Противостояние (гет)

Люциус бросился вслед за Рудольфусом, чьи черные волосы уже успели укоротиться и посветлеть, как вдруг ощутил, что во внутреннем кармане мантии что-то лежит. Не останавливаясь, он засунул руку в карман и нащупал бархатную коробочку.

Тем временем, Рудольфус застыл у угла здания, вслушиваясь в происходящее на заднем дворе.

— Эй, — тихо окликнул его Люциус. — Что это у меня за коробка? Вчера ее не было.

— Тебе что, память отшибло? — зло прошипел Рудольфус, недовольный несвоевременным интересом Люциуса, но тот ждал ответа. — Ты что, совсем вчера упился? Мы же вместе ходили в ювелирный.

— А, — протянул Люциус, смутно припоминая поход в магазин между первой и второй бутылкой огневиски. С заднего двора послышались голоса пожирателей и старших Блэков.

— Все, хватит болтать, — Рудольфус закусил губу, напряженно думая. — Значит, так: обходи с другой стороны и убедись, что с сестрами все хорошо, а я пойду на помощь здесь.

— Ага, так ты и справишься с шестью пожирателями, — возразил Люциус. — Девушек тут нет, иначе они бы уже орали. Так что идем вместе.

И, не дожидаясь ответа, Люциус первым шагнул из укрытия. Ему сразу пришлось отбиваться, причем и от Блэков, и от Макнейра с Долоховым.

— Придурок, не мог сразу обозначить свою позицию, — пробурчал Рудольфус, становясь плечом к плечу с Люциусом и отправляя в Макнейра парочку проклятий. Люциус последовал его примеру, и через несколько секунд лорд и леди Блэк поняли, что к ним пришли с помощью.

Проклятия сыпались не переставая. Приятный садик Блэков превратился в нечто ужасное. То тут, то там вспыхивали кусты, а старший Блэк растерял всю невозмутимость, и посылал в пожирателей заклинания вперемешку с нецензурными словами. Вскоре и Люциус с Рудольфусом подцепили эту дурацкую привычку.

— Импедимента, мать твою! — заорал Люциус, еле увернувшись от весьма неприятного проклятия.

— Прекрати материться, идиот! — прошипел Рудольфус.

— А ты прекрати обзываться, козел! — не остался в долгу Люциус, уклоняясь от еще одного заклинания.

— Молодые люди, не отвлекайтесь, — сказал лорд Блэк, отбивая за Рудольфуса заклятие Коньюнктивитус.

— Папа, что... Папа?! А-а! Экспеллиармус! Протего! — раздались голоса Беллы и Нарциссы.

— Черт, сестры, — выругался Рудольфус. — Иди, их надо увести.

— Да, иди, — сказала леди Блэк, глядя на Люциуса. — Мы справимся.

Он стал потихоньку отступать и взял на себя трех других пожирателей, которых он по голосу не узнал. Те уже почти прижали сестер к стенке. Девушкам явно не хватало боевой практики, чтобы отбиться. Люциус посылал в противников заклятие за заклятием, но неумолимо проигрывал. Ему недоставало совсем чуть-чуть, и пожиратели заставляли его отступать, закрывая спиной перепуганных сестер. Однако Люциусу все же удалось оглушить одного из троих, но двое оставшихся накинулись на него с новым остервенением.

— Уходите в дом, — проговорил Люциус в перерыве между невербальными атаками, потому что начинал понимать: ему не выиграть. В миллиметре от его уха пролетело заклинание и едва не угодило в Беллу.

— Петрификус тоталус! Импедимента! Импедимента! — закричала та, выйдя из себя.

Люциус в недоумении смотрел на падающих противников.

— Так вам и надо, сволочи, — гордо сказала Белла, изящным движением поправив мантию.

— И что ты раньше молчала? — спросил Люцуис, но его внимание отвлекла вспышка света. Доли секунды хватило, чтобы он понял, в кого она летит. Нарцисса тоже увидела заклинание, летевшее в нее, но застыла на месте от ужаса. Люциус схватил девушку за запястье и рванул на себя.

— Все, быстро в дом, — заорал он.

— Но... — попыталась возразить Белла.

Люциус оглянулся на Рудольфуса и чету Блэков. Те прекрасно справлялись.

— Без разговоров, Белла.

Люциус одним движением развернул сестер и следом за ними вошел в дом. Однако далеко он не ушел: остался у двери, сквозь щель следя за битвой. Макнейр и еще один уже обнимались с лужайкой, а Долохов отчаянно отбивался. Пара секунд, и он присоединился к товарищам.

Блэки стояли, приходя в себя.

— И что с ними теперь делать? — спросил лорд, наконец.

— Выбросьте их за антиаппарационный барьер, и дело с концом, — предложил Рудольфус. — И обновите защиту.

— Кстати, а ты кто? — задал резонный вопрос отец семейства.

— Я? — замялся Рудольфус, но действие оборотного начало подходить к концу. — Сейчас узнаете. Только разберусь с ними. Эй!

Люциус понял, что «эй» — это он, и вышел помогать. Несколько не особо аккуратных левитаций, и все несостоявшиеся враги уже были за пределами имения.

— Люциус?

Изумленный голос Нарциссы заставил его обернуться.

— Привет. Давно не виделись, — он усмехнулся и подмигнул ей, затем обернулся к другу, чья внешность тоже вернулась. — Лорд Блэк, леди Блэк, позвольте вам представить моего друга Рудольфуса.

— Жаль, что при таких обстоятельствах, — вставил Рудольфус, пожимая руку лорду.

— Нет-нет, очень кстати, — возразил Блэк, и все рассмеялись.

Компания вошла в дом, отряхиваясь, поправляя мантии и перекидываясь шутками. Было легко и приятно. Рудольфус сразу взял Беллу в оборот, восхитившись ее выходкой в конце боя. Супруги некоторое время смотрели на две молодые пары, а потом возвестили, что у них неотложные дела и ушли, понимающе улыбнувшись. Рудольфус бросил на Люциуса выразительный взгляд «Кыш, не мешай мне», так что последнему осталось только предложить Нарциссе прогуляться.

Они вышли из имения и направились в парк, который, слава Мерлину, не пострадал во время схватки.

— Почему вы пришли? — спросила Нарцисса в попытке нарушить неловкое молчание.

— Мы не могли вас бросить, вот и пришли, — просто ответил Люциус и вытащил из кармана бархатную коробочку. — Кстати, это тебе. Чтобы не обвиняла меня в жадности.

Нарцисса смешно зажмурилась.

— Ох, Люциус, не стоило, — только и сказала она и сразу рассмеялась, глядя на застывшего парня. Через секунду он отошел от удивления и произнес:

— Да, с тобой я стану или психом, или нереально спокойным.

— Ну, извини.

— Ничего, я начинаю привыкать.

Люциус протянул девушке руку, и она немного смущенно переплела его пальцы со своими. Он не знал, зачем это сделал — ему просто захотелось взять ее за руку. Он стал что-то рассказывать, чтобы сгладить смущение, и скоро они вдвоем смеялись над чем-то. Они гуляли по старому парку, болтали обо всякой ерунде: о детских синяках, об общих знакомых и даже о погоде во время последнего чемпионата по квиддичу. Люциус краем глаза наблюдал за расслабленной Нарциссой и вдруг понял: вот она, настоящая. А все ее капризы и выпендрежи — это все выдумка, это неправда. Не может такая легкая и открытая девушка быть идиоткой, ну, не может! Да и в тот момент это было неважно. Пусть она хоть каждый день устраивает сцены, потому что за полчаса такой искренности и беззаботного веселья он бы все отдал.

Нарцисса что-то говорила, бурно жестикулируя свободной рукой, и ее голубые глаза светились радостью, а улыбка оставляла на щеке почти не заметную ямочку. Люциус не мог разобрать, что она говорит: он потерялся в ее жестах, в маленьких мимических морщинках, в прядках светлых волос, которые обрамляли ее лицо. Она очень быстро догадалась, что он не слушает. Она что-то спрашивала, вопросительно глядя на него, а он только и мог, что смотреть в ответ. Наконец, она оставила надежду достучаться до него и стала просто ждать, к чему приведет это молчание. А он потянулся к ней и коснулся ее губ своими. Он просто не мог этого не сделать. Нарцисса положила ладошку ему на плечо, и он осознал, что пропал. Дрожащие пальчики на плече окончательно лишили его разума.

Через несколько минут, обнимая ее, осторожно вдыхая запах ее волос, он отстраненно подумал, что надо бы поблагодарить Забини.