Поединок со сфинксом (джен)

— Скрудж всегда приезжает в банк в одно и то же время, верно?

— Да, к десяти часам.

— Мне надо перехватить его у входа. У меня нет карты доступа на верхние этажи… Так что пропуском должен послужить сам Макдак.

Антиплащ окинул себя в зеркало критическим взглядом. Большая часть вчерашнего дня ушла у него на визит в парикмахерскую и блуждания по магазинам одежды в поисках подходящей черной куртки и водолазки сливового цвета — но зато теперь он вполне мог быть собой доволен. Главное — надеть не только подходящие шмотки, но и самовлюбленно-заносчивый вид, говорил он себе, а также не забыть хитрый прищур, язвительную ухмылку и упрямо/презрительно оттопыренную губу. Вот тогда все пойдет как по маслу.

…На плите пыхтел позабытый чайник. На лавке в углу столовой то и дело почесывающий затылок Балбес и жующий печенье Обжора резались в карты. Со двора доносились звуки ударов и молодецкое хаканье — то Громила отрабатывал на чём-то (или на ком-то?) затейливые боксерские приемы. Бушрут с раннего утра (за)копался где-то в саду. Квага и Мегавольт шарились наверху, в одной из спален, чем-то там скрипели, шуршали и шелестели, громко топали по полу, Мегавольт невнятно бухтел, Квага весело ржал; внезапно раздался короткий тупой стук, ругань, вскрик и вслед за этим — протяжный прерывистый стон…

Мамаша, помешивая половником варево в огромной кастрюле, сердито поморщилась.

— Придурки… Чем они там занимаются?

— Они не только чем-то там занимаются, но при этом еще скрипят и надрывно стонут, обратили внимание? — небрежно заметил Антиплащ. — Эй, парни! Смелее, не останавливайтесь на достигнутом! Е-е-е!

Где-то наверху распахнулась дверь, и дрожащий от негодования и боли голос Мегавольта возмущенно крикнул:

— Козёл! Я молоток себе на ногу уронил, ясно?

Антиплащ захохотал.

— Ну, разумеется, именно это я и подумал. А в чем дело?.. Эй, рыжий!

— Что? — Над перилами лестницы возникла взлохмаченная голова Кваги. Увидев Антиплаща, он выкатил на лоб и без того выпуклые водянистые глаза и изумленно присвистнул. — Мегс, не ходи сюда, а то на вторую ногу что-нибудь уронишь! У нас тут синий дьявол во плоти…

— Ты сам сегодня не синий? Где моя «шпионская» ручка? Поигрался? Дай сюда, она мне вскоре понадобится.

— Правда? — Квага, сияя, как медный грош, скатился вниз по перилам. Он, как всегда, был весь пестрый: в цветастой шелковой рубахе и ярких голубых штанах, в аляповатом разноцветном фартуке, с каким-то немыслимым цыганским платком, повязанным вокруг пояса. Физиономия его была измазана не то краской, не то кремом для загара, а во всклокоченной рыжей шевелюре торчали два пестрых петушиных пера.

Похоже, он был сегодня индейцем.

Улыбаясь во весь рот, он извлек из недр своего одеяния толстую черную ручку с позолоченным держателем. На самом деле в ручку была встроена миниатюрная видеокамера, рассчитанная на два часа непрерывной работы и записывающая информацию на цифровой носитель. Гаджет был относительно новый, далеко не всем известный и дорогой, словно изделие Фаберже — но Антиплащ не без оснований считал, что на полезные технические новинки скупиться попросту грех.

— Удачи! — сдержанно пожелала Мамаша. Кажется, то, что происходит сейчас в кастрюле, интересовало её куда больше происходящего в комнате.

Антиплащ кивнул, спрятал ручку в нагрудный карман и вышел из дома. Мимо крыльца, через залитый солнцем двор тянулся длинный шланг, исчезающий за садовой калиткой — и крохотный фонтанчик, поднимающийся над трещинкой в резиновой кишке, переливался под солнечными лучами всеми цветами радуги. В углу двора Громила с упоением лупил боксерскую грушу, висящую на скрипучей деревянной балке; грузный кожаный мешок, глухо похрюкивая от ударов, маятником раскачивался из стороны в сторону. Кажется, дать сдачи у груши не было никаких шансов — но, заметив выходящего из дома Антиплаща, Громила на секунду отвлекся… и тут же получил увесистый апперкот по уху — так, что, сбитый с ног, ласточкой отлетел к забору и зарылся головой в лопухи. Груша продолжала раскачиваться на балке как ни в чем не бывало, но вид у неё, казалось, стал самодовольно-удовлетворенный… Она явно переживала свой звездный час.

— Ну, здоро́во, олигофрен, — проворчал Антиплащ, проходя мимо. — Живое олицетворение известной пословицы…

Громила, подбирая с земли сбитую бейсболку, свирепо набычился.

— Какой пословицы?

— А ты сам не догадался? Сила есть…

Договорить ему не удалось — Громила протянул мощную лапу и сгреб Антиплаща за грудки. Вперился в него маленькими чёрными глазками, цепкими и кусачими, словно злобные августовские мушки.

— Ну ты, сукин сын! Подбери язык! Умник нашелся… Ща подвешу тебя вместо груши вот на эту балку — и пылишку-то как следует повыбиваю, понял? Чмо сен-канарское! Только попробуй тут права качать — живо клочки по закоулочкам полетят, и не соберёшь...

Впрочем, Антиплаща было трудно напугать. Голос его звучал в ответ тихо и сдавленно — но оттого ничуть не менее угрожающе:

— Кретин! По-твоему, я тебя боюсь? И язык у меня дрогнет послать тебя и всю твою семейку дремучим лесом… таким же глухим и непроходимым, как твоя тупость? Я ведь даже не попрощаюсь… И вряд ли пришлю вам из Сен-Канара открытку на Рождество.

Громила зашипел от злобы.

— Ну и вали, ублюдок, в свой поганый Сен-Канар вместе со своими придурками! Как-то до сих пор без тебя обходились — и сейчас обойдемся! Незаменимых здесь нет, понял?

— В самом деле? — Антиплащ ухмыльнулся. — Скажи об этом Мамаше. Кто, кроме меня, вскроет ей этот проклятый сейф — может быть, ты? Двадцатифунтовой гантелей? Знаешь что, гуманоид, если я захочу взять Хранилище Макдака, я это сделаю и без тебя. А вот ты без меня вряд ли обойдешься… Так что засунь свои угрозы себе в задницу и сиди на них тихо, это в твоих же собственных интересах. Начнешь пузыри пускать — я тебя в сортир солью быстро и на спуск нажать два раза не поленюсь... Надеюсь, я доходчиво объяснил?

* * *

Массивное белое здание высилось на холме величественно и неприступно, точно безмолвный сфинкс, хранящий в себе множество непостижимых тайн и мрачных загадок.

Антиплащ подошел к нему как раз вовремя, чтобы увидеть, как длинный черный «мерседес» Макдака сворачивает с Гиллфорд-стрит на тополевую аллею.

Только бы Черныша с ним сегодня не случилось, сказал себе главарь, а не то другого подходящего случая придется ждать долго… К счастью, Скрудж был один; отпустив водителя, он приладил на голову свой знаменитый, начищенный до блеска цилиндр и, беспечно помахивая тростью, принялся подниматься по ступеням к парадному входу.

Антиплащ самым непринужденным образом перехватил его возле дверей.

— Мистер Макдак?

— Черный Плащ? — Скрудж, казалось, слегка удивился, в чем, впрочем, не было неожиданности: он, конечно, встретить сегодня Черныша не рассчитывал. — Разве вы не в Управлении?

— Я там уже был. И выяснил, что из ШУШУ необходимые документы еще не поступили — ну, ничего удивительного, с ними это частенько случается… Поэтому я решил заглянуть к вам. Видите ли, мне в голову пришла одна мысль…

— Только одна? — мимоходом заметил Скрудж.

Антиплащ позволил себе сдержанную улыбку:

— Только одна из тех, которые могли бы вас заинтересовать.

— Ах, вот что…

Миновав дверь-вертушку, украшенную позолоченным символом доллара, они вошли в вестибюль — и, сдержанно отвечая на приветствия персонала, Макдак повернул к лестнице, ведущей к его офису на второй этаж. Антиплащ ужом скользнул вслед за ним — мимо турникета и поста охраны; интересно, мелькнуло у него в голове, а если Скрудж сейчас спросит, где моя карта доступа, что я ему отвечу? Что ненароком забыл её у своей любовницы? Подпортим Чернышу репутацию и моральный облик, хе-хе…

К счастью, Макдак ничего не спросил.

К его кабинету вел длинный коридор, выложенный натертой до зеркального блеска мраморной плиткой. Стены были отделаны золотистыми панелями, мягко рассеивающими свет ламп; там и сям, словно некие могущественные магические знаки, попадались на глаза вездесущие изображения денежного символа: то мелькали в простенке меж декоративных колонн, то угадывались в лепнине потолка, то подкарауливали над раковиной с фонтанчиком питьевой воды, а то складывались на полу из бесчисленных извилистых прожилок мрамора… Поспешая за Макдаком по этому замечательному во всех отношениях, внушающему почтение и благоговейный трепет коридору, Антиплащ на ходу пояснял свои намерения:

— Видите ли, раз уж меня прислали сюда проконтролировать безопасность Хранилища, мне следовало бы быть в курсе всех подробностей о функционировании системы охраны. Я, конечно, могу запросить эти сведения и в ШУШУ, но вряд ли это будет целесообразно… Во первых, возникнут значительные и досадные проволочки: вы же знаете, что ШУШУ — настоящий оплот формализма, бумажной волокиты и бюрократии, а во-вторых…

— Да? Что же во-вторых?

— Во-вторых, я склонен полагать, что там представлен далеко не полный перечень всех мер безопасности и упущены… ну, скажем, по невнимательности… многие, м-м… тонкости и значительные нюансы. Ведь так, мистер Макдак, э?

Макдак усмехнулся.

— Кажется, вы проницательнее, чем я о вас думал, Черный Плащ. Да, вы правы, кое-какие сведения о предпринятых мною мерах безопасности я не счел нужным предоставлять даже в ШУШУ. У них тоже случаются накладки, знаете ли… а, чем меньше народу знает о том, каким волшебным заклинанием открывается моя сокровищница, тем меньше я страдаю бессонницей.

— Понимаю. Но мне-то вы можете полностью доверять…

— Правда? Я иногда и самому себе полностью не доверяю.

— М-м, что ж, это весьма похвально… Я бы тоже не стал вам полностью доверять, мистер Макдак.

Они пристально посмотрели друг на друга — и рассмеялись.

Скрудж носил пенсне — но, по мнению Антиплаща, вряд ли особенно в нем нуждался: взгляд у старика был отнюдь не по-стариковски ясный и цепкий. У него было живое худощавое лицо, впалые щеки, обрамленные всклокоченными бакенбардами, тонкий нос, бесцветные губы, решительно сжатые в прямую линию, и гладко выбритый, отнюдь не потерявший твердости подбородок. Выцветшие от старости светло-голубые глаза смотрели пытливо и остро, седая, не слишком тщательно приглаженная шевелюра топорщилась на затылке хохолком, а темно-синий, допотопного покроя сюртук сидел слегка мешковато. Он был весьма среднего роста и отнюдь не могучего телосложения — но от его уверенной осанистой фигуры почти физически исходило столько энергии, предприимчивости и железобетонной целеустремленности, что волей-неволей приходилось верить: своего богатства и положения в обществе Скруджу Макдаку действительно пришлось добиваться с нуля, а свой первый дайм он заработал за чистку чьих-то грязных вонючих сапог.

Теперь этих даймов у него было столько, что он мог бы облицовывать ими стены, если бы ему в голову вдруг взбрела подобная фантазия.

Он то и дело поглядывал на Антиплаща поверх пенсне: вроде бы мимоходом, но вместе с тем внимательно, испытующе и лукаво, едва заметно усмехаясь уголком губ.

— К счастью (к счастью для меня), мнение многих моих клиентов все-таки расходится с вашим, Черный Плащ. Ну так что ж… вы хотите узнать, каким образом обеспечивается взломостойкость Хранилища?

— Именно так. А еще лучше — собственными глазами оценить возможности системы безопасности и воочию увидеть все её слабые места.

— Вы настолько уверены в том, что они… эти, кхм, «слабые места» — есть?

— В любой, самой затейливой и замысловатой системе охраны есть, кхм, слабые места, мистер Макдак, и глупо этого не признавать. Ну вот скажите… если бы вы были грабителем и поставили перед собой цель обчистить ваше Хранилище, то с чего бы вы начали?

— Странный вопрос… Если бы я был грабителем, я бы не зарился на то, что мне явно не по зубам. Впрочем… Я не очень люблю, когда к этой теме проявляют интерес посторонние люди, но Хоутер характеризовал мне вас, как человека дальновидного и знающего своё дело. Хотя, мгм, и не без недостатков…

— Которых тем не менее куда меньше, нежели достоинств.

— Но скромность к которым отнюдь не относится… Проходите.

Макдак открыл дверь в свой кабинет и чуть посторонился, учтиво пропуская Антиплаща вперед. Кабинет был просторный и светлый, обставленный чопорной старомодной (прямо-таки вызывающе старомодной) мебелью с претензией на викторианский стиль, но без особых излишеств: вдоль стен тянулись красно-коричневого цвета книжные шкафы из палисандра, там и сям, в стратегически важных пунктах стояли легкие изящные стулья, на полу расположился уютный однотонный коврик, а за письменным столом занимало почетное место внушительное кожаное кресло с высокой спинкой, огромное, черное и зловещее, точно трон Темного Властелина. Свободную от полок стену украшал некий аппетитный натюрморт в тяжелой позолоченной раме, и… Антиплащу это померещилось, или на боку золотистого грушеподобного фрукта виднелось вездесущее изображение знакомого символа?

Равно как и на боковой стенке массивного письменного стола. Впрочем, тут знак доллара вовсе не скрывал от нескромного взора своих соблазнительных змеиных изгибов — и отнюдь не старался сделаться незаметным, бесследно слиться с фоном и  мимикрировать под цвет окружающей среды.

— Ваш фетиш? — вполголоса заметил Антиплащ.

Макдак, рывшийся в стенном сейфе, к счастью, не расслышал.

— Что? — Он наконец извлек на свет божий и положил на край стола пухлую пластиковую папку. — Вот то, что вас интересует, Черный Плащ.

— Это описание системы безопасности? Разрешите ознакомиться?

— Прошу вас. Как вам будет удобно. — Скрудж любезным жестом пригласил гостя подойти ближе — и, обогнув стол, утонул в пучине своего чудовищного кресла. Антиплащ неторопливо опустился на ближайший стул, откинулся на мягкую спинку, непринужденно закинул ногу на ногу и вообще устроился как можно удобнее. Положил на колено пластиковую папку.

А затем достал из кармана ручку с видеокамерой — и, пощелкав кнопочкой, с рассеянным видом покатал ее на ладони.

Скрудж, водрузив локти на стол и положив подбородок на скрещенные пальцы, задумчиво наблюдал за тем, как визитер, раскрыв папку, неторопливо переворачивает страницы пухлой подшивки, поигрывая над ними позолоченной паркеровской ручкой.

— Как вы сами видите, Черный Плащ, — заговорил он наконец, — здание банка имеет несколько этажей. То, что расположено в надземной части — офисы, операционные залы, центры обслуживания клиентов и служебные помещения — это, как говорится, только верхушка айсберга. Само Хранилище находится в глубине холма, на уровне двадцати метров ниже уровня земли. Это монолитный бункер, стены которого выполнены из сталефибробетона — композиционного материала, содержащего в составе помимо собственно бетона еще и стальную матрицу — фибру. Бункер имеет три отсека, которые отделены друг от друга стальными стенками. Первый отсек — собственно, депозитарий, где клиенты хранят свои сокровища, второй отсек — вместилище золотых слитков, третий… ну, впрочем, об этом вам знать необязательно, это небольшое помещение, отведенное мной для личного пользования и хранения особо важных документов. В первом и втором отсеках помимо сигнализации установлены круглосуточные камеры видеонаблюдения.

— Даже в самом депозитарии? Вы не стесняетесь подглядывать в карманы ваших клиентов, мистер Макдак? А как же конфиденциальность и тайна вложений?

— Непосредственно в депозитарии камеры дают только панорамный обзор… Кроме того, там имеются банковские шлюзы, где, если у клиентов возникает такое желание, они могут чахнуть над своим златом сколько душе угодно в абсолютном покое и уединении.

— Датчики слежения и тепловые детекторы?

— Безусловно. Но их включают только на ночь. Впрочем, это скорее перестраховка… После того, как банк в девять часов вечера закрывается для посетителей, к Хранилищу не имеет права доступа никто.

— Даже так? Весьма предусмотрительно…

— Бункер сообщается с верхними помещениями посредством бронированного лифта. Коридор, ведущий к лифту, также находится под круглосуточным наблюдением. Заходить в него имеют право только доверенные — и многократно проверенные — люди. Все коридоры оснащены инфракрасными и ультразвуковыми датчиками движения, на всех дверях стоят сенсорные замки.

— А дверь Хранилища? С двумя замками, как обычно?

— Да. Ключ и кодовый диск. Секретность замка — свыше ста миллионов комбинаций. Механический привод на ригели. Рычаг проворачивается только в случае полнейшего совпадения кодов ключа и механизма секретности.

— Как часто меняются коды?

— Раз в неделю. Кроме того, код состоит из трех частей — и полностью его не знает никто. Даже я.

— То есть брать вас в заложники бесполезно…

— Представьте себе, да. Каждому из трех моих доверенных людей известна только одна часть кода. Чтобы открыть дверь, нужно собрать вместе всех троих. Кроме того, если два раза пароль вводится неверно, замок заклинит, и дверь бункера на несколько часов окажется заблокирована намертво.

— Н-да, не думаю, что взломщик станет этак заморачиваться… Пара фунтов тротила и пара фунтов пластида — и от вашей хваленой двери не останется даже воспоминаний. Именно так незадолго до Рождества были вскрыты двери хранилища одного небезызвестного банка на окраине Мехико.

Макдак ухмыльнулся.

— Ну так то были не двери, а, хм, какие-то, не в обиду им сказано, двероподобные изделия. Дверь Хранилища — это «бутерброд» толщиной в три с половиной фута из нескольких листов бронированной стали, кевлара и сталефибробетона, она способна выдержать даже взрыв водородной бомбы. Её невозможно вскрыть ни взрывчаткой, ни бензорезом, ни алмазным буром, ни плазменной горелкой, ни кислородным копьём.

— А канатной пилой? Ими режут даже стенки подводных лодок.

Макдак расхохотался.

— Ну, может быть. Но хотел бы я посмотреть на то, как взломщики попытаются протащить в бункер канатную пилу весом в полтора центнера… Да и вряд ли эта зверская установка станет работать от обычной розетки! Нет-нет, я вовсе не утверждаю, что дверь Хранилища в принципе невозможно вскрыть — таких дверей в природе не существует… загвоздка в том, что её невозможно вскрыть незаметно и достаточно быстро. Кроме того, сам бункер — ни что иное, как огромная подземная ловушка: достаточно всего лишь заблокировать лифт — и взломщики окажутся замурованы в каменном мешке до тех пор, пока их оттуда… ну, скажем так, не извлекут. Кроме того, с десяти вечера и до семи утра приблизиться к двери Хранилища попросту невозможно.

— Это ещё почему?

Скрудж загадочно повел бровями.

— Если вы достаточно внимательно изучите планы Хранилища, вы поймете, что́ я имею в виду, Черный Плащ.

— Разумеется, — проворчал Антиплащ. — Именно этим-то я и намерен занятся… на досуге. А что насчет персонала? Все охранники, разумеется, люди проверенные?

— О, да. Суровые и надежные. Имеющие приказ в случае возникновения критических ситуаций стрелять без предупреждения. На посту охраны, куда выводятся все данные сигнальной системы, всегда находятся минимум двое дежурных. И, скажу вам по секрету — каждый час они обязаны выходить на связь с ближайшим полицейским управлением и докладывать существующую обстановку.

— О, черт! Ну, знаете… Это как-то уже слишком…

— Слишком для кого?

— Для несчастных грабителей…

Макдак весело рассмеялся.

— Неужели? Вы все еще хотите попытаться обчистить Хранилище, Черный Плащ, а? Вы уже нашли какие-то «слабые места»?

— Признаться, ещё не нашел… — пробормотал Антиплащ. «Пока», — добавил он про себя. — Но, впрочем…

— Что?

— На бумаге все выглядит весьма красиво, замечательно и логично. А вот как все это организовано на практике…

— Вы хотите спуститься в бункер?

— Ну, было бы неплохо… Лучше, как говорится, один раз увидеть.

Скрудж скорбно улыбнулся.

— Боюсь, ничего не выйдет.

— Почему?

— Видите ли, Черный Плащ, как я уже сказал, доступ в Хранилище имеют только доверенные и проверенные люди. Попрошу без обид, но вы к ним пока не относитесь.

— Хм! Интересно, что же я должен сделать для того, чтобы заслужить ваше доверие?

Макдак язвительно улыбнулся.

— Ну, для начала — не задавать дурацких вопросов.

— Вижу, вас на мякине не проведёшь… — проворчал Антиплащ. Он убрал ручку обратно в нагрудный карман, закрыл папку и положил её на стол. Пора было заканчивать визит: большего от Скруджа, он понимал, он все равно не добьётся, а настоящий Черныш мог нагрянуть в банк в любую минуту — и Антиплащ, наверно, почувствовал бы себя слегка неловко, если бы ему довелось нос к носу столкнуться в дверях со своим двойником. — Ну что ж, благодарю вас за информацию, мистер Макдак, общее представление об организации мер безопасности я все-таки получил, а что касается всего остального…

— За подробностями вы всегда можете обратиться в ШУШУ.

— Именно это я и намерен предпринять. Навещу-ка я еще раз полицейское управление и выясню, не поступили ли туда наконец нужные документы, отчаянно ждущие моего автографа. Что ж, всего вам доброго, мистер Макдак… да преумножатся — хм, хм! — бесконечно ваши богатства…