Иван Альбус Ефремов и Орден Сокола (джен)

Увод Ефремова оттягивался, нагнетая беспокойство. Вместо этого Хагрид отворил дверь и подал поднос с четырьмя приборами, вполне приемлемого размера супницей и жбанами с кремовой розово— коричневой бурдой с тонким запахом алкоголя

— М— м, сливочное пиво… Давно хотел попробовать, — мечтательно нюхнул жбан Гера. — Но придется вылить. Вдруг там сыворотка.

Ефремов только отвернулся, когда парень снес кружки в туалет. Похмелиться хотелось без исключения всем, но повиновались инстинкту самосохранения, если уж самый нетерпеливый отказался от соблазна. Суп пришлось тоже проигнорировать, а посему они дружно налегли на пирожки.

— Ну и сухмень, — возмущался мучимый похмельем Ефремов, бубня сквозь набитый рот.

— Пожалуйста, — из геркиного мобильника услужливо полилась родниковая вода.

— Блин, а винца бы ты не мог нам наколдовать беленького? — язвил Джек.

— Вино — исключение…

— А вода?

— Не знаю, — Герка пожал плечами. — Потому что без газа.

— Так вот ты что, зараза, с чего в туалет избегался!

В принципе, в туалете стоял рукомойник, но такой водой брезговал Ефремов, а остальные повиновались запрету Геры.

Минут через 15 стражник хлопнул дверьми:

— Ну что, этта… полопали? Ты, лысый, выходь, и посуду с собой неси.

Ефремов поднялся, с трудом удерживая в трясущихся руках блюдо с супницей. Хагрид, заметив, что к первому пленники не притронулись, подхватил ее как изящную мисочку и беспечно опростал в четыре гребка половником. Едва поднос был вынесен в коридор, как он просто растворился в воздухе.

— Ах, сука, мы тут как в изоляторе, даже транспортация предметов не работает! — возмутился Гера.

— А может, мы для того Ассамблеум не попадем?

— Не исключено.

…Ефремова вели по коридорам, лестницы смыкались и размыкались за их спинами, на портретах по обе стороны коридора шевелились люди — дамы, рыцари и просто вельможи в кружевных воротниках. Наконец они подошли к позолоченному изваянию птицы — по словам ребят, это должен был быть феникс. Хагрид ткнул дубиной в статую, и провозгласил пароль:

— Куст— курица!

Феникс кивнул и повернулся вокруг своей оси, выпрастывая за своей спиной винтовую лесенку. Хагрид подтолкнул Ивана в спину, а сам остался внизу. Он был слишком велик для такого узкого лаза. Иван вошел в роскошно украшенную дверь и увидел комнату, сплошь уставленную склянками, которых было больше чем в лазарете, книгами с золотыми корешками, увешанную черными рамами без портретов. Два из них висели над столом, за которым сидела ведьма— директриса. По— викториански скромно одетая, она даже терялась в роскошном убранстве комнаты. Ноутбук теперь стоял перед ней. Она водила по нему волшебной палочкой.

— Добро пожаловать, мистер Джон, — сухо улыбнулась МакГонагалл.

Ефремов пощупал в кармане мобильник, припоминая заклинание. Директриса заметила его движение и выудила сотовый на воздух.

— Мистер Герман сказал, что вы довольно ловко колдуете этими… мм… телефонами. Это умеют все маглы?

— Нет, я узнал об этом только вчера. Они предназначены, чтобы посылать голос…

Ведьма усмехнулась:

— … У нас тоже есть радио, сэр. И письма— громовещатели. Лично я предпочитаю говорящего патронуса, — она, казалось, готова была пуститься в пространные рассуждения, но закончила весьма лаконично. — Покажите, как вы вызываете его.

Ефремов снял с воздуха трубку и несколько раз попытался произнести заклинание. Сначала мобила разрядилась несколькими вспышками света, но потом породила плотного светящегося рачка. Рачок стал угрожающе раздуваться и поплыл прямо на ведьму, щелкая клешнями. Директриса качнула остроконечной шляпой, уворачиваясь от агрессора, и рак шустро вплыл в левую раму. В раме появился бородатый старик, на вид похожий на нечто среднее между звездочетом и Дедом Морозом, и ловко ухватил рачка за спинку. Потом посадил его на ладонь и погладил другой рукой.

— М… знаешь, Джон, как в детстве я любил драть раков. На речке в Хогсмиде. Каждый раз я оставлял одного и сажал в аквариум. Только он всякий раз подыхал. — Дед обернулся к директрисе. — Минерва, оставь нас наедине.

Недовольно сморщившись, МакГонагалл фыркнула и подхватила сумку ноутбука. Как только она скрылась за дверью, старик продолжил:

— Нет, ты только посмотри, Джон, как она зачиталась!

— Да, сэр, — светски улыбнулся Иван, совершенно не представляя, в каком тоне разговаривать со стариком и как к нему обращаться. — Этой книгой зачитываются все от 10— ти до 95— ти, как сказал наш Герман. Хотя я ее так и не прочел. Говорят, Джоанн Роулинг сделала невозможное.

Дед посерьезнел:

— Джоанн Роулинг — подставное лицо. Точнее, наемный биографист. Это дневники самого Гарри, которые он вел с 11— ти лет. Полагаю, Минерва узнает о себе много нового.

Дед слегка закатил глаза и процитировал::

— "...А у одной старой ведьмы в Бате нашли, знаешь, какую книгу — откроешь, да так и будешь всю жизнь читать. И всё приходится делать одной рукой, а в другой— то книга!" Или объявит, что книга читает её саму.

— Что— что? Книга читает сама себя?

— Нет, свою читательницу.

— Во жуть! — поддакнул Ефремов, теряясь в догадках относительно намерений старика и директрисы. — И что дальше?

— Министерство конфискует, — пожал плечами дед.

— Абанамат! — вспылил Ефремов и легонько пристукнул ладонью по столу. — Женька ей башку оторвёт.

— Во— первых, Джон, не бранись. Хорошо, что ты без палочки. Это матерное заклятье, вызывающее к жизни рой неприличных вещей.

— Да это моя бабушка говорила...

— Что ж, это — домашняя армянская магия. Сродни магии домовых эльфов. Среди людей, говорящих на армянском языке, довольно высок процент змееустия.

— Нет, я по— армянски не понимаю. Я ходил в грузинскую школу, учил грузинский и русский.

— Хьюго — змееуст.

Ефремов с трудом допетрил, что речь идет о Гургене.

— Да какой он Хьюго...

— Нет, Джон, если вы хотите остаться в Хогвартсе, вам надо привыкать к английским именам, если вы не хотите выделяться.

— Разве нас оставят?

— Конечно.

— А директриса?

Дед рассмеялся:

— Она выполняла свой долг.

Ефремов поиграл кулаками. Дед перестал щекотать рачка— патронуса и уставился на Ивана пристальным взглядом голубых глаз. Иван ответил жестким прищуром карих:

— Ради чего вы устроили этот балаган?

— Отнюдь не балаган. Я испытывал вашу выдержку и сплоченность.

— Да? Тогда вы слишком мягко с нами обошлись.

— Мягко? Возможно. Но я не имел право рисковать ни вашими жизнями, ни Университетом. Полагаю, если бы мы давили на вас жестче, вы бы разнесли весь пансионат по кирпичику. — Старик поправил очки-половинки на носу. — Можете привести своих друзей, а я велю вызвать профессора Лонгботтома. Увы, из того небытия ноосферы я не могу колдовать. Он наложит на вас заклятие тайны, Фиделис.

— А разве между нами теперь могут быть какие— то тайны? Если вы и так все про нас знаете...

— Увы, не всё и не про всех. Увы, Минерва не знает про дневники Гарри абсолютно ничего. Это я велел ему опубликовать их. У меня был старый должок перед маглами, который мне стоило искупить.

— А секрет, с которым носится Герман?...

— ...Секрет Полишинеля, — дед улыбнулся. — Да— да, именно про тот самый переход, над которым вы так трясетесь.

— А миссис МакГонагалл?..

— Нет, — жестко ответил дед. — Не знает и знать не должна. Мы с Невиллом... ах, простите, профессором Лонгботтомом действовали сообща и за ее спиной. Она должна сохранять безопасность Университета, иначе все действительно превратится в балаган. Именно для того нужно заклятие Фиделис.

— Ничего не понимаю.

— Это тема для отдельного разговора. Не сейчас, а потом, когда вы наконец отдохнете и выспитесь как следует. Можете взять у Филча комплекты белья. Невилл распорядится, чтобы лично тебе, Джон, выдали мою ночную сорочку.

— Я бы предпочел пижаму, простите.

— Хорошо. Пижаму так пижаму. Для вас четверых я оставляю пароль "куст— курица", иначе вы запутаетесь. Будете приходить сюда по мере необходимости. А теперь, возьмите монетки из вон той шкатулочки, — дед указал на стол. — Четыре штуки. Будете держать связь с Невиллом.

Ефремов повиновался.

Дед проинструктировал относительно того, как и с помощью каких заклинаний через нее вызвать Невилла.

— Простите, с кем имел честь... — замялся Ефремов, — Вы забыли представиться.

— Ах да, друг мой склероз, — рассмеялся дед. — Альбус Персиваль Брайан Вулфрик Дамблдор, бывший директор Хогвартса. Для вас пятерых — просто Альбус.

— До свидания, Альбус.

— До свидания, Джон.

…Слушая рассказ Ефремова, ребята не переставали поражаться, особенно Гера, слегка раздосадованный тем, что дорого заплатил за бек-ап Снейпа. Гурген его успокоил, сославшись на слова Ивана о том, что колдовать с портрета все равно невозможно, и Снейпа все равно придется возрождать в случае необходимости. Джек продолжал злиться на директрису из-за нотика. Чтобы положить конец раздорам, Соболевский решил активировать монетку, сверяясь со списком заклинаний. А потом засунул ее в брелок в виде миниатюрного снитча с проволочными крылышками.

— Терпенья не имеешь, — резюмировал армянин.

Через полчаса в комнату для гостей вошел элегантный молодой человек в длинной мантии. В нем почти невозможно было узнать того пухлощекого и зубастого подростка, каковым его видели в кино. Впрочем, найти подходящего актера и загримировать его до стопроцентного сходства (даже по требованию Роулинг!) было невозможно.

— Привет, Невилл. Здорово ты тогда Найгайну мечом Годрика… — набросился на него Соболевский с рукопожатием. Невилл оторопело ответил на его приветствие. — Как Гарри? Это правда, что они с Роном породнились?

Ошарашенный его прытью Невилл кивнул головой:

— Угу, дети… второму уже четыре. Я так понимаю, вы из Москвы в Отряд Дамблдора?

— Орден Сокола, — поправил Джек.

— Точнее, «против сокола», — уточнил Гера.

— Что вам сказал Альбус?

— Ничего определенного, говорил одними загадками, — возразил Ефремов.

— А, он у нас такой. Чокнутый, — благоговейно изрек Лонгботтом. — Значит, объяснять придется мне.

Объяснение было таковым: так как Дамблдор обитал в Ноосфере, он вполне мог пересекаться как с усопшими, так и с живыми. А еще непосредственно входить в Интернет без всяких технических устройств. Можно сказать, что он сам стал Интернетом. Туда он поместил первые публикации дневников Гарри, направленных на объединение мира магов и маглов, чтобы положить конец отчаянному сепаратизму и вражде между чистокровками и маглородками. Писанина сразу же приобрела фантастическую популярность. В Гарри и волшебников начали играть маглы, постепенно перебазировавшись из Интернета в реал. Однако, он не учел, что маглы, зачитавшиеся этим писанием, стали создавать крестражи умерших волшебников. Например Сириуса или Джеймса Поттера, хотя действовали они от силы час или два — на время игры.

— Бек-апы, — поправил Гера. — Но по сути верно, одно и другое направлено на резервное копировании душ.

Таким образом, кто— то возродил Вольдеморта в своем теле, но так как жизненная энергия Лорда была почти на нуле, новый Вольдеморт тоже едва жив.

— Во псих! В дурдом его! — ликовал Гурген.

— Значит, с вирусами из расшарки, — констатировал Соболевский.

— Да, возможно, вирусы и разрушили его личность до основания, личность этого парня погибла, — Лонгботтом был неумолим. — Если вынуть из него душу Вольдеморта, можно считать, что он труп. Тело тоже умрет у нас на глазах.

— Но почему бек-ап Вольдеморта тоже жив?

— Возможно, потому что Гарри не погиб при поединке. Или ваш магловский крестраж, — он упорно отказывался от слова бек-ап, — обладает неведомой нам силой. Мы с Дамблдором оказались бессильны. Возродившийся Вольдеморт завел знакомство с каким— то гастарбайтером из бывших республик СССР…

— Не армянин? — тщился и тщеславился Гурген.

— Нет, какой-то другой национальности. Дядька захотел величия, и его предложение сорвало ему мозг. Вместе они забурились в Годрикову Лощину, откуда выслали вызов Малфою. Люциус запросто стал посещать маглов… сначала просто поесть, а потом и для разведки. Вольдеморту нужен магловский врач.

— Психиатр ему нужен, — отмахнулся Ефремов. — Вон, в любую книнику, и ЭСТ на полмесяца. Сразу все пройдет.

— О нет, Вольдеморт с детства боялся психиатров. И тот парень, в чьем теле он живет сейчас, тоже. Точнее, боялся, ибо мозг его уже умер.

— А в птицу не он вселился? — поинтересовался Джек.

— Нет, птицей стала душа старой армянки, которую иногда встречал Альбус в своем бытии— небытии. Птица исчезла.

— Но я же не психиатр, не терапевт, а так… нечто среднее…

— Все равно ты врач. И магл. И на 14 армянин. Значит, в тебе есть сила колдовства.

Гурген просиял.

— А про переход? — нетерпения Германа переходило все границы.

— Альбус велел мне создать переход в самом сильном месте московских маглов, где собирались и поттероманы, и толкиенуты, и фанаты Джорджа Лукаса со «Звездными войнами». Я каждое Рождество отправлялся проведать Малфоя, как он тут шастает по магловскому миру, но никак не мог напасть на его след. Тебя я видел там часто. — Невилл изящно указал на Германа волшебной палочкой. — Когда исчезла птица, мы решили подложить на рынок заколдованный мобильник.

— Да, я в палатке на Измайловском рынке его брал, — потупился Гера. — Уцененный какой— то. Странно, что с коробкой. Я еще подумал, странно как.

— Однако то, что мобильник попадет в руки внука этой армянки, мы и сами не предполагали.

— Ну вот, как все удачно получилось, — одобрительно распростер руки Ефремов.

— Только что с тобой дальше делать, неизвестно, — в один голос проговорили Невилл и Джек.

— После праздников я тут торчать не смогу, — заметил Иван Львович. — Либо я беру отпуск за свой счет, которого мне никто не даст. Если только Шишкина с Вайссманом подговорить, чтоб мне повышение квалификации устроили липовое, все равно переподготовка скоро должна быть штатная.

Ефремов прикинул в уме, что если заказывать внеочередную переквалификацию, то это будет стоить тысяч пятьдесят, не меньше. Шишикина-то с Вайсманом заколдуешь, а банк, отдел кадров…

— А кто это — Вайссман? — поинтересовался Гурген.

— Да ты его видел, главврач наш.

— Оно происходит у тебя на работе? — осведомился Невилл.

— Нет, в центре города.

— Тогда можно устроить и настоящее.

— А пустить туда моего дубля? — Иван в принципе любил Стругацких и наконец решил, что Хогвартс — это не что иное, как НИИ ЧАВО. — И приказать ему транслировать знания в мою голову?

— Дубля— то можно, но оборотное зелье действует не более пары часов. А с трансляцией будет худо. Совсем не получится. В принципе, пусть вас сторожит Герман.

— Его не пустят. Он сам — тот еще депрессант-циклотимик.

— А кого пустят?

— А если оживить Снейпа? — предложил Гурген. — По фальшивым документам.

— Ага, скажите, какие нужны, живо наколдую, — согласился Невилл.— Но с условием: вы будете по вечерам преподавать в Хогвартсе?

— Что, гадание на чайной гуще?

— Ну зачем же. У нас есть свободная ставка после профессора Трелони. Она вела у нас предсказания, но недавно вконец ополоумела. Мы ее на хозяйственную работу сплавили, эльфами командовать. Вполне даже ничего справляется. В ее часы ведутся всякие дополнительные лекции для отстающих. Можете преподавать все, что умеете сами.

— Патопсихологию! — обрадовался Гурген.

— Ну, мы назовем это «головологией», чтобы не распугивать учеников магловскими словечками. Декан Гриффиндора это я, могу распоряжаться часами.

— Скажем, чтобы совершать предсказания без шаров и прочей атрибутики, только глядя на человека, — дофантазировал Гера.

— Ага. Как только профессор МакГонагалл отлипнет от дневников Гарри, — улыбнулся Невилл. — Сразу же подаю служебную записку. Ну, а теперь давайте, действительно, вы отдохнёте. А то уж больно бледные.. Может, всё-таки сливочного пива?

— Да, да, да, — подхватил Ефремов,— коль уж пускаться в эту ахинею, то уж на свежую голову, ага... А то все эти ваши Хогвартсы, трансформации, левитации, шмевитации — ну оооочень сложно понять с похмелья.

— Я распоряжусь, питье и белье вам доставит Хагрид, — с едва заметной улыбкой согласился Лонгботтом.

"Хагрид? А без этого криворукого верзилы нельзя?" — промелькнуло в голове у Ивана.

— Ну вот и славненько, — произнёс он вслух.

Несмотря на то, что желание оставаться в этой заварухе иногда пропадало напрочь, здравый смысл подсказывал, что из игры— то как раз выйти и не получится. А посему Иван решил смириться с неизбежностью и плыть по течению. Бабушка-ведьма — да замечательно, мобильники-телепортаторы — так оно ж вон как удобно получается, сливочное пиво — вообще просто клад. И ГАИ не придерётся, ага...

— А теперь, простите, я должен исполнить волю Альбуса, — извинился перед уходом Невилл.

Опухшие гости выстроились в ряд в проходе между кроватями, как на пионерской линейке, и молодой декан по очереди коснулся их лбов волшебной палочкой. Теперь их тайна и неожиданно сложившаяся компания были скреплены магическими узами.

Гурген затворил узорный витраж на окнах, а Герман увязался с Хагридом посмотреть на завхоза Филча и его кошку Миссис Норрис.