Четыре способа убить систему (гет)

Сириус сидел в приемном отделении больницы. Воздух вокруг казался густым, почти осязаемым, будто реальность слегка расплывалась по краям. Он медленно повернул голову — и резко замер, поднимая брови. Рядом, уткнувшись в журнал, сидела Лили. Но что-то в ней было не так... фигура мягче, округлее, чем обычно. Он прищурился, скользнул взглядом по пустой приемной. Серые стены, тусклый свет, ни души вокруг. Они ждали у кабинета гинеколога, а Лили, совершенно спокойная, листала страницы.

— Лилс... — Сириус пристально разглядывал ее. — Почему я здесь нахожусь?

— Потому что Джеймс на задании, а одной мне страшно, — не поднимая глаз от журнала, ответила Лили. — Не ной, ты уже согласился сходить со мной.

— Нет, я не против, — он запнулся, — просто... это странно. Я не помню, как мы сюда пришли. И ты... ты беременна? Почему Джеймс мне даже ничего не сказал?

— Совсем уже? — Лили наконец оторвалась от чтения, удивленно глянув на него. — Вы просто опустошили все бары в городе, когда узнали об этом. И только Рем остался со мной дома! Ты странный какой-то...

— А, ну да, — он кивнул рассеянно. — А... ты не помнишь, как я выбрался из того пожара? Беллатриса жива?

— Какого пожара? — Лили нахмурилась, будто пытаясь что-то вспомнить. — А... тот, что был пару месяцев назад? Тебя спас Регулус.

— Регулус... — повторил Сириус удивленно. — Как он мог спасти меня?.. Он Пожиратель.

— А ещё он твой родной брат, — закатила глаза Лили. — Сириус, если ты опять с похмелья, то хотя бы сделай видимость адекватного человека. Мы все-таки в больнице...

— Нет, я не пил, — медленно покачал головой Сириус, взгляд его скользил по пустым стенам приемной. — Почему я жив?.. Я не помню, чтобы выжил в том пожаре...

— Ты не рад, что жив? — Лили прищурилась, изучая его лицо.

— Не рад... — голос его звучал глухо, будто доносился издалека.

— Как это возможно? Ты... жив. Все в порядке.

— А разве может быть всё в порядке? — Сириус удивленно поднял на нее глаза. — Я должен был отомстить за Эмму, покончить с Беллатрисой... и...

— И умереть, — тихо закончила за него Лили, откладывая журнал на соседний стул.

— Возможно...

— Не «возможно», — резко перебила она. — Это и было твоей настоящей целью. Да, ты жаждал мести, но больше всего ты хотел перестать чувствовать эту боль. Навсегда.

— Да... всё именно так, как ты говоришь, — Сириус задумчиво провел рукой по лицу. — Словно мысли читаешь...

— Скажи мне, — Лили внезапно наклонилась вперед. — Ты вообще любил в этой жизни кого-то, кроме Эммы?

— Нет, — ответил он без колебаний.

— Но как же... — в ее голосе прозвучала растерянность. — А Джеймс? Ремус? Джон?

— Конечно, я их люблю, — Сириус произнес это медленно, будто взвешивая каждое слово. — Но это... не то. Она была моей женой.

— Знаю. Но они все любят тебя... и потерять ещё одного лучшего друга будет для них невыносимо. Джон ещё ребенок. Он смотрит на тебя, как на героя, Сириус. Ты не можешь его бросить. Почему ты такой эгоист?

— Эгоист? — он будто очнулся, встретившись с её взглядом. — Я просто...

— Что «просто»? — голос Лили дрожал от нарастающей злости. — Твоя жена погибла, и ты решил, что война закончилась? Что больше никому не нужна твоя защита? Ты просто... сбежал...

Сердце Сириуса бешено заколотилось, по спине пробежал холодный пот. Он инстинктивно отпрянул назад, и в этот момент тусклые лампы в коридоре больницы начали мерцать. Двери кабинетов с глухим скрипом сами собой распахивались и захлопывались, движимые невидимым сквозняком.

А потом — свет. Яркий, ослепительный, прорвавшийся сквозь серую мглу в конце коридора. И в этом свете — силуэт. Маленький, хрупкий, медленно приближающийся. Лили равнодушно перелистнула страницу журнала, будто ничего не замечая.

Сириус встал. Ноги сами понесли его навстречу.

Эмма.

В том самом сиреневом платье, в котором она была на свадьбе Лили. Босые ноги, растрёпанные волосы. Но... живот платья пропитан кровью. Алая струйка стекала по голени, оставляя на полу липкие красные следы. Лицо — в кровавых подтёках.

— Эм... — выдохнул он, чувствуя, как сердце вот-вот разорвётся от ужаса и боли. — Как... почему ты здесь?..

— Разве не очевидно, что мне нужен врач? — ее голос звучал привычно иронично, но слишком... пусто.

— А где... наш ребёнок? — Сириус сглотнул ком в горле.

— Где-то тут бегал, — Эмма отмахнулась.

— Бегал?.. — прошептал Сириус. — Он ещё не должен уметь ходить...

Эмма резко подняла голову. Сириус едва не вскрикнул. Ее лицо — мертвенно-белое, с вытекающими из глаз кровавыми слезами, с глубокими ранами.

— Ты серьёзно хочешь обсуждать это сейчас? — прошептала она, и в шепоте слышалось что-то страшное. — За что ты сделал это со мной? У меня была семья, друзья, мечты... Что ты сотворил, Сириус Блэк?

— Прости... — голос Сириуса сорвался на шёпот, слёзы жгли глаза и сдавливали горло.

— Сначала из-за тебя погибли родители... те, кого я любила больше всего на свете, — ее слова падали медленно, словно капли яда. — Мой маленький брат остался сиротой. Потом... из-за тебя я забеременела ребёнком, который с самого начала был обречён. Ты же знал это. Всегда знал. Беллатриса никогда не оставила бы нас в покое. Меня пытали, причиняли боль... И теперь мы здесь. Только из-за тебя! — ее крик эхом разнёсся по пустым коридорам больницы. — Потому что у тебя не могло быть семьи с грязнокровкой! Ты знал это! Почему ты не мог просто... остановиться?!

Сириус смотрел на нее, не в силах пошевелиться. Он никогда не видел в ее глазах такой ненависти — настоящей, живой, обжигающей.

Из-за спины Эммы показался мальчик лет трёх. Красивый, с вьющимися тёмными волосами и большими карими глазами. Но его детская пижамка была пропитана кровью, а на лице застыли алые подтёки.

— Мам, а кто это? — спросил он с детским любопытством.

— Никто, солнышко, — Эмма резко отвела взгляд от Сириуса. — Не обращай на него внимания. Иди поиграй.

— Ладно, — мальчик кивнул, бросив на Сириуса взгляд, полный недетской неприязни, и убежал в темноту коридора.

— Это... наш сын? — едва слышно прошептал Сириус.

— Мой сын, — отрезала Эмма. — Ты для нас — пустое место. Понимаешь? Всего этого могло не быть! Ещё в школе ты просто мог подавить желание перепихнуться с магглорождённой, чтобы досадить родителям! Неужели это было так сложно?!

— «Перепихнуться с магглорождённой»? — он повторял эти слова, чувствуя, как слёзы текут по щекам. — Да я ведь любил тебя больше жизни...

Лицо Эммы вдруг изменилось. Она отступила назад, провела ладонью по лицу — и кровь исчезла. Улыбка, появившаяся на ее губах, была той самой — тёплой, родной, которая всегда заставляла его сердце биться чаще.

— Знаю, — тихо сказала она. — Просто я хотела, чтобы ты услышал свои мысли со стороны... и понял, что это абсурд.

Сириус стоял, содрогаясь от рыданий, не в силах вымолвить ни слова.

— Мы любили друг друга, — Эмма осторожно взяла его дрожащую руку в свои. — И я никогда не винила бы тебя в случившемся. Ты и сам это знаешь. Просто тебе легче верить, что я ненавижу тебя... чем простить самого себя.

— Я... не смогу, — он зажмурился, яростно тряся головой. — Никогда, Эм. Ни за что!

— А придется, — раздался голос Лили. Она подошла ближе, скрестив руки на груди. — Сириус, ты обязан это сделать. Ты нужен всем нам. Ремус и Джеймс не переживут потери еще одного друга. Скажи ему, Эмма.

— Джим и вовсе из окна выбросится, — усмехнулась Эмма. — Сириус, ты всегда был сильнее нас всех. Ты справишься. Пойдешь дальше.

— Как... — его голос сорвался. Он посмотрел на них обеих потерянно. — Это... вообще не выглядит возможным.

— Да, — кивнула Лили. — Но ты можешь помочь мне. Я не знаю, как это... готовиться стать родителем. А Джеймс... о нем и говорить нечего. Но ты ведь прошел через это. Ты станешь крестным нашего ребенка.

— Давай же, Сириус, — Эмма сжала его ладонь. — Кому еще, как не тебе? Этот малыш обречен, если его единственным мужским примером будет... Джеймс. Ничего личного, Лили.

— Я просто надеюсь, что у нас будет дочка, — Лили обреченно вздохнула, закатывая глаза.

— Лилс, свали-ка отсюда, — Сириус раздраженно провел рукой по лицу. — Мне нужно... поговорить с Эммой.

— Ну конечно, — обиженно протянула Лили. — Мне, конечно, очень интересно, но ладно. До встречи, Сириус.

Она растворилась в воздухе, будто ее и не было. В тот же миг пространство вокруг сдвинулось — и они оказались дома. В детской, где стены были увешаны детскими рисунками, а пол усеян волшебными игрушками. Их одежда стала чистой, домашней, уютной. В кроватке, прикрывшись одеялом, мирно спал их сын.

— Мне... так много нужно сказать тебе, — голос Сириуса дрогнул, когда он сжал ее руки.

— Не надо, — Эмма мягко покачала головой. — Я и так все знаю. Все, что у тебя в голове. Всегда знала... Ты же помнишь?

— Да, — он кивнул, сжимая зубы, чтобы не разрыдаться. — Иди сюда.

Он потянул ее к себе. Она прижалась всем телом, а он уткнулся лицом в ее волосы, сжимая все крепче, будто боялся, что она исчезнет.

— Я люблю тебя, — прошептал он в ее пряди. — Всегда любил. С самой первой встречи... и буду любить всегда.

— И я тебя, — ее голос звучал тихо, но четко. Она не отрывалась от него. — Но ты не подведешь мародеров. И мы увидимся... очень не скоро. Обещай.

— Обещаю, — он кивнул, чувствуя, как слезы катятся по щекам. — Я не оставлю их. И Джона тоже. А ты тут... хорошо воспитай нашего сына. Он очень похож на тебя...

— Наш сын будет идеальной нашей копией, — ее улыбка стала теплее. — Он станет отличным пацаном.

— Не сомневаюсь, — Сириус ответил улыбкой, в которой читалась вся его боль.

Он медленно отстранился, еще раз заглянул ей в глаза, затем подошел к кроватке. Осторожно, будто боясь разбудить, взял на руки спящего мальчика. Тот открыл большие карие глаза, улыбнулся сонно и обвил маленькими ручками его шею. В этот момент Сириус почувствовал, как что-то внутри него разрывается от счастья и боли одновременно. Он крепче прижал ребенка к себе, зажмурился... и больше не смог открыть глаза.

Темнота. Абсолютная, всепоглощающая. Он кружился на месте, протягивал руки — ничего. Пустота. И вдруг — точка света вдали. Одинокий яркий лучик в этой беспросветной тьме.

Он бросился бежать.

— Эм! — его крик разрывал тишину. — Ты там?! Подожди... подожди еще немного. Я даже не успел попрощаться... мне нужно ещё чуть-чуть... совсем немного времени с тобой!

Он бежал все быстрее, и казалось, что лёгкие сейчас просто откажут. Но он не останавливался. Свет был все ближе. Он задыхался, но бежал. И вот... он оказался совсем рядом со светом. Ноги подкашивались, легкие горели, но он бежал. Свет становился ближе. Еще усилие... еще... Его пальцы коснулись луча — и мир взорвался белым светом.

Он резко открыл глаза. Больничная палата. Яркий солнечный свет за окном. У подоконника — Лили в лимонном медицинском халате, что-то записывала в блокнот. Сириус медленно осмотрелся, затем опустил взгляд на себя — и замер. Смирительная рубашка. Кожаные ремни, крепко привязывающие к кровати.

— Лили... — голос его звучал хрипло после долгого молчания. — Это что за хуйня?..

— Сириус!!! — Лили вскочила, руки дрожали, когда она протянула их к нему. — Слава Мерлину! Ты... как ты?

— Я... не понимаю, — он медленно повел плечами, проверяя крепления. — Где я? И почему я выгляжу как псих из фильмов?

— Больница Святого Мунго, — Лили опустилась на край кровати, схватив его за плечи. — Психиатрическое отделение...

— Почему?..

— После... того, что было между тобой и Беллатрисой... — слова давались ей с трудом. — Все решили, что это была... попытка самоубийства.

— Кто — все? — Сириус скривился.

— В основном Ремус, — Лили вздохнула. — Но я не поверила в это ни на минуту! Ты же не мог просто... сдаться, да?

— Конечно нет, — Сириус закатил глаза. — За кого Рем меня вообще держит? Я только хотел, чтобы Белла сдохла. Поэтому пришлось тянуть до последнего.

— Так я и думала, — Лили кивнула, сжимая его плечи. — Самоубийство — для слабаков.

— Знаю... — Сириус вдруг пристально посмотрел на нее. — Лилс... ты... случайно не беременна?

Лили замерла. Глаза ее округлились.

— С чего ты... вообще это взял?.. — едва слышно прошептала она, пальцы замерли на завязках смирительной рубашки.

— Просто вдруг показалось...

— Не говори Джеймсу! — она схватила его за обгоревшее запястье. — Сириус, умоляю! Я... не знаю, как ты догадался, но... пожалуйста.

— Во-первых, поздравляю, — он усмехнулся, наблюдая, как ее пальцы дрожат, развязывая узлы. — Во-вторых... это сделала ты? Да?

— Что? — она сделала самое невинное лицо, какое только могла.

— Легилименция, — Сириус закатил глаза. — Я должен был догадаться... Ты погуляла по моему сознанию.

— Я вообще не понимаю, что ты несешь, — сдавленно протянула Лили. — Может, не стоит пока освобождать руки? Ты точно в себе?

— Вполне, — он прищурился, изучая ее лицо. — Ладно. А ты что делаешь в психушке? Ты же терапевт.

— Да, — Лили наконец освободила его обожженные руки. — Попросила временный перевод, пока ты здесь.

— Спасибо, — он слабо улыбнулся. — И... сколько я тут валялся?

— Очень долго, — Лили прикусила губу. — Ты... Осколок чуть не пробил тебе сердце. Сначала тебе сделали операцию, потом ты был в коме... А когда состояние стабилизировалось, перевели сюда. В общем... где-то три недели.

— Жесть... — Сириус прикрыл лицо онемевшими руками. — Сколько я всего пропустил... А как там в Ордене?

— Беллатрису за это время никто не убил, — вздохнула Лили.

— И слава Мерлину, — хмуро кивнул Сириус. — Я сделаю это сам. А что по остальным?

— Доркас взялась за Крауча Младшего, — задумчиво сказала Лили. — Она сейчас только и делает, что ищет доказательства его вины и шпионит за ним. Рем опять виделся с Сивым и теперь пытается найти логово всех оборотней, чтобы попытаться их перебить. Джеймс ходит только на задания, куда посылает Грюм, и не ведет никакого расследования, потому что без тебя... он не похож на себя. Ему словно ничего не нужно.

— Как мило, — протянул Сириус. — А... как там Джон?

— Он приходит к тебе каждый день, — Лили вздохнула. — Жил он со мной или с Андромедой... по очереди. Но... ему в принципе, как и Джеймсу, кроме тебя никто не нужен.

— Боже, я так перед ним виноват, — Сириус покачал головой с мрачным видом. — Сколько еще я буду подставлять этого пацана?..

— Главное, что ты это понимаешь, — многозначительно сказала Лили. — Надеюсь, примешь к сведению. А теперь к плохим новостям.

— Кто погиб? — тут же напрягся Сириус.

— Никто, — Лили вздохнула. — Тебе прописали таблетки, Сириус... и ты будешь их принимать.

— Ну, если надо, — он удивленно посмотрел на нее. — А чего ты так странно смотришь?

— Во время курса нельзя пить и курить, — выпалила она и сразу зажмурилась, будто ожидая взрыва.

— Нет, — Сириус резко встряхнул головой. — Лилс, я в полном порядке. Нафига колеса?

— Ты будешь их принимать, бросишь пить и курить, — Лили впилась в него взглядом, не оставляя пространства для возражений. — Потому что у тебя серьезные проблемы с головой. А я беременна, у меня и так мало близких друзей, и мне нельзя нервничать! А ты просто сдохнешь, если снова встретишь Беллатрису! И поэтому ты станешь пить таблетки! Понял меня?

— Ладно-ладно, — он невольно отклонился назад. — Боюсь я беременных, когда у них гормоны скачут...

— Вот и славно, — она придвинулась и крепко обняла его, внезапно смягчившись. — Все будет хорошо...

— Ага, — неуверенно кивнул Сириус, все еще с опаской поглядывая на нее. — Ну... ладно. Я же буду крестным вашего ребёнка?

— Вообще-то я мечтала, чтобы его крестным был Рем... но Джеймс не оставит мне вариантов.

— Эй, а почему Рем? — Сириус обиженно надулся. — Я буду отличным крестным! Я обожаю детей.

— Знаю, — Лили вздохнула, отстраняясь. — Но Ремус не научил бы моего ребенка курить в подворотне, не сажал бы за руль мотоцикла и не учил бы клеить девочек. А учил бы читать хорошие книжки...

— Ой, ну и что, — закатил глаза Сириус.

— А ты... — Лили явно собиралась сказать что-то важное, но не решалась.

— Говори уже, — махнул рукой Сириус.

— Ты не хочешь пока пожить с нами? — осторожно спросила она.

— Чего? — Сириус поморщился. — Я понимаю, что медовый месяц у вас уже закончился... Но зачем вам в квартире кто-то кроме вас двоих?

— Да потому что я боюсь того, что ты еще можешь вытворить, — выдохнула Лили. — Боюсь, что тебе будет очень тяжело... Что ты не справишься с Джоном...

— Так, стоп, — Сириус резко оборвал ее. — Лилс, я взрослый человек. Я понимаю, что после того, что произошло, это звучит глупо... Что я вел себя эгоистично и безрассудно. Но пойми, чтобы не вздернуться на люстре, мне нужно было вправить мозг после... после ее смерти. Понимаешь? Я не мог просто напиться после этого или слушать о том, как вам всем жаль, а потом отпустить — не получилось бы. Это не тот случай... Я жил ею лет с четырнадцати, понимаешь? И все, что случилось, было мне нужно как воздух. Но теперь все встало на свои места. Я чувствую себя... живее. И все будет нормально. Не надо меня опекать.

Лили смотрела на него оценивающим, изучающим взглядом.

— Речь засчитана, — прищурившись, протянула она. — Хорошо... Я верю тебе.

— Спасибо, мам, — скривился Сириус.

* * *

Суета в штабе Ордена была привычной, но сегодня в воздухе висело особое напряжение. Все были взвинчены до предела. Джеймс расхаживал у кухонного окна с хмурым видом, а за столом, заваленным бумагами, сидело куда больше народу, чем обычно.

— Послушайте, — начал он серьезно, обводя присутствующих взглядом. — Сегодня Сириус возвращается в отряд. Я вас прошу... Не надо никаких соболезнований, никаких соплей и никаких упоминаний Эммы вообще. Пожалуйста. Давайте закроем эту тему.

— Есть хотя бы ее могила? — мрачно спросил Грюм. — Я хочу попрощаться со своей любимой Браун...

— Грозный Глаз, ничего нет, — так же мрачно ответил Ремус. — Она просто... исчезла, мы же говорили. С каких пор ты такой сентиментальный?

— Вот когда вас с Поттером прикончат, я и не вспомню, — оскалился Грюм. — А Браун...

— Да, мы знаем о вашей любви, — закивал Джеймс. — Но в любом случае, нам всем не настолько плохо, как Сириусу. Это ясно?

— Да, — хором, невесело закивали остальные.

— А как думаете, через сколько месяцев будет нормально к нему подкатить? — задумчиво спросила девчонка из новеньких.

Все посмотрели на нее в немом ужасе.

— Больная совсем? — протянула Марлин. — Всё. Его больше не существует как парня.

— Что у нас сегодня по заданиям есть? — прищурился Джеймс, наклоняясь над столом, заваленным исчерченными крестиками картами.

— Да так, ничего особенного, — пожал плечами Грюм. — Идите все втроем в Косой переулок, наверное.

Сириус все это время стоял за дверью, прислонившись лбом к прохладной деревянной поверхности и слушая их разговор, не решаясь войти. Он собирался с силами, тяжело дыша и на мгновение прикрывая лицо руками. Он понимал, что даже с учетом всех стараний Джеймса, внимание к нему все равно будет повышенным. Он уже собрался сделать шаг, но в этот момент из ванной вышла Лили, незаметно смахивая с лица остатки воды. Она выглядела усталой и измотанной.

— О-о-о... — протянул Сириус, подходя к ней. — Что, токсикоз уже фигачит, да?

— А, ты уже тут... — Лили выглядела довольно жалко. — Все счастливы тебя видеть?

— Они... еще не видели, — Сириус вздохнул, отводя взгляд. — Если честно, я уже хочу пойти на задание, не здороваясь ни с кем.

— Размечтался, — скривилась Лили, тяжело дыша и явно сдерживая подступающую тошноту.

— Ты до сих пор не сказала Джиму? — Сириус прищурился.

— Ты знаешь, что он повернут на детях, — вздохнула Лили. — Он... наверное, не выпустит меня из дома. А я не хочу этого контроля.

— И что же? До четвертого месяца ждать будешь? — Сириус иронично приподнял бровь. — Когда живот уже видно будет? Только ты имей в виду, что то, как тебя будет полоскать, он не сможет не заметить.

— Господи, ну я же видела, насколько плохо было Эмме, — Лили возвела взгляд к потолку. — Ну какого же черта я не учусь на чужих ошибках?.. У нас вся комната буквально была завалена презервативами...

— Ну... дети — это круто? — неуверенно улыбнулся Сириус. — Пойдем вместе к остальным. А можно я Джиму расскажу?

— Эй! — Лили ударила его по плечу. — Не смей. Я сама... не знаю когда, правда.

Они вдвоем застыли у входа, перебросившись последними взглядами, и наконец зашли в двери. Гул в комнате тут же стих, и все застыли на своих местах, не сводя взгляда с вошедших.

— Привет всем, — махнул рукой Сириус. — Э... как дела?

— Что... с твоими волосами? — первая очнулась Марлин.

— Наконец-то сменил пол, Блэк, — усмехнулся Грюм, поднимаясь с места и хлопая его по плечу.

— Ну... да, — кивнул он неуверенно.

— Рад тебя видеть, — негромко сказал Грюм, серьезно глядя ему в глаза.

— Да, я вас всех тоже, — кивнул Сириус, пытаясь искренне улыбнуться.

Ремус с Джеймсом то и дело беспокойно переглядывались, словно пытаясь мысленно о чем-то поговорить. Наконец, они взяли друга за плечи с двух сторон и вывели в коридор, накидывая плащи мракоборцев на ходу.

— Идем в Косой переулок, — коротко пояснил Джеймс.

Они вышли из штаба и трансгрессировали на знакомую территорию. В некоторых местах еще пахло гарью, а запуганные торговцы убирали осколки витрин с дорог. Тут нечасто бывали перерывы между нападениями, и сейчас явно все было относительно спокойно.

— Ну что, подождем, — вздохнул Джеймс.

— Как там дома? — спросил Ремус у Сириуса, как бы невзначай.

Они не виделись всего день, с тех пор как Сириуса выписали из больницы. Но друзьям словно было проще находиться рядом с ним каждую секунду, чтобы хоть как-то контролировать его состояние.

— Все нормас, — махнул рукой Сириус. — Не знаю, поможет ли это, но я купил Джону самую крутую новую приставку, чтобы извиниться. Но он уверяет, что все вообще в порядке.

— Он крутой пацан, — пожал плечами Джеймс. — И он тебя боготворит. Так что... он на тебя не обижался.

— Да уж, — кивнул Сириус. — А ты, видимо, на меня обижен, да, Джим?

— Что? — Ремус скривился. — Как он может быть на тебя обижен? За что?

— «За что»? — вскрикнул Джеймс. — Серьезно?.. С чего бы обижаться? Сириус, ты думаешь, нам мало того, что мы потеряли почти половину Мародеров?

— Я... всё понимаю, — кивнул Сириус, кусая губу. — Прости, Джим...

— Сириус, и у Эммы, и у Вилли не было выбора... Они хотели жить, но оказались в безвыходной ситуации! — глаза Джеймса стали мокрыми. — Но ты... Ты сам хотел умереть! Как ты мог!?

— Так, спокойно, — Ремус встал между ними. — Джеймс, не надо.

— Да нет, пусть говорит, — махнул рукой Сириус.

— Спасибо, что разрешил, — Джеймс задыхался от возмущения. — Сириус, я всегда думал, что ты самый сильный из нас! И ты просто... просто чуть не совершил самоубийство! Я не понимаю...

— Чего ты не понимаешь? — серьезно спросил Сириус, делая шаг вперед. — Вот что тут непонятного, скажи мне?.. Что бы ты делал, если бы с Лили сотворили такое? Серьезно. Подумай об этом... Да, ты всегда говорил, чтобы я не сравнивал ваши и наши отношения. Но то, что я не бегал за Эммой пять лет подряд и не орал о любви к ней на каждом шагу, вообще не значит, что я любил ее меньше, ясно?

— Пожалуйста... хватит, — взмолился Ремус.

Джеймс с Сириусом продолжали смотреть друг на друга убийственными взглядами, словно готовы были вцепиться друг другу в глотки.

— Ну вы чего?.. — слабо спросил Ремус. — Вы... вы ведь самые лучшие друзья.

— Да, — мрачным хором коротко бросили они.

Все трое разошлись в разные стороны Косого переулка. Сириус, тяжело дыша, направился к банку Гринготтс; Джеймс, раздраженно пиная воздух, побрел к лавке Оливандера; а Ремус, пытаясь переварить произошедшее, замер у входа в книжный магазин. Он был просто в ужасе. Джеймс и Сириус казались теми людьми, которые вообще никогда не должны были ссориться по-настоящему. Когда они смотрели друг на друга с такой злостью... Ремусу казалось, что конец света уже близок.

Он зашел за угол, присел в пустынной подворотне и поднял взгляд к небу.

— Эм... — прошептал он неуверенно. — Давай, сделай там что-нибудь... Я никогда не верил в духов и во весь этот твой любимый бред. Но ты так в это верила... Я не представляю, как справляться с ними. И без тебя... очень тяжело, — он чувствовал, как слезы подступают к горлу. — И прости, что мы не смогли спасти тебя... Думаю, Джеймс так ведет себя просто чтобы... чтобы не показывать, насколько ему больно. Прости еще раз.

Он прикрыл лицо руками, но уже через пару минут поднялся на ноги, вытер глаза рукавом плаща и пошел дальше осматривать территорию.

Тут наконец-то раздался первый взрыв. И все трое словно обрадовались этому. Они рванулись вглубь Косого переулка и вскоре встретились у полыхающего здания. Пожиратели кружились черным облаком, закидывая заклинаниями павильоны... Ребята быстро затушили пожар и бросились бежать вслед за черным туманом, который несся к банку Гринготтс. Сириус с Джеймсом синхронно заметили, что магазин со всем для квиддича разграблен и разнесен практически в щепки. Они моментально оказались у разбитой витрины и, схватив новенькие мётлы, полетели за противниками, все еще мрачно переглядываясь.

— Ну отлично, — мрачно прокомментировал Ремус, наблюдая за их удаляющимися силуэтами и задыхаясь от быстрого бега.

Вскоре все трое уже стояли в центре приёмной банка, встав спинами друг к другу и ожидая нападения.

— Пацаны, хватит злиться друг на друга, — задыхаясь, проговорил Ремус.

— Он ведёт себя как идиот, — бросил Сириус.

— Как и всегда, — пожал плечами Ремус. — Мог бы и привыкнуть. Джим, ты не прав.

— Отлично, теперь вы оба против меня? — протянул Джеймс, скрестив руки на груди. — Круто!

— Мы что, в детском саду? — скривился Ремус. — Хватит уже!

Но ни Джеймс, ни Сириус не собирались сдаваться.

Наконец, черный туман ворвался в здание, снося мраморные колонны. Перед ребятами материализовались пять пожирателей в масках и черных плащах. Они приближались медленно, почти лениво, словно наслаждаясь моментом.

— Всего трое авроров... — протянул один из них, и в его голосе слышалась издевка. — Сегодня нам везёт.

— Не уверен, — вздохнул Ремус. — Глядя на их настрой... Вряд ли кто-то из вас выживет.

Они простояли напротив друг друга еще пару секунд, замершие в напряженной тишине, и наконец все, не сговариваясь, бросились в бой. Ремус почти сразу оказался оттеснен в сторону — Джеймс с Сириусом буквально отпихнули его, заняв переднюю линию. Он понял: сейчас будет не бой, а соревнование. Он с тревогой поглядывал в их сторону, и уже через мгновение первый пожиратель, сражавшийся с Сириусом, рухнул на пол. Тот с азартом принялся атаковать оставшегося и того, с которым бился Ремус. Джеймс изо всех сил старался не отставать. Они двигались стремительно и слаженно, кувыркались, уворачивались, отдаваясь схватке с почти откровенным наслаждением. Но недолго...

В проходе вдруг материализовались еще три фигуры в плащах. Они выглядели иначе — выше ростом, величавее, словно выше по статусу. Их плащи были сшиты из дорогой ткани, а вместо масок лица скрывали глубокие капюшоны.

Отшвырнув тела поверженных пожирателей, ребята гордо подняли головы и двинулись навстречу новым врагам.

— Это не шестерки, — прищурился Сириус, скрестив руки на груди.

Не успел он договорить, как центральная фигура плавным жестом сняла капюшон... Мародеры застыли как вкопанные. Перед ними стоял сам Волдеморт. Его лицо было бледным, с пронзительными алыми глазами, а высокая худая фигура казалась неестественно вытянутой в сумраке зала.

— Нифига себе, — прошептал Джеймс, сжимая палочку. — Нам сегодня везёт...

И тут вторая фигура, послушно следуя примеру хозяина, откинула капюшон. Беллатриса Лестрейндж... Ее когда-то роскошные волосы были коротко острижены в каре. Сириус подавился коротким смешком, но тут же вспомнил, кто перед ним стоит, и его лицо исказилось оскалом. Друзья украдкой посматривали на него с тревогой.

Третья фигура не двигалась, сохраняя анонимность.

— Юные авроры... — величественно начал Волдеморт, делая медленный шаг вперед. Его голос был высоким и холодным, словно шипение змеи.

— Волосы не спасти, если они угодили в адский огонь? — иронично протянул Сириус, обращаясь к сестре.

— Грязнокровку не спасти, если прикован к стене? — передразнила его Беллатриса, ядовито улыбаясь.

— Спокойно, господа Блэк, — почти скучающе проговорил Волдеморт. — Давно не виделись? Соскучились друг по другу, дружное семейство?..

Ремус с Джеймсом с двух сторон сжали плечи Сириуса, не давая ему двинуться с места.

— Что вам тут нужно? — холодно спросил Джеймс. — Решили спуститься со своего Олимпа к нам, смертным... Не похоже на вас.

— Мне всего лишь нужно посетить банк, — ледяным тоном проговорил Волдеморт. — Я отправил верных подданных, чтобы мне расчистили дорогу... Но что-то снова пошло не так. Вы вечно путаетесь под ногами.

— Ну попробуй пройти, — прошипел Сириус.

— Как ты разговариваешь с Темным Лордом? — взвизгнула Беллатриса.

— На хуй пошла, — закатил глаза Сириус.

Беллатриса первая рванулась вперед, не в силах сдержать ярость. Она молниеносно выставила палочку. Джеймс резко оттолкнул Сириуса в сторону и встал у нее на пути.

— Ты больше к нему не прикоснешься, грязная шлюха, — прорычал он, выбрасывая палочку вперед. — Депульсо!!!

Между ними завязалась яростная схватка. Они швыряли друг друга в стены, злобно скалясь, выкрикивая проклятия и оскорбления.

Ремус с Сириусом стояли напротив Волдеморта, направляя на него палочки.

— Авада Кедавра! — рявкнул Волдеморт, целясь в Ремуса.

— Протего! — тут же выкрикнул Сириус, сильно взмахивая палочкой.

Ремус с Сириусом принялись вдвоем нападать на Темного Лорда. Тот был невероятно силен. Это был первый раз, когда они видели его вживую, и его мастерство колдовать вызывало невольное восхищение — какая-то изысканная, смертоносная черная магия. Но и у ребят уже были прекрасные навыки. Они двигались синхронно, извивались, отражали и контратаковали с профессиональной скоростью.

И тут Джеймс, Ремус и Сириус почти одновременно заметили, что третья фигура, пользуясь суматохой, спокойно и без препятствий пробирается вглубь банка. Ремус тут же рванулся за ней.

Он догнал пожирателя, схватил его за плечо и с силой развернул к себе, сорвав капюшон. И застыл в ужасе. Почти белые кудряшки, ангельские голубые глаза, тонкие черты лица... Барти Крауч-младший.

— Ты... — прошептал Ремус, словно отказываясь верить, что он Пожиратель.

— Отпусти меня, — жестко бросил Крауч, нервно облизывая губу.

— Ну да, конечно, — сухо кивнул Ремус. — Что вы задумали?..

Крауч яростно перешел в нападение, но Ремус быстро сориентировался. Он отражал атаки, не сводя глаз с того, как свободной рукой противник зажимает что-то в кармане.

Прошло несколько минут, когда Мародеры вновь собрались в центре зала, встав спинами друг к другу, устало, но не менее яростно отражая нападения всех троих врагов.

И тут все произошло в мгновение ока. Пожиратели переглянулись и, направив палочки каждый на своего противника, хором завопили:

— Авада Кедавра!

Все замерло, словно в замедленной съемке. Каждый успел оценить обстановку за те доли секунды, что зеленый смертоносный луч летел в них. Сириус рванул Джеймса за шиворот, притянул к себе, и они оба рухнули на пол, едва уклоняясь от заклятия, а Ремус резко отпрыгнул в сторону.

Они переглянулись, тяжело дыша. Черный туман уже взвился к потолку и растворился у выхода.

— Они не добились того, чего хотели... — прищурился Ремус, выравнивая дыхание. — У них была цель. Они придут снова.

— Ну, пусть попробуют, — хрипло проговорил Сириус, сплёвывая на пол.

Он, морщась, прижал руку к груди.

— Что такое? — испуганно спросил Ремус.

Сириус снял с себя плащ и толстовку, все еще сидя на полу, и озадаченно уставился на огромный шрам с левой стороны зататуированной груди, из которого сочилась алая полоска крови.

— Черт, — он закатил глаза. — Рем, как кровь тут убрать? Я что-то забыл заклинание.

— Эпискей, — мрачно сказал Ремус, направляя на него палочку. — Только... Сириус, с таким не шутят. Это слишком серьезное ранение для такого простого заклинания. Ты... поосторожнее, — он настороженно смотрел на руки друга, сплошь покрытые широкими пластырями.

— Все в порядке, — махнул рукой Сириус, натягивая одежду обратно.

— Ну конечно, — сухо кинул Джеймс. — У тебя вечно все в порядке. Я вообще удивлен, что ты меня просто оттолкнул от Авады. Что ж ты меня не загородил? Сейчас был бы уже мертв, как и хотел.

— Джеймс! — воскликнул Ремус.

— Я понять не могу, что тебя не устраивает, — оскалился Сириус. — Джим, я делал все как ты хотел. Даже к Белле не полез, чтобы не сорваться. Но ты опять до меня доебался! Ты сам всех в Ордене просил ко мне не лезть! Что ж сам не хочешь отстать?

— Да потому что по сравнению со мной им всем плевать на тебя, — резко сказал Джеймс, подходя ближе. — Ими управляет слепое любопытство. Что произошло с Эммой, как ты после этого выживешь, как у тебя дела... А я все знаю и без слов. Ответ на каждый вопрос, Сириус... Я слишком хорошо тебя знаю. И все, что я чувствую — это страх. Страх, что скоро я потеряю и тебя!

Они смотрели друг другу в глаза несколько секунд, словно каждый ждал, что другой сдастся первым.

— Все будет нормально, — наконец кивнул Сириус. — Я не собираюсь умирать.

— А можно я тоже спрошу? — осторожно поднял руку Ремус.

— Да-да, — Сириус иронично повернулся к нему. — Пресс-конференцию можно считать открытой.

— А... что там под пластырями у тебя на руках? — с опаской протянул Ремус. — Ты... ты же не резал вены?

— Нет, ну что ты за придурок? — Сириус возвел глаза к потолку. — Рем, вот ты знаешь меня с одиннадцати лет... Я похож на того, кто вены себе вскрывать будет? Как ты себе это представляешь? Закрылся в ванной, включил Нирвану, наверное, и кайфовал, да? А в соседней комнате Джон в приставку рубился. У нас дома у каждого свои развлечения.

— А что это за пластыри? — растерянно спросил Ремус.

— А кто запер меня в психушке? — скривился Сириус. — Мне там колеса прописали вообще-то. А их нельзя смешивать с курением и бухлом. Так что вот, никотиновые пластыри. Которые нихуя не помогают даже в таком количестве.

Ребята стояли в кругу, переглядываясь, словно не веря, что они втроем действительно могут разговаривать именно об этом.

— Ладно, — Сириус махнул рукой. — Я домой. Вскрываться, колоться и вешаться.

Он побрел к выходу из Гринготтса, но его резко остановили за плечо. Джеймс серьезно смотрел ему в глаза несколько секунд, потом на его ресницах заблестели слезы, и он прижался к другу. Сириус только вздохнул, обнял его в ответ и задумчиво уставился в стену.

— Никогда так больше не делай, — всхлипнул Джеймс. — Не смей...

— Успокоишься ты или нет? — закатил глаза Сириус. — Все. Скоро все... придет в норму.

— Пойдемте что ли... чай пить, — пожал плечами Ремус, глядя на них со сдержанной улыбкой.

— Чай? — поморщился Сириус.

— Ну виски же тебе нельзя.

— Вот, кстати об этом... За это, Рем, я никогда в жизни не прощу тебя, — пообещал Сириус. — И за сигареты особенно.

— Почему меня? — жалобно спросил Ремус.

— Ты сказал, что это была попытка суицида, — напомнил Джеймс. — Я бы об этом бы никогда не догадался, если бы не ты.

— Да... Спасибо, Рем, — мрачно кивнул Сириус.

— Ну а ты хочешь сказать, что это не так? — прищурился Ремус.

— Это была попытка убить Беллатрису без применения непростительного проклятия, сколько еще раз повторить, — закатил глаза Сириус.

Они побрели по Косому переулку и вскоре трансгрессировали к многоэтажке, где жил Сириус. Взяв с собой Джона и Изабеллу, они оказались у дома Джеймса. В окнах уже горел теплый свет. Ребята вошли в двери и осмотрелись.

К ним выбежала Лили в домашнем платье и настороженно осмотрела всех.

— Все в порядке? — спросила она.

— Мы сегодня с Волдемортом виделись, — гордо сказал Джеймс.

Лили побледнела.

— Не волнуйся так, — тут же сказал Сириус. — Все вообще нормально было. Не такой уж он и страшный. Больше выпендривается.

— Ну слава Мерлину, — выдохнула Лили. — Так... Я там приготовила ужин, — она выговорила это с трудом, с силой сглатывая.

— Что, такой невкусный что ли? — скривился Джеймс, удивленно глядя на нее.

— Не знаю, — она замотала головой. — Я пробовать не буду. А вы идите на кухню. Без меня.

Лили убежала из коридора на второй этаж.

— Что это с ней? — поднял брови Ремус.

Джон многозначительно улыбнулся, а Сириус, заметив это, удивленно поднял брови. Тот только кивнул, и они быстро хлопнули ладоши друг друга.

Изабелла встретилась с Рыжим в коридоре и принялась тереться об него.

— Это что такое? — недовольно протянул Сириус.

— А, да, ты же пропустил, что у них любовь, — усмехнулся Джеймс.

— Чего? — Сириус нахмурился, подхватывая кошечку на руки. — Не лезь к ней, Рыжий.

— Не мешай их счастью, — саркастично протянул Ремус.

Ребята зашли на кухню и принялись заваривать кофе. Этот напиток уже стал для них традиционнее, чем виски.

— Прикинь, эти идиоты сегодня поссорились, — усмехнулся Ремус, обращаясь к Джону.

— Чего? — Джон пораженно поднял брови. — Они!? Черт... Почему я этого не видел?..

— Ничего прикольного не было, — вздохнул Ремус. — Идиоты.

Джон подошел к Джеймсу, смерил его убийственным взглядом и со всей силой ударил его кулаком в бок.

— Эй! — взвизгнул Джеймс. — За что? Ты даже не знаешь, кто виноват.

— Знаю, конечно, — пожал плечами Джон. — Поэтому и врезал.

— Что у вас за семейка такая, — поморщился Джеймс, потирая ребра.

— Джон, как учёба? — спросил Сириус, протягивая ему кружку.

— Тебя в школу вызывают, — безразлично протянул мальчик.

— Оу... — Сириус озадаченно застыл на месте. — Так ведь только три дня назад учебный год начался.

— Ну так я ведь весь в вас, — спокойно ответил Джон. — Мы там в толчке пытались смыть кое-какие вещи стервозной училки... И в итоге весь этаж залило. Короче... Если ты не хочешь приходить на разговор с директором, я буду только рад.

— Джон, — Ремус укоризненно посмотрел на него. — Ты чего творишь?

— Ой, да ладно тебе, — закатил глаза Сириус. — Всё правильно. Нет, разве?

— Естественно, — одобрительно кивнул Джеймс.

— Я схожу в школу, — мрачно сказал Ремус.

Тут по лестнице спустилась Лили, нервно поправляя волосы в пучке и стараясь делать беззаботное выражение лица.

— Лилс, всё в порядке? — с сомнением спросил Джеймс. — Ты... заболела?

— Я что, плохо выгляжу? — расстроенно спросила Лили.

— Офигенно, шикарно, прекрасно, отлично, — наперебой затараторили мальчишки.

— Ну да, — она смерила их мрачным взглядом. — Верю. Никаких предположений нет, да? Ничего в памяти не всплывает? Никаких аналогий... догадок?

— Есть одна, — невинно протянул Сириус.

— Заткнись, — прошипела Лили.

— Ты ведёшь себя как Браун, когда она залетела, — пожал плечами Джеймс.

Ремус застыл, широко раскрыв глаза, Джон с Сириусом переглянулись с довольным видом, а Джеймс продолжил размешивать кофе без каких-либо мыслей. Постепенно все взгляды перенеслись на него в ожидании.

— Джим... — Сириус пытался подобрать слова. — А ты не хочешь... продлить свою блестящую логическую цепочку?

Джеймс поднял голову и увидел, что все в комнате смотрят на него в немом ожидании.

— Что? — спросил он удивлённо.

— Безнадёга, — покачал головой Джон.

Джеймс застыл, потом прищурился, потом глаза его широко распахнулись от внезапного осознания. Он перевёл изумлённый взгляд на Лили, беспомощно обвёл взглядом друзей и рухнул на пол.

Все испуганно подбежали к нему и расселись вокруг.

— Что это он такой слабонервный? — озадаченно спросил Сириус.

— Так он всегда таким был, — скривился Ремус, сильно ударяя друга по лицу, чтобы привести в чувства.

— Джим! — обиженно вскрикнула Лили, игнорируя тот факт, что он её не слышит. — Я вообще-то ожидала немного другой реакции! Ты должен был обрадоваться, поднять меня на руки и хотя бы... ну поплакать от счастья что ли!

— Ну хочешь, мы тебя на руках потаскаем, — пожал плечами Сириус, выливая на Джеймса оставшуюся воду из стакана. — Если тебе не принципиально, конечно.

Тут Джеймс распахнул глаза, резко вскочил на ноги и, не обращая внимания на мокрые волосы и изумлённых друзей, рванулся к выходу из дома.

— Это что было!? — со слезами на глазах вскрикнула Лили.

— Ну, надеюсь, он вернётся, — Сириус подавился смехом.

— Ну хватит тебе, — шикнул Ремус, обнимая Лили, которая уже начала плакать. — Лилс, поздравляем... Это круто! — Он повернулся к остальным. — Вы-то что молчите?

— Да мы-то давно в курсе, — пожал плечами Сириус. — Но поздравляем ещё раз.

Они все бережно обняли Лили, которая уже захлёбывалась слезами.

Ко всеобщему облегчению, через пару минут в коридоре послышались торопливые шаги. Джеймс со всех ног летел к Лили, размахивая огромным букетом цветов.

— У нас что... правда будет ребёнок? — спросил он с детской наивностью, глядя на Лили глазами, полными восторга и слёз.

У Ремуса и Сириуса даже дыхание перехватило от умиления.

— Да, — кивнула Лили, недоверчиво глядя на него. — Ты... точно вообще этому рад?

— Издеваешься? — воскликнул он, сгребая её в охапку и прижимая к себе. — Я вообще никогда в жизни не был так счастлив!

Он поцеловал её в губы, прижимая со страшной силой. Но вскоре Лили отстранилась, смахивая слёзы с ресниц, счастливо улыбнулась, глядя ему в глаза, и снова побежала в ванную на второй этаж.

— Слишком сильно зажал её, — пояснил Сириус, скрывая задумчивую улыбку.

— Джим, поздравляем, — растерянно проговорил Ремус. — Это так круто... Вы же так хотели ребёнка.

— Спасибо... — Джеймс протирал рукавами мокрое от слёз лицо.

Сириус с улыбкой подошёл к нему и крепко обнял, не говоря ни слова.

— Сириус... — Джеймс поднял на него растерянный взгляд. — Прости... Я не должен, наверное, так радоваться. Ты ведь... ну ты понимаешь.

— Да за кого ты меня вообще принимаешь? — скривился Сириус. — Дурак что ли? Прыгай давай от радости. Ты так хотел стать отцом!

— Ну ты имей в виду, что это будет и твой ребёнок тоже, — прищурился Джеймс.

— Мог бы этого и не говорить, — картинно закатил глаза Сириус. — Я и спрашивать бы не стал. Это наш общий ребёнок.

— Надо бы Лили предупредить, — давясь смехом, проговорил Ремус.

Джеймс побежал на второй этаж, чтобы узнать, как чувствует себя Лили, а Ремус, склонив голову набок, наблюдал за Сириусом, который нервно постукивал пальцами по кружке с кофе.

— Я горжусь тобой, — мягко сказал он, подходя ближе.

— Серьёзно? — Сириус поднял бровь. — С чего бы это?

— Ты... довольно неплохо выдержал истерику Джима, — улыбнулся Ремус. — Не орал на него, не избил... Это странно, но всё же, я рад. Дело, наверное, в таблетках.

— Нет, — покачал головой Сириус. — Дело не в таблетках, а в том... что Джим имел полное право на меня злиться. Ему это позволено. Ты тоже, кстати, можешь побеситься. Ты, Джим и Джон — единственные, кого я за это не буду бить. А... ну и Эванс ещё. Ну, она-то себя не сдерживала.

Ремус кивнул задумчиво, крутя в руках свою кружку.