Лунная Роза. Часть 1 (гет)

Я с трудом помню, как чьи-то настойчивые руки подняли меня с того ужасного каменного трона. Трона, на котором меня короновали в рабы Вольдеморта...

Туман в голове рассеялся уже на улице, когда Люциус Малфой поспешно вел меня к карете. Тупая боль волнами разливалась от клейма, скрытого под плащом, к голове и сердцу. Мне было тяжело дышать, еще тяжелее идти, поспевая за Люциусом, который, как ни в чём не бывало, тащил меня за руку по тёмной аллее.

Он грубо втолкнул меня в карету, крикнул что-то вознице и залез сам. Я невольно задумалась, почему он так спешит, как будто за нами погоня. Если уж Тёмный Лорд отпустил меня сегодня, что может вызвать такой лихорадочный блеск в глазах Малфоя.

— Ну, всё, пока доедем до Хогвардса, у нас с тобой есть время побыть наедине, — сказал он, скидывая свой плащ и подсаживаясь ко мне.

— Люц, что ты... — но я уже поняла и вся сжалась от этой мысли, — Великий Мерлин, оставь меня в покое, Люц, мне и так плохо!

— Я не сделаю тебе хуже, поверь, — захохотал он.

Мне стало так гадко и страшно! Я была бессильна, в несущейся карете, откуда нельзя сбежать, без палочки, которой можно защитить себя. Некого позвать на помощь! Не переубедить его! Наверное, он весь вечер ждал этого момента!

Я оттолкнула Люциуса, но он тут же снова схватил меня, сжав мой руки за спиной. Из-за движения левой рукой, моя рана снова взорвалась болью. Я кричала, вырывалась, как могла, но пальцы Люциуса безжалостно касались моего тела, принося только отвращение, холод и новую боль.

Но вдруг наша карета резко затормозила.

— Какого черта?! — рявкнул Малфой.

Дверца распахнулась, и в кабинку ворвался холодный ночной ветер. Из-за темноты и заливших глаза слёз я не видела лица моего спасителя.

— Кто это? Что стряслось? — видимо Люциус тоже ничего не видел.

— Тебя ждёт Повелитель, — прозвучал ему в ответ глухой женский голос.

Беллатрикс! Я всегда буду узнавать её голос... Люциус отпустил меня и придвинулся к выходу. Я с облегчением вздохнула: он не осмелится ослушаться Вольдеморта даже ради того, чтобы изнасиловать меня.

— Не лги, ОН отпустил меня проводить мисс Кипли. Чего бы ему теперь срочно понадобилось вызывать меня обратно!

Я нервно вздрогнула — этот просто так не отступит.

— Я бы не загоняла лошадь, чтобы подшутить над тобой, — холодно сказала Беллатрикс. — Советую тебе поторопиться. А за Клер не волнуйся, я поеду с ней до Хогвардса. Ты же бери мою лошадь и возвращайся в замок.

— Вот чёрт... — прошипел он и, кряхтя, вылез наружу.

Камень свалился у меня с сердца, когда я услыхала удаляющийся стук копыт. Я поспешила запахнуть свой плащ и под ним дрожащими руками начала поправлять платье. Предплечье снова запёкло адским огнём...

— Мерзавец, — изрекла молодая женщина, легко впрыгнув в карету, — думает, что каждая Пожирательница Смерти должна отдаться ему. Так ему и надо: пусть помотается туда-обратно!

Я не ответила. Меня не успокоил тот факт, что не я одна чуть не стала жертвой Малфоя. Меня даже не обрадовало, что Беллатрикс против этого и что она всё-таки обманула его. Только одно в её словах задело меня, да так, что я чуть снова не разревелась: "Я теперь одна из... НИХ"

— Мери-Энн, Ванесса, Нарцисса... — стала перечислять она, — если бы не Рудольфо, он бы и ко мне приставал. Кастрировать таких...

Я не сдержалась и громко всхлипнула.

— Что такое? — спросила Беллатрикс.

— Болит... — выдавила я, предательские слёзы покатились по щекам. Хорошо, что в карете царила кромешная тьма, подумала я. Но и по звукам можно было определить, что я плачу.

— Плечо?

— Да.

— Ничего, это не страшно, — её голос вдруг стал шелковым и ласковым, — Боль — это даже очень хорошо, она очищает душу от сочувствия, от доброты и прочих лишних эмоций. Она готовит тебя для принятия истинного зла, приближает к Повелителю...

Садистские нотки в её голосе поразили меня. Похоже, она действительно верила в то, что говорила мне. Её рассудок помутился уже тогда. Ну а я, наивный ребёнок, силилась понять, что ж такого хорошего действительно может быть в боли!

— Я не могу быть одной из вас... — ответила я после минуты размышлений, — я не такая, как вы.

— О, ты еще как "такая как мы"! — засмеялась Беллатрикс, и её смех до ужаса напомнил мне смех Вольдеморта.

— Нет, я не смогла убить детёныша, — упрямо заявила я.

— О, это у всех бывает поначалу. Тем более у женщин. Сочувствие, материнский инстинкт — не более! Ты же убила взрослую мантикору. Убила без раздумий, без жалости и так красиво!

Я зажала рот руками, чтобы сдержать крик отчаянья. Почему?! Почему?! У меня не было выхода! Её бы и так убили... Это нечестно! Слёзы обжигали лицо почти так же, как клеймо Тёмного Лорда жгло мою руку.

— Наступит день, и ты всё поймешь, — нравоучительно сказала женщина, — Ты ещё будешь благодарить судьбу за то, что на твоём плече есть череп со змеёй и что ты служишь самому могущественному волшебнику. А пока хнычь и стони, сколько хочешь, это не грех. Грех — растрачивать себя на бестолковых неблагодарных людишек, когда ты должна целиком и полностью, телом и душой принадлежать ЕМУ. И поверь, ОН знает, как получить то, что ему принадлежит!

Последняя фраза была неприкрытой угрозой. У меня не было дороги назад. Сойти с ума, уподобиться этим бездушным монстрам или... умереть.

Когда мы доехали до Хогвардса, Беллатрикс помогла мне выйти из кареты и поцеловала на прощанье в лоб. Поцелуй её был ледяной, как прикосновение змеи.

Я, шатаясь, добрела до дверей школы и вошла внутрь. Одинокие свечи горели на стенах, скудно освещая вестибюль и широкую лестницу на второй этаж. Тишина была гробовой — замок спал. Я тихо притворила за собой дверь и побрела к ступеням.

Рука ныла, а голова кружилась. В конце концов, я сдалась в попытке подняться наверх и без сил опустилась на ступеньки. Подтянув под грудь коленки и спрятав лицо в складках плаща, я беззвучно заплакала. Мне не хотелось ничего на свете. Жизнь казалась потерянной, казалось, что я проклята и всеми брошена.

— Что Вы тут делаете в столь поздний час, мисси? — услышала я над собой тихий мужской голос.

Подняв голову, я увидела белое сияние. Я протерла подкладкой плаща лицо и глаза, и тогда сияние приобрело знакомые очертания.

— Сэр Николас... — всхлипнула я.

— Я могу помочь Вам, милая моя? — услужливо поинтересовался он.

Я покачала головой. Чем, ради всего святого, может помочь мне привидение? Рассказать, как хорошо на том свете? Он и так не на том, а всё еще на этом! Придумать более быстрый и эффективный способ самоубийства?.. Нет, он не накладывал на себя руки, ему отрубили голову, почти отрубили...

— Нет, не можете...

— Что ж, если Вы уверены, мисси, — он сочувственно вздохнул, — я не буду досаждать Вам своим присутствием. Но если что, я — в своей башне.

Он поклонился и медленно заскользил вверх по лестнице. И тут в моей голове возникла неожиданная мысль, и я сказала её раньше, чем успела обдумать ещё хоть раз:

— Сэр Николас, Вы же Гриффиндорское привидение? Пожалуйста, позовите сюда Главного префекта!

— Ремуса? Конечно, мисси, сейчас...