Голос Под Хогвартсом. Имя, Которое Нельзя Произносить (джен)

Прошла неделя после событий в подземельях.

Хогвартс постепенно успокаивался — свет в окнах стал ровным, лестницы вновь передвигались по привычным маршрутами, а портреты почти перестали перешёптываться, хотя некоторые всё ещё косились на тёмные углы.

Гарри стоял на балконе Северной башни, глядя, как с рассветом поднимается туман над озером.

С тех пор как он вызвал нового патрона, внутри него что-то изменилось: словно маленькая искра, спрятавшаяся в груди, напоминала, что его магия больше не та, что прежде.

Гермиона подошла сзади — тихо, как всегда, когда размышляла.

— Профессор, — сказала она и усмехнулась, — студенты уже начали спорить, какого размера был твой патронус.

Одни говорят — с кентавра. Другие — с грифона.

— Я сам не знаю, — ответил Гарри. — Он был больше меня. И… мудрее.

Словно не я создал его, а он меня.

Гермиона кивнула, будто ожидала этих слов.

— Хогвартс… отдал тебе часть своей силы, — тихо сказала она. — После того, что ты сделал.

Замок ведь выбрал тебя много лет назад, помнишь?

Гарри посмотрел на башни.

Сегодня они казались особенно яркими, будто впитывали первые лучи солнца.

— Он живой, Гермиона. И теперь я это чувствую.

Она улыбнулась мягко, чуть грустно.

— Значит, комнат уборки станет больше?

Они вместе рассмеялись — легко, по-дружески.

Внизу, у входных ворот, Рон учил первогодков не пугаться гиперактивных пикси, случайно выпущенных из одного из ящиков его магазина магических товаров.

Пикси носились над его головой, а он кричал:

— НЕ БЕГАЙТЕ! ЭТИ МЕЛКИЕ ТВАРИ ЧУЮТ СТРАХ!

Студенты визжали — кто от страха, кто от восторга.

Жизнь возвращалась к обычному хаосу.

Гарри поправил мантию.

— Ты думаешь, всё кончено? — спросил он, сам не зная, хочет ли слышать ответ.

Гермиона посмотрела на него долгим взглядом, потом — на замок.

— Думаю… этого врага — да.

А вот тайны Хогвартса не заканчиваются никогда.

И мне кажется, что он теперь будет открывать их только тем, кто умеет слушать.

Они вместе направились вниз — к лестницам, которые послушно развернулись навстречу.

Тень, прятавшаяся в дальнем крыле, больше не появлялась.

Но иногда, ночью, Гарри слышал лёгкий, едва уловимый шёпот — не угрожающий, а будто зовущий.

Не опасность.

А приглашение.

Хогвартс жил.

И у него было ещё много историй, которые он собирался рассказать.

Очень много.