На краю бездны (гет)

Грейнджер непонимающе посмотрела на него. Сначала она хотела не отвечать, так как слово за слово и они всё-таки начнут обсуждать тему, которую Гермиона категорически обсуждать не хотела. Но немного подумав, решила высказаться по этому поводу, потому что уже устала всё держать в себе:

— Что это ещё за вопрос? Куда пригласил, там и наговорил. На башне. Название у неё есть — Астрономическая. И правда, не зря она пользуется дурной славой. И надо же, ты додумался меня туда позвать, — Грейнджер долго это держала в себе, но, видимо, сделать вид, что между ними ничего не было, у неё не получится. Хотя, она держалась из последних сил и была почти уверена, что сможет это сделать. Но Поттер сам виноват — зачем ему надо было намекать на то, что им нужно объясниться? Пусть теперь слушает, раз первый начал.

Гарри не совсем мог понять, о чём она ведёт речь, словно они сейчас говорили о совсем разных вещах. Но ведь встреча у них была одна на двоих — общая. И не на Астрономической башне, как она утверждает. Поттер решил кое-что прояснить:

— Гермиона, ты что-то путаешь. Я тебе встречу не назначал на Астрономической башне и кольца тебе никакого не дарил.

— Как-так, не назначал? — Грейнджер сделала удивлённое лицо, подозревая, что Гарри, видимо, решил над ней поиздеваться. Ведь она отчётливо помнила тот самый вечер, и встречались они именно на Астрономической башне. Гермиона напрягла свою память, ошибки никакой быть не могло. Воспоминания её были ясными и чёткими, ни грамма алкоголя она в тот вечер не принимала. Так что игра Поттера ей была сейчас не совсем понятна. Чего он вообще добивается? Хочет её свести с ума?

— Значит, по-твоему, на Астрономической башне мы с тобой не встречались? — она сделала шаг к нему навстречу, чтобы считывать с его лица эмоции, с которыми он будет ей отвечать. Ведь ложь она заметит сразу.

— Всё верно, не встречались, — как есть ответил ей Поттер. Он говорил уверенно, ведь на самом деле так и было.

— И кольцо в память о чувствах ко мне, которые ты собираешься похоронить, ты мне тоже не дарил? — продолжала говорить Грейнджер.

— Что? Кольцо? Да ещё и в память о чувствах? — переспросил Поттер. Ведь не было всего этого. Всё, буквально всё, не просто говорило, а уже кричало о том, что его догадки изначально были верны. Сейчас только осталось всё выяснить до конца.

— А ещё скажи, что ты не говорил мне, насколько ужасной тебе видится наша совместная жизнь. Ведь именно поэтому ты решил даже ничего не начинать. Не ты ли утверждал, что всё закончится твоими изменами, как итог взаимной неудовлетворённости друг другом? — Гермиона как смогла, пересказала его слова, которые её особенно тогда задели.

Поттер так и застыл в недоумении. У него было такое ощущение, что они говорят с ней на разных языках или, максимум, проживают с ней в двух параллельных измерениях. Ведь он не мог припомнить ничего из того, что она ему только что сказала. И Гарри всё больше убеждался, что кто-то сыграл с ними большую и очень нехорошую шутку. Теперь осталось аккуратно на это открыть глаза Грейнджер.

— Да не было ничего из того, что ты сейчас мне рассказала! Ты только не волнуйся, он взял её за запястья. И решил ещё раз всё уточнить. — Ты уверена в том, что только что мне рассказала?

— Да что ты из меня дуру делаешь! — неожиданно вспылила Грейнджер и с силой откинула руки Поттера от себя. Её злость был понятна, ведь Гермиона была уверена, что говорит правду, а вот поведение Поттера для неё было настоящей загадкой. Чего он добивается? — Хочешь сказать, что я сошла с ума и наша встреча и твои слова мне просто приснились? — Грейнджер уже не сдерживала себя, её эмоции били уже через край. — Ну знаешь, я того, что произошло в Рождественскую ночь, от тебя не ожидала, а вот этого тем более! Раз так, значит, нам с тобой действительно не о чем больше говорить. И, пожалуйста, старайся больше не попадаться мне на глаза. Иначе я за себя не ручаюсь! — договорив, Гермиона решила немедленно удалиться. Она не могла больше находиться в обществе Поттера.

— Да погоди ты! Постой! — Гарри не дал ей уйти, успев ухватить её за предплечье. — Давай во всём разберёмся.

— Разберёмся в чём? В причине моего сумасшествия? — поинтересовалась Грейнджер, — Ну уж нет! Я в эти игры больше не играю! Дуру из себя делать не позволю! — она пристально посмотрела ему прямо в глаза и ещё добавила:

— Видимо, с годами ты очень изменился, а я заметила это только сейчас. Как жаль!

— Да с чего ты решила, что я изменился? Я тот же Гарри, которого ты знала раньше. Прекрати нагнетать обстановку ни с чего! Я даже не думал тебя обидеть, — стал объяснять ей Поттер, чтобы быстро исправить положение, иначе Гермиона накрутит себя ещё больше. — Я хочу сказать, что мы не встречались с тобой на Астрономической башне, и кольца я тебе не дарил, и, тем более, не говорил о том, что у нас нет с тобой будущего.

— Ну вот, опять ты за старое! Пусти меня! Я пойду. Я не могу понять, чего ты этим добиваешься? Мне это уже надоело! — Грейнджер попыталась вырваться, но Гарри не дал ей этого сделать, иначе у них не будет больше шанса всё выяснить до конца.

— Пожалуйста, успокойся и выслушай меня. Да, я продолжаю говорить, что не было ничего того, что ты мне только что рассказала. На самом деле я назначил тебе встречу на крыше башни Когтеврана. И подарил тебе не кольцо, а памятный альбом, где собрал все наши общие колдофото, начиная с детских лет и до самого юношества. И это не я решил, что нам с тобой не по пути, а ты предпочла, чтобы мы с тобой остались друзьями.

Гермиона была очень удивлена, услышав подобное от Гарри. Она продолжала считывать с Поттера уровень правдивости его слов, так как в данный момент она была заинтересована в этом, ибо перестала уже верить кому-либо. И, к её большому удивлению, у неё не сложилось впечатление, что он ей сейчас врёт. Подарить альбом с колдофото — это было вполне в духе Гарри, и в это она более охотно могла поверить, чем в похоронное кольцо. Вот только Грейнджер что-то не могла припомнить, чтобы ходила на это свидание и, тем более, дала ему от ворот поворот, так как она бы никогда такое не сделала...

Гермиона уже немного успокоилась и, поразмыслив, решила у него спросить:

— И ты хочешь сказать, что я пришла на встречу к тебе?

— Ну да, пришла, — задумчиво ответил ей Гарри и хотел добавить, что, скорей всего, это была не совсем она. Только не успел, Грейнджер опередила его.

— Но ведь это была не я! Неужели, ты не понимаешь? — чуть не плача, проговорила Гермиона, до неё начал доходить смысл того, что с ними произошло.

— Конечно же, я это УЖЕ понимаю. Как и то, что на встречу к тебе пришёл совсем не я. Ведь я не мог наговорить тебе такой бред. Надеюсь, ты сейчас это тоже понимаешь? — его ладони плавно проскользили вверх, остановившись на её плечах. Гарри больше не удерживал Грейнджер. Она стояла, словно вкопанная, так как у неё в голове не укладывалось, кто с ними мог такое провернуть и, самое главное, зачем?

— Неужели?

— Да. Оборотка, — Гарри словно прочитал мысли Гермионы и закончил фразу вместо неё. — Я сразу почувствовал что-то неладное, но, как назло, ни одного доказательства так и не нашёл. А поговорить с тобой всё не удавалось. Но теперь мне стало абсолютно ясно, что кто-то с помощью Оборотки хотел сделать так, чтобы мы с тобой окончательно расстались.

— Но кто это может быть? — Гермиона подняла на Поттера глаза, полные слёз, тех горестных, которые она до сих пор не выплакала и копила их по сей день.

Гарри провёл рукой по её щеке:

— Не знаю. Но этот кто-то явно имеет на тебя виды. Он не хочет, чтобы ты принадлежала кому-то ещё. Поэтому и понадобился весь это цирк. А ещё я подозреваю, что за все происшествия в замке несёт ответственность именно он. Скорей всего, это одно и то же лицо, — Поттер закончил высказывать свои мысли, а в душе появилась тревога. Получается, что Гермиона теперь в большой опасности. Не исключено, что этот кто-то по-прежнему бродит по Хогвартсу и продолжает делать своё грязное дело, при этом не оставляя следов. А теперь с уверенностью можно было говорить, что преступник действовал не один. Их минимум двое.

— Ну надо же, я сразу не подумала об Оборотке. Передо мной был ты и я обо всём забыла, — стала корить себя Гермиона. — А ведь, действительно, предпосылки были, — стала вспоминать Грейнджер, — Один раз ты... То есть, тот, другой Гарри. Не ты, — улыбнулась она, пояснив свои мысли, — я хочу сказать, что тот Гарри что-то выпил из фляжки, когда неожиданно закашлялся. Скорей всего, это и была очередная доза Оборотки, чтобы затормозить обратное превращение! — просияла Грейнджер, обрадовавшись своим рассуждениям.

— Вот и я тоже сразу не заметил кое-какие странности. Ведь передо мной был твой образ, а я так волновался перед признанием, что на всякие мелочи даже внимания не обращал. Та Гермиона ведь тоже пила из фляжки какую-то мерзопакостную жидкость. Но у неё оправдание было получше. Она сослалась на то, что это лекарство, которое ей дала Помфри. Вон и ты, оказывается, носишь лекарство с собой в фляжке, и к тому же как две капли воды похожей на ту, что я уже видел. То есть, здесь не подкопаешься, — Гарри задумался, а потом с горечью в голосе произнёс:

— И ведь, самое главное, Безголовый Ник меня об этом предупреждал. Он говорил, что кое-кто вёл разговор об Оборотке. Но все мои попытки найти, кто же это мог быть и с какой целью упоминалось это зелье в разговоре, увы, не увенчались успехом. Да, из-за всех этих переживаний и волнений я, наверное, потерял бдительность. И в этом мне, как аврору, большой минус. Прости, Гермиона, что я сразу не разгадал всю эту аферу и при этом заставил, сам того не зная, страдать тебя.

У Поттера словно камень с плеч свалился, ведь это означало, что Гермиона вовсе не отказывала ему, и у него всё ещё есть шанс завладеть её сердцем. Всё в одночасье перевернулось с ног на голову. Больше откладывать этот момент было нельзя. Да и особая подготовка к этому уже не имела смысла. Гарри не желал ждать больше ни минуты, ведь, чтобы сказать любимой женщине о своей любви, особый повод не нужен.

Гарри плавно скользнул своими руками сначала по её плечам, потом предплечью и, достигнув кистей, остановился, взяв её ладошки в свои. Всё это действо привело Грейнджер в настоящее замешательство, такое приятное и неожиданное. Аж мурашки побежали по всему её телу.

— Гермиона, это несправедливо, что мою речь, к которой я так тщательно готовился, услышала совсем другая, а не ты. Я считаю, что это нужно исправить и прямо сейчас.

Гермиона смотрела на Гарри во все глаза, на которых по-прежнему застыли слёзы, которые грозили вскоре излиться, но уже не от горя, а наоборот, от радости. Поттер продолжал:

— Я сейчас готов не просто говорить, а кричать о своих чувствах к тебе. Люблю тебя с такой силой, что ещё несколько минут назад ощущал себя самым несчастным человеком. А сейчас, когда мы всё выяснили, у меня появился шанс. Я так хочу получить твоё разрешение на то, чтобы делать тебя счастливой каждую минуту, каждую секунду. Хочу получить шанс быть всегда рядом с тобой, поддерживать во всём, стать опорой тебе по жизни и идти с тобой рука об руку к нашему будущему, которое я отчётливо вижу. И оно мне видится самым прекрасным.

— Я разрешаю! Я тоже очень люблю тебя! — очень громко произнесла Гермиона, до сих пор не веря в то, что всё это происходит сейчас с ней. Грейнджер так боялась, что она вот-вот проснётся и вновь ворвётся в её жизнь тот самый ужас, что был до этого. Что-то ещё сказать ей уже помешали слёзы, которые на это раз от большого счастья потекли по её лицу.

Поттер не мог видеть женские слёзы, они его обезоруживали и делали каким-то слабым, особенно, если плакал дорогой его сердцу человек. В этот самый момент он пообещал себе, что ни за что на свете не заставит Гермиону больше плакать. Если только от радости, как это было сейчас.

Гарри, в свою очередь, не мог скрыть свою радость, он тут же притянул Гермиону к себе и прижал к своему сердцу, чтобы не отпускать её от себя уже никогда.

Поттер не помнил себя от счастья, ведь именно сейчас его жизнь кардинально менялась, и причём в самую лучшую сторону. Ещё каких то полчаса назад его собственное будущее для него было туманным, а сейчас тучи рассеивались и появились первые лучики солнца. Именно они согревали сейчас его душу, подарив надежду и уверенность в завтрашнем дне. Он гладил свою возлюбленную по голове, легонько касаясь её волос, а Гермиона стояла, уткнувшись носом ему в грудь, ощущая его нежную силу и невероятную защиту. Ведь именно в этот самый момент ей захотелось позволить себе побыть немного слабой. Хотя, этих слабостей в последнее время у неё значительно прибавилось... Да и её общее состояние оставляло желать лучшего. Может, Помфри была права и ей по каким-то причинам нельзя покидать Хогвартс. Грейнджер вновь испытала лёгкое недомогание, как будто почва стала уходить из под её ног. Но Гермиона была сейчас в надёжных руках, Гарри крепко её держал, щедро одаривая своей энергией.

Грейнджер, даже если бы захотела, то всё равно не смогла бы сдержать своих слёз. Эта плакала её многострадальная душа. Конечно же, от радости, от того, что одно из самых больших её переживаний подошло к концу. Всё прояснилось настолько, что её жизнь вот-вот должна перевернуться, так же, как и у Гарри — с ног на голову. Ведь это означало, что её чаяния и надежды непременно сбудутся, мечты исполнятся и, возможно, в её жизни всё будет хорошо! Ключевым словом здесь будет, возможно, так как Гермиона сейчас боялась что-либо загадывать, чтобы не спугнуть ту птицу счастья, что присела несколько минут назад на её плечо.

С недомоганием Грейнджер боролась, как могла. Ну не могла же она взять сейчас и упасть в обморок? Нет, она этого очень не хотела, ведь в обществе Гарри для неё была ценна каждая минута, она просто наслаждалась сейчас своими ощущениями, тем трепетом, который постепенно нарастал у неё внутри.

Гермиона подняла голову и посмотрела на Гарри, его взгляд для неё был тем спасательным кругом, за который она ухватилась обеими руками.

Поттер почувствовал незримый сигнал к действию и осмелился сделать то, что должен был сделать уже давно — скрепить их обоюдное решение поцелуем. Таким желанным и таким долгожданным...

Гарри потянулся к ней и губами коснулся сначала её виска, потом плавно прошёл весь тот путь, которым следовали её слезы, осушая их. Наконец их губы встретились. Тут уже не было никакого эффекта неожиданности, как в первый раз. Поцелуй желали оба. И Гарри, и Гермиона слились в этом поцелуе, и каждый из них пытался что-то отдать другому, а не получить взамен. Энергообмен у них вышел просто замечательный, максимально сдобренный пылкостью и страстью.

Руки Поттера нежно поддерживали Гермиону за спину, а ладони не спеша начали свой путь в изучении таких желанных изгибов её тела. Лишь бархатная ткань её платья отделяла его от желаемого. Воображение Гарри начало рисовать уже немыслимые картинки, пульс на бешеной скорости пульсировал в висках. Он сдерживал себя с большим трудом, контролируя каждое своё движение.

Поцелуй получился чувственным, с большим накалом. В редких перерывах они лишь успевали слегка ухватить ртом воздух, так как оба просто задыхались от страсти. Той самой страсти, что неожиданно вырвалась наружу. Она таилась долгие годы, крепла и, наконец, получила свободу.

Неизвестно, что бы произошло в дальнейшем в Отделе Тайн, так как парочка была охвачена таким неудержимым желанием, что даже воздух вокруг них уже начал закипать. Они так увлеклись, что за малым не опрокинули стеллаж с пророчествами. Поттер вовремя и, к тому же, не прерывая поцелуй, остановил падение светящихся сфер. Только вот Гермиона неожиданно обмякла в его руках, но при этом сознание не потеряла.

Волнение тут же сменило вожделеющее чувство. Гарри без лишних разговоров направил свою палочку на сумочку Гермионы и произнёс:

— Акцио целебный отвар! — знакомая ему фляжка вылетела из сумки Грейнджер. Поттер, поддерживая Гермиону одной рукой, другой откупорил крышку и, убедившись по запаху что это та же самая микстура, что она пила накануне, тут же дал ей её выпить.

Грейнджер послушно сделала несколько глотков, силы, которые стремительно покидали её, неожиданно стали возвращаться. В голове прояснилось, и она вновь почувствовала почву под ногами. Гермиона уже в который раз убедилась, что советами Помфри лучше не пренебрегать.

— Как ты себя чувствуешь? — встревоженным голосом проговорил Гарри. Он настолько за неё переживал, что готов был прямо сейчас вести её к специалистам, так как здоровье Гермионы и правда вызывало у него тревогу. — Может быть, тебе надо показаться в Мунго? Хотя нет, лучше в Больничное крыло! Помфри ведь не зря сказала, что тебе лучше не покидать замок, — неожиданно вспомнил он и сам отложил визит в Мунго. — Так, мы с тобой возвращаемся, — Гарри пока не знал, по какой причине Гермиона начинала себя плохо чувствовать, находясь не в стенах Хогвартса. Но слова Помфри оказались правдой. Поттер решительно был настроен всё выяснить. А сейчас он хотел незамедлительно вернуться в замок.

— Да какое Больничное крыло? Всё уже хорошо! — улыбнулась Гермиона. Её щёки и правда стали розоветь, да и взгляд стал ясным и настолько счастливым, что Поттеру ничего не оставалось делать, как поверить ей. — Я сейчас проверю последний стеллаж и можем возвращаться.

— Ну уж нет, я твоё здоровье больше опасности подвергать не буду. У тебя уже лекарства почти не осталось. А что, если опять станет хуже? Я уверен, что на последнем стеллаже нет ничего, ведь и я предварительно изучил все списки. Да и стеллаж этот по частным случаям, то есть там находятся пророчества, лично касающееся человека, — он проявил свою мужскую настойчивость и повёл её к выходу из Отдела Тайн.

* * *

Гарри с трудом оторвал себя от Гермионы после прибытия в Хогвартс и, как только он убедился, что она действительно чувствует себя хорошо, распорядился, чтобы Помфри осмотрела её. Оставив возлюбленную в надёжных руках колдомедика, Поттер в это время решил организовать праздничный ужин и для этого отправился на кухню к эльфам. Ведь у них был самый настоящий повод для торжества.

Когда Гарри миновал очередной лестничный пролёт и зашёл в нужный ему коридор, его чуть не сбил с ног Кормак. Увидев довольное лицо Поттера, он не мог не поинтересоваться:

— Гарри, дружище, да ты прямо светишься весь. А до этого на тебе даже лица не было. Неужели, с Гермионой всё наладилось?

— Угадал. Так и есть! — Поттер просиял, ему самому было приятно говорить об этом. Ну, а о том, что они пережили перед этим, он предусмотрительно промолчал — нечего всем знать, что их на пару провели при помощи Оборотного зелья. Может, Гарри потом и расскажет ему, а сейчас у него на это просто не было времени.

— Какая приятная новость! Я так раз за вас, ребята! А вы только вернулись с Министерства? Я Помфри встретил, она мне рассказала, где вы на пару пропадали, — пояснил Маклагген, видимо, до этого он пытался их найти.

— У тебя что-то срочное? А то я очень спешу. Планирую устроить для Гермионы праздничный ужин, — Гарри проговорил это и не мог скрыть свою довольную улыбку.

— Да ничего особо важного на самом деле. Это может и подождать, когда такой повод. Раз так, то я не буду тебя задерживать. Я ведь всё понимаю, — Кормак подмигнул Поттеру, одёрнул край своего форменного пиджака и похлопал коллегу по плечу. — Желаю тебе удачи, — с этими словами Маклагген поспешил удалиться, а Поттер едва ли не вприпрыжку понёсся прямиком на кухню. Но до кухни ему дойти всё равно не удалось. Он услышал, как его кто-то окликнул.

— Мистер Поттер! Мистер Поттер!

Гарри оглянулся. Прямо к нему бежал мальчишка и, когда он с ним поравнялся, Поттер сразу в нём узнал своего нового знакомого — Дилана Кэндэла. Это тот самый парень, которого он опрашивал в Больничном крыле по делу гибели Дэвида Гринна, его друга.

Гарри, естественно, остановился, ему было очень интересно узнать, зачем он ему понадобился.

— Здравствуй, Дилан! Рад тебя видеть.

— Здравствуйте, мистер Поттер! Я вас везде ищу. Мне нужно сообщить вам что-то очень важное, — затараторил мальчишка.

Гарри был весь во внимании, конечно, он не ожидал услышать от парня ничего сенсационного, но вот проигнорировать ребёнка он не мог.

— Помните, вы мне говорили, что я могу вам помочь в расследовании? Вы мне поручили наблюдать за всем, что происходит в Хогвартсе. Я всё это время так и делал. Я заметил, что уже несколько дней в одном из кабинетов происходит что-то странное. Этот кабинет на время становится недоступен, зачарован. И происходит это как раз в тот момент, когда сменяются патрульные и рядом никого нет. Сначала я думал, что мне это показалось. И не хотел вас тревожить по пустякам, решил сначала сам всё проверить. Но сегодня мне удалось увидеть, что в этот кабинет входят двое в чёрных мантиях. Один довольно высокий, а другой поменьше. На головах у них капюшоны, так что определить, кто это был, мне не удалось. И вновь вход в кабинет оказался заблокирован.

Гарри был очень заинтригован и, несмотря на то, что он очень спешил, эту новость Поттер не мог оставить без внимания. Гарри решил кое-что уточнить:

— Где находится этот кабинет? И как давно ты видел эти фигуры в чёрном?

— Минут десять назад, не больше. Я сразу бросился вас искать, — немного запыхавшись, проговорил Дилан. — А кабинет этот отсюда недалеко. Пойдёмте, я вам покажу, — предложил парень. — Уверен, эти двое до сих пор ещё там.

— Тогда показывай дорогу, — скомандовал Гарри. Делать нечего, эту информацию он просто не мог не проверить. А вдруг это действительно что-то важное, а не просто баловство старшекурсников.

Кэндэл мгновенно сорвался с места и направился туда, откуда он только что прибежал. Гарри едва поспевал за ним.

Наконец, они вбежали на пару в длинный коридор, украшенный старинными гобеленами.

— Они зашли вон туда! — Дилан указал на высокую дверь с большим навесным замком, напротив которой они с Поттером остановились.

Гарри даже отсюда чувствовал, как воздух рядом с дверью мгновенно изменил плотность. На ней действительно стояла особая защита от проникновения, и обычному школьнику её было не преодолеть, но только не аврору. Также Поттер учуял какой-то запах, он был терпким: смесь травы и ещё чего-то.

"Так вот, где у нас в Хогвартсе подпольно варятся зелья, — догадался Гарри и уже потирал руки в надежде поймать нарушителей, ведь не исключено, что Оборотка была именно их рук дело.

— Встань за моей спиной! — в очередной раз скомандовал Поттер, а сам направил палочку на дверь.