Время лечит... (гет)

Джинни никак не хотела признаться себе, что она перестала горевать о брате. Вроде вот — воспоминания ушли, сны не снятся, но... Фред все равно — каждую секунду, каждое мгновение — перед глазами, и это было пыткой для нее. Вдобавок ко всему, еще и Гарри перестал ее навещать — собственно, как бы Джинни ни злилась на него из-за этих дурацких слов, все же она его любила, скучала и хотела увидеть. Завтрак, как и всегда, стоял у изголовья кровати, но Джинни знала, что его принес не Гарри: ручка чашки была повернута влево, булочек было три, а не две. Скорее всего, это постаралась Гермиона, и Джинни ощутила укол обиды — почему подруга ни разу не попыталась ее разбудить и хотя бы поговорить? Отпивая кофе, она призадумалась: может, стоит снова наведаться к Джорджу? Может быть, так она скорее забудет Фреда, и не будет чувствовать эту тяжесть в груди от его потери? Хотя... Нет, это плохая идея. Так она только напомнит Джорджу о брате, да и сама еще сильнее растревожит свою рану. Но что-то ведь надо делать?

Джинни отставила чашку в сторону и вздохнула. Терять близких людей оказалось слишком тяжело, и теперь она понимала, что чувствовал Гарри, когда на его глазах погиб Сириус — даже слишком хорошо понимала.

— Джинни!. Оглушительным пушечным выстрелом хлопнула дверь — Гермиона вбежала в комнату, отдышалась, и начала что-то быстро говорить, жестикулируя, и от волнения глотая слова так, что ничего было не разобрать.

— Что, Гермиона? — испуганно воскликнула Джинни. — Что произошло?!

Та глубоко вдохнула, задержав дыхание, и продолжила уже более спокойным тоном, в котором, однако еще были слышны отзвуки истерики:

— Джинни, ты должна спуститься вниз! Там... Там Джордж, и... он весь в крови, и...

Чувствуя, как кровь отхлынула от лица, бледная, на негнущихся ногах, Джинни выбежала из комнаты, даже не потрудившись накинуть халат.Только не снова, нет, только не...

— Джордж! — Джинни влетела в гостиную, но так и замерла в полушаге. На диване сидел брат и аккуратно стирал платком с носа небольшую капельку крови. Услышав свое имя, он поднял голову и улыбнулся.

— Джинни! Я как раз хотел тебя навестить...

— Гермиона сказала, что ты весь в крови! Что случилось?! Я думала... думала...

Джинни осторожно подошла к брату, оглядела его, но крови больше нигде не увидела. Перехватив ее испуганный взгляд, тот ободряюще улыбнулся:

— Не беспокойся, я просто неудачно аппарировал. А вот Гермионе надо бы научиться иногда держать язык за зубами.

Гермиона, спустившаяся в гостиную следом за Джинни, густо покраснела, поняв, что несколько переборщила с паникой:

— Но ты ведь умирающим голосом звал Джинни, и я подумала...

Джинни обернулась и возмущенно посмотрела на подругу.

— Ты же чуть не довела меня до инфаркта, Гермиона! — девушка села рядом с братом, прижавшись к его плечу. — Джордж, я так рада, что ты пришел... но ты так сильно напоминаешь мне его, что...

— Я понимаю, прости.

Джордж обнял сестру и принялся укачивать ее, как маленького ребенка.

— Я сильно хотел тебя увидеть. Прости, я, наверное, сделал только хуже...

— Не знаю, хуже быть, наверное, уже не может, — прошептала Джинни, стараясь не расплакаться. Джордж, закашлялся и поспешил сменить тему разговора:

— А как там Гарри, Гермиона?

Та пожала плечами и слегка покраснела. Джордж покачал головой:

— Я что-то не то сказал?

Джинни вздрогнула, услышав это имя, но не проронила ни слова. Переглянувшись с Гермионой, поспешившей ретироваться, Джордж устроился на диване поудобнее, и внезапно взял сестру за подбородок, заставив посмотреть в глаза.

— Что произошло?

— Не понимаю, о чем ты.

Джинни не собиралась сознаваться, что по собственной глупости поругалась с Гарри. Но Джордж и так уже понял, что что-то произошло:

— Рассказывай, сестренка. И Джинни рассказала. Захлебываясь слезами, она поведала брату, как страдала, как Гарри все это время находился рядом... Она рассказала, что именно он привел ее в чувство и заставил жить дальше. Она рассказала о подслушанном разговоре и созналась, что обиделась на Гарри за его жестокие слова. Джордж хмыкнул — он даже не знал, что ответить. С разговором, который подслушала Джинни, получилась совсем уж неловкая ситуация. Да, и с другой стороны, Гарри прав: не так уж сильно Джинни страдала, чтобы из-за этого рисковать своей жизнью. Но все же, как старший брат, он решил серьезно поговорить с будущим родственником.

— Он ушел, я не видела его целых два дня. Неужели навсегда? Как мне его вернуть?

— Думаешь, из этой ситуации нет выхода? В конце концов, всегда можно извиниться...

— Я не собираюсь ни перед кем извиняться!

Джордж нахмурился.

— Кто-то должен уступать, и, Джинни, в этой ситуации не права именно ты. Значит...

— Джордж! — Джинни вскочила и принялась мерить шагами комнату. — Я уже все сказала. Все-таки у меня горе, и он должен хоть как-то... проявлять сочувствие!

Джордж разозлился. Как еще объяснить непутевой сестре, что своими действиями она делает только хуже? Решив ничего не говорить, — она уже не маленькая, должна сама разбираться со своими проблемами, — Джордж крутанулся на месте и исчез.

* * *

Аппарировал.

Джинни не могла поверить, что Джордж ее оставил. И он тоже? Да что же это такое? Все ее бросают, никто слова доброго не скажет! Слезы опять полились потоком — размазывая их кулаками по щекам, Джинни поднялась в свою комнату. Опять одна. И в комнате снова холодно. Разжечь огонь? Джинни никак не могла найти палочку, и, разозлившись, вскоре махнула на эту идею рукой. Какая разница? Фред погиб, Гарри ушел, Джордж злится... Родители вообще не обращают на нее никакого внимания — как давно мама поднималась в эту комнату? А Рон? Он вообще, наверное, не помнит, что у него есть сестра. Разрыдавшись в полную силу, Джинни бросилась в постель. Ровно месяц она не живет, а существует. Разве это нормально? Она попыталась найти всему объяснение, но не смогла. Просто, как всегда, закрыла глаза и тихо уснула — сон, как говорила она себе, лечит.