Люблю тебя ненавидеть (джен)

В какой части света мы оказались, затрудняюсь определить. Нам завязали глаза и везли из аэропорта по хорошей прямой дороге. В машине работал кондиционер, и единственные секунды на свежем воздухе между трапом самолета и дверцей машины, а также между машиной и особняком, позволяли сказать одно: мы на юге.

Повязки с нас сняли внутри особняка. Задернутые шторы на окнах — неясно, где находишься и который час. Эклектичный интерьер запутывал сильнее, я не мог определить, какие предметы местные, а какие — нет. Попробуй разберись в этой безвкусице. Классические бархатные шторы оттеняли африканские маски божков. Рабочий стол из красного дерева шел в паре с японским бюро, разрисованным цветными веерами, с малюсенькими ящиками, черного цвета. Интересно, а какой смысл заложили в композицию из строгого хрустального бра и дешевого подвесного китайского фонарика? А также нескольких статуэток из слоновой кости с медным многоруким Шивой?

Рехнуться можно.

Встретил нас очень смуглый, почти черный, человек с невероятно голубыми глазами. В обычном костюме: черный пиджак, брюки, белая рубашка и галстук. Галстук меня добил, честное слово.

— Добро пожаловать, дорогие гости, — на приличном английском произнес он, протягивая руку. За нами стояли хмурые азиаты с автоматами, у нас были связаны руки, а этот вел себя так, будто мы старые друзья.

Поттер фыркнул, и встречающий опомнился, опустил руку.

— Ах да, — сказал он, — простите. Я так ждал встречи, что несколько забыл о деталях.

Он добавил какое-то слово, обращаясь к охране, и нас наконец-то развязали.

— Поужинаете со мной, дорогие гости? — спросил он нас. Мы кивнули, отказываться и в голову не пришло, так как сзади ощутимо ткнули дулом в спину.

Нас вывели из кабинета и повели в гостиную, где стоял накрытый стол.

— Прошу вас, не обращайте внимания на охрану. Кроме меня, никто ваш язык не понимает.

Нас посадили друг напротив друга. Хозяин уселся во главе стола.

— Вы учились в Англии? — вежливо спросил Поттер. Он спокойно снял серебряное кольцо с накрахмаленной салфетки и разложил ее на коленях. С учетом того, что на Поттере были старые потертые джинсы, грязные после засады в порту и самолета, а манерами он решил переплюнуть английскую королеву, смотрелось это феерично.

— Совершенно верно, мистер Поттер, — улыбнулся хозяин, — попробуйте лобстера, моему повару он очень удается. Повара я вывез из Довиля.

Я помалкивал, но мою мысль озвучил Поттер. Очень спокойно, почти ласково:

— Так же как и нас — вывезли?

Хозяин помрачнел.

— Неужели вы считаете, что я способен на такую подлость, как похищение людей? Вы меня очень обидели, мистер Поттер. Но так как вы меня видите впервые, я вас прощаю.

Поттер усмехнулся. Его так и подмывало сказать гадость в ответ. «Будьте так любезны», — прямо-таки читалось на лице. Поэтому мне пришлось пнуть его под столом.

— Вы у меня в гостях, — продолжил хозяин, — никто не станет без необходимости применять к вам особые меры.

— Без необходимости? — тихо переспросил Поттер.

— Видите ли, я составил о вас мнение как о разумном человеке. Я бизнесмен, вы — человек дела. Думаю, мы сможем найти компромисс. Я хочу сделать вам одно предложение…

Поттер скривился.

— Вы не маг? — довольно пренебрежительно спросил он.

— Увы.

— Откуда же…

— Моя дочь — волшебница.

Мы с Поттером переглянулись.

— Она была странной с рождения. И вечно с ней случались необъяснимые вещи. Не очень-то хорошие, опасные вещи. Я полагал, что меня кто-то пугает или предостерегает, ну вы знаете, у успешных предпринимателей полно врагов, и не все из них понимают, что такое хорошо, а что такое плохо. Плохо вмешивать в профессиональную сферу детей. Плохо шантажировать семью. Но впервые я оказался не прав. Впервые оказался недальновидным. Впервые ничего не знал о жизни. Вы ловко устроились, господа маги. Пользуясь своими трюками, записали нас в низшую касту, вторым сортом. Вертите как хотите, дурите голову. Скрываете целый мир от недостойных.

Он погрозил нам пальцем.

— Я долго готовился, изучал вашу историю. Приготовился. И хочу…

— Устроить переворот? — поинтересовался Поттер.

— Предложить вам сотрудничество. Полноценное.

Мы снова переглянулись.

— И что же вам нужно? — почти хором спросили мы.

Хозяин смотрел только на одного из нас. Не на меня.

— Мне нужны вы, мистер Поттер.

— В каком же это качестве? — растерялся тот.

— Вы сильный маг, герой, имеете политическое влияние. Также вы работаете в министерстве иностранных дел. Одного этого достаточно. Но вы еще состоите в симбиозе с великим чародеем — Салазаром Слизерином. И не очень-то понимаете, что со всем этим делать. Вас очень плохо воспитали, да, я знаю о чулане миссис Дурсль.

Все-таки Поттер многому научился, он даже не дернулся. Видимо, привык и не к такому. Но на его месте я бы не хотел оказаться.

— Вы не можете мыслить широко, мистер Поттер. У вас отличный потенциал — и он пропадает зря. Вы — алмаз, который требует огранки.

— А вы ювелир?

Поттер говорил очень доброжелательно. И от его доброты у меня волосы вставали дыбом. До выплеска стихийной магии оставалось всего ничего. Я ощущал такое же тягучее напряжение, как перед бурей. Но кроме меня никто не замечал угрозы. Удивительно, насколько у людей отсутствует внутреннее чутье и молчат инстинкты самосохранения.

— Именно, — весело проговорил хозяин.

— И что же вы собираетесь делать?

Хозяин поднялся, подсел к Поттеру, положил руку на плечо, заглянул в глаза:

— Нас ждут великие дела, мой друг. Мы изменим мировой порядок, но сперва сосредоточим все ниточки в своих руках. С помощью финансов и политического влияния. Я и сам многое могу, но у меня есть конкуренты — до всех не добраться. С вашими трюками — доберусь точно.

Я попытался представить, что за великие дела могут быть с этим человеком, судя по всему, и Поттер тоже.

— Очень заманчиво, но я вынужден отказаться.

— Вы отказываетесь от блестящего будущего? — всплеснул руками хозяин.

— В истинном золоте блеска нет, — возразил Поттер, и в комнате повисла нехорошая тишина.

Хозяин поднялся, прошелся взад-вперед.

— Вы не представляете, как меня огорчили. А ведь я приготовил подарки.

Мы, натурально говоря, обалдели. Что еще за подарки?

Хозяин хлопнул в ладоши. Двери отворились, и вошел мавр — совершенно карикатурный мавр, будто бы его вызвали с генерального прогона шекспировской пьесы! — с моим филином в руках.

Я замер.

— Мистер Малфой, — произнес вошедший на чистейшем английском, — вы хотели, чтобы это воспоминание вернулось к вам при первом удобном случае.

Он отдал мне филина. Поттер смотрел на меня, подозрительно прищурившись.

— Палочку вернуть пока не можем, поэтому… — двери снова отворились, и вошла девочка лет тринадцати в белом платье и с лентой в черных волосах. Она взмахнула волшебной палочкой. Склянка раскрылась, и белая нить воспоминания, направляемая ее рукой, через ухо, обдав холодом, ворвалась ко мне в голову.

Я, разумеется, ничего хорошего не ждал, но все оказалось хуже некуда.

Мне так понравилось быть Драко без того дерьма, что в меня вливалось.

Да, нас заманили в ловушку. Но ловушку придумал я сам.

Я предал мага, подыграв давнему знакомому — такими друзьями отнюдь не гордишься — скользкому угрю по имени Массо.

Поттер смотрел на меня с разочарованием. Да, Потти, ты прав. Я гад и иуда. Злопамятная сволочь. А ты мой враг.

Но почему, сокрушив тебя, я испытываю горечь?