Начало (гет)

Она не была нужна мне. Я был в этом уверен или просто хотел в это верить.

Она была прекрасна и волновала меня. Но не больше. Чувства — бесполезное приобретение. Они мешают учиться, мешают работать — мешают жить.

Каждое утро я давал себе слово, что, встретив её, не заговорю с ней, дам понять, что между нами всё кончено. За всё то время, что мы были вместе, я стал рассеянным, стал хуже выполнять свои обязанности. На занятиях мне нередко делали замечания из-за моей невнимательности. Во всём этом была виновата она и только она. Ведь вместо того, чтобы слушать и фиксировать услышанное, совершать необходимые действия, я только и делал, что размышлял о том, что бы ещё такое ей показать. А когда во время очередной нашей встречи она обнимала меня, я и вовсе терял голову.

Это было скверно. Скверно и неправильно. Я не планировал заводить серьёзные отношения до тех пор, пока не получу диплом и не устроюсь на работу. Тем более, я не планировал влюбляться.

— Я люблю тебя... Люблю тебя, Нарцисса... Слышишь? — шептал я ей в Выручай-комнате.

— Я люблю тебя, — твердил я в секретной секции.

— Люблю... Люблю, — признавался в пустой гостиной под треск пламени в камине.

— И я люблю тебя, — всякий раз отвечала мне она. — И всегда буду любить, что бы ни произошло.

Я не планировал влюбляться. Но раз уж это случилось со мной столь внезапно... "То так тому и быть", — мог бы продолжить я, но подумал лишь, что нужно покончить с этим как можно скорее. По крайней мере, взять паузу до окончания седьмого курса.

Мне нужен был случай. И он мне представился.

Однажды я возвращался от декана. Я был удручён. Профессор Слизнорт предложил мне передать значок другому студенту, раз уж я не справляюсь. С Нарциссой на тот момент мы толком не встречались уже около пяти дней. Каждый раз, когда у меня находилось время, она была не одна: в компании своей полоумной сестры или же этого выскочки Крауча. В итоге, я так и не поговорил с ней. Мне было досадно от этого, как и от того, что мы не виделись, но более всего от того, что чёртов Крауч не отходил от неё целыми днями. Мне оставалось делать вид, что я страшно занят, и только поэтому не могу поставить его на место.

Что и говорить, в тот вечер я чувствовал себя кошмарно. Никогда бы не предположил, что нечто подобное способно выбить меня из колеи. Я думал только о том, как поскорее добраться до постели и лечь спать.

Я прошёл через гостиную, где было совсем безлюдно, — чему я, признаться, порадовался, — и уже подходил к проходу в коридор, ведущий к спальням, как вдруг услышал её голос. Он доносился из темноты передо мной. Она с кем-то разговаривала и смеялась так радостно. Я никогда не любил медлить, а потому ступил в проход как ни в чём не бывало.

Вот он — тот случай, которого я ждал. Нарцисса стояла у стены. Барти Крауч стоял прямо перед ней и целовал её, запустив руку ей в волосы. Целовал! Целовал ту, что обещала любить меня вечно. Сердце ухнуло вниз, но я предпочёл перенести увиденное стоически. Она испугалась, заметив меня, и оттолкнула этого придурка.

Мне могло бы быть страшно грустно, если бы не было так мерзко. Я пригласил их к декану на завтра, воспользовавшись тем, что отбой был минуту назад. На большее у меня не было сил. Совершенно раздавленный, я вернулся к себе в комнату и лёг спать, не обменявшись с соседями и парой слов.