Снайперы решают 99 % всех проблем / snipers solve 99% of all problems (джен)

Глава 26: антракт

Текст главы

— Итак, — шепчет Рой Хэвоку, пока они спускаются по главному коридору третьего этажа. Блэк идёт впереди и открывает двери первым; нет смысла рисковать своими людьми, когда это может сделать хозяин дома. Если их ждут ещё какие-нибудь милые сюрпризы, Блэк может принять их на себя. — Химера. Гиппогриф… Рой осторожно произносит иностранное слово.

— Здоровенный ублюдок, — соглашается Хэвок. — Съел пару килограммов говядины за пять секунд прямо у меня на глазах. С детьми, правда, всё было в порядке — они вели себя осторожно, не дразнили его и ничего такого. А когда мы услышали, как ты выстрелил, он, — Хэвок указывает на Блэка, перекидывая пистолет через плечо и направляя его в землю, — быстро прикончил его одним из своих фонарей на палке, и тот рухнул на землю, храпя.

Хэвок продолжает смотреть в конец коридора — они стоят по обе стороны от двери, в которую вошёл Блэк с палочкой наготове, лицом друг к другу, чтобы видеть, что происходит за спинами друг друга, — но на секунду его взгляд падает на Роя. «И... ты же знаешь, я не эксперт, но... он выглядел запертым, да, но не раненым».

Рой вздыхает. Есть много, много, много дел, которыми он предпочёл бы заняться, чем снова охотиться за кошмарами в каком-то убогом сыром коридоре вместе с Хэвоком — одного раза было достаточно; на его теле нет места для ещё одного проклятого ожога, а у Хэвока уже есть одно чудо, сотворённое с его позвоночником, — и, к сожалению, одним из таких дел является борьба с химерой. Эдвард стал экспертом — в истинно элриковской манере он совершенно не способен оставить в покое то, что и так достаточно хорошо, — и из-за этого регулярно получает лёгкие травмы. Рой даже не пытается его остановить, потому что гораздо лучше, чтобы эти дела расследовал Эдвард, а не кто-то менее сострадательный или менее способный.

И так он отдаёт приказ каждый раз. «Я попрошу Фуллметалла взглянуть на это».

— Верно. Хэвок жуёт незажжённую сигарету. — Честное слово, шеф?

“Почему бы и нет”.

«Когда Эд приблизится к этой штуке, он либо убьёт её, либо поедет на ней домой и поставит в гараже рядом со своим мотоциклом».

Рой обдумывает возможные варианты. «....Я не буду просить Фуллметал взглянуть на это».

— Да. Наверное, так будет лучше.

Блэк снова высовывает голову из комнаты. «Кажется, здесь всё чисто. Если только ты не против, что шторы кишат докси».

— Докси, — повторяет Рой.

— Как феи, — услужливо подсказывает Блэк. Он показывает руками маленький коробок. — Маленькие синие человечки. Вот такого размера. Злобные маленькие ублюдки — не подпускайте их близко, они кусаются, и от их яда у вас закружится голова.

— Маленькие... синие человечки, — медленно повторяет Хэвок. — Которые летают.

— О да, — весело соглашается Блэк. — Хочешь посмотреть?

Рой ненавидит это чёртово место. Он чувствует, как оно старит его.

Глава 27

Примечания:

(См. примечания в конце главы.)

Текст главы

Солнце уже высоко в небе, когда они выходят на заросший двор перед домом. Эду это кажется совершенно странным, особенно когда он понимает, что они обедали меньше часа назад. Он выбирает сухой на вид участок травы у стены, кладёт на него рюкзак с оборудованием и садится рядом, скрестив ноги, чтобы снова надеть наручи. Ему хватило ума прихватить их с собой, когда он уходил, и теперь ему плевать, что из-за них он стал менее доступным. Всё, чёрт возьми, приближающееся к нему лучше взглянуть на него и подумать дважды.

«Что это?» — спрашивает мисс Рыжая, потому что дети снова решили окружить его, как будто он невиданное животное из зоопарка.

— Праздничные перчатки, — саркастически замечает Эд. — Как они выглядят?

Мисс Рыжая чешет нос. «Что-то вроде того, что надевает мой брат, чтобы потрогать драконов?»

— Драконы, — говорит Эд, а затем решает, что, чёрт возьми, он просто не поедет туда.

Умница-разумница не упускает возможности поделиться своими опасениями. «Что произошло наверху? Мы слышали только громкие — шумы».

«Взрывы», — говорит один из близнецов. «Мы слышали взрывы».

— Да, это был Мустанг, — недовольно говорит Эд. — Заботился об одном из твоих болотных духов. Или кем он там был, чёрт возьми. В любом случае, теперь он мёртв.

«Он взорвал его?» — говорит Не-Близнец. — Не слишком ли это для болотника?

Эд переводит на него взгляд. Ему говорили, что его глаза выглядят жутковато, когда он смотрит в пустоту — спасибо, Уинри, отличный комплимент для парня, — и он надеется, что сейчас это заметно. «Если ты скажешь мне, что это ещё одна ваша волшебная штучка, использующая радостные мысли, я взбунтуюсь».

Близнецы хихикают. «Ты сказал, что я одержим и это даёт мне телепатические способности», — говорит Волосатый, перехватывая инициативу в разговоре и резко поворачивая её влево, прежде чем Не-Близнец успевает выразить своё недоумение словами. «Это правда?

Эд пожимает плечами и в третий раз за сегодня начинает доставать из рюкзака измерительные приборы, разминая руки, чтобы немного растянуть наручи. «Не знаю».

«Ты не знаешь?»

— Это секретно.

«Секретно? Это моя чёртова голова!»

— И это секретная информация, — говорит ему Эд. — Поздравляю. Не у всех она есть. Если хочешь, мы можем поставить тебе на лоб маленькую печать «Совершенно секретно».

«Раньше это не было засекречено, — напряжённо говорит Умник, пока Волосатик что-то бормочет. — Ты сказал, что дверь болвана сказала, что есть пророчество, и то, что ты сказал о том, что у Волосатика был только один стражник и что он исчез, — это не могло быть засекречено, ты сказал это при всех».

— Конечно, было. Просто мне было всё равно, — говорит Эд, включая анализатор спектра и проверяя, подключён ли датчик электромагнитного поля. Ему уже в третий раз приходится раскладывать всё это дерьмо; на этот раз он получит чёртовы данные, иначе и быть не может.

«И теперь тебе не всё равно?»

“Ага”.

Умник и Рыжая обмениваются взглядами, которые он замечает краем глаза. «А что, если мы дадим тебе повод... снова не переживать?» — медленно произносит Рыжая.

Эд фыркает. О, это будет очень смешно. «Конечно, почему бы и нет. Предложи мне свою лучшую взятку».

«О, ты оцениваешь наши лучшие работы, да?» — весело говорит одна из близняшек. Эти двое действительно очень похожи на Панинью с её беззаботным отношением к жизни, с её «мои колени — артиллерийские орудия», с её «всё весело, пока не скучно». По крайней мере кто-то счастлив.

«Моя почасовая ставка за алхимические консультации составляет шестнадцать тысяч центов. Для сравнения: ежемесячная арендная плата за мою квартиру составляет девятнадцать тысяч, — говорит Эд, не отрываясь от считывателя электромагнитных полей. — Посчитай сам. У тебя, конечно, не такая валюта, но если ты хочешь что-то от меня получить, то лучше знай, что я не работаю за бесценок. Да, и помни, что ты в минусе, потому что уже должен мне».

«За что», Волосатые щёлкают.

«За то, что мы пошли навестить тебя вместо того, чтобы пойти в библиотеку, после того как они намеренно утаили информацию, — говорит Эд, поднимая взгляд и указывая ручкой на Волосатого. — И за то, что я спас твою жизнь. И её, и его, и их».

Он зажимает ручку в зубах и снова лезет в сумку, пока они разбираются с этим; конечно же, там есть запасной портативный радиоприёмник. Он включает его, настраивает на 91,5 на автопоиске — центральное вещание, погода и ежедневные новости — и с некоторым удовлетворением слышит, как из динамика доносится потрескивающая музыка. Приятно знать, что люди по эту сторону аномалии хотя бы пользуются радио. Волшебники, наверное, не пользуются, но, по крайней мере, остальное население, возможно, не такое уж безумное.

Магия, нарушающая работу электрооборудования. Это, конечно, не повлияло на его автоброню, но его нога чертовски хорошо защищена от электрических разрядов. У него была обычная изоляция на внутренних проводах и всё такое, но в текущей версии Уинри покрыл её чем-то, что сделало металлические поверхности матовыми и даже не пропускало статические разряды. (Он увлёкся электрической алхимией, когда переделывал проводку в доме Рокбеллов во время выздоровления Эла, и, возможно, сам слегка получил удар током. Уинри отшлёпала его, забрала ногу и заставила прыгать целый день и полтора, пока она бормотала жуткие угрозы и варила какой-то полимер, в который окунула его ногу. Теперь ему запрещено находиться в этом доме без носков, даже с этим чёртовым покрытием, просто потому, что он случайно задел металлическим пальцем ноги один раз -)

Дом пока что никак не повлиял на их оборудование. Похоже, он чертовски напичкан магическими штуками — вдобавок к тому, что он, вероятно, с ног до головы пропитан магией, которая питает и контролирует чёртову… систему безопасности при открытии дверей… и эта рация работает нормально, хотя она была выключена всё то время, что находилась внутри. Однако он точно видел, как Джонс и Арджент проверяли рации, и они бы что-нибудь сказали, если бы что-то просто взяло и сдохло.

Может быть, ему нужно прямое взаимодействие? Эд выплюнул ручку. «Эй, кто-нибудь, произнесите заклинание над этим», — говорит он вслух, поднимая рацию. Пора выяснить, какое затухание ему понадобится, если вообще понадобится.

— Конечно. Если ты расскажешь нам о пророчестве, — мило говорит мисс Рыжая.

Эду требуется целая секунда, чтобы вспомнить, о чём, чёрт возьми, идёт речь, но когда он вспоминает, то закатывает глаза. «Пфф. Это не стоит того, о чём ты меня просишь». Он просто проверит это на магических предметах, а потом попросит Психо или кого-то ещё сотворить несколько заклинаний. Сможет ли обычная клетка Фарадея блокировать всю магию, если окажется, что это, по сути, электромагнитный импульс? Но нет, это не нарушит работу магии в пределах экранированной зоны. Так ведь? Ему придётся это проверить.

Дети снова подозрительно притихли, и когда Эд поднимает взгляд, чтобы посмотреть на них, он видит, что Волосатик по-прежнему выглядит так, будто готов укусить, а Умница и Рыжая обмениваются многозначительными взглядами в духе «девушка замышляет». «Мы можем аппарировать, — говорит Умница, поворачиваясь к Эду, когда замечает его взгляд. — Мы можем доставить тебя куда нужно».

Эд бросает на неё серьёзно? взгляд. «Только вы двое можете сделать это по закону, и я уверен, что твои родители будут против того, чтобы ты сделала это ради меня».

«Мы бы не стали рассказывать им», — говорит мисс Рыжая с возмущением в голосе.

«Увезти несовершеннолетнего куда-то без ведома или разрешения его родителей — это похищение, — говорит Эд без тени удивления. — Какого чёрта я должен в это ввязываться, когда есть взрослые волшебники, которые могут меня куда угодно отправить? Попробуй ещё раз».

Умница-разумница закусывает губу, её взгляд становится пронзительным. «Знаешь… мы не обязаны помогать тебе читать эти газеты».

Это заставляет Эда сосредоточиться. Умник выглядит немного встревоженным, когда видит его ухмылку. «От взяток сразу к угрозам? Ты уверен, что хочешь зайти так далеко?»

Она прищуривается и вздёргивает подбородок. «Это ты посоветовал мне попробовать шантаж».

«Во-первых, это не шантаж, а вымогательство. Во-вторых, ты уверен, что хочешь попрактиковаться на мне?»

Ноздри Умницы слегка раздуваются. Она прищуривается и смотрит на Эда так, словно он ударил её дуэльной перчаткой и бросил её к её ногам. — Фред, — властно произносит она. — Джордж.

— Ну-ну-ну, мисс Грейнджер, — говорит один из близнецов.

— Ты правда просишь нас, старичков...

«— ввязаться в это ради тебя? В конце концов —

«...мы думали, тебе нравится мистер Элрик. Почему он даже не знает...»

«...наша репутация».

Умница-разумница вздёргивает подбородок чуть выше. «Первые два месяца семестра я не докладываю ни одному профессору о том, что вижу. Рон тоже не будет».

«Гермиона», восклицает Не близнец.

— Три месяца, — говорит Умник, не обращая на него внимания.

«Почему, староста Грейнджер», говорит один из близнецов.

«Это очень выгодное предложение».

— Но я думаю, ты знаешь...

«...нам понадобится немного больше».

Умник не сводит с Эда пристального взгляда, как будто тот выпил последнюю чашку кофе в комнате отдыха и не поставил новую. «Я просмотрю два ваших продукта и помогу с заклинаниями, чем смогу».

— Три, — тут же отвечает один из близнецов.

— Готово, — говорит Умник, и близнецы протягивают ему руки — противоположными сторонами, чтобы Умник мог пожать их обе одновременно.

«Ты согласился», — хором произносят близнецы и одинаково хищно ухмыляются Эду.

— Итак, мистер Элрик, — говорит один из них. Эд поднимает брови и задаётся вопросом, не об этом ли говорит Уинри, когда жалуется на их с Элом «одинаковые жуткие кукольные улыбки».

«Мы считаем, что нас не представили должным образом».

— Мы близнецы Уизли.

— Это Гред...

«...и он кузнец. Владельцы «Волшебного хрипа Уизли», мастера хаоса и непревзойденные решатели проблем. Мы рады приветствовать вас в нашем скромном кругу...»

«...и с нетерпением жду, куда это нас приведёт». Они оба кланяются в пояс, при этом демонстрируя впечатляющую отточенную координацию, даже сидя на земле.

Если говорить о представлениях, то это неплохое шоу, даже если половина слов ничего для него не значит. «Эд Элрик. Стальной алхимик», — говорит Эд, взмахивая рукой. «Профессиональный придурок. У меня тоже есть брат, но он ещё не приехал, так что тебе не повезло, ты получишь только меня».

«Одно удовольствие», — говорит один из близнецов.

“Просто прелесть”.

«Мы надеемся, что вы чувствуете то же самое».

— Потому что вы нам нравитесь, мистер Элрик.

«Вы нам нравитесь, и мы чувствуем с вами родство душ».

— Так давайте же спросим первыми...

«— что же вам нужно, мистер Элрик?»

Эд ещё больше поднимает брови и откидывается на спинку стула, обдумывая их слова. Умник внимательно наблюдает за ним, но, похоже, не собирается ничего добавлять, несмотря на очевидный тип личности А. Мисс Рыжая выглядит нетерпеливой, а Не Близняшка — полной фаталистического отвращения. Волосатый всё ещё сверлит Эда взглядом, который, возможно, должен его напугать, но на самом деле напоминает Эду о том, как Эл пытался приучить к туалету дикого котёнка.

Если не брать в расчёт пародию на близнецов, то это серьёзный вопрос. Чего он хочет?

Ну, для начала, чтобы тебя здесь, блин, не было. Или хотя бы здесь чтобы ты не был таким чертовски чокнутым. А если не получится, то на ужин будет хуо го. По-настоящему горячий душ. Поспать. Всё в пределах досягаемости и, что немаловажно, не разбросано и не перемешано где попало на любом этаже.

Так что, по сути, одуванчики ничего ему не дадут, но, наверное, лучше думать о более практичных и насущных вещах. Для чего он может их использовать и всё такое.

Ну, ему нужно, чтобы Волосатик присмотрел за его задницей, чтобы Эд мог спокойно проводить свои измерения без телепатического наблюдения. Сформулировать это так, чтобы не вызвать подозрений, будет непросто, а фраза «ты, Волосатик, иди туда и не смотри, что мы делаем» наверняка будет воспринята так же, как и «вы все, идите туда и играйте в догонялки, или напивайтесь, или занимайтесь чем там ещё занимаются подростки, и не смотрите, что я делаю».

Чувак, если бы хоть один из этой команды не был чёртовой утечкой информации, то у Эда была бы команда юных ассистентов-исследователей... которые не умеют читать на аместрисанском. Или писать на нём. Вероятно, им нельзя доверить даже точное считывание показаний со всего оборудования.

Не обращай внимания, черт возьми.

Может быть, они могут остаться здесь, пока он собирает данные? Вряд ли террористы умеют читать на аместрисанском лучше, чем дети. Хотя им, возможно, и не нужно уметь читать, чтобы распознать оборудование и догадаться, что пытается сделать Эд; в конце концов, Умник узнал вольтметр. Лучше не рисковать.

Он даже не может отправить их за покупками, чтобы они купили ему что-нибудь перекусить. Ну, может, он может отправить кого-то из близнецов. Телепортироваться туда и обратно, наверное, достаточно безопасно, чтобы рискнуть и отправиться в путь. Хотя, когда они вышли, чтобы поехать на метро, казалось, что деньги есть только у Умницы. И чёрт возьми, да, всё разделено: из этих детей из секты только Умница знала, что она делает, и точка. Может, он может отправить её за перекусом.

Только вот они, скорее всего, уже помечены как известные сообщники Волосатого, которого государство только что пыталось убить. Да, они не покинут этот двор.

Так что они все застряли здесь, не в силах сделать для Эда хоть что-то, что Эд хотя бы отдалённо мог бы от них потребовать. Когда Учительница хотела, чтобы он и Эл были достаточно близко, чтобы присматривать за ней, но при этом не мешать, она либо поручала им работу по дому, либо отправляла на тренировку, но он не собирается давать им работу по дому и сильно сомневается, что эти слабаки смогут пробежать несколько кругов или целый час ходить только на руках.

По супер-пупер напряжённым выражениям лиц Умника и Волосатика понятно, что они тоже не оставят его в покое, когда вернутся. Чёрт, может, Эд просто спихнет их на Мустафа и скажет ему назвать цену. Этот парень умеет выжимать из подростков пользу. Например, заставляет их переводить газеты. В любом случае, это половина дурацкой работы Эда — заманивать людей в коварные сети «Мустанга» с помощью взаимных услуг, чтобы он мог обманывать «Аместрис» одно рукопожатие за другим.

И если Эд отдаст этот букет младенцев Мустангу, тот сразу же сделает из них заложников, чтобы шантажировать их родителей или что-то в этом роде. Если они подойдут к нему с невинным видом и спросят, чего он хочет, он обдерёт их как липку. Чувак, эти дети должны научиться не бросаться к первому встречному идиоту, который выглядит так, будто что-то знает, и не показывать, что они ничего не знают. Не все такие милые, как Эд и Мустанг.

Эд тяжело вздыхает. Он не может поверить, что делает это. — Во-первых. Когда у меня есть что-то, что тебе нужно, ты, чёрт возьми, не просишь меня назвать цену. Особенно если ты меня не знаешь и не знаешь, каковы мои цели. Есть более эффективные способы узнать, о чём я могу попросить. Открытые предложения выставляют тебя отчаявшимся и говорят мне , что ты не провёл исследование. Она сделала всё правильно, — Эд указывает на Умницу, — она воспользовалась работой по переводу, которую, как она точно знает, мы хотим, и извлекла из этого выгоду. Она допустила ошибку, так быстро и очевидно перейдя от предложения к угрозе. Это очень рискованный шаг, потому что, когда ты показываешь что-то, а потом убираешь это, люди злятся, а угрозы — это то, чем ты загоняешь себя в угол».

Напряжённый взгляд теперь больше похож на растерянный. Немного странно оказаться по другую сторону баррикад, потому что обычно Мустанг разглагольствует о подобном дерьме после того, как Эд уходит и позорит всех манипуляторов на свете, или что-то в этом роде, и он живёт в отрицании того, что это может повториться. Немного менее странно думать об этом как о противоположности лекциям Эла о том, как научиться вести переговоры, и о том, слышал ли ты об этом явлении под названием «такт», брат.

К тому же, раз уж он начал, то может и закончить. «Если ты кому-то угрожаешь, то уже не можешь взять свои слова обратно. Ты должен быть на сто процентов готов к тому, как я могу отреагировать на угрозу, и ты должен быть на сто процентов готов выполнить свою угрозу, если твои требования не будут выполнены. Если ты не выполнишь свою угрозу, то мгновенно потеряешь всякое доверие, и — бац! — над тобой будут смеяться, никто больше не будет воспринимать тебя всерьёз».

Он склоняет голову набок и больше не улыбается. «Итак. Вы предложили мне угощение, а потом забрали его и стали мне угрожать. Как я должен на это отреагировать?»

Умник выглядит озадаченным, но близнецы начинают хлопать в ладоши, снова выглядя довольными и слишком похожими на пару долговязых рыжих Паниньяс, что не сулит Эду ничего хорошего. «Это было великолепно. А ещё будет?» — серьёзно спрашивает один из них.

«Что ты бы сделал?» — с интересом спрашивает другой. «Тебе бы не сошло с рук наложить на нас заклятие — это выглядело бы плохо, не так ли? Офицер вроде тебя связался бы с какими-то бедными детишками? А если бы ты на нас донёс, нас бы просто отругали...»

«...которые мы получаем каждый день. Что самое худшее ты можешь сделать?»

Эд чувствует, как от этих слов у него снова лезут на лоб брови. «Мой самый худший?» Боже. Эти дети действительно просто младенцы. «Что ж, будь я настоящим засранцем, я бы просто сдал вас всех Мустангу».

Мисс рыжая фыркает. “Это выглядело бы еще хуже для него для Хекс нас”, — говорит она уверенно. “Он должен быть хозяином всех вас. И мы даже не сделали ничего плохого. Мы просто задаем вопросы. Ему бы тоже не сошло с рук причинить нам боль ”.

Эд смеётся в голос, прежде чем успевает остановиться. «О, он не собирается причинять тебе вред, — говорит он. — Он политик. Зачем ему портить тебя, если он может извлечь из тебя больше пользы?»

— Политик? — прищурившись, говорит Умник. — Военный?

Эд машет рукой. «В Аместрисе то же самое. Дело в том, что там, где я плох, он ещё хуже. Я говорю прямо. С ним ты даже не поймёшь, что тебя обвели вокруг пальца. Он заставит тебя подписать отказ от своей жизни и уйти всё ещё в долгу перед ним. И есть люди намного чертовски хуже его, так что, если вы начнёте свою «ловлю на живца», расхаживая тут во всей своей красе и угрожая незнакомцам, ваши задницы будут использовать как кухонные тряпки».

«Ого, хуже чем он? После всего этого?» — саркастически говорит Волосатый. — «Кто может быть хуже, Сатана?»

Эд хмурится. «Кто?»

Не-Близнец тоже хмурится, глядя на Волосатого. «Твой большой рыжий парень? Тот, что под землёй?»

— Нет, это когти Санты, — поправляет мисс Рыжая. — У Сатаны рога.

Когти? Рога? «О чём ты, чёрт возьми, говоришь?» — спрашивает Эд.

Умница выглядит так, будто хочет закрыть лицо руками и немного покричать. «Мы говорим о том, что Волосатик в опасности и что все что-то от него скрывают, — многозначительно говорит она. — Скрывают то, что может подвергнуть его опасности. В том числе и ты. Хочешь, чтобы я пригрозила тебе ещё сильнее? Скажи мне, почему мы не должны пойти к Мустангу и рассказать ему, что ты предлагала продать нам свою секретную информацию, всё, что мы хотели знать. Это будет наш аргумент против вашего, и все мы будем клясться, что это сделали вы.

Эд начинает смеяться, ничего не может с собой поделать. «О боже, пожалуйста, можно мы это сделаем? Боже, я бы заплатил за это. О боже мой». Он бы вставил эту запись в рамку: имя: ЭД ЭЛРИК, обвинение: ВЫСОКАЯ ТАЙНА, основание: ПРОДАЛ СЕКРЕТЫ ВОЛШЕБНИКАМ (ЗА НИЗКУЮ ЦЕНУ). « Хорошая интуиция, раз ты продолжаешь искать рычаги давления», — говорит он Умнику; ему нужен был этот смех. «Однако в такой ситуации тебе лучше отложить разговор, чтобы ты мог изучить свою цель и вернуться с готовым планом. Да, и убедись, что у тебя есть возможность проверить свои источники. Что мешает мне надавить на тебя, чтобы ты сделал мне одолжение, придумать какую-нибудь чушь и сказать тебе, что это пророчество? Никогда не доверяй информации, полученной только из одного источника».

Теперь Умница смотрит на него так, будто хочет задушить его его же косой. Такой взгляд Эд часто видит на лицах людей. «Может, нам всё-таки стоит пойти к мистеру Мустангу, сказать ему, что ты рассказал нам о пророчестве, и посмотреть, как он отреагирует», — говорит она. «Ты не сможешь это опровергнуть. Если он попросит нас рассказать, в чём дело, мы просто замкнёмся и скажем, что боимся твоего возмездия — ты же знаешь, это правдоподобно. Если мы скажем это на собрании перед всеми, я уверен, это создаст ситуацию, которой ты скорее избежишь».

«Конечно, это может сработать, — допускает Эд. — Если бы Мустанг не был Мустангом». И если бы секретная информация не была просто предлогом для того, чтобы не ставить под угрозу безопасность операции «Террористическое радио четырёх глаз» здесь. «Ты не знаешь, как он работает. Кстати, тебе нужно провести ещё одно расследование, если ты хочешь избавить себя от лишних проблем в будущем. Если ты хочешь поднять шумиху, ты должен быть на самом деле уверен в том, как это воспримут. А ещё это милый гамбит. «Расскажи нам что-нибудь, или мы скажем, что ты нам что-то рассказал»? Это что-то новенькое.

— Это создаст тебе проблемы, — холодно говорит Умник. — Думбелл не обрадуется, когда узнает, что ты готов продать секреты ордена за хорошую цену.

Эд пфф снова. «Какое мне дело до того, что он рад?»

«Но твоему офицеру придётся с этим разбираться», — разумно замечает один из близнецов. «Ты уверен, что это будет воспринято нормально?»

Эд закатывает глаза. «Единственное, что волнует Мустанга, — это повышение и укладка волос. Он не станет переживать из-за того, что какой-то иностранный школьный учитель считает, будто он нарушает правила».

У Не-Близнеца отвисает челюсть. «Какая-то школьная учительница?»

— Дамблдор — самый могущественный волшебник в Великобритании, — серьёзно говорит Умник. — Даже Волдеморт его боится. Благодаря ему мы до сих пор не живём под властью Пожирателей смерти. Каждый раз, когда Волдеморт нападал на министерство, Дамблдор его сдерживал. Единственная причина, по которой его не назначили министром после войны, — это то, что он отказался. Он не какой-то там учитель.

Она выглядит очень серьёзной и очень серьёзно относится к идее о том, что Биарди — её суперзвезда-волшебник, поэтому Эд решает пойти ей навстречу. «Послушайте, никто из вас даже не знает, где, чёрт возьми, находится Аместрис, так что я понимаю, что для вас, ребята, Биарди — это что-то особенное. Чёрт, да он, наверное, и есть что-то особенное». Но, к несчастью для меня, я видел, как Мустанг работал почти, чёрт возьми, десять лет, и, поверьте мне, он бы станцевал Бородатый, как дебютантка на выпускном. Наверное, ещё и поблагодарил бы за это. Он, чёрт возьми, неприкасаемый. Этот ублюдок устроил переворот и выжил. Чёрт, он устроил переворот и победил.”

Не близнец хмурится. — Что?

«Это когда ты силой захватываешь власть в стране», — говорит Умник, снова поглядывая на Эда с некоторой настороженностью.

— Он пытался захватить власть правительство? — Не Близнец требует. — Как это делает Волан-де-Морт?

«Он не пытался», говорит Эд, слегка обиженный за Мустафу; может, он и ублюдок, но сравнивать его с каким-нибудь маньяком вроде лорда Букатини и его репутацией «В этом кадре мы принимаем тактические решения, основываясь на пророчествах» просто неловко. «Он сделал это».

“Но он же не лидер вашей страны, не так ли?” Говорит Умник, снова прищурив глаза.

«Нет, — признаёт Эд, не утруждая себя добавлением пока что. «Он был слишком травмирован. И у него были другие дела». Например, нужно было сдвинуть с мёртвой точки реконструкцию Ишвала и стать достаточно влиятельным, чтобы заставить любого из старых мудаков дважды подумать, прежде чем пытаться что-то затормозить.

Затем Эд снова широко улыбается, потому что Грамман — эксцентричный старик, но он порядочный человек, и назначить его в Центральный офис было довольно забавной шуткой со стороны Мустанга. «Поэтому он назначил руководителем дедушку своего лучшего друга».

— Это кумовство, — говорит Умник, и в его голосе слышится ужас.

«Это здравый смысл, — говорит ей Эд. — Он был самым высокопоставленным генералом во фракции Мустанга и достаточно старомодным, чтобы угодить тем ублюдкам из истеблишмента, которые всё ещё держались за власть. Он не чёртов психопат, как некоторые другие, и он не будет отдавать приказы о подавлении, массовых казнях или откровенном геноциде, что, скажу я тебе, большой шаг вперёд по сравнению с предыдущим парнем».

Он также не кровожадный гомункул, но это скорее бонус, учитывая, на что способны обычные люди, оказавшиеся у власти. «Так что нет, Мустанг не причинит тебе вреда. Скорее всего, он будет использовать тебя, чтобы надавить на твоих родителей, потому что ты мало что можешь предложить».

Все выглядят немного шокированными. «У некоторых из нас нет родителей», — говорит Волосатик, сверля Эда взглядом.

«Да, и это ставит тебя в довольно дерьмовое положение, — откровенно говорит ему Эд. — Сейчас с политической точки зрения ты наиболее полезен для нас. Твоё правительство пытается тебя убить, и это делает тебя обузой для всей этой операции линчевателей, а парень, которому, кажется, не всё равно, жив ты или мёртв, тоже находится в розыске. Если мы избавимся от вас обоих, это снизит риск для всей группы и решит множество проблем. Кто-то решил приставить к тебе только одного охранника. Кто-то хочет отделить тебя от всех остальных и отправить обратно туда, где произошло нападение. Скажи мне, кто этот кто-то. В этом ордене нет никого, кто мог бы выступить в твою защиту и при этом обладал бы хоть каким-то влиянием, и, думаю, из-за того, что Берди такая рок-звезда, никто даже не думает подвергать сомнению всё, что он делает.”

На этот раз в их взглядах читается откровенное изумление. Эд догадывается, что до сих пор никто не объяснял им ситуацию в таком ключе. «Он нас раскусил», — яростно говорит Не Близнец через секунду, но даже он выглядит потрясённым.

— Ну, хоть что-то, — позволяет себе улыбнуться Эд. — Если кто-то попытается увести его куда-то подальше от вас и поставить ещё одного охранника, который так же удобно исчезнет, вы все будете тянуть время, пока один из вас не сбежит и не приведёт кого-то из нас. — Он пристально смотрит на остальных детей, одного за другим, затем наклоняется и пристально смотрит на Волосатика. — А пока — оставайтесь со своими друзьями. Не уходите никуда одни. Особенно вы двое, — говорит он, указывая на себя и мисс Рыжую. «Если вы понимаете, что отстали от группы, возвращайтесь к ней как можно скорее».

«Может быть, это было что-то вроде… приманки», — нерешительно говорит один из близнецов. Он ведёт себя более сдержанно, чем обычно. «Может быть, поэтому у двери с болваном был Волосатик без дополнительной охраны. Может быть, он пытался выманить пожирателей смерти, чтобы избавиться от них».

«Тогда должна была появиться штурмовая группа, которая ворвалась бы сюда, как только появились эти чёртовы демоны, — прямо говорит Эд. — А не пара гражданских, которые выследили нас сорок минут спустя и устроили истерику из-за того, что мы чуть не погибли. Тебе это не показалось хорошо продуманной ловушкой?»

По их лицам видно, что это не так. «Ты нам так ничего и не рассказал, — напряжённо говорит Волосатый, явно всё ещё убеждённый, что Эд не на его стороне или что-то в этом роде. — Не думай, что мы не заметили».

«Да, потому что ты не сделал так, чтобы это того стоило, — терпеливо говорит Эд. Не то чтобы онимоглисделать так, чтобы это стоило того, чтобы скомпрометировать операционную безопасность, но им и не нужно это знать. И прости, я только чтодал тебе кучу советов о том, как не подставить свою задницу, когда ты бегаешь и пытаешься раскопать то, что люди не хотят, чтобы ты знал. Насколько я понимаю, это только увеличивает твой долг перед колонкой».

«Нам нужно знать, что происходит. Волосатому нужно знать. Волдеморт пытается убить его, — тихо и настойчиво говорит Умник. — А ты только что сказал — эта дурацкая дверь...»

Она замолкает, и её лицо искажается. Ужасно осознавать, что люди, которых ты считал союзниками, на самом деле таковыми не являются. Или что они просто некомпетентны, что, пожалуй, ещё более удручающе.

«Есть веские причины, по которым никто тебе ничего не рассказывает, — допускает Эд, решив не упоминать, что одна из этих причин заключается в том, что они учатся в старшей школе. — Но это может измениться довольно скоро. Мы работаем над этим».

Он мысленно прокручивает в голове все, что сказал, просто чтобы проверить, не прозвучало ли что-то, что можно использовать против него, но Мустанг — коварный политик, ублюдок это не секрет, и лорд Волюметри не стал бы беспокоиться из-за его политических интриг: как и сказал Мустанг, у них здесь практически ничего нет, никаких связей, ничего, на что можно было бы положиться, кроме того, что они привезли с собой. И на самом деле Хэйри не видел, как Мустанг что-то взрывал.

«Просто скажи мне. Одно слово», — говорит Волосатик, стиснув зубы. «У меня есть телепатическая связь с Волдемортом?»

Эд пожимает плечами. «Не знаю. Попробуй и узнаешь».

Волосатый смотрит на него. «Попробуй и увидишь?»

— Да. То есть если ты это сделаешь, то будешь знать, о чём он думает, верно? Или что он видит, или что-то в этом роде? Попробуй, ну не знаю, настроиться на его волну или что-то в этом роде.

«Его канал», Хэйри повторяет, и теперь у него такой вид, будто он хочет задушить Эда за косичку, как только Умница закончит со своим ходом.

— Радио «Вольдеморт», — весело предлагает один из близнецов. — Есть добровольцы, которые покрутят ручку Хаззы?

«Джордж!» Не близнец, — пищит он.

«О конечно. И я скручу твою прямо сейчас, раз ты так об этом просишь», — рычит мисс Рыжая, доставая палку из кармана свитера и направляя её на близнецов.

— Ого, джин-джин, давай не будем увлекаться, — говорит близнец, отступая в сторону и поднимая ладони, как раз в тот момент, когда открывается входная дверь и появляется Хэвок.

— Слава богу, — говорит Эд. — Вы там закончили?

— Всё чисто, — соглашается Хэвок, оглядывая их и медленно поднимая бровь, глядя на мисс Рыжую и близнецов, застывших в напряжённых позах. — Вы, детишки, тут развлекаетесь?

— Много, — цедит Волосатый сквозь зубы.

— Отлично, — говорит Хэвок, с сомнением глядя на него. — Всё в порядке, босс?

Эд саркастически отдаёт честь рацией. «Денди».

— Тогда мы попробуем разобраться с этими документами. Хэвок снова оглядывает детей. — Кто пойдёт со мной наверх, чтобы помочь с переводом?

— Все они, — однозначно отвечает Эд. — Давай. Проваливай. У меня работа.

Примечания:

Эд: теперь, когда я уже не подросток, мне доставляет огромное удовольствие называть малышами всех, кто младше меня хотя бы на неделю

Джинни и Гермиона: о боже... он... он сукин сын. он огромный гребаный сукин сын

Эд: это для тебя Господь Бог — сукин сын, ДЕТКИ

а ещё: мой кошмарный начальник, подвергающий детей опасности, ещё хуже, чем твой кошмарный начальник, подвергающий детей опасности! ну и ну!

Глава 28

Примечания:

Всем учёным: ЗАРАНЕЕ ПРИНОШУ ИЗВИНЕНИЯ. По сути, я беру вики-страницы, вставляю их в свою дипломную работу по ерунде, а затем выплевываю результаты

Текст главы

Никого из детей это не радует, поэтому Эд отползает назад, хлопает в ладоши и прижимает одну руку к земле. От треска разряда они отползают ещё дальше, а Эд взбирается на земляной ком и встаёт, когда тот достигает высоты его пояса. «Давайте, уходите, — приказывает он, глядя на них сверху вниз. Это доставляет ему такое удовольствие, что он жалеет, что не сделал земляной ком выше. — Урок окончен».

«Разве ты не хотел, чтобы мы наложили заклинание на твоё радио?» — весело спрашивает один из близнецов, который быстрее всех оправился от толчков.

Предложение действительно кажется искренним, но Эд знает, что не стоит принимать то, что кажется халявой, особенно после разговора, в ходе которого он, по сути, дал им инструкцию по мошенничеству. «Может, позже. Сначала мне нужно кое-что сделать», — говорит он, отмахиваясь. «Иди помоги с бумагами. И ты ещё не предоставил мне отчёт обо всех людях, которых ты помнишь с момента воскрешения», — добавляет он, указывая на Волосатого. «Я хочу, чтобы к ужину этого дня он был у Хьюза в руках. Если, конечно, ты хочешь, чтобы твою сучку Мал-боя повесили сушиться.

Хэйр замолкает на полуслове, и на его лице появляется решительное выражение, как в тот раз, когда дикий котёнок Эла пытался достать кусочки курицы из перфорированного мячика, который Эл для него сделал. «Хорошо», — коротко отвечает он и, развернувшись на каблуках, проходит мимо Хэвока в дом.

Хэвок удивлённо смотрит на Эда, а остальные дети переглядываются и следуют за Волосатиком, но Эд и его отмахивается. «Я буду здесь. Больше никаких отвлекающих факторов. Пришло время науки».

«Это что, наука? Весь дом снова затрясётся от науки?» — настороженно спрашивает Хэвок.

«Неа. Это наука о том, как сидеть и смотреть на множество цифр».

— Ого, — решает Хэвок. — Ты точно не хочешь сделать это в помещении?

«Неа. Если я случайно открою червоточину или аннулирую всё их дерьмо, то, наверное, мне лучше быть снаружи».

— Ага, — осторожно произносит Хэвок. — И какова вероятность того, что это выглядит именно так?

— Не знаю. Меньше… больше нуля, но меньше пятидесяти процентов.

— Мне не нравятся эти цифры, босс.

— Вот почему тебе не стоит играть в азартные игры, — говорит ему Эд, указывая на рацию. — Приходи за мной, если они телепортируются обратно вместе с Элом, хорошо?

— Ага, — соглашается Хэвок, скорее забавляясь, чем смиряясь, и направляется за детьми. Должно быть, Мустанг ещё не рассказал ему, что они снова по уши увязли в свежем навозе из Обетованного дня. Эд качает головой и спрыгивает со своего нового импровизированного лабораторного стола.

Он достаёт блокнот и раскладывает оборудование. Его экспериментальная установка, по сути, уже готова благодаря его чёртовым попыткам сделать именно это в течение всего дня, так что он может просто пойти в угол двора, где край одного дома примыкает к краю другого, прямо туда, где мерцает, и сразу приступить к делу.

Тридцать минут спустя он задаётся вопросом, во что же, чёрт возьми, он ввязался. Это электромагнитное излучение, и с помощью широкополосного зонда оно проявляется в виде широкого спектра волн с частотой от 15 до 300 ТГц, что относит его к ультрафиолетовому, видимому и инфракрасному излучению. Только оно не делает ничего из того, что должно делать это дерьмо.

Температура стены дома заметно ниже, чем температура его руки, но когда он с помощью алхимии создаёт пирометр и считывает показания в инфракрасном диапазоне, они оказываются значительно выше, чем на термометре, который Эд наугад превращает в ртутный с помощью трансмутации. Дом также не излучает видимый свет, который мог бы видеть Эд, поэтому он хмурится, создаёт дерьмовый маленький спектрометр, хлопает в ладоши, чтобы появился маленький грязный купол, и считывает показания под ним, прижав спектрометр к стене. Ни фонового света, ни свечения, ни света вообще — и всё же, чёрт возьми, то же самое.

Он сразу же приходит к выводу, что это чушь. В полной темноте датчик показывает, что он улавливает свет, но свет — это свет, и какая бы магия ни использовалась, она не ведёт себя как свет. Это невозможно, потому что вся причина, по которой свет является «светом», заключается в амплитуде его волн и частоте. Это определение типа энергии. Так энергия работает.

Очевидный ответ — неисправное оборудование, но все другие показания тоже неверны. Может быть, оно было повреждено, когда его переносили через аномалию? Но нет, спектрометр он сделал только что, и он практически точная копия тех, с которыми Эд пару раз работал в государственных лабораториях. Ничего не замыкает, как и ожидал Умник. Может быть, аместризское оборудование принципиально отличается от того, что есть здесь? То, что они с Элом создали, не имеет специальной защиты. Если бы происходили электромагнитные импульсы, это устройство закоротило бысь. Может быть, это происходит только тогда, когда на него напрямую воздействует магия?

Слишком много переменных. Эд встаёт и записывает данные об окружающей среде на тротуаре. Показания там заметно отличаются от тех, что были даже во дворе, в паре метров от дома. Он записывает в блокнот базовую электрическую схему, отрывает кусок металла от нарукавной повязки, чтобы сделать два полюса, устанавливает их на лабораторном столе и активирует устройство. Вольтметр показывает почти идеальное значение. Эд ввёл в схему два вольта, и именно такое значение он и получил. Следующий — базовый световой массив; то же самое. Насколько ему известно, не существует массива для создания радиоволн, но это не значит, что его не может быть. Он мог бы просто создать антенну, но он не совсем понимает, как модулировать радиооборудование для получения одной конкретной частоты для тестирования, когда он может просто создать массив с нужным ему значением.

После пятнадцати минут возни ему удаётся собрать что-то работающее: он выводит из строя электрическую цепь и заставляет ток циркулировать по кругу, создавая радиоволны ровно в 12 герц. Радиометр показывает то же самое, отклонение менее 0,03. Тепловой датчик с показателем 300 К доказывает, что его паршивый маленький термометр работает отлично, то же самое можно сказать и о пирометре. Предварительный вывод: оборудование работает нормально, просто магия вызывает какие-то сбои.

Эд щурится, глядя на мерцание по краям здания. Это не выглядит как свет — то, что Эд его видит, не значит, что он на самом деле находится в видимом спектре, хотя, учитывая, что он может его видеть, возникает вопрос, не дали ли ему Врата дополнительные палочки и колбочки в глазах или не повлияли ли они на обработку зрительной информации в его мозге. Есть ли вообще способ это проверить? Что ещё важнее, действует ли что-то из этого в рамках того, что люди до сих пор с любовью называли законами физики? Если волна x имеет частоту f и амплитуду λ , то она ведёт себя так же, как волны с f и λ , верно? Если утка крякает, значит, она крякает, да? Нужно ли ему более чувствительное оборудование? Может быть, вся эта магия на самом деле просто регистрируется как ложные срабатывания приборов? Неужели он только что лицом к лицу столкнулся с явлением, которое дестабилизирует многие физические теоремы, настолько глубоко укоренившиеся, что стали законами? Являются ли законы физики просто другими по эту сторону аномалии? Чёрт, он надеется, что нет. У него нет на это времени. Если он не закончит это в течение двух недель, Мустанг разозлится настолько, что действительно выполнит свою угрозу и отправит его в ту волшебную школу.

Данные, которые он получает, согласуются друг с другом. Помехи, сбои в работе оборудования или ошибки пользователя могут привести к отклонениям. И технически массив для нейтрализации магии, скорее всего, всё равно будет работать. Если он присвоит значениям энергии диапазон, который он получает, то есть волны с приблизительной частотой от 15 ТГц до 300, то он должен получить массив, который поглотит всё это. Теоретически.

Эд потирает лоб. Радиохимия не входит в число его основных специализаций, как и ядерная химия в целом. Слава богу, он ответил на то гневное письмо от девушки из Центрального университета много месяцев назад, и это привело к... ну, сначала это привело к жаркому спору в длинном письме, но они переписывались по поводу проблемы расщепления атома достаточно долго, чтобы Эд собрал некоторую информацию и прочитал достаточно подробностей о химии, чтобы понимать, что он здесь делает. Когда он вернётся, ему придётся отправить ей шоколад или что-то в этом роде. (И, наверное, стоит запомнить её имя, хотя на данный момент, если они перестанут обращаться друг к другу как офицер придурок/ублюдок/третьесортный/СУКА , она, скорее всего, подумает, что у него случился инсульт или что-то в этом роде.)

Пора провести ещё миллиард измерений, потому что, по крайней мере, так он сможет определить, насколько стабильно он получает одни и те же ложные результаты.

Ближе к полудню его веки начинают тяжелеть. Что ж, он действительно сегодня изрядно похимичил, и хотя он привык справляться с выбросами адреналина и нервным упадком после них, это не значит, что они не сказываются на нём. Частота таких инцидентов, похоже, обратно пропорциональна их серьёзности; за последние пару лет у него было гораздо меньше таких проблем, но, похоже, каждый эпизод пытается компенсировать это, становясь всё более тяжёлым.

Он по-прежнему чувствует себя паршиво, до глубины души паршиво, и дело вовсе не в том, что исследование не даёт тех результатов, которых он хочет. Он выпрямляет ноги и на минуту прижимается лбом к коленям, вытягиваясь и расслабляясь и положив руки на пряжки ботинок. Он очень хочет, чтобы Эл был здесь.

Чёрт, он стареет.

Чтобы избавиться от сонливости, нужно встать и попрыгать, может быть, даже отжаться несколько раз, ведь он не тренировался сегодня утром. Но при одной мысли о том, чтобы заставить себя подняться на ноги, всё его тело жалобно вздрагивает. Ему хочется дать себе пощёчину, но даже его предательские руки — старая верная левая и блудная правая — похоже, подали заявление об увольнении и сбежали, пока он не видел. Его коса, которая до этого держалась за рубашку, сползает с плеча, словно пытаясь последовать за ним и опуститься на землю.

Может быть, ему стоит немного вздремнуть здесь.

Эд обдумывает это, фыркает и вытягивается во весь рост, раз уж он всё равно здесь. Это немного облегчает ноющую боль в его автопорте, и он в итоге выполняет полный комплекс упражнений для ног, чтобы взбодриться, а затем снова собирает всё оборудование в рюкзак и растворяет свой импровизированный лабораторный стол в земле. Он взваливает рюкзак на плечо и поворачивается к стене дома, размышляя, затем ставит ногу на подоконник и запрыгивает наверх.

Поднявшись на один этаж, он ругается, спрыгивает вниз и хлопает в ладоши, чтобы на каменной ступеньке у входа появилась надпись «Я на крыше», похожая на приветственный коврик наоборот. Если Хэвок или кто-то другой выйдет на улицу, чтобы его найти, и обнаружит, что он исчез, это будет настоящий карнавал. Затем он снова начинает карабкаться наверх. Это было несложно: к тому времени, как он добрался до крыши, он мог бы поклясться, что наличники на окнах стали шире и глубже, чтобы ему было удобнее цепляться, что на самом деле возможно, учитывая, что у этого места может быть мозг, чёрт возьми.

Он взбирается на крышу, испытывая смутное чувство, будто он одновременно и вторгается в чужое пространство, и вторгается в него сам. Поэтому он неуверенно бормочет: «Спасибо, наверное».

Затем он добавляет: «Если ты, чёрт возьми, снова попытаешься использовать это дурацкое искусство, чтение мыслей, показывание кошмаров, я с тебя шкуру спущу, как с яйца всмятку. А то, что останется, отдам Мустангу. В спичечном коробке. Понял меня?»

Ответа нет, и это, пожалуй, лучший ответ, на который он мог надеяться. Он ставит рюкзак на землю и оглядывается в поисках подходящего места. Здесь всё ещё валяется птичий помёт, поэтому он морщится, хлопает в ладоши и перекладывает черепицу, подгоняя сланцевые блоки друг к другу и плотно прижимая их к балкам крыши и слою рубероида. Здесь тепло от отражённого от стен жара, и это хорошо, учитывая, что Эд оставил куртку внутри. Он подтаскивает рюкзак к одной из дымовых труб, садится и начинает изучать его свойства, напоминающие подушку.

Глава 29: Перерыв

Примечания:

(См. примечания в конце главы.)

Текст главы

«Что за придурок», говорит Рон.

Они все столпились в туалете на втором этаже. Гермиона потянула Джинни за свитер, и Джинни весело объявила Хаосу: «Перерыв на туалет! Элрик сказал, что никто из нас не может никуда ходить один!» — и тут же затащила Гарри и Рона за собой. Фред и Джордж довольно дружелюбно последовали за ними, и теперь они все толпятся здесь, вокруг унитаза, треснувшей ванны на ножках и раковины. — Не ревнуй, — говорит Джинни Рону, потому что, честно говоря, ей уже надоело, как он дуется и пыхтит. — Элрик — придурок, но он не хуже любого из вас.

Рон густо краснеет и запинается. «О, точно, парень хорош, когда ты хочешь — поцеловать его!»

Джинни взмахивает волосами и говорит самым высокомерным и раздражающим тоном. « Ну и что? Когда мужчина с определённым телосложением, в кожаных брюках, не говоря уже о сапогах до колен, уничтожает дементора ради леди — »

«Он не стал разрушать его ради тебя!»

«Не обращай внимания. Нам нужно поговорить с Мундунгусом», — говорит Гермиона тем пугающим голосом, который говорит: «Через неделю выпускные экзамены, а мне ещё получебника учить», и который, вероятно, помог ей стать старостой. «Почему он ушёл именно тогда, прямо перед появлением дементоров? Кто назначил его дежурным в тот день? Это был Дамблдор?»

— Я слышал, как Дагг говорил что-то о сделке с котлом, — делится Фред. — Он сказал, что ненадолго отлучится, что всё это время было очень тихо и что его никто не хватится.

«Ты же не думаешь всерьёз, что это сделал Дамблдор, — недоверчиво говорит Рон. — Не специально, не в качестве подставы. Не Дамблдор».

Рот Гермионы сжимается в тонкую линию. “Элрик был прав, что это слишком большое совпадение. По крайней мере, мы должны выяснить, что произошло что, если кто-то знал, что Наземникус наблюдал за Гарри в тот день, и заплатил кому-то, чтобы тот отозвал его в нужный момент? Это не обязательно должен был быть кто-то из Ордена. Это мог быть просто кто-то, кто наблюдал за ними. Видел, с кем они разговаривают. Наблюдал за нами ”.

Это отрезвляет. Это действует на всех них так же, как резкий голос Элрика, описывающий ситуацию Гарри в таких резких и откровенных выражениях, что у Джинни по спине пробегает дрожь. Он сказал, что быть родителем — это как заключать сделку.

И он был прав. Гарри некому передать слова Дамблдора — Сириус мог бы попытаться, но Элрик тоже был прав: Сириус ничего не может сделать, пока авроры прочёсывают каждый уголок Британии в его поисках, и если бы он не застрял в этом доме, то уже попытался бы забрать Гарри у его ужасных родственников. Гарри всё ещё выглядит обеспокоенным после слов Элрика, хотя, честно говоря, он выглядел обеспокоенным практически всё время с тех пор, как переступил порог дома номер четыре по Гриммоулд-Плейс.

Гермиона наводит лазеры на Фреда и Джорджа. «Как нам связаться с Мундунгусом?»

«Он должен быть на следующем собрании Ордена, — говорит Джордж. — Мы можем подкатить к нему после».

«Может, попросим Элрика вытянуть из него ответы?» — говорит Джинни. «Данг может даже не ответить, если мы спросим, ты же знаешь, какой он. И у нас будут проблемы, если мы заколдуем его на месте или что-то в этом роде, но Элрик — ну, он же сам говорил нам, что ему всё сходит с рук, не так ли?» Она очаровательно улыбается. «Давай проверим».

Джордж указывает на неё пальцем. «Зло», — одобрительно говорит он.

«Думаешь, он это сделает?» — спрашивает Фред.

Джинни пожимает плечами. «Готов поспорить, он захочет узнать, что заставило Данга сбежать и с кем он встречался. Если мы предоставим ему такую возможность, он точно не откажется».

«А если мы всё подготовим для него, он может воспринять это как услугу», — говорит Джордж, многозначительно потирая подбородок.

«Что мешает ему самому поговорить с Дангом?» — сердито спрашивает Рон. — «Готов поспорить, они не будут отстранять Элрика от собраний Ордена. Если ему так нужен ответ, почему бы просто не спросить его напрямую при всех? Ему не нужно прятаться».

— Значит, мы поймаем Данга до следующей встречи, — говорит Джинни. — И приведём его к Элрику раньше всех остальных.

— Мы не можем выйти из дома, — говорит Гермиона с глубоким недовольством. — Нет, нам придётся дождаться собрания Ордена. Если придётся, мы его проклянем — можно сделать так, чтобы это выглядело как несчастный случай. А если мы получим от него ответ, это тоже может стать рычагом давления — мы можем обменять эту информацию на то, что известно Элрику. — Её глаза блестят от чего-то похожего на предвкушение. — Если никто нам ничего не скажет, нам придётся самим найти ответы.

«Ну же, староста Грейнджер», говорит Джордж, прижав руку к губам и притворно вздыхая. «Откуда взялась эта новая бунтарская жилка?»

«Это не школа, Джордж, — говорит Гермиона самым холодным тоном, который Джинни когда-либо от неё слышала. — Волан-де-Морт вернулся. Элрик сделал вчерашний день спасением для нас. Если бы никто из нас не смог создать Патронуса, мы бы погибли. Мы должны знать, что происходит».

«Не знаю, что ты имеешь в виду под новым, вообще, — бормочет Рон. — Она подставила Снейпа под огонь в наш первый год».

Гарри и Джинни фыркают в унисон, что она втайне находит очень милым, а Гермиона бросает на Рона полуудивлённый-полуулыбающийся взгляд, её щёки слегка краснеют, и она становится больше похожа на обычную Гермиону, только более властную, чем обычно. «Должна», — резко отвечает она, задирая нос. «Кроме того, он это заслужил».

— Ха! — говорит Гарри.

— Значит, мы договорились, — говорит Гермиона. — Фред, Джордж, присмотрите за Даном. Я попробую придумать заклинание, которое не даст ему аппарировать до того, как мы с ним закончим. И нам, наверное, стоит помочь Невыразимым с переводом, хотя бы для того, чтобы скрыть, чем мы на самом деле занимаемся.

«Если мы не хотим потом заниматься уборкой, то да», — говорит Фред.

— Мне нужно написать... то, что он просил, — тихо говорит Гарри. — Список имён. Для Элрика.

Пожиратели смерти, которых Гарри видел в ту ночь, когда Сам-Знаешь-Кто восстал из мёртвых. Джинни не может долго об этом думать; это слишком масштабно, слишком ужасно, как в бесформенном детском кошмаре. «Кому-то из нас, наверное, стоит попытаться посмотреть, что там делает Элрик, — говорит она вместо этого, и идея обретает форму. — Не Гарри, потому что Хаос технически следует за ним, но остальные могут по очереди отлучаться в туалет или что-то в этом роде. Он хотел, чтобы мы наложили заклятие на его радио, верно? Может быть, мы сможем понять, чего ещё он от нас хочет.

— Ты просто хочешь ещё немного на него поглазеть, — бормочет Рон.

Джинни поворачивается к нему, уперев руки в бока. «И что?»

«И ты не можешь продолжать вести себя так! Ты ведёшь себя так, будто... что вообще с ним такое? Можно подумать, он какой-то мужчина-Виила или что-то в этом роде!»

«У него есть для этого волосы», — замечает Джордж.

— Но не ноги, — возражает Фред.

— Немного коротышка, не так ли?

— Да, немного маловата.

— Его нельзя назвать миниатюрным, — отмахивается Джинни. — Он шире тебя в плечах. Кроме того, он одного роста с Гарри.

Все они задумчиво смотрят на Гарри — или, в случае Рона, с ужасом и недоумением — и тут раздается стук в дверь. «Дети, вы там в порядке?» — приглушенно спрашивает Хаос.

— Отлично! — кричит в ответ Джинни. — Рону просто нужна моральная поддержка в его, ну, ты понимаешь...

— личная ситуация, — заканчивает Джордж. — Очень личная —

«- очень морально», — добавляет Фред.

— Я вас всех ненавижу так сильно, — Ругается Рон.

«Видишь? — кричит Джинни из-за двери. — Ему очень тяжело. Мы сейчас выйдем!» Она прикрывает рот рукой. «Просто тужься, Рон! Тужься!»

Примечания:

Рон, защищённый гетеросексуальностью: какого чёрта все думают, что этот ужасный белобрысый гремлин со смехом Ники Минаж — какой-то крутой Казанова

близнецы: фактор хаоса

Гермиона: иностранец

Джинни: тревожная атмосфера

Гарри, очень тихо: Драко в кожаных штанах

Глава 30

Примечания:

(См. примечания в конце главы.)

Текст главы

Ему снится, что он находится на складе разноцветных трусов, и над ним нависают стопки за стопками, грозящие рухнуть, и он хлопает в ладоши, чтобы хотя бы обесцветить красители, но всё становится белым, и его затягивает в пенящуюся, сжимающуюся тьму, а затем в мучительно яркий белый свет. Он пошатывается, чувствуя себя невесомым, и ищет Врата, но их нет — привет, мистер алхимик, — говорит огромная пара нижнего белья тысячей голосов, и Эд уже готов издать растерянный вопль, когда треск заставляет его резко выпрямиться. Он вскакивает на ноги и отчаянно моргает целых четыре секунды, прежде чем реальность возвращается: снаружи, в безумном мире волшебников, дом, крыша, телепортация. Верно. Наверное, ему стоит пойти посмотреть, кто там.

Он подходит к краю крыши и видит три знакомые фигуры, идущие по улице к дому. Лучи заходящего солнца освещают две светлые головы и яркую аместрисскую униформу впереди. «Эл!» — восклицает Эд и с трудом вспоминает, что у него больше нет металлической руки и он не может просто спрыгнуть с крыши и вцепиться пальцами в стену, чтобы затормозить.

Вместо этого он перепрыгивает с подоконника на подоконник, нетерпеливо подпрыгивая и перекатываясь на последнем этаже, и бежит через двор. «Эл!» — зовёт он, перепрыгивая через низкий заборчик, чтобы быстрее попасть на тротуар, и Эл вздрагивает, а затем улыбается ему. На нём дорожная куртка в стиле Син, свитер и рабочие штаны с миллионом карманов, а ещё ботинки, что означает, что Соколиный Глаз рассказал ему обо всём том дерьме, в которое они вляпались: каким-то образом за последние пару лет Эл подхватил ту неприятную болезнь, из-за которой люди любят носить остроносые туфли и галстуки, и обычно он не отказывается от них, если только не собирается драться. Соколиный Глаз тоже несёт свой рюкзак, что не сулит Элу хорошего дня, но он не выглядит измождённым и, по крайней мере, идёт нормально.

Когда Эд подходит к нему на расстояние метра, Эл ловко заносит трость и упирает её концом Эду в грудь, довольно болезненно останавливая его. «Докажи, что ты Эд», — говорит Эл, всё ещё улыбаясь.

Что ж, это... разумно, если Соколиный Глаз рассказал ему о том, как они снова имеют дело с потенциальными гомункулами. «Когда ты напился в Баочжэ, ты целый час рассказывал о Мэй...»

«Ладно, ты Эд», — торопливо говорит Эл, переворачивая трость и обнимая Эда за рукоятку. «Прости, ты просто выбежал на нас из ниоткуда...»

«Нет, всё в порядке, это умно, ты бы не поверил в то, что здесь творится, — спасибо чёрт возьми, что ты здесь, наконец-то мы можем заняться решением реальных проблем...»

Эл смеётся. «Ладно, учитывая, что последние десять месяцев я работал только над медицинскими массивами...»

«Но половина из них всё равно — изоляторы и стабилизаторы, верно? Наверное, сначала нам нужно это, потому что, чёрт возьми, показания, которые я получаю...»

«Что ты вообще делаешь? Полковник Хоукай кое-что мне рассказал, но...»

“Выключаю тх-хе ...”, — Эд замолкает, вспоминая, что Усатый совсем рядом. Он немного отстраняется, оставляя руку Ала на своем плече. “Есть парень с этим, как… частичка души прилипла к нему. Возможно. Он как призрак или что-то в этом роде. Мы должны избавиться от этого ”.

Эл хмурит брови. «Кусочек души?» — спрашивает он, и по его взгляду Эд понимает, что он не упустил из виду его неуклюжий манёвр и знает, почему он это сделал. «Конечно, я могу на это взглянуть».

“Отлично”, — говорит Эд, направляя Ала к дому. “Мы все там, это своего рода помойка, но не волнуйся, я все починил ”, за исключением плесени, дерьма, и он собирался что-то сделать и с ванными комнатами, установить душевые кабины, блядь, может быть, Ал сможет немного посидеть снаружи, пока разберется с этим.

Однако Эл как-то странно хмурится, глядя на дом, и это не просто выражение «вот это да, ну и местечко», а что-то более серьёзное. Он замедляет шаг и останавливается в добрых двадцати метрах от ворот, убирая руку с плеч Эда. «Что это такое?»

Эд бросает взгляд на дом, а затем бьёт себя по лбу. «Чёрт, точно». В конце концов, когда он только приехал, он увидел лишь странное мерцающее пятно. Их магические меры безопасности, сжимающие пространство, или что-то в этом роде. «Соколиный Глаз, как нам его впустить?»

Соколиный Глаз наблюдает за ними с терпеливым любопытством. «Полагаю, для входа в дом требуется напрямую передать информацию», — говорит она, кивая в сторону Уса.

— Я пойду посмотрю, свободен ли Альбус, — говорит он, тоже наблюдая за ними и выглядя при этом немного озадаченным. — Возможно, придётся немного подождать — за углом есть кафе, если вы предпочитаете сидеть в помещении.

— Э-э, да, конечно, спасибо, — говорит Эд. Усач сердечно кивает и, бросив на Эла последний, слегка удивлённый взгляд, смотрит в обе стороны по улице, а затем телепортируется с треском.

Эл, не сводя глаз с дома, говорит: «Это ци».

Эд оборачивается. «Чёрт возьми, ты уверен?»

— Угу, — говорит Эл, не отрывая от него взгляда. — Это... много ци, очень концентрированной... и она так сильно колеблется, как я никогда раньше не видел...

— Боже мой, эти выбросы, — выдыхает Эд. — Они выглядят как световой спектр, от ультрафиолетового до инфракрасного — это какое-то солнечное излучение, я так и знал —

Эл широко раскрывает глаза и оборачивается, чтобы посмотреть на Эда. «И теперь мы можем доказать это...»

«...потому что здесь его концентрация достаточна для измерения! ДА! Мы получим статью!»

Эл с такой же силой хлопает его по ладони, смеясь, пока Эд подпрыгивает и улюлюкает. Они ударяются локтями, когда он приземляется, справа налево, и, чёрт возьми, Эд никогда не поймёт, как ему удаётся делать это снова и снова, не оставляя синяков от шипов на перчатке до самой кости. «Теперь нам просто нужно это доказать», — говорит он, наклоняясь, чтобы поднять трость Эла, которую тот уронил, когда они хлопали друг друга по ладони. «И это будет непросто, потому что все данные, которые я получаю, просто отвратительны».

— Поздравляю, — говорит Соколиный Глаз, каким-то образом умудряясь говорить сухо и в то же время искренне. — Есть что-то конкретное, о чём вы хотели бы, чтобы я доложил генералу прямо сейчас?

«Конечно, скажи ему, что всё хреново, но мы работаем над этим, — говорит Эд. — И похоже, что магия — это ци, если его интересуют технические аспекты».

— Я передам ему, — говорит Соколиный Глаз, теперь уже полностью сухой. — Ты пойдёшь в кафе или?..

«Не, мы можем потусоваться здесь, здесь круто», — говорит ей Эд. «О, кстати, не пугайся, если Мустанг обнимет тебя или ещё что-нибудь в этом роде, ладно? Он тебе всё объяснит».

Соколиный Глаз медленно поворачивается, чтобы полностью обратить на него внимание. — Ну что, теперь он...

— Да, это тактически верно и всё такое, — говорит Эд, а потом решает, что можно заодно и Эла просветить: чем раньше, тем лучше в таких делах. — Судя по всему, здесь есть «домашние вредители», которые прячутся за углами и ждут, когда смогут прочитать твои мысли и использовать их для создания индивидуального кошмарного сценария специально для тебя.

Лицо Соколиного Глаза становится ещё более непроницаемым. «Читаешь мои мысли?»

Эд неприятно ухмыляется. «О да. Возможно, волшебники тоже умеют это делать, я пока не знаю. Никто из них даже не удивился. Они решили, что поджечь его было перебором».

Губы Соколиного Глаза едва заметно сжимаются. «Полагаю, генерал отреагировал агрессивно».

— Ты, блядь, прав, — говорит Эд. — Но он не совсем спятил, не волнуйся. Он поджарил эту штуку, а потом мы зачистили дом. Кстати, там ещё есть химера размером с лошадь, у неё есть крылья и когти, и она умеет ими пользоваться — это питомец того заключённого. О, и дом разумный. В некотором роде.

Соколиный Глаз смотрит на него так, как обычно смотрит, когда он появляется в её кабинете и говорит что-то вроде нуууу, ты же знаешь тот причудливый исторический акведук в Версане? нуууу, хорошая новость в том, что его модернизировали, или нуууу, видимо, тебя могут арестовать за то, что ты случайно взорвал самогонный аппарат какого-то парня, даже если ты потом его починил: как будто она собирается переложить эту проблему на Мустафа. «Понятно. Я воздержусь от комментариев в духе “могло быть и хуже”».

— Да, не ругайся на нас так, — соглашается Эд. — Мы придём и присоединимся к вам, как только появится Биарди и скажет Элу волшебное слово или что-то в этом роде.

Соколиный Глаз наклоняет голову и слегка приподнимает рюкзак Эла. — Ты хочешь, чтобы я отнесла это в наши комнаты, Альфонс?

— О, да, пожалуйста, спасибо, полковник, — говорит Эл, отрывая взгляд от дома. — Я ценю это.

— Конечно. Увидимся внутри.

— Это... так странно, — говорит Эл, глядя ей вслед, пока она идёт через ворота во двор и направляется к дому. — Она просто... исчезает. Как они заставили ци сделать это?

— Полагаю, мы это выясним, — говорит Эд. — Сейчас он выглядит как обычный дом, но пока я не произнёс волшебные слова, он был огромным, как... раскалённое мерцание.

— Я тоже это чувствую, — говорит Эл. — В смысле, визуально. В ци-смысле это… ну, не совсем так. Всё очень… запутанно? Я даже не знаю, подходящее ли это слово.

«Чёрт, я вижу ци», — размышляет Эд. «Мы видим ци. О, кстати, Мустанг не видит. А ещё это ощущение покалывания — ты чувствовал его, когда усатый парень телепортировался?»

Эл хмурится. «Я не уверен, — говорит он. — Хотя мне кажется, что я почувствовал что-то, когда коснулся… клавиши порта. Прогулка по аномалии сильно отвлекала».

— Да, к чёрту эту штуку, — соглашается Эд. — Я чувствую покалывание практически во всём, что мерцает. По крайней мере, во всём, к чему я прикасался. И ублюдок тоже это чувствует, но не видит. Больше никто ничего не видит и не чувствует, так что я предполагаю, что это связано с алхимией — ну, с Вратами. И мы, наверное, видим и чувствуем и то, и другое, потому что...

«...мы столько раз проходили через Врата, что у нас должен быть свой кошачий лаз», — соглашается Эл. «Хм. Значит, ты проверяешь, что такое магия? С точки зрения энергии?»

— Да. Нам нужно... Эд оглядывается по сторонам, а затем подзывает Эла к себе и усаживает на бордюр тротуара чуть дальше от дома. — Нам нужно придумать, как отключить магию, — говорит Эд, на всякий случай понижая голос. — Как в случае с нашей алхимией. Мы держим это в секрете, потому что почти уверены, что здесь происходит что-то подозрительное. Официально вы здесь как врач, хотя на самом деле нам действительно нужно взглянуть на ци этого ребёнка или что-то в этом роде, потому что то, что с ним происходит, может транслировать всё, что он видит и слышит, прямо главному террористу.

— Это нехорошо, — задумчиво произносит Эл.

«Да. И правительство скомпрометировано по самое не балуй — Соколиный Глаз говорил тебе, что они послали за мной этих... демонов страха? Я имею в виду, за ребёнком. Только вместо него они схватили меня».

— Не повезло, — соглашается Эл.

«Чёрт возьми. Для справки: используйте термит. Типа… много. И разозлитесь, это поможет справиться с искусственно вызванной панической атакой. Соколиный Глаз тебе уже рассказывал об этом? Например, о том, что они делают?»

«Поедать души?» — предлагает Эл.

— Да, судя по всему, так что, знаешь, не подходи близко. В любом случае. Они не знают, отправили ли террористы этих тварей за ребёнком или это сделало правительство, но в любом случае правительство это покрывает, так что теперь ребёнок официально считается пропавшим без вести, а я технически… ну, технически меня не существует? Они не знают, что это я убил дементоров, они думают, что это был ребёнок. Но если бы копы узнали, что я там был, меня бы, блин, арестовали. И судили за государственную измену. И, наверное, казнили бы.

«О, мы снова враги государства?» — говорит Эл. — «Захватывающе».

«Да, здесь без остановки крутят наши любимые фильмы из детства. Монстры, геноцид, воскрешение мёртвых — я жду, что чей-нибудь отец выйдет из укрытия и объяснит, что его отсутствие было частью тайного антитеррористического крестового похода».

Эл смотрит на Эда так, как всегда смотрит, когда Эд начинает говорить о Хоэнхайме. Этот взгляд до боли напоминает тот, которым мама смотрела на них, когда они устраивали погром на кухне, пытаясь приготовить торт, или подпирали доски у стены дома, чтобы скатиться с крыши на санках: она как будто разочарована, но понимает, что они прирождённые безумцы и ничего не могут с этим поделать. Эд отвечает Алу таким же взглядом, потому что он понимает, что в сердце Ала живут радуги, птички и бесконечное прощение, а в сердце Эда — в основном цианид и злоба.

Эл вздыхает. «Значит, мы держим нашу работу над массивом в секрете?»

— Да, типа, если кто-нибудь спросит, это чтобы решить проблему с душой ребёнка, а не отменить магию. О, вот, держи камень-переводчик. — Эд достаёт свой и кладёт в карман куртки Эла; другой он возьмёт у Мустанга позже. — У них радиус действия пара метров, и они переводят на инглиш или что-то в этом роде, даже если ты говоришь на синском, так что, сам понимаешь. Считай, что кто-то всегда тебя слушает. Однако они не переводят имена, и у нас уже были дурацкие сбои. Парень с проблемами души? Послушайте — его зовут Волосатый Поттер.

“Что, на самом деле?”

«Да. По крайней мере, его родители умерли до того, как их можно было привлечь к ответственности за это».

— Это подло, братан, — говорит Эл, и не похоже, чтобы его это волновало. — Он сирота?

«Да. Из-за этого он в дерьме, потому что глава этой операции по борьбе с самосудом готов убить его, чтобы избавиться от частички террориста, застрявшей в нём. Именно поэтому мы и пытаемся избавиться от неё».

Эл хмурится, обдумывая это, и медленно перекатывает трость, лежащую у него на коленях. «Как думаешь, всё сведётся к трансмутации человека?» — спрашивает он через мгновение, тихо, но деловито. «Судя по тому, что ты уже видел».

— Честно говоря, понятия не имею, — говорит Эд. — Но там нет ни рун, ни чего-то ещё, и я готов поспорить, что бы ни связывало с ним другую душу — если это душа, — то это связано с магией, а не с алхимией. А если это магия —

— ...тогда магический барьер должен разделить души, — заканчивает Эл, слегка расширяя глаза, а затем довольно прищуриваясь. — И никому не придётся терять конечности. Или органы.

— Да. Это — ах чёрт, — ругается Эд, и его удовлетворение сменяется осознанием. — Если это ци, то алхимический массив отрицания не сработает, блин

Он в отчаянии бьёт кулаком по бедру, и тут его осеняет ещё более ужасная мысль. Эд прикусывает губу и смотрит на дорогу под ногами. Он не смотрит на Эла. «А вот другой — да. Готов поспорить. Если мы его модифицируем».

— Ты имеешь в виду...

“Ага”.

Когда Эд осмеливается поднять взгляд, Ал встречается с ним глазами. Они смотрят друг на друга. Перспектива использовать философский камень, предназначенный для высасывания и связывания жизненной энергии человеческих душ, пусть даже модифицированный, не вызывает особого восторга. На самом деле это чертовски отвратительно. И им, вероятно, придётся это сделать. Когда дело касается магии, выбор у них невелик. Возможно, у них вообще нет выбора.

— Что ж, — говорит Эл. — Полагаю, это значит, что у нас уже есть базовый дизайн.

“Да”, — говорит Эд, и что-то неприятно похожее на облегчение разливается в его легких, затем он чувствует побуждение добавить: “Мы не используем это ни для чего плохого”.

“Ага...”

«Мы создадим массив с нуля. Мы настроим его только на ци, магию или что-то ещё, а остальное изолируем».

“Ага”.

«И если это действительно ци и она действительно исходит от солнечного излучения, то это постоянный источник энергии. Магия должна восстанавливаться сама. Я уверен, что после отключения массива не останется никаких необратимых последствий, как и в случае с нашей алхимией».

«Нам нужно это проверить. Тщательно. Мы до сих пор не знаем, почему ци так концентрируется...»

— Мы выясним, — решительно говорит Эд.

“Ага”.

Они некоторое время сидят молча, глядя себе под ноги. «Вы с Мэй развлекались, пока меня не было?» — спрашивает Эд через некоторое время.

«Тебя не было всего два дня», — говорит Эл, сухо, как ястреб.

«И? Я насладился по полной за эти два дня».

“Неужели?”

— Да, дерьмово. Чем вы с Мэй занимались?

«В основном то же самое, что и у всех. Вчера устроили пикник на пляже».

«Это весело», — говорит Эд. Он терпеть не может песок в своей яхте, и хотя ему нравятся волны, из-за ноги он не может заходить в воду глубже, чем по пояс. Хорошо, что они дождались его ухода и он не испортил им отдых своим ворчанием. «Она хотела пойти с тобой? Сюда?»

«Она пошла поговорить с Лингом, — говорит Эл. — Почти сразу после того, как Соколиный Глаз передал ей сообщение. Генерал написал довольно резкое письмо».

Эд фыркает. — Что он сказал?

«Он был настолько уверен в способности своей команды справиться с этим волшебником-гомункулом, вооружённым философским камнем, способным к самовосстановлению, что Мэй и императору Яо не стоило беспокоиться. Или, скажем, разместить войска у пограничного перехода численностью от шестидесяти до ста человек и помнить, что незаметное обладание — одно из оружий в арсенале врага. И тому подобное».

— Ха! Значит, вы все в курсе?

«Что ж, я впервые слышу о разумном доме», — говорит Эл.

Эд стонет. «Этот ублюдок думает, что это какая-то, ну не знаю, волшебная система безопасности, запрограммированная на проявление индивидуальности. Это чертовски жутко».

Эл долго смотрит на него. — Что ты сделал?

«Что! Как ты думаешь, я вообще что-то сделал?» — восклицает Эд.

— Не знаю. У тебя какой-то виноватый вид.

«Я не! Что это вообще значит? И я просто разбудил его или что-то в этом роде — я ничего с ним не делал !»

— Ага, — скептически произносит Эл. — И как же ты его разбудил?

«Я всё чинил! Этот дом был в ужасном состоянии, опорные балки сгнили, а фундаменту было лет сто, и там до сих пор везде плесень, потому что этот ублюдок не дал мне закончить работу...»

— А зачем он это сделал?

Эд фыркает. «Потому что в результате трансмутации случайно высвободилась та домашняя химера, о которой я рассказывал Соколиному Глазу, и она попыталась сожрать одного из людей Хьюза».

— Ты трансмутировал вместе с людьми в здании, — заключает Эл, снова вздыхая. — Брат, я же говорил тебе, людям это не нравится.

«Люди — слабаки. Всё было нормально! Только теперь этот чёртов дом распахивает передо мной двери и использует нас, чтобы избавиться от своих грёбаных вредителей , а это значит, что он следит за нами, и это чертовски жутко.” Эд хмурится. «А я ещё даже не установил душевые кабины и не избавился от плесени. Тебе не стоит туда ходить, пока я не закончу».

Эл закатывает глаза к потолку. «Я не собираюсь падать замертво и умирать, как тепличная орхидея, от малейшего неоптимального воздействия, брат».

«Да, но что, если ты сделаешь это?

Эл прищуривается. Затем прищуривается ещё сильнее. — Что случилось?

“Ничего не случилось!”

«Я знаю, что ты не настолько глуп, чтобы думать, будто сможешь меня обмануть...»

— Я не вру!

«...что наводит на мысль о том, почему ты продолжаешь пытаться, особенно когда ты знаешь, что я могу выбить из тебя правду...»

— Нет, не можешь!

«...и хотя я вполне готов списать многие вещи на маленького безумного хомячка, который всё время пенится и скребётся у тебя в голове...»

“ХОМЯК?”

«— Я действительно не в восторге от того, что ты относишься ко мне как к инвалиду. Ты так не делаешь, только если что-то случилось. Итак. Что случилось?»

Эл подчёркивает это, демонстративно меняя хват на своей трости, которая на девяносто семь сантиметров состоит из оцинкованной стали и уже не раз превращалась в меч. Учитель подарил её Элу, когда тот ещё с трудом мог долго ходить, и он до сих пор иногда пользуется ею, но Эд не питает иллюзий по поводу того, что в наши дни трость играет главную роль в поддержании здоровья Эла, ведь никто не ожидает удара с её стороны.

Не то чтобы ему, чёрт возьми, это было нужно, потому что этот мелкий засранец, чёрт возьми, обладает экстрасенсорными способностями, когда хочет, и использует это, чтобы обрушиваться на своих беспомощных жертв, как грёбаный грузовик, и уходить безнаказанным, не оставляя и следа . «Вредители, которые показывают вам кошмары», — цитирует Эл, и это, чёрт возьми, правда. Он даже не даёт Эду возможности защититься, прежде чем вклиниться в разговор. А потом выражение его лица меняется с хищного на полное сочувствия, что является отстойным и обычно вызывает у Эда желание превратиться в алхимическую реторту и провалиться в землю, так что хорошо, что это длится всего секунду, после чего сменяется привычным раздражением.

«Идиот», — говорит ему Эл, толкая его коленом. «Думаешь, я не понимаю? Честно говоря, ты можешь быть таким глупым».

“Эй!” — крикнул я.

«Я здесь, и со мной всё в порядке. Я собираюсь оставаться в порядке, потому что большинство видов плесени сами по себе не опасны, если только у человека нет генетической чувствительности или он не подвергается длительному воздействию плесени, а мои лёгкие совершенно здоровы. Кроме того, ты вечно подхватываешь инфекции, а не я».

“Эй!” — крикнул я.

«Просто смирись с тем, что моя иммунная система лучше твоей, — безжалостно говорит ему Эл. — И перестань паниковать».

«Я не психую! Я в порядке», — подчёркивает Эд, оскорблённый до глубины души. Его иммунная система крутая. «Серьёзно. С плесенью нужно разобраться в любом случае, ты же знаешь».

«Так что мы сделаем это вместе. Как следует. Что ты вообще собирался с этим делать? Ты не силён в мелочах — ты что, собирался просто заделать это внутри всего остального? Боже мой, так и есть».

«Я собирался сделать это как следует!»

«Только за это Учитель заставил бы тебя отмыть всё вручную».

«Фу. Я бы даже не смог дотянуться до всего этого. Это дерьмо видно сквозь стены».

— Мы посмотрим, когда войдём внутрь. — Последние лучи послеполуденного солнца резко скрываются за горизонтом. Эд привык к таким картинам в горной местности, но, поскольку их окружает город, он предполагает, что тень от зданий так же быстро приближает вечер. Они оба оглядываются по сторонам и одновременно вздрагивают: когда солнце не светит прямо в глаза, здесь действительно быстро становится влажно.

«Может, нам стоит подождать в том кафе, — говорит Эд. — Я понятия не имею, когда этот тип появится и впустит нас. Эй, может, мы сможем превратить в золото какие-нибудь местные деньги! Я вчера видел немного, но не успел взять, так что...»

«Мы не крадём ничьи деньги», — строго говорит Эл.

«Мы бы не украли его! Это было бы одолжением! Мы бы сразу его вернули!»

«О, так ты собираешься сначала спросить у них? „Здравствуйте, я иностранец, могу я взять у вас немного денег?“ Не волнуйся, в этом нет ничего даже отдалённо подозрительного, я точно не собираюсь их присваивать...»

— Ну и как ты собираешься это сделать, гений? Волшебники используют совсем другие деньги, не такие, как у обычных людей, и если ты скажешь им: «Эй, мне просто нужно подержать твои деньги секунду», это тоже вызовет подозрения...

«Просто опрокинь банку с чаевыми, — раздражённо говорит Эл. — В кафе. Потом помоги всё собрать и потрать столько времени, сколько нужно, чтобы прочитать состав, потому что ты такой неуклюжий, и при этом извиняйся очень искренне».

Эд смотрит на Эла. «Это гениально, — говорит он. — Если у них есть копилка для чаевых, то есть. В Синге чаевые не дают».

— Ага, потому что на синском это называется взятка , — говорит Эл, поднимаясь на ноги и протягивая руку. — Давай выясним.

— Да, ладно. Подожди, нужно оставить сообщение для тех, кто будет нас искать — чёрт, волшебники не читают на аместрисанском. — Эд поднимается на ноги и отпускает руку Эла, оглядываясь в поисках чего-нибудь подходящего. — Может, указатель? Как думаешь, если мы нарисуем кофейную чашку и стрелку, они поймут?

Позади Эда раздаётся треск, и Эл бросает взгляд через плечо. «А, — говорит он. — Не думаю, что в этом есть необходимость».

Примечания:

Все думают, что Эд и Эл такие, потому что выросли без родительского влияния, но мне нравится думать, что если бы Триша была жива, ничего бы не изменилось

Эд и Эл: мам! мы обнаружили, что здесь столько коррупции и что правительство замышляет убить нас всех! А ещё здесь монстры-нежить! Мы собираемся сразиться с богом! который к тому же является странным клоном-близнецом папы, то есть нашим дядей! Технически, твоим зятем!

Триша: ого! Надо будет спросить у него, почему ЭТО не было оговорено в брачном контракте... А, точно, мы же так и не поженились. Ха-ха, какая же я глупая! В любом случае, веселитесь! Не забудьте пообедать чем-нибудь полезным и посмотреть по сторонам, прежде чем переходить дорогу! Не облажайтесь, детишки!