Аркан без имени (гет)

Тысячи мыслей крутились в голове, мешая спокойно жить — хотя «спокойно» и «служение Лорду» вообще с трудом сочетаются!

С тех пор как этот мерзавец Малфой сообщил о рождении ребенка Снейпа и Грейнджер, Перси не мог спать. От мыслей не было покоя ни днем, ни ночью.

А если...

Нет! Это невозможно!

Но совпадения... Кровь того, кто предал...

Нет! Сумасшедшая старуха просто жертва злоупотребления хересом!

Все-таки такое совпадение нервировало... Плоть той, кто дважды ранил...

Дважды... Ранила дважды... Непонятно... Грейнджер, правда, ранила Поттера, бросив, но кого еще...

Он ломал голову, безуспешно пытаясь понять, как Гермиона могла ранить Поттера второй раз. Обдумывал и рассматривал все с разных сторон. Напрасно. Ничего убедительного на ум не приходило...

Безотчетно потирая виски, Перси вышагивал взад-вперед по широким сосновым доскам, побелевшим от времени. Паркет слегка поскрипывал под его ногами, и он почти слышал властный, но тем не менее любящий голос матери: «Перси, дорогой, еще сто шагов, и эта гостиная провалится под землю...».

Так было каждый раз, и он ничего не мог поделать, как ни пытался. Каждый раз, когда становилось плохо, каждый раз, когда следовало принять важное решение или просто поразмышлять, Перси возвращался в Нору...

Конечно, после того как оставшиеся члены семьи переселились на Гриммо, Нора больше ничем не напоминала тот чудесный, уютный, гостеприимный дом. Дом, наполненный радостью и смехом. Дом, каким Перси его всегда знал... Теперь в углах поселились пауки, докси и прочая дрянь, портреты предков держались на стенах только чудом — а некоторые даже решили окончательно перебраться к тетушке Мюриэл. Исчезли и исключительно полезные часы. Но все же Перси был дома...

Он разозлился, едва понял, что, несмотря на все усилия вычеркнуть семью из своей новой жизни, именно к ней он стремился в труднейшие минуты! Сейчас призрак его семьи почти осязаем рядом с ним, но в итоге Перси и на йоту не приблизился к разгадке странного совпадения!

Что делать с этими сведениями? Без промедления передать Лорду? Еще подождать? Перси не знал...

Со злости он пнул квиддичную перчатку, должно быть, брошенную братьями после игры, отбросив ее к дубовому буфету. Напуганная шумом, из-под буфета высунула мордочку мышь, обнюхала воздух и тут же спряталась. Через пару мгновений кончики трепещущих усиков грызуна показались снова.

— Авада Кедавра! — заклятием зверька вышвырнуло на середину комнаты, и тельце упало на пол.

На дрожащих ногах Перси приблизился к трупику и какое-то время глядел в маленькие черные широко открытые глазки.

Он впервые применил это заклинание. Впервые осмелился вслух произнести эти два слова. Ему всегда казалось, что на это непростительное очень трудно решиться, но обескураживающая легкость, с какой убивающее проклятие сорвалось с его губ, и почти неосознанное движение палочки ошеломляли!

Он склонился над совершенно неподвижной мышью. Маленькие безжизненные глазки глядели на него неотступно и тревожно... Он чувствовал себя не в своей тарелке...

Резко отведя взгляд от зверька, Перси неловко попятился. Натолкнувшись на одно из кресел, рухнул в него, глубоко вдыхая пыльный воздух дома, стараясь совладать с собой.

Это только животное. Только животное. Глупое животное!

Он вовсе не трус! И пусть его не посылали в боевые задания, но разве Лорд не отметил его как одного из своих верных Пожирателей?

К тому же, сейчас у него были все карты, чтобы изменить игру.

* * *

Габриэль, задыхаясь, бежала, прижимая кулаки к груди. Ветер, смешавшийся с морскими брызгами, хлестал ее длинные волосы. Она ничего не видела перед собой, слезы застилали взор. Слезы бессилия. Слезы бешенства.

В безумном беге девушка споткнулась о камень и со всего маху рухнула на влажную траву почти у самого обрыва. Внезапно поняв, что могла сорваться и упасть с огромной высоты, Габриэль издала хриплый вопль. Ей было страшно подниматься на ноги, и потому она быстро ползла обратно, стремясь оказаться как можно дальше от бездны.

За спиной послышался твердый и уверенный голос мастера зелий:

— Вернитесь сюда, глупая девчонка! Вы только сильнее поранитесь. Я не намерен возвращать Тонксам ваше безжизненное тело, так что будьте разумны, — потребовал он.

Сердце Габриэль сжалось от холодных, жестких интонаций. Как больно!

Как он мог говорить о разуме, когда она открыла ему свое сердце и призналась в чувствах? Она предложила ему себя, а он в ответ кичился своей женой!

Да, для Северуса существовала только Гермиона! Как же Габриэль ненавидела ее, такую умную — до отвращения! Ее, без чьих советов не принималось ни одно решение! Ее, чью логику и доброе сердце хвалили все!

Да, она ненавидела Гермиону, но и Северуса она тоже ненавидела, за то что он не замечал таких же качеств в ней, Габриэль. Она была такой же, но ему на это плевать!

О да, как же она его ненавидела! Как ей хотелось увидеть его страдания! Пусть он отплатит за унижение, которому только что подверг ее, даже не помышляя за это извиниться!

— Я тебя ненавижу! Я тебя ненавижу, слышишь! — надрывалась она, глядя, как он приближается. Ее красивое лицо было обезображено рыданиями. — Не подходи... Никогда больше не хочу тебя видеть ...

Северус подошел уже совсем близко, когда девушка схватила палочку и неожиданно, с легким хлопком, исчезла. Растерявшись, Снейп несколько секунд пялился на то место, с которого аппарировала Габриэль, пока, наконец, до него не дошло, что девчонка и в самом деле сбежала!

Он утратил контроль над ситуацией — такое с ним случалось очень редко.

Да, Габриэль обвела его вокруг пальца, его, страшного декана Слизерина, бывшего Пожирателя смерти! Он попал в сети семнадцатилетней соплячки! Что ему сейчас делать, он не знал, и ненавидел это чувство беспомощности!

Зловеще рассмеявшись, он осел на землю и закрыл лицо ладонями. Что он такого сделал или, скорее, чего не сделал, оказавшись здесь? Девчонка Делакур на него набросилась, а он ничего не понял!

В привычной обстановке он не придал бы значения этой истории. Просто подростковая причуда, которая прошла бы со временем. Достаточно не обращать на малявку внимания и избегать лишних встреч. И, несомненно, девчонка, в конце концов, забыла бы!

Но сейчас все было совершенно по-другому. В поместье жило всего полтора десятка волшебников, и от Делакур было бы попросту невозможно скрыться! Как она станет вести себя с ним теперь, когда он ее оттолкнул? Особенно если учесть, что Тонксы были хозяевами...

Гермиона.

Северус был уверен, что Габриэль не преминула бы все рассказать, наслаждаясь тем, что посеет раздор в их семье. Хуже того, она вполне могла бы солгать, утверждая, что именно он пытался ее соблазнить. Это легко угадывалось в ее затуманенных безумием глазах, слышалось ее голосе, звенящем от ненависти, скрывалось за словами, наполненными злобой...

Ему нужно рассказать Гермионе обо всем без утайки. О маленькой хитрости Габриэль, об украденном у него поцелуе, о ее злости и бегстве.

Мерлин всемогущий, жене не нужны такие неприятности. Особенно сейчас!

Северус мрачно смотрел, как волны яростно обрушиваются на острые камни. В голове роились сотни вопросов... Что почувствует Гермиона? Поверит ли? Не придется ли им оставить «Вересковую пустошь»? И куда, черт побери, они тогда пойдут? Какое будущее он может предложить жене и ребенку? Мерлин...

Не заботясь о том, что брюки и сюртук испачканы травой, мастер зелий вытащил палочку, крепко сжал черное дерево и аппарировал в «Пустошь».

* * *

— Я не хочу, чтобы ты отправлялся туда, это слишком опасно... Северус ... Не глубокой же ночью!

— Я уже не первый раз покидаю поместье ночью и, разумеется, не последний, Гермиона. — Прижавшись к мужу, она чувствовала, как низкий и хриплый голос супруга отдается в груди.

— Я знаю, — согласилась она устало.

— Со мной ничего не случится. Считай это обычным заданием, — последовал нежный поцелуй.

— Но Рон сказал, что Пожиратели вдвое увеличили количество патрулей! Что если им удастся тебя схватить? — ее полуоткрытые губы подрагивали. Она вдыхала запах Северуса, разбирая его по нотам, будто видела мужа в последний раз.

— Меня так просто не возьмешь, — заверил он спокойно. — Я знаю их привычки и могу использовать их слабости. Или я не Северус Снейп! — добавил зельевар немного хвастливо.

— Северус, не шути...

— Я и не думал шутить, — правда, муж был серьезен.

Гермиона закатила глаза и слабо улыбнулась. Каким же раздражающим он мог быть, если хотел!

— Джастин предложил пойти с тобой. Соглашайся. — Она подозревала, что супруг воспротивится помощи, но обязана была попробовать!

— Не обсуждается, — сухо прервал Снейп. — Он только мне только обузой. А чем больше времени пройдет, тем больше риск, что ее поймают! Глупая девчонка! Убежать ночью! Гриффиндорка, это меня даже не удивляет!

— Слизеринец, — тут же парировала Гермиона. Но ее сердце было не на месте.

Гермиона содрогалась при мысли, что Габриэль сейчас где-то одна посреди ночи. Она все-таки не заслуживала этого!

Однако в глубине души молодая женщина считала, что так ей и надо. Габриэль хотела соблазнить ее мужа, бросилась ему на шею, поцеловала... и... Гермиона сделала над собой усилие. Что именно там случилось, почему простое напоминание о девушке так раздражало Северуса? Почему он так рвался ее искать? Этим вполне мог заняться кто-нибудь другой...

— Почему ты? Почему не Тед, не Джастин или Роджер! — добивалась Гермиона.

Северус промолчал.

Молчит... Серьезный и сосредоточенный... Гермиона кусала губы, понимая, что муж чувствовал себя виноватым сильнее, чем ей сперва показалось.

— Северус, ты тут не при чем! — выкрикнула она в безумной надежде, что он останется.

— Нет, это я виноват, Гермиона...

Она отшатнулась, даже не попытавшись этого скрыть. Но Северусу удалось ее удержать, обнять, спрятать в кольцо своих рук. Ей он исчезнуть не позволит. Не позволит уйти от него.

— Это не то, что ты думаешь... Никогда...

Гермиона видела, как дрожат его губы, как лихорадочно блестят глаза, чувствовала, как притягивают ее теплые руки, пока он клялся ей в верности.

— Тогда почему? — она готова была расплакаться.

Мертвенно-бледный, напряженный, он ответил:

— Я нес за нее ответственность, — голос звучал приглушенно. — Я должен был научить ее и защитить, но не справился. Это недопустимо.

Такой вид, такой серьезный тон были прекрасно известны Гермионе. Ей хотелось заорать. Опять это проклятое чувство вины! Неправильный выбор! Служение Темному Лорду! Лили! Простит ли он себе когда-нибудь свои ошибки? Признает ли, что долг выплачен? Как долго еще он будет жертвовать собой, чтобы искупить вину? Он больше не одинок! У него есть она, Гермиона! И он станет отцом! Он не имеет права жертвовать собой! Он не больше не имеет права! Не теперь!

— Габриэль тоже виновата! Она уже не ребенок! Она пыталась тебя соблазнить! — закричала взбешенная Гермиона, вырываясь из объятий мужа, правой рукой рефлекторно прикрывая живот.

Северус, не мигая, смотрел в яростно блестящие ореховые глаза, в которых читался вызов. Он был готов к всплеску гнева с самого начала и искал на лице жены малейшие признаки.

Какая-то часть его сознания была в бешенстве от того, что Гермиона допустила мысль, будто он способен ее обмануть, но другая часть, более рациональная, понимала ее беспокойство и опасение. А как отреагировал бы он на ее месте? Если бы другой мужчина поцеловал его жену!

Ее, такую умную, такую отважную, такую живую и при этом такую слабую... Его жену, которую он так ревностно защищал...

От одной только мысли сердце бешено забилось, кровь застучала в висках. Внезапно все внутренности сжались, он ощутил, как в нем поднимается поток магии. Поток такой мощи, что мастеру зелий пришлось стиснуть кулаки, чтобы не дать всплеску вырваться наружу! Нужно успокоиться, восстановить контроль над собой!

У Гермионы перехватило горло, когда она поняла, что нагрубила мужу. Не зная, что сказать, тяжело дыша, она встретила глазами, полными слез, взгляд мужа. Странно, но его, кажется, не задела ее несдержанность. Он был верен себе и остался невозмутимым. Вдруг по телу Северуса прошла судорога, он стиснул челюсти, сжал кулаки, а через мгновение внезапно успокоился. Возможно, никто другой не заметил бы этой мимолетной перемены, но не Гермиона, знавшая мужа достаточно, для того чтобы понять — он чем-то потрясен.

— Северус, — прошептала она, едва сдерживая собственное волнение. — Это не твоя ошибка...

Мастер зелий легко вздохнул и расслабил плечи.

— Ситуация казалась мне настолько нелепой, что я забыл про элементарную осторожность. Я должен был обездвижить девчонку ступефаем и доставить домой силой, хотела она того или нет! Вместо этого я позволил ей скрыться... Иными словами — сделал глупость, Гермиона, — заявил он серьезно.

— Это не причина рисковать напрасно! Подожди до завтра! — она не оставляла попыток убедить его.

— Делакур в опасности. Если Пожиратели сцапают ее... К тому же, такая прогулка на природе может дорого стоит всем здешним обитателям. Тебе. Нашему ребенку... — он смотрел в глаза жены.

Последние слова заставили Гермиону вздрогнуть. Точно, Габриэль подвергала их опасности! Северус сразу это понял... Как она, такая умная, могла не подумать об этом? Прежняя Гермиона никогда бы так не оплошала! Она действовала бы! Но что Северус чувствовал к Габриэль? Неужели ревность затмила ей разум? Нужно взять себя в руки, быстро!

— К несчастью, тут ты прав, — нехотя согласилась Гермиона, пытаясь не разреветься. Она быть сильной ради него. Не плакать.

Сделав несколько шагов, она бросилась в объятия супруга.

— Я вернусь быстро, обещаю, — прошептал он ей на ухо.

Как же хотелось сказать, что он не имел права давать такие обещания, но женщина сдержалась, когда он сильнее сжал ее в объятиях. Теплое тело мужа обладало способностью усыплять все связные мысли... Еще пару минут он был с ней... С ней...

* * *

— Ни шагу дальше! — приказал хриплый голос.

Габриэль видела только освещенные кончики нескольких направленных на нее палочек. Эмблема Хогвартса на высоких воротах, охранявших замок, была едва различима.

Послышался скрежет, значит, кто-то вышел из-за ограды ей навстречу. Сердце бешено заколотилось, когда несколько секунд спустя в шею уперлась палочка. Мелюзина! Габриэль не слышала, как подошел Пожиратель! Было страшно повернуть голову к тому, кто ей угрожал.

Отчаянно молясь, чтобы Пожиратель опустил палочку, Габриэль не заметила другого человека, пока он не осветил маленькую группу люмосом.

Когда волшебник неопределенного возраста с дикими, налитыми кровью глазами оскалился на нее, обнажив неровные и почерневшие зубы в звериной улыбке, девушка икнула. О Боги, в какое осиное гнездо она угодила? Изо всех сил пытаясь сдержать панику, которая грозила затопить ее с головой, Габриэль решительно выговорила:

— Я желаю видеть Люциуса Малфоя.

Сперва Пожиратель лишился дара речи, потом расхохотался, и к нему тотчас же присоединились его товарищи.

— Люциус Малфой не принимает никого, моя красавица. Кроме нас.

Габриэль вздрогнула: таким развязным был тон человека, следившего за ней похотливым взглядом. Она не должна позволять ему играть с собой!

— У меня есть информация, способная его заинтересовать, — оборвала она охранника. Внутренности скрутило от страха.

Смех прекратился, сменившись молчанием. Габриэль осмелилась повернуться к воротам и заметила нескольких Пожирателей смерти, на чьих лицах был написан интерес. В конце концов, они не настолько жестоки, чтобы не выслушать ее!

— Какая информация?

— Я буду говорить только с Малфоем ...

Пожиратели обменялись взглядами. Наконец, когда, казалось, прошла целая вечность, волшебник, чья палочка упиралась ей в шею, отступил на два шага.

— Вперед! — рявкнул он, грубо подтолкнув француженку. Теперь палочка упиралась Габриэль в спину.

Никто не произнес ни слова, ни звука, пока три Пожирателя вели ее по лабиринту коридоров и лестниц на второй этаж, к логову Темного Лорда...

* * *

— Назовите хотя бы одну причину, чтобы не убить вас на месте? Или, может, вы предпочитаете гнить в подземельях до тех пор, пока не сойдете с ума? Выбирайте.

Как такой приятный мелодичный голос может произносить такие ужасные вещи? Габриэль задрожала от страха, но не отвела глаз от саркастично улыбавшегося Люциуса Малфоя. Теперь, когда она здесь, она не отступит! Что ей остается?

Северус получит то, что заслуживает! Он откровенно издевался над ней! Унизил! Оттолкнул! И теперь она осталась одна! Совсем одна, без него! Снова одна...

— Северус Снейп.

— Хм...

* * *

Длинная мантия развевалась за спиной в такт быстрым шагам. Темнота мешала разглядеть дорогу, но он не хотел рисковать быть обнаруженным.

* * *

— Я вам выдам Снейпа, а взамен вы не тронете остальных, хорошо? — слабый, почти охрипший голос выдавал волнение Габриэль. Волнение и неуверенность. И Малфой это понял!

— Конечно... — медленно протянул Люциус, удовлетворенно улыбаясь.

Сталь этих глаз пронзала ее похотливым нетерпеливым взглядом, от которого кровь стыла в жилах. Не совершала ли она ошибку ей, доверившись этому человеку? Можно ли верить слову Пожирателя смерти, преступника?

Она запаниковала, представив, какую судьбу уготовил Люциус Малфой мастеру зелий. Он его ненавидел и искал с тех самых пор, когда Северуса раскрыли как шпиона. Малфой зациклился на мысли заставить Северуса заплатить за предательство, унизить его, дать понять, что так просто от Темного Лорда не уходят! В "Пророке" даже появилось заявление Люциуса, что Снейпу уготована участь более ужасная, чем смерть...

Но что может быть хуже смерти?

Вся семья Габриэль была убита слугами Темного мага, и никогда она не страдала так сильно, как в тот день, когда видела их смерть, одного за другим. Она не хотела, чтобы Северус умирал! Только чтобы заплатил за ее унижение, страдал и, наконец, осознал, что нельзя обращаться с кем бы то ни было подобным образом! Да, она хотела отомстить ему, и Люциус Малфой будет орудием ее мести...

— Что вы с ним сделаете? — поинтересовалась Габриэль, старательно изображая безразличие.

Люциуса, однако, ее притворство не обмануло. Поэтому он не собирался признаваться в своих истинных намерениях в отношении предателя. Эта дурочка вполне способна помешать, а он сейчас близок к цели как никогда! Как он этого хотел!

Да, он хотел поквитаться с мастером зелий! Даже если еще точно не знал, как с ним поступить. Малфой часто размышлял о методах пыток для Снейпа, о способах унижения, каждый последующий из которых будет более жесток, чем предыдущий. В одном он был полностью уверен — Северус пожалеет, что родился на свет! Он ответит за то, что обманул доверие Лорда, и, главное, за то, что обманул доверие его, Люциуса!

Предатель, Иуда!Не то чтобы Люциус и Северус были друзьями — Малфой не нуждался в них; он лишь уделял немного своего драгоценного времени тем, кого признавал достойными внимания, но никогда не опускался до зависимости от кого-то, кто мог позже использовать его малейшую оплошность! — но со временем между ними установились уважительные отношения. Люциус позволил Снейпу занять некоторое место в своей жизни, открыл двери Мэнора, сделал его крестником единственного сына... Его, этого полукровку! А что в итоге получил за свою доброту? Предательство высшей степени!

— Провожу к Темному Господину... — ответил он девчонке небрежно.

— Но...

— ... который будет судить его за ошибки и накажет за них. Разумеется, немного неприятно... Пока не заставит его ползать, пока этот предатель не начнет умолять Господина вновь принять его на службу, — Малфой усмехнулся. — И, возможно, наш Господин по доброте душевной примет его как простого слугу для верных Пожирателей...

Ты ведь этого ждала, маленькая предательница, да? Хорошее унижение! Что мог сделать Северус, чтобы она возненавидела его до такой степени? Малфой внимательно изучал стоящую перед ним девушку. Она была красива, даже очень красива... Может, Снейп ее трахнул и вышвырнул?

— Хорошо, — холодно согласилась она.

В конце концов, он этого заслуживал! А Гермиона осталась бы одна... Ей слишком повезло, времена изменились...

— Если Темный Лорд поручит это мне, — продолжил Малфой сверкая глазами, уже не замечая присутствия девчонки, — я заставлю его встать передо мной на колени, заставлю подчиниться, я его погублю... И он будет благодарить за то, что я позволяю ему целовать мои ноги! Дорогой Северус... ты проглотишь твою гордость! — злобно выкрикнул он.