Затмение (джен)

Ноосфера. Летописи. Божественный Блог.

Запись 3961080453:

Собравшиеся здесь и сейчас существа не походили на обычных разумных, даже несмотря на удивительное разнообразие жителей Города. Однако, что точно можно было признать, глядя на них, так это то, что здесь и сейчас собрались очень неординарные, невероятно могущественные существа. Они были воплощением высшей силы, Боги различных пантеонов, властелины судеб миллионов. Каждый из них нёс в себе отпечаток своей стихии, своего культа, своей — зачастую кровавой или полной интриг — истории.

Вокруг длинного стола, вырезанного из цельного куска золотистого мэллорна, царило напряжённое молчание. Незримая аура силы исходила от каждого присутствующего, заставляя воздух буквально гудеть от этой мощи. В зале, где собрались эти небожители, не было окон, а свет исходил от мерцающих сфер, паривших под высоким, сводчатым потолком, расписанным сценами древних битв.

— Итак, уважаемый Нидил, — сверкнул глазами высокий, стройный эльф с острым взглядом, — зачем ты собрал нас?

— Действи… ик!.. тельно! Давно по… — качнул гном головой в рогатом шлеме, создавая перед собой очередную кружку с элем, которая материализовалась из искрящегося воздуха. — Пора выяс… Ик! снить это!

— Уважаемый Гримнир, прошу не прерывать меня! — бросив на гнома гневный взгляд, прервал его речь высокий эльф, раздражённо закинув длинную косу белоснежных волос за спину. — Когда придёт время, мы обязательно дадим вам слово!

— А я хочу сейчас! — грохнул об стол кружкой гном, выплеснув часть её содержимого на стол и сидящих рядом богов.

Лейн, Богиня Целительства, сидящая по правую руку от Гримнира, брезгливо отшатнулась, и влага мгновенно испарилась с её безупречного платья и поверхности стола, не оставив следа.

— Пьянь! — выдохнул эльф, сидящий напротив него, презрительно шевельнув острыми ушами.

— А Эсмириэль — женское имя! — осклабился гном, глядя на эльфа с таким видом, что у того сразу же зачесались кулаки, так захотелось врезать по наглой, бородатой морде.

— Ах ты!.. — взъярился эльф, вскакивая на ноги, и его белоснежные одежды словно наполнились невидимым ветром и засияли так, что на эльфа стала больно смотреть.

Гном только издевательски ухмыльнулся и поудобнее перехватил кружку. Взгляд его прищуренных глаз стал каким-то холодным, прицеливающимся. Эльф почувствовал себя неуютно под этим взглядом сильного воина. Эсмириэль вспомнил, что гном не одну тысячу лет являлся Богом Войны у подгорных коротышек. Впрочем, это никак не влияло на то, что оскорбление, нанесённое гно…

— Хватит! — инфернальным голосом прервал перепалку Нидил.

Гном почувствовал, как от его голоса и морозного дыхания он стремительно трезвеет. Кристаллы льда мгновенно покрыли его бороду и рогатый шлем. Это был не просто гнев, это была абсолютная, всепоглощающая воля Смерти.

— Вот гадство! — едва слышно шепнул он, скребя ногтем ледяную корку на шлеме.

Другие и вовсе промолчали. Аура Нидила придавила их, заставив вспомнить, что перед ними не просто один из богов, а Тот Кто Замораживает Дыхание.

— И, уважаемый Эсмириэль, Я не помню, что давал вам слово, — более спокойно проговорил Нидил.

Эльф порывался что-то сказать, но потом просто махнул рукой, не найдя подходящих слов. Он опустился на место, сверля Гримнира гневным взглядом, который тот, впрочем, полностью игнорировал, пытаясь рассмотреть, насколько сильно его эль превратился в лёд.

✹ ✹ ✹

Нидил парил над столом в виде рогатого черепа, окружённого сизой дымкой, а остальные боги внимательно слушали его. Ну или делали вид, что увлечены его речью. Постоянный, холодный пульс его могущества заполнял комнату, не давая отвлечься.

«А почему бы и нет, если этот гад начинает морозить тех, кто его не слушал? — подумал гном, больше увлечённый элем в кружке, превратившимся в кусок льда. — Интересно, а можно его как-то выгрызть из кружки?»

— Таким образом, — голос Нидила звучал, как далёкий, леденящий душу рокот, — мы имеем массовое и необъяснимое исчезновение душ. Они не идут на перерождение, а зависают где-то ещё. Кто-то перехватывает их, и с каждым днём перехватывает всё больше и больше!

По залу прокатился тревожный ропот. Души — это не просто верующие, это источник силы богов, топливо для их могущества, основа их существования. Уменьшение потока означало ослабление, а в перспективе — медленное угасание.

— Итак, кто что думает по этому поводу, друзья? — спросил Нидил, завершая свою короткую речь.

— А что тут думать? — ухмыльнулся гном, наконец-то откусив небольшой кусочек льда из кружки. — Это не наша проблема. Раз у вас кто-то ворует души, то вам с ним и разбираться! У меня достаточно верующих, чтобы безбедно существовать ещё несколько тысяч лет.

Раздавшийся после его слов одобрительный гул показал, что многие из богов поддерживают его мнение. Их божественные владения и верующие пока оставались нетронутыми, и они не горели желанием ввязываться в конфликт с неизвестным, но наверняка могущественным врагом.

— Ес-с-сли бы-с-с-с кто-то-с-с-с попыталс-с-с-ся украс-с-сть мои душис-с-с, — прошипела Ллос, Кровавая Богиня Дроу, её нижние паучьи конечности нервно подёргивались, — то он бы давно молил о смерти в моих Чертогах Ужас-с-с-сной Боли! Я готова-с-с вс-с-сех поместить в мои чертоги-с-с-с!

— Помолчи, Ллос, — оборвал её Нидил, — ты выбрала свой лимит на пятьсот лет вперёд!

— С-с-с-с-с-с! — недовольно зашипела паучиха.

— Кто ещё что-то хочет сказать? — спросил Нидил, не обращая на паучиху никакого внимания.

— Тут надо бы спросить, что об этом думает Паладайн, — проговорил ни к кому конкретно не обращаясь эльф. — Где он, кстати?

— Как всегда отсутствует, — ухмыльнулся в бороду гном.

— Я связывался с ним, — недовольным тоном проговорил Бог Смерти, — он сказал, что слишком занят сегодня и не может отвлекаться.

Все боги загалдели, выражая своё недовольство таким отношением к ним светлого бога. Паладайн, Бог Света и Созидания, всегда вёл себя высокомерно, считая себя выше остальных.

— Но он тоже обеспокоен тем, что души, предназначенные ему, пропадают неизвестно куда, — добавил Нидил. — Он подтвердил, что и его Светлые Чертоги недополучают положенное.

— Так может стоит просто разделить их прямо сейчас поровну и раздать каждому его долю? — выступила Ллос, всё ещё надеясь извлечь из ситуации личную выгоду.

— Боюсь, что наша паства этого не поймёт, — фыркнул эльф. — Это подорвёт веру в божественный порядок. Разумные верят, что души попадают к своему богу за отличную службу, а не распределяются по коммерческому сговору.

— Мои ребята точно выроют топор войны! — грохнул заиндевевшей кружкой об стол гном. — Они воюют ради славной смерти и попадания в мои Чертоги Вечной Битвы, а не ради того, чтобы их души достались какому-то эльфийскому пацифисту!

— Даже твои дроу отрекутся от тебя, Ллос, — фыркнул Нидил. — Тем более, я слышал, что у тебя и так назревает восстание.

— Жалкие с-с-с-самцы хотят с-с-с-свободы, — фыркнула кровожадная богиня. — Я дам им её… На камне жертвенника-с-с-с!

Спор начал разгораться с новой силой, каждый бог отстаивал свою позицию и свой интерес, но никто не предлагал реального решения. Нидил уже собирался снова навести порядок, чтобы произнести очередное леденящее душу замечание, как…

✹ ✹ ✹

Неожиданно для всех в комнате громко бумкнуло, словно взорвалась гигантская петарда, и всё помещение затянуло густым дымом, почему-то пахнущего яблочным мармеладом с корицей.

— Ч-что?.. — удивился Нидил, его огни в глазницах черепа запылали сильнее. — Что происходит?!

— Смотрите! — эльф вытянул руку, указывая на появившийся в комнате мягкий пуфик гигантских размеров, расцветкой напоминающий детский мяч. — Там кто-то лежит!

Все тут же посмотрели туда, куда указывал изящный палец эльфа. На пуфике, свернувшись калачиком, покоилось странное существо, собранное из частей разных животных: голова козла, одна львиная лапа и одна куриная, хвост, похожий на змеиный, и, что самое странное, два разных рога на голове.

— Тш-ш-ш-ш! — зашипел на всех гном, с ужасом смотря на свёрнутое в калачик тело. — Тихо! Не разбудите его!

— А я и не сплю! — приподняло голову странное существо, после чего львиной лапой почесало олений рог.

После чего боги услышали громкий стук — гном банально рухнул в обморок.

— Эт… это Дискорд! — выдохнул с пола гном, приходя в себя и опираясь на локоть. — Бог Хаоса одного из миров Сферы!

— И что тут опасного? — спросил бог эльфов, чувствуя себя обманутым. Это чудище выглядело скорее нелепо, чем угрожающе.

— Он безумен! — громким шёпотом проговорил гном. — Когда закрылись порталы, он не смог вернуться к себе домой и сошёл с ума! Везде ищет своих маленьких пони! А не найдя, он…

— Я не сошёл с ума, — возразил Дискорд, ухмыльнувшись какой-то безумной, но жутко обаятельной улыбкой. — Я и раньше был не в себе. Хаос, знаешь ли… А что касается пони, это просто самая совершенная форма существования.

— В прошлый раз он поставил на уши все наши горы, а нас превратил в пони! — прошептал в ужасе гном, его лицо побелело, а борода начала трястись.

— Правильно! А сейчас я и из вас сделаю маленьких, миленьких пони, — обрадовал всех ассиметричный змей, его хвост игриво вилял из стороны в сторону. — Пони всем и сразу! И пусть никто не уйдёт обделённым!

Боги вскочили. Их божественное чутьё, притупленное многовековой скукой, теперь заорало сиреной: беги! В этом существе не было привычного могущества, которое можно было бы оценить, измерить и победить. В нём был непредсказуемый, всепоглощающий Хаос, который не подчинялся никаким законам, даже божественным. Началась паника. Могущественные Боги, полновластные властелины своих народов, не сговариваясь, кинулись к выходам. Раудо попытался создать портал Порядка, но тот лишь превратился в гигантский, ярко-жёлтый бублик, который с грохотом упал на пол. Эсмириэль метнулся к двери, но обнаружил, что дверная ручка стала живым, смеющимся осьминогом. Последней почти исчезла Ллос, попытавшись сбежать через портал, но только замерла неподвижно, застряв в сияющем проходе портала.

Дискорд, ставший сейчас каким-то очень гротескно нелепым, уже разошёлся по полной и начал свой гипнотический танец. Дискорд извивался, сворачиваясь и разворачиваясь разноцветными кольцами, полностью парализовав волю богов. Он парил над столом, его части тела двигались с неестественной грацией, словно каждая жила своей жизнью, а вокруг него заплясали радужные, психоделические вихри.

«Словно питон Каа, танцующий для бандерлогов», — как-то отстранённо подумал Вишну, вспомнив читанную в каком-то из миров сказку.

— Вы слышите меня, бандербоги? — прошипел Дискорд, подмигнув Вишну, его голос завораживал.

— Мы слышим тебя, Дискорд, — дрожащими от страха голосами провыли боги, не сводя взглядов с Лорда Хаоса.

Дискорд взвыл громче, тело его заизвивалось ещё сильнее, расцветая разноцветными пятнами, а потом он почти запел. С подвываниями декламируя какую-то ерунду на тарабарском языке, который, тем не менее, проникал прямо в суть их божественного естества:

Такара-бара!

Абдура мана пра пара!

Зузу манулус,

Атабдабуру хаура!

Ото мидору,

Тантеки ни ва хикару!

Дан даре дей,

Арива кару харуру!

Впавшие в транс божки дружно покачивались в такт этой белиберде, а потом стали преображаться. Они с диким ужасом смотрели друг на друга, на появившиеся у них копыта и отросшие рога, крылья и гривы. Нидил, не успевший убежать, почувствовал, как его рогатый череп покрывается мягкой, розовой шерстью. Гном Гримнир стал маленьким, неуклюжим единорогом с огромной бородой, а эльф Эсмириэль — изящной, но не менее паникующей пегаской с длинной белой гривой.

Кто-то от шока упал в обморок, кто-то завыл, тоскливо выдавая громкую, противную ноту. В общем, божкам было не до веселья. Зато Дискорд буквально светился от счастья, с удовлетворением разглядывая стоящих вокруг него маленьких цветных пони — в этот момент он был счастлив, его миссия, казалось, была выполнена. Но вдруг один из божков задёргался, его тело покрылось рябью, а потом он принял прежний вид и обессиленно распластался на полу зала.

После него задёргались и другие, повторяя действия своего товарища. Божественная сущность, даже будучи временно подавленной, отторгала навязанную форму. Нидил, сбросив розовую шерсть, вновь стал рогатым черепом, источающим гнев и ледяной холод. Вскоре все они лежали на полу, не в силах пошевелиться и только с ужасом смотрели на Дискорда.

— Тц! — цыкнул зубом драконикус. — Опять не получилось! Что ж, в другой раз!

Он щёлкнул когтями птичьей лапы и исчез, растворившись в яркой вспышке и облаке дыма, который теперь пах исключительно солёными огурцами. В комнате остались лишь обессилившие божки, пластом лежащие на полу.