Ведьма (гет)

— Сколько он недоедал, чтобы позволить это чудо…

Слушая вполуха, Инес разглядывает простой, но прекрасно отточенный гребень. Никаких диких восторгов — дома есть и дороже, отец не бедствует. Вместо этого тихая признательность. В отличие от неё, скинутую в услужение, ибо не сын, кузню не передашь, Орфео из действительно бедной семьи, и бóльшая часть скудного жалования уходит родителям. Это, да ещё и риск сплетен и наказания делает подарок особенным.

Ангелика по одной клюёт виноград. Прошло два года, но время будто остановилось. Тот же сад, белоснежная веранда и мягкое лето. Милан по-прежнему под Испанией, Борромео правят бал, а ей всё так же двадцать лет.

Меняется лишь Инес. С момента раскрытия Дара изучены основы того, что называют магией, хотя подозревает, что есть у каждого, просто у них немного больше. Посещаются «шабаши», где делятся опытом, после которых, однако, стираются воспоминания о месте и лицах. В целом статус безликой горничной позволяет быть немного раскрепощённее в плане практики, а прикрепление к Ангелике даёт бессменную наставницу.

С отцом связь почти не поддерживается. У того рождается сын, всё внимание на нём. Оно и к лучшему: по рассказам Ангелики, семья — самое трудное на пути ведьмы. Неприятно пудрить мозги тем, кто растил, но иначе конец. Контрреформация развязывает руки инквизиторам, костры полыхают в Испании, Германии и Франции. Италия не такая опасная, но хватка сильна и здесь.

В связи с этим небольшим шоком служит то, что Борромео прекрасно осведомлены, кто их «племянница», и обоюдно выгодный маскарад продолжается более века. Чтение людей, манипуляции, а где-то и более инвазивные методы позволяют семье взойти на вершину благополучия. Находились и считавшие, что продают душу дьяволу, но их быстро «переубеждают». В итоге не приходится колесить по Европе, постоянно теряясь в толпе. Исключением Ангелика, впрочем, тоже не была.

— Многие семьи «держат» ведьму. Вносит свои осложнения, когда, скажем, конкурирующие роды напускают нас друг на друга. Чётких правил нет, главное, секретность. Но сама понимаешь, насколько скользкая дорожка.

Инес кивает. Самой приобретать известность не хочется. Может, лет через сто, а сейчас аккуратно наращивать силы. В будущем заведёт книгу наблюдений, что есть у любой опытной ведьмы, и уже идут уроки алхимии. По сути, основной ингредиент — кровь, что даже с обычной парфюмерией способна усилить то или иное влияние. Ангелика рассказывает, как избавилась от назойливого поклонника, привив ему страх и обыграв так, что на людях опозорился, не сумев прогнать приставучую дворнягу. Инес хихикает, но едва перед глазами мелькает Орфео, улыбка слетает. Наставница без труда угадывает мысли.

— Нет ни записей, ни свидетельств о том, чтобы Дар был у мужчин. Найти того, кто примет факт, что посвятит тебе всю жизнь, в то время как ты делишься лишь малой её частью, нелегко, особенно когда разница в возрасте станет очевидной. Да, можно окончательно превратить в послушного болванчика, но это уже слуга, которых меняешь, как перчатки. С другой стороны, немало наших сгорело заживо из-за зависти супругов, — поймав взгляд Инес, улыбается.

— Я не прошу тебя отвадить Орфео. Ты молода, пользуйся этим. Но настанет момент, когда оба поймёте, какая между вами пропасть.

Горничная снова смотрит на гребень.

— Неужели нет счастливых примеров?

Ангелика качает головой.

— Мне о таких не известно. Может, где-то вне Европы, где нас не жгут, но превозносят, женитьба на ведьме — нечто почётное. Но мы в просвещённой Италии, здесь такого не терпят. Даже если найдутся люди, что примут тебя, дальше сотрудничества дело не зайдёт. Но не грусти, — в голосе снова играют нотки молодой беззаботной аристократки. — Со временем мы выведем тебя в высший свет, и весь мир будет в твоём распоряжении. Да и Орфео всего семнадцать — своё успеете.