Помоги нам, Будда! (гет)

— Конечно же, Кейт, конечно же! Никто и никогда не сравнится со мною по части изобретательного зажигательства! — и снова Касл не удержался от невинного хвастовства. Теперь, для пущего удобства, рефлектор его фонаря смотрел в небо. — Вообще-то, способов увеселения может быть великое множество, а уж одно твоё присутствие рядом со мной любую породу превращает в магму!

— Не надо бесцельно стоять у «кратера», Касл, и вряд ли дело только в нашей «непревзойдённой» пылкости, — оставив на его щеке нежный, с ароматом вишни поцелуй, Кейт глазами обратилась к звёздам. — Всё гораздо и проще, и сложнее, но суть даже не в этом. Раз путь у нас — общий, и всеобщее благо — тоже, то почему же мы до сих пор всё ещё не там? Почему же мы по-прежнему топчемся на месте, тратя наши драгоценные минуты на пустую болтовню? И если же всё дело исключительно в неких «непреодолимых» обстоятельствах, то я очень, очень бы хотела об этом знать!

Намёк оказался яснее ясного, но не укор или досада руководили Кейт, а всего лишь понимание и лёгкая ирония. И Касл с довольным вздохом привлёк Беккетт к себе. Их поцелуй был кратким, но пылким и страстным, потом Кейт, вежливо предупреждая готовое вспыхнуть факелом красноречие мужа, прижала кончик указательного пальца к его носу. Представив, как загадочно усмехается любимая, Касл делано округлил глаза.

— Ничего мне…э-э-э… нам не мешает! Просто такие милые, особенно в кромешной темноте взаимности натурально сводят меня с ума! — с явным эротическим подтекстом возразил Касл. Не обнимай он Кейт за талию, то, наверное, важнецки прикрыл бы рукою своё сердце. — И как бы ты, родная, не иронизировала по поводу «зарядки» моего члена от мощнейших энергетических пассов земли и неба, мне думается, что…

— Ч-ш-ш! — Кейт бережно взяла в ладони жаркое от ходьбы лицо Рика, обозначая кончиками пальцев контур его пересохших губ, и осыпала их ласкающими, мягкими поцелуями. — Не надо углубляться в нереальные фантазии, Касл! Может быть, просто пойдём, а?

— О’кей! — смиренно пролепетал Рик, нежно целуя раскрытую ладонь. — Но я всё одно не успокоюсь! Ты же знаешь, о чём это я!

В ответ Беккетт лишь покорно склонила голову на его грудь. Тугая резинка фонаря неприятно давила на виски, и с облегчением от неё освободившись, Рик медленно опустил подбородок на шелковистую маковку жены. Старясь прижать к себе Кейт как можно плотнее, он мечтательно прикрыл глаза. Как же это здорово, что они вместе, всегда и везде! А что же ещё может быть лучше, чем её хрупкие плечи в его крепких, но бережных объятиях? А пьянящий ягодной горечью аромат её волос, от которого так тяжелеет и кружится голова? А гибкое, отзывчивое, знакомое до малейшей родинки тело? Так и обнимались бы они, наверное, не час, и не два, и не три, неукротимо продвигаясь к финалу, если бы не рациональность Кейт. От нетерпеливых, сильных пальцев Касла, увлечённо массирующих её аппетитно упругую попу, по телу Кейт забегали знакомые, томящие мурашки, но Беккетт не была бы Беккетт, если бы мягко, но непреклонно не упёрлась бы ладонью ему в грудь. Остра и сильна их «любовная» химия, ничего не скажешь, но лучше применить бы её с пользой дела. В другом месте, в другое время и, желательно, без лишних слов.

Силой воли перебарывая себя, они неохотно опустили руки. Постояли немного, упираясь лоб-в-лоб с закрытыми глазами, успокаивая беспокойные сердца и неровное, сбивчивое дыхание, потом фонарь Касла опять занял своё законное место. И хоть неудобство неудобством, но под ноги смотреть обязательно надо. Тем более, два бьющих вдаль ярко-оранжевых луча — это наимощнейшая светосила против злобных и неуступчивых демонов тьмы.

— Вперёд, Касл! — негромко, но властно скомандовала Кейт и крепким сплетением пальцев потянула Рика за собой. Под ногами захрустели мелкие камешки, усыпавшие в изобилии площадку у подножия скалы, возле которой так необъяснимо и таинственно исчез монах, и узкая, извилистая, огибающая валун тропинка вновь увела чету Касл в густые заросли. И опять тропики обступали дорожку и слева, и справа, и снизу, и даже плотным шатром сплелись над головами, отчего становилось немного не по себе, но только благодаря неведомым человеческим рукам, оттяпавшим малое пространство у дикой природы, идти оказалось значительно легче.

Наконец-то, примерно через сотню шагов, в свете фонарей обрисовались контуры какого-то строения, которое стало возможно рассмотреть, только подойдя поближе. Конструкция оказалась колоннадой о четырёх опорах в традиционном восточном стиле: гнутые углы «слоёной» черепицы, отфутболивавшие, по местным поверьям, злых духов обратно в небо; призматического сечения опорные столбы из целикового мрамора, с буддистской символикой, иероглифами и невозмутимыми ликами Будды на любовно стёсанных гранях. В основание колоннады были уложены внушительные гранитные плиты, вообще непонятно каким образом попавшие сюда, и такими же плитами, прямо от обратной стороны портала, начиналась восходящая куда-то во тьму лестница.

— Ну, вот и первый символический признак! — задумчиво произнёс Касл. Мягко разжав пальцы, он спустил на землю рюкзак и зачем-то поправил фонарь. Почему-то Кейт ждала от Рика весьма познавательных в плане особенностей архитектуры комментариев, но Касл, знаком попросив Беккетт остаться на месте, медленно, очень медленно, приблизился к колонне с самым крупным ликом Будды. Смирённо преклонил голову и, отвесив божеству три глубоких вай, шумно, громко вздохнул: чувствовалось его нешуточное волнение. И Кейт даже готова была поклясться, что явно различила громкий шепот. Потом Рик сделал отмашку рукой, приглашая к себе, и перехватив из руки Кейт лямку рюкзака, сразу же взвалил его на плечи. Теперь их ждало множество щербатых от времени, затёртых сотнями ног паломников ступеней древней лестницы. Просто как очередное, обязательное испытание их непростого счастья.

— Интересно, и как долго нам ещё подниматься? — Беккетт сказала это вроде бы про себя, но Касл тут же прижал её руку к своей груди.

— Сколько бы ни пришлось, Кейт, но эта ночь будет нашей и только нашей! — вдыхая полной грудью, Касл невольно постарался развеять опасения супруги. — Ведь мы обязательно должны успеть до рассвета! Только поклоняясь Будде рано утром, человек приближается к просветлению! Только на рассвете, отражаясь лицом в свежей воде ритуальных чашей, человек осознаёт своё величие и очищается от тёмного, наносного, мешающего полноценно жить! А я хочу новой жизни! В тебе, Кейт, и во всех нас!

Говоря это, Рик безоглядно, слепо верил в свои же собственные слова. Раз сотни и даже тысячи людей добирались до храма с помощью буддистских духов, так почему же к ним не могут присоединиться и ещё двое, тешащих себя призрачной, но всё же надеждой? Он, по крайней мере, точно, а посему — только вперед!

С каждым шагом лестница становилась всё круче и уже, втягивась в скальную расселину, как неторопливый червяк — в свою норку, но словно заводные солдатики, они упрямо продвигались вперед. Вот уже последний раз мигнул и погас один из фонарей. Вот уже собственные ноги и лёгкие отказывались им служить, а одежда и обувь насквозь пропитались потом. Жаркие, обильные горько-солёные капли застилали их глаза, а пальцы рук, крепко-накрепко переплетённых вместе, свело неотпускающей судорогой. НО это уже было не суть важно, раз жёлтый глаз пещеры уверенно манил и манил их своей доступностью. Даже тьма, будто бы вняв их мольбам, немного расступилась, и рассеянный свет далёких звёзд падал на их головы.

— Уф! Кажется, пришли! — выдавил из себя Касл, шагнув на последнюю ступеньку. Поблизости как раз виднелся обломок камня, высотой чуть выше пояса, и Кейт сама отпустила любимого, чтобы разгрузить его натруженные поклажей плечи. Рик с наслаждением присел на шершавый валун, приспустил лямки и, глядя на звучно отдувающуюся Кейт, блаженно так улыбнулся. Всем его измученным, но не сломленным телом овладела невероятная тягучая истома, но он ни за что не посмеет плюхнуться прямо тут. Пока устало подволакивающая ноги Кейт разведывает местность, он как раз придёт в себя. Ведь у них за плечами ещё целый рюкзак нерастраченных сил!

— Ва-ау, Ка-асл! — Рик хорошо расслышал усталый, но с нотками невыразимой радости голос Беккетт. — Какая же у нас тут огромная нора!

— Нора или просто лаз? В любом случае вариантов немного! — подвёл итог Касл, с усилием массируя дико гудящие икры. — Это же или обиталище гномов-изгнанников, или же крайнее прибежище самого распоследнего из всех драконов в мире, или же, на худой конец, это всё-таки сам вход в дацан!

Собрав остатки сил, Рик заторопился к жене, не забыв сверить часы. Чтоб по-свойски распорядиться таинством Будды, у них осталось не более двух часов, а потом взойдёт безжалостное солнце, и пугливые местные духи, забившись в самые глубокие расселины, напрочь забудут про свою великую, живородящую миссию. А им нужен, обязательно нужен результат, потому что не придя к нему, обязательно распрощаешься с верой. Может быть, самой последней на этом свете.

«Клянусь! Мы обязательно успеем, Беккетт!» — твёрдил сам себе Касл, зайдя жене со спины. Кейт стояла на небольшом пятачке у среза скалы, подперев рукой бок, а другой — ероша на затылке слипшиеся пряди, и в свете фонаря рассматривала вход в пещеру. Мягкое оранжевое свечение заполняло его изнутри до самого свода, обозначая неправильную форму зева. От него куда-то в неизведанные недра спускалась другая лестница, выполненная с не меньшей, чем восходящая, любовью: узкие, но невысокие ступени, перила из древесных срезов, оберегающие от падений на каменистые осыпи, и внушительные «перемычки» сталагнатов, совсем не мешающие продвижению, а наоборот, вызывающие нешуточный интерес. В другое время Беккетт не отказалась бы от столь необычной и незабываемой фотосессии, но когда на кону стоит их счастье, про развлечения нужно забыть, отдав пальму первенства лишь тому, которое одно на двоих.

Вздохнув, Беккетт обернулась через плечо: Рик стоял прямо за ней и шумно, сбивчиво пыхтел.

— Ну, что у нас? — в его взгляде явно угадывался немой вопрос. — Уж не хочешь ли ты сообщить, что нам предстоит опускаться на дно грота по шёлковой веревке? Такого поворота событий даже я не предусмотрел!

— Там всего лишь ещё одна лестница, — на очередную фантазию мужа Кейт укоризненно покрутила головой, не забыв отреагировать глазами. — Ты идешь, Касл, или как?

— Иду! — Рик поправил лямки рюкзака, нащупал руку Кейт, отведенную назад, запихал в кармашек рюкзака ненужный уже ей фонарь. — Ну, и где же тут у нас гостиная Будды?

— Или его спальная? Конечно же, на самом нижнем уровне! — несмело улыбнулась Кейт. — Смотри-ка лучше себе под ноги, Касл, а то тебе ещё «трудиться» и «трудиться»!

И опять их пальцы крепко-крепко переплелись, и сквозь рассеянные блики света, вековую тишину и микроскопические площадки с короткими пролётами Рик уверенно потянул Кейт за собой. Прямо в будоражащее неизвестным будущее. Бронзовые зула блёкло чадили скромными желтоватыми язычками, сносно освещая их нелёгкий путь: расставив грубо обработанные валуны слева и справа от лестницы, монахи «снабдили» каждый из них парой лампадок, образуя, таким образом, галерею рассеянного освещения. И силы пламени вполне хватало, чтобы загнать тени в самые углы, да захватить краем глаза кожистые скрутки зависших под самым сводом летучих мышей. Некоторые из существ лениво потряхивали своими перепонками, бесшумно позёвывая, а большинство мышек мирно спали. Даже хорошо слышимый внутри пещеры громкий звук шагов не побудил их лишний раз расправить крылья. Где-то там, вдалеке, негромко журчала вода. Воздух в пещере насытился освежающей влагой, дышалось намного легче и свободнее, чем снаружи. Всё явственней чувствовался стойкий запах благовоний и горячего масла. Всё сильнее и сильнее росло их волнение, и в конце самого последнего, и самого длинного пролёта им открылся молельный зал.

Вне сомнения, это было естественное образование, но к вытянутой эллипсом молчаливой красоте монахи добавили своё: терракотовую плитку на пол, кольцевидные мраморные постаменты вокруг сталагнатов, подпирающих свод, полноростные статуи божков и десятки разнокалиберных лампадок, отдававших пещере свой робкий, мерцающий свет. И почти везде на стенах имелась наскальная роспись, часть символов которой скрадывали неровности потолка и стен.

— Сильно они тут развернулись, — повела бровью Кейт, явно имея виду послушников, — я вообще-то поражена зодческими способностями древних. Водружать такие сооружения без техники, без современного оборудования. Это ж сколько людских пота и крови здесь пролито!

— Думаю, что без тайных помощников и тут не обошлось! — философствовал Касл без тени улыбки. — Наличие потусторонних связей с параллельным миром, энергетических потоков между небом и землей, буквально насквозь пронзивших эти скалы, то есть всё то, что информирует о многовековых знаниях, и всё то, чего монахи придерживаются в жизни, как раз и называется гармонией с природой. Нам, европейцам, их сложно понять, но я уверен, что монахи не могут ошибаться в своих предположениях.

С жадностью рассматривая убранство храма, они добрели практически до центра зала, и приостановившись на секунду, мягким влечением под локоть Рик притянул жену к себе. В тусклом отсвете лампад Кейт заметила, каким серьёзным стало лицо мужа, как плотно сжались его губы, и сошлись брови. Рик медленно опустил руки на плечи Беккетт, и она тут же ощутила грубую силу его пальцев.

— Кейт! — жарко задышал Рик ей в лицо. — Даже если тебе и кажется, что наш ребенок родился бы и без поездки в Таиланд, ты не сможешь отрицать, что перепавшие нам тяготы ещё мощнее скрепили наш союз, который и без этого был крепче кованого кольца. Ты знаешь это, Кейт, не так ли?

— Да, я знаю это, Касл! — внешне ровно, с понимающей улыбкой ответила она, но в груди её всё грубо и неприятно сжалось. Господи! Ведь только от обыденного порядка вещей и зависит их будущее, а вовсе не от каких-то там фантастических обрядов, но ведь это же Касл! Он всегда верит в то, что говорит. И, как бы подтверждая верность своих слов и ход его мыслей, Беккетт ещё раз кивнула, потом обняла Рика за шею и притянула к себе. Припала, прилипла к его губам, причащая тягучим, возбуждающим поцелуем, и неслышно прошептала:

— Уже пора бы действовать, Касл, а? Ты уже нашёл тот самый алтарь?

— Пока что нет, — тоже шепотком ответил Рик, — потому что в нешуточном беспокойстве я смотрел на тебя, и только на тебя. Да, кстати, а где же он?

Они честно глянули друг другу глаза в глаза, безмолвием напоминая о наболевшем, потом Кейт уверенно ткнула пальцем поверх его плеча:

— Тебе надо туда, за свою собственную спину, Касл! И если ты не перестанешь «дырявить» меня своими честными глазами, то я поищу иную точку приложения моих сил, нежели твои руки или шея!

— Готов принести себя в жертву! Всегда! — Касл подобострастно склонил голову, с досадой распекая себя за собственную невнимательность. И действительно, весь недолгий спуск он чётко отслеживал эмоции на лице Беккетт, но кроме усталой улыбки и удивлённо раскрытых глаз, ничего более не приметил. И вот ему вежливо указали на его же собственный промах, но к чему были бы обиды? Когда же маленькие руки Кейт, уверенно помогая, развернули туловище Касла вокруг собственной оси, под каменные своды взмыл сдавленный выкрик изумления и восторга:

— О, Господи! Да это же… Да это же тот самый… Жадеитовый Будда!