О дне судят по вечеру (гет)

В те дни всех обитателей особняка Блэков занимали только приготовления к предстоящему балу и самой, уже близившейся свадьбе. Пока лорд Блэк с Поллуксом рассматривали приятные перспективы увеличения их влияния в Визенгамоте за счёт столь желательных связей, его жена вместе с невесткой и дочерьми были заняты свадебными хлопотами. Невзирая на спешность приготовлений, Виолетта пригласила лучшую портниху, чтобы сшить наряды, заказала туфли у самого известного сапожника и отправила ювелиру самые лучшие фамильные драгоценности, чтобы долгожданным вечером они блестели ярче пламени свечей. Уже нужно было составлять список гостей, продумывать меню, украшения и сервировку, заказывать цветы, и ещё позаботиться о бесконечном множестве мелочей, столь значимых для леди Блэк.

Дорея была вынуждена принимать участие во всех этих невыразимо тягостных для неё приготовлениях, и ей приходилось напрягать все силы, чтобы не выказывать перед матерью, свояченицей и остальными родственниками своих истинных чувств. Одной Кассиопее было известно о её горечи и негодовании, а также о её отчаянно смелых планах.

— Если ты твёрдо всё решила, я помогу тебе, — сказала Кассиопея, когда Дорея рассказала ей о принятом ею решении бежать из Англии вместе с Генри.

Элеонора сначала всерьёз пыталась отговорить Дорею, напомнив, как много она теряет, поступая так, и описав все возможные мрачные последствия скандала. Однако убедившись, что Дорея не откажется от своих намерений, она согласилась помогать ей всеми силами.

— Я бы никогда в жизни тебя не выдала, даже если бы меня пытали до потери рассудка, — сказала, наконец, Элеонора. — Просто я очень боюсь, что ты можешь сделать самую большую и непоправимую ошибку в своей жизни. Ты не хуже меня знаешь, что назад пути не будет. Но, если ты его действительно так любишь и если он так же любит тебя, то я могу только радоваться за вас. Хотя я признаюсь, что мне будет тебя так сильно недоставать, что я ещё сто раз пожалею, что согласилась вам помочь, — усмехнулась она.

Дорея была очень благодарна ей за всё и не сомневалась, что ей будет так же ужасно не хватать её верной Элеоноры. Иногда Дорея думала, что вряд ли смогла бы совладать с приступами отчаяния и страха, если бы ей подолгу приходилось бездействовать и оставаться наедине со всеми её сомнениями и мыслями. Но благодаря стараниям её матери, у Дореи решительно не было свободной минуты. Виолетта требовала её присутствия при решении всех мелочей и просто сводила свою несчастную дочь с ума образцами скатертей и конвертов для приглашений.

За два дня до помолвки Виолетта вместе с Ирмой, дочерьми и приглашённой на чай Элеонорой как обычно расположились в парадной гостиной Блэков. На резном столе на этот раз были разбросаны образцы материала для балдахина, которые леди Блэк сосредоточенно перебирала, постоянно советуясь со своей невесткой. Сидевшие поодаль Дорея, Элеонора и Кассиопея занимались рукоделием, хотя предполагалось, что они также участвуют в обсуждении.

— Погляди, Дорея, какой прекрасный вензель я вышила на этом платке, — с неподражаемой невозмутимостью заявила Кассиопея. — Как чудесно сочетаются первые буквы ваших имён. Готова поспорить, никому не удалось бы лучше объединить их. Определённо, это стоило двух дней напряжённой работы!

— А главное, насколько это занимательнее последних нумерологических исследований… — отрываясь от своего замысловатого рисунка, отозвалась Элеонора.

— Чего только ни сделаешь для любимой сестры, — вздохнув, вымолвила Кассиопея, и с видимым энтузиазмом вернулась к своему занятию.

Дорея с трудом подавила смех и с улыбкой взглянула на сестру. До неё не сразу долетели слова Ирмы, она невольно вслушалась в них лишь на середине фразы:

— Это будет удивительная свадьба, — вдохновенно говорила та леди Блэк. — Мне ужасно не терпится посмотреть, какой приём устроят Поттеры. Они редко открывают двери своего особняка для гостей...

— Тем любезнее с их стороны устроить приём в честь Дореи, — отозвалась Виолетта. — Кто из нас стал бы брать на себя хлопоты и устраивать все эти пышные празднества, если бы не необходимость поддерживать связи и упрочить положение в обществе.

— Поттерам нет надобности беспокоиться о таких вещах, — горячо согласилась с ней невестка. — Все ищут связей с ними, и это так удивительно, так лестно, что их выбор пал на нашу дорогую Дорею! Бесспорно, её красота и милый, покладистый нрав сыграли свою роль в этом деле.

— Как будто кто-то поинтересовался моим милым нравом, — сердито прошептала Дорея и от негодования даже чуть не уколола палец.

— Я всегда говорила, что её ждёт прекрасное будущее, — как ни в чём ни бывало продолжала Ирма. — Она должна была составить прекрасную партию, хотя даже я не ожидала от неё такого успеха...

С того самого момента, как стало известно о помолвке, Ирма не переставала говорить о ней. С непередаваемым самодовольством и ликованием она могла бесконечно рассуждать на эту тему. Ей невероятно льстило, что её муж станет шурином наследника рода Поттеров, и она не могла ежеминутно не предвкушать всех тех маленьких привилегий, того влияния и той доли всеобщего преклонения, которые должна была принести лично ей эта свадьба. Именно свадьба изменила отношение Ирмы к своей младшей золовке. Теперь она неизменно была внимательна по отношению к Дорее, хотя раньше не проявляла и десятой доли нынешней симпатии, всегда занятая лишь самолюбованием.

— Конечно, это немного неудобно, что Дорея выходит замуж раньше старшей сестры, — вновь заговорила Ирма. — Но я никогда не переставала повторять, что если бы Кассиопея оставила свои причуды, все эти нелепые занятия, она бы смогла найти себе достойного мужа. Но кто захочет иметь учёную жену?..

— Какая учёная жена захочет иметь мужа-бездаря, как все наши чистокровные наследники? — усмехнулась Кассиопея.

— Что... Да как ты... — задохнулась от возмущения Ирма.

— Как ты можешь такое говорить, Кассиопея? — недоумённо спросила Виолетта. — Я знаю твою любовь шокировать нас своим независимым суждением, но это, право, уже слишком.

— Ну, что ты, мама, разве это шокирующе? — отозвалась Кассиопея. — Это просто наблюдения. Если бы мне разрешили провести научное исследование, я бы без труда доказала, что чистокровные роды в конце концов изживают себя. Кровосмесительные браки очень негативно сказываются как на физических, так и на магических, и на умственных способностях.

— Так бы и говорила, что просто не можешь найти себе ровню по уму, — покачала головой Виолетта.

— Я бы сказала, что это наглядный пример того, как ум может вредить женщине, — поджав губы, проговорила Ирма.

— Именно поэтому вы так мало занимались его развитием, — равнодушно ответила Кассиопея, но Ирма пропустила это замечание мимо ушей.

— Удивительно, как Дорея не похожа на свою старшую сестру, — вновь обратилась она к Виолетте. — Надо благодарить за это судьбу, которая одарила её не только красотой, но и благоразумием.

Леди Блэк на некоторое время отвлекла невестку обсуждением одной из вырезок, и разговор на некоторое время прекратился. В гостиную вошли дети, и пока Ирма расспрашивала дочь, что пишут ей школьные друзья, Альфард устроился на ковре играть в шахматы сам с собой. Удовлетворившись рассказом Вальбурги, Ирма вернулась к своим рассуждениям.

— Я уверена, что из Дореи выйдет прекрасная жена, — вымолвила она. — Ей необходимо будет завести свой салон. Она ведь так замечательно играет! Ты сможешь устраивать такие прекрасные музыкальные вечера, Дорея. И, конечно же, тебе необходимо будет убедить своего супруга вести более светский образ жизни. Это удивительно, но даже я ни разу не встречала его в обществе! Поллукс говорил, что его довольно долго не было в стране, и в этом причина.

— Да, говорят, он несколько лет провёл в Европе, — подала голос Элеонора.

— Я бы сказала, что всё это придаёт ему весьма притягательную таинственность, — не без улыбки вымолвила Ирма. — Разумеется, это не главное для будущего мужа, но это и вправду очень занимательно. Я, конечно же, постаралась во всех подробностях расспросить Поллукса о Чарлусе Поттере, но в Хогвартсе мой муж был на несколько курсов старше, к тому же они учились на разных факультетах, а потому они не слишком близко знают друг друга. Но всё, разумеется, изменится после того, как мы породнимся!

— Меня, кстати, всегда занимало, что Поттер учился на Гриффиндоре, — подала голос Элеонора. — Довольно нетипично для отпрыска чистокровного рода. — При этом она невольно покосилась на Дорею.

— Я бы никогда не вышла замуж не за слизеринца, — решительно и надменно заявила Вальбурга. — Я считаю, что лишь оттуда выходят настоящие волшебники.

— Ты ещё слишком мала, дорогая, чтобы рассуждать о таких вещах, — сказала её мать. — Тобой владеют школьные предрассудки. С возрастом это пройдёт.

Вальбурга скривилась, но ничего не ответила. Она считала, что на свете не сыскать прекраснее и благороднее рода, чем Блэки, и не могла представить, что найдёт себе мужа подстать. Неизбежно пришлось бы снисходить к какому-то родству.

— Факультетская принадлежность, в конечном итоге, мало о чём говорит, — продолжала Ирма. — Взять хотя бы Дорею и Кассиопею. Чистокровные ведьмы, благороднейшего рода, и обе учились на Рейвенклоу. Как и вы, Элеонора. Хотя для вашей семьи — это уже традиция. Но вот что Дорея там делала — остаётся для меня загадкой. Столько внимания своим финальным оценкам! — Она пожала плечами, не замечая, как покраснела Дорея.

— Что же Дорее поделать с тем, что у неё талант, — сказала Элеонора. — Мистеру Поттеру придётся как-то с этим смириться.

— Конечно, это не так страшно, если жена знает, как обращаться с палочкой, — серьёзно ответила Ирма. — Но лучше не слишком заострять на этом внимание. Жена не должна никогда давать понять мужу, что знает что-то, о чём ему неизвестно, или что разбирается в чём-то лучше. Иногда можно и сделать вид, что чего-то не знаешь.

— Вот она — великая мудрость брака, — проговорила Кассиопея. — Именно поэтому я считаю, что он не для меня.

— Ничего, мисс Кассиопея, я полагаю, что когда вы увидите, как будет счастлива в браке ваша младшая сестра, вы призадумаетесь, и, я надеюсь, будет не слишком поздно, — проговорила Ирма с жалостью.

— Покорнейше благодарю за заботу, — прохладно вымолвила Кассиопея.

— Как бы там ни было, теперь Дорее не о чем больше беспокоиться, — сказала Ирма, и её губы растянулись в самой безмятежной улыбке. — Её единственным долгом будет выполнять желания мужа и заботиться о детях.

— Наверное, всему виной наша семейная традиция, — проговорила Элеонора, не отрывая глаз от своего шитья, — но я бы хотела, чтобы мои желания совпадали с желаниями моего мужа не только потому, что это мой долг. И потому для меня важно, чтобы они были разумными.

— Молодые часто придают значение весьма незначительным вещам, — снисходительно ответила Ирма. — Куда важнее соответствие по положению. Только это обеспечит взаимоуважение и взаимопонимание. Нет ничего отвратительнее и неестественнее неравных браков.

С последним заявлением никто не стал спорить. Некоторое время спустя Дорея осталась в гостиной одна. Она села за фортепиано, чтобы немного размять руки и постараться отвлечься. Музыка всегда успокаивала и утешала её. В детстве, когда она расстраивалась, когда ей становилось грустно или одиноко, она всегда начинала играть. Рояль становился другом и всё понимал. Стоило заиграть, и он начинал подпевать печали или смешить бодрым ритмом.

Дорея долго сидела, не зная, что делать. А потом руки медленно и бездумно встали на первые аккорды и похоронно, почти через силу заиграли свадебный марш. По мере развития, музыка принимала привычное стройное звучание, заиграла так торжественно, как и должно быть на свадьбе, потом заторопилась, нетерпеливо погналась и резко оборвалась, когда Дорея отдёрнула руки от клавиатуры.

Вернулась тишина. Дорея начала играть какую-то любимую сонату, но была так далека в своих мыслях, что едва ли следила за своими пальцами.

"О, как бы я хотела забыть те счастливые минувшие годы, что оставили мне розарий слёз... Твоё лицо светится нежной улыбкой в моих мечтах. И что бы я ни делала, мне кажется, что всё приносит мне воспоминания о тебе!"

— Воспоминания о тебе.

Её руки замерли на клавиатуре.

— Что это? — спросила Элеонора.

Дорея вздрогнула и быстро обернулась.

— Ты давно тут стоишь?

Элеонора кивнула.

— Очень красиво, — улыбнулась она и подошла ближе. — Что это было?

— Это был джаз, — вздохнула Дорея.

— Это действительно… действительно прекрасно, — медленно качнула головой Элеонора и опустилась на сидение рядом с подругой. — Ты точно уверена, что всё делаешь правильно? — спросила она. — Я не хочу тебя мучить, я всё знаю… — поспешила добавить она, — просто я боюсь, и я… Если только он попробует сделать что-нибудь не так, я прибью его и увезу тебя обратно в Англию, ты меня поняла? — кусая губы, выпалила она.

Вместо ответа Дорея обняла её.

— Всё будет хорошо, — тихо пообещала она.

— Давай, теперь сыграй мне ещё немного этого твоего джаза, — как можно бодрее попросила Элеонора. — Все сейчас слишком заняты, и никто не войдёт.

Дорея улыбнулась и коснулась пальцами клавиш.

* * *

С холма открывался вид на мерцающий огнями город. Река, фонари и крыши домов расплывались в ночной дымке. Они сидели, обнявшись, на парковой скамейке. Ветер шевелил верхушки деревьев, раскачивал тяжёлые ветви кустов, распространял по парку запах цветущего барбариса.

— Помолвка уже послезавтра, — сказала Дорея, подняв голову и взглянув в лицо Чарлусу.

— Я знаю, — отозвался он, крепче обнимая её.

— Мы уже не сможем увидеться до неё, — продолжала Дорея со вздохом и ненадолго замолчала.

Ветер вздыхал ночной прохладой, где-то в саду выводила трели полночная птица.

— Я и, правда, надеюсь, что всего этого стою, — грустно улыбнулась она.

— Ты…стоишь всего, всего на свете! — с жаром воскликнул Чарлус. — Ради тебя я готов на всё, — вымолвил он, глядя ей в глаза, и улыбка на её губах расцвела.

— Мне до сих пор не верится, что ты так многим жертвуешь ради меня! — взволнованно добавил Чарлус. — Ты… — он запнулся, — после всего того, что ты рассказала мне о своей семье, я знаю, как они дороги тебе. И ты готова оставить семью, дом, даже твоё волшебство…

Он замолчал, будто борясь с собой.

— Я просто не могу без тебя, — проговорила Дорея. — Я бы многое отдала, лишь бы избежать этого выбора, но он сделан.

Вглядываясь в её побледневшее лицо, он чувствовал, что готов умереть от счастья или от муки.

— Дора, если бы ты знала... — прошептал он, прижимаясь щекой к её лбу, — если бы ты только знала, что сейчас сделала... Дора, ты — свет моей жизни...

Они сидели в тишине, прижимаясь друг к другу и почти не чувствуя ночной прохлады, а потом он попросил её рассказать ему ещё про её старшую сестру, про Мариуса и про то, как они когда-нибудь непременно навестят его тёплым летним вечером...

* * *

Вечером накануне своего дня рождения Дорея потихоньку укладывала вещи, когда к ней в комнату осторожно постучалась Кассиопея.

— Подумала, тебе понадобится помощь, — вымолвила старшая сестра, плотно закрыв за собой дверь.

— Я справляюсь, но так будет намного проще, — отрывисто кивнула Дорея.

Кассиопея подошла к письменному столу и принялась перебирать отобранные Дореей книги.

— Я дам тебе несколько своих справочников, — сказала она. — Тебе они пригодятся больше.

Дорея на минуту отвлеклась от упаковки безразмерного саквояжа. Кассиопея бросила на неё взгляд через плечо.

— У тебя очень хорошо получилось заклинание расширения пространства, — вымолвила Кассиопея. — У тебя всегда хорошо шла трансфигурация. Знаю, сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы говорить это, но, думаю, если бы ты захотела, ты смогла бы стать анимагом.

— Мне всё равно приятно это услышать от тебя, — отозвалась Дорея.

Кассиопея несколько раз кивнула и отложила ещё несколько книг в другую стопку.

— Знаешь, если вам удастся покинуть Англию, шанс, что вас найдут, существенно снизится, — заговорила она, повернувшись к сестре. — Можно сказать, это будет полдела. Первое время мы не сможем связываться — сов и всё остальное непременно перехватят. Через какое-то время очень осторожно напиши Мариусу. Лучше всего магловской почтой под чужим именем и со случайного или вымышленного адреса... Я уверена, ты сможешь это устроить.

— Хорошо, — пообещала Дорея. — Я так и сделаю.

— Хорошо, хорошо, — кивнула Кассиопея. — Вот ещё, возьми, я сначала хотела отдать их тебе перед самым отъездом, но сейчас решила, пусть они будут уже у тебя, — с этими словами она выложила на кровать перед Дореей мешочек полный галеонов.

— Кэсси, ты не должна была, и... я не возьму! Просто не возьму! — воскликнула Дорея, вскакивая на ноги.

— Брось, Дора, — легко отмахнулась от неё Кассиопея. — Тебе нужны будут деньги. Это почти всё, что я могу сделать, так что я не обсуждаю этот вопрос.

Дорея покачала головой.

— Как же я буду без тебя, Кэсси? — тихо вымолвила она, и на глаза невольно навернулись слёзы.

— Ты прекрасно обойдёшься без всех нас, я уверена, — проговорила Кассиопея с печальной улыбкой глядя на младшую сестру. — Будешь только скучать.

— И представить себе не сможешь, как сильно, — ответила Дорея.

— Совершенно точно не так, как я, — мягко вымолвила Кассиопея и подошла, чтобы обнять сестру.

— Ты всё-таки стирай иногда пыль с моей дырки на фамильном древе, — шепнула Дорея.

— Да… пусть подавятся своим ковриком! — в сердцах воскликнула Кассиопея, и они засмеялись.