Сын в бою за его спиной (джен)

— Мой Император, — Вейдер почтительно опустил голову. Синеватое сияние прорезало тьму.

— Лорд Вейдер, — также официально приветствовал Палпатин, и больше ничего не добавил. Тишина сгустилась.

Без сомнения, он уже успел ознакомиться с отправленным вчера докладом. О содержании отчётов СИБ думать не хотелось. Особенно одного конкретного наблюдателя, с которым давно пора поговорить по душам…

Вейдер поспешно проверил ментальные щиты.

Прочь все опасные мысли, не хватало ещё усугубить и без того шаткое положение. Надо сконцентрироваться на деле.

Он тяжелее оперся на сжатые кулаки.

— Мой Император. Люк Скайуокер оказался очень сильным одарённым. Он использует Силу не задумываясь. Прекрасный пилот, — в груди потеплело, и Вейдер позволил себе на миг насладиться этим чувством. Но тут же снова собрался и продолжил:

— И ещё кое-что. Оби-Ван Кеноби мёртв. Люк убил его. Моим старым мечом.

Молчание.

Полупрозрачная фигура не шевелилась.

Вдох-выдох.

Прохладное прикосновение к сознанию.

Вейдер вздрогнул, инстинктивно ощетиниваясь, а потом застыл, осознавая, от кого только что закрылся.

— Ученик, — бесстрастно обронил Император.

— Простите, Учитель, — тихо сказал Вейдер. Опустил ментальные блоки, открываясь, и приготовился к боли.

Но ощутил лишь осторожные, почти бережные касания. Неожиданное великодушие. Почему? Лучше не задумываться.

Он благодарно прикрыл глаза, позволяя воспоминаниям свободно кружиться в разуме.

— Вот как… Видения, отменные рефлексы и врождённое умение находиться в потоке Силы. Гремучая смесь, — спустя пару минут сухо подытожил Император.

И умолк.

Вейдер считал свои сиплые вдохи, не осмеливаясь поднять ментальные щиты. Просто считал. Не думал. Никаких лишних мыслей.

Двенадцать, тринадцать… двадцать один.

Давящее ощущение присутствия истончилось. Вейдер вдохнул чуть более расслабленно. Двадцать шесть…

Не думать.

Ждать.

Тьма подери, как быстро он сдался — как быстро его поглотил знакомый липкий страх. Страх за близкого человека.

— Вейдер.

Опасно вкрадчивый голос вонзился в затылок.

— Да, мой Император, — «Спокойнее».

— Твой сын обладает одним очень полезным качеством. Назови его, и он останется жив.

Что?

Белый контур на полу качнулся, синеватая голограмма расплылась перед глазами.

Проклятье…

Вейдер с силой вдавил кулаки в пол, силясь замаскировать приступ слабости.

— Подумай хорошенько, ученик, — прошелестело над головой. — Если ты не способен выделить и оценить это качество, сыном Люк тебе не станет… Ни в одном смысле.

Тьма всколыхнулась вокруг. Вейдер, холодея, ощутил, как от голограммы расходятся тяжёлые волны — и поглощают его корабль, отсек за отсеком, сминая, подавляя его собственную Силу. Светлый огонёк — сын — окутывается коконом мрака.

Нет!

Панический ужас захлестнул сердце.

«Мой Император, пощадите!»

«Я жду ответа».

Ответ. Сосредоточиться. Отставить панику. Рассуждать.

Учитель никогда не даёт невыполнимых задач.

Вейдер заново вспомнил, как дышать. Усилием воли обуздал эмоции. Итак, воспоминания. Император всего лишь посмотрел воспоминания, значит, ответ можно найти.

Качество характера, которое гарантирует сыну жизнь.

«Дышать, не забывать дышать».

Навыки пилота вряд ли интересны. Убийство Кеноби? В состоянии аффекта. Желание отомстить за отца, гнев, боль, ненависть?

Нет, это не может быть связано со сторонами Силы. Особенно если учесть, как доходчиво Учитель ему в своё время объяснил, что разницу видят лишь те, кто безнадёжно слеп.

Что-то царапнуло душу.

Убийство. Люк был уверен, что отомстить мучителю отца — правильно.

Несмотря на то, что вся информация об Энакине — короткие сводки из голонета.

Отец.

Семья.

Вейдер весь подобрался, как гончая, почуявшая добычу.

Сын пойдёт за отцом. Просто потому, что это отец.

Он мысленно вознёс коротенькую молитву Великой Силе и позвал:

— Учитель.

— Слушаю тебя, ученик.

— Люк Скайуокер будет верен своей семье, — руки свело судорогой.

Император ответил:

— Люк Скайуокер будет жить.

Горячая волна облегчения затопила сознание. Вейдер на миг задохнулся. Прохрипел:

— Благодарю вас, Учитель.

Короткий смешок.

— Вейдер. — Неожиданно тёплое касание Силы окутало разум и всё тело. — Мой невнимательный ученик… Вспомни, что я тебе сказал, после Мустафара. Контролировать и беречь.

Мысли лихорадочно заметались.

Тогда… Великая Сила!

Кажется, Учитель только что славно поразвлёкся. И преподал очередной урок, который запомнится на всю жизнь.

Хатты подери его методы!

Тихий смех над головой.

— Вспомнил?

— Да, Мастер.

Картинка из прошлого встала перед глазами.

… Вейдер, опутанный проводами и трубками, лежит в медицинском блоке на очередном сеансе восстановительных процедур. Ему всё кажется бессмысленным, но Учитель приказывает. Потом садится рядом и углубляется в датапад, равнодушный и спокойный. А его Сила плотно окутывает Вейдера — удивительно тёплая, почти нежная. И он успокаивается, сам того не замечая, расслабляется и уплывает в сон. Просыпается всегда в одиночестве. Чётко ощущая при этом, что Император ушёл за пару секунд до пробуждения.

И только один раз Вейдер поднял веки — и встретил внимательный взгляд голубых глаз. И было в них что-то… Ожидание, приглашение… сочувствие, досада?

Слова сорвались с губ сами собой:

« — Учитель, вы бы казнили мою жену? Если бы она выступила против вас?

— Я бы приговорил её. Официально, — ответил Император, не задумываясь. Он словно ждал этого вопроса.

— Вы позволили бы мне…

— Да. Ситхи — собственники, мой юный ученик. И в этом не только слабость, но и сила. Её следует уважать.

— Но если так, то я… Вы ведь контролировали меня через мои привязанности…

— Контролировать и беречь — одно и то же, Вейдер. При грамотном подходе. Запомни мои слова».

Тогда ему казалось, что никогда не будет пользы от этих слов.

Все, кого он любил, мертвы.

А теперь…

Вейдер закрыл глаза.

Голограмма приглушённо светилась. Учитель не говорил ни слова.

Тьма ушла, освобождая корабль. И теперь колыхалась вокруг, непривычно тёплая. Совсем как в те жуткие дни после Мустафара. Она ласкала, успокаивая, мягкая и уютная. Хотелось зарыться в неё лицом и ни о чём не думать.

Вейдер доверчиво распахнул сознание и купался в молчаливом понимании. Наслаждался странной, почти болезненной близостью — возможной лишь между одарёнными.

Лишь между Учителем и учеником.

Между отцом и сыном.

Осознание пронзило насквозь. Вейдер вздрогнул и невольно отпрянул от Императора, пытаясь закрыться.

Не удалось. Его осторожно остановили, удержали, как будто… погладили по голове?

— Ты только сейчас понял, Вейдер? — мягко спросил Палпатин.

— Мой Император, — голос сорвался. — Я… простите. Я и мысли не допускал…

— Ну и зря. Впрочем, оставим это. У тебя есть все шансы стать хорошим отцом Люку.

Вейдер в смятении вскинул голову. Первый раз за весь разговор. Император откинул капюшон и задумчиво улыбался.

«Отец».

Вейдер отвёл глаза, чувствуя, как жар заливает щёки. Он хорошо помнил, как терзался в своё время мыслями об отцовстве. Падме ходила беременная, а он вскакивал по ночам от кошмаров. Ему снились две вещи — её смерть и его ошибки. Как может вырастить детей тот, кто сам никогда не знал отца? Не видел примера? Не ощутил на себе длань карающую и милующую — из любви.

Больше двадцати лет назад… так и было. Мальчишка-сирота.

А потом всё изменилось.

Самый опасный и могущественный человек в Галактике вытащил его с того света. Сидел с ним рядом, по-своему успокаивая и поддерживая. А потом гонял немилосердно — учил. Издевался, насмехался, наказывал. Беспощадно.

Тратил на него уйму собственного времени и нервов.

Использовал в своих планах. Давал невыполнимые на первый взгляд задания — даже не допуская мысли, что ученик может не справиться. Требовал невозможного. Заставлял добиваться результата.

И всегда был рядом.

Вейдер зажмурился.

Когда привычка ощущать Учителя в Силе превратилась в потребность? Он не заметил.

Учитель... больше, чем отец.

— Вейдер… — мягкий голос растекается вокруг, вплетается в Тьму. — Мой ученик…

Виски легонько покалывает, сознание плывёт. Щиты растворились в этой обволакивающей силе. Император волен сейчас сотворить с ним что угодно. Он один имеет на это право. Единственный… но когда-то таких людей было двое.

Вейдер дышит медленно и глубоко, а под закрытыми веками парят смутные очертания лица Шми Скайуокер.

Доверие.

Абсолютная уверенность в том, что в Галактике есть человек, который искренне волнуется об искалеченном, закованном в броню ситхе со скверным характером.

«А теперь у меня есть сын. Нас трое — мы практически семья».

— Вейдер, — гораздо твёрже прозвучало сверху. — Тебе пора.

— Да, мой Император, — не открывая глаз, согласился тот.

Голограмма погасла, и Вейдер опустился на пол в темноте, погружаясь в медитацию. Сын приглушённо светился в Силе, целый и невредимый.

Впервые за долгое время на душе было по-настоящему спокойно.

…

Резкая трель врезалась в уши. Вейдер оторвался от чертежей нового ИЗР, присланных с верфей на рассмотрение и утверждение. По привычке не глядя на монитор у входа, потянулся Силой. Удовлетворённо хмыкнул и нажал «впустить».

На пороге возник слегка помятый и очень бледный капитан Пиетт.

— По вашему приказанию прибыл, милорд, — отсалютовал он. Вытянул руки по швам. Вейдер посмотрел на судорожно прижатые друг к другу пальцы. Перевёл взгляд на лицо — абсолютно бесстрастное.

«Хорошая выдержка, капитан. Но есть к чему стремиться».

— Вольно, — обронил негромко.

Пиетт слегка расслабил руки и снова застыл. В Силе растекалась щекочущая смесь страха, усталости и готовности выполнить приказ.

Вейдер со стуком бросил датапад на стол — капитан дёрнулся. Бросил косой взгляд в сторону и снова замер, глядя в одну точку.

«Тренированные нервы. Ничего, сейчас ты у меня запоёшь».

Вейдер медленно поднялся, в два шага приблизился к Пиетту, ловя мгновенный порыв отшатнуться. Остановился — на расстоянии, но ощутимо нависая над невысокой напряжённой фигуркой.

Тьма шевельнулась, впитывая страх, потянулась. Вейдер редко позволял себе отпускать кровожадную ипостась Силы среди своих людей. Практически никогда. Но сейчас…

Не нужно быть одарённым, чтобы ощутить давящую, вязкую жуть, расползающуюся по кабинету. Пиетт внутренне сжался, большие карие глаза остекленели.

Вейдер выдержал угрожающую паузу и сказал:

— Капитан. Настало время поговорить о вашей верности.

Пиетт посерел, кадык под твёрдым воротничком дёрнулся.

— Я вижу, вы меня поняли, — Вейдер позволил Тьме подобраться вплотную к адмиралу, и с усмешкой ощутил волну паники. Быстро подавленную, впрочем, до состояния здорового страха. Отличный командир, всё-таки.

Вейдер скрестил руки на груди, отметив, как Пиетт невольно проследил за движением чёрной перчатки, а потом неслышно перевёл дыхание, поняв, что удушения пока не предвидится.

«Всему своё время».

— Итак, капитан. Позвольте напомнить. Вы регулярно отправляете отчёты о моих действиях в СИБ. В увольнительных на Корусканте вы отчитывались лично Арманду Иссард, и два раза — самому Императору. И при этом не сочли нужным официально поставить меня в известность о своей деятельности.

«Кажется, ему хватит».

Лицо Пиетта приобрело нездоровый синеватый оттенок. Прижатые к бёдрам ладони мелко дрожали, сведённые судорогой.

— Я хочу знать, почему, — ровно сказал Вейдер. — Ведь вы знали, что я всё равно буду в курсе?

Пиетт сглотнул. Разлепил пересохшие губы, пытаясь ответить, но из горла вырвался нечленораздельный звук.

— Я жду ответа.

Капитан откашлялся, ещё выше вскинул подбородок и отчитался:

— Так точно, милорд. Я хотел сделать это с самого начала, но… — он замешкался. Вейдер нахмурился, считывая мысли. Когда человек на грани нервного срыва, это можно сделать легко и безболезненно.

А мысли метались любопытные: «Лгать милорду — самоубийство… Но приказ Императора противоречил моему долгу по отношению к прямому командиру! Милорд так ревнив ко всему, что попадает в его руки. Я бы точно не выжил. Зато был шанс, что он просто примет мою вторую службу, как данность — ведь это воля Императора… Великая Сила, пожалуйста, пусть Вейдер придушит меня сразу. Только бы не отдал Повелителю — тогда я буду умирать очень долго… Милорд, прошу вас!»

Последняя отчаянная мысль ментальным воплем выплеснулась в Силу, в карих глазах появилось умоляющее выражение.

Вейдер скривился под маской. Вот ведь… Учитель. Подкинул очередную задачку. Как всегда, на грани фола. Пиетт — очень ценный командир. Талантливый, преданный Империи, инициативный.

Терять его нельзя. Ни в одном из смыслов. А наказать нужно.

Проклятье.

«Учитель, если вы потом будете смеяться, я не знаю, что сделаю».

— Милорд, у меня был прямой приказ Императора, — наконец решился Пиетт. Он продолжал стоять совершенно прямо. Обречённо опустил веки и продолжил:

— Согласно приказу, я не долж... кхм, — от нервного перенапряжения у него перехватило горло. Полыхнуло ужасом — капитан решил, что его начали душить. И даже не попытался восстановить дыхание.

Идиот! Вейдер быстро обернулся. Запечатанная пластиковая бутылка с водой прыгнула в руку.

— Фирмус, дышите. Вы мне нужны живым.

Шагнул вплотную.

Пиетт от удивления распахнул глаза — и шарахнулся назад, больно приложившись лопатками о дверной косяк. Вейдер схватил его за плечо, удержав от падения. Поморщился. Силой откупорил бутылку и протянул перепуганному капитану:

— Пейте.

Тот машинально подчинился. На лбу выступила испарина, а в мыслях царил такой сумбур, что Вейдер даже не стал прислушиваться.

Отодвинулся подальше, свернул Силу — Пиетт вздохнул свободнее. И тут же застыл, уставившись в пространство перед собой пустым взглядом.

«Будем считать, что наказание состоялось. А как теперь в чувство привести?»

Вейдер опустился за стол, придвинул к себе датапад. Капитан стоял навытяжку, изо всех сил стараясь сохранять достоинство и с честью принять свою участь. Очевидно, решил, что главком собирается составить какой-нибудь фатальный указ.

— Капитан, подойдите сюда.

Тот вздрогнул. С трудом тронулся с места, подошёл, чётко печатая шаг.

— Ознакомьтесь. Лира Вессекс просит прислать компетентного специалиста на оценку своего нового творения. С практической точки зрения. Я хочу отправить вас.

Зрачки Пиетта расширяются, он на несколько секунд совершенно теряет самообладание и хватает воздух ртом. Сила вскипела гремучей смесью эмоций.

Изумление, недоверие, осознание, гордость, опасение сменяли друга друга… Пока, наконец, не осталось одно: жажда выполнить новую задачу превосходно. Оправдать доверие главнокомандующего.

«Не зря я его выбрал. Очень толковый командир».

Вейдер удовлетворённо наблюдал, как загораются решимостью карие глаза.

— Благодарю за честь, милорд! Разрешите ознакомиться с материалами?

— Вольно, капитан. Вся информация уже на вашем датападе.

Пиетт отдаёт честь, как на параде. Фуражка на лбу потемнела от пота, под глазами проступили темные круги — но он буквально горит жаждой действия.

«Нет исполнителя старательнее, чем тот, кто однажды серьёзно провинился».

Почему эта фраза всплыла в мозгу с интонациями Императора? «Учитель… вот ведь, с-ситх!»

Вейдер очнулся, обнаружив, что вновь занервничавший Пиетт ждёт его разрешения уйти.

— Вы свободны, капитан. Отправитесь завтра утром, возьмёте «Дельту» и восьмую эскадрилью для сопровождения. Штурмовики — на ваше усмотрение.

— Слушаюсь, милорд. Спасибо, милорд.

Дверь за капитаном закрылась. Вейдер усмехнулся, ощущая сумбурную волну облегчения, неверия и надежды. У Пиетта два варианта: напиться или вколоть успокоительное, после чего взяться за данные о новом разрушителе.

«Я бы напился. Но Фирмус — хороший офицер. Так что будет второй вариант, точно. Бедняга».

Медитационная камера раскрылась. Вейдер с усталым вздохом опустился в кресло. Края гигантской сферы сомкнулись, зашипел влажный, насыщенный кислородом и смесью препаратов воздух. Дроиды сняли маску, стали поочерёдно откреплять элементы брони.

Какое блаженство, вытянуться на тёплом ложементе, дышать без респиратора… и, наконец, просто заснуть. Уже уплывая в сон, Вейдер подумал: «А как отреагирует Люк, увидев меня без брони?»

---

Примечания:

Внезапно! Автора принакрыло:

Гален Марек (Старкиллер) берет Вейдера в плен на Камино. Тот фактически сдался сам.

Старкиллер хочет выяснить, что задумал учитель, но в процессе узнаёт много неожиданного.

"Ученик Дарта Вейдера" https://ficbook.net/readfic/5200021