Электричество в душах (гет)

Мик очнулся в госпитале.

До этого его спасали лучшие врачи Империи Ниппон. Пулевых ранений у Мика было всего одно, да и то навылет, а осколочных — два, плюсом шло истощение и кратковременная потеря памяти.

Эванс и Холмс не отходили от него ни на шаг. Когда врачи сказали, что, возможно, Меллоун и не доживет до полного выздоровления, в Лондон были вызваны Вольдемар, Клэр, Рита, Мира, Дина, Дарк, Алиса и Несс.

Но обошлось.

Мик проявил недюжинную силу духа, пережил кризис и встал на путь выздоровления.

* * *

И в вот одну прекрасную ночь, Мик открыл глаза. Пару минут он созерцал потолок, потом перевел взгляд на стены.

Увидел окно.

Улыбнулся.

И тут в лунном луче выткался силуэт вождя.

— Здравствуй, Белый Орел! — негромко сказал Белый Бизон, — Маниту все-таки вернул тебя на землю.

— Вождь! — Мик попытался встать, но слабость не позволила ему это сделать.

— Лежи, — мягко приказал Белый Бизон, — твоя война закончилась. Твоя скво ждет тебя.

— Но…

— Послушай меня, белый брат мой! Ты удостоился носить воинское имя и сделал немало для того, чтобы прославить наше племя. Когда мы вернемся на родные прерии, племя сложит о тебе песни и будет чтить твое имя. Поскольку мы — твоя вторая семья, то твои дети, дети твоих детей и дети детей всегда будут принимаемы в нашем племени. Когда твоя скво родит тебе маленького воина, привези его к нам… мы дадим ему имя. И вообще, — Белый Бизон чуть ли не с умилением улыбнулся, — вези всех своих друзей к нам. Посмотрим, есть ли возможность дать им воинские имена…

— Но, вождь, — Мик попытался прояснить ситуацию, — они же все БЕЛЫЕ?!

— Доблесть, Белый Орел, не в цвете кожи, а в сердце, — Белый Бизон посмотрел на Мика, — до тебя и после тебя не было прецедента на Играх. Все белые погибали, не добравшись до финиша. Но ты добрался, мало того, ты еще и прошел испытание. Поэтому ты был избран Маниту. Ты получил воинское имя. И, — Белый Бизон, не торопясь, раскурил трубочку, — ты должен продолжать дело. Мы примем твоих друзей в племя, ибо они доказали, что достойны северян.

— Это очень лестно, — пробормотал Мик, — я обязательно вернусь, Белый Бизон…

— Через пару лет…

— Что через пару лет?

— Ты вернешься на родину через два года, — пояснил Белый Бизон, — когда маленький воин станет большим настолько, чтобы почувствовать вкус свободы. И ты приедешь со своей скво, с сыном и… с дочерью. И с друзьями.

— С дочерью? — не понял Мик, — да где же я её возьму?

— Девочка, что потеряла брата, станет тебе дочерью, — весомо проговорил Белый Бизон, — Маниту сказал, что это будет хорошо.

— Я постараюсь, — пообещал Мик.

— Я, Белый Бизон, все сказал, — и растаял в лунном свете.

Мира, узнав о том, что Рита хочет быть удочеренной, решила с ней серьезно поговорить. Дело-то важное.

Пока Мик воевал в Лондоне, потом в Италии, и про него сводки в замок не доходили, а то, что доходило, было отрывочным, времени было предостаточно.

И вот Мира в один прекрасный солнечный день, потеплее одевшись, взяла Риту на пешую прогулку по вересковым зарослям.

— Дорогая моя, — начала Мира без предисловий, — я поняла, что ты хочешь быть удочеренной? Но кем?

— Никем, кроме вас, — был ответ, — умоляю, только вы возьмёте меня к себе. Я так долго была одна.

— Я? Мик? Но сможем мы быть тебе хорошими родителями? У меня не было детей, я даже не знаю, как с ними управляться?

— Но вы скоро станете матерью. Так сказал вождь, — смущённо пролепетала Рита.

— Тебе индеец об этом сказал? А он откуда знает такие интимные подробности?

— Эмммм… Рассказал мне всё, когда я себя чуть не загрызла. Я уж не стала лезть с расспросами. Да и сил не было, сами тогда меня видели.

— Не волнуйся, — Мира покраснела как утренняя заря, — если я и вправду ношу ребенка от Мика, то, конечно, я думаю, что вопрос с удочерение уже будет решен. Ты, главное, не волнуйся. Мик вернется, и мы обговорим все вопросы.

— Только, — глаза Риты наполнились слезами, — не говорите никому, что я монстр. Умоляю.

* * *

Когда пришло известие, что Мик в Лондоне, но тяжело ранен, они все рванули к нему. И Мира, боясь опоздать, и Рита, с молитвами и надеждами.

Но Мик выжил, и всех отправили обратно в замок графинь Равен.

Дома Миры и графинь были уничтожены прошедшей войной, а замок был таким замечательным местом для жизни, которого нельзя было сыскать в других местах.

Мик провалялся в госпитале до начала весны и вышел из него в студеный и ветреный март. Анастейша дала ему в провожатые Армана и Шерлока и велела отправляться в замок, что он и незамедлительно выполнил.

* * *

— Это прекрасно! — говорил Шерлок, сидя рядом с Миком, — ты жив… и мне больше ничего не надо в этой жизни.

— Я тоже счастлив, — вторил ему Арман, сидя за рулем. Он только для виду держал руль, а на самом деле машина была Мика и, ей по большому счету, водитель не был нужен. — Мы оба так боялись за тебя…

— Спасибо, парни! — Мик улыбнулся, — ко мне приходил Белый Бизон и сказал мне, чтобы я через два года вернулся на родину и привез вас всех.

— … они снимут с нас скальп? — испуганно уточнил Шерлок.

— Что ты, — Мик опять улыбнулся и поднял воротник лётной куртки, — вождь восхищен вами всеми и хочет дать вам воинские имена.

— Шерлок Зоркий Глаз? — полюбопытствовал инспектор Холмс.

— Верно, будет испытание, — задумчиво произнес Мик, — запихнут тебя в какие-нибудь условия и будут ждать послания от Маниту.

— Вот как? — Арман неопределенно хмыкнул, — мне это не грозит, я все равно не поеду.

— Куда ты, во имя Неба, денешься, — ухмыльнулся Мик, глядя в спину Армана, — я не говорю, что вы поедете, я говорю, что вы ОБЯЗАТЕЛЬНО поедете.

— Хорошо.

* * *

В замке встреча была весьма бурной. Мира не отходила от Мика ни на шаг.

Рита молчаливой тенью следовала за ними. Ей было не по себе. Ведь она была причиной того, что Мик отправился на войну, где его могли убить. Не ранили бы его тогда… Мик бы остался дома… в Лондоне.

В один прекрасный вечер, когда тучи ходили над замком, раздумывая — проливаться дождем или повременить, все обитатели замка разбились на группки и парочки и уединились в темных закоулках и комнатах.

Вольдемар читал стихи Несс.

Виктор клялся Дарк в вечной любви.

Алиса целовалась с Тимоти.

Шерлок спал.

Клэр музицировала для Риты и Дины.

А Арман сидел на высокой башне и, кутаясь в древнюю шубу из потертого меха, смотрел в небо.

* * *

Вольдемар читал стихи. Он был одет в коричневые брюки и ядовито-зеленую рубашку с желтыми пуговицами. Его Несс сидела на софе в черном бархатном платье до середины лодыжек; из-под него выглядывали стройные ножки в белых чулочках и, приоткрыв рот с такими милыми зубками, внимательно слушала его. Черные волосы в волнующем беспорядке лежали на хрупких плечах.

Стихи были чужие, а чьи, Вольдемар не знал.

Моя красавица!

Ты так светла, прекрасна!

Моя любовь не так несчастна,

Как думал я в тот час,

Когда я встретил вас.

Но ты! О боже мой!

Пойдем, любовь моя, со мной

В то будущее, что мы построим.

Там, где мы любовь устроим…

— Как это прекрасно! — воскликнула Несс, улыбаясь Вольдемару.

— Я рад, — Вольдемар утер пот со лба и облегчено вздохнул.

* * *

— Я тебя люблю, — уверял Виктор Дарк Равен, целуя ей ручку, — я без тебя жить не могу. Я готов предложить руку и сердце. Я, конечно, беден… За душой ничего.

— Какая ерунда, — улыбалась Дарк, — милый мой. Я согласна.

* * *

Алиса увлеченно целовалась с Тимом.

Обнимались, сидя на диванчике, и не о чем не думали.

* * *

Клэр сидела за клавесином и распевала песни для Дины и Риты.

В черном замке

Свет горит.

И колдунья

Со кошкой говорит.

Мяу, мяу!

Кис-с, кис-с!

Ты поймала мне

Пять крыс?!

— Расскажи мне,

Кошка черная,

Почему везде

Земля мерзлая?

Мяу, мяу!

Кис-с, кис-с!

Ты поймала мне

Пять крыс?!

— Почему гремит волна?

Почему я влюблена?

Кошка тихо отвечала:

— Я, хозяйка, знаю мало.

Мяу, мяу!

Кис-с, кис-с!

Ты поймала мне

Пять крыс?!

Почему стучит сердечко?

Почему встал лед на речке?

Почему гремит волна?

Потому, что ты влюблена.

Мяу, мяу!

Кис-с, кис-с!

Ты поймала мне

Пять крыс?!

Полетели на шабаш,

Ты мне рыбешек дашь.

А теперь нужно собираться,

И Луны нам дожидаться.