Серый Союз (джен)

В Тронном зале шло совещание по очень важному вопросу: под натиском красных драконов, неожиданно пришедших из Мертвых Гор, пала республика Белтон, бывшая для Хардостала соседом второго порядка. Юг был охвачен пламенем: империи Иррау и Фьерьен просили о помощи. Риальд, Вартр и Компрерьа на западе предлагали союз. Над всем Севером нависла тяжелая тень войны.

Вдруг на дворе прозвучал сигнал тревоги. Крепостные ворота с лязгом закрывались. В коридоре послышались перестук копыт, звон металла о металл, ругань караульных, рев разбушевавшейся лошади. Присутствующие на переговорах обнажили мечи и повернулись лицами к дверям. Одна из их тяжелых створок распахнулась от удара копытом, и в зал влетел разгоряченный конь с арбалетным дротиком в плече. Седок, в котором узнавался Безымянный, локтем выбил стражника, пытавшегося влезть в седло. Следом высыпал еще десяток воинов.

— Ваше величество! Надо бежать! Сейчас! — Безымянный мастерски отбил выпады еще двух воинов, а конь ударом копыта оглушил третьего. — С минуты на минуту здесь будет человек, драться с которым бессмысленно! — подскочил он к королю. Тот, не задавая лишних вопросов, взлетел на лошадь.

— Сожалею, но заседание придется прервать, — коротко сказал он. — Мы обязательно продолжим позже.

— Не пытайтесь драться с этим уродом! — крикнул ездок ошарашенным дипломатам и помчался обратно, к выходу. Вдруг конь остановился и задвигал ушами, нервно храпя и переступая с ноги на ногу. — Тише, тише… — прошептал наездник и потрепал скакуна по гриве.

Из коридора донеслись металлический скрежет и крики двух умирающих. В дверях показалась зловещая фигура. — Не вступать в бой! — проорал Безымянный стражникам. А у короля тихо спросил: — Вы готовы к безумию?

— Давай!

Без видимых понуканий непарнокопытное развернулось на сто восемьдесят градусов, перемахнуло через стол переговоров и на полном ходу понеслось прямо на огромный витраж в конце зала. За несколько секунд до столкновения Безымянный совершил движение рукой и произнес что-то одними лишь губами. Цветное стекло пошло глубокими трещинами и со звоном посыпалось. Конь без колебаний сиганул на улицу с трехметровой высоты. За спиной еще падали и разбивались осколки, когда бесстрашная лошадка галопировала куда-то налево, в сторону сада: ворота крепости были закрыты, покинуть её стало очень проблематично.

— Что это было?!

— Лошадь разбила витраж! Извините!

— К Кувьену витраж, почему мы бежим?!

— Ваш недоброжелатель перешел к крайним мерам! По нашим следам идет наемник!

— Моя стража легко с ним справится! — впереди, неподалеку от колодца, показался Хунтерд верхом на отличном жеребце в окружении борзых: он как раз вернулся из леса. Охотник пристроился рядом.

— Эй, эй, в чем дело, где пожар?

— Пошел прочь! — прорычал Безымянный и ударил коня друга. Животное встало на дыбы и сбросило всадника. — Потом спасибо скажешь! — крикнул Безымянный через плечо. Затем продолжил разговор с королем: — Эффер Монтек — это псих! Прекрасно обученный, Кувьен его побери, псих! — Безымянный резко свернул с тропинки и поломился через кусты и клумбы. — Он легко уйдет от охраны, даже время тратить не будет! Мы загоним его в угол, но только когда в безопасности будете вы!

— Могу переждать в казармах!

— Нет! Он найдет вас по запаху!

— По запаху?!

— За глаза его еще зовут Кабаньим Рылом. Больной на голову, серьезно! Если мне все же придется с ним драться, обязательно как-нибудь пошучу про свинью и трюфель напоследок! ⁽¹⁾

— Значит, бежим, поджав хвосты?

— Мы ретируемся, мой король, ретируемся! Это благороднее звучит! — Безымянный погнал клячу еще быстрее и заставил её перемахнуть через невысокий кованый забор.

— А план?

— Библиотека! Оттуда по катакомбам выведу вас из крепости. Придется идти по воде, да и запашок там похуже, чем жарким летом на помойной куче. След потеряется!

— Допустим, удалось. Что дальше?

— Еще не придумал! Я занят вообще-то!

Конь взлетел по ступеням и завернул во второй ход в замок, со стороны сада.

Ездоки остановились в большом круглом зале, называемом танцевальным. В него выходили двери десятка комнат: гардеробные, жилища для прислуги, просто места отдыха гостей, комнаты с каминами и охотничьими трофеями. Оставалось лишь пересечь зал, выйти в главный коридор, свернуть направо и нырнуть на лестницу, ведущую вниз, в библиотеку.

Проблема состояла в том, что главный коридор напрямую сообщался с Тронным залом. Выехав в него, можно было стать легкой, очень легкой мишенью. В проходе никого не было видно, но Безымянный знал точно: это засада.

В зале толпилось много народу: стражники, слуги, просто гости. Но никто не двигался. Кажется, все уже знали, что происходит, и чувствовали себя, словно заложники. Тишину нарушало лишь тяжелое дыхание замученной раненой клячи, которая привыкла к неспешным прогулкам между фермой и городским рынком с полупустыми санями за спиной.

— Послать кого-нибудь проверить, что там? — Хангерд показал на видневшийся впереди главный коридор.

— Нет. У меня еще один козырь в рукаве.

Под козырем Безымянный подразумевал «отредактированный» план дворца. На нем комнаты, окружающие танцевальный зал и идущие по стенам главного коридора, были обозначены «слепыми», то есть выход из зала подразумевался один. На самом же деле помещения сообщались между собой. И одна из таких проходных комнат по счастливому стечению обстоятельств оказалась прямо напротив заветной лестницы.

— Давай, дружок, немного осталось, — легонько, почти ласково Безымянный похлопал скакуна по плечу. И конь пошел. Забыв о боли и усталости. Пошел, набирая скорость, куда показал всадник, не пользующийся ни шпорами, ни поводом, ни кнутом, — в открытую комнату.

Дальше последовал настоящий лабиринт: прямо, налево, налево, направо и снова прямо.

Лошадь с наскока вышибла последнюю дверь и влетела в коридор. Краем глаза можно было заметить Эффера, притаившегося в коридоре. Такого поворота событий наемник явно не ожидал.

Темная лестница вниз, знакомый коридор, тяжелая дверь и вот она! Закрытая библиотека! Всеми покинутое, злачное место. Тут было темно и пыльно. Свет пробивался лишь через крошечные окошки под самым потолком (впрочем, глаза быстро привыкли к полумраку). Четырехметровые стеллажи с книгами будто специально были составлены так, чтобы дезориентировать, заставить плутать посетителей.

Спешились. Коня прогнали подальше от выхода. Кожаные сапоги с мягкими подметками позволяли Безымянному двигаться бесшумно. А вот обувь короля пришлось бросить. Дальше оба шли быстро и неслышно, словно тени.

Не прошло и десяти секунд, как тихо скрипнула дверь, тревожно заржала лошадь. Хангерд и его проводник в этом помещении больше не были одни.

Только крысиный писк и размеренное капанье воды нарушали гнетущую тишину. Мучил холод: у одного беглеца не было сапог, у другого — теплой одежды. Зловещие очертания старых стеллажей наводили страх: казалось, с каждой полки за путниками следили чьи-то глаза, а за каждым поворотом их поджидал проклятый наемник или кто похуже.

Прошли «читальный зал» — сравнительно просторную площадку, на которой кругом стояли лишь несколько тяжелых деревянных столов и скамеек.

Безымянный уверенно петлял по знакомому с юности лабиринту. Многие полки действительно оказались опустошенными: видно, вор был здесь частым гостем.

Монтека же эта обстановка вводила в замешательство. Туговатый на слух, он совсем не слышал ни легких шагов, ни шороха одежды неподалеку. Его не радовали и следы на каменном полу. Они постоянно расходились, пыль оказалась добросовестно утоптанной. Как это понимать? Очень просто. Безымянный к правилам и запретам относился, как голубь — к статуям. Регулярно забегал сюда в поисках развлекательной литературы. Да как забегал! Подолгу топтался, делая выбор.

На каждом повороте наемник, посыпая Безымянного трехэтажными проклятьями и непотребными словами, замедлял ход и принюхивался, чтобы уловить мускусный аромат соколиных перьев и запах короля. Наконец ему это надоело…

До заветного хода в катакомбы оставалось совсем немного, когда убегающие услышали где-то позади странные звуки: жалобный скрип полок, упавшая книга, легкий прыжок.

— Он пошел поверху! Быстрее! — оба беглеца перешли на бег.

Поскрипывание стеллажей приближалось.

Начался затопленный отдел ботаники, о котором Безымянный говорил еще три месяца назад. Лужа становилась все глубже; холодная вода, от которой ломило кости, поднималась выше щиколотки. ⁽²⁾

Вдруг Безымянный схватил короля за руку. У последнего начались быстро мелькающие видения: вода, коридор, крысы, вонь, мертвецы, ряд поворотов, лаз вверх, дневной свет… И еще одна серия образов: пыльный чердак с рисунками, куча сена, снимающаяся половица, шелест бумаги и что-то размытое, неопределенное, но представляющее какую-то важность, большой интерес.

— Что это было?!

— Воспоминания о том, как выбраться!

— Да кто ты такой?!

— Это уже не важно! Скиньте лишнюю одежду и корону! Сейчас будет затопленная щель в полу, придется проплыть метров пять! Дальше разберетесь!

— Говоришь так, будто не собираешься уходить!

— Найдите магов и заручитесь их защитой! Глубокий вдох! — впереди показался тупик. Не успел Хангерд ничего ответить, как Безымянный бесцеремонно толкнул его вперед и вниз, в черную воду. Короля поглотила глубина. Он нащупал развороченную стену, о которой был предупрежден, и нырнул в проход.

Безымянный навел руки на стеллаж, стоящий справа от предполагаемой лазейки, и прошептал: «Дарутха!» Пальцами он будто схватил воздух и потянул его вниз. Полка с жалобным стоном медленно накренилась и, роняя старые рукописи в темную воду, повалилась. Раздался громкий всплеск, по воде прокатились крупные волны.

Если оценивать ситуацию объективно, то гонка закончилась, и закончилась большим успехом. Король выберется, вернется в замок, когда наемник будет обезврежен, найдет дневник и — хочется верить — сделает правильные выводы. Смены власти не произойдет. Хэппи энд.

На приличном расстоянии позади кто-то спрыгнул в воду. Послышался надменный голос:

— Так-так-так! Я-то думал, ты заработал славу благодаря мастерству. Настоящему таланту… Ан нет, просто кого-то из родителей вовремя не отправили на костер! Надеюсь, блюстители порядка исправили сие досадное упущение.

— Мне сейчас надо рассвирепеть и броситься на тебя с кулаками? — Безымянный повернулся лицом к врагу и посмотрел в его острые глаза с холодным спокойствием, свойственным людям, которым терять уже нечего. — Мышеловка захлопнулась, Эффер. Твоя карта испорчена, бежать не надейся. Со всем гарнизоном не справишься. А на заказчика твоего недвусмысленно укажут мои записи. Вы оба в пролете. Мое дело сделано.

— Тоже мне препятствие, пара гнилых досок. А каракули твои разбирать будет некому. Найду королька на том конце тоннеля, как с одним южанином покончу, — выхватил из-за спины два одноручных меча и медленно, но неотвратимо двинулся на Безымянного. — Зря ты встал у меня на пути. Тридцать.

— Догонялки, значит? Лови, если знаешь, кого! Адвэртэми! — Безымянный развел руками и криво улыбнулся. Позади него материализовались четыре его точные копии. Сам маг почувствовал головокружение.

Один из «Безымянных» быстро вскарабкался по полкам, остальные четверо скрылись в проеме, образовавшемся на месте поваленного элемента интерьера. Наемник выругался и полез наверх, собираясь преследовать тех четырех, которые уже успели разбежаться врассыпную. Двое из них не оставляли следов на воде — однозначно миражи, созданные очень слабым магом, сил которого надолго не хватит. Остались еще двое (того, что удрал поверху, Монтек даже не брал в расчет). Убийца выбрал цель, доверившись интуиции.

«Как?! Как он меня нашел с первого раза?!» — недоумевал Безымянный. Преследователь двигался слишком быстро, уже настигал. Спасаться бегством было бессмысленно. «У меня есть тупая идея. Очень тупая идея». Вор на бегу перестал двигать одной рукой и неестественно повернул голову; едва вписался в ближайший поворот. Эффер сплюнул и побежал в другую сторону. «Он что, серьезно поверил, что я — заглючивший мираж? Восхитительная по тупости идея. Теперь нужно бежать к страже. Вместе шансов отбиться больше. Только удрать бы отсюда как-нибудь…»

Вдруг Безымянный почувствовал, что фантом, которого он контролировал тщательнее других, уничтожен. Через полминуты пропал и тот, что отделился от группы в самом начале.

Уже подбегая к читальному залу, Безымянный вновь услышал приближающийся скрип. Выскочив на импровизированную арену, вопреки собственному ожиданию вор не попытался вновь ускользнуть, а выхватил меч, больше похожий на длинный искривленный кинжал, и резко развернулся.

Скрестились клинки.

Быстрое мелькание силуэтов, серия уворотов и молниеносно отбитых ударов, звон металла, ударяющегося о металл.

Леворукость давала Безымянному некоторое преимущество: его противник вынужден был отзеркаливать каждый свой прием. Да и «уроки» фехтования от не вполне честных уличных «учителей» давали результат.

Безымянный, уже успевший получить с десяток мелких порезов, сгенерировал вспышку, чтобы ослепить противника хоть на долю секунды. Извернулся. Ударил пяткой по колену. Вовремя отскочил прочь.

— Как же я ненавижу вас, грязных магов! — чуть отшатнувшись, Эффер твердо встал на обе ноги. Казалось, на перебитую кость он даже не обратил внимания.

— Побереги нервы, смени профессию! Тебя уже заждались трюфелеискатели! — Безымянный похрюкал, как сытый хряк, и хрипловато рассмеялся. В темноте блеснули оскаленные зубы противника. — Прости, старина. Я еще лет пятнадцать назад что-то вроде этого сказануть хотел, да наглости тогда не хватило.

— Выскочка, надо было тебя сразу прикончить…

Ничего не ответив, Безымянный первым ринулся в атаку. Теперь в нем не было страха: он больше не желал ни бежать, ни прятаться. Его движения стали легкими и уверенными, он чаще контратаковал и переходил в нападение, даже теснил врага. Это был бой, его бой. Не на жизнь, на смерть.

Больше магией Безымянный не пользовался: волшебник из него был, прямо скажем, так себе. А вот природа его иллюзий — Тьма — требовала подпитки энергией. Брать её извне дилетант не был способен. А если использовать собственную силу… последствия могли оказаться весьма неприятными.

Со стороны выхода из зала послышался тихий перестук когтей, но сражающиеся были слишком увлечены, чтобы обратить на это внимание. Стремительные взмахи клинков, прыжки через столы, подлости с каждой из сторон не оставляли времени думать.

Первым осекся Безымянный: он пропустил крепкий удар кулаком в скулу. Воспользовавшись моментом, убийца повалил его на стол и занес вооруженную руку, чтобы добить лежащего противника точным ударом в сердце.

В последний момент случилось непредвиденное: Монтек уже опускал клинок, когда в его запястье с наскока вцепилась борзая; сталь всего лишь пригвоздила к столу правое предплечье Безымянного. Раздался резкий крик боли, звон выпавшего из руки меча.

Набежали еще собаки. Они рычали, бросались на наемника, скулили, хрипели, падали одна за другой. Но не отступали.

Раненый отчаянно пытался высвободить правую руку, но клинок будто кувалдой был вбит в столешницу, а левая ладонь, липкая и скользкая от крови, не могла крепко ухватиться за рукоять. Каждое движение причиняло Безымянному сильную боль. Ничего не выходило.

Из ниоткуда вылетел Хунтерд и ястребом набросился на Монтека. Оставшиеся на ногах псы помогали хозяину. Неподалеку слышался топот — спешила подмога.

Радость, однако, грозила стать преждевременной: охотник заметно уступал в искусстве фехтования своему оппоненту. Уже получил укол в бедро, уже отступал... Кричать ему, чтобы убирался? Поздно. Оставалось лишь помочь единственным доступным способом. Безымянный собрал оставшиеся силы и громко крикнул:

— Фуджо!

С ближайшей к сражающимся полки в наемника полетели свитки, рукописи, книги; в воздухе зашелестели листы бумаги. Лязг мечей и собачье рычание исказились, зазвучали, словно эхо. Подкосились ноги. В глазах встал туман. Безымянный обессиленно сполз на пол. Что происходило дальше, он уже попросту не понимал.

1) свиньи обладают отличным обонянием и умеют искать ценные грибы — трюфели. Ну мало ли кто не понял?

Вернуться к тексту

2) замок Вэйвкраг, как и одноименный город, находится над уровнем моря. Но старая магия поднимает воду даже на такую высоту и не дает ей замерзнуть. Так что в замке даже в самый лютый мороз можно начерпать хорошей водички из неглубокого колодца.

Вернуться к тексту