Я — твой враг. Ты — мой враг? (гет)

Когда в дверь постучали, Шерлок как раз отлеплял один из стикеров-заметок от стены и прокручивал в голове план дальнейших действий в отношении той странной записи с камеры в метро, а его мама всё говорила и говорила, не замолкая ни на секунду даже во время надевания пальто. Иногда Шерлок был готов осуществить их с Майкрофтом шутливую юношескую идею и поставить-таки отцу памятник за прожитые с мамой годы.

Повернувшись к двери, он пригласил стучавшего войти и даже немного растерялся, когда увидел в проёме Джона.

— Шерлок, у тебя всегда бывает столько гостей? — поинтересовалась миссис Холмс, но получила в ответ лишь недовольное сопение и многозначительное хмыканье сына. Мистер Холмс взял её за руку и, подмигнув Шерлоку, потянул к двери. Благодарно кивнув отцу, тот пообещал позвонить, а, может быть, и приехать в ближайшее время, и быстро выставил родителей из квартиры.

Джон с интересом наблюдал за их передвижениями. Опершись бедром о стол и расстёгивая куртку, он поинтересовался:

— Новые клиенты?

— Родители, — кратко пояснил Шерлок, не зная что еще сказать.

Он не был готов к этой встрече — в памяти до сих пор крутились слова Лиз, а где-то внутри жгло понимание, что он поступил с ней очень неправильно. Но то был единственный вариант. Всё, что происходило между ними, было неправильным. В том числе и потому, что она была права: Джон, стоявший между ними, никуда не пропадал только потому, что его не было с ними в одной комнате.

— О… — протянул Ватсон и замер, вопросительно вглядываясь лицо Холмса. — Они тоже…

— Да, знали. Поэтому их не было на похоронах.

— Ясно.

— Ты же понимаешь, что у них возраст.

— Да-да, конечно.

Они помолчали, чувствуя, что говорить нечего. Неловкость густела в воздухе, приобретая консистенцию киселя. Шерлок подошёл к окну и приоткрыл его, впуская в комнату холодный ноябрьский ветер с запахом дождя. Джон внимательно наблюдал за его действиями. Они никогда не думали, что им будет друг с другом так тяжело.

— Ты всё же сбрил их, — решил разрядить обстановку Шерлок, указывая на верхнюю губу Джона, где еще неделю назад красовались усы.

— Да, они не идут мне.

— Хорошо, — глубокомысленно заметил Холмс, и Ватсон с интересом посмотрел на него. — Предпочитаю гладковыбритых врачей.

Оба усмехнулись, и напряжение стало спадать.

— Не так уж часто услышишь подобное. — Джон помолчал, пытаясь сформулировать мысль наиболее корректно. — Твои родители… — Шерлок поднял голову от бумаг, которые держал в руках, и кивнул, — они такие… обычные.

— Не верится? — улыбнулся Холмс. — Это наш с Майкрофтом крест.

В гостиной наконец-то послышался смех. На миг оба вернулись на годы назад, когда всё между ними было намного проще и понятнее.

— Мэри рассказала мне про смс-ки и про то, как ты помог.

— Не стоит. — Шерлок покачал головой и посмотрел на друга: он знал абсолютно точно, что не смог бы жить спокойно, если бы они с Лиз опоздали. Он обошёл Джона и собрал со стола несколько листов с расшифровками телефонных звонков его «маяков». — Как ты себя чувствуешь?

— Немного подкопчённым, сам понимаешь, — усмехнулся Джон, и впервые с их встречи неделю назад Шерлок увидел прежнего Джона Ватсона. — Всё нормально. Ты не знаешь, кто это был? Кто мог бы это сделать?

— Я пытаюсь это выяснить.

— Это не…

— Нет, с ним точно всё.

— Хорошо.

Снова повисло молчание. Шерлок рассортировал распечатки по датам и адресатам и подошёл к дивану, чтобы прикрепить новые записи. Джон склонил голову набок и пытался понять систему, по которой были сформированы группы на стене.

— Новое дело? То самое, про которое ты говорил в кафе? — Шерлок обернулся к нему и кивнул, ожидая продолжения и боясь услышать еще одно «понятно» или «ясно». — Я могу помочь?

Это было странно: слышать от Джона такое предложение, когда сам Шерлок предполагал иную встречу. Зная о патологическом желании Ватсона быть в курсе всего, он думал, что ему предстоит рассказать о том, что происходило с ним в то время, пока он отсутствовал в жизни друга, как он сымитировал свою смерть и еще о десятке вещей, включая описание жизни своих родителей. Но Джона, видимо, теперь мало интересовала его жизнь. И Шерлок не мог понять, что он чувствовал по этому поводу.

— Да. Вот, смотри, — он придвинул еще один стул и включил видео с пропавшим вагоном.

За просмотром видео потянулись подробности, которые были известны Шерлоку от Майкрофта и его источников, а затем и его собственные догадки и предположения. Они говорили только о деле, рассматривая различные варианты и возможные взаимосвязи объектов наблюдения. Ни одного слова на личные темы. Раньше Шерлок был бы этому рад, но теперь всё казалось довольно блеклым и тусклым без смешных комментариев и понимающих замечаний Джона.

Разработав план прохода по неиспользуемым коридорам и тоннелям метро, они вышли из квартиры и, спустившись по лестнице, остановились у входной двери. Шерлок надевал перчатки, когда совершенно безэмоционально спросил:

— Не будешь звонить Мэри?

Джон поднял голову и на пару секунд растерялся. Он не привык отчитываться перед кем-то во время их расследований, и теперь всё это выглядело и звучало более чем странно. Кроме того, он не мог понять того, как Шерлок относился к Мэри. Раньше все его девушки становились объектом круглосуточных насмешек Холмса. Теперь же Ватсон просто не знал, что у него на уме: он еще не слышал ни слова о своей невесте.

— У неё сегодня смена до самого вечера.

— Хорошо. Тогда — в путь? — Шерлок пытался выглядеть спокойным и расслабленным, но зажатость Джона давила на него и не позволяла получать удовольствия от их тандема, как это было «до».

— Да, поехали. Ты уверен, что туда можно попасть только с той станции? — Холмс кивнул и махнул рукой, останавливая проезжавший мимо кэб.

Назвав адрес, они сели, как и раньше, на заднее сидение, но так далеко друг от друга, что если бы один из них сказал что-то шёпотом, то второй бы его не услышал. Оба не стали заострять на том внимания, считая, что нарушать личное пространство друг друга сейчас не лучшая идея.

Пока Шерлок писал кому-то смс или искал что-то в интернете, Джон безотрывно смотрел на него, не обвиняя и не считая себя неправым. Ему было сложно поверить, что Шерлок жив, что его мольбы и полуночные заветные желания были услышаны кем-то там, наверху. Но в ту же секунду он вспоминал, что Шерлок и не был мёртвым и всё его горе не стоило и выеденного яйца, — тогда гнев захлёстывал его с новой силой, заставляя Джона сжимать кулаки и считать до десяти.

Решив всё же немного разъяснить волновавший его вопрос, Ватсон повернулся к Холмсу корпусом, заставив того отреагировать на движение и оторваться от смартфона.

— Что ты думаешь о Мэри?

— Мэри? — более глупого вопроса Шерлок не задавал никогда, но Джон поймал его врасплох. После дозволения называть Лиз в мыслях именно так, было ему было сложно переключаться на «Мэри» каждый раз, как того требовала реальность. — Что именно ты хочешь услышать?

— Тебе никогда не требовался опросник, чтобы охарактеризовать моих девушек, — горько усмехнулся Джон, и Шерлок замер, услышав в его словах сожаление. Но оно было явно не о порушенных и заведомо не долгосрочных романах Ватсона. Впервые Шерлок заметил подтверждение слов Лиз о чувствах Джона, и ему это совсем не нравилось. Ситуация становилась всё более сложной, и казалось, что выхода нет.

— Она не твоя девушка.

— А кто она?

— Она твоя невеста.

— Для тебя есть разница? Неужели Шерлок Холмс начал разбираться в отношениях? — язвительность всегда была мощным оружием Джона против обрушивавшихся на него двусмысленных слов Шерлока. Но только увидев в глазах Холмса боль, он понял, что сказал лишнего. — Прости, я неудачно пошутил.

— Разница очевидна. Раньше тебе нужно было увериться, что это не твоя женщина, и ты со всей очевидной упёртостью предлагал мне оценить её, даже если не говорил это вслух. Но с Мэри всё иначе. Тебе не нужно знать моё мнение, это просто привычка. Ты уже считаешь её своей. Совсем не важно, что я скажу сейчас.

Джон был шокирован откровенностью его признания. Шерлок молчал и ждал его ответа. Ему очень хотелось уйти от этого разговора, но вопрос был задан.

— И всё же, даже если ты прав. А ты не прав. Но всё же, как она тебе?

— Она достойна тебя, — очень тихо, на грани шёпота отметил Холмс.

Говорить это по неизвестной ему причине было тяжело. Даже тяжелее, чем прощаться с ним два с лишним года назад, стоя на крыше Бартса. Неясные запретные чувства к Лиз играли свою роль, но главенствовало здесь другое. Шерлок не мог охарактеризовать то, что испытывал к Джону, но тот клубок эмоций и ощущений, что вызывало в нём присутствие друга рядом, был намного более сложным, чем обыкновенная привязанность и тепло, что он чувствовал к той же миссис Хадсон, Молли или даже Лестрейду.

Два года назад он, даже не думая, разрушил бы любые отношения Джона, лишь бы тот остался рядом. Но разлука изменила всё и показала Шерлоку, что крепкие социальные связи — более тяжёлый труд, чем он себе представлял. Кроме того, любой разговор о Мэри, отношении к ней Шерлока или об их собственных отношениях был заведомо обречён. Объяснить это Джону было невозможно, если только не ссылаться на сделанные Лиз выводы либо компрометировать её, да и себя заодно. А Шерлок никогда бы не поступил так ни с ним, ни с ней. Потому фраза «Она дос­той­на те­бя» была единственным, что он мог сказать Джону.

Протянув деньги кэбмену, остановившемуся недалеко от знака подземки, Шерлок отвернулся от притихшего от его слов Джона и открыл дверь.

— Мы приехали.