Mononoke (драбблы) (джен)

Мия скорчилась в углу, закрыв голову руками. Она не хотела глядеть вокруг. Не хотела-не хотела-не хотела! Вокруг было страшно. Мия знала это. Но ей все-таки пришлось открыть глаза. Потому что к ней кто-то шел.

Он остановился между двух растерзанных тел. Мия знала, что это — «тела». Мия видела мертвых зверей, и знала, что люди тоже умирают. И вот эти перегрызенные шеи, вот эти белеющие позвоночники — какое звонкое слово! — это только у мертвецов. У живых зверей и людей так не бывает.

Он остановился и наклонил голову на бок. Широкие рукава были забрызганы кровью. Смешные белые носочки были забрызганы кровью. Он весь был забрызган кровью. И откуда её столько? Ведь всего пара луж на полу. Наверное, он наткнулся на свежее тело, то, которое еще корчилось и шевелилось. Плевалось кровью. А потом стало совсем-совсем телом. Умерло.

— Ты боишься меня? Почему?

У него был тихий спокойный голос. И глядел он спокойно. Но глаза — в крови! У него даже глаза были в крови! И по щекам кровь текла! И зубы, у него были длинные зубы!

Мия всхлипнула. Ей было страшно.

— Потому что ты в крови! Ты, ты... Ты вампир!

А он присел на корточки, протянул руки, поднимая её. Мия не сопротивлялась. Она знала, что если выпустить из живого кровь — оно станет телом. Мертвым нестрашным телом.

Она видела, как лезвие ножа мягко касается шей зверей. Видела, как бьет оттуда тугая алая струя, видела, как звери умирают. И люди — люди точно так же. Просто у нее нет ножа. Зато у нее есть зубы!

Он так смешно всхлипнул, когда она вгрызлась в светлую-светлую кожу, отфыркиваясь от длинных волос. Как запрокинул голову, закусил губу... По ней потекла красная капля. И шея у него была тонкая-тонкая, и Мия вгрызалась в нее, стремясь добраться до важного, выпустить кровь, вязла зубами и все кусала, кусала...

Закушенные губы шевельнулись.

— Форма — вампир.

И Мия раскололась. Мие перестало быть страшно.