Игра с вечностью (гет)

Конечно, Рем не спал всю ночь. Он, положив руки под голову, смотрел в сводчатый глубокий, как ночное небо, потолок и думал о своем. Он думал о Тонкс. В горле его стоял комок слез, но не потому что он думал о испытаниях, которые ему предстоят, — это были тихие слезы радости, слезы о Тонкс. Он размазал мутные потоки по щекам и улыбнулся. Он знал наверняка, что Тонкс теперь свободна – а это главное. А ещё он знал, что она носит под сердцем его сына (она рассказала ему об этом позавчера).

Рем и не заметил как прошла ночь. В его комнате по-прежнему властвовала непроглядная темнота, а поэтому казалось, что время тоже застыло. Но вот в комнату зашло двое Пожирателей и его повели, как и вчера, по темным узким коридорам и переходам. В круглой комнате ничего не изменилось, правда на ступенях никого не было. Рем огляделся – Пожиратели, приведшие его тоже ушли, и вот он остался один на один с темным Лордом Волдемортом. Лорд внимательно посмотрел на него и сказал:

— Слушай меня, волонтер. После того, как ты получил плату, нас связали невидимые путы – Непреложный обет. Ты должен выполнить мое задание, иначе ты умрешь. Все что тебе нужно знать, тебе расскажут через несколько мгновений. Надеюсь, ты запомнил, волонтер, все что я тебе сказал.

Рем холодно кивнул. Сказать честно, он даже не слушал Лорда, ярость и ненависть, снедающая его изнутри не позволяли сосредоточиться. Ремус успел подумать только о том, что раньше и не догадывался, что умеет так ненавидеть. Потом Лорд щелкнул пальцами и в комнату зашли Людо, Нарцисса (видимо с ними он уже поговорил), толпа Пожирателей, среди которых выделялся Северус Снейп – он был без маски и с откинутым капюшоном. Он подошел ближе остальных к трону и встал, холодно взирая на всех, словно это он был темным лордом. Но тут заговорил настоящий Темный лорд, и Снейп как-то сжался, словно пытаясь стать меньше:

— Итак, волонтеры! С завтрашним рассветом вы приступите к выполнению моего задания. Вы должны будете убить Древнего Дракона и добыть драконит, который вы достанете из ещё бьющегося сердца! Я значительно облегчу вам задачу, снабдив следующими сведениями. Древний Дракон живет в Андах, в холме Кахитамба, в гроте, который местные жители поэтично называют «Храм Молений о Дожде». Но перед тем как вы спуститесь в грот, вы возможно столкнетесь с несколькими испытаниями. Ваша главная задача – дойти до Древнего Дракона всем троим.

И Лорд многозначительно смолк. Через миг он продолжил:

— Для того, чтобы ничего вам не помешало разбить узы Непреложного обета, с вами на задание пойдет Северус Снейп – ваш куратор.

Северус еле уловимо улыбнулся, и Рема передернуло от этой улыбки.

— Сейчас ваш куратор поработает с вами индивидуально. Вам вернут ваши палочки… Но, надеюсь, вы будете благоразумны.

Трое волонтеров подавленно посмотрели друг на друга и поплелись за Снейпом. Куратор вел их куда-то, они долго шли по широким коридорам и узким лазам (Рем который раз задумывался о своем местоположении и в опять пришел к выводу, что они находятся не иначе как под землей) и наконец привел в другую залу, чуть поменьше чем тронная, но такую же круглую, с колоннами и апсидообразными порталами. Северус взмахнул палочкой (в комнате появилось три стола, смахивающие на школьные парты) и довольно хмыкнул. Трое волонтеров (чувствуя себя ужасно неловко) сели за столы, и тогда куратор заговорил:

— Что ж… Это вы должны убить дракона, и я не смогу вам ничем помочь. Я – ваш куратор – буду следить исключительно за вашими взаимоотношениями, поведением и так далее. И поверьте – я найду способ сообщить об этом Темному Лорду.

— Ментальная связь? – грустно усмехнулся Ремус.

— Да как ты смеешь?… 50 баллов с …

— Расслабься, Сев, ты не в Хогвартсе… слава Мерлину, — устало вздохнул Ремус. Он понимал, что куратор не может ничего ему сделать. Снейп долго молчал, раздувая ноздрями, а потом сказал более менее спокойно:

— Итак, до завтрашнего дня я хочу научить вас парочке контрзаклятий, которые некоторые причисляют к разряду темномагических, но без которых у вас не получиться победить Древнего Дракона. Мы возвращаем вам ваши палочки! – и действительно перед волонтерами возникли их палочки. Даже перед Людо лежала волшебная палочка – правда не его, а совершенно новая.

— Приступим…

Ускоренный курс темной магии, как показалось Ремусу, длился вечность. Наконец их распустили по комнатам (или камерам?). Рем сразу упал на кровать лицом вниз. Ему так не хотелось ни о чем думать, ничего не чувствовать, ничего не знать, чего он знал сейчас… Конечно, ему хотелось потянуться и оказаться в объятиях Тонкс, откуда он был так бескомпромиссно вырван. Но с другой стороны, он всегда был реалистом. Сейчас как никогда раньше нельзя было расслабляться и поддаваться усталости и собственным страданиям. Он должен взять себя в руки и придумать как сообщить о происходящем внешнему миру. Он понимал, что Тонкс ничего не сможет рассказать орденцам, а то, что она расскажет никак не приблизит их к разгадке. Он, на мгновение забывшись, представил себе плачущую Тонкс в тихом доме и его сердце затрепетало.

Рем довольно долго боролся со сном, но это было не так просто.

Тогда он поднялся с постели и стал ходить по периметру своей комнаты. От камина до кровати. От кровати до камина. От одной беспросветно темной стены до другой, наглухо затянутой черным, как ночь, бархатом. Через час таких бесплодных раздумий, он вдруг словил себя на мысли о том, что оказывается люди могут спать в движении. Он, чувствуя приятную слабость в ногах, подошел к двери и усиленно забарабанил в неё. Вскоре появился один Пожиратель (у Рема возникло подозрение, что это Хвост – из-за роста и походки), и Ремус попросил кружку холодной воды (надо ли говорить, что палочки на ночь у них отобрали). Когда в его руках появилась эта емкость с водой – что-то среднее между тазиком и глубокой тарелкой – Рем одно мгновение смотрел на свое отражение и пытался вспомнить, зачем он просил воды. А когда вспомнил («Ага! Можно умыться холодной водой, чтобы не заснуть!»), вдруг уронил тарелку, и холодная вода растеклась по мраморному полу, щекоча босые ступни Ремуса.

Как же он мог забыть! Зеркало Сириуса! Ведь тогда, два года назад, Рем забрал себе его после смерти друга, правда ещё ни разу не пользовался им. И хорошо, что носить его в нагрудном кармане, как память о одном из Мародеров, вошло в привычку. Лишь Гарри тоже не забывал своего крестного и никуда не задевал вторую половинку зеркала. Сонливость как рукой сняло. Рем приблизил к лицу маленькое обыкновенное на вид зеркало и увидел свое встревоженное, а потом глупо ухмыляющееся лицо. С дрожью в голосе он сказал «Гарри Джеймс Поттер!»…

… И этой ночью Гарри не спалось. Стоны и вой со стороны гаража не давали расслабиться. Гарри Поттер тихонько подошел к окну и уставился в беззвездное ночное небо, по которому позли мохнатые, как щенки, тучки. Гарри сглотнул. Он вспомнил Сириуса, но ему не хотелось плакать – даже сейчас, когда его никто не видит. Он слишком много перенес, слишком много слез выплакал. Он устал так жить.

Гарри ещё долго стоял, прислонясь лбом к ледяному стеклу.

Внезапно он услышал, как кто-то настойчиво зовет его по имени. Голос звучал приглушенно, словно из издалека. Гарри осмотрелся.

Непонятно кому бы мог принадлежать этот голос. Это конечно мог бы быть невидимка, но создавалось ощущение что голос раздается откуда-то из-под кровати. Гарри зажал уши руками, но когда отъял ладони – голос не смолкал, а звал его, казалось, ещё настойчивее, как-то отчаянно. Гарри с мыслью о том, что голоса это первый признак шизофрении, заглянул под кровать и достал свой чемодан. Голос звучал более четко и громко, и юноше он даже показался знакомым. С замиранием сердца он развернул свои старые носки и достал оттуда маленькое круглое зеркальце. Глубоко вдохнув, он уставился на зеркальную гладь, которая сразу замерцала и пошла кругами, словно в озеро бросили камень. В зеркале отразилось знакомое лицо.

Это был Ремус Люпин.

— Сэр? Это… это вы?

— Да, Гарри… Слава Мерлину, ты нашел свою половинку. Я был готов до рассвета тебя звать…

— Слава Мерлину, я нашел её так быстро – подтвердил изумленный паренек, — иначе я бы сошел с ума.

— Гарри! Слушай внимательно: я, Нарцисса Малфой и Людовик Бэгмен попали в логово Волдеморта. Он силой сделал из нас добровольцев…

— Трое свободных людей, — пробормотал Гарри, — значит он не заклеймил вас Черной Меткой?

— Нет и более того, у Людо он убрал таковую!!

— Понятно…

— Так вот. Завтра на рассвете мы отправимся на его задание. С нами будет Снейп. Суть нашего задания заключается в том, чтобы убить Древнего Дракона и извлечь драконит.

— Мы знаем.

— Знаете? Откуда? Тонкс вам сказала?

— Нет… А что с Тонкс?

— Обязательно заберите её из нашего дома, если она сама к вам не придет… И ещё сын Нарци…

— Рассказывай дальше! Как вас спасти? Как вам помешать и не навредить?

— Завтра на рассвете мастер Твайкросс откроет каналы аппатации в Эквадор (именно там живет Древний Дракон). Вы должны успеть аппатировать в Эквадор вслед за нами, пока мастер не закроет их. Аппарировать смогут, как ты догадался, только четверо. Вы должны будете следить за нами, но не в коем случае не мешать. Придется выбрать, или погибает Древний Дракон или погибаем мы трое, потому что если мы не выполним задание – мы умрем.

— Как же так? Тогда Волдеморт будет жить вечно?

— Нет! Мы дали обет убить дракона и извлечь драконит, но не давали обет доставлять его Лорду, понимаешь? Как только мы достанем камень, связь распадется…

— Понятно.

— Мне жаль, но нужно выбрать… Впрочем, даже если мы погибнем… Главное, чтобы камень не достался Волдеморту. Это самое главное!

— Ремус, я понял…

— Все. Я попытаюсь связаться с тобой уже в Эквадоре.

— Ремус…

— Да, Гарри, передай пожалуйста Нимфадоре, что… в общем ты понимаешь… Передай ей, что она останется самым дорогим мне человеком всегда… И ещё передай Волдеморту, когда будешь его убивать. Любовь навечно звучит правдоподобней чем жизнь навечно…

Гарри начал было что-то говорить, но увидев свое испуганное отражение в зеркале, которое стало обычным, замолчал. Ещё миг он просто сидел на корточках. Он чувствовал, как горячие слезы закипают внутри, но он не мог плакать, а в голове билась, как птица, попавшая в силки, одна-единственная мысль: «Почему? Почему он всегда выбирает самых дорогих мне людей?».

Потом он глубоко вздохнул. Немного постоял и подошел к кровати Рона: «Вставай! Вставай! Буди всех и вниз!», растолкал Чарли и, подойдя к комнате четы Уизли, стал настойчиво стучать в дверь.

Через четверть часа все – заспанные и ворчащие друг на друга – сидели внизу, в столовой. Гарри посмотрел на них – и в его глазах отразилась печаль. Он негромко рассказал о том, что услышал от Ремуса. Все выслушали его с самыми серьезными выражениями лиц, на какие только способны люди, разбуженные в два часа ночи.

Молли разливала кофе, стараясь не шуметь посудой, Артур с помощью камина связался с МагГонагол и некоторыми орденовцами – в том числе и Алостором Грюмом, и рассказал им о случившемся. Через несколько минут все они уже были в «Норе». Гарри сам бросил щепотку зеленого пепла в огонь со словами «Лондон. Дом Ремуса Люпина», но в доме было тихо. Тонкс там не было.

Когда все снова собрались в столовой, Гарри ещё раз пересказал услышанное от Ремуса. А потом все стали решать – кому четверым стоит следить за волонтерами. Первую пару определили быстро – Чарли и Тианора. Все-таки они профессиональные драконцы. Гарри твердо заявил, что также аппатирует в Эквадор. Сначала его пытались разубедить, но после того, как он в одиночку справился с Нагайной, он стал ещё тверже и непоколебимей характером. Проще говоря, упрямей. Оставался выбрать последнего следящего. Естественно, им хотели стать и Рон, и Гермиона, а больше всех – Джинни. Она почти на коленях умоляла маму позволить ей, но малышка Джинни не учла то, что даже если бы ей удалось уломать маму, ей бы пришлось также упрашивать – отца, МакГонагол, Чарли, и, конечно же, Гарри. Джинни чуть не заплакала от обиды, когда поняла, что стать четвертой среди следящих ей не светит.

Так часто бывает, когда собирается много народу, они сначала разговаривают, спорят между собой, а потом настает миг, когда все одновременно замолкают. И тогда тишина кажется ещё звонче. И в этой тишине слышно абсолютно все – слышны почти бесшумные шаги на крыльце, робкий стук в дверь, скрип несмазанных петель… Все, кто был в столовой, разом повернулись в сторону прихожей и различили в темноте высокий силуэт. Человек сделал шаг вперед и его лицо осветили отблески алого пламени, плясавшего в камине.

Это был Драко Малфой.

Он сделал ещё шаг и, пошатнувшись, прислонился к дверному косяку. Драко был совсем не похож на себя – не то чтобы внешне, а именно выражением глаз, изгибом тонких бесцветных губ, выражением лица. В его как будто выцветших и потускневших глазах отражалось решительное ожесточение и в то же время тихая слабая мольба. Он дрожащей рукой смахнул со лба ставшие намного длиннее волосы, казавшиеся в свете огня не серебряными, как обычно, а золотистыми. Его сухие потрескавшиеся губы были приоткрыты, словно он хотел, но не мог что-то сказать.

Гарри долго и пронзительно смотрел на своего бывшего врага. В памяти всплыл короткий эпизод – Малфой стоит напротив Дамблдора и палочка в его дрожащих руках опускается все ниже и ниже… Этот мальчик поплатился за свою слабость… Или все-таки силу?! Может все-таки силу?.. Малфой смотрел только на Гарри, и в его серых немного безумных глазах читалось «Прости». Гарри не мог выносить этот взгляд:

— Малфой будет четвертым, – сказал он, и по его голосу все поняли, что эта тема закрыта.