Прекрасная смерть (джен)

Чем хорошо иметь друга-компьютерщика — он практически всегда может найти всю нужную информацию в интернете. А если и отец у него — служащий ГАИ, то найти хозяина мотоцикла не должно составить труда.

Единственной проблемой в этом случае остается одно: убедить этого самого друга, что ты не окончательно рехнувшийся параноик, которому лучше найти психиатра, а вполне адекватный человек.

— Нет, — сразу отрезал Дима, когда я только заикнулся о том, зачем мне нужно выследить женщину на мотоцикле по номеру.

— Ну почему? — восклицаю я. — Что в этом такого?

— Совсем ничего, — пожимает плечами мой друг. — Просто ты хочешь найти женщину, с которой видел какую-то подозрительную девочку Женю, с которой познакомился ночью в чужом дворе, когда та якобы расклеивала объявления с предложением умереть, а ты пытался поймать за руку этого человека. Ничего такая цепочка, да? И совершенно ничего странного в ней нет.

Я молчу. Отчасти от обиды, отчасти потому, что Дима прав. Из его уст это звучит совершенно ненормально. Но это не значит, что я вот так просто откажусь от своей идеи.

— Дима, ну ты пойми! Они наверняка адепты какой-то секты. Ты хоть представляешь, как тяжело живется детям в таких рабских условиях? Я хочу помочь ей.

— Ну, допустим, помощник, — кивает Дима. — Ну, вот свернули секту благодаря тебе, герою. И что дальше? Родителей девочки наверняка лишат родительских прав, и она отправится в приют, где ей вряд ли будет лучше. Я бы даже сказал, что ей станет хуже: условия те же, а вот родителей рядом нет. Не то, что ты можешь пожелать семилетнему ребенку, согласись. И заметь, я здесь еще опустил тот факт, что ты помешанный параноик, и никакой секты, возможно, нет.

— А, по-твоему, лучше пусть она растет неизвестно где и с кем, неграмотная, с дефектом речи, прислуживая каким-то непонятным людям? И заметь, я здесь еще опустил факт, что воспитывают ее в какой-то непонятной идеологии, а мать ее — мотоциклистка.

— Последнее не аргумент. Мотоциклист не значит плохой родитель. Да и далеко не факт, что это ее мать. Может, знакомая родителей. Или сестра. А что касается ее одежды и предполагаемых условий жизни, то, возможно, девочка просто из не очень богатой семьи, а ты тут уже панику развел. Лучше бы так за детей Африки переживал.

— В не очень богатых семьях на мотоциклах не ездят. Дима, я ведь все равно найду способ выследить эту женщину, — угрожающе говорю я.

— Вот это-то меня и пугает! — восклицает мой друг. — Ты все равно будешь искать ее. И я уже, откровенно говоря, переживаю за твои методы. И за сохранность нервов твоей жертвы. Ты что, частного сыщика наймешь? Ты, вообще, в курсе, что преследование человека — уголовно наказуемое дело?

— Никакое это не преследование. Я же не маньяк. — Дима картинно вздергивает брови, демонстрируя весь скептицизм, на который способен. — Да ладно, тебе жалко, что ли, другу помочь? Я ведь не так часто прошу. К тому же, если ты так уверен и никакой секты нет, то зачем беспокоиться? Я просто удостоверюсь, что все в порядке.

Дима только обессилено разводит руками и падает головой на клавиатуру. В поисковой строке множатся непонятные сочетания букв. Я пристально смотрю на друга, ожидая дальнейшей реакции. Дима поднимается, растерянно потирая лоб.

— Хорошо, я попробую тебе помочь. Но я прошу тебя: не наделай глупостей. А то я за тебя уже боюсь.

Я с готовностью киваю.

Удивительное дело. В моей душе наконец-то разливается спокойствие. Впервые с момента появления этих объявлений. А еще радость предвкушения. Ведь я уверен, что уже очень близок к разгадке.