Принц (гет)

Он довольно долго смотрел в потолок, не шевеля ни единым пальцем.

Но даже так ему было тяжело.

Тяжело дышать, тяжело думать, тяжело просто существовать. Его будто поместили под гигантский невидимый пресс, что давил буквально на каждую клеточку его тела. И сильно легче со временем не становилось. Он едва всё это выносил.

Однако какой-то прогресс всё же был.

Он не знал, сколько времени на это ушло, но в какой-то момент просто почувствовал, что может наконец повернуть головой. И если верна была фраза: «Движение — это жизнь, а жизнь — это движение», — то именно этот самый поворот и должен был доказать ему, что он всё ещё жив. Жив по-настоящему.

Мышцы шеи нехотя принялись сокращаться, и взгляд его от серого потолка сместился к такой же серой стенке. А мгновение спустя вниманием его завладела та, кто, как оказалось, всё это время находилась рядом.

Ванда.

Пьетро не видел её лица, но и раскиданных поверх одела каштановых волос ему было достаточно, чтобы признать любимую сестру. Она сидела на кресле возле кровати и, крепко держа его за руку, полулегла на постель рядом с ним. Плечи её медленно вздымались и столь же медленно опускались вниз.

Ванда спала, поверну голову к изножью.

Пьетро открыл было рот, чтобы к ней обратиться, однако по итогу не выдавил из себя ни слова. И причин тому было сразу несколько.

Он не хотел её беспокоить, не был уверен, с чего начать, и, что самое важное, Пётр попросту эту девушку не знал. Он впервые в жизни её видел. А она сидела тут, у его кровати, и переплетала его пальцы со своими. Это было довольно странно. Пётр пока банально не понимал, как на всё происходящее реагировать.

Посмотрев ещё с пару секунд на затылок сестры, Пьетро обежал взглядом остальное помещение. И сразу же его узнал. Не мог не узнать, ведь это была его собственная комната.

Глаза Пьетро скользнули по вмонтированным в потолок светильникам и остановились на большом панорамном окне с видом на город. Сейчас оно было частично задёрнуто шторами, однако льющиеся из-за стекла лучи солнца всё равно обеспечивали достаточный уровень освещения. По крайней мере, жаловаться на излишнюю темень Пьетро уж точно не приходилось.

А потому он спокойно продолжал изучать своё окружение.

Изучать и частично поражаться, ибо даже из текущего его положения было видно, что своей площадью комната превосходила всю квартиру Петра. Человеку банально не нужно было столько места для своих нужд. Никому не нужно. И Пьетро в том числе, что можно было понять хотя бы по тому, как много пустого пространства в комнате оставалось.

Пьетро жил здесь уже не первый год, а всё равно не смог свою обитель чем-то осмысленным наполнить. Стол с компьютером у стены, беговая дорожка, шкаф с одеждой, пара тумбочек и набор вычурной, но в меру практичной мебели. Вот, собственно, и всё, что бросалось в глаза. И это при том, что почти всю мебель Пьетро попросту навязали. Сам он выбирал лишь кровать, компьютерный стол и компьютерное же кресло с откидывающейся спинкой и на колёсиках.

Пьетро помнил, что имелся здесь и отгороженный дверью санузел, однако, лёжа на кровати, посмотреть на него не мог. Да и не было в том сейчас никакой нужды. В туалет, во всяком случае, ему уж точно не хотелось.

Пролежав неподвижно ещё какое-то время, Пётр всё же решил попробовать подняться. Хотелось получше осмотреться, чтобы понять ситуацию, в которой он оказался. Да и не мешало задуматься о том, что ему делать дальше. Проснуться-то он проснулся, но одним этим ведь всё не ограничивалось. Не мог же он просто лежать в постели и надеяться на лучшее.

Надо было что-то предпринять.

И начать Пётр решил с того, чтобы освободить свою руку. Очень медленно и с максимальной осторожностью Пьетро разжал пальцы сестры и вытянул ладонь на себя. Ванда от этого, к счастью, не проснулась. Даже не поёрзала.

Но самая сложная часть была ещё впереди. Петру предстояло как-то заставить себя встать на ноги.

Сперва он всё так же медленно сполз на противоположный край кровати, после чего свесил с него ноги. Босые стопы коснулись пола, и холод последнего тут же отозвался в теле волной мышечного напряжения. И это помогло. Пётр упёрся руками в кровать и резче, чем рассчитывал, принял сидячее положение.

Голова от такого закружилась, а перед глазами затанцевали тёмные пятна.

Однако сдаваться Пётр не стал и, немного отдышавшись, продолжил.

Ноги всё больше дрожали по мере того, как на них перемещался вес всего тела. Поначалу Пётр оторвал от кровати свой таз, а затем, поймав равновесие, убрал и обе руки. И последнее действие едва не обернулось для него мгновенным падением. Колени предательски подогнулись, но Пётр усилием воли заставил их держаться, несмотря ни на что. Они могли бежать со скоростью в двести миль в час, так что уж с небольшой прогулкой по комнате просто обязаны были справиться. Пьетро знал это лучше, чем кто-либо ещё.

И всё равно первый шаг походил, скорее, на скольжение. Стопа, практически не отрываясь от пола, сместилась вперёд на жалкие десять сантиметров. Разочарование от подобного «движения» было почти что унизительным.

Однако шаг всё же был сделан. Лёд тронулся.

Второй дался Петру с точно таким же сопротивлением, а вот уже третий показался ему ощутимо легче. А затем и четвёртый, и пятый. Когда он дошёл до окна и выглянул наружу, Пётр уже мог, не трясясь, стоять на своих двоих, пускай и всё ещё в процессе тяжело дышал.

И, сдвинув влево плотную штору, он уставился на панораму города, усиленно его вспоминая.

Дженоша.

Уединённый остров и расположенный на нём одноимённый город-государство. Пьетро помнил, как ходил по его улицам и общался с местными жителями. Ванда часто составляла ему компанию.

Например, вон тот большой фонтан возле статуи его отца. Там каждую пятницу давала выступление группа мутантов-циркачей. Пьетро хорошо помнил, насколько завораживающее зрелище они порой устраивали. Особенно в последний раз, когда Ванда вызвалась к ним присоединиться. Её способность к манипуляции вероятностями и взаимодействию с квантовыми возможностями для стороннего наблюдателя зачастую выглядела как просто магия. Пьетро и сам долго время считал её кем-то вроде волшебницы. Или, быть может, ведьмы. Очень доброй и красивой ведьмы.

Пьетро всё это помнил.

Пьетро здесь уже был.

Но вот Пётр?

Он видел представшую ему картину в самый первый раз.

Эти устремлявшиеся кверху небоскрёбы, меж которыми парили умевшие летать мутанты. И это окружавшее город со всех сторон море. Ни с чем из этого ему сталкиваться прежде не приходилось. Ничего из этого он ранее не знал.

Пётр поднял левую руку и поднёс её к стеклу. Появилось полупрозрачное отражение. Наклонившись ближе, он точно так же увидел и своё лицо, однако сразу пришёл к выводу, что этого ему недостаточно. Нужно было что-то более чёткое. Он должен был на себя посмотреть.

Пьетро помнил, что в шкафу имелось ростовое зеркало, а потому незамедлительно направился к нему. Шаги давались всё легче и легче, так что всего через несколько секунд, он уже дёрнул дверцу из белого дерева на себя.

И лицо его было… нормальным. Знакомым.

Именно таким, какое он и ожидал увидеть. Это лицо знал Пьетро, и это же лицо знал и Пётр. Это было их лицо. А, значит, это совершенно точно было и его лицо. Никому другому оно не принадлежало.

Пьетро приподнял подбородок, покрутил его из стороны в сторону, а после внимательно присмотрелся к собственным глазам. Всё такие же голубые, как и прежде. Никаких перемен. Даже прозрачное третье веко было на месте. Главная защита его глаз никуда не делась. Это радовало.

И в то же время удивляло, ибо у Петра ничего подобного в прошлом не было. Его глаза всегда были нормальными человеческими. С самыми обычными веками. Ведь он-то мутантом никогда не являлся. Уж точно не в том смысле, которое вкладывал в это слово Пьетро.

Тогда что же?..

Раздался стук в дверь.

— Леди Ванда? — вопросил на английском тонкий девичий голос. — Это София. Простите за беспокойство, но ваш отец настаивает, чтобы вы вышли и поели. Он очень волнуется.

Пьетро тут же глянул на свою сестру, но та даже не шелохнулась. Лишь продолжила полусидеть-полулежать на его кровати.

— Леди Ванда? — вновь заговорила София по прошествии нескольких безмолвных секунд. — Прошу прощения, но мне было приказано войти, даже если вы не будете отвечать.

Ушей Пьетро достиг щелчок открываемого замка.

— Пожалуйста, простите, — вновь извинилась София, толкая дверь и заходя внутрь. — Прошло уже два дня и…

Она замерла, едва переступив порог. Тёмно-карие глаза упёрлись во всё так же стоящего у шкафа Петра и очень широко раскрылись. А мгновение спустя из её тонких пальцев выскользнул поднос.

Столкновение металла со мрамором выдалось громким. И лишь немногим тише разбилась фарфоровая посуда.

— Сэр… Пьетро?... — глухо спросила София, медленно отходя в коридор.

Однако для ответа времени не дали.

С обеих сторон от Софии тут же появились две фигуры в униформе дворцовой охраны и, заслонив её собой, точно так же ошалело уставились на полуголого Пьетро.

— Какого?.. — выдал парень со светящимися зелёным светом глазами.

Пьетро его узнал.

Джулиан. Телекинетик. Один из самых молодых сотрудников службы безопасности дворца. Они с Пьетро разговаривали пару раз. Ничего особенного. В основном банальный обмен приветствиями.

Но, по крайней мере, они были знакомы.

— Не может быть… — выдохнула следом металлическая девушка, которую Пьетро уже припомнить не мог.

И именно она быстрее всех с первичным шоком и справилась.

— Ты кто такой? — вопросила она предельно суровым голосом, одновременно с чем пальцы её левой руки обратились пятёркой острейших лезвий. — Как ты сюда попал? И как смеешь ты принимать этот облик?

Пётр замер в нерешительности.

Сперва он действительно почувствовал себя каким-то воришкой, пробравшимся на чужую территорию, однако быстро вспомнил, что это была комната Пьетро. Это была его комната. Он имел полное право здесь находиться.

— И как, — начал он на русском, — я должен, — продолжил на румынском, — это понимать? — закончил Пьетро на чистом английском.

Обращался он к Джулиану, как к единственному, кого хоть сколько-то знал. И лишь по истечении пары секунд понял, что что-то с его речью было не так.

А меж тем ворвавшаяся к нему парочка заметила мирно дремлющую Ванду. Которая почему-то до сих пор не проснулась.

— Миледи! — повысив голос, обратилась к ней девушка и тут же бросилась к кровати. Лезвия на её руке при этом никуда не делись. — Мил…

Пьетро оказался рядом.

Меньше, чем за секунду, он пересёк половину комнаты и схватил неизвестную за запястье. И сжал пальцы так сильно, что на металлической коже проявились заметные вмятины.

— Не трогай её, — потребовал он, опять смешивая разные языки.

— Что ты с ней сделал?! — выкрикнула в ответ девушка, одновременно с чем вторая её рука обратилась длинным обоюдоострым клинком. — Отвечай немедленно, или я…

Пьетро вновь не дал ей договорить.

Только лишь он заметил угрожающее ему острие, как инстинкты Петра сделали своё дело. Сжав левый кулак, он быстро нанёс точный удар девушке под дых, и её буквально от него отбросило. Она не согнулась и не упала. Она именно что отлетела, врезавшись затем в стену рядом с дверью. Тело её при этом сплющилось и оползло вниз.

— Сессили! — обернувшись к ней, выкрикнул Джулиан, но быстро взял себя в руки и вновь повернулся к Пьетро. — На землю! — потребовал он с горящими гневом глазами.

И это была не просто команда.

Пьетро ощутил, как его начала захватывать некая сила, что пыталась свалить его на пол и скрутить за спиной руки.

Да только вот покоряться ей Пётр уж точно не собирался.

Он резко подался в сторону, оказавшись у самого окна, и быстрее, чем Джулиан смог отреагировать, подскочил к нему слева. Локоть уже был согнут и занесён для хорошего удара, однако в последний момент Пьетро сменил траекторию и уберёг парня от участи обзавестись сломанной челюстью. При условии, что он в принципе смог бы это столкновение пережить.

Однако и просто ничего не делать тоже было нельзя.

Потому Пётр толкнул Джулиана плечом в грудь, сбив его на пол, и тут же отбежал к Ванде.

— Просыпайся, — попросил Пьетро, несильно тряся сестру за плечо. — На нас напали. Не знаю, что происходит, но нужно бежать. Сейчас же!

Но Ванда не реагировала.

— Руки прочь от неё!

Не вставая с пола, Джулиан послал в Пьетро телекинетический удар, который угодил тому в бок и отбросил на тумбу. Отчётливый треск разрезал воздух, но, к счастью, сломано было лишь только дерево. На Пьетро даже царапин не осталось.

Что, впрочем, очень быстро могло измениться.

Металлическая девушка — Сессили — тоже уже пришла в себе и, вскочив на ноги, ощетинилась множеством шипов и лезвий. Которые к тому же ещё и прямо на глазах удлинялись. Сессили и шагу по направлению к Петру не сделала, а сформированные ею орудия уже преодолели несколько метров, готовясь вот-вот его пронзить.

Но Пьетро видел их. Каждое поблёскивающее на свету острие.

И он доподлинно знал, что был быстрее их всех.

Схватив отломанную ножку, он подался влево и швырнул её перед собой, целясь Сессили точно в колено. И он попал. Металлические отростки как раз добили тумбочку, когда снаряд из дерева достиг положенной цели. Сессили потеряла равновесие и чуть отшатнулась вбок.

А Петру только это и было нужно.

Он тут же оказался рядом с ней и мощным ударом отправил Сессили в новый полёт. Она, в отличие от Джулиана, была Пьетро совершенно незнакома, да и свою удивительную стойкость продемонстрировать уже успела. Можно было не сдерживаться.

Но, к сожалению, одной только Сессили дело не ограничивалось.

Джулиан вновь атаковал Пьетро телекинезом, опять попытавшись его обездвижить. И пускай Пьетро, как и в первый раз, смог нежелательных последствий избежать, глобальной проблемы это не решало. Он всё ещё понятия не имел, почему тот, кто их с сестрой должен был защищать, вдруг нападал на него в его же собственной комнате.

В чём причина?

«Контроль разума? — предположил Пьетро, лихорадочно размышляя. — Копирующий способности перевёртыш? Или же…»

— Да чего ты творишь, Джулиан? — вопросил он, подскочив к поднимающемуся охраннику спереди. — Почему?

Тот выглядел растерянным.

Это хорошо читалось по его лицу.

— Прочь! — выкрикнул он и испустил вокруг себя телекинетическую волну.

Пьетро успел среагировать, а потому выскочил из зоны поражения за считанные мгновения до того, как его бы зацепило. Но вот пол вокруг себя Джулиан попортил знатно.

А позади него уже спешила в атаку Сессили. Одна её рука вновь стала клинком, а вторая обратилась уже палицей. Неестественно вытянув торс, она нависла над Джулианом и устремила к Пьетро сразу оба орудия.

Он, конечно, и тут уклонился, однако всё множащиеся в голове разрозненные мысли чуть-чуть его замедлили. Рука-меч Сессили его всё же достала. Слегка. Лезвие оставило на коже совсем крохотную царапину. Ничего хоть сколько-нибудь серьёзного.

И тем не менее Пьетро словно парализовало.

Этот красный след на его груди… Он напоминал ему кое о чём… О том, что произошло совсем недавно…

Он напоминал Пьетро о его смерти.

— Но как?.. — вопросил он сам у себя, не успев, впрочем, закончить.

В комнате появились новые лица, и Пётр тут же переключил всё внимание на них. Очередные сотрудники дворцовой службы безопасности. Кого-то Пьетро припоминал, а кого-то сейчас видел впервые. Но вот ту, что стояла впереди всех, он знал очень хорошо.

Фиолетовые волосы и фиолетовые же глаза.

Элизабет Брэддок.

Телепат.

«Спи», — раздался в голове её тихий голос.

И сознание Петра его тут же покинуло.