Барон Бай (джен)

* * *

Дверь каюты медленно, практически бесшумно отъехала в сторону. Айвен только-только успел приладить снятую панель на место, и поэтому обрадовался — теперь-то стюарды не смогут обвинить его в порче корабельного имущества.

В следующий момент Форпатрил спохватился. А с какой стати вообще стюарды заходят в их каюту? Да еще... Короткий взгляд на хроно, настроенное на корабельное время. В половину второго ночи?

В каюту "барона Альта" просочились две темные фигуры. Не заметив Айвена, оказавшегося за их спиной, непрошеные гости заученным движением вскинули оружие (маленькие, но смертоносные игольники) и хладнокровно расстреляли огромную кровать высокопоставленного путешественника. Потом одна фигура повернулась, отыскивая взглядом телохранителя, игольник дёрнулся в направлении мирно почивающего на узкой койке человека...

Айвен напал на обоих киллеров со спины. Нейтрализовал одного, ударив в шею, второй, почти успевший обернуться, попался в "замок". Незадачливый убийца успел нажать на спусковой крючок, но стараниями Форпатрила серебристые иглы ушли в стену, а не попали в человеческое тело.

Схватка вышла короткой.

Или он был настолько напуган, что сам не понимал, насколько сильно бьёт?

"Айвен, возьми себя в руки!" Бай проснулся, по счастью, не стал тратить время на вопли, и очень скоро в комфортабельной каюте первого класса добавилось пассажиров.

— Смотри-ка, — удивился Форратьер, стаскивая черную шапочку-маску с одного неудавшегося убийцы. — Я-то думал, что наемником окажется господин Гочиа! А это Шелли! И ее подруга Келли!

Обе женщины, которых Айвен успел деловито и надежно обездвижить при помощи ремней и технической изоленты, наградили "барона Жоао" гневными взглядами.

— А я ведь тебе говорила, что он не просто мальчик для удовольствий, а настоящий телохранитель, — прошипела Келли. Даже связанная, она попыталась пнуть Форпатрила. Когда не получилось, удовлетворилась неловким тычком в адрес жены. — А ты — "посмотри на его язык тела! Такую самоуверенность вырабатывают не в спортзале, а исключительно в постели!" Домифовалась, нимфоманка несчастная!

Айвен выпрямился с оскорбленным видом. Бай захохотал. На сей раз его смех был не производным наркотического коктейля, и не приветом от старушки-паранойи, прыгающей по болоту вымысла, высоко закидывая тощие рассудочные ножки, а нормальной, хотя и по-форратьеровски непредсказуемой и весьма ехидной человеческой реакцией на сложившуюся ситуацию.

— Итак, дамы, я желаю перекупить ваш контракт. Говорите цену.

Келли обиженно поджала губы. Шелли понурилась, чтобы мужчины не увидели выражение ее лица, но уловка не удалась — Бай взял ее за волосы и запрокинул голову. Ответом ему стали гнев и презрение:

— У тебя денег не хватит! Уж мы-то знаем, сколько ты на самом деле стоишь, Жоао! Лжец и банкрот!

— О! — Бай поднял на Айвена сияющий взгляд. "Вот тебе еще одна версия бегства де Оливейра с Джексона! И заметь, она никак не связана с Домом Кордона".

Айвен вдруг понял, что означает старинное выражение "гора с плеч упала". Кажется, он держал на себе все хребты Южного континента, а теперь разом их сбросил.

— Я бы не стал утверждать, что у меня нет никаких активов, — Бай картинно поиграл спешно надетым на пальчик баронским перстнем. Незадачливые убийцы следили за блеском драгоценности хмуро и злобно. — Пусть вы и настроены недружелюбно, я всё-таки озвучу своё деловое предложение. Я получаю от вас информацию — кто вас нанял меня убить, как был передан заказ, ну и все технические подробности. Или же мой слуга вами займется.

— Этот? — Шелли выдала такую порцию презрения, что Айвена унесло ею, как морским приливом.

Унесло бы, если бы мысли Форпатрила по-прежнему занимала чепуха вроде репутации, а не действительно важные вещи. О, черт, почти пять суток они жили на одном корабле с киллерами! А что, если бы эти горячие с-с... штучки, будем вежливы, перешли к активным действиям? А что, если бы они решили, что проще всего убить "барона Альта", выведя из строя систему жизнеобеспечения корабля, и черт с ними, с прочими пассажирами?

— О, не надо недооценивать моего... — Бай хозяйским жестом приобнял Айвена за плечи. Тот дёрнулся, тяжело, но вовсе не сексуально, задышал, однако послушно промолчал. — Моего Ботари. Он мастер допроса. Ну же, — Бай шлёпнул Айвена по заднице. — Приступай. Если будут молчать — вышвырни их через ближайший шлюз.

"Ты что — спятил?" — мысленно возопил Айвен. "Ботари? По-твоему, я похож на этого психа Ботари?"

"Я откуда знаю, похож ты или не похож! Я вообще с ним знаком исключительно по воспоминаниям старожилов Форбарр-Султаны и некоторым обмолвкам оруженосцев Форкосигана! Но, говорят, мужик был справный. Ему застращать двух баб — что плюнуть. Ну же, Айвен. Будь котиком", — карие форратьеровские глаза смотрели мягко и беспощадно.

"А как же мое обещание дяде Эйрелу, маман и остальным, что я никогда не обижу женщину?!" — из последних сил сопротивлялся Форпатрил.

"Мур-мур. Мяуньки", — хлопал ресницами Бай.

По счастью, несомненным достоинством мысленных разговоров является их сверхъестественная краткость. Пауза, выдержанная Айвеном прежде, чем он согласился подыграть очередной экстремальной затее Форратьера, со стороны показалась еле заметной.

Достав из собственного чемоданчика ампулу с лекарством, Айвен медленно, позволяя пленницам рассмотреть маркировку лабораторий Бхарапутра, заправил ее в инъектор.

— Это не суперпентотал, — объяснил он, стараясь, чтобы голос звучал холодно и ... хм... с оттенком садизма. — А новое экспериментальное лекарство, которое медленно растворит ваши тела до полного исчезновения. Оно запускает процесс разрушения жировых прослоек. А потом принимается за мышцы, — Айвен прижал инъектор к локтю Шелли. Женщина вздрогнула. — Мышцы постепенно истончаются, сухожилия теряют эластичность, перестают поддерживать кости на их законных местах, и вы падаете, — он перёшел к Келли. Она попробовала увернуться от неизбежного, но увы, силы оказались неравны. Айвен ввёл порцию лекарства, разработанного заботливой бабушкой для милой Теж, и продолжил: — Ваше тело будет весить всего ничего, но для костей, из которых вымываются все минеральные вещества, и это "ничего" окажется слишком большим. Поэтому вас ждут переломы. Выпадение волос и зубов, конечно же, всякие там дисбактериозы и прочая малоприятная чепуха. Боюсь, придется подождать, господин барон, — Форпатрил коротко поклонился наслаждающемуся моментом кузену. — Если вы не прикажете ввести антидот, вы увидите конечный эффект... — Айвен картинно пристально посмотрел на хроно. — Через три с половиной часа.

— Ради такого удовольствия можно и подождать, — легко согласился Бай.

... Первая минута. Шелли пытается посмотреть на подругу, но обе киллерши усажены спина к спине, на низенький пуфик. На запястьях, лодыжках и коленях — изолента, плюс локти каждой женщины прижаты к корпусу туго стянутым ремнем. При некоторой доле воображения пленницы похожи на гусениц. Откормленных дебелых гусениц.

Вторая минута. Если верить комментариям Мойры, которые аут-леди соизволила приложить к синтезированному ею препарату, за две с половиной минуты активный компонент уже достигает желудка и штурмует кишечник.

Третья минута. Келли вдруг кривится. Она сглатывает слюну, еще раз, весьма неэстетично борется с тошнотой, и вдруг резко наклоняется вперёд. Однако рвоты нет; Келли, дыша тяжело и часто, выпрямляется. Лицо ее бледнеет, застывает безжизненной маской.

Женщина попробовала вырваться. Неудачно. Еще раз. Шелли попыталась что-то сказать, натолкнулась на зловредную ухмылочку "барона Жоао", и лишь обиженно поджала трясущиеся губы.

У Айвена внутри всё застыло; титаническим усилием он заставил себя дышать ровно и "держать лицо", но с каждой секундой это становилось всё труднее и труднее.

— Я... — прохрипел он. Бай предостерегающе поднял руку.

Шелли вдруг согнулась и заскулила о боли, раздирающей ее внутренности.

— Ну так как насчет цены? — присел на корточки рядом с пленницами Форратьер. — Или ещё нет, не созрели?

— Умоляю... — прошептала Келли, вся в испарине, лихорадочно дрожа. — Пожалуйста, хотя бы один бутерброд...

* * *

Корабль совершил последний П-В прыжок и шёл через локальное пространство к станции Делайетт. Айвен упаковывал вещи. Бай, в ставшем привычным бело-красном мундире, восседал на пуфике, пил из бутылки игристое вино, и в лихорадочном возбуждении строил ближайшие планы.

— Заказ на убийство Жоао пришел из Дома Харгрейвз, что совершенно логично, ведь они, как и Дом Альта, занимаются промышленным шпионажем. Решили устранить конкурента. Зацени вишенку на этом миленьком тортике с кремом из свежего напалма — Харгрейвз подозревали о сложностях между де Оливейра и Арква, хотя и не знали всех подробностей, но правильно рассчитали, что впрягаться за ушлого новобразильянца никто не будет. За него мог бы вступиться Дом Дайн — памятуя общие проекты и былые Сделки, — но тот, подозреваю, утешился частью имущества Дома Альта. Ах, какая милая интрига!

— Тебя всё это приводит в восторг? — хмуро поинтересовался Айвен.

— А тебя — нет? — удивился Форратьер. — Подозреваю, что Жоао был обречен. Он потому и отправился на Мэрилак, что уже не чаял, как спасти своё баронство. Или наоборот... — Бай задумался, сделал хороший глоток вина. "Мишка" терпеливо сидел в чемодане, обнюхивая и приминая передними лапами каждую вещь, которую Форпатрил в него добавлял. — Думаю, Шив не обрадуется, узнав, что его станцию выбрали как место расправы с его же компаньоном. Что он сделает? А если сыграть с другой карты — всё-таки довести до ума "медвежат", выпустить их на рынок...

— Эй, притормози, — потребовал Айвен. — Мы же решили, что отдадим документы и эту псевдоживую тварюшку нашим СБшникам, пусть разбираются!

— Айвен, не тупи. Конечно же, отдадим! — замахал ручкой Бай. — Можешь и дневник Жоао отдать. Или нет, лучше я заберу его с собой, попробую идентифицировать прочих пассий. А в крайнем случае, опубликую мемуары, их графоманский стиль для этого как раз подойдет. Но давай вернемся к Мойре. Она, как минимум, должна знать, что где-то у кого-то хранятся результаты её трудов. Если ты не планируешь зарубить старушку...

— Нет, — коротко отстранился от столь ужасных планов барраярец. — Я не собираюсь расстраивать Теж.

— Только ради Теж, а чувства прочей родни пусть прыгают в ад? Сын мой, да твоя прозорливость растёт не по дням, а по часам... так вот. С Мойрой я планирую использовать шантаж. Говорят, аут-леди работают только с человеческим материалом; конечно, гем Эстиф может сколько угодно бравировать своим ренегатством, но если намекнуть ей, насколько низко может пасть ее репутация, если станет известно о "зеленых мозгах"... — Бай звонко прищёлкнул пальцами. — Ах, какую замечательную интригу я успею придумать за пять дней обратного путешествия!

Айвен уронил чемодан вместе с "мишкой" и заботливо сложенным содержимым.

— Как, разве ты не летишь со мной на Барраяр?

— Айвен, не будь идиотом. У меня есть шанс выйти на новый уровень в игре Великих Домов! Возвращаться на Барраяр — конечно, очень мило, и я весьма благодарен тебе за спасение моей жизни, но, знаешь ли... Битва не окончена, пока голова врага не доставлена в штаб и не выставлена на всеобщее обозрение.

— Бай... — Айвен запнулся, не зная, что сказать. За последние сутки с Форратьером произошла разительная перемена. Ушло похмелье и страх, и из-под них, как подснежники из-под прошлогодней листвы, пробился тот самый, привычный Байерли, городской пижон и грязный ангел с чистым сердцем. — Я планировал, что мы вернемся домой, похитим этих подкаблучников: Майлза, Рене, Доно — и закатим пирушку...

Горячая, изящная ладонь Байерли сжала запястье Форпатрила:

— Так и будет! — с жаром пообещал он. — Обязательно! Только не сейчас, сейчас надо ловить козыри и заходить с верной карты. Значит, медведей ты забираешь с собой, а мне оставляешь Шелли и Келли, я знаю, как их использовать. Может, и одного из медвежат тоже оставить? Мощнейший ресурс психопрограммирования, хотя... Нет, лучше сдай их все Департаменту по делам галактики, а на словах передай...

Оживленный, счастливый Бай говорил и говорил, и Айвену оставалось только запоминать и обещать исполнить всё в точности.

На сердце у него скребли кошки. В голове крутились обрывки старинных песен, что-то про ценность секунды, про краткий миг встречи и огненные сердца, подпитывающие друг друга... и мысль о том, что пройдет еще как минимум год или даже больше, пока представится возможность очутиться под одной крышей, распить одну на двоих бутылку вина, посмеяться над одной шуткой...

"Ты стареешь, мужик, — сказал Айвен сам себе. — Становишься сентиментальным".

"Ага... На самом деле это не сентиментальность".

"А что же? Или следует спросить — кто для тебя Бай?"

"Если надумал сочинить грязную сплетню — заткнись и не отсвечивай, извращенец. Бай... это Бай", — наконец, признался Айвен.

* * *

Их расставание было кратким, по-мужски скупым на эмоции. Бай порывисто обнял Айвена, на мгновение прижался горячими губами к его губам, и ушел, не оглядываясь.

Весь долгий путь до Барраяра Айвен Форпатрил вёл томительные, выворачивающие душу разговоры. "Медвежонок", усаженный на место отсутствующего Байерли, дипломатично молчал. И вроде бы Айвен отключил чип записи, и прочую записывающую технику в "зеленых мозгах", но почему-то к концу путешествия был уверен — "тварюшка" поняла, что именно значил для Айвена Форпатрила его старый друг Байерли Форратьер.

А как же иначе.

Смекалистая тварь... "Тот, кто тебя создал, был идиотом. Если чему-то и должны учиться детишки, то дружбе и взаимопониманию. А не просто тискать медведей, выдающих, как автомат — конфеты, очередную байку про окружающий мир". "Дружочек" таращился на барраярца и старательно фиксировал в своих псевдоживых мозгах новую информацию.

* * *

Пересадка на Комарре, и всего пять П-В прыжков до дома. Однако путешествие закончилось раньше, чем ожидалось. На последней к дому орбитальной станции Айвена встречала Теж.

Она с разбега бросилась ему на шею, и Форпатрил подхватил и крепко-крепко сжал в объятиях свою леди. Они целовались на глазах у проходящих мимо пассажиров, горячо и торопливо, будто кто-то мог вклиниться, разорвать объятия этой пары. "Кто-то", пф... Разве что промышленным резаком, да и то не факт, что сработает.

— Я так тебя ждала...

— Я скучал, Теж, милая...

— Айвен, я была такой глупой, прости меня... — Теж чуть отстранилась, чтобы рассмотреть мужа. С беспокойством и нежностью она провела чуткими пальцами по его лицу, плечам, широкой груди. Айвен ответил серьезным и сосредоточенным взглядом. Сейчас или никогда!

— Послушай, Теж, — сказал он строго. — Давай ты выбросишь из головы эти идеи насчет похудания. Я люблю тебя такой, какая ты есть! Каким бы ни было твое тело, для меня оно прекрасно, и я вовсе не хочу...

Теж засмеялась и заплакала одновременно.

— Айвен... О, Айвен! Пока тебя не было, я так переживала, так переживала, когда мне сообщили о вашем с Баем исчезновении после перестрелки в космопорте... Что похудела на два с половиной килограмма. Сама, без бабушкиных снадобий.

— О! — только и смог ответить Айвен. В голове сами собой материализовалось пять-шесть сценариев, которые могли бы обеспечить Теж некоторую нервность существования, но при этом не включали общения с создающей генетические калейдоскопы аут-леди, самодовольных Драгоценностей, ушлых джексонианцев разной степени родства, и медведей с "зеленым мозгом". Но как сказать любящей и любимой женщине, что она была неправа? Поправка: сказать надо так, чтобы оставить надежды на последующее совместное существование и прекрасный, регулярный секс. Так как же сказать Теж, что всей этой истории можно было бы избежать? — А-а. Хм.