, — вздохнул Аларих. — Он один.

— А жена или возлюбленная? — спросила Арлинн, стараясь, чтобы ее голос не выдал скрытого интереса.

Король с королевой снова переглянулись, на этот раз с явным замешательством. Как будто они знали что-то, что не хотели рассказывать. Ариен слегка сжала губы.

— Я не уверен, что после одного случая Северину захочется подарить свою любовь снова, — наконец произнес Аларих.

— Какого случая? — Арлинн напряглась.

— Он был влюблен однажды, Арлинн, — начала королева, пристально наблюдая за реакцией дочери. — Сильно. Но был предан. Жестоко предан. Это была страшная история. Он никогда не говорит об этом, вероятно, воспоминания до сих пор причиняют боль. Но об этом лучше поговорить с ним самим, Арлинн. Не нам об этом рассказывать.

«Прекрасно», — с досадой подумала Арлинн. — «Все всё знают, но молчат. Конечно».

Но от сказанного матерью ей стало горько. Значит ли это, что сердце мага занято? Ей казалось, что между ними появилась какая-то связь, что волшебник тоже испытывает к ней симпатию. Неужели она это все выдумала? Принцессе стало стыдно за свою детскую наивность, и она решила больше об этом не думать.

Через пару дней Северин вернулся. Арлинн заметила его первой, когда он спешивался во дворе замка. Девушка почувствовала привычный трепет, но тут же осадила себя, вспомнив слова родителей и свое намерение. Она старалась держаться отстраненно. Ее обычная непосредственность сменилась сдержанной вежливостью.

— Северин, — произнесла она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, — ты вернулся. Надеюсь, дела прошли успешно?

Северин поднял голову, его глаза задержались на ней чуть дольше обычного, пытаясь прочесть что-то в ее изменившемся поведении.

— Да, принцесса, — голос волшебника звучал устало. — Все улажено. — Он сделал едва заметную паузу, обдумывая, как продолжить. — Как прошли тренировки? Оуэн не дал заскучать?

— Оуэн никогда не дает мне скучать, — Арлинн чуть заметно пожала плечами. — Ты... ты выглядишь немного утомленным.

— Дорога была долгой, — ответил Северин, слегка коснувшись плеча, где была рана.

— А рана?

— Твоя мазь чудесно помогла. Почти ничего не чувствую.

— Рада слышать. Нужно обсудить, как продолжим занятия. Король ведь всё ещё настаивает на тренировках в замке?

— Да. Придётся пока ограничиться внутренними залами.

Их разговор оставался в рамках вежливости, но за всей этой формальностью пряталось что-то иное. Северин чувствовал дистанцию, но не понимал, откуда она взялась. А Арлинн теперь не могла перестать думать о том, что могло случиться с Северином в прошлом.

* * *

На следующий день тренировки возобновились, но уже в пределах замка. Северин выглядел полностью здоровым — мазь, приготовленная Арлинн, сотворила чудо. От раны на плече осталась лишь розовая полоска, напоминавшая о недавнем происшествии. Они занимались в одном из тренировочных залов, который всегда был пуст в это время дня, а значит, давал им уединение.

— Пришло время перейти к более серьезным занятиям, — начал Северин. — Твои ловкость и умение владеть мечом восхищают, но магия может стать еще одним надежным щитом. Хочу, чтобы ты была готова, если.. — он не договорил.

— Если меня снова попытаются убить? — закончила за него принцесса. — Я готова. Что будем делать?

— Сегодня мы будем работать с твоей внутренней энергией. Помнишь, как ты направляла тепло в камень? Это основа любой магической защиты. Ты должна научиться создавать вокруг себя защитный барьер.

Урок начался с простых упражнений, помогающих Арлинн сконцентрироваться на потоках энергии внутри ее тела. Волшебник показывал ей, как плести невидимые нити магии, как создавать вокруг себя защитную оболочку. Сначала ничего не получалось. Энергия рассеивалась, словно дым, барьер был слишком слабым и нестабильным. Северин терпеливо поправлял ее, направлял, его руки то и дело касались ее рук, плеч, спины, и каждое прикосновение отзывалось в ней теплом.

— Представь, что ты окружена невидимым коконом, — говорил он, стоя за ее спиной, его руки лежали на ее плечах, — он отражает любую атаку, любую негативную энергию.

Арлинн приходилось прикладывать все свои усилия, чтобы сконцентрироваться на словах мага. Ее взгляд невольно задерживался на его сильных руках, на сосредоточенном выражении лица, на складке между бровями, подчеркивающей его серьезность.

В какой-то момент, оказавшись так близко к принцессе, что ее горячее дыхание защекотало его шею, Северин на мгновение замер. Его тело напряглось, а глаза потемнели. На секунду Арлинн показалось, что он собирается наклониться, что-то сказать или сделать. Но маг отстранился.

— Достаточно, Арлинн, — произнес он сухо. — На сегодня все. Продолжим завтра.

Волшебник повернулся и быстрым шагом вышел из зала, оставив Арлинн одну. Холод пустоты после его ухода заставил девушку поежиться.

Оставшийся день Арлинн не находила себе места. Она пыталась читать, но буквы расплывались перед глазами. Тренироваться — но движения были неуклюжими и неточными. Разговоры с прислугой и рыцарями казались бессмысленными. Ей надоело терзаться сомнениями и думать, что между ними происходит, и происходит ли вообще что-нибудь. Ей хотелось определенности, и неважно, что она за собой влечет. Все намерения держаться на расстоянии от Северина смыло волной ее укрепляющихся к нему чувств.

С наступлением сумерек, когда замок погрузился в тишину, Арлинн решилась. Словно подхваченная неведомой силой, она снова направилась к его покоям. Она не стучала, просто приоткрыла дверь и вошла. Северин стоял у письменного стола, при свете свечей читая какой-то древний свиток. Его лицо было освещено мягким золотистым сиянием. Он поднял взгляд. На лице промелькнуло удивление, смешанное с беспокойством.

— Арлинн… — начал он и замолчал в ожидании.

— Мне нужно знать кое-что.

Она подошла к нему, сокращая расстояние, пока между ними не осталось всего пара шагов.

— Мне кажется, что между нами что-то есть… какое-то притяжение. И я хочу знать, ты тоже это чувствуешь, или… или я это все выдумала?

— Ты не должна чувствовать ко мне ничего, Арлинн, — произнес Северин, игнорируя ее вопрос.

— А если я не могу иначе?

Не дожидаясь ответа, она сделала последний шаг, встала на носки и, обхватив его лицо ладонями, поцеловала его. Сначала это был легкий, робкий поцелуй, а затем, когда он не оттолкнул ее, Арлинн приникла к нему сильнее, вкладывая в этот жест всю свою надежду.

Северин замер. Он не дышал. Все его существо напряглось, каждая клеточка тела кричала о желании ответить, прижать ее к себе, потеряться в этом мгновении, остановить его и в нем же умереть. Он почувствовал вкус ее губ, их мягкость, тепло ее кожи под своими пальцами. Это было неправильно, но так желанно. Он прекрасно знал, что может последовать за этой несдержанностью, что это начало пути, который не закончится ничем хорошим.

С огромным усилием воли Северин отпрянул.

— Так нельзя, Арлинн, — его голос был хриплым, едва слышным.

— Что именно сейчас в тебе говорит? Долг?

— И он тоже, Арлинн. Но не только он.

— Я знаю про ту девушку, которую ты любил, Северин, — произнесла Арлинн, ее голос дрогнул.— Мои родители сказали мне. Как ее звали?

Ее вопрос не удивил его. Казалось, он ждал, когда эта тень прошлого снова его настигнет. Его взгляд стал еще более отстраненным. Он помедлил, прежде чем ответить.

— Ее звали... ее зовут Селена.

Арлин закрыла глаза. Зовут. В настоящем времени. Она еще где-то там в жизни волшебника. Она все еще часть его. Арлинн стало трудно дышать. Ее сердце болезненно сжалось.

— А кто для тебя я? — ее голос был едва слышен.

Северин посмотрел на нее, его лицо — невозмутимая маска.

— К тебе я испытываю глубокое уважение и привязанность, — произнес он медленно, каждое слово словно лезвие. — Как к дочери своего короля и лучшего друга.

В этот момент принцессе показалось, что она слышит, как ее сердце разбивается, рассыпается на маленькие, острые осколки. Она не думала, что может быть так больно. Все травмы от тренировок, все страхи и тревоги, что она испытывала ранее, вдруг превратились в мелочи, не стоящие никакого внимания. Ей нужно было что-то сказать, как-то отреагировать, но Арлинн не могла выдавить и звука. Дыхание перехватило, горло сжалось. Она кивнула и вышла из покоев волшебника.

Лишь оказавшись в своей роскошной, но такой пустой сейчас комнате, Арлинн дала волю чувствам. Слезы хлынули из глаз, оставляя горячие дорожки на щеках. Ей было больно и стыдно. Невыносимо стыдно от того, что она открыла Северину свое сердце, а он не ответил ей взаимностью. Она жалела о каждом сказанном слове, о каждом прикосновении, о каждом мгновении, когда позволяла себе мечтать. Она не знала, как теперь будет снова смотреть ему в глаза, как продолжит жить в этом замке, зная, что ее сердце лежит перед ним разбитым. Ей хотелось исчезнуть навсегда, забыв про долг и обязанности, про королевство и про себя саму.

Металл подаренного Северином браслета, который еще недавно казался источником тепла и магии, теперь обжигал кожу ледяным холодом. Символ их связи, их близости, теперь стал напоминанием о ее наивности и его отказе. Не в силах носить его больше, она сорвала браслет и отшвырнула его прочь. Он с глухим стуком ударился о каменную стену и упал, словно ненужная безделушка. Арлинн рухнула на кровать, уткнувшись лицом в подушку, и позволила себе рассыпаться на части. Завтра будет легче. А пока… пока она просто закроет глаза и позволит себе исчезнуть в этой невыносимой боли.

В ту ночь Арлинн снова терзали кошмары. Тяжелые, липкие, пропитанные болью и беспомощностью, они обрушились на неё, едва она сомкнула веки. Сон не принес желанного забвения, лишь углубил раны души.

Она оказалась посреди огромного, выжженного поля, окутанного едким дымом, который щипал глаза и жег горло. Вокруг нее бушевал огонь — не просто пламя, а живой, яростный вихрь, пожирающий все на своем пути. Сухие травы вспыхивали факелами, древние деревья превращались в пылающие столбы, а раскаленная докрасна земля горела под ногами. Вокруг был невообразимый хаос. Крики ужаса и отчаяния разносились над полем, смешиваясь со зловещим треском огня. Она слышала скрежет металла и предсмертные хрипы, от которых в венах стыла кровь.

Арлинн не могла понять, где находится и что происходит. Было ли это поле битвы? Или же весь мир вокруг рушился? Паника подступала к горлу и ее ледяные щупальца сжимали сердце. Страх парализовал Арлинн, пригвоздив к месту, пока пламя подступало все ближе, обжигая ноги. Слезы текли по щекам, смешиваясь с копотью и потом.

И тут, сквозь клубы удушливого дыма она увидела его. Вдалеке, словно маяк в бушующем море, стоял Северин. Пламя лизало полы его плаща, но он не горел, не дергался, не выражал ни капли страха. Вокруг него воздух словно дрожал, искажая контуры, но не причиняя вреда. Его глаза смотрели прямо на нее, в его взгляде — спокойная уверенность. Его губы едва шевельнулись, но она отчётливо услышала:

— Все будет хорошо, Арлинн. Обещаю.

Арлинн проснулась резко, словно что-то выдернуло ее из лап кошмара. Она тяжело дышала, легкие горели от несуществующего дыма, а на лбу проступил холодный пот. Сердце колотилось в груди, как пойманная птица. Служанка Уна, которая уже бесшумно готовила одежду к пробуждению принцессы, быстро подбежала к постели.

— Миледи, с вами все в порядке? Вам снова приснился кошмар, да?

— Все хорошо, Уна. — Арлинн пыталась привести дыхание в норму, но голос дрожал. — Хотя… нет, я еще не знаю.

Принцесса с трудом поднялась с кровати, но слабость во всем теле была такой, что она смогла дойти лишь до стола, возле которого тяжело опустилась на кресло. Ноги казались ватными.

— Уна, я сегодня не в состоянии держать меч. Предупреди Оуэна, что мы перенесем нашу тренировку на завтра.

— И мастера Северина? — уточнила служанка.

— Что? — Воспоминание о вчерашнем вечере накрыло Арлинн, обжигая стыдом. Голова закружилась.

— Да, и мастера Северина, — произнесла она, стараясь говорить спокойно, но ее щеки предательски вспыхнули. — И завтракать я сегодня буду в комнате. Никого не пускай ко мне, скажи просто, что я плохо спала ночью и хочу отдохнуть подольше.

— Как скажете, миледи. Сейчас все сделаю, — Уна поклонилась. — Тогда платье можно убрать?

— Нет, — Арлинн покачала головой. — После завтрака приготовь мне ванну, и потом я все же спущусь. Не хочу весь день оставаться в покоях. «И прятаться», — добавила она про себя, сжимая кулаки.

Ей придется его увидеть рано или поздно. И когда Уна ушла, Арлинн снова легла, пытаясь собрать себя по частям.

Принцесса нашла в себе силы покинуть покои, когда солнце уже было высоко. Замок гудел и дышал жизнью, но Арлинн шла сквозь этот шум, словно в тумане. Когда она направлялась в сад, где собиралась почитать книгу, надеясь, что тишина и зелень помогут успокоить мысли, ее нагнал Оуэн.

— Миледи, — произнес он, слегка запыхавшись. — Я надеюсь, вы в добром здравии? Вы нечасто пропускаете тренировки.

— Я в порядке, Оуэн, спасибо, — Арлинн улыбнулась ему, стараясь, чтобы улыбка выглядела непринужденно. — Плохо спала. Мы наверстаем завтра, хорошо?

— Конечно, как вам будет угодно, миледи. Но сейчас я вас нашел по просьбе короля. Он ждет вас в своем кабинете.

— Спасибо, Оуэн. Я сейчас же направлюсь к нему.

* * *

В кабинете был не только король, но и Северин. Он стоял у окна и, услышав её, обернулся и молча поклонился. Его взгляд скользнул по её лицу и задержался на запястье. Арлинн знала, что он заметил отсутствие браслета.

— Ты хотел меня видеть, отец? — спросила она, стараясь, чтобы голос не выдавал ее внутреннего смятения.

— Всегда, моя радость, — король улыбнулся. — Я рад, что ты в порядке. Сегодня вы с матерью оставили нас с Северином есть одних.

— С мамой все хорошо? — Арлинн нахмурилась, удивленная ее отсутствием. Королева редко пропускала завтрак.

— Да, она тоже не выспалась и решила завтракать в своих покоях. Но сюда я тебя позвал, чтобы кое-что обсудить.

Взгляд Арлинн метнулся в сторону волшебника, но тот уже снова отвернулся к окну, и она не видела выражения его лица. Неужели он рассказал?

— Я слушаю тебя, отец.

Король Аларих подошел к ней ближе, положив руки на ее плечи.

— Арлинн, ты уже взрослая… возможно, пришло время поговорить о замужестве.

— Мне не нравится начало, мой король.

Сердце Арлинн забилось чаще, гулом отдаваясь в висках.

— Нет-нет, я не хочу тебя пугать, — поспешил добавить Аларих. — Просто к нам едет принц Каэлен из Аэринорского королевства. Он в поисках жены. Присмотрись к нему, возможно…

— Замуж за принца Каэлена из Аэринора? Вы хотите отослать меня подальше в другое королевство?

— Нет, Арлинн, я просто… — король попытался перебить ее, но слова уже вырывались из нее неудержимым потоком.

— Откуда вдруг такие намерения, ваше величество? Это вам посоветовал ваш друг и советник?

Она резко обернулась к волшебнику, который все так же стоял у окна, словно статуя. Он вероятно решил, что после того, как она стала кидаться на него с поцелуями, ей пора замуж. После всего того, что она ему рассказала о своем отношении к замужеству, он так подло с ней поступил. Это было худшее предательство.

— Арлинн, дочь…

Но принцесса уже не могла больше сдерживаться. Ещё немного и слёзы хлынут. Она не позволит себе расплакаться перед ними. Перед ним.

Развернувшись, Арлинн вышла, не оглядываясь.

— А я говорил тебе, что это плохая идея, мой король, — сказал Северин, не отрывая взгляда от окна.

Но Арлинн этого уже не услышала.

Не зная, где искать утешения, Арлинн инстинктивно направилась к матери. Дверь в покои королевы Ариен всегда была открыта для нее, а ее присутствие обещало покой, которого так не хватало принцессе. Королева, облаченная в свой любимый халат глубокого зеленого цвета, сидела в резном кресле у окна, погруженная в чтение. Услышав скрип открывающейся двери, она подняла голову и увидела Арлинн в слезах. Ариен тут же отложила книгу и поднялась дочери навстречу, распахнув объятия.

— Арлинн, что случилось? Почему ты плачешь? — голос королевы наполнился тревогой.

Принцесса бросилась к ней, уткнувшись лицом в мягкую ткань халата, и позволила себе рыдать, как когда-то в детстве.

— Король… отец хочет выдать меня замуж! За принца Каэлена из Аэринора! Это королевство находится так далеко, почему он решил от меня избавиться? — слова вырывались вместе со всхлипами. — Это Северин? Скажи мне, мама, это Северин нашептал королю, что мне пора замуж? Он… он… — ком в горле не дал ей договорить.

Королева повела ее к широкому дивану, где они опустились рядом. Ариен взяла руки принцессы в свои.

— Арлинн, — произнесла королева, заглянув дочери в глаза. — Что происходит между тобой и Северином?

— Что? НИЧЕГО! — вспыхнула принцесса, ее голос сорвался на крик. — Абсолютно ничего! — И слезы снова потекли из ее глаз нескончаемым потоком.

— Послушай меня внимательно, Арлинн, — королева погладила ее по щеке. — Северин тут совершенно ни при чем. Он ничего не говорил твоему отцу о замужестве. И даже если бы сказал — это не его решение. Это твоё будущее. И только ты вправе решать, кому посвятить свою жизнь. Даже мы с отцом не можем указать тебе, кого любить. И не станем.

Арлинн подняла на мать полные слез глаза, пытаясь осмыслить ее слова. Если не Северин, то что тогда?

— Вчера нам пришло письмо от принца Каэлена. Он написал, что проезжает мимо нашего королевства и хотел бы остановиться в гостях на пару дней. В письме он ничего не упоминал о своих намерениях, но мы знаем, что он в поисках жены, и считаем его нахождение вблизи Элдора неслучайным. Но мы не могли ему отказать, дочь. Отказать в гостеприимстве такому знатному дому было бы большой ошибкой. Поэтому он остановится на пару дней. Ты познакомишься с ним, проведешь с ним время и сама решишь, нравится ли он тебе. Ты меня поняла?

Арлинн всхлипнула и кивнула головой. Слова королевы постепенно начали проникать сквозь пелену обиды. Она, как в детстве, положила голову на колени матери, и та принялась нежно гладить ее по волосам.

— Правитель Аэринора, отец принца Каэлена сложный человек, Арлинн. Я бы не хотела иметь с ним ничего общего, но они могущественны. Мы не можем с ними не считаться, и дипломатические отношения важны для нашего королевства. К тому же, мы действительно не знаем, какой у него сын. Нам выпал шанс познакомиться, чтобы иметь представление, что ожидать от такого правителя в будущем. Только и всего, дочь моя. Только и всего. Это не конец света, а лишь возможность.

Слова матери успокоили Арлинн. Убаюканная ее голосом, девушка заснула. Ее дыхание стало ровным и спокойным. А королева еще сидела какое-то время, не отрывая беспокойного взляда от дочери. Она поглаживала голову и плечи принцессы и размышляла о том, чем для них обернется этот визит принца Каэлена.

Когда Арлинн проснулась, солнце уже клонилось к закату, раскрашивая небо в огненно-золотистые тона. Она подняла голову, почувствовав себя немного отдохнувшей. Ее мать уже не сидела рядом; видимо, ушла по своим делам, оставив спящую дочь в покое.

Арлинн медленно поднялась. Боль от разбитого сердца никуда не делась, но принцесса не могла позволить своим чувствам управлять ею. Умыв лицо холодной водой и приведя себя в порядок, она вышла из покоев и направилась к отцу. Ей нужно было довести этот разговор до конца.

Подойдя к двери кабинета, она услышала голоса, доносящиеся изнутри. Один принадлежал королю, другой — Северину. Принцесса глубоко вдохнула, постучала и вошла.

Король и советник сидели за столом, склонившись над разложенной перед ними картой.

— Отец, — начала Арлинн, — я хотела бы извиниться за свою реакцию. — Отец, — начала Арлинн, — я хотела бы извиниться за свою реакцию. Я повела себя… неразумно.

Король Аларих удивленно поднял бровь, затем мягко улыбнулся.

— Дочь моя, ты прощена. Я понимаю, что новости о замужестве могут быть ошеломляющими.

— Я поговорила с матерью, — продолжила Арлинн, ее взгляд на мгновение скользнул по Северину, который внимательно смотрел на нее, но не произносил ни слова. — И поняла, что была несправедлива. Я знаю, насколько важна дипломатия и готова встретиться с принцем Каэленом. Сделаю всё, чтобы достойно представить Элдор. Но... — она посмотрела отцу прямо в глаза, — прошу вас не принимать решений за меня.

Король Аларих смотрел на дочь с гордостью.

— Твоя мать уже сказала мне, что говорила с тобой. Хорошо, Арлинн. Твое слово всегда будет решающим. Мы лишь хотим представить тебе возможности.

Принцесса кивнула. Она повернулась к Северину, который все так же молча наблюдал за ними, выпрямилась, демонстрируя всю свою королевскую стать, и окинула его взглядом, полным холодной вежливости.

— Мастер Северин, — произнесла она, — я надеюсь, мои вчерашние слова не доставили вам неудобств. Уверяю вас, подобного больше не повторится. Я намерена сосредоточиться на своих обязанностях.

Северин чуть заметно кивнул, его взгляд — по-прежнему непроницаем.

— Я верю в вас, принцесса, — произнес он негромко.

— Если вам больше ничего не нужно, я пойду, — принцесса снова обратилась к отцу.

— Иди, дочь, — кивнул Аларих.

И Арлинн покинула кабинет, оставив за собой тишину. Она шла по коридорам дворца держась прямо, с гордо поднятой головой. Она не позволит ничему отвлечь ее от своего долга и от своей судьбы.

Когда принц Каэлен из Аэринора прибыл в Элдор, Арлинн была готова. Она не могла позволить себе встретить наследного принца и будущего короля дружественного королевства растрепанной после тренировок или уставшей после учебы. Та импульсивная принцесса, которая бросалась с поцелуями и изливала душу, была погребена глубоко внутри. К гостю вышла статная, идеально собранная дочь короля, с безупречными манерами и отточенной осанкой, в платье цвета слоновой кости, которое подчеркивало ее стройность и благородство.

Принц Каэлен оказался еще красивее, чем говорили слухи. Высокий, со стройным, почти хрупким телосложением, он обладал утонченной внешностью. Волосы цвета расплавленного золота спадали мягкими волнами, а глаза — глубокие, окружённые длинными тёмными ресницами — сияли ледяным блеском. Его обворожительная улыбка обнажала ровные, белые зубы. Каэлен двигался с грацией хищника, каждый жест был выверен и элегантен. Приветствуя короля и королеву, а затем и Арлинн, он склонился в поклоне, который был образцом придворной учтивости. Его голос, низкий и мелодичный, казалось, был создан для изысканных комплиментов.

Арлинн настороженно наблюдала за принцем. За его улыбкой, которая не достигала глаз. За тем, как он обращался со своей свитой — с легким, почти незаметным пренебрежением в тоне и едва уловимым презрением во взгляде. Эта тень высокомерия и потенциальной жестокости, которая проскальзывала сквозь тонкую маску безупречных манер, не ускользнула и от глаз короля Алариха и королевы Ариен. Они обменялись тревожными взглядами, но ничего не сказали, в надежде, что визит принца продлится недолго.

К приезду принца Аэринора и его свиты был приготовлен праздничный прием, где Арлинн, как истинная дочь Элдора, блистала своим умом и остроумием. Она вела беседы с придворными, дипломатами и самим принцем Каэленом, ее изящные ответы демонстрировали внутреннюю силу и интеллект. Северин, как всегда, стоял чуть в стороне, среди представителей королевского круга. Он наблюдал. Видел, как Арлинн преобразилась. Видел, как принц Каэлен очарованно склоняется к ней, как его глаза внимательно следят за каждым ее движением. Впервые за долгое время волшебник почувствовал ядовитый укол ревности. Арлинн больше не была просто принцессой и ученицей. Она была женщиной, которую он желал, но оттолкнул. И теперь другой собирался занять это место. Северин почти ненавидел себя за это чувство. Он отвёл взгляд и сделал вид, что слушает скучную речь старого генерала.

Каэлен оказался человеком, обожающим пышные увеселения. Едва освоившись, он предложил устроить бал в честь своего визита.

— Королевство Элдор славится своими празднествами, Ваше Величество, — обратился он к королю. — Я был бы безмерно счастлив, если бы мы отпраздновали моё прибытие в лучших ваших традициях.

— Мы давно не устраивали балов, — ответил Аларих, взглянув на жену. — Думаю, немного веселья пойдёт всем на пользу. Балу быть.

* * *

После торжественного приема Арлинн чувствовала себя опустошенной. Постоянные улыбки, пустые беседы, чужие взгляды — всё это выжало её до последней капли. Она поднималась в свои покои, мечтая о тишине, когда в полутёмном коридоре заметила фигуру, притаившуюся в тени. Северин. Он ждал её, прислонившись к стене, с руками, сложенными на груди.

— Принцесса, — произнес он негромко.

— Северин, — Арлинн кивнула.

Ее лицо оставалось бесстрастным. Она хотела пройти мимо, но он шагнул вперед, преграждая путь.

— Принц Каэлен, должно быть, не подозревает о твоих способностях. И тебе определенно не стоит ему о них рассказывать.

Арлинн вскинула подбородок.

— Мои способности — мое личное дело.

— Его королевство славится недоброжелательным отношением к магии. Тебе лучше скрывать свой дар от будущего мужа.

— Кто будет моим мужем, я сама решу, Северин. И кому рассказывать о своем магическом даре — тоже. Твое мнение по этому поводу, — она сделала глубокий вдох, чтобы голос не дрожал, — не имеет никакого значения.

Она обошла его, оставив стоять посреди коридора. Волшебник не двинулся с места, лишь молча смотрел ей вслед. Его глаза потемнели, словно в них отразился весь мрак этого мира.

* * *

Следующее утро началось с тренировки и Арлинн была беспощадна к себе. Она будто хотела выплеснуть все накопленное раздражение и ярость. Оуэн же — ее верный рыцарь — был сегодня не таким, как обычно: задумчивый, рассеянный, с печалью во взгляде. Он понимал, что принц приехал в гости не просто так, и что его возлюбленная принцесса, возможно, скоро выйдет замуж и покинет королевство.

После тренировки, когда Арлинн разговаривала с Оуэном, к ним подошел Каэлен. Он с легким отвращением оглядел тренировочный зал, а затем обратился к принцессе.

— Миледи, не ожидал увидеть вас здесь, — вежливо сказал он, но в голосе проскользнуло осуждение. — Женщине не пристало махать мечом. Удел женщины — быть украшением своего дома, рожать детей и слушаться мужа. А долг мужчины — защищать жену, семью и королевство. Таков истинный порядок.

Арлинн, несмотря вспыхнувшую в ней злость, постаралась ответить спокойно.

— Принц Каэлен, — произнесла она, сложив руки перед собой. — В Элдоре женщины обучаются множеству навыков, которые могут пригодиться в жизни. Мои тренировки лишь поддерживают мою физическую форму и помогают лучше понять защитную систему королевства.

— Пустая трата времени, — отмахнулся принц, и на его лице появилась хищная улыбка, от которой принцессе захотелось поежиться. — Для этого есть слуги и стража. А вы, принцесса, должны использовать свои таланты... более достойным образом.

Она не ответила. Только слегка кивнула, с трудом сдерживая эмоции. Бесполезно было что-то объяснять — между ними зияла пропасть.

Северин стал случайным свидетелем этого разговора. Он проходил мимо, когда голоса из зала заставили его остановиться. Остался в тени, скрытый колонной, и слушал. Каждое слово Каэлена вызывало в нем гнев. Он видел, как в глазах Арлинн тускнеет свет, как она сжимает губы, чтобы не взорваться. Волшебник с трудом подавил желание вмешаться и испепелить надменного принца. Он лишь сжал кулаки, чувствуя бессилие.

Неделя перед балом пронеслась быстро. Замок гудел, как встревоженный улей. Почти все время Арлинн уделяла принцу и другим гостям, кареты которых съезжались к замку нескончаемой вереницей. Щеки принцессы уже сводило от нескончаемых приветствий, вежливых улыбок и череды незнакомых имен и лиц, которые она должна была запомнить. Она уже ненавидела предстоящий бал, где ей придется не только улыбаться и вести пустые светские беседы, но и танцевать, стараясь каждому уделить внимание.

В день бала она старалась как можно дольше не выходить из своих покоев, чтобы дать себе передышку перед вечером. Но после тихого обеда к компании матери, которая тоже устала от всей суеты и искала уединения, Арлинн все же пришлось начать ритуал подготовки. Она приняла ванну и села перед зеркалом, наблюдая, как Уна вплетает тонкие серебряные нити и жемчужины в ее волосы, укладывая их в сложный, элегантный пучок. Затем она надела шелковое платье темно-синего, почти черного цвета, расшитого мелкими звездами, которые мерцали при каждом движении. Когда служанка попыталась надеть на запястье принцессы браслет — тот самый, который подарил ей Северин — Арлинн на мгновение замерла, глядя на него, а потом отдернула руку. Нет. Он ей больше не нужен.

Когда Арлинн спустилась в тронный зал, казалось, весь мир замер. Зал был преображен: колонны увиты гирляндами из живых цветов, столы ломились от изысканных яств, фруктов и сладостей. Сотни свечей заливали пространство золотым светом, музыканты играли легкую, мелодичную музыку. Гости, одетые в свои лучшие наряды, уже наполняли зал, их голоса сливались в гул, подобный шуму морского прибоя. В центре всего этого великолепия стоял тронный подиум, где уже восседали король и королева.

Арлинн спустилась по широкой лестнице. Она была воплощением королевской грации и величия. Король Аларих улыбнулся дочери с гордостью, королева Ариен — с едва заметной тревогой. Глаза принца Каэлена загорелись, когда он заметил ее. Он подошел к подножию лестницы и поклонился:

— Моя принцесса, вы ослепительны. Ваша красота способна затмить сияние всех звезд.

Его комплимент был произнесен с восхищением, но для Арлинн он прозвучал искусственно. Она кивнула и позволила ему проводить себя к столу.

Весь вечер Каэлен не отходил от неё: шептал комплименты, рассказывал истории, приглашал на каждый танец. Арлинн отвечала вежливо, улыбалась — и ни разу не позволила себе быть собой. Она выглядела веселой, но в сердце была пустота.

Северин наблюдал за этим со стороны. Каждое движение Каэлена, каждый его комплимент, каждый танец, который он забирал у Арлинн, вызывал у волшебника раздражение. Он пытался убедить себя, что это всего лишь неприязнь к принцу и его высокомерие. Он не хотел это признавать, но ревность уже пустила в его сердце свои когти. Она разъедала волшебника изнутри, смешиваясь с горьким осознанием того, что он сам тоже не подходил принцессе. Он мог убеждать себя, что заносчивый принц не заслуживает света Арлинн, но и он, Северин, тоже его не заслуживал. И с каждым её танцем невыносимее становилось смотреть. И с каждой ее улыбкой, адресованной другому, тяжелее было дышать.

Спустя несколько танцев, когда музыка немного стихла, принц Каэлен склонился к Арлинн:

— Миледи, в зале становится душно. Не окажете ли вы мне честь прогуляться по саду, чтобы подышать свежим воздухом?

Арлинн кивнула, понимая, что это лишь предлог для более личного разговора.

Ночной сад окутал прохладой и ароматом роз. Серебристый свет луны пробивался сквозь кроны деревьев, освещая аллеи. Они дошли до беседки, когда принц Каэлен остановился и повернулся к принцессе.

— Арлинн, — произнес он серьезным голосом. — Я много путешествовал в последнее время и лично познакомился со многими правителями и их дочерьми. Но за эти несколько дней, проведенных в вашем присутствии, я убедился в вашей исключительности. Вы обладаете не только редкой красотой, но и острым умом.

Он достал небольшой ларец, инкрустированный драгоценными камнями, и открыл его. Внутри на темно-синем бархате лежало колье — тонкая серебряная цепь, усыпанная бриллиантами, с крупным изумрудом в центре.

— Этот подарок для вас, Арлинн, — произнес он, протягивая ларец. — И предложение. Станьте моей женой и моей королевой.

Арлинн затаила дыхание. Она ожидала этого. И всё равно сердце сжалось.

Она знала, что должна была сделать. Знала, чего от неё ждут. Знала, что о своих истинных желаниях придется забыть.

— Ваше Высочество, — ее голос был твердым, несмотря на смятение, которое она испытывала. — Я согласна.

Уголки губ принца Каэлена приподнялись в тонкой, торжествующей улыбке. Он взял ее руку и поцеловал тыльную сторону, затем надел колье на ее шею. Холодный металл коснулся кожи, и по телу Арлинн пробежал озноб.

Они вернулись в тронный зал, где гремели музыка и смех. Каэлен взял Арлинн за руку, и они направились к королевскому столу.

— Ваше Величество, Король Аларих, Королева Ариен, — громко произнес принц, чтобы его все услышали. — Мы с принцессой Арлинн только что пришли к важному решению. Принцесса согласилась стать моей женой. Мы рады объявить о нашей помолвке!

В зале воцарилась тишина, словно кто-то оборвал струну. Король Аларих и королева Ариен, хотя и допускали подобное развитие событий, не думали, что их свободолюбивая дочь остановит свой выбор на таком человеке, как принц Каэлен. Их лица выражали смесь удивления и беспокойства.

Северин, стоявший у колонны, почувствовал, как мир вокруг него рухнул. Помолвка. Несколько мгновений он не мог сделать вдох. Он знал, что Арлинн не стремится к замужеству, что она не могла испытывать к этому человеку даже симпатии, не говоря уже о более нежных чувствах. Тогда зачем? Ведь ее никто не заставляет выходить замуж. Неужели она делает это назло? Волшебник хотел подойти к ней, взять за руку, поговорить, убедить ее не делать этого. Но он никак не мог подступиться к принцессе. Толпа поздравляющих гостей окружила Арлинн и Каэлена, образовывая между ними пропасть. Маг видел ее отстраненное лицо, натянутую улыбку, пустой взгляд. И ненавидел свой бессилие.

Спустя несколько минут, когда возбуждение немного стихло, Арлинн склонилась к королю:

— Прошу прощения, Ваше Величество. Я устала. Позвольте мне удалиться.

Аларих кивнул. Каэлен поцеловал ей руку.

— Отдыхайте, моя дорогая Арлин. Завтра обсудим всё.

Но как только Арлинн вышла из тронного зала, она пустилась бегом. Не к своим покоям — к конюшне. Ее пышное платье цвета ночи развевалось за ней, серебряные звезды на нем мерцали в тусклом свете факелов. Она игнорировала удивленные взгляды слуг. Ее сердце бешено колотилось в груди, заглушая все мысли.

Принцесса подбежала к своему любимому коню, одним прыжком вскочила на его спину и вылетела из замковых ворот. Начался дождь. Мелкие капли быстро превратились в настоящий ливень. Широкие рукава ее платья липли к телу, а волосы, выбившиеся из изысканной прически, прилипали к лицу и щекам. Она мчалась, несмотря на дождь, ощущая, как ветер хлещет по лицу, а капли воды смешиваются с ее собственными слезами. Она мчалась, чтобы заглушить свои мысли, чтобы не чувствовать, чтобы сбежать от принятого решения, от Северина и от самой себя.

Она мчалась сквозь ливень, не разбирая дороги, лишь ощущая потребность в движении, в бегстве от самой себя и от мира, который только что перевернулся. Арлинн не понимала, куда несется, пока конь не принес ее к озеру — тому самому, где Северин помогал ей контролировать свою магию.

Соскочив с седла, Арлинн едва удержалась на ногах и подошла к воде. Она не замечала ни холода, ни сырости. Просто опустилась на колени, опираясь на дрожащие руки. На чёрной глади разлетались круги от капель дождя.

Из-за шума дождя и ветра, из-за биения собственного сердца в ушах, Арлинн не услышала приближения всадника, только вздрогнула, когда тот оказался рядом. Северин. Он спешился и, не колеблясь, опустился возле неё на колени в грязь и мокрую траву. Его руки легли ей на плечи, и он посмотрел ей прямо в глаза, будто пытаясь найти в них ответы.

— Зачем ты это делаешь, Арлинн? — произнес он тихо, с мольбой. — Ты не любишь его и прекрасно знаешь, что никогда не будешь с ним счастлива. Я знаю, как для тебя важен Элдор, ты рождена править, и ты станешь великой королевой... так зачем эта помолвка?

Арлинн всхлипнула и попыталась отвернуться, но волшебник не позволил.

— У меня нет выбора.

— Что значит «нет выбора»? — Его брови нахмурились. — Ни король, ни королева не настаивают на твоем замужестве.

— Ты не понимаешь, Северин. Я видела. Видела, что будет, если я откажу принцу Каэлену.

— О чем ты говоришь? — На лице волшебника отразилось замешательство.

— Огонь и боль. Война и смерть. Вот что станет с королевством, если я откажу. Я не стану правителем Элдора, если выйду замуж за принца, — ее голос сорвался, — но если не выйду, управлять будет уже нечем.

Северин замер.

— Арлинн, — произнес он медленно, — если ты говоришь о том сне… то там ничего не ясно. Видения редко бывают буквальными. Их можно интерпретировать по-разному.

— Ты тоже видел этот сон, не правда ли? — Принцесса посмотрела на него в упор. — Ты действительно был там. Я видела не просто твой образ, это ты был в моем сне.

— Да, это был я. И я тоже видел, — признался он. — Но все это зыбко, Арлинн. Это было лишь возможное будущее, одно из многих.

— Дело не только во сне, Северин.

Арлинн протянула дрожащую руку к поверхности воды. Ее пальцы коснулись темной глади, и вдруг, на поверхности, словно в магическом зеркале, показались образы. Сначала лицо принца Каэлена, искаженное яростью. Оскорбления. Его уход. Потом — возвращение. Армия под чёрными знаменами. Ворота Элдора, охваченные огнём. Земля в дыму и крови. Тела. Крики. Пепелище.

Образы исчезли так же внезапно, как и появились, оставив после себя лишь тишину, прерываемую шумом дождя и тяжелым дыханием обоих.

— Мы этому не успели научиться, — пробормотал он. — Как ты это сделала?

— Я училась сама, — ответила она тихо. — После... Я пыталась.

Северин медленно выдохнул.

— Арлинн, я знаю, что сейчас эти видения кажутся тебе четкими и очевидными. Но поверь мне, мы склонны вкладывать свой собственный смысл в видения, особенно когда они так сильно пугают. Нет гарантии, что если ты откажешь принцу, то он тут же пойдет на нас войной.

— А если пойдет? — Арлинн снова всхлипнула.

— Даже если и пойдет, — Северин придвинулся ближе, его плечо коснулось ее, — у твоего отца мощная армия и три сильных волшебника. И я среди них, Арлинн. Никому нас не победить. Мы справимся.

— Я не хочу подвергать опасности никого. Даже если мы в итоге победим, будет много погибших. Этого можно избежать, если я просто уеду в Аэринор.

Северин резко притянул её к себе, обнял так крепко, словно хотел спрятать от всего мира.

— Я не позволю тебе так поступить. Не допущу, чтобы ты жертвовала собой, слышишь? Ты не можешь выйти замуж за этого человека. И никто этого не позволит. Ни король, ни королева. Мы все решим, вот увидишь.

Арлинн улыбнулась сквозь слезы, которые все еще текли по ее щекам. Но теперь это были слезы облегчения.

— Спасибо, — прошептала она, и прежде чем она успела еще что-то добавить, волшебник накрыл её губы поцелуем.

В этом поцелуе было все: долгое ожидание, боль расставания, страх потери, необузданная страсть. Дождь хлестал по ним, смывая слезы, но огонь между ними горел ярче.

Северин отстранился, тяжело дыша, его лоб прижался к ее лбу. Его глаза были закрыты, и голос дрожал, когда он произнес:

— Я не могу тебя ему отдать, Арлинн. Просто не могу.

Принцесса посмотрела на него. В его глазах была нежность, которую она так жаждала, и решимость, которая дарила ей надежду.

Следующее утро началось для Арлинн с гнетущего предчувствия. Она поднялась рано с единственной мыслью — покончить с этим как можно скорее. В саду, возле той самой беседки, где ещё вчера звучали слова предложения, она нашла Каэлена. Он прогуливался неспешно, будто ожидая ее.

— Ваше Высочество, нам нужно поговорить, — произнесла Арлинн, из-за всех сил стараясь, чтобы нервозность, которую она ощущала, не была слышна в ее голосе.

Каэлен обернулся. Его губы изогнулись в ядовитой усмешке.

— Это имеет какое-то отношение к вашему ночному отсутствию? Или к тому, что маг короля исчез сразу же после вашего ухода? Я слышал, о нем ходят весьма пикантные слухи.

Арлинн почувствовала, как румянец приливает к ее щекам, но она глубоко вдохнула, стараясь игнорировать грязный намек в словах принца. Она не позволит ему вывести себя из равновесия.

— Ваше Высочество, — начала она, подбирая слова с осторожностью. — Я благодарна за честь, которую вы мне оказали, но не могу принять ваше предложение. Я не выйду за вас замуж.

Лицо Каэлена мгновенно изменилось. Красивая маска сползла, обнажив хищную, искаженную яростью гримасу. Его глаза сузились.

— Что вы сказали? Вы смеете отказывать мне после того, как мы объявили о помолвке во всеуслышание? Вы намеренно решили меня унизить?

— Мне жаль, если это доставит вам неудобства…

— Неудобства?! — он шагнул ближе, — вы, принцесса, не только себя позорите, но и весь свой род! Думаете, я не знаю, что творится у вас с этим… магом? С его грязными трюками и жалкой репутацией? Вы поддались на его чары, да? Уже, небось, и в постель к нему легли?

— Не смей так говорить со мной, — в ее голосе сквозило отвращение.

Арлинн подняла руку, чтобы ударить принца, но он поймал ее запястье и оттолкнул с такой силой, что она чуть не упала.

— Я думал, будет забавно иметь ручную ведьму, как твой отец, но ты мне противна, — презрительно выплюнул Каэлен, затем резко повернулся и бросил слуге, — немедленно собери всё. Мы уезжаем в Аэринор. Сейчас же!

Слуга метнулся прочь, а принц, кипя от ярости, исчез за поворотом аллеи.

Суматоха, вызванная его отъездом, быстро достигла дворца. Король Аларих, потрясённый видом спешно уезжающих карет, вышел во двор.

— Принц Каэлен! Что случилось? — крикнул король, но принц даже не обернулся.

— Спросите у своей дочери и у её колдуна. Вы ещё пожалеете!

И, крикнув слуге, чтобы тот отправил их оставшиеся вещи со слугами вслед за всадниками, он поспешно покинул замок с горсткой своих людей, оставив короля Алариха в полном замешательстве.

Ошеломленный король поспешил к Ариен. Он нашел королеву в ее личных покоях, где она спокойно пила утренний чай.

— Ариен, ты не поверишь! — начал он, едва переступив порог. — Принц Каэлен… он уехал! В ярости, кричал что-то про Арлинн и Северина, угрожал, что мы пожалеем.

Королева тяжело вздохнула, убирая чашку.

— У меня было предчувствие, что ничего хорошего не стоило ожидать от визита принца Аэринора. В конце концов, он не сильно отличается от своего отца. Упрямый, надменный и мстительный.

В этот момент в покои вошли Арлинн и Северин.

— Отец, мама, — начала Арлинн, подходя ближе. — Я должна вам все объяснить.

Она рассказала им все: о своих видениях у озера, о том, как ясно она увидела последствия отказа — войну, разрушение, смерть. Объяснила, почему изначально согласилась на помолвку, надеясь предотвратить катастрофу. Северин стоял молча, но его присутствие придавало ей уверенности.

Когда Арлинн замолчала, в комнате повисла тишина. Затем Ариен подошла к ней и крепко обняла.

— Моя храбрая девочка, — прошептала королева. — Не переживай, ты поступила правильно.

Король Аларих обнял обеих, затем отстранился и посмотрел на Северина.

— Но что Каэлен имел в виду, говоря, что уезжает из-за вас двоих?

— Ваше Величество, принц с юности воспитан в презрении к магии. Его отец считает её ересью и хаосом. Каэлен, вероятно, услышал слухи… возможно, о наших занятиях. И это стало последней каплей.

Аларих долго молчал, затем кивнул.

— Пусть едет. Надеюсь, мы никогда его больше не увидим

Когда Арлинн и Северин покинули покои королевы, в коридоре между ними повисла неловкая тишина. В воздухе все еще витала невысказанная близость ночи, прикосновения, поцелуй у озера. Северин остановился, словно собираясь что-то сказать, но в этот момент к ним подбежал слуга:

— Принцесса, мастер Северин! Гости начинают разъезжаться!

Их момент был прерван.

— Мы идем. А ты сообщи королю и королеве.

Остаток дня они провели вместе, прощаясь с разъезжающимися гостями. Каждая улыбка Арлинн давалась ей с трудом. Эмоциональное напряжение, недосып и нервное потрясение вымотали ее до предела. Лишь к ночи, когда последний гость покинул замок, принцесса смогла добраться до своих покоев. Она буквально рухнула на кровать, даже не снимая платья, и моментально провалилась в сон. Но он не принес желанного избавления. Ей снова снились кошмары. Поле, охваченное огнем. Крики боли и ужаса. Но теперь в них не было спасительной фигуры Северина, который обещал, что все будет хорошо. Она была одна.

Огонь подступал всё ближе.

На следующее утро Северин поднялся с рассветом, чувствуя тяжесть в груди. Ему нужно было ненадолго уехать, чтобы привести мысли в порядок. Уезжая, он оставил принцессе короткую записку с обещанием все объяснить позже. Она заслуживала большего, но больше он дать не мог. По крайней мере пока не разберется в себе и сложившейся ситуации.

Он ненавидел это свое проявление трусости — бегство от разговора, который был неизбежен. Смутное ощущение надвигающейся угрозы давило сильнее, чем когда-либо. Было так много препятствий, так много того, что нужно было обдумать и уладить. Поговорить с королем? Объяснить ему все? В проницательности королевы у него не было сомнений. То, что она до сих пор не задала ни единого вопроса, говорило лишь о том, что она видела, что спрашивать пока не о чем.

Северин поехал к месту, которое много лет служило ему тюрьмой — к древней пещере, затерянной в глуши Элдора. Там он впервые встретил юную волшебницу Селену и влюбился без памяти. Он научил ее всему, что знал, а она предала его, заточив там, где он подарил ей свое сердце. Волшебник провел в заточении три года, пока его не вызволили Аларих и Ариен. Это было двадцать лет назад, незадолго до того, как родилась Арлинн, но Северину казалось, что он до сих пор помнит каждый выступ покрытого мхом камня. Он так привык к холодным стенам грота, к его призрачным звукам, к запаху сырости и к чистому роднику, бьющему неподалеку, что теперь ощущал себя здесь как дома.

Подъехав к пещере, Северин спешился и сел на влажный камень у источника. Он пил холодную, чистую воду из родника, чувствуя, как тело словно наполняется силой, впитывает первозданную энергию земли.

— Я знала, что рано или поздно найду тебя здесь.

Волшебник услышал женский голос за спиной. Ему даже не нужно было поворачиваться, чтобы понять, кто это. Неважно, сколько прошло или пройдет лет, он всегда будет помнить этот мягкий, бархатистый тембр, который когда-то сводил его с ума.

— Однако же, — продолжил голос, теперь уже совсем близко, — я думала, ты возненавидишь это место. А ты продолжаешь сюда возвращаться. Потому что оно напоминает тебе обо мне?

— Да, — ответил Северин, так и не поворачиваясь. — Оно напоминает мне о тех ошибках, которых больше нельзя совершать.

— Ты имеешь в виду то, что теперь, обучая юную принцессу, ты должен убедиться, что она не превзойдет своего учителя? — В ее голосе звучала насмешка.

Северина не удивило, что Селена была в курсе того, что происходит в его жизни. Волшебница обладала даром предвидения, и было бы наивно с его стороны попытаться что-то от нее утаить.

Волшебник наконец взглянул на Селену. Она стояла у входа, такая же юная, как двадцать пять лет назад. Время к ней было ласково. А может просто больше не имело над ней власти. Только глаза стали иными — не светящимися, как прежде, а затуманенными тьмой.

— Значит, ты знала, что я вернусь?

— Конечно. Я же и привела тебя сюда.

Он напрягся.

— Что ты имеешь в виду?

Она улыбнулась, и эта улыбка была опаснее любого оружия.

— Те наёмники в лесу, что напали на тебя с принцессой. Думаешь, это была случайность? Я хотела напомнить тебе, что мир — не безопасное место. Особенно, если ты увлечён не теми людьми.

— Это было предупреждение?

— Это была забота, — ласково произнесла Селена. — Ты ведь знаешь, как я не люблю делиться.

Волшебница подошла ближе и положила руку на плечо Северина.

— Так что же у тебя тревожит, мой дорогой? — продолжила она спокойно, почти мягко, — судьба Элдора? Твоих друзей? Очаровательной принцессы?

— Все вместе, — не стал лукавить волшебник.

— Ты знаешь, а ведь я могу тебе помочь. Ты ведь видел, что грядет, не так ли? Война с Аэринором. А ты, мой милый, один не справишься.

— Я не настолько наивен, Селена, чтобы полагать, что твоя помощь будет бескорыстной, — Северин слегка повел плечом, сбрасывая ее руку. — Обычно цена за твои услуги очень высока.

— Так и есть, — ответила Селена, ее смех был похож на звон хрустальных колокольчиков, от которого, однако, по спине пробегал холодок. — Но разве жизнь и благополучие Арлинн этого не стоят?

— Что ты хочешь?

— Тебя. Ничего ведь не изменилось. Мы с тобой — идеальная пара. Два могущественных мага, способных поменять мир. Присоединяйся ко мне, служи мне, и я помогу спасти твое королевство. И твою драгоценную принцессу.

— Ты предлагаешь мне стать твоим рабом? На какой срок?

— Срок? — засмеялась волшебница, — какой ты мелочный! Бессрочно, милый мой. Мы с тобой проведем вместе целую вечность.

— Мы не бессмертны, Селена.

— Пока нет, но можем стать. Лишь одно твое слово, моя любовь, и мы сможем себе позволить все что угодно. Вечная власть, вечная жизнь. Только представь.

— Я уже отказал тебе раз, Селена, и заточение в пещере того стоило. Я откажу тебе снова.

Голос Северина был тверд, хотя внутри он чувствовал холодное прикосновение страха.

— Как знаешь, Северин, как знаешь. Но из-за моей большой привязанности и любви я дам тебе возможность передумать, — Селена наклонилась ближе, прошептала у самого уха, — когда наступит момент твоей беспомощности, когда ты будешь на коленях в крови и во мраке, просто прошепчи, что ты согласен. Я тебя услышу и пойму. И как только я помогу тебе, ты будешь должен сразу ко мне явиться. Ты знаешь, где меня найти, милый мой. До встречи.

С её последними словами воздух вокруг похолодел. В её глазах мелькнул свет, похожий на отблеск пламени, и в следующее мгновение она исчезла, оставив после себя пустоту и ощущение, что что-то необратимое уже началось.

На следующий день, к полудню, Северин вернулся в замок. За высокими стенами всё выглядело привычно: слуги спешили по делам, стража несла службу. Казалось, всё идёт своим чередом. Но воздух был другим — напряжённым, колючим, будто натянутая до предела тетива. Волшебник прошёл по коридорам и нашёл короля в кабинете. Аларих сидел, склонившись над картой, но при появлении друга тут же поднялся. Он выглядел измотанным.

— Северин, — в голосе слышалось облегчение. — Слава богам, ты вернулся. Нам нужно многое обсудить.

— Я к вашим услугам, Ваше Величество.

— Мы получили вести из приграничных земель. Принц Каэлен возвращается в Аэринор, но его гнев не утих. Он рассылает послания своим вассалам. Готовит поход. Видения Арлинн оказались пророческими.

Северин напрягся.

— Я начну подготовку магических щитов. Арлинн и королева?

— Уже в курсе. Твои тренировки с Арлинн нужно усилить. Ты должен сделать всё, чтобы защитить мою дочь, Северин. Всё. Ты понял меня?

Волшебник кивнул.

— Хорошо. Сейчас придут генералы, надо обсудить оборону. Останься, мне будет важно твое мнение. — Аларих опустился на стул и снова погрузился в изучение карты.

— Да, Ваше Величество, — ответил волшебник, не двигаясь с места.

Он сжал кулаки, пытаясь справиться с дрожью. Сделал глубокий вдох. Аларих отвлёкся от бумаг и поднял на него взгляд.

— Ваше Величество... — голос предал его, и Северин начал снова, — Аларих... я хотел бы еще кое-что обсудить прежде, чем перейти к военным вопросам. Это касается Арлинн.

Король нахмурился:

— Что случилось?

— Я люблю твою дочь и хочу быть с ней.

В кабинете воцарилась тишина. Аларих будто окаменел. Его глаза расширились, брови взлетели.

— Что ты сказал? — прошептал он сначала.

Затем вскочил.

— Что ты сказал?! — его голос прогремел, как раскат грома. — Ты! Как ты смеешь, Северин?! Ты же был рядом с ней с самого её рождения! Ты видел, как она росла! Был рядом, когда она делала первые шаги, клялся защищать как родную дочь! Да ты же старше ее по меньшей мере на век!

Он сделал шаг вперёд, глаза пылали яростью, кулаки сжались.

Северин стоял неподвижно, не отводя взгляда, и смиренно слушал короля.

— Этому не бывать! — Аларих указал на дверь, его пальцы дрожали. — Убирайся! Чтобы я тебя рядом с Арлинн не видел! Вон!

Северин низко поклонился и, не сказав ни слова, покинул кабинет короля.

* * *

Аларих, пылая от негодования, направился прямиком к жене. Он ворвался в покои Ариен, распахнув двери так, что портьеры вздрогнули.

— Ариен! — гнев кипел в голосе короля. — Ты не поверишь, что сейчас произошло!

Королева, которая сидела за вышивкой, спокойно подняла глаза на мужа.

— Северин! Он… он признался в любви к Арлинн! Представляешь?! К нашей дочери!

Король мерил комнату шагами, то размахивая руками, то хватаясь за виски. Ариен молчала, ласково глядя на мужа.

— Ох, Аларих, — вздохнула она наконец. — Я так и думала, что рано или поздно это произойдёт.

Король замер.

— Что?! Ты знала?! — голос сорвался. — Ты знала и скрывала это от меня?!

— Я ничего не скрывала. Просто не говорила того, о чем не было смысла говорить.

Королева отложила вышивку, встала и подошла к мужу. Осторожно взяла его за руку, как делала это всегда, когда он приходил к ней после тяжёлых заседаний Совета.

— Их чувства… они только просыпались. Они были еще такими хрупкими, такими нежными, что любое неосторожное слово могло их спугнуть. Но я видела, как они смотрят друг на друга. Как Северин боится сделать шаг… и как Арлинн всё равно идёт ему навстречу.

Королева подняла взгляд к окну, где ветер трепал ветви дерева.

— Северин никогда бы не предал тебя. И Арлинн не выбрала бы его, если бы не видела в нем опоры.

Король молчал. Он смотрел на свою жену, и в его глазах появилась усталость, что бывает у тех, кто вдруг понял — битва, которую они собирались вести, уже проиграна. Или не нужна вовсе.

— Вспомни, Аларих, нас с тобой, — продолжала Ариен. — Вспомни, как мы были молоды. Казалось, весь мир был против нашего союза. Ты был против нашего союза. Боялся, что жители королевства не примут королеву-ведьму, что это ослабит твою власть. Но в итоге смотри, как хорошо все обернулось, Аларих. Наше королевство процветает, мы счастливы. У нас есть все, о чем мы боялись даже мечтать: замечательная и сильная дочь, которая стала для нас опорой. А скоро… — она улыбнулась и положила руку ему на груд, — скоро у нас будет сын.

Король посмотрел на жену широко раскрытыми глазами.

— Сын? Ариен? Ты уверена?

Королева кивнула.

Аларих прижал её к себе, как будто она была самой драгоценной вещью на свете. От его гнева и усталости не осталось и следа — они сменились нежностью и счастьем. Королева была права: иногда вещи, которые на первый взгляд кажутся невозможными, оказываются лучшими решениями в жизни.

* * *

Северин нашёл принцессу в библиотеке. Тусклый свет падал на стопки книг, разбросанных по столу. Арлинн сидела, склонившись над древним трактатом по тактике, но взгляд её был рассеян, а пальцы сжимали угол страницы так сильно, что кожа побелела. Глаза у неё были покрасневшими, будто от слез.

— Арлинн, — тихо позвал волшебник, останавливаясь у порога.

Девушка подняла голову. Несколько мгновений просто смотрела на него. С растерянностью, тревогой, надеждой.

— Я говорил с твоим отцом.

— Я знаю, — ее голос был хриплым. — Уна сказала, что он был в ярости. Он прогнал тебя?

Северин сделал шаг вперёд, потом ещё один.

— Он велел мне не приближаться к тебе, — сказал Северин, — но я не могу.

Он подошёл еще ближе, остановился перед ней и аккуратно взял её руки в свои. Его ладони были тёплыми, а её пальцы дрожали.

— Арлинн, я был трусом. Мне казалось, что если я позволю себе чувствовать, то снова всё разрушу. Я боялся потерять тебя. Но когда ты согласилась выйти за Каэлена, я понял: я не смогу тебя отпустить. Я люблю тебя, Арлинн. Ты — мой свет, моя опора, моя судьба. Я не могу представить жизни, где тебя нет рядом.

Принцесса резко вдохнула, потом, не раздумывая, потянулась к магу, обняла и прижалась лицом к его груди. Она чувствовала, как бьётся его сердце — ровно, спокойно. Северин сжал её в ответ, осторожно, как будто боялся сломать, и прижал губы к её волосам.

— Король зол, — сказал волшебник спустя несколько минут, не отстраняясь. Его подбородок покоился на её макушке. — И угрозы Каэлена реальны. Сейчас не время для огласки.

— Я понимаю, — прошептала Арлинн. — Пока не время.

Она подождет. Подождет, пока смилуется король, пока не минует угроза войны. Она будет ждать столько, сколько нужно. Но они обязательно будут вместе. Теперь она это точно знала.

Магические тренировки Арлинн и Северина возобновились, но стали совершенно другими. В них больше не было строгой формальности, которая была раньше. Теперь каждое движение, каждое касание было наполнено нежностью и пониманием. Когда Северин направлял её руку, чтобы стабилизировать поток энергии, он делал это с особенной мягкостью — словно касался не руки, а сердца. Иногда его пальцы задерживались чуть дольше, чем требовала задача. Иногда её дыхание сбивалось не от усилия, а от того, как близко он стоял, как тихо произносил её имя.

* * *

В замке всё было готово к войне. Тренировки сменялись совещаниями, тактическими планами, картами, свитками, списками. Дни сливались в тревожное ожидание. Арлинн старалась занять каждую свободную минуту, потому что в тишине её настигало чувство вины. Ей казалось, что всего этого можно было избежать, если бы она не отклонила предложение принца. Она цеплялась за эту мысль, как за соломинку, пытаясь найти хоть какой-то смысл в происходящем.

— Ты думаешь, они напали бы, если бы я согласилась? — спросила она однажды Северина.

Он только покачал головой:

— Они пришли бы в любом случае. Ты просто не дала им войти через парадную дверь.

Генерал Маркус, один из самых верных и старых воинов Алариха, сказал то же самое:

— Принцесса, король Аэринора, Тэрон, уже давно мечтал о том, чтобы захватить Элдор. Наши плодородные земли, наши торговые пути — все это лакомый кусок. Принц Каэлен оказался в нашем королевстве не случайно. Это был не визит вежливости, а разведка, а ваш отказ — не причина, а повод. Мы сражаемся не с отвергнутым женихом, а с властолюбивым тираном.

Эти слова смягчили чувство вины принцессы, но не избавили ее от тревог. Если во всем была замешана лишь политика и жажда власти, то это значило, что не было никаких шансов, что Каэлен отступит. Дело было не только в его уязвленной гордости, но и в амбициях его отца, которого он не посмеет ослушаться. Внутренний холод пронзал Арлин при мысли о том, что ее видения — это не будущее, которое можно изменить, а пророчество неизбежного.

* * *

Когда в замок прибыл запылённый гонец и сообщил, что армия Аэринора во главе с принцем Каэленом уже направилась к границам Элдора, все застыло. Война, которую они ждали, к которой готовились, стала неотвратимой реальностью. Отрядам Алариха пора было выдвигаться навстречу, чтобы не позволить врагам нанести урон беззащитным деревням, расположенным близко к границе.

Король отдал приказ войскам быть готовыми к утру. Затем, с тяжелым сердцем, он посоветовал всем военачальникам и рыцарям пойти домой и провести время со своими семьями, прежде чем отправиться в поход. Сам он намеревался поступить также.

Было решено оставить королеву и принцессу в замке, на что обе женщины возмутились.

— Отец, я могу быть полезной! Мои способности… — начала Арлинн, но король лишь покачал головой.

— Исключено, Арлинн. Ты — наследница престола.

— Мой король, — добавила Ариен, — моя магия тоже может оказать непосильную помощь в бою.

Но Аларих был непреклонен.

— Вы будете нужны в замке, — твердо сказал он.

Король и слышать ничего не хотел о том, чтобы подвергнуть жену и дочь опасности. Уже потом, в их покоях, Аларих, обнимая жену, которая прятала лицо на его груди, прошептал:

— Я никогда не допущу, чтобы ты рисковала собой и ребенком, которого носишь, моя любовь. Я слишком дорожу вами обоими. А если что-то станет со мной… — его голос дрогнул, — то ты должна будешь вырастить достойного принца.

* * *

Арлинн провела вечер в одиночестве. Она злилась, что отец не позволял ей присоединиться к отряду, но понимала, что как наследница королевства должна была оставаться в безопасности, на случай если с королем что-то случится. Принцесса стояла у окна, прислушивалась к шуму ветра, к своему собственному беспокойному дыханию, и ей вдруг стало очень страшно. Что если все ее кошмары станут реальностью? Что если война, разрушение и смерть, которые она видела, поглотят все, что ей дорого? Что она тогда будет делать, оставшись одна? Поток ее ужасных размышлений прервал тихий, почти неслышный стук в дверь.

Сердце Арлинн подпрыгнуло.

— Войдите, — прошептала она.

Дверь тихо отворилась, и в полумраке комнаты появился Северин. Он был без мантии, только в рубашке с расстёгнутым воротом.

— Я не мог не прийти.

Волшебник подошел к Арлинн и обнял ее. Она положила голову ему на плечо.

— Мне страшно, Северин.

— Я знаю. Но послушай меня. Мы с твоим отцом уже не раз сражались бок о бок и не раз выручали друг друга. Мы справимся. Все будет хорошо.

Она подняла глаза. В них стояли слёзы. Он коснулся пальцем её щеки, а потом наклонился и поцеловал её. Медленно. Бережно.

В ту ночь в их комнате не было слов. Северин целовал её плечи, шею, губы. Её пальцы блуждали по его спине. Ей хотелось запомнить каждый его шрам, каждый изгиб на теле. Они нашли утешение друг в друге, их души сплелись, исцеляя раны, прогоняя страхи и растворяя все, что было за пределами их объятий.

Северин встал до восхода солнца и тихо оделся. Нежно поцеловал Арлинн в лоб, а затем осторожно выскользнул из ее покоев. Где-то внизу по каменным лестницам уже стучали сапоги. Там его ждут король и верные рыцари Элдора, с которыми он отправится навстречу надвигающейся тьме.

Арлинн, проснувшись позже, на секунду подумала, что все это было сном. Тело еще хранило его тепло, а подушка — запах его волос. Но постель была пуста.

На столе принцесса нашла записку, написанную его элегантным, чуть небрежным почерком: "Все будет хорошо. Обещаю."

Арлинн стояла у окна, завернувшись в покрывало. Она все еще сжимала записку Северина в руке. Смятая дрожащими пальцами бумага помогала сохранить ощущение его присутствия. Утро было серым и туманным, что делало одиночество принцессы еще более невыносимым. Бездействие убивало ее, поэтому, наспех одевшись, принцесса направилась в покои матери. Королева сидела за столом, перед ней — нетронутый завтрак. Ее отсутствующий взгляд был направлен куда-то вдаль, к горным вершинам, теряющимся в дымке.

— Мама, — тихо позвала Арлинн, — мы можем что-нибудь для них сделать? Какое-нибудь заклинание, обряд, что угодно, лишь бы не просто сидеть и ждать?

Королева Ариен печально покачала головой.

— Увы, нет. Я не знаю таких обрядов. Да и моя магия... я ее не чувствую, как прежде. Она словно притихла.

Арлинн нахмурилась.

— Что-то случилось? Такого ведь раньше не случалось.

Королева улыбнулась тепло и немного смущенно.

— Ничего плохого. Просто я ношу ребенка.

Мир Арлинн сдвинулся. Несколько секунд она просто смотрела на мать, не в силах осмыслить услышанное. Ребёнок? Спустя столько лет, после всех тревог о наследнике, у короля и королевы появится еще один ребенок. Возможно, сын. Который впоследствии станет королем. А она… просто будет старшей сестрой короля. Она еще не понимала, как относится к этой новости. С одной стороны — огромный груз ответственности, давивший на ее плечи с рождения, вдруг исчез. Ей больше не нужно будет оправдывать чьи-то ожидания. Можно будет жить, как захочется. Возможно, даже с Северином. С другой — тревожная пустота: если она не наследница... то кто тогда?

— Это влияет на магию? — тихо спросила она.

— Да. Когда я носила тебя, видела вещие сны, хотя даром предвидения никогда не обладала. Так я поняла, что у тебя будут способности, еще до того, как ты родилась. Сейчас всё иначе. Магия затихает, будто не знает, как вести себя. Возможно, потому что это мальчик.

— Ты думаешь, у тебя будет сын?

— Такое ощущение, — Ариен ласково коснулась живота. — Но ты скажешь мне, если увидишь что-то, правда?

— Конечно, — Арлинн опустилась на колени перед королевой и поцеловала ей руки. — Я уверена, все будет хорошо. Королевство будет в порядке, а я буду надежной опорой для брата.

В этот момент Арлинн для себя все решила. Слова матери, новость о ребенке — все это сложилось в новую, ясную картину. Она вышла из комнаты королевы и пошла в свои покои. Отправив служанку на конюшню с приказом подготовить для принцессы коня, Арлинн села за стол и написала матери письмо. Беременность королевы все меняла. Это значило, что у Элдора будет наследник. Это значило, что Арлинн больше не должна оставаться в безопасности замка, ожидая своей участи. Ее место — на поле боя рядом с отцом. Рядом с Северином. Она может наконец что-то сделать, чтобы обеспечить мир и безопасность жителям королевства, матери и еще нерожденному ребенку. Теперь у нее появился новый путь, и она будет уверенно по нему следовать. Она подписала письмо и оставила его на столе. Затем, сбросив платье, Арлинн натянула штаны, плотную тунику, поверх — лёгкую кольчугу. Затянула высокие сапоги, прикрепила к поясу ножны. Затем отправилась в оружейную и взяла свой меч.

В замке было необычно тихо. Только приглушенный шепот слуг и редкие шаги нарушали тишину. Все переживали за своих мужей, отцов и сыновей, отправившихся в поход. Отряд не мог уйти далеко. Она обязательно их догонит. В сердце Арлинн больше не было ни страха, ни сомнений. Только огонь.

…

Поле боя было адом. Земля была объята огнем и дымом, крики раненых сливались с лязгом мечей, ударами щитов и ревом тысяч воинов. Воздух был пропитан запахом крови, гари и страха. Северин в ужасе смотрел на происходящее. Солдаты Аэринора казались одержимыми, они наступали волна за волной, без устали. Их было больше. Гораздо. Волшебник видел, как рушатся ряды, как падают солдаты Элдора, как пехота трещит под натиском вражеских копий, как стрелы рвут небо. Он отбивался магией, швыряя огненные шары и молнии, возводя щиты и пытаясь помочь раненым, но его одного на всех не хватало. Его силы истощались, а враги продолжали и продолжали наступать. Казалось, им не было конца. Где-то рядом рухнул друг — юный рыцарь, с которым он еще вчера вечером обсуждал, что они будут делать, когда вернуться домой живыми. Он чувствовал, как в нём начинает расти отчаяние. Всё шло не так.

И вдруг, посреди этого хаоса, стоя посреди поля битвы, Северин увидел ее. Арлинн. Её волосы были мокры от пота, рыжие пряди прилипали к лицу, но всё равно горели в мраке, как пламя. Меч в её руке сиял, отражая зарево пылающего леса.

— Нет… — вырвалось у него.

Он не помнил, как оказался ближе, как оттолкнул врага, как прорвался сквозь строй, только чтобы удостовериться: она — здесь. Живая. Сражающаяся. Упрямая до безумия. Ее лицо было сосредоточенным и полным решимости, несмотря на грязь и кровь, запятнавшие ее доспехи. Когда в радиусе нескольких метров не осталось ни одного вражеского солдата, она упала на одно колено, тяжело дыша. В этот момент её взгляд встретился с его. Это было как тогда, во сне. Ее окружал огонь и дым, тела павших воинов, искаженные яростью лица врагов. На Северина накатил ужас: она не должна быть здесь, только не она. Сердце волшебника сжалось от предчувствия надвигающейся катастрофы. Они не справятся. Слишком много врагов. Слишком мало времени. А он уже отдал всё, что мог.

И тогда решение пришло само собой. Единственно возможное, хоть и ужасающее. Он посмотрел на Арлинн и одними губами произнес: "все будет хорошо". А потом, когда очередной враг рухнул перед ним, Северин упал на колени, закрыл глаза, и на грани слышимости, сквозь грохот битвы, прошептал единственные слова, которые могли ее спасти:

— Я согласен.