Зелья, кровь и тишина (гет)

Сентябрь 2004 года встретил Роуз Снейп дождливым вечером в её лондонской лаборатории. За окном зажигались огни города, а она, разложив перед собой пергамент с отчётом о последних исследованиях, в который раз вносила правки в сложные рунические схемы. Тишину нарушал лишь шелест страниц и мерный стук дождя по стеклу.

— Опять работаешь допоздна? — раздался знакомый голос из дверного проема.

Роуз вздрогнула и подняла взгляд. В дверях стоял Уильям Вичвуд, его рыжие волосы были взъерошены, а в руках он держал два стакана с кофе — их маленький ритуал. За три года этот магловский учёный стал тем, кто понимал язык её мыслей, кто видел не просто волшебницу, а учёного, промелькнуло у неё в голове.

— Анализ взаимодействия магических и молекулярных структур, — отодвинула она отчёт. — Иногда кажется, что мы пытаемся соединить два разных мира, которые отчаянно сопротивляются.

— Но ведь именно в этом и есть красота, — Уильям поставил стакан перед ней. — Находить точки соприкосновения, общий алгоритм там, где другие видят только непреодолимые различия.

Два мира, думала Роуз, глядя на него. Его мир — это микроскопы и ДНК-секвенаторы. Мой — ингредиенты, излучающие магию, и свитки, хранящие заклинания. И всё же мы ищем одно и то же — структуру, истину.

Внезапный стук в дверь прервал их разговор. На пороге стоял Элиот, его плащ был промокшим от дождя, а на лице застыла привычная маска настороженности.

— Простите, что прерываю, — его взгляд скользнул по Уильяму. — Нужно обсудить кое-что по работе. Срочно.

— Элиот, Уильям в курсе моей работы в Отделе тайн, — сказала Роуз, специально делая ударение на словах. — Полностью.

Элиот замер, его взгляд изменился, в нём читалось переосмысление:

—Тем более... — он достал из мантии свёрнутый свиток. — Новая информация о перемещениях определённых лиц. Думаю, будет полезно для ваших совместных исследований.

Май 2005 года.

Свадьба Роуз и Уильяма проходила в маленькой загородной церкви, затерянной среди зелёных холмов Йоркшира. Северус Снейп, облачённый в строгие чёрные мантии, стоял в притворе и смотрел на дочь. Сегодня она казалась особенно хрупкой в своём простом, но изысканном платье цвета слоновой кости, которое мягко подчёркивало каждое движение.

— Ты уверена в своём выборе? — его голос прозвучал тише обычного, почти шёпотом.

Роуз поправила фату, и в её глазах вспыхнул знакомый огонёк.

—Так же уверена, как ты был, когда выбирал маму.

Когда зазвучала музыка, Северус предложил ей руку и повёл по узкому проходу. У алтаря их ждал Уильям в строгом костюме, с тем же выражением сосредоточенности, с каким обычно изучал научные труды.

В решающий момент церемонии Северус взял руку дочери и, глядя прямо в глаза Уильяму, вложил её в его ладонь.

— Она будет видеть угрозы там, где ты их не заметишь, — произнёс Снейп, и его голос был тихим, но каждое слово падало с весом свинца. — Не пытайся её успокоить. Будь её якорем в мире, которому она не доверяет.

Уильям выдержал его взгляд, и в его глазах читалась не бравада, а глубокая уверенность:

—Я не буду её успокаивать, сэр. Я буду просить её научить меня их видеть. Вместе мы разберём этот мир на молекулы и поймём его. В конце концов, это моя работа.

После церемонии, когда основные поздравления были сказаны, Северус кивком пригласил молодожёнов в тихий дворик церкови. Лили уже ждала их там с небольшой шкатулкой в руках.

— Вы берёте на себя ответственность не только друг за друга, — начал Северус, когда они остались вчетвером. — Но и за всё, что наша семья пронесла через годы.

Лили открыла шкатулку, показывая два простых серебряных браслета:

—Это будет вашей связью. Они будут тёплыми, пока вы оба в безопасности.

Уильям бережно взял один из браслетов:

—Удивительно...

— Это просто забота, дорогой, — мягко сказала Лили. — Наша семья научилась ценить её выше любых заклинаний.

Роуз надела свой браслет и протянула руку к Уильяму. Когда их пальцы соприкоснулись, металл на запястьях вспыхнул тёплым золотистым светом.

— Видишь? — прошептала она. — Теперь ты часть этого безумия.

— Я бы не променял его ни на что, — так же тихо ответил Уильям.

Северус наблюдал за ними, и впервые за весь день его плечи расслабились. Возможно, именно так и должно было быть.

* * *

Май 2007 года

Элиот Снейп стоял на балконе своего номера в парижском отеле, опираясь о кованые перила. Вечерний город сиял внизу тысячами огней, но его мысли блуждали далеко за пределами столицы. Прованс или Нормандия? — размышлял он, перебирая в уме достоинства разных регионов Франции. На юге теплее, но север напоминает Англию... Мысль о том, что через неделю его жизнь навсегда изменится, вызывала странную смесь радости и тревоги. Выбор дома казался такой простой, почти обыденной заботой на фоне грядущих перемен.

Тихие шаги за спиной заставили его обернуться. Габриэль подошла к нему, её серебристые волосы казались почти прозрачными в лунном свете. Прежде чем он успел что-то сказать, она поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его.

— Ну что, мисс Делакур, — прошептал Элиот, когда их губы разомкнулись, — через неделю вы уже будете миссис Снейп.

Габриэль задержала взгляд на его лице, в её глазах плескалась смесь нежности и иронии.

—Если бы кто-то полгода назад сказал мне, что я выйду замуж за британского агента...

— А сегодня это стало реальностью, — Элиот притянул её ближе. — И, кажется, наш союз одобрен на самом высоком уровне.

— Тогда рада, что соответствую высоким стандартам Снейпов, — её пальцы легли на его грудь.

В ноябре 2006 года, Элиот проводил плановую инспекцию системы безопасности французского Министерства магии, когда в конференц-зале заметил Габриэль Делакур. Она представляла международный отдел — строгая, собранная, с умными глазами, которые, казалось, видели насквозь не только схемы защиты, но и его самого.

После совещания она предложила ему кофе, и их разговор затянулся на несколько часов. Он рассказывал о своей работе в Аналитическом отделе, она — о тонкостях международной магической дипломатии. Оказалось, что Габриэль, как и он, выросла в мире, где приходилось постоянно быть настороже — хоть и по другим причинам.

— Когда твоя сестра — знаменитая чемпионка Турнира Трёх Волшебников, — говорила Габриэль, — ты учишься скрываться в тени с детства.

— А когда твоё происхождение — государственная тайна, — отвечал Элиот, — ты учишься не оставлять следов.

Поместье Делакур сияло в лучах заходящего солнца. Белые павильоны, украшенные живыми орхидеями и серебряными лентами, раскинулись на идеально подстриженных лужайках. Воздух был наполнен ароматом цветущей лаванды и звуками струнного квартета.

Элиот в изысканных мантиях цвета тёмной ночи стоял рядом с Северусом под сенью цветущей магнолии, наблюдая, как гости занимают свои места. Полный аншлаг, — пронеслось у него в голове, пока он отмечал про себя, как директор МакГонагалл занимает место в первом ряду с неизменной строгостью во взгляде, а Джинни Уизли — тьфу, Долгопупс — устроилась рядом с мужем, их пальцы сплетены. Гостей собралось достаточно, чтобы заполнить пространство под белоснежными павильонами, но не слишком много, чтобы сохранить камерность момента. Слизеринская выправка отца сегодня казалась особенно уместной.

— Помни, — тихо сказал Северус, не глядя на сына, — брак — это не только союз двух людей. Это союз двух историй, двух семей.

— Я помню, отец.

Когда зазвучала музыка, все встали. Габриэль шла к алтарю в платье из серебристого газа, которое переливалось при каждом движении, словно сотканное из лунного света. За ней шла Флёр, сияющая от счастья за сестру.

Церемония была изысканной и трогательной. Когда они обменялись клятвами, Лили подошла к ним с двумя браслетами — точной копией тех, что она когда-то подарила Роуз.

— Носите с гордостью, — прошептала она, застёгивая браслет на запястье Габриэль. — И с осторожностью.

Пир продолжался до утра. Под конец вечера Элиот и Габриэль ускользнули в тенистый уголок сада.

— Ну, миссис Снейп, — сказал Элиот, целуя её руку.

— Звучит странно, но приятно, — улыбнулась она в ответ.

Вдалеке слышались голоса гостей, смех, музыка — но здесь, в их маленьком уединённом уголке, существовал только он, она и начало их общей истории.

* * *

Апрель 2008 года.

В уютном французском доме Элиота и Габриэль царило непривычное оживление. Лили осторожно укачивала на руках новорождённого Адриена Теодора, а Северус стоял рядом, внимательно изучая черты лица внука.

— Удивительно, — тихо произнесла Лили. — Тёмные волосы Снейпов, но глаза... небесно-голубые глаза Габриэль.

Младенец сжал крохотный кулачок, с упорством пытаясь поймать прядь её волос.

— И характер явно не из робких, — заметил Северус. — Смотрит на мир с вызовом...

— Как его отец в детстве, — улыбнулась Лили.

— Как его дед, — парировал Северус, и в углу его губ дрогнула тень улыбки.

Дверь в гостиную отворилась, и в комнату вошла Роуз с заметно округлившимся животом.

— Покажите мне нашего маленького бунтаря, — она нежно коснулась щёчки племянника. — О, смотрите-ка! Настоящий Снейп, но с французским шармом.

— Сочетание, способное покорить мир, — с лёгкой иронией ответил Северус.

Лили покачала головой, не отрывая взгляда от внука:

—Оставь ему право быть просто счастливым ребёнком.

— В нашей семье счастье всегда шло рука об руку с силой, — задумчиво произнёс Северус.

Роуз перевела взгляд на брата:

—Кажется, отец уже видит в нём будущего гения зельеварения.

— Пусть попробует, — усмехнулся Элиот. — Габриэль твёрдо намерена научить его всем тонкостям французской магии.

Ноябрь 2008 года

В доме Роуз и Уильяма в пригороде Лондона пахло свежей выпечкой и детскими присыпками. Близнецы Себастьян Уильям и Элизабет Роуз мирно спали в своей колыбели, пока их родители разбирали очередную посылку из Франции.

— Смотри, Элиот и Габриэль прислали подарки, — Роуз достала два миниатюрных свитера ручной работы. — И записку с поздравлениями.

Уильям развернул приложенное письмо:

"Поздравляем с рождением двойняшек. Примите наши соболезнования относительно предстоящих бессонных ночей — по опыту знаем, что с одним ребёнком непросто, а с двумя..." — он улыбнулся. — Типичный Элиот, даже в поздравлении не может без лёгкой иронии.

— Зато практичные подарки, — Роуз показала серебряные погремушки с защитными чарами. — Габриэль написала, что такие же заказывали для Адриена.

В этот момент раздался мягкий хлопок — это Северус и Лили появились с помощью трансгрессии.

— Как наши внуки? — Лили сразу направилась к колыбели.

— Только уснули после утренних колик, — устало улыбнулась Роуз. — Два часа укачивала по очереди.

— Двойная нагрузка требует двойного терпения, — заметил Северус, заглядывая в колыбель. — Но и двойная радость.

Уильям с гордостью смотрел на детей:

—Себастьян уже проявляет необычайную внимательность, когда я рассказываю ему о своих исследованиях. А Элизабет... — он улыбнулся, — пока предпочитает общество мамы, но я уверен, что её ждёт великое научное будущее.

— В месячном возрасте главное достижение — чтобы хорошо спали и кушали, — Лили нежно поправила одеяльце. — А наука подождёт.

Северус молча наблюдал за спящими внуками, и в его обычно строгих глазах читалось глубокое удовлетворение.

* * *

Лето 2012 года

Семейный пикник в саду Хогвартса был в полном разгаре. Четырёхлетние Элизабет и её французский кузен Адриен, приехавший на каникулы, устроили настоящее магическое представление. Элизабет с восторгом создавала радужные пузыри, которые лопались с хлопком, рассыпаясь блёстками, а Адриен пытался управлять струйками воды из садового фонтана, вызывая восхищенные возгласы взрослых.

— Смотри, — тихо сказала Лили мужу, наблюдая за детьми. — Настоящий фестиваль стихийной магии. В её возрасте я тоже не могла контролировать свои способности.

Северус внимательно следил за действиями внуков, одобрительно кивая:

—Сильные проявления для их лет. Особенно у Адриена — редкая точность контроля для его возраста.

В это время Себастьян, с серьёзным видом не по годам, устроился рядом с дедом за своим детским алхимическим набором. Он старательно повторял движения Северуса, смешивая безвредные травяные сборы.

— Движения ещё неуверенные, — заметил Северус, — но последовательность запоминает хорошо. Для первого раза — достойно.

Их разговор прервала сова с письмом от Элиота. Лили, прочитав послание, улыбнулась:

—У Габриэль и Элиота родилась дочка. Назвали Адель Виолетт.

Северус кивнул, его взгляд на мгновение смягчился:

—Хорошее имя. Французская элегантность и английская стойкость — достойное сочетание.

В этот момент Себастьян, отложив свою маленькую серебряную ложку, подошёл к деду:

—Деда, — сказал он с детской серьёзностью, — я научусь варить зелья для новой кузины?

Северус встретил взгляд внука:

—Научишься. Но сначала освоим основы. Каждый рецепт требует терпения.

Лили наблюдала за этой сценой, и в её сердце рождалась тихая радость. После всех испытаний их семья не просто выжила — она разрослась, став тем прочным фундаментом, ради которого стоило сражаться. В этих детях — озорной Элизабет, мечтательном Адриене и серьёзном Себастьяне — они видели будущее, ради которого были пройдены все трудности.