Вечный Воитель (гет)

О, Страж Времен…

Время им назад не повернуть…

И. Поляков, «Страж Времен»

После проигранного гриффиндорцами матча по квиддичу атмосфера в школе накалилась. Клинок и Северус с огромным трудом удерживали свои факультеты от открытого противостояния, но, несмотря на их совместные усилия, мелкие стычки все же происходили. Даже в коридорах стало пустыннее — пуффендуйцы и когтевранцы отсиживались в своих башнях, опасаясь попасть под горячую руку.

Профессор МакГонагалл вернулась в Хогвартс дня через четыре после матча. Переговоры с албанскими гоблинами оказались пустой тратой времени, и профессор приехала в школу уставшая и павшая духом. Узнав о гриффиндорской неудаче в квиддиче, она, конечно, расстроилась, но виду не подала и искренне поблагодарила Клинка за оказанную команде помощь. Хитрые гриффиндорцы подошли к профессору МакГонагалл и упросили ее оставить Клинка «еще немного подеканить», как выразился Юан. Профессор МакГонагалл ужасно удивилась — что это случилось в ее отсутствие? Клинок только пожал плечами. Но, памятуя о собственной усталости, МакГонагалл все же согласилась, чем привела гриффиндорцев в полный восторг.

Утром в день приезда Гермионы Клинка что-то разбудило. Он некоторое время лежал с закрытыми глазами, пытаясь понять, что заставило его покинуть мир снов, пока не осознал, что чувствует на груди какую-то тяжесть. Помня о солнечных лучах, которые могли серьезно повредить его чувствительным глазам, он немного приподнял веки…

И столкнулся со взглядом горящих зеленых глаз огромного рыжего существа. Выдернув из-под подушки нож, Клинок легко скатился с дивана, стремительно теряя остатки сна. Существо предпочло остаться на кровати.

— Ты все такой же недотепа? — раздался его глубокий голос.

— А ты все такой же наглец, Живоглот? — спросил Клинок, поднимаясь на ноги и потирая ушибленный локоть.

— Ага, — широко ухмыльнулся котяра.

— Гермиона-то где?

— Скоро придет. Дамблдор сказал, что она остановится в соседней комнате.

— Ладно, пошли, — Клинок, уже полностью собравшийся, накинул капюшон. — Сетх, ты со мной?

— Конечно.

Филин под завистливым взглядом Живоглота уселся на плечо Клинка.

— А меня можешь так подвезти? — спросил кот.

— Нет, — обернувшись, бросил мракоборец.

— Ладно уж, — обиженно пробурчал Живоглот, следом за Клинком выходя из комнаты.

Клинка, направившегося в сторону Холла, поприветствовали несколько студентов; он завернул за угол… и врезался в парящий прямо в воздухе чемодан Гермионы.

— О, извините, — сама Гермиона показалась из-за чемодана с волшебной палочкой в руке. — Надеюсь, вас не сильно задело?

— Нет-нет, — Клинок во все глаза смотрел на нее, а в голове билась одинокая мысль: «Она не узнала меня…»

— Тогда не могли бы вы помочь мне?

— Да, конечно, — вытащив свою волшебную палочку, мракоборец прочел заклинание Левитации и вместе с Гермионой транспортировал чемодан к ней в комнату.

— Что ж, спасибо за помощь, — Гермиона спрятала палочку в карман мантии. — Надеюсь, еще пообщаемся.

— Пообщаемся, — Клинок вступил в комнату и захлопнул за собой дверь, едва не прищемив Живоглоту хвост. Он увидел, как ладонь Гермионы сомкнулась в кулак. — Пообщаемся, — повторил он, — в библиотеке посидим, может, даже в Тайную Комнату заглянем.

— Кто ты?

— А кем я могу быть, Гермиона? — Клинок облокотился спиной о дверь и с горькой усмешкой скрестил руки на груди.

Гермиона задумчиво прищурилась. О походе в Тайную Комнату знал лишь один человек, но как же это проверить? В не скрытых капюшоном чертах незнакомца было столько боли, что она решилась медленно приблизиться.

Клинок не вздрогнул, когда Гермиона неуверенно подошла к нему; не дрогнул он и когда она медленно откинула его капюшон. Она посмотрела на него с таким изумлением, что всегда невозмутимый Клинок чуть было не рассмеялся. Гермиона не спешила присоединиться к нему.

— О, Мерлин… — прошептала она, нерешительно проводя рукой по его отросшим волосам. — Но почему… во время Пространственной Легилименции… на тебе не было капюшона… и лицо…

— Ну, ты тоже несколько иначе выглядела. В Пространственной Легилименции всегда так — ты видишь человека таким, каким его помнишь, а не таким, каков он на самом деле. Такой вот магический эффект, единственный недостаток этого заклинания.

— Откуда ты это знаешь?

— Я мракоборец, — Клинок с улыбкой развел руками.

— Причем, один из лучших, да, Разящий Клинок? Даже Министр Магии это признает. А еще ты, как сознались гриффиндорцы, отличный декан, верно?

— Откуда ты это знаешь?

— Я журналист, — Гермиона тоже с улыбкой развела руками. — Пойдем.

— Куда? — Клинок освободил проход и набросил капюшон.

— Как это куда? — удивилась Гермиона. — В башню Гриффиндора, конечно.

— Зачем?

— Затем, что через вход в туалете Плаксы Миртл ты не сможешь попасть в Тайную Комнату. Для того чтобы открыть его, как ты помнишь, нужен змееуст. А вот башню Гриффиндора нужно осмотреть на случай, если Годрик Гриффиндор захотел сделать какую-нибудь лазейку в лагерь своего заклятого врага Салазара Слизерина.

— Согласен…

Друзья вышли из комнаты и зашагали по коридору. Из Большого Зала донеслись голоса студентов. Гермиона хорошо выбрала время для осмотра гриффиндорской башни — все ушли на завтрак.

— Есть новости от ребят из Отряда? — поинтересовался Клинок.

— Фред, Джордж и Джинни закончили осмотр Пензанса, — ответила Гермиона, — а по дороге в Плимут они сбросили «хвост».

— Пожиратели смерти? — Клинок насторожился.

— Они самые, — Гермиона кивнула. — Целых семь человек.

— С ними все в порядке?

— С Пожирателями смерти?

— Нет! С Фредом, Джорджем и Джинни!

— В полном.

— Зачем все-таки надо было разбивать Отряд? — спросил Клинок после непродолжительного молчания.

— Я не могу тебе сказать, — Гермиона отвела взгляд. — Пойми меня, Клинок. Я пообещала… кое-кому.

Клинок кивнул.

— От других групп есть вести?

— Кэти, Симус и Полумна в дороге из Кардифа в Рексем; Лаванда, Парвати, Невилл и Колин до сих пор в Эдинбурге; Чжоу, Мариэтта и Энтони перебрались из Колчестера в Дерби; Анджелина, Ли и Дэннис наткнулись на патрули Легионеров, когда ехали в Лондондерри, но быстро оторвались.

— Значит, Пожиратели смерти контролируют всю Северную Ирландию, — подвел черту Клинок, перешагивая через исчезающую ступеньку.

— Да, — отозвалась Гермиона. Теперь они шагали по коридору, и впереди показался портрет Полной Дамы, охранявшей проход в башню Гриффиндора. — И, помимо Северной Ирландии, я думаю, острова.

— О, старые ученики возвращаются в Хогвартс, — радостно произнесла Полная Дама, едва увидев Гермиону. — Помню, как…

— «Лунная ночь», — прервал ее Клинок.

— Суровы вы, Клинок, — возмутилась он, но тут же улыбнулась: — Но, должна признать, у гриффиндорцев еще не было декана лучше.

Клинок с Гермионой вошли в освободившийся проход, и последняя тихо спросила:

— Что это с ней?

Клинок пожал плечами, и они разошлись по гостиной, осматривая каждый угол и щель. Двадцать минут поисков не дали ничего, кроме вороха конспектов по трансфигурации за пять курсов, которые Гермиона нашла в нише за книжным шкафом.

— Забавно, — сказала она, подойдя к Клинку, заглянувшему в камин. — Похоже, это почерк кого-то из наших. Взгляни. Как думаешь?

— Я думаю о том, что скоро придут гриффиндорцы, а мы еще ничего не нашли.

— Кажется, Полная Дама права насчет тебя.

— Что я лучший декан?

— Нет. Что у тебя начисто отсутствует чувство юмора.

— Ну, спасибо, — Клинок оперся рукой о стену. — А если бы я…

Закончить он не успел. Гладкий, необычно теплый камень, на котором лежала его ладонь, с тихим скрежетом ушел в стену, заставив повернуться на петлях ближайшую картину. В кладке, ранее скрытой холстом, не хватало камня, и в этом углублении лежал свиток пергамента. Клинок достал его и развернул; Гермиона выглядывала из-за плеча.

Пришёл Воитель. Вновь Герой

Кто дважды в Тьму ушёл.

* * *

Гермиона утверждала, что найденный ими пергамент является подсказкой. Свиток изначально показался Клинку странным: пергамент был совсем свежим, не потемневшим от времени, чернила не растеклись, да и форма некоторых букв показалась знакомой. Где же он их раньше видел?..

Вечером друзья отправились в излюбленное место для раздумий — библиотеку. Загоревшиеся глаза Гермионы блуждали по книжным полкам. Огромная библиотека была пуста, но книги издавали тихий шелест, словно не были довольны тем, что кто-то нарушил их покой.

— Ну и что нам нужно? — спросила Гермиона.

— Все, — лаконично отозвался Клинок и двинулся вдоль стеллажей.

Около десяти часов мадам Пинс пришла закрывать библиотеку, и им пришлось сменить место занятий. Но уже через час они вернулись — на этот раз под мантией-невидимкой. В библиотеке оказалось ужасно холодно, но это не могло им помешать. Они просидели среди книг до самого утра. Ближе к пяти часам Гермиона отодвинула очередной пыльный том по истории магии и устало сказала:

— Ну вот, послушай, что я нашла.

Собрав все силы, Клинок с огромным трудом оторвал голову от «Великих Магов и их биографий».

— Первую половину подсказки можно не рассматривать. Она не несет смысловой информации, — принялась за разъяснения Гермиона, заглядывая в свои записи. — А вот вторая часть… Что это за «незримый призрак»?

Взгляд Клинка упал на лежащую у него на коленях мантию-невидимку. Коленей не было видно…

— «Призрак незримый»? — переспросил он, Гермиона кивнула. — Мы пришли в мантии-невидимке. Мы были невидимы.

— Молодец, — Гермиона добавила информацию в свой пергамент. — Тогда становятся ясны следующие строки: «поверь минувшим ты годам, пергаментом хранимым». Это подсказка — нужно покопаться в библиотеке. Таким образом…

Голова Клинка медленно опустилась; слова доносились как сквозь вату, а сознание затягивал туман.

— Я дам тебе шанс, я открою дверь, но ты должен кое-что пообещать мне.

— А если откажешься, умрете все и прямо сейчас…

— …именно поэтому мы и… Эй, Клинок, ты меня слушаешь? — донесся до мракоборца голос Гермионы.

Он открыл глаза. Свеча на столе почти догорела. Голову Клинок склонил к плечу Гермионы. Оказалось, он почти заснул и, судя по возмущенному выражению ее лица, пропустил значительную часть объяснения.

— Извини, — он сел прямее. — Кажется, я немного задремал. Что ты говорила?

— «Великий Маг», — продолжила Гермиона, — скорее всего Годрик Гриффиндор; ведь мы нашли подсказку в башне именно его факультета. Но тогда возникает вопрос: причем там стихия?

— Гриффиндор был стихийным магом, — Клинок взглянул на пергамент с собранными им сведениями. — Он управлял стихией Огня.

— Так, — протянула Гермиона. — Тогда зачем тут «секрет холодный»?

— Ну, «холодным секретом» может быть что угодно, — Клинок провел ладонью по лицу. — Однако, если мы нашли пергамент в каменной кладке, то «секретом», скорее всего, будет камень, а не лед или снег. «Меч, что лечит как огонь»? Даже не знаю… Может иметься ни непосредственно меч, а холодное оружие вообще.

Он помолчал. И в тишине почти как на яву услышал голос Эрика.

— Это латынь. «Великих дел, не сопряженных с опасностями, не бывает», я прав, профессор?

— «Ignis sanat»? Кажется, это означает «огонь излечивает».

— «Огонь излечивает», — повторил Клинок и вытащил кинжал из ножен.

Надпись мягко сияла красным светом, что выдавало присутствие в кинжале магической энергии. Гермиона склонилась над ним, а Клинок триумфально произнес:

— Вот он, «меч, что лечит как огонь».

— Откуда взялся этот кинжал?

— Не знаю. Мне его отдал Аластор. Кинжал и есть ключ к «холодному секрету».

— Да, — Гермиона улыбнулась с видом победителя и процитировала: — «И в недрах замка ты узришь ответ, что не нашел; того, чей лик в душе хранишь, кто дважды в Тьму ушел».

— Кто это, интересно, «дважды в Тьму ушел»?

— Знаешь латинское изречение: «Homo totiens moritur quotiens amittit suos» (лат. Человек умирает столько раз, сколько раз он теряет своих близких)?

— Конечно. К чему это ты?

Гермиона не ответила и загадочно улыбнулась.

— Хочешь сказать, — Клинок потер покрасневшие глаза, — это о Светоче?

— А о ком еще?

Вопрос так и остался без ответа. Клинок тоже улыбнулся, но улыбка его была столь же слаба, как и всегда.

— Мы все-таки разгадали ее!

Гермиона хлопнула замерзшей рукой по протянутой ладони Клинка.

* * *

На следующий день, около восьми вечера Клинок встретился с Гермионой около портрета Полной Дамы. Оба были полны решимости проникнуть, наконец, в Тайную Комнату и разобраться, что к чему. Назвав Полной Даме пароль, друзья зашли в гостиную, и Клинок, найдя нужный камень, вновь открыл скрытый холстом тайник. Как мракоборец и ожидал, в углублении, где раньше лежал пергамент-подсказка, был виден паз для кинжала. Клинок вонзил оружие в паз и, услышав за спиной громкий скрежет, резко обернулся. Задняя стенка огромного камина, обычно обогревавшего всю гостиную, подалась вперед и сдвинулась в сторону, освободив вход в темный тоннель, тускло освещаемый горящими факелами, с уходящими во мрак каменными ступенями.

— Ну что, пойдем? — спросила Гермиона, недоверчиво поглядывая на камин.

— Идем, — Клинок кивнул. — Мы зашли уже слишком далеко, чтобы отступиться.

Стоило им войти в туннель, как стена за ними сомкнулась. Клинок настороженно достал волшебную палочку и немного расширил зрачки, Гермионе же хватало мерцающего света факелов. Присмотревшись к ним, она почти благоговейно покачала головой: «Губрайтов огонь»

Шли они довольно долго и спустились, наверное, глубже хогвартских подземелий. Шли молча; тишину разгонял лишь звук падающих со свода туннеля капель воды да звук шагов Гермионы — Клинок по привычке двигался бесшумно. Наконец, лестница закончилась, впереди во мраке терялся еще один туннель. Клинок миновал последнюю ступень лестницы, выйдя из круга света, создаваемого последним факелом, откинул капюшон и медленно расширил зрачки.

— Подожди меня, — услышал он позади шепот Гермионы и шорох ее мантии.

— Может, нам стоит… — начал было Клинок, но вдруг услышал приглушенный голос Гермионы, произнесший одно единственное слово:

— Люмос!

Клинок отшатнулся в тень, прикрывая лицо широким рукавом балахона, но было слишком поздно. Круг света накрыл его, как океанская волна накрывает берег во время шторма. На долю секунды свет стал невыносимо ярок; он тупой болью отдавался в глазах. А после все исчезло во тьме…

— Ты потушила волшебную палочку? — спросил Клинок, все еще закрывающий лицо.

— Нет. Что с тобой?

Мракоборец опустил руку — прикрывать глаза дальше не имело смысла. Случилось то, чего он так опасался — безобидный Люмос ослепил его. Лишь один раз он видел, как точно так же ослепило Аластора. Клинок до сих пор частенько видел в ночных кошмарах его искаженное лицо и глаза с неестественно широкими зрачками.

Гермиона подошла к Клинку, осветила его лицо и, судя по звуку, поспешно отступила на несколько шагов.

— Я знаю, знаю, — Клинок вздохнул. — Жутко выглядит, верно?

— Да уж, — тихо отозвалась Гермиона. — Ты ничего не видишь, да? Может, мы вернемся?

— Не стоит, идем дальше. Только дай мне руку, в противном случае я наверняка во что-нибудь впечатаюсь.

Они тронулись дальше. Пол туннеля был усеян камнями; Клинок все время спотыкался, но Гермиона помогала ему удержаться на ногах. Глаза противно жгло, и это ужасно раздражало. Наконец Гермиона замедлила шаг и вскоре остановилась.

— Что там? — шепотом спросил Клинок.

— Здесь двери, — в голосе Гермионы послышалась растерянность. — И ручки нет…

— Они двойные?

— Да.

— Что на них изображено?

— На каждой половине лев. Их глаза сделаны из рубинов.

— Так… Нужно, пожалуй, попробовать… Откройся! — прорычал Клинок.

Тихий шелест дал ему знать, что дверь повиновалась.

— Что это было? — вполголоса поинтересовалась Гермиона.

— Язык львов, — отмахнулся Клинок, внимательно прислушиваясь, не слышно ли чего-нибудь странного.

— Ты умеешь говорить на языке животных?!

— Да, и не только львов. Например, я так же общаюсь с Сетхом, — Клинок обернулся назад и громко крикнул во тьму туннеля: — Сетх! Я знаю, что ты здесь! Лети сюда.

Он услышал шелест крыльев и чуть позже ощутил, как Сетх мягко стиснул когтями его плечо.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он у филина, указав на свои глаза.

— Это не надолго, Клинок, но я не берусь утверждать наверняка. Может быть, ты остался без зрения часов на двадцать, а может и на пару суток.

— Спасибо, ты меня успокоил, — саркастически сказал Клинок и обратился к Гермионе: — Ну что, посмотрим, что за дверью?

— Да, конечно, но только тихо, — она вновь взяла его за руку, и они вступили в Комнату.

Гермиона молча осматривала зал; Клинок несколько раз споткнулся и только после этого спросил:

— Да что здесь такое? Что ты видишь?

— Почти половина Комнаты завалена камнями, наверное, они сюда попали из-за землетрясения. И… здесь никого нет.

— А ты надеялась кого-то увидеть?

— Уже нет, — Гермиона вздохнула.

— А меня вы не ожидали увидеть? — раздался мрачный голос за их спинами.

Клинок, одновременно набрасывая на голову капюшон, мгновенно развернулся. Естественно, он ничего не мог видеть, но ощущал в этом месте чье-то присутствие. И этот кто-то не был человеком.

— Ты кто? — услышал Клинок голос Гермионы.

— Мое имя не имеет значения, — отрезал незнакомец, — ведь я наконец дождался вас. Я ждал вас с тех самых времен, когда в нашей стране пылали костры Инквизиции.

— Ого, это сколько же тебе лет? — присвистнул Клинок.

— Много, — глухо отозвался незнакомец и, по всей видимости, обратился к Гермионе: — Он что, меня не видит, что ли?

— Меня ослепило, — ответил Клинок. — Глаза чувствительные.

— Дай-ка посмотрю, — щеки обожгло ледяным прикосновением привидения, и Клинок непроизвольно содрогнулся. Призрак некоторое время вглядывался в его лицо, а потом сказал: — Да-а-а, дело плохо. Без зрения ты остался часов на семнадцать, Клинок.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — Клинок дернул головой. — И почему ты столь долго ждал нас?

— Пойдемте, я покажу, — позвал призрак, обида в его голосе испарилась в мгновение ока.

Они прошли вслед за призраком; Гермиона помогла Клинку преодолеть каменные завалы.

— Смотрите, — указал на что-то призрак.

— Что там? — спросил мракоборец.

— Меч, вонзенный в камень, — проговорила Гермиона. — И что-то еще рядом лежит… Балахон. Да, свернутый балахон.

— Расскажи о мече, — попросил Клинок.

— Он сделан из какого-то светлого металла. Рукоять обмотана полосками кожи. На лезвии видна часть надписи: «Non fit sine peri…», дальше не видно — меч очень глубоко ушел в камень.

— «Non fit sine periculo facinus magnum»?! Взгляни, — он извлек из ножен собственный меч.

— Один в один! — воскликнула Гермиона. Но как твой меч… Подожди-ка, — сказала она призраку, — ты говорил, что ждешь нас со времен Инквизиции. Мы что, возвращались в прошлое?

— Я не могу сказать, — голос призрака стал печально-обреченным. — Один друг передал таким образом тебе, Клинок, привет.

— Хорош привет, — буркнул Клинок. — Мой собственный меч и балахон. Что это за друг, про которого ты рассказывал?

— Я не могу сказать, — упирался призрак. — Могу сказать лишь, что ты хорошо знаешь, но слишком часто забываешь о нем. Клинок, ты моя последняя надежда. Ты когда-нибудь слышал о Молоте Драконов?

— Конечно, но зачем он тебе?

— В нем заключена огромнейшая магическая сила. Сейчас, когда противостояние между светлыми волшебниками и Пожирателями смерти стало наиболее ожесточенным, его необходимо найти и уничтожить. Он нарушает существующее равновесие между Светом и Тьмой.

— Чем его можно уничтожить? — подался вперед Клинок.

— Сначала Молот нужно найти. Я нашел то, чем его можно вывести из строя, но кто-то должен принести его сюда.

— И ты хочешь, чтобы я принес его тебе?

— Именно, — кивнул призрак. — Мне сказали, что ты лучший мракоборец — единственный после Грозного Глаза Грюма. Только ты можешь привезти Молот сюда в целости и сохранности.

— Кто это тебе сказал? — осведомился Клинок.

— Я не могу сказать, — в третий раз за их встречу повторил призрак. — Так ты согласен?

Клинок, опустив голову, помолчал. Слишком все загадочно, чтобы можно было легко согласиться. Сомнения захватывали его все сильнее. Он подозрительно прищурился невидящими глазами, тщательно разбирая ситуацию, но призрак истолковал это по-своему:

— Внакладе не останешься, — успокоил он. — Есть кое-то, что я могу тебе предложить… Только доставь Молот Драконов. Это в твоих интересах — ты ведь мракоборец, и это как раз твоя обязанность — хранить волшебный мир от Зла.