Семь нот в темноте (гет)

От лица Волдеморта.

"Придет ли тебе твое божество на помощь?"

Но я сам свое божество.

Мне боль и тяжесть была знакома,

Я впитал их в свое естество.

Я создал сам себя из обломков мира,

Из грязи приюта я шел во власть.

Из ненужного сотворил кумира,

Над глупыми границами глумился всласть.

Я точно знал, что хочу и зачем.

Я уверен был, что всегда я прав.

Власть — вот меньшая из моих проблем,

Успокоюсь я, лишь бессмертным став.

Головы склонили, взгляд поднять не смея,

Те, кто раньше хмыкал свысока.

Слишком поздно поняли — пригрели они змея,

В рабстве затерялись моем они слегка.

Для меня они все пустое.

Пешки, куклы — марионеток суть,

Наслаждаюсь своей игрою,

Нагоняя и страх, и жуть.

Беллатрикс. Мой вернейший соратник.

Пёс, что вечно на страже огня,

Мой единственный любящий стражник,

Жизнь готовый отдать за меня.

Да, красива. И что ж? Не любил я ее,

Ведь любить не умел. Ну и пусть.

Только Лейстрейнджа ревности жалит копьё,

И в глазах вместо верности — грусть.

Ах, любовь. Что за глупое чувство?

Кто придумал его, для чего?

Тьма — любимое мною искусство,

Больше я не хочу ничего.

И в глазах — отблеск пламенный,

Тьма зелёной змеёй свернулась.

Безразлично мне жертв отчаяние,

Их Авада моя коснулась.

Магглы в ужасе, трепещут волшебники,

Мое имя нельзя говорить.

Вы напрасно вцепились в учебники,

Все равно будут всех хоронить.

Хогвартс, Поттер... Последний оплот

Дела света, поражения ждущего.

Наконец я лишусь всех забот

И убью того парня везучего.

Не по плану пошло. В глазах паника.

Разве мог я так проиграть?

Я, лорд судьбы, сын изгнанника?

Нет, мне сегодня торжествовать!

На последнем, ликующем вдохе

Получил я аваду в грудь.

И конец вдруг моей эпохе,

Магглам можно спокойно уснуть.

Не жалею я, что жизнь была такая.

Не жалею, не познав любви.

Но жалею, что я умираю,

Слышу смерти тихие шаги.

Страшно. Да. Но не привык склоняться.

Будь я в этом мире или в том,

Я заставлю всех себя бояться!

И, возможно, я вернусь потом.