Черноморские хроники артефактного отпуска (джен)

В совершенно обычное с виду геленджикское кафе «У Маргариты» Лёшка затащил Веника со словами: «Веничек, давай зайдем, вдруг это то самое кафе, где кофе исчезает?». До этого друзья неспешно прогуливались по набережной.

Внутреннее убранство кафе тоже ничем примечательным, на первый взгляд, не отличалось — типичное курортное заведение, одно из тысяч таких же, заполонивших места скопления многочисленных туристов.

Но Лёшка вдруг заметил в углу старую кофемашину итальянского производства с позолотой и загадочной надписью: «Sogni d’oro»Золотые сны.

— Веник, глянь! Я такую никогда раньше не видел. — Он ткнул пальцем в блестящую «красавицу» и шёпотом добавил. — Может, и правда, артефакт?

Веник нахмурился. Кофемашина действительно выглядела подозрительно… подозрительной.

Бариста, сонный паренёк с татуировкой «Wake up and live»Проснись и живи, лишь пожал плечами:

— Сами не знаем, откуда она. Говорят, с открытия здесь. А кофе варит — пальчики оближешь. Только… странный.

— В каком смысле? — сразу же насторожился Веник.

— В смысле, он у всех какой-то разный. При мне один мужик плакал, вспомнив детство, а другая девушка вдруг засмеялась и сказала, что почувствовала себя в Париже… Хотя заявила потом, что вообще-то никогда там не была.

Пока бариста рассказывал о необычной реакции посетителей на вкус кофе, Лёшка уже засовывал пятисотрублёвку в купюроприёмник.

— Лёш, не надо! — Веник потянулся остановить его, но опоздал.

Кофемашина вздрогнула, зашипела, замигала и выдала крошечную чашечку эспрессо. Аромат ударил в нос, но пахло не только кофе. Бабушкины блины, первая любовь, запах дождя…

Лёшка сделал глоток — и замер.

— Веник… — медленно, словно погружаясь в какой-то транс, пробормотал он. — Я помню. Ту самую осень в общаге, когда мы с тобой…

Он не договорил. Не смог. Голос внезапно сорвался. Горло сжало мучительным спазмом, а в груди разлилась такая тяжесть, что перехватило дыхание. На глаза сами собой навернулись слёзы.

Веник резко выхватил чашку из Лёшкиных рук, чуть не окатив того горячим кофе, и поставил на стойку.

— Она не варит кофе, — прошептал он. Лёшка мог бы поклясться чем угодно, что услышал в голосе друга страх. — Она забирает.

— Что?! — Лёшка почувствовал, как странное наваждение понемногу отпускает, но все ещё пребывал в охватившем его оцепенении.

— Ты же сам сказал — вспомнил осень. Но вспомнить — не значит просто увидеть. Это значит, что память на долю секунды стала реальностью, — объяснил Веник. — А кофемашина… забирает кусочек этого воспоминания. Навсегда.

Лёшка задумчиво потрогал лоб. И правда, как будто что-то важное действительно стёрлось сейчас из памяти, как сон сразу после пробуждения.

Веник уже доставал из кармана генератор поля. Но кофемашина вдруг заурчала. Из её носика повалил густой дым, а на панели замигало: «Grazie, amore mio»Спасибо, любовь моя.

Вот только влюбленных артефактов им и не хватало!

— Она что, довольна?! — Лёшка аж подпрыгнул на месте от возмущения. — Сожрала мои воспоминания и рада!

Веник не стал больше ждать и нажал кнопку на устройстве. Генератор взвыл, стеклянная колба кофемашины треснула, а сама она развалилась на части. В кафе воцарилась тишина.

— И сколько же она с самого открытия съела? — мрачно осмотрев осколки, спросил Лёшка. С виду это были самые обычные стекло и пластик.

Он потряс головой и помассировал виски, пытаясь собраться с мыслями. И вспомнить то, что только что забыл.

— Думаю, достаточно. — Веник поднял с пола табличку «Sogni d’oro». — Для тех, кто любит ностальгировать, это особенно опасно.

Артефакт, который варит кофе из воспоминаний, а в качестве платы забирает их себе — кусочек за кусочком, лишая людей того, что дорого. Не хотелось бы снова испытать что-то подобное на себе, подумал Лёшка, внутренне содрогнувшись.

— Зато теперь я знаю, почему тебе нельзя кофе, — он хохотнул, но смех прозвучал напряжённо. — А то забыл бы уже, как меня зовут.

В ответ Веник вдруг улыбнулся. Той самой, редкой улыбкой, которая стоила для Лёшки дороже всех артефактов мира вместе взятых.

— Не волнуйся, — заверил друга Веник, пряча генератор поля в карман. Выглядел он при этом немного… смущенным. — Ты незабываемый.

— Естественно! — Лёшка сделал вид, что ничего эдакого не заметил. — Но курортный роман с кофемашиной — это уже перебор, Веничек!