В твоих самых диких фантазиях (гет)

Жон присутствовал во время разговора Айронвуда и Озпина. Ну, или Освальда, но называть его так в собственных мыслях он всё равно не собирался. Сам разговор касался Тривии и необходимых Роману Торчвику "доказательств". Если точнее, то того, стоило ли вообще на всё это тратить свое время.

Жон хотел бы сказать, что стоило, но прекрасно понимал, насколько много различных деталей в общей картине не знал или упускал. Да и какого-либо способа связаться с Тривией у него не имелось. К тому же Айронвуд справедливо усомнился в искренности Романа, который вполне мог направить их по ложному пути, лишив шанса попробовать какие-нибудь другие варианты.

В итоге они сошлись на том, что никаких других вариантов, собственно, и не наблюдалось, а Жон сделал именно то, о чем его просили. И пусть Айронвуд настойчиво предлагал усыпить Романа, чтобы вытянуть из него побольше информации во время неосознанного сновидения, вряд ли эта самая информация оказалась бы им хоть сколько-нибудь полезной.

Кошмары далеко не всегда имели разумное и логичное объяснение с точки зрения реального мира. Скорее всего, Жон просто попал бы в сон, где Роман пережил бы какой-либо травматический момент из своего прошлого, а вот вероятность подслушать обсуждение между ним и Синдер неких "злобных планов" была исчезающе мала.

Вскоре Озпин отвез Жона обратно в Бикон и отпустил с напутствием держать глаза и уши открытыми (особенно во сне) на случай появления мисс Ваниль. Как именно с ней попытаются связаться, он не уточнил, но упомянул некий сигнал преступникам, с которыми власти желали поговорить "на условиях перемирия".

Сообщение в выпуске новостей о "миленьком щеночке" по кличке Нео, найденном в Биконе и дожидающемся, когда владелица — мисс Ваниль — его заберет, оказалось совсем не тем, что представлял себе Жон, и о том, с каким выражением лица это будет смотреть Тривия, оставалось только догадываться.

Но честно говоря, никаких идей получше у него всё равно не имелось.

Очередной тяжелый день подошел к концу, но Тривия пока не объявилась. Впрочем, Жон понимал, что ей потребуется некоторое время на то, чтобы добраться до Бикона, а потому ожидал ее визита глубокой ночью.

В конце концов, она знала, где конкретно его следовало искать...

* * *

Жон моргнул, отходя от привычного шока из-за "резкого пробуждения" в чьем-то сне, и осмотрелся по сторонам.

Это была довольно уютная квартирка, причем гораздо меньше по размеру, чем дом Вельвет, не говоря уже об особняках Тривии и Кардина. Спальня явно принадлежала женщине, пусть обстановка и выглядела крайне минималистично: практически только кровать и немного одежды.

Уют создавали распечатанные и развешенные на стене сотни фотографий, причем все они оказались размытыми настолько, что ничего не удавалось разобрать. Все, кроме одной, на которой были запечатлены двадцатилетняя девушка и сидевший у нее на коленях мальчик лет на пять помладше. Первая обнимала второго, положив подбородок ему на макушку, и оба они улыбались, глядя в объектив.

— Я не хочу, чтобы ты уходила!

Жон повернул голову к двери.

За ней кто-то находился. Как минимум двое, если учесть, что мужской голос должен был хоть к кому-нибудь обращаться. Вероятно, мальчик и девушка со снимка на стене. Скорее всего, брат и сестра, поскольку примерно так и выглядела их с Сафрон фотография. Жону в свое время пришлось сделать целых семь похожих снимков — как раз по числу сестер.

— Ты знаешь, что я должна пойти, — ответила девушка. — Скоро мое обучение закончится, и стипендию я получать перестану. Возможность поработать непосредственно на Озпина — большая удача.

"Озпин?.."

Итак, они сейчас находились в Вейле, а девушка училась в Биконе. Впрочем, вряд ли Жон сумел бы дотянуться до какого-нибудь другого континента. В конце концов, засыпал-то он именно в Биконе. Вероятно, сон принадлежал одной из студенток, что скучала по оставшемуся дома брату.

"Но что она имеет в виду, говоря о работе на Озпина? Собирается стать преподавательницей?"

Это казалось логичным лишь до того, как Озпин ушел в отставку, а в Биконе появился Освальд.

— Я ему не доверяю, сестра!

— Ха! Ты никому не доверяешь. Даже члены моей команды не вызывали у тебя ни малейшего доверия, когда ты с ними познакомился.

— Они не выглядели достаточно сильными, чтобы тебя защитить.

— Вот же мелкий критик, — рассмеялась девушка. — Никто из нас не выглядел "достаточно сильным" на первом курсе. Но сейчас-то всё изменилось.

— Тогда почему ты не можешь взять их с собой? Зачем тебе отправляться туда в одиночку?

— Потому что это секретное задание от Озпина — проверка моих способностей. У членов команды имеются свои планы на жизнь после выпуска, но я не собираюсь бродить по миру вместе с ними, если для этого мне придется оставить здесь моего миленького братика.

— Сестра... — всхлипнул мальчик.

— Ну вот, опять слезы? Не боишься, что девочки будут считать тебя плаксой?

— Я не плакса... — вновь шмыгнув носом, пробормотал мальчик.

— Разумеется, ты не плакса.

Дверь распахнулась быстрее, чем Жон успел отреагировать, и в итоге он оказался лицом к лицу с красивой девушкой с загорелой кожей, зелеными глазами и темными волосами.

Она удивленно моргнула, уставившись на него, прежде чем ее подсознание отыскало подходящее объяснение присутствию здесь постороннего человека:

— О, ты, должно быть, и есть та нянька, которую я нанимала.

— Ага... — кивнул Жон. — Конечно...

— Не нужна мне никакая нянька! — возмутился из-за ее спины мальчик.

Назвать его "мелким" язык не поворачивался. Он, несмотря на то, что явно был на несколько лет младше Жона, уже ничуть не уступал в росте и в будущем грозил стать лишь еще выше.

— Знаю, что тебе не нужна нянька, но закон обязывает меня оставить тут человека, который за тобой приглядит. И ты это тоже знаешь. Давай не будем давать органам опеки дополнительные аргументы для того, чтобы нас разлучить. Их и так оказалось очень сложно убедить не искать тебе новых родителей.

Мальчик явно решил не спорить с сестрой и отчаянно закивал.

— Итак, тебя зовут...

— Жон, — подсказал он ей.

— Да, правильно! Жон! Спасибо, что пришел заранее. Это не займет много времени. Мне нужно, чтобы ты присмотрел за моим братом до завтрашнего полудня. Я оставила деньги на пиццу. К тому же завтра выходной, так что Хазел может рано не встать и сегодня лечь спать попозже. Только на шею себе садиться ему не позволяй!

— Гретхен! — простонал этот самый Хазел.

К слову, он был заметно выше своей сестры.

— Не думаю, что у нас возникнут какие-либо проблемы, — заверил ее Жон. — Я слышал, что ты работаешь на Озпина...

— Не могу обсуждать эту тему, — смущенно улыбнулась Гретхен. — Всё очень секретно, извини. В общем, скоро вернусь, и мы с тобой пойдем в парк, Хазел, как я и обещала. Веди себя хорошо, слушайся Жона и не забудь чистить зубы как минимум три минуты!

— Да знаю я, — проворчал Хазел. — Пожалуйста, береги себя и не рискуй понапрасну.

— Как я могу рисковать, если дома меня ждет миленький маленький братик?

— Между прочим, я уже выше тебя.

Гретхен ухватила Хазела за ухо и заставила нагнуться так, что его голова оказалась на уровне ее груди.

— Да ну? — ухмыльнулась она. — А по-моему, всё еще ниже.

— Так нечестно! Ай! Сестра!

— Да-да, — рассмеялась Гретхен, после чего поцеловала Хазела в щеку и добавила: — Скоро вернусь. Люблю тебя!

— Я тоже тебя люблю.

А потом, к немалому удивлению Жона, она покинула квартирку, и мир вокруг вовсе не начал тускнеть и выцветать. Это означало, что хозяином сна был как раз Хазел, а данные события произошли несколько лет назад. Скорее всего, он последовал примеру сестры и сейчас учился в Биконе.

Если учесть, что тогда Озпин всё еще работал директором, то картинка отлично складывалась.

— Итак, — произнес Жон, внимательно посмотрев на Хазела. — Похоже, мы остались вдвоем. Чем хочешь заняться?

Тот еще несколько секунд продолжал глядеть вслед Гретхен, а затем тяжело вздохнул и повернулся к Жону.

— Можно поиграть в какие-нибудь настольные игры, — ответил он. — Сестра много работает, чтобы мы позволили себе здесь жить, и денег на что-либо еще вроде телевизора у нас нет.

— Ага, — пробормотал Жон. — У тебя очень хорошая сестра.

— Лучшая в мире, — улыбнулся Хазел. — Когда родители умерли, нас хотели разлучить, но она не позволила. Все считали, что у нее не выйдет присматривать за мной, но сестра смогла совмещать две подработки по выходным и учебу в Биконе.

— Действительно замечательная.

— Еще какая! Она учится лучше всех на своем курсе! Любой, кто с ней знаком, знает, что никто не трудится настолько усердно, как моя сестра!

Жон был вынужден с этим согласиться, поскольку просто не мог себе представить, как сам бы на месте Гретхен совмещал учебу с содержанием брата. Бикон обеспечивал им еду и жилье, но никаких детей в школе не наблюдалось. Получалось, что следовало снимать квартиру в Вейле, а это было весьма недешевое удовольствие, пусть даже пара крохотных спален и небольшая кухня-гостиная совсем не наводили на мысли о самой роскошной недвижимости в городе.

— Давай играть, — сказал Жон. — Только тебе придется объяснить мне правила.

— Хм!

* * *

"Играли" они довольно долго даже по меркам снов, причем правила игры и различные ходы Хазел помнил весьма отчетливо. Детализация любых случайно выбранных карт поражала воображения, совершенно не собираясь тускнеть и выцветать под гнетом прошедшего времени.

Где-то в середине партии Жон "заказал" пиццу. В том смысле, что отошел, представил себе коробку с ней и принес Хазелу. Пожалуй, это было наименее опасным вариантом применения его Проявления из всех возможных, и грозил он лишь пробуждением с полным желудком.

И во сне, и, вероятно, в реальном мире было довольно поздно, когда раздался стук в дверь. Хазел оторвался от игры и посмотрел туда. Жон последовал его примеру, отметив, как в щель между дверью и порогом начал проникать черный дымок, намекая на что-то из разряда кошмаров.

Хазел вскочил на ноги и бросился было туда, но Жон заставил его опуститься обратно на свое место.

— Что? Это может быть сестра!

— Она стала бы стучать в дверь, а не отперла бы ее своим ключом? — хмыкнул Жон. — Я сам открою, раз уж отвечаю за тебя.

В конце концов, опытом взаимодействия с кошмарами он Хазела серьезно превосходил и о том, что всё вокруг не было настоящим, знал абсолютно точно.

На всякий случай проверив защиту ауры, Жон осторожно приблизился к двери, готовясь столкнуться с каким-нибудь монстром.

Вместо монстра за порогом его ожидал Озпин...

Старый Озпин в зеленом костюме — тот самый, что был до появления Освальда.

— Могу я войти? — спросил этот Озпин.

Жон автоматически сделал шаг назад, пропуская его внутрь.

— Мистер Рейнхарт. Я — Озпин, директор Академии Бикон. Боюсь, что у меня для вас плохие новости. Ваша сестра, Гретхен Рейнхарт, погибла, исполняя свой долг. Мои соболезнования.

Жон удивленно уставился на Озпина, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как отреагировал Хазел. Он и вовсе рухнул на колени, явно не в силах полностью осознать сказанное. Впрочем, существенную роль здесь сыграло и то, как Озпин преподнес свою новость.

Просто невероятно черство и равнодушно...

"Всё это действительно происходило в реальности?.."

Если сейчас Жон видел перед собой воспоминание Хазела, то нечто подобное и вправду случилось. Но, возможно, кошмар серьезно сместил акценты, заставляя слова Озпина звучать так, будто ему было наплевать на собственную студентку? В конце концов, мисс Гудвитч в очень похожей ситуации вела себя совершенно иначе, да и профессор Порт весьма близко к сердцу воспринял гибель своих подопечных.

Вполне реальную гибель.

Члены команды JNPR с этой жестокой реальностью до сих пор ни разу не сталкивались, но они были все-таки первокурсниками, и от самого страшного их старались оберегать.

— ЛОЖЬ! — крикнул Хазел. — Ты лжешь!

— Ваша сестра погибла во время нападения монстров за пределами Вейла. Боюсь, ее тело слишком сильно пострадало, и она была захоронена на месте в соответствии с принятыми правилами. Кое-какие ее личные вещи будут доставлены в ближайшие дни.

— ЛОЖЬ! — повторил Хазел. — Это было секретное задание, на которое ее отправил именно ты!

Озпин нахмурился.

— Боюсь, что я не понимаю, о чем идет речь.

— Сестра сказала, что ты дал ей особое задание! Какого-то рода тест!

— Это была обычная тренировка.

— Тогда почему с ней не пошли другие члены команды? — уточнил Хазел.

— Они... оказались заняты.

Озпин и в самом деле лгал. Даже Жон это видел. Возможно, конечно, ему не хотелось вываливать на Хазела особенно неприятные подробности, но подобные недомолвки явно не шли тому на пользу.

— Еще раз приношу свои соболезнования, — повторил Озпин.

— Куда ты ее отправил? — спросил Хазел. — Чем заставил заниматься?!

— Как я уже сказал, мистер Рейнхарт, это была самая обычная тренировка.

— ГОВОРИ!

— Я уже сказал всё, что мог, — покачал головой Озпин, после чего повернулся к двери и на ходу добавил: — Прошу прощения за то, что принес плохие новости. Спокойной ночи.

Хазел бросился вслед за ним, но врезался в закрытую дверь и вновь упал на колени. Крики и удары кулаками по стене вызвали лишь злобные вопли соседей с "просьбой" заткнуться и дать им поспать. Хазела это не остановило, но вскоре он и сам прекратил молотить стену, окончательно разрыдавшись.

— Эй... — прошептал Жон, опустившись рядом с ним и просто не зная, что в такой ситуации следовало говорить или делать. — Хазел...

— Ее больше нет! Она сказала, что вернется, но ее больше нет! — всхлипнул Хазел. — И в этом виноват именно он! Озпин! Он солгал! Отправил ее без команды. Сестра... В отличие от него, она не стала бы мне лгать! Он заставил ее что-то сделать... Что-то очень и очень опасное!

Жону хотелось возразить. Сказать, что люди иногда умирали — особенно Охотники и Охотницы. Кошмар профессора Порта дал понять, насколько быстро это происходило с теми, кто не был готов к реальности. Но тогда возникал другой вопрос: зачем потребовалось отправлять на задание всего одну Охотницу? Нет, даже не Охотницу — студентку.

И пусть Жон точно знал, что Озпин ни в коем случае не желал ей смерти, Хазела это вряд ли бы утешило.

Мир исказился. Уютная обстановка сменилась горами мусора, оставшегося от еды, и перевернутой мебелью. Похоже, Хазел некоторое время буйствовал, вымещая свое горе на окружающих предметах. Впрочем, на его лице тоже были заметны кое-какие изменения: подросший пушок на подбородке и темные мешки под глазами.

На пороге стоял офицер полиции.

— Я уже сказал, что мы не можем провести расследование в отношении директора Бикона, — произнес офицер. — Пусть я тебе и сочувствую, но такое иногда случается. Твоя сестра знала о рисках, когда поступала в Бикон.

— Но он отправил ее одну и без поддержки, — хрипло возразил Хазел. — Это как минимум пренебрежительное отношение к своим должностным обязанностям.

— Документы утверждают, что твоя сестра отправилась туда по собственной инициативе. В показаниях директора Бикона нет никаких признаков того, что он вообще посылал куда-либо Гретхен Рейнхарт, не говоря уже о приказе идти без команды.

— В его показаниях... — горько рассмеялся Хазел. — Разумеется, он ничего не станет говорить о чем-то подобном. И теперь есть лишь мое слово против его, да? А директор Бикона — очень важный человек. Куда важнее, чем какой-то там бесполезный сирота.

Офицер смущенно отвел взгляд в сторону.

— Это не так, сынок... — пробормотал он.

Но это было именно так.

Даже Жон видел, что офицер сейчас солгал Хазелу.

— Я бы посоветовал тебе оставить в покое прошлое и сосредоточиться на будущем. Веришь ли ты, что он лжет, или нет, к делу твое мнение не пришьешь. Директор Бикона имеет отличную репутацию и множество заслуг перед Вейлом, так что потребуется нечто большее, чем слова твоей сестры, сказанные тебе наедине. Извини, но ничем помочь не могу.

Хазел сердито захлопнул дверь у него перед лицом и отошел на несколько шагов, но громкий стук тут же вернул его обратно.

Следующим гостем оказался толстый мужчина, который явно чувствовал себя весьма некомфортно.

— Эй... Рейнхарт, — нервно сглотнув, произнес мужчина. — Слушай, мне нелегко это говорить, но... ты уже на неделю просрочил оплату.

— Моя сестра совсем недавно погибла... — хрипло ответил ему Хазел.

— Знаю и сочувствую, — кивнул мужчина. — Потому-то и пришел сейчас, а не неделю назад.

— Неделю?.. — без какого-либо веселья в голосе рассмеялся Хазел. — Столько стоит жизнь последнего дорогого мне человека? Целую неделю? Ты невероятно щедр.

— Слушай, будь моя воля, ты бы и дальше здесь жил. Но я всего лишь управляющий, который ничем не владеет, правила не устанавливает и просто выполняет то, что говорит ему хозяин. А для хозяина мы все — только циферки, и конкретно твои ему не нравятся, — вздохнул мужчина, протягивая Хазелу красно-белый конверт. — Так что даю еще одну неделю на то, чтобы оплатить этот месяц и следующий, иначе я буду вынужден тебя выселить.

Хазел уставился на конверт.

— Мне некуда идти, — пробормотал он.

— Повторяю, парень: я бы тебя никуда и не выгонял, но... это не моя собственность. Я ей только управляю, а распоряжения приходят сверху, — вздохнул мужчина, выйдя из квартирки, чтобы не продолжать неприятный разговор. — Извини.

Дверь вновь закрылась.

Хазел молча отправился в комнату Гретхен, лег на ее кровать, снял со стены одну из фотографий и прижал к груди. Когда по его щекам потекли слезы, у Жона тоже возникло желание куда-нибудь сбежать, чтобы всего этого не видеть.

На тихий стук в дверь Хазел никак не отреагировал, слишком сильно погрузившись в собственное горе. Жон воспользовался этим и поспешил покинуть комнату, успев заметить, как в щель просунули письмо.

Движимый любопытством, он подобрал и открыл конверт.

Да, лезть не в свое дело было не очень хорошо, но письмо наверняка имело немалое значение, если Хазел его запомнил.

Внутри конверта нашлось несколько листов, включая, собственно, письмо:

Мистер Рейнхарт!

Вы не один считаете, что директор Озпин превысил свои полномочия.

Думаю, вас заинтересует кое-какая информация, добытая из его компьютера незадолго до визита полиции. Нет, сам компьютер полицию не заинтересовал. Они взяли показания у директора и тут же закрыли дело, поверив ему на слово. Тем не менее почитать ее вам наверняка будет очень любопытно.

С искренним уважением,

Ваш друг

Жон отложил письмо в сторону и принялся листать документы — распечатки электронных писем, если точнее. Большинство из них касалось изменений в расписании и учебном плане, а также других школьных дел, но вскоре взгляд наткнулся на одно, озаглавленное "Потеря". Принадлежало оно, как ни странно, Кроу.

Кому: Озпин

От кого: Кроу Брэнвен

Тема: Потеря

Плохие новости, Оз. Я встретился с твоим новым потенциальным агентом, но монстры успели добраться до нее первыми. Судя по следам, там был минимум десяток тварей. К счастью, доказательства достать она смогла, так что их я принесу.

Не уверен, случайность это или спланированная атака, но ей не повезло. А жаль. Кандидатом она была многообещающим.

С наилучшими пожеланиями,

Кроу

Чуть ниже следовал ответ Озпина:

Кому: Кроу Брэнвен

От кого: Озпин

Тема: RE: Потеря

Действительно плохие новости. Я возлагал на мисс Рейнхарт немало надежд, поскольку она была выдающейся Охотницей и не боялась тяжелого труда. По крайней мере, нужную информацию ей добыть удалось еще до нападения, а затем и сохранить в целости.

Учитывая важность операции, я попрошу тебя похоронить или сжечь тело. Официально мисс Рейнхарт будет считаться погибшей во время тренировочного задания. Мы не можем позволить, чтобы враги заподозрили наше вмешательство. Я внесу в систему доклад о появлении на территории монстров, чтобы обосновать ее присутствие там.

Пожалуйста, позаботься о том, чтобы никаких реальных монстров в живых не осталось, и спасибо, что откликнулся на мою просьбу. Похоже, нам придется вновь поискать среди студентов тех, кто может присоединиться к нашему делу. Знаю, насколько неприятно всё это напоминает историю Саммер, но могу лишь принести свои извинения. Враг слишком силен, чтобы не пытаться вербовать многообещающих Охотниц вроде нее.

С искренним уважением,

Озпин

Директор Академии Бикон

Подпись в конце явно проставлялась автоматически, потому что присутствовала в каждом его письме.

Жон продолжил листать документы, обнаружив маршрут Гретхен и точку ее гибели, которые официальным показаниям Озпина совершенно не соответствовали. Впрочем, то, насколько правдивыми были эти показания, он и без того уже прекрасно понимал.

Хазел начал засыпать, из-за чего сон быстро завершился.

Жон моргнул, осознавая, что находился в комнате своей команды, а заодно раздумывая над тем, в чьем сновидении сейчас побывал. Потому что Хазел Рейнхарт после всего с ним произошедшего ни за что бы не стал поступать в Бикон...