Мёртвая краса (джен)

Утром подоспевший к назначенному времени Странник со встретившим его лейтенантом сразу пошли к вертолёту. За старым зданием, на крыше которого даже была заметна небольшая пробоина, почему-то долго не исправляемая за счёт государства, оказался ещё один шлагбаум. Дорога через него шла к вертолётной площадке, окружённой невысоким, на вид хлипким забором с колючей проволокой, примыкающим к основному бетонному ограждению территории блокпоста. Обойдя шлагбаум и зайдя за угол, Странник с лейтенантом увидели тот самый вертолёт, что скоро доставит группу военных и проводника отсюда, с самой границы, вглубь Зоны, ближе к её сердцу. Это был легенда Ми-24В. Отшвартован, не видно ни одного контрольного флажка, стопоров и всяких заглушек, заправлен, уже была проведена предполётная подготовка, и на подвесах закреплено вооружение, хотя по плану в ходе операции «Привод» им пользоваться не планируется. Рядом с «хелипадом» стояли две скамейки, на одной из которых сидели и курили два человека в камуфляжных комбинезонах — похоже, авиатехники. Члены экипажа — командир и стрелок — уже стояли на площадке, возле открытых дверей винтокрылой машины; пилотов легко узнать по лётным шлемам — пока что они держат их в руках. Когда к скамейке подошли лейтенант со Странником, из задней двери постройки, что они так упорно обходили снаружи, внутри которой, как сказал офицер, расположили казарму и столовую, вышли четверо солдат — уже одетых, как полагается штурмовой группе сухопутных войск, и с АК-74М на двухточечных ремнях. Увидев человека в сером сталкерском комбинезоне, вояки сразу устремились к нему.

Тот, что держал тактический шлем со встроенным респиратором в руках, представился первым, не отдавая честь:

— Командир отделения — старший сержант Ольшевский, начальник штурмовой группы.

— Здрасьте, я ваш проводник Странник.

— Мои парни: Середа, Шевчук и Бирюков, — сержант представил подчинённых. — Ух, и ветрище сегодня!

— Осень… Унылая пора. А ведь идёт она Зоне, не находите?

— Ха! — Ольшевский распрямил плечи. — Чему угодно, но не этой дыре!

К разговору присоединился Середа:

— Вот, вы, сталкеры… странные люди, я даже считаю, больные…

— Да брось, Серя, — его мягко остановил солдат Бирюков, — это ж помощник наш незаменимый.

— Нет, но посудите: кем надо быть, — Середа для смягчения обстановки натянул улыбку, — чтобы добровольно в аномалии лезть, нам же показывали, как они на части человека разрывают! А мутанты! Вы ж, небось, их жарите и едите?

— Есть такие индивиды! — поведал Странник. — Холодцы из… неважно, чего, жареная хрустящая плоть… Ещё ветчину нарезают из мяса, глазные яблоки в «собственном соку» маринуют… Деликатесы из внутренностей…

— Фу, мерзость! Как это есть?

— Под пивко заходит. Ну, так мужики говорят. Я не пробовал. К пиву, кстати, придумали закуску из щупалец кровососа.

— Извращенцы…

Все бойцы были высокими и заметно крепкими парнями — по крайней мере, вся группа была ростом выше Странника. Хотя, он в принципе человек невысокий.

Со штурмовой группой вскоре лично побеседовал руководитель операции «Привод» полковник Верещак. Сталкера-проводника проинструктировали только Шамрай и Мирошничено.

— Чуть не забыл, — Георгий метнулся на склад, потом какой-то парнишка в чёрном берете позвал Странника туда же.

Да, про сталкера не забыли! Сталкера одели! Выдали ему бронекостюм: тактические брюки и рубашку, набедренный подсумок, наколенники, бронежилет со встроенной разгрузочной системой под калашниковские магазины и дополнительными подсумками, а также боевой шлем, который он надел вместе с выданным чёрным ПМК-1. Оружие сталкер брать не стал, да ему и не предлагали: оставил при себе свой автомат. Его личные вещи обязался сохранить лично Шамрай.

— А, когда начнётся бойня, — поинтересовался Странник, — мне куда деваться?

— Ну, ты же помнишь план? В цех с проломленной крышей военные заходят изнутри, а ты остаёшься на улице — в это время можешь покинуть территорию завода. Если они сначала пойдут к главному корпусу, проводишь их туда и обратной дорогой сбежишь. Дальше — держи с ними связь, там по ситуации уже надо будет действовать. В конце концов, выведешь их безопасной дорогой в точку эвакуации.

— М-да…

Настала половина шестого утра. Возле вертолётной площадки собрались многие: и руководство, и солдаты из резерва, также находящиеся в Зоне на всякий случай на время проведения операции; и несколько ребят из СОП, стоящие в стороне, как просто для моральной поддержки военнослужащих; также, конечно, штурмовая группа под командованием старшего сержанта Ольшевского, уже во всеоружии, и сталкер-проводник.

Щёлкнул стартер-генератор, и вертолёт глухо зажужжал. Спустя несколько минут раздался более громкий щелчок, и начали запускаться двигатели. Шум нарастал, превращаясь в рёв, и все быстрее раскручивались винты. Пока машина не лишила находящихся поблизости людей возможности общаться, Мирошниченко сказал Ольшевскому:

— Не забывайте докладывать на контрольных точках! К сталкеру прислушиваться, но не отходить от плана!

— А он, вообще, в курсе плана? А то возьмёт и скажет, типа, по сюда нельзя, и придётся завод весь обходить с другой стороны!

— Мы показывали ему фрагменты вашего маршрута — он сказал, нормально всё!

— Понял Вас!

Шамрай пожелал лично Страннику:

— Давай, друг, удачи!

— Спасибо, Жора.

По оба борта вертолёта открылись двухстворчатые двери десантного отсека. На сидениях спиной друг к другу разместились ровно пять человек — военные и сталкер. Когда машина была готова, авиатехник проконтролировал закрытие дверей и отбежал. Не теряя ни минуты, вертолёт оторвался от земли и, набирая высоту, взял курс на Припять.

— Зона, чтоб её… Столько людей погубила. И всё ей мало… — мыслил, глядя в иллюминатор, Ольшевский.

Небо с раннего утра хмурится. Кажется, вот-вот польёт дождь. С высоты птичьего полёта Чернобыльская зона отчуждения не похожа на описываемую в легендах и кошмарных историях территорию смерти, по таким рассказам даже спустя десятилетия продолжающую уносить жизни.

— Просто место, где время остановилось. Просто закрытая территория.

— Так! — Ольшевский решил обратиться к группе, прервав Странника. — Сразу после высадки идём за сталкером. Проходим по лесу, через железную дорогу, на север. Путь неблизкий: тридцать минут уйдёт. На подходе к заводу занимаем позиции, докладываем штабу. Сталкер сидит со мной, остальные знают свои места. Получаем указания — если всё нормально, обходим и проникаем на территорию, дальше по ситуации — начинаем штурм или тихо прочёсываем, избегая стрельбы до непосредственного контакта с противником.

Скоро за бортом стали видны «Дуга» — высоченная радиолокационная станция — и военный городок Чернобыль-2 при ней. Кроме них были видны только деревья, поляны и подобия просек. Вертолёт летел метрах на пятисот, а центральные примечательности Зоны — ЧАЭС, город Припять, трасса от неё до Чернобыля, река, пруд-охладитель при электростанции, Рыжий лес и другие интересности, — несмотря на слабую дымку и низкую облачность, были заметны.

Лётчик связался с Ольшевским, когда до посадки осталось две минуты. Военные надели шлемы и проверили свои автоматы. Наконец, этот момент настал: подняв облака пыли, вертолёт приземлился на поляне с низкой пожухлой травой. Один за другим солдаты выпрыгнули и направились в лес. Странник вышел из вертолёта последним и, не принимая во внимание порядок движения каждого бойца, бегом приблизился к идущему впереди командиру группы. Ну а куда ему ещё податься, если он должен вести военных?

Вертолёт улетел, Ольшевский доложил на базу о высадке, и они пошли в сторону «Юпитера». Руководство намеренно выбрало точку начала операции на приличном удалении от цели, иначе военных могли атаковать, пока они были ещё в воздухе. Такие случаи уже были.

Почти все три километра, что надлежало преодолеть, группа прошла без происшествий — шли по прямой до узкой дороги. Время сильно постаралось скрыть дорожку, но не нужно быть следопытом, чтобы разглядеть то, что от неё осталось. Минуя коряги, военные со сталкером вышли из леса и ступили на дорогу. Тогда Странник порекомендовал пойти по ней, повернув направо:

— Нам сюда.

— Ну, смотри, у нас, сталкер, мы доверяемся тебе!

Странник вывел группу на дорогу побольше, уже похожую на асфальтовую. Пройдя по ней прямо метров двести, они приостановились, и было сказано:

— Завод совсем рядом, слева. Вон, его даже видно немного.

— Стоп, а какого лешего он слева остался? Мы должны были прямо в него зайти! Ты куда нас вывел? — возмутился командир.

— В смысле? — Странник стал объясняться. — Во-первых, с юга вы бы зашли прямо в аномалию — там «газировка», где техника брошенная. А так мы без проблем через дырку в заборе проберёмся на территорию. Между деревьями и зданиями пойдём, и нас не заметят.

— Хоть бы заранее как-то сказал! — ответил Ольшевский. — Давай договоримся: мне лучше знать, как, когда и откуда начинать штурм, поэтому обо всех предложениях в первую очередь докладывай мне.

— Окей. Напомню только, что, во-вторых, у вас в плане не регламентировано, как именно проникать на территорию, — всё по ситуации.

— Я тебе не об этом!

— Да я понял…

— Идём уже!

С автоматами наперевес группа направилась к «Юпитеру». Пока они шли, Шевчук спросил у Странника, показав пальцем в видимые меж полуголых деревьев постройки:

— Там уже город?

— Там вроде Заводская улица, это — промышленный район. Мы на окраине. Жилые дома дальше, — Странник махнул рукой в сторону, где по его словам ближайшие городские дома. — Позади мехколонна осталась, а здесь, по правую сторону, радиоактивный ковш лежит. Знаешь такой?

— В интернете видел.

Двигаясь замедленно, чтобы не издавать слишком много шума, военные дошли до железобетонного забора и подобия КПП без дверей с металлическими воротами рядом. Ворота, на удачу, имели большую пробоину, через которую запросто может пролезть человек. Так и сделали: приготовив пушки, по одному, но быстро пробрались на территорию.

— Мы, получается, в стороне от цеха, — прикинул Ольшевский, — а нам надо к столовой.

— Столовая и административный корпус в той стороне, — Странник показал направление на цель.

Высокие двойные двери одного из основных цехов были настежь открыты. Но внутри слишком темно, ничего не видно. Военные медленно двигались по территории завода, потом приостановились.

Окна построек «Юпитера» давно лишились даже оконных рам. Местами лежат ржавые железки, многолетний мусор и гниющие осенние листья.

— Сможем отсюда пройти к цеху с дырявой крышей? — спросил у командира Середа.

Ольшевский переадресовал вопрос Страннику и получил ответ:

— Входов несколько, приведёт ли вас туда конкретно этот — не знаю.

В действительности основное прямоугольное здание завода, вмещающее в себя несколько цехов, со всех сторон имеет выходы. Но схемы помещений у военных не было, а сталкер имел о них смутное представление.

— Изнутри бы хорошо попасть, — подумал начальник группы и обратился к сталкеру. — Помоги нам, зайди с нами. Ты же говорил, там аномалия какая-то есть.

— Может и есть, — сказал Странник. — Я не думал, что мы конкретно здесь будем заходить.

— Ты сам нас завёл с этой стороны! Но нам сейчас небезопасно обходить — кто знает, где враги засели!

Ольшевский недолго думая принял решение заходить. Вопреки предостережениям Странника уровень осторожности военнослужащих почему-то упал. Оказавшись внутри, они включили спецназовцев и стали группой перебегать из помещения в помещение, перебарывая темноту приборами ночного видения, встроенными в шлемы, — зачищают, видимо. Энтузиазм заметно утих, когда они оказались в огромном производственном цехе. Странник догнал их, собравшихся возле груды ящиков, бочек, ложементов с баллонами и, конечно, мусора. Из высоких проёмов, разорвав установившуюся тишину, послышались стоны. Все мигом поняли, что находятся в цехе не одни.

— Гляньте на них! Идут, рожи перекошенные! — Середа указал на несколько силуэтов людей, выходящих из тёмного коридора и медленно, шаткой и неуклюжей походкой направляющихся навстречу военным.

— Кончаем гнилых, только тихо! — скомандовал Ольшевский.

Бирюков и Шевчук точными выстрелами поразили вошедших в цех людей. Те с рёвом и громкими стонами попадали на пол, один из них забился в конвульсиях. Глушители на автоматах позволили ликвидировать их почти бесшумно, если не считать издаваемые жертвами короткие вопли с последующим мычанием. С первого появления в помещении посторонних, у мало-мальски осведомлённых о «продуктах» Зоны солдат не осталось сомнений, что только что они застрелили четырёх зомбированных.

— Фу! Вонь-то какая! Побежали уже дальше! — предложил Бирюков, подойдя к трупам.

Через пару секунд кто-то схватил его за ногу.

— А! Чёрт!

Одному из зомби, лежащему на полу, похоже, одной пули в районе шеи было мало: он задёргался и резко ухватился за ногу солдата. Судя по его судорожным наклонам, живой мертвец собирался вцепиться зубами, но Ольшевский оказался быстрее: командир выхватил пистолет и прострелил зомби голову. Тот вмиг утих.

— Ну, — Бирюков отдышался, — выручили, товарищ командир!

— Разбудили поди их! — забеспокоился Странник. — Надо быть начеку!

— А когда не начеку? — уверенным тоном произнёс командир, но тут же всех вспугнул крик Шевчука.

— Мужики, сзади! — Шевчук обратил внимание на противоположный угол цеха, откуда стали выходить чуть быстрее, чем покойные собратья, новые зомбированные.

— Надо уходить! — обратился к военным Странник.

Изначально бойцы хотели прислушаться, но, увидев ещё одну группу ходячих трупов, пусть немногочисленную, решили вступить в бой. Вояки открыли огонь, а догнивающие создания, невзирая на боль, стали лишь агрессивнее.

— Их только больше будет! Пошли другим путём, они долго не преследуют! — кричал солдатам Странник, однако ему отвечали:

— Не мешай!

— Отойди, совсем сдурел, что ли? Убью ведь!

Просторное помещение с началом стрельбы перестало казаться огромным, и в темноте действительно был риск нарваться на пулю своего же товарища.

Сталкерский прогноз совсем скоро сбылся: зомбированных стало слишком много.

— Откуда их столько берётся?!

Пришлось бросить дымовую гранату, чтоб получилось уйти, наконец последовав совету проводника.

Проскочив несколько помещений, группа вбежала в подобие гардеробной. Бирюков закрыл дверь, и стали сидеть тихо — он, Ольшевский, Шевчук, Странник…

— Середа где?! — вскрикнул командир.

Один из бойцов, судя по всему, не добежал до укрытия. Рычание и неразборчивое бормотание зомбированных за дверью только усугубляли беду — военные уже присвоили ситуации статус беды. Гниющая кожа смердящих зомби, чёрные разъеденные дыры на разных частях тела, через которые порой можно увидеть кости и даже внутренние органы, их рваная одежда — гражданка, комбинезоны группировок, даже спецодежда учёных и бронекостюмы — это уродливое зрелище въедается в память надолго. На что способна Зона, когда её тревожат!

— К чёрту катится эта операция! — разозлился Ольшевский. — Мы ещё до точки не добрались, а уже… в заднице!

— Валить надо было сразу! — сказал ему Странник.

— Ха! Валить! — сержант взмыл руками. — Умник, это ты нас сюда завёл!

— Вы по плану своему грёбаному должны были внутрь лезть всё равно! Надо было слушаться человека, как-никак опытного! — выругался сталкер и отошёл от военных.

— Ты уходить собрался? — Бирюков выпучил глаза на Странника, подошедшего к хлипкой перегородке напротив стены с дверью; за перегородкой виднелось помещение с выходом на улицу.

— Как я вас оставлю?

— Да на хрена ты нам нужен? Что-то от тебя толку нет никакого! — продолжил ругаться командир.

— Потише, — сказали синхронно Бирюков и Шевчук. — Не надо сейчас вот этого.

Спустя несколько минут за дверью стихло. Ольшевский аккуратно приоткрыл дверь и, убедившись в отсутствии в коридоре зомбированных, покинул комнату и приказал идти за ним.

— Думаю, надо идти в ту сторону, — сказал Шевчук. — Параллельно двигаясь к контрольной точке, будем искать Середу.

— В штаб надо доложить! — ответил командир. — Не работает радиостанция, мать её!

После очередной неудачной попытки связаться с базой Ольшевский сложил рацию в подсумок и повернулся к группе с целью что-то объявить, стоя в тёмном коридоре. Но не успел он произнести ни слова, как сзади в него с грохотом влетела железная бочка. Он упал на пол, остальные военные засуетились, но быстро подняли командира и стали отходить.

— Вы как?

— Больно, сука! — простонал сержант.

Странник мигом спрятался за угол, но, выглянув и всмотревшись в тёмный коридор, понял, что произошло и кто в этом виноват, точнее, что за тварь выперлась к ним.

— Бюрер! — крикнул он воякам.

— Мутант?! Дерьмо!

— Ну и влипли!

Низкое, можно даже сказать, карликовое существо с гипертрофированной головой и туловищем низким голосом что-то бормотало, как будто по-человечески, но неразборчиво, а, кинув в убегающих людей железную балку, взревело, как разъярённый медведь.

— Бежим!

Шевчук попытался взвалить Ольшевского на плечи, но тот дал понять, что сможет двигаться сам. Они побежали что есть мочи, слыша позади себя громкие, но редкие шаги. Неуклюжий бюрер, разумеется, не смог догнать их, но, что по-настоящему удачно, так это то, что в погоне он больше ничего им вслед не кинул и никакими гравитационными импульсами их с ног не сбивал.

Отдышавшись, военные под предводительством сталкера стали искать ближайший выход. Застрелив по пути парочку зомбированных, они выбрались. Небо по-прежнему хмурится, и полетели с него капельки дождя, неторопливо наращивая темп. Группа вышла из здания с другой стороны, увидев перед собой постройки, одна из которых больно напомнила искомый административный корпус. Мужчины стали думать, идти и зачищать точку, действуя по плану, или попробовать найти пропавшего сослуживца сперва. Но мало того, что их, стоящих на открытом пространстве, легко могли заметить из окон соседнего с цехами здания, так ещё и позади них, как с ужасом заметил Бирюков, из окон и дверей завода стали выползать очередные сборища зомби. Внутри зомбированные передвигались медленно, и военные, отметив эту особенность, даже повернувшись к ним, не поторопились принять решение — открыть огонь или уходить в сторону потенциально опасной точки, где, согласно имеющимся данным, закрепились враги. Словно почувствовав слабину, зомби активизировались: стали быстрее, и их тут же стало заметно больше — повылезали отовсюду. Вот тогда стало страшно всем. И, что добавило остроты, стоило военным нацелиться, как где-то на удалении от них раздался выстрел и один из зомбаков упал замертво. Вернее, встретил вторую смерть. Не нужно быть баллистическим экспертом, чтобы понять, откуда был произведён выстрел.

— Наёмники! Нас заметили! — крикнул Ольшевский, и началась суматоха.

Дождь разошёлся, зомбированные стали прыжками пытаться напасть на солдат, те же отстреливались от них и убегали. После того, как Бирюков бросил дымовую гранату, все военнослужащие рванули в разных направлениях. Странник вовсе убежал в столовую «Юпитера».

— Ну, доигрались?! На хрен я вам нужен… Ишь ты.

Оказавшись внутри, слыша на улице стрельбу, становящуюся всё реже и тише, Странник столкнулся не с той опасностью, к которой уже был морально готов: он увидел небольшую группу уже намозоливших глаза зомбированных, а, благо, не наёмников.

— А я-то думал, вас нынче лишь в центре города много!

Двоих он снял сразу и поспешил выйти с другой стороны, пройдя через кухню. В просторный основной зал столовой он, конечно, заходить не стал: через подсобку направился к кухне. Увидев заветный запасный выход спустя ещё пару-тройку пройденных тёмных комнат, сталкер расслабился, но, только выйдя на асфальтированную площадку, что давным-давно служила парковкой, словил резкую невыносимую тупую боль, из-за которой согнулся, почти упал на землю. В руку прилетела пуля. Крича, Странник побежал что осталось сил укрыться хотя бы за ближайшую выступающую стену, и ему это удалось. Не раздумывая, кто это сделал, прижав начавшую истекать кровью руку, он рванул в лес; отойдя на безопасное расстояние от «Юпитера», посмотрел на компас, прикинул что-то в голове и исчез среди осенних деревьев.