После появления Гермионы в новом образе по Хогвартсу поползли слухи. Кто‑то шептался, что она «сошла с ума», кто‑то — что «наконец‑то поняла, как надо жить».
— Ты видела, как она сегодня прошла мимо слизеринского стола? — пищала Парвати Патил за завтраком. — И даже не покраснела!
— А Малфой ей улыбнулся! — добавила Лаванда Браун. — Они что, подружились?
Гермиона, сидя за гриффиндорским столом, делала вид, что не слышит. Но краем глаза заметила: Драко действительно смотрел на неё — не с насмешкой, а с одобрением.
После уроков он догнал её в коридоре:
— Ну что, Грейнджер, ты уже чувствуешь власть?
— Власть над кем? Над сплетнями? — она усмехнулась.
— Над собой. И над теми, кто тебя недооценивает. — Он кивнул на группу первокурсников, которые замерли, увидев их вместе. — Видишь? Ты уже меняешь правила игры.