Драгоценная Орхидея (гет)

— Внимание, третья игра скоро начнется. Все игроки должны выполнять указания персонала и проследовать в игровой зал. Повторяю.

Слова эхом отразились в пустой комнате, заставляя всех игроков напрячься. В объятиях Чхо Сан Ву, что казались единственным острым углом тепла в этом бездушном мире, Миран пошевелилась. На секунду ей захотелось притвориться, что не слышала объявления, закрыть глаза и раствориться в этом мимолетном ощущении безопасности. Но реальность была безжалостна. Мягко, почти неощутимо, она отстранилась, и легкое касание ее плеча, казалось, пробудило и его от оцепенения. Тревога, сковавшая каждого, вновь нарастала, предвещая неведомые испытания.

Игроков, словно стадо загнанных животных, повели в просторную, стерильно-белую комнату. Белизна давила, усиливая ощущение безысходности.

— Добро пожаловать на третью игру. На этот раз вы будете играть в командах, — продолжал инструкцию механический голос, — Просим всех игроков разделиться на команды по десять человек. У вас есть на это десять минут.

Десять минут. Десять минут, чтобы сформировать команды, в которых им предстояло в очередной раз бороться за выживание. Миран, Ки Хун, Сэ Бёк, Али, Сан Ву и старик Ган — их маленькая группа, уже пережившая две игры, встала рядом со стеной, обсуждая.

Ки Хун, всегда склонный к предположениям, начал размышлять вслух:

— Команды по десять человек… Может, в салки? Или "Зачем вы пришли в мой дом"? Для салок нужны самые быстрые, а "Зачем вы пришли в мой дом" — это игра чисто на удачу, — он повернулся к другу, — Что думаешь?

Сан Ву вздохнул. Его взгляд скользнул по их небольшой группе, остановившись на Миран и Сэ Бек.

— У нас в команде старик и две женщины, — произнес он, и в его голосе прозвучала едва уловимая нотка прагматизма, граничащего с цинизмом, — Так что нам необходимо больше мужчин.

Эта фраза, произнесенная с такой обыденной уверенностью, резанула Миран по живому. Она резко повернула голову, и ее взгляд, обычно мягкий, сейчас был острым, как осколок стекла.

— И? — спросила она вкрадчивым, ледяным тоном, — К чему ты ведешь?

Сан Ву внутри похолодел. Он знал этот взгляд, знал, что она ненавидит, когда людей судят по половому признаку, когда пытаются принизить их возможности, основываясь на устаревших стереотипах.

«Черт, — пронеслось в его голове, — Опять я сказал не то». Он видел, как сузились ее глаза, как напряглись уголки губ. Он не хотел ее обидеть. Никогда. Мысль о том, что он может причинить ей боль, даже случайно, была для него невыносима.

— Миран, это не то, о чем ты подумала — начал он аккуратно, тщательно подбирая слова.

— Да что ты? — иронично процедила женщина, — И что же тогда?

Вот. Именно поэтому он никогда и не хотел серьезных отношений. Влюбляясь, ты открываешься человеку, который может попросить о чем угодно, и действительно любящий мужчина не откажет. Смотря сейчас на горящую негодованием Миран, Сан Ву понял, что конкретно влип.

Когда влюбляешься, любимая женщина может попросить все что захочет, и действительно любящий мужчина не откажет, а также никогда не захочет задеть словами даже случайно, что тут говорить о том, чтобы обидеть намеренно. Он ловил себя на этих мыслях все чаще, и это его пугало. Эта женщина сломала все его барьеры, все его тщательно выстроенные защиты. Он, который всегда держал дистанцию, избегал привязанностей, потому что они — уязвимость, теперь сам оказался в этой ловушке.

Желание защищать, прикасаться и просто всегда быть рядом, все это определенно было больше, чем обычная привязанность к бывшей коллеге.

Мотнув головой, мужчина отогнал эти мысли, которые сейчас были неуместны, но мысленно поставил пометку обдумать это после игры.

Ки Хун, не уловив тонкой грани в разговоре, продолжил:

— А если будем играть в конги или там в резинки прыгать? В этих играх девчонки круче.

— Ты прав, — согласился Сан Ву, — Но все же в большинстве игр мужчины играют лучше. На кону стоят наши жизни. Ошибиться нам нельзя.

Миран прищурилась, внимательно изучая его лицо. Казалось, в ее глазах промелькнула тень сомнения, но тут же сменилась решимостью.

— Отойдем на минутку.

Не дожидаясь ответа и проигнорировав возмущенный оклик Ки Хуна, женщина развернулась и отошла от их группы, уверенная, что Сан Ву последует за ней. И не ошиблась. Он, словно привязанный невидимой нитью, пошел следом.

Они отошли на достаточное расстояние, чтобы их не было слышно, но чтобы оставаться в пределах видимости. Миран повернулась к 218, ее взгляд был прямым и требовательным.

— Ты помнишь, что обещал мне? — спросила она, ее голос был низким и серьезным.

Сан Ву слегка кивнул, его лицо стало напряженным.

— Конечно, помню. Но к чему ты это спрашиваешь?

— А не хочешь ли ты мне что-то рассказать? — Миран смотрела ему прямо в глаза, не отводя взгляда. Она чувствовала, что он что-то скрывает, и хотела, чтобы он поделился этим с ней.

Сан Ву снова вздохнул, помолчал, собираясь с мыслями. Он понимал, что Миран не отступит. И, возможно, эта информация может быть полезна для их команды.

— Я подозреваю, что игра будет на физическую силу, — наконец произнес он, его голос звучал глухо, — Я так думаю, потому что команда игрока 101 набирает только физически сильных мужчин. И даже не берут ту женщину с номером 212, хотя она всегда с ними. Я практически уверен, что 101 точно знает, какая будет следующая игра.

Миран задумчиво кивнула, его слова прозвучали как подтверждение ее собственных опасений.

— Спасибо, что был честен со мной, — сказала она значительно мягче.

Они вернулись к остальным. Сан Ву, взяв на себя руководство, произнес:

— Нам нужно еще четыре человека. Четверо из нас должны привести еще участников. Договорились?

Все кивнули, и группа разделилась, чтобы выполнить задание. Миран, однако, задержала старика.

— Оставайтесь здесь, дедушка, — сказала она мягко, — Мы найдем еще участников и придем.

Старик согласно кивнул. Улыбнувшись, Миран отправилась на поиски. Она шла между рядами игроков, выискивая тех, кто еще не успел найти себе команду. И её взгляд упал на игрока 244. Он одиноко стоял в углу комнаты, явно не зная, куда себя деть.

— Привет, — дружелюбно начала Миран, подходя к мужчине, — Ты уже нашёл команду?

Игрок окинул ее недоверчивым взглядом и покачав головой ответил.

— Нет.

— Нам как раз нужны ещё участники. Не хочешь присоединиться?

Игрок 244 колебался. Он посмотрел на Миран, затем на других игроков, которые уже начали формировать свои команды. Времени оставалось все меньше, поэтому он кивнул.

— Хорошо. Идём.

Женщина довольно улыбнулась. Её задача была выполнена. Когда Мирвн вернулась с новым участником, она увидела, что все, кроме Ки Хуна, уже на месте. Они сидели на полу, образовав полукруг. Сев между Сан Ву и Али, женщина оглядела всех игроков их группы.

— А где Ки Хун? — она наклонилась в сторону Сан Ву, продолжая блуждать взглядом по игрокам, выискивая 456, — Он ещё не вернулся?

Беспокойство, холодное и липкое, сжало ей горло. Ки Хун был непредсказуем, слишком добр и доверчив для этого места. Он мог попасть в беду. Она заметила, что Док Су со своей бандой уже сформировал полную команду и с самодовольным видом наблюдал за остальными.

«Она так близко, — пронеслось в голове Сан Ву, и мысль эта была такой яркой и громкой, что на мгновение заглушила все остальное, — Достаточно просто протянуть руку...». Он представил, как его пальцы касаются ее шеи, чувствуют под кожей ровную пульсацию жизни. Как он может перебирать ее волосы, притянуть ее еще ближе... Рука его лежала на колене, и он с удивлением заметил, что пальцы непроизвольно подрагивают, будто сами по себе стремясь к движению, к прикосновению.

Это было безумием. Чистейшей воды безумием. Они стояли на пороге игры, где любой неверный шаг, любая потеря концентрации могла стоить жизни. А он думал о том, как бы прикоснуться к женщине, которая, скорее всего, видела в нем лишь временного союзника.

— Еще не вернулся, — так же тихо ответил он, и его голос прозвучал немного хрипло. Он надеялся, что она не заметит этого легкого предательского трепета, — Надеюсь, он просто ищет последнего участника.

Миран кивнула, не отводя взгляда от толпы. Ее беспокойство не утихло. Сан Ву смотрел на ее профиль, на напряженную линию губ, и снова почувствовал тот же странный импульс — обнять ее, прижать к себе, сказать, что все будет хорошо. Но он не мог этого сделать. Он не мог давать таких обещаний. В этом месте никто не мог быть в чем-то уверен.

Тем временем, Ки Хун все ещё не мог найти участника в их команду. К кому бы он не подошёл, у всех уже были союзники.

— Эй, постой! — раздался крик за спиной 456, — Да стой ты!

Ки Хун растерянно обернулся и встретился взглядом с 212.

— Ты это мне?

— Тебе конечно, сладкий, — приторно улыбнулась женщина, — Ты ищешь ещё участника, да?

— Нет, — выдавил натянутую улыбку 456, — Ты ошиблась.

— Да брось. Я же видела, как ты подходил к другим. Наверняка ищешь.

Ки Хун невольно скривился. Ему не сильно импонировала эта сумасшедшая.

— Так вот, — продолжала воодушевленно вещать 212, — Мне кажется, мы будем идеальной командой. Давай, веди меня к остальным.

"Сан Ву меня убьет.." — обречённо пронеслось в мыслях Ки Хуна. Но делать было нечего. До конца формирования команд осталось всего две минуты, а значит других вариантов у него нет.

Двери разъехались в разные стороны, впуская команды в игровой зал. Он был невероятных размеров и был совсем не похож на предыдущие. Участники прошли к впереди стоящим сотрудникам и все принялись оглядывать зал. Высоко вверху, впереди находились две платформы напротив друг друга, а в центре, где был прогал, с потолка свисала какая-то железная штука. А также, перед каждой командой стояла табличка с цифрой. Скорее всего, это номер команды. Наша была под номером четыре. Двери сзади закрылись и квадрат заговорил:

— Игроки, добро пожаловать на третью игру. Она называется “Перетягивание каната”.

Перетягивание каната? Это игра на физическую силу. Миран прикусила губу, рассуждая, есть ли у них шансы. Против команды татуированного у них был шанс один на миллион. Вся его команда состояла из крепких мужчин. По обеим сторонам от команды Ки Хуна были команды состоящие практически только из мужчин

С тревогой и досадой Миран поняла, что едва ли их команду можно назвать сильной.

— Ваша задача — перетянуть верёвку на свою сторону, сбросив команду противника с платформы. Какие команды будет играть первыми, решит жеребьёвка. Прошу всех игроков сесть.

Миран присела на скамейку между Сан Ву и Сэ Бек.

— Сейчас мы определим, какая команда поднимется на левую платформу.

Круг поместил руку в чёрную коробку,а затем достал шар с номером один. Команда 101. Повезёт же тому, кто будет тягаться с ними...

— Теперь, мы определим какая команда поднимется на правую платформу.

Тот же Круг снова засунул руку в коробку и достал оттуда шар с номером семь. Пронесло. Команда номер семь выглядела похуже команды один и явно в ней все нервничали.

— Команды один и семь будут играть первыми. Названных, прошу подняться на платформы.

Затем, команды поднялись на разные платформы. Их руки сцепили наручниками, приковывая к верёвке. По середине нее был розовый флажок, на который легко можно было ориентироваться. Работники на этих платформах дважды взмахнули флагом и Квадрат поднял руку с пистолетом вверх, а затем выстрелил, оповещая о начале игры.

Обе команды разом навалились на канат, пытаясь оттянуть его на свою сторону. Флажок сразу же начал двигаться в сторону команды один. Победитель был очевиден. Со стонами и мычанием команда семь отчаянно пыталась восстановить баланс, но ничего не выходило. Самый первый на канате из команды семь споткнулся о собственные ноги и упал на поверхность, а затем полетели и остальные. Что-то предпринимать было уже поздно.

Все игроки команды семь, один за другим слетели с платформы, повиснув на верёвке над пропастью. Все с ужасом наблюдали за разворачивавшейся ситуацией. И тут, никто не ожидал, но сверху железной перегородки вниз упало лезвие, перерубая канат. Команда один свалилась на платформу, а команда семь и вовсе с криками полетела вниз, вместе с перерезанным канатом.

Миран зажмурилась, не желая смотреть на это, но ее слух все равно уловил глухой грохот где-то внизу. Также 017 заметила как сидящая рядом Сэ Бек дернулась. Желая поддержать девушку, Миран на ощупь нашла её ладонь и несильно сжала. Сэ Бек опустила недоверчивый взгляд на свою руку поверх которой лежала ладонь Миран и почувствовала как на душе и правда становится чуть легче и теплее. Она все ещё не понимала, как в этом месте могла оказаться такая добрая женщина. Причём именно добрая, не наивная. Девушка видела, что 017 не питала ложных надежд в людей, как Ки Хун или Али, но и не была безразличной.

— Выбыли игроки: номер двести сорок пять, номер сто двадцать, номер тридцать семь, номер четыреста восемь, номер двадцать семь, номер двести семьдесят три, номер пятьдесят восемь, номер двести сорок три, номер триста двадцать семь, номер двести сорок один.

— Сейчас мы определим следующую пару команд.

Сердце пропустило удар, когда Круг достал шар с номером четыре. Они поднялись с пола и Круг достал шар с номером пять. Чёрт. Команда номер пять состояла только из мужчин.

— Команды четыре и пять, прошу вас подняться на платформы.

Миран сжала кулаки, когда мимо них прошла команда один, и 101 заговорил своим противным голосом:

— Жалко, а я надеялся вас грохнуть. — загоготал он.

Ещё посмотрим, кто кого грохнет. Все участники четвёртой команды зашли внутрь лифта, который вёл наверх на платформу. Никто не решался заговорить. Миран заправила за уши выбившиеся пряди волос, которые мешались перед глазами, и немного закатала рукава. Двери закрылись, пошатнув лифт. Все были подавлены перед началом игры, и только один дедушка нарушил тишину.

— Ребята, не надо падать духом. В этой игре то, главное — вовсе не сила.

— Правда? А что же тогда? — перебил его какой-то мужчина, которого привёл Сан Ву.

— Главное — стратегия и командная работа. С ними можно выиграть, даже, если ты слабее, чем противник.

Миран, Али, Сан Ву и Ки Хун внимательно его слушали. Должно быть, он многое повидал за жизнь.

— Всё. Теперь, нас может спасти только Всевышний Владыка. — сказал другой мужчина.

— Ты еле стоишь на ногах, старик! Лучше замолкни и побереги силы! — прикрикнул 244, обращаясь к дедушке.

— Лучше сам заткнись и дай ему договорить! — заступилась за Господина Гана Миран.

— Девчонка, совсем страх потеряла!?

— Дедушка, продолжайте, — как можно мягче сказала 017 старику, подходя к нему ближе и игнорируя того мужчину.

— В детстве, я часто играл в перетягивание каната в своей деревне. И я никогда не проигрывал! Даже, когда в команде противника были одни спортсмены, и казалось, шансов нет.

Миран старалась внимательно его слушать несмотря на все возрастающую боль в плече. Лифт остановился и двери открылись, пропуская вперёд на платформу.

— Слушайте внимательно: я скажу, что нужно делать, для того чтобы победить.

Дальше всё происходило, будто в замедленном действии, а в ушах 017 слышала стук своего сердца, параллельно вспоминая наставления Господина Гана.

— Во-первых, очень важное значение имеет лидер. Он стоит ближе всех к лидеру противоположной команды, а все остальные могут лишь смотреть ему через плечо. Если лидер дрогнет, перестанет верить в победу, считай, что игра проиграна.

Первым решили поставить Ки Хуна. Команда прошла к верёвке и работник застёгивал наручники на каждом. Они были широкими и плотно прилегали к запястьям. И, в случае проигрыша, все полетят вниз, вместе с перерезанным канатом.

— Самым последним нужно поставить кого-то надёжного. Он будто якорь у корабля.

Самым последним стоял Али.

— Дальше, важно правильно распределить остальных игроков: если один стоит с правой стороны от каната, то следующий с левой.

Миран находилась между Сэ Бек и еще одной девушкой, которую в команду привела 067, схватившись за канат с правой стороны. На лбу, от волнения, появилась небольшая испарина, а руки немного дрожали, но крепко сжимали канат и держали его подмышкой. Ноги находились параллельно канату.

— Ступни ставьте параллельно канату, а верёвку пропустите подмышкой. Так, вы сможете применить всю свою силу. И наконец, самое важное условие: первые десять секунд просто удерживайте верёвку.

Все настроились на победу. Они должны победить. Канат натянулся, а Круг взмахнул флагом, и затем, прозвучал заветный выстрел. Все разом навалились на канат, удерживая его настолько сильно, насколько это возможно. Всеми силами, Миран упиралась ногами в пол, натягивая канат всем телом и откидываясь назад. Она сжала челюсти до скрипа, а пульсация раны в плече больно отзывалась во всём теле. С противоположной стороны чувствовалось сопротивление.

— Нужно почти лечь на спину. Тянитесь низом живота прямо к небу, а голову запрокиньте назад так, чтобы видеть промежность игрока за вами. Тогда команде противника ни за что не сдвинуть вас с места. Так нужно продержаться всего десять секунд. Противник начнёт беспокоиться, удивляться, что ничего не получается, ведь они были уверены, что мы намного слабее, чем они. Если сумеем продержаться, противник начнёт сбиваться с ритма.

Вцепившись руками в канат, Миран чувствовала, как ноги дрожат, но все твердо стояли на месте. И наконец, впереди стоявший Ки Хун, крикнул всем:

— Давайте!

Все сразу поняли, что нужно делать. Миран, как и все остальные, поменяла расположение ног, встав справа, и начала дёргать канат в свою сторону. С каждым разом боль становилась всё сильнее, но 017 не останавливалась. Она чувствовала, как они понемногу сдвигаются с места, а команда противника всё ближе к пропасти. Это очень обнадёживало, но ничего не даётся так легко.

Команда противника начала восстанавливать баланс, а тянуть стало тяжелее, и теперь они начали приближаться к краю. Сердце бешено стучало, а боль стала такой невыносимой, что в глазах начало мутнеть. Но, несмотря на это, Миран лишь крепче вцепилась в канат. Она слышала только собственное сбитое дыхание, а остальные звуки отошли на второй план. Но сквозь звук биения своего сердца, женщина расслышала кричащий голос Сан Ву:

— Возьмите себя в руки и слушайте! По сигналу, все сделайте три шага вперёд!

— Что, ещё вперёд!? Ты спятил! — кричала 212.

— Нужно чтобы они упали!

— Нет, это не поможет!

— Три шага вперёд! — вскрикнул Ки Хун впереди.

— Нет, я не могу! — упиралась 212.

— Если не сможешь — умрёшь!

— Вместе насчёт три! Раз, два, три!

Все произошло быстро. Вся команда продвинулась еще на три шага вперёд и оказалась у самого края. Они сразу же остановились, а вот противники свалились на пол. Однако Ки Хун буквально висел на канате, касаясь пола только одной ногой. Пот стекал с лица, а голова трещала по швам, но это был единственный шанс, пока команда напротив не встала на ноги.

— Взяли!

Шипя сквозь зубы, все вновь взялись за канат. Из последних сил, сквозь боль, Миран тянула канат на свою сторону, чувствуя, как ладони уже стёрлись, а рана на плече снова начала кровоточить. Не успели противники и встать, как канат начал переходить на сторону четвертой команды, и они вместе с ним к краю, волочась по полу. Флажок уже перешёл и оставалось совсем немного. Сильнее. Желание выжить глушило боль, но она никуда не пропадала. Услышав крики, Миран поняла, что противоположная команда упала с платформы. И казалось бы, всё.

Однако, те мужчины, которые свалились, были прикованы к канату, который просто висел над пустым пространством, и команда Ки Хуна также стала сдвигаться к краю из-за перевешивания. Применяя все силы, они пытались остаться на платформе, и, в самый неожиданный момент, лезвие резко перерезало канат. Все упали спиной назад, а противники полетели вниз. Миран отлетела на пол, как и все остальные, ударившись головой.

На платформе воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь тяжелым, прерывистым дыханием выживших. Адреналин, который до этого держал их на ногах, разом отступил, сменившись леденящей слабостью. Механический голос объявил об окончании игры, и наручники, приковывавшие их к смертоносной веревке, с щелчком расстегнулись.

Миран с трудом поднялась на ноги. Ее тело дрожало от перенапряжения, а левое плечо горело адским огнем, напоминая о травме, которую третья игра лишь усугубила. Сделав шаг, она почувствовала, как пол уходит из-под ног, и ее резко качнуло вперед. Но падение не состоялось. Чья-то рука крепко обхватила ее за локоть здоровой руки, резко и уверенно стабилизировав ее.

«Сан Ву...» — мелькнуло у нее в голове, первая, иррациональная мысль. Она подняла взгляд, чтобы поблагодарить его, но увидела другую руку — худощавую, с тонкими, но сильными пальцами. Это была Сэ Бек. Сан Ву стоял в нескольких шагах, его взгляд, полный неподдельной тревоги, был прикован к Миран. Он сделал было движение в ее сторону, но, увидев, что та уже под опекой 067, замер на месте. Его лицо снова стало маской сдержанности, лишь в глазах тлела беспокойная искра. Он развернулся и направился к выходу с платформы.

Миран, все еще чувствуя слабость в ногах, повернула голову и встретилась взглядом с Сэ Бек. Девушка смотрела на нее нахмуренным, проницательным взглядом, в котором читалась странная, несвойственная ей обеспокоенность.

— Все хорошо,— тихо, почти шепотом, выдохнула Миран, пытаясь улыбнуться, но получилась лишь жалкая гримаса, — Не стоит переживать. Просто... Голова немного закружилась.

Сэ Бек ничего не ответила, лишь слегка кивнула, не отпуская ее руку, и они вместе пошли к выходу.

В лифте было душно. Воздух был густым от запаха пота, крови и страха. Миран прижалась спиной к холодной стенке, находясь между Сэ Бек и металлической поверхностью. Внезапно игрок 244, тот самый, которого она привела в команду, опустился на пол лифта, и тихо, но настойчиво начал бормотать молитву.

Игрок 240, невысокая девушка с острыми чертами лица, смотрела на него с нескрываемым раздражением. Наконец, она не выдержала.

— Эй,ты! — ее голос прозвучал резко, перекрывая монотонное бормотание, — Кому это ты там молишься? Богу? Ты правда веришь, что

Всевышний сохранил тебе жизнь?

Она наклонилась вперед, уперевшись руками в колени, и продолжила, обращаясь уже ко всем в лифте, но глядя на 244:

— Ты до сих пор дышишь и можешь ворочать языком только благодаря старику и парню, который придумал трюк с шагами в последний момент. Так что, если уж и благодарить кого, то только этих двоих.

244 на секунду замолчал, поднял на нее злой взгляд.

— Бедная заблудшая душа,— прошептал он, — Ты что, не слышишь крики тех, кого пригвоздили к кресту сегодня? Мы пережили этот день лишь благодаря их крови. От имени всех нас, грешников, я воздаю хвалу Господу за то, что он принял их жертву своей смиренной молитвой.

— Чушь! — фыркнула 240, — Этих людей ты сам убил.

244 ничего не ответил. Он просто закрыл глаза и с новой силой, уже громче, продолжил читать молитву. 240, сжав губы, с издевкой начала повторять слова за ним, пародируя его набожный тон.

Миран в это время всеми силами старалась оставаться в сознании. Пятно крови на плече расползалось, ткань кофты прилипла к ране, и каждое движение отзывалось острой болью. Ей нужно было добраться до туалета, снять одежду и промыть рану. Искалеченное плечо могло стать смертельным приговором в следующей игре.

— Замолчи! — внезапно раздался резкий голос. Это сказала Сэ Бек. Ее глаза, холодные и острые, как лезвие, метались между 240 и 244.

240 обернулась к ней с вызовом.

— Это ты мне? Или ему?

— Вы оба, — без колебаний ответила 067, и в ее голосе прозвучала такая непоколебимая уверенность, что даже 240 на секунду смутилась.

В этот момент лифт резко остановился, и кабину сильно качнуло. Миран, не успев подготовиться, с силой ударилась больным плечом о стену. Из ее горла вырвался сдавленный, шипящий звук. Ее снова подхватила под руку Сэ Бёк, и на этот раз девушка не могла не заметить темное, влажное пятно, проступившее через ткань кофты.

— У тебя кровь, — констатировала она, нахмурившись. Ее взгляд стал еще более пристальным.

Миран, стиснув зубы от боли, лишь отмахнулась здоровой рукой.

— Пустяки. Обычная царапина.

Она не хотела показывать слабость.

Когда они вышли из лифта и направились в общий зал, Миран шла чуть позади, отдаленно слыша, как 067 и 240 о чем-то коротко и сердито переговаривались. Подойдя к входу в зал, где уже собирались другие игроки, Миран остановилась.

— Идите без меня, я приду чуть позже, — сказала она, обращаясь больше к Сэ Бек, чем к кому-либо еще, — Нужно в туалет. Не стоит волноваться.

Не дожидаясь ответа, она свернула в сторону уборной. В туалете, забаррикадировавшись в кабинке, она с трудом стянула кофту, а затем и футболку. Осмотр подтвердил худшие опасения — рана от осколка снова открылась. Воспользовавшись водой и клочками туалетной бумаги, она кое-как промыла рану, стиснув зубы, чтобы не закричать. Хуже всего было осознавать, что зашить ее нечем. Оставалось лишь туго перевязать плечо оторванной тканью от футболки и надеяться на лучшее.

Когда она вернулась в общий зал, всем игрокам уже раздавали скудный ужин — по початку кукурузы. Она остановилась на пороге, окидывая взглядом свою команду. Игрок 212, та самая женщина, которую бросил Док Су, стояла посреди зала и снова что-то рассказывала активно жестикулируя при этом, но на нее уже почти никто не обращал внимания. Сан Ву сидел на одной из ступенек, и когда его взгляд встретился с взглядом Миран, он молча поднялся, взял ее порцию кукурузы и, подойдя, протянул ей.

— Спасибо, — тихо сказала Миран, принимая еду. Их пальцы ненадолго соприкоснулись. Она села рядом с Сэ Бек, которая расположилась на ступеньку выше Сан Ву, и принялась без аппетита клевать зерна.

— Кто у нас капитан? — 212 размахивала своей кукурузой в разные стороны и указала ей на Сан Ву, — Крутыш, да? Ты капитан?

— Тут капитанов нет. У нас все равны — ответил ей 218.

— Ещё лучше. Равноправное общество! — крикнула она и повернулась в сторону команды мужчины с тату, —Вот блин, у вас всё не так, как у этого вонючего урода , который вообразил себя королём!

— Кстати, тётенька, а за что они вас выперли? — заговорил Ки Хун.

— Малыш, не называй меня так! — она отрицательно покачала кукурузой в руках и состроила грустное лицо, — Ми Нё! Ми Нё, запомнил? И меня никто не выпирал! Я сама ушла! Мы с этим сбродом на разных уровнях развития!

— Они прогнали тебя и набрали сильных мужиков, прямо перед игрой. Буд-то они знали, во что будем играть. — Не выдержал Сан Ву.

Спустя некоторое время, когда тишина стала тягостной, заговорил Сан Ву. Его голос был низким и серьезным.

— После отбоя может опять начаться драка. Нужно быть готовыми.

Миран внутренне передернулась, представив себе хаос и крики прошлой ночи. Ей определенно точно не хотелось повторения этого кошмара. Быть затоптанной в темноте, не видя врага... Нет, только не это.

Заговорил игрок 196, крепкий мужчина с вечно недовольным выражением лица.

— Это как? У нас в команде четыре женщины и этот старик. Да это вообще без шансов.

Далее вмешался 244. В его глазах читалась практичная, почти животная решимость.

— Нападем на самых слабых первыми.Пока они не напали на нас.

Позади Миран раздался саркастический хмык. Это была 240.

— Надо же,какой кровожадный божий слуга. Только что молился, а теперь предлагает убивать.

— Что поделать? Мы все грешники, — без тени смущения или сомнения ответил 244, — У каждого из нас руки в крови после сегодняшнего дня. Мы сделали выбор. Выжить.

Нападение— лучшая защита, — игрок 196 мрачно кивнул, — Я с ним согласен.

После долгого, тягостного молчания, заговорила Сэ Бёк. Ее голос был тихим, но абсолютно четким, и все повернулись к ней.

— Во время прошлой драки убили мужчину на соседней кровати. Тот, кого он считал союзником, сломал ему шею.

— Вы мне доверяете? — Она обвела всех холодным взглядом, — Я вот никому не доверяю.

После ее слов между участниками повисло напряженное молчание. Каждый погрузился в свои мысли, осознавая горькую правду ее слов. Только Миран, наблюдая за девушкой, с трудом сдерживала горькую усмешку. Она поняла истинный замысел 067. Сэ Бек хотела просто отвязаться от этих парней.

Молчание прервал Ки Хун, пытаясь вернуть хоть какую-то логику в обсуждение.

— Ладно. Раз так, займемся обороной. Построим баррикады, пока свет не выключили. Хотя бы нам будет за чем укрыться.

Идея была не самой хорошей, но она была лучше, чем хаос. Все, даже те, кто минуту назад выступал за нападение, с видимым облегчением ухватились за этот план. Началась суета. Матрасы, одеяла, остатки мебели — все пошло в ход. Миран также помогала, хоть каждое движение и отзывалось болью в плече. Она таскала более легкие вещи, поддерживая конструкцию, пока более сильные участники возводили импровизированную стену вокруг их зоны.

Закончив свою работу, Миран в изнеможении присела в отдалении от всех, прислонившись спиной к холодной стене. Она наблюдала за суетящимися людьми, за тем, как Сан Ву отдает тихие распоряжения, как Ки Хун пытается всех подбодрить, как Сэ Бёк молча и эффективно делает свою часть работы. «Мы как муравьи перед грозой, — подумала она. — Суетимся, строим, не зная, сметет ли нас ураган или мы устоим».

Спустя пару минут к ней бесшумно подсела Сэ Бек. Они сидели рядом в тишине, обе слишком уставшие и слишком погруженные в свои мысли, чтобы говорить.

Наконец, Миран с легкой, но отчетливой усталостью в голосе нарушила молчание, не глядя на девушку:

— Спрашивай.

Сэ Бек повернулась к ней, ее пронзительный взгляд будто пытался прочитать тайные мысли на ее лице.

— Почему?— выдохнула она. — Почему ты пытаешься помочь мне? Позвала в команду и даже... Заботишься?

Миран помолчала, собираясь с мыслями, а затем медленно повернулась к 067.

— Не знаю. А обязательно нужна причина?

На лице Сэ Бек появилось еще большее недоумение, смешанное с недоверием.

— Люди никогда и ничего не делают просто так. Всегда есть причина. Выгода, например.

"Девочка, — с горькой нежностью подумала Миран, — Тебя так рано научили этой жестокой правде». Она вздохнула, глядя в эти слишком взрослые для юной девушки глаза.

— И какая же выгода мне была от помощи тебе? — пожала плечами женщина, тут же об этом пожалев, — Я не понимаю,что ты хочешь услышать, Сэ Бек.

— Правду, — резко выпалила та, — Зачем ты это делаешь?

Миран откинула голову на стену, глядя в грязный потолок.

— Сначала мне не понравилось, как с тобой обращался в первый день 101. Это было... гадко. Потом меня восхитил твой внутренний стержень. Ты не сломалась. Не заплакала. Ты очень сильна духом. Сильнее, чем многие из тех, кто здесь притворяется крутыми.

Она замолчала, давая словам проникнуть в сознание девушки. Сэ Бек слушала, не отрывая взгляда, и в ее глазах что-то менялось. «Не может быть, — думала Сэ Бек, — Всегда есть подвох. Ласковые слова всегда сменяются требованием оплаты. Но в ее глазах... В ее глазах нет лжи. Или я просто не хочу ее видеть?»

Миран затем продолжила, и в ее голосе прозвучала неприкрытая нежность:

— А знаешь, мне всегда хотелось, чтобы у меня была младшая сестра.

Она повернулась к Сэ Бёк и улыбнулась — настоящей, теплой, веселой улыбкой. И, не дав девушке опомниться и ответить что-либо, резко перевела тему:

— Ну, моя очередь задавать вопрос. Как ты здесь оказалась?

Сэ Бек на секунду замерла, оценивая ситуацию. Но что-то в Миран — может, эта улыбка, может, усталость в глазах — заставило ее опустить защиту. Немного.

— Деньги, — коротко сказала она, — Мне нужны были деньги.

— Разве не всем здесь? — мягко подтолкнула ее Миран.

Сэ Бек замолчала, глядя куда-то в пространство перед собой. Потом, обреченно, начала рассказывать, как будто выдавливая из себя слова:

— Мы с братом и мамой бежали. С Севера. Мама... Я не знаю где она сейчас. Брат сейчас в детском доме. Мне нужны были деньги. Чтобы купить дом и забрать его.

Миран слушала, не перебивая, и ее сердце сжималось от боли. «Боже, она еще ребенок. Ребенок, который несет на своих плечах груз, неподъемный даже для многих взрослох».

— Я понимаю, — тихо сказала она, когда Сэ Бек замолчала, — Понимаю, что значит быть в долговой яме, из которой, кажется, нет выхода.

— А ты? — тихо спросила 067, — Как ты сюда попала?

Миран решила, что будет честна в ответ. Если уж доверять, то доверять полностью.

— Мой бывший муж. Он обанкротился, набрал долгов, а потом просто... Скрылся. Оставил на меня свои долги.

Сэ Бёк смотрела на нее, и в ее глазах читалось нечто новое — не сочувствие, нет, это чувство было им недоступно здесь, а скорее... Уважение.

— Он предал тебя, — констатировала девушка.

— Да, — просто ответила Миран. — Как и многие другие в моей жизни. Но знаешь, что я поняла? Иногда предательство — это не конец. Иногда это просто... повод начать все заново.

Они снова замолчали, но теперь тишина между ними была другой — не неловкой, а почти комфортной, тишиной двух людей, нашедших неожиданное понимание.

Вскоре Ки Хун собрал всех вместе для последнего инструктажа.

— Скоро отрубят свет. Думаю, сразу они не нападут, будем дежурить по очереди, на всякий случай.

Его речь подхватил Сан Ву, его аналитический ум уже все просчитал.

— Лучше по двое. На случай если один вдруг уснет или перейдет на сторону противника.

После его слов заговорил старик, номер 001.

— Позвольте, тогда я в первой паре. Старику много сна не надо.

Его перебил 196 с нескрываемым скепсисом:

— Но как мы можем доверять старику?А вдруг он уснет? Или... Того хуже.

— Я буду первы, — Сан Ву прервал возможные споры, взяв инициативу на себя

Миран, до этого сидевшая с опущенной головой, подняла взгляд и произнесла четко и ясно:

— Если ты не против, я подежурю с тобой. Все равно сейчас не усну.

Сан Ву только кивнул, стараясь, чтобы его лицо оставалось невозмутимым, но внутри он почувствовал острое, почти болезненное удовлетворение от того, что именно она будет с ним в эти первые, самые опасные часы.

Когда свет наконец выключили, погрузив зал в густой, почти осязаемый мрак, наступила звенящая тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием и храпом спящих. Миран и Сан Ву устроились спиной к своей баррикаде, откуда им был виден практически весь зал. Первое время они сидели в полной тишине, прислушиваясь к каждому шороху, вглядываясь в темноту.

Потом Сан Ву тихо, почти шепотом, спросил:

— Как твое плечо?

— Все в порядке, — так же тихо ответила Миран. — Правда, не волнуйся.

Вновь повисло молчание. Но на этот раз оно было наполнено не тревогой, а чем-то иным. Чем-то напряженным и трепетным.

Сан Ву сидел, глядя в темноту, но все его существо было сосредоточено на женщине рядом. Он думал о ней. О том, какое безумно важное значение она приобрела для него за эти несколько дней. «Она вошла в мою жизнь, как ураган, — размышлял он, — сломав все мои правила. Я всегда жил расчетом. Каждый шаг, каждое решение было взвешено и просчитано. Я избегал привязанностей, потому что они — слабость. Они мешают думать здраво. А теперь? Теперь я ловлю себя на том, что готов рискнуть всем, лишь бы увидеть, что с ней все в порядке. Миран... Она заставляет меня чувствовать. Чувствовать страх, тревогу, нежность... И эту безумную, всепоглощающую жажду защитить ее, прижать к себе, никогда не отпускать. Что со мной происходит? Это опасно. В этом месте опасно чувствовать. Но... Я не могу остановиться».

Он поймал себя на мысли, что именно ее доверие, ее вера в него, пусть и осторожная, стала для него самым ценным призом в этой смертельной игре. Деньги, ради которых он пришел сюда, померкли перед простой возможностью сидеть рядом с ней в тишине.

Чтобы прийти к окончательному выводу, чтобы развеять последние тени сомнений, он повернулся к ней в темноте. Его глаза уже привыкли к мраку, и он видел смутные очертания ее лица.

— Это правда? — тихо спросил он.

Миран вздрогнула от неожиданности и повернулась к нему.

— Что? О чем ты?

Сан Ву пояснил, и его голос прозвучал максимально серьезно, без привычной ему насмешливой нотки:

— В ту ночь,когда ты ночевала у меня в квартире, ты сказала, что я тебе нравлюсь. Это правда?

Миран ошарашенно произнесла, и он почувствовал, как она замерла:

— Так ты не спал...

— Да, — подтвердил он, — Я не спал. И все слышал.

Он внимательно смотрел на нее в темноте, терпеливо ожидая ответа, ловя каждое движение ее тени. Он даже не понимал, что замер и почти не дышал все это время.

Миран вздохнула. Не нервно, а скорее с облегчением, будто сбрасывая с себя тяжелый груз. Она повернулась к нему и посмотрела ему прямо в глаза, которые уже могла различать во мраке.

— Да,— спокойно и четко сказала она, — Ты мне нравишься.

Сан Ву услышал долгожданный ответ, и что-то в нем разом ослабло и одновременно воспряло. Он не смог сдержать широкой, искренней улыбки. Не говоря больше ни слова, он наклонился и поцеловал ее.

Это был не страстный, требовательный поцелуй. Сначала — это было просто прикосновение. Нежное, трепетное, вопрошающее. Миран на секунду застыла в полном ступоре, ее мозг отказывался воспринимать происходящее. Но затем ее тело отреагировало раньше разума. Она ответила на поцелуй. Сначала осторожно, почти несмело, а затем с нарастающей уверенностью.

Поняв, что его не оттолкнули, что она отвечает ему с той же страстью, Сан Ву позволил себе потерять остатки контроля. Он обнял ее за талию и притянул к себе ближе, стирая последние сантиметры между ними. Одна его рука осталась на женской талии, крепко держа ее, а другая поднялась к ее спине, ладонью ощущая ткань ее кофты, тепло ее тела сквозь нее, напряжение мышц. Миран, в свою очередь, одной рукой обняла его за шею, пальцы вцепились в воротник, а вторую запустила в его волосы, ощущая их непривычную мягкость.

Нежный и трепетный поцелуй постепенно все больше набирал обороты, выражая все те чувства, которые оба так долго сдерживали. Становился страстным, откровенным, полным того самого невысказанного чувства, что копилось в них все эти дни — страха, надежды, отчаяния и внезапной, яркой радости от того, что они еще живы.

Оторвавшись от ее таких манящих губ, Сан Ву прошелся по линии ее скул, ощущая нежность ее кожи, затем опустился к шее, целуя ее, оставляя легкие, обжигающие прикосновения. Миран наклонила голову, открывая ему больший простор в области шеи, ее пальцы сильнее сжали его волосы, а из груди вырвался тихий стон. В этом жесте была полная отдача и доверие, которые в этом аду стоили больше, чем все деньги мира. В этот момент не было ничего, кроме них двоих, их поцелуев и чувств, которые обещали спасение от всего ужаса, что их окружал.