Хоук и прочие неприятности (джен)

9:36, середина элувиеста⁽¹⁾

Свечи ночью не горели, видимо, Стражи Андерфелса экономили на воске; в который раз я порадовалась, что Башня Бдения досталась Айдану — пусть ферелденские аристократы, как правило, не слишком кичились своим положением, комфорт все же любили, так что жить на базе Ордена в Амарантайне было довольно удобно. И, главное, светло — хотя заслуга в этом была немного моя и, в большей степени, Ната. Мелькнула мысль подарить один из наших завесных факелов Вейсхаупту, если выберемся отсюда без потерь, но я ее отогнала как несвоевременную.

Пробираться до библиотеки пришлось едва ли не наощупь, причем местами мне приходилось влезать под самый потолок — не все Стражи спали; возможно, патрулирование было обычным делом для крепости, или такое количество народу при полном параде мучились бессонницей — как бы то ни было, мне они дорогу изрядно усложнили.

Однако учили меня хорошо, помощь демонессы со счетов сбрасывать тоже не стоило, так что до какого-то подозрительно-узкого лаза мы все же добрались. Я его мрачно осмотрела и поинтересовалась:

«Ты издеваешься? Я тут застряну!»

«Не застрянешь, — отрезала подруга. — Давай, решайся, нужна тебе информация или нет?»

Почти минуту я всерьез размышляла, так ли уж мне нужна закрытая часть библиотеки? Может быть, необходимые данные лежат себе спокойно среди доступных хроник, и я смогу почитать завтра, не обдирая крылья в узком проходе. В конце концов, первые сведения о Корифее, которые мне попадались в Тюрьме, появились через двести лет после начала Первого Мора и за столько же — до Второго. В какой закрытой части их искать?

Но потом я все-таки вздохнула и обернулась птицей: если завтра я ничего не найду, а так, скорее всего, и будет, то потом не прощу себе этой нерешительности. Правда, с этого ракурса лаз казался еще страшнее — черный провал в стене, настолько узкий, что даже мой клюв казался шире. Я почти запаниковала, и тут же получила увесистый шлепок кошачьей лапой под зад.

«Идем, раз решилась. Потом побоишься».

Но вперед Китти все же скользнула первой, исчезла в норе, так что наружу остался торчать только хвост, и призывно им повиляла — мол, цепляйся. Я вздохнула глубоко несколько раз и, зажмурившись, ухватила клювом кончик хвоста.

Проход и правда оказался коротким. В последний момент мне еще почудилось какое-то движение воздуха за моим хвостом, но возвращаться и проверять было выше моих сил. И после этого-то короткого приключения пришлось остановиться и отдышаться, успокаивая гулко бьющееся от страха сердце.

— С чего начнем? — негромко поинтересовалась подруга. Я еще раз глубоко вздохнула, окончательно прогоняя слабость в ногах, и так же негромко ответила:

— С Первого Мора. Открытые хроники оставим на завтра, к ним меня допустили. Корифей появился в 1004 ТЕ, судя по письмам, вот с этой даты и начнем.

— Первый Мор был раньше, — напомнила леди Ванда, оборачиваясь в свою двуногую ипостась. Мы прошли под аркой в комнату соответствующего периода, и подруга сходу взялась за огромный фолиант, лежавший в центре, посреди трофейного оружия. Я пожала плечами:

— До Первого Мора не было Стражей, значит, здесь должны быть документы о нем самом и времени после. Закончился он… не помню точно, но за несколько лет до первого письма Стража-командора Фарель.

— В 992 ТЕ. Что ты здесь делаешь? — раздался из арки голос Каронела. На этот раз он звучал так холодно, что я не сразу узнала; вздрогнув, резко обернулась и с облегчением вздохнула. Мысленно велела:

«Не отвлекайся, я разберусь».

Демонесса, не пылающая такой же страстью к древним знаниям, как я, со скепсисом ответила вслух:

— Может, я лучше его усыплю, и мы обе не будем отвлекаться? К тому же он уже видел меня. Зевран посоветовал бы убрать свидетеля.

— Я постараюсь, чтобы это было непросто, — Каронел заметно напрягся, и я негромко хлопнула ладонью по столу.

— Хватит. Ванда, убивать мы никого не будем, усыплять тоже. Каронел, она не я, ты в любом случае не справишься. Я все объясню, если позволишь.

Демонесса чуть обиженно поджала губы, окинула эльфа сначала неприязненным взглядом, потом заинтересованным, и с преувеличенным разочарованием вздохнула:

— Пользуешься моей любовью к красивым мужчинам.

Я, уже не скрываясь, показала ей кулак, нахальная кошка только отправила в ответ воздушный поцелуй и с душераздирающим вздохом снова погрузилась в чтение. Каронел дернулся в ее сторону, видимо, чтобы помешать, но я заступила ему дорогу.

— Пожалуйста, Каронел. Выслушай меня.

Он чуть сузил глаза, разглядывая меня весьма далеким от восхищения взглядом, но потом вдруг расслабился и уточнил:

— Это связано с Первым Стражем и его нелюбовью к тебе?

— Полагаю, да, — я осторожно подошла поближе к нему, чтобы успеть перехватить в случае чего. — Два месяца назад на моего друга напали гномы из Хартии, причем пытались не убить, а похитить. Они не погнушались даже влезть в Круг Киркволла за сестрой моего друга. А Казематы — не то место, куда так просто попасть, ни один преступник в здравом рассудке на такую глупость не пойдет. И мы решили выяснить, какого демона им надо.

— Демонов не приплетай, пожалуйста, — попросила леди Ванда и со скучающим видом перелистнула страницу. — При всей моей нелюбви — они в этот раз не при чем.

Я отмахнулась от нее и продолжила:

— Следы привели нас в крепость, не обозначенную ни на одной карте. Как оказалось, она принадлежит Серым Стражам, а в ней запечатано древнее разумное порождение тьмы. Это оно влияло на разумы охранявших его Серых Стражей так, что они поили оскверненной кровью гномов и отправляли за Хоуком. Его отец был последним, кто подновлял сдерживающие печати в Тюрьме, и только его кровью их можно было снять.

— Как можно влиять на Серых Стражей? — хмуро поинтересовался эльф. Я вздохнула и чуть расслабилась: он слушал внимательно, задавал вопросы, значит, шел на контакт. Можно было надеяться, что я сумею хотя бы отвлечь его внимание на некоторое время.

— Скверна. Я не знаю подробностей, мне так и не рассказали, но Андерс — человек, который пообещал моему брату присматривать за мной, — поддался этому зову и попытался меня убить. Не только меня, но тем не менее. А Джанека, которую поставили охранять Корифея, готова была на все, лишь бы его выпустить.

Каронел несколько секунд думал, потом кивнул:

— Дальше. Я по-прежнему не понимаю, что ты здесь делаешь тайком ночью и кто это такая.

— Леди Ванда, — представила я. — Моя подруга. Она… помогает мне с поиском информации.

— Твоя кошка, — мрачно поправил меня эльф. — Я, знаешь ли, не слепой — в дыру ты влезла вместе с кошкой, а здесь оказалась без нее, зато с этой женщиной. Вернее, она вообще-то женщина?

— А что, не похожа? — тут же оскорбилась подруга и даже от книги оторвалась. Я бросила на нее предостерегающий взгляд, но Китти даже не заметила: похоже, сомнения в ее половой принадлежности оскорбили демонессу до глубины души. — Или ты просто хочешь проверить?

— Китти, — негромко, но как-то действительно зло рыкнула я. Она посмотрела на меня с искренним удивлением в глазах, а потом надула губы:

— Ладно, ладно. Пусть это будет твой эльф. Хотя втроем веселее.

Вспыхнула я моментально, причем, судя по ощущениям, покраснели даже волосы и пальцы на ногах. Не в силах сдержать смущение, спрятала лицо в ладонях и простонала:

— Я убью тебя когда-нибудь.

С силой потерла лицо, стараясь унять чувства, и с резким выдохом убрала руки. Каронел смотрел на меня по-прежнему холодно и сурово, но и его скулы едва заметно покраснели. Впрочем, он держал себя в руках не в пример лучше меня, так что обращать внимания на посторонние эмоции не стал, и я попыталась последовать его примеру.

— Кошка или не кошка, она со мной и первой ни на кого нападать не будет, — отрезала я, хоть голос и подрагивал слегка. Демонесса снова оторвала взгляд от страницы, собираясь, видимо, как-то прокомментировать последнее утверждение, и я велела, наставив на нее палец: — Молчи!

Леди Ванда оскорбленно фыркнула и снова уткнулась в книгу. Я раздраженно поинтересовалась у Каронела:

— Надеюсь, этот вопрос мы выяснили. Объяснять дальше про Корифея?

Эльф внимательно посмотрел на демонессу, на меня, присел на краешек стола и поинтересовался:

— Ты ведь просто тянешь время, пока она копается в документах Ордена?

— В одиночку она тут и за неделю не справится, а времени у меня до завтрашнего дня, — я осторожно подошла и присела рядом. — Так что я надеюсь все-таки убедить тебя в своей благонадежности, и как можно быстрее. Время уходит.

Вопросительно глянула на будущего Стража из-под ресниц, и он кивнул.

— Хорошо. Так вот, Корифей. В Тюрьме мы до него добрались и убили, и после этого меня мучает пара вопросов: если Орден изучал такое необычное порождение тьмы, то почему нам встретилось всего четверо Стражей, да и те были ему подконтрольны? И если его не изучали, то почему не убили? И мне очень нужны ответы на эти вопросы.

— Зачем? — поинтересовался Каронел, но уже другим голосом. Холод из него ушел, и, хоть прежний интерес ко мне пока не вернулся, я обрадовалась.

— Этот Корифей… это жрец Думата, один из тех семерых, что вошли во плоти в Золотой город. Он в это верит. Я уже встречалась с таким же жрецом, сразу после Мора. С ним мне удалось договориться, он отпустил меня живой. С Корифеем пришлось драться, и это было очень нелегко, мою подругу, долийку, он едва не убил, Андерс месяц над ней колдовал в четыре руки с ее Хранительницей. И я хотела бы знать, чего ждать дальше. Потому что я не верю в такие совпадения.

— Но это всего лишь твоя вера, — заметил он. — Возможно, ты больше никогда не встретишься с порождениями тьмы, стоит ли ради этого нарушать закон?

Я чуть поколебалась, решая, стоит ли рассказывать больше. Украдкой бросила взгляд на демонессу, но она, почувствовав мою нерешительность, только пожала плечами, явно не стремясь помогать. Каронел ждал, и у меня сложилось ощущение, что теперь время тянет он. Решилась:

— Если они будут угрожать миру, то встречусь. Это долгий разговор, и сейчас я не готова его начинать, но обещаю, что отвечу на вопросы завтра, если ты захочешь. Пока что я клянусь, что никакого злого умысла у меня нет, распространять эту информацию и наводить панику я не собираюсь, мне просто нужно знать для себя. Чтобы в случае, если я права, у меня был шанс выжить. Первый Страж отказался отвечать на мои вопросы, и мне кажется, что здесь есть какая-то очень важная тайна. Я хочу ее знать.

Несколько мгновений Каронел смотрел мне в глаза, а потом улыбнулся уголком губ и кивнул на полки:

— Тогда нам стоит поторопиться. Половина ночи уже прошла.

Я так удивилась, что даже не сразу сообразила, что он предлагает. Но когда поняла, от переизбытка эмоций обняла его сама и легко поцеловала в щеку.

— Спасибо.

Поиски, к сожалению, такими легкими не были. Каронел в чем-то подозревал демонессу — впрочем, скорее всего он догадался о ее природе, — поэтому поначалу держался настороженно. Но совместные раскопки в библиотеке могут сблизить кого угодно, так что через пару часов эльф переругивался шепотом с леди Вандой так, словно знаком был уже давно.

Я на их ворчание внимания почти не обращала, погрузившись с головой в древние документы. На художественную литературу и исторические романы, которые я уважала больше всего, эта информация не походила совершенно; но оказалось, что есть своя прелесть и в отчетах. Например…

— «1001 ТЕ. Из пятнадцати рекрутов выжило четверо, но все они — опытные наездники хищных птиц, называемых грифонами. Рекруты пришли из народа ортов; в обмен на помощь с порождениями тьмы они обещают научить членов Ордена управлять грифонами». Первое упоминание!

— Оставь грифонов в покое, — проворчала демонесса. — С ними мы точно не встретимся.

Но Каронел перегнулся через стол и заглянул мне через плечо, тоже читая озвученные строки. Сообщение о грифонах вызвало у него легкую улыбку; мы переглянулись, и я улыбнулась в ответ. А потом вернулись каждый к своим бумагам.

Архив с письмами нашел эльф. Он оказался более дисциплинированным, чем мы с демонессой: я все время отвлекалась на какие-то посторонние факты, а она и вовсе металась между несколькими томами, не в состоянии усидеть на одном месте. Первое письмо, написанное Стражем-командором Фарелем, вызвало у нас живейший интерес. И чем дальше мы читали, тем сильнее этот интерес разгорался.

Обнаружили Корифея и правда в 1004 ТЕ, но пленить смогли только через два года, после многочисленных попыток убийства. Самопровозглашенный жрец умудрялся избегать смерти с завидной регулярностью, так что в итоге уже знакомая мне Старший Страж Сашамири по приказу Фареля организовала ловушку при помощи останков Думата, которого часто упоминал Корифей, какого-то неизвестного оружия и созданного специально для этого заклинания. Мне почему-то казалось, что заклинание было нецензурным.

Мимоходом попалось упоминание, что Корифей был не единственным таким уникальным — после Первого Мора Стражам попалось несколько говорящих порождений тьмы, что могли управлять довольно большими группами своих более примитивных соплеменников. Но дальше в переписке они больше нигде не возникали, а еще через несколько писем попался тщательно записанный рассказ какого-то гнома, который якобы видел, как трое таких необычных порождений тьмы ссорились, а потом один убил второго и съел, а третий сбежал. И, самое интересное, ссорились они на тему Черного города.

— Неужели это правда они? — пораженно пробормотал Каронел. Леди Ванда сморщила носик и манерно протянула:

— Трое. Один убит, двое ушли. А где еще четверо? Древних богов ведь семь? Значит, и жрецов должно быть семь.

Я комментировать прочитанное не стала: в голове и так не укладывалось, что где-то по миру вполне могут бродить могущественные твари с нереально сильной магией, поддержкой порождений тьмы и вполне рабочими мозгами — и, возможно, я их еще встречу.

А еще снова зашевелились сомнения. Ими я все-таки поделилась вслух:

— Древние Стражи, еще помнящие Мор, то есть очень хорошие воины… два года не могут убить Корифея и в итоге ловят его в ловушку. А теперь приходим мы — бывший контрабандист, пиратка, арбалетчик-писатель, бывший тевинтерский раб-телохранитель, долийская магичка-недоучка и одержимый духом Справедливости маг с проблемами с самоконтролем… ах да, еще такие невероятные воины, как мы с тобой… и влегкую убиваем эту тварь?

— Ну, не так уж и влегкую, — надула губки леди Ванда, уловив мою иронию. — И потом, он был сонный. Тебя по утрам тоже можно брать тепленькой, ты и не дернешься. Хм…

Я уже по глазам уловила, что сейчас демонесса отмочит какую-нибудь пошлость, и снова махнула на нее рукой. Проблема Корифея не давала мне спокойно погрузиться в хроники, раздражая самым очевидным и при этом самым невероятным ответом. Каронел посмотрел на меня задумчиво, аккуратно отвел от моего лица упавшую прядь волос, мимоходом скользнув пальцами по скуле, и серьезно спросил:

— А вы точно его убили?

— Точно, — я кивнула. — Если бы там была только я, можно было бы сомневаться. Но команда Хоука умеет убивать, Киркволл — город неспокойный. К тому же с нами были Серые Стражи, и они тоже поверили в его смерть.

Он с сомнением покачал головой и снова опустил глаза в письма. Я, так ничего и не придумав, подсела поближе, чтобы читать вместе с ним, и осторожно облокотилась на плечо эльфа.

Оказалось, что о влиянии Корифея на Стражей знали еще в те времена, когда его ловили: даже Фарель, который и отвечал за всю кампанию, попал под влияние жреца, так что Сашамири уничтожила и останки Думата, и загадочное оружие, и даже свое заклинание — чтобы никто не смог открыть Тюрьму изнутри. А спустя восемь лет после пленения крепость запечатали по приказу Стража-командора Дейникена; чьей-то рукой на полях было подписано, что через несколько десятков лет Страж-командор Рианнон выяснила, что печати со временем слабеют. Теперь я знала, чьими именами назвали этажи Тюрьмы; к сожалению, практической пользы эта информация не несла.

По-прежнему оставался главный вопрос:

— Почему они его не убили?

— Возможно, потому, что ни один Страж не мог оставаться в своем уме рядом с Корифеем, — тихо проговорил Каронел. — Они просто не смогли поднять на него руку.

— Или просто «не смогли», — фыркнула леди Ванда. Накрутила на палец локон и, прищурившись, посмотрела на меня: — Что будет, если убить меня?

— Ничего хорошего, — мрачно проворчала я. Отвечать не хотелось, потому что правильный ответ раскрывал природу подруги совсем уж откровенно, а я еще надеялась, что Каронел не догадался. А в неправильном смысла не было, я и так поняла, куда она клонит.

— Ой, ну брось, — она потянулась всем телом и стрельнула глазками в «моего» эльфа. — Он все равно уже все понял. Уж теперь-то точно.

Я хотела было напомнить о нашем с ней договоре, точнее — о ее клятве, но не стала. Было у меня подозрение, что избавиться от той клятвы демонесса может в любую секунду, но не хочет, чтобы не портить себе игру. К тому же сейчас куда больше волновала проблема Корифея: что, если его и правда не смогли убить? Не потому, что умений не хватило, а просто… не смогли? Два года охоты самых опытных воинов и магов просто не могли пройти совсем уж впустую…

Каронел откровения демонессы словно пропустил мимо ушей, по крайней мере, отнесся абсолютно равнодушно; он поглаживал кончики моих пальцев, невесть когда оказавшихся в его руке, и смотрел на бумаги. Он же и озвучил витавшие в воздухе мысли:

— Может быть, древние Стражи смогли убить Корифея. Вот только он после этого ожил.

— Он же не архидемон, — возразила я слегка дрожащим голосом. Корифей меня сейчас не слишком пугал, а вот теплые кончики пальцев, пробегающие по моей ладони от запястья до ногтей, вызывали какую-то странную, давно забытую дрожь. Эльф оторвался от документа и удивленно взглянул на меня, а потом на наши руки. Улыбнулся, потянул к себе мою ладонь и поцеловал ее, в который уже раз вгоняя меня в краску.

— Не могу сказать, что я такой уж любитель женщин, но к тебе хочется прикасаться, — словно извиняясь, проговорил он. И, не дожидаясь ответа, продолжил прошлую мысль: — Он, конечно, не архидемон, но он может влиять на скверну в крови, управлять порождениями тьмы, владеет могущественной магией, живет уже почти тысячу лет и прикасался во плоти к Черному городу. Умение переносить душу в таком списке будет смотреться не слишком чужеродно.

— Жопа, — констатировала леди Ванда. — И где нам его теперь разыскивать?

— Вам? — нахмурился Каронел. — Порождения тьмы — это проблема Серых Стражей. Нам надо рассказать все это Первому Стражу утром, и тогда искать его будет весь Орден.

— Он знает, — я вздохнула и забрала свою руку. Встала, прошлась по комнате и пояснила, не глядя на эльфа: — Я задавала ему вопросы о Корифее. Сначала он отвечал какую-то чушь, никакой конкретики, потом… потом пообещал награду за это убийство. Меня завтра объявят членом Ордена, без Посвящения, привилегий и вот этого всего, так что Стражем я буду только номинально, да и то, Белым, но… хоть раз такое было? Никогда. А когда я попыталась настоять на ответах, он намекнул, что слишком много знающие люди плохо заканчивают.

— Но ты не можешь искать его в одиночку, — спорить, на мое счастье, эльф не стал, подошел ближе и обнял за плечи. — Это опасно.

— Я расскажу брату, — пообещала я. — Он у нас все-таки герой.

— Хоуку расскажи, — посоветовала леди Ванда со своего места. — Сам в это ввязался, сам пусть и разгребает. А еще шли бы вы обниматься куда-нибудь в другое место. Светает, а если нас здесь засекут, будет тебе все-таки дополнительная награда под ребра. Кстати, другое место можно подобрать так, чтобы там можно было не только обниматься.

Я в который раз за ночь захотела вырвать болтливой демонессе ее язык, но Каронел мягко провел руками по плечам, успокаивая, и злиться я тут же перестала. Он бросил взгляд за окно — в этой зале оно было узкой бойницей, почти не дававшей света даже днем, — и кивнул:

— Я уберу документы, а вы идите. Поговорим потом.

* * *

Спать мне не хотелось, так что я наскоро приняла душ — после тренировки так и не выпало времени на это, — переоделась в платье и снова отправилась во дворик. Солнце уже успело взойти, где-то чирикали птицы — наверное, те самые коричневые пичужки, которых я видела в первый день, — с дальней стороны крепости раздавались едва различимые голоса и неузнаваемый лязг. Гитарный перебор на этот раз отозвался легкостью в душе, чувством полета и пением ветра; такой же легкой и свободной чувствовала себя и я — словно за спиной раскрывались огромные крылья, и мир готов был расстелиться под ногами, радуя своими чудесами. Все проблемы отошли куда-то на второй план, даже не пытаясь потревожить душу.

Каронел наблюдал за мной, стоя в тени от стены. Едва мелодия закончилась, он, не отрывая глаз, направился ближе ко мне, и сердце затрепетало в предвкушении… Со стороны подруги раздался смешок, а затем едва слышный топоток, но я отметила их скорее краем сознания.

На этот раз эльф ничего не сказал вслух, но его взгляд был куда красноречивее любых комплиментов. Осторожным, нежным движением он отвел назад слегка растрепавшиеся от движения и еще немного влажные после душа волосы, ласкающе прошелся пальцами по скуле, и все-таки поцеловал — так же невесомо, как и вчера. Но больше не отошел, наоборот, заглянул в глаза, словно задавая безмолвный вопрос, привлек ближе, зарылся пальцами в волосы и снова наклонился к губам, смешивая дыхание. Совсем небольшое, и в то же время преступно огромное расстояние между нами я преодолела сама.

Первый поцелуй в этом мире заставил забыть о каких-либо мирах вообще; он пах медом и земляникой, мягкие губы дарили не страсть, а нежность и ласку. Каронел разорвал поцелуй только тогда, когда дыхания перестало хватать, коснулся головой моего лба и прошептал:

— Такая память мне нравится больше.

— Мне тоже, — согласилась я. И снова потянулась к его губам.

Китти в кои-то веки обошлась без комментариев, ее вообще не чувствовалось даже на периферии сознания. Жаль, продлилось это недолго, как и наши поцелуи — минут через пять она вернулась во дворик и с некоторой долей раскаяния в голосе посоветовала:

— Там идет твой брат. И знает, что ты не ночевала в комнате. Так что лучше решай, на какие вопросы ты отвечать не хочешь.

Я со вздохом хотела отстраниться — не подставлять же Каронеля под гнев Айдана, — но он не отпустил, даже прижал чуть крепче. Брат появился через пару минут, как раз когда мы решили, что время еще есть; к счастью, сходу разбираться и кому-то что-то откручивать он не полез, но и довольным тоже не выглядел. Первым делом поинтересовался:

— Я был в твоей комнате. Где ты ночевала?

Судя по лицу Айдана, от ответа на этот вопрос вполне могла зависеть целостность всей крепости, но тут мне было, чем его успокоить. Я покосилась в сторону выхода из дворика и уклончиво напомнила:

— Помнишь, о чем мы вчера говорили? У меня были идеи.

— Надеюсь, тебя никто не видел? — серьезно уточнил он, чуть понизив голос. Я возмущенно фыркнула и пригрозила:

— Я расскажу Зеврану, что ты сомневаешься в его педагогическом таланте.

Айдан кивнул, мрачно посмотрел на нас обоих еще раз и напомнил:

— Завтра мы уезжаем. Надеюсь, ты об этом не забыла. А теперь идите, приводите себя в порядок. Через полчаса Первый Страж устраивает собрание.

— А завтрак? — полюбопытствовала я. Брат злорадно заметил:

— А завтрак вы уже пропустили.

Меня эта информация не тронула: давиться в очередной раз мерзкой кашей не хотелось совершенно. А вот то, что у меня есть всего полчаса перед вручением хоть и липовой, но все-таки награды, заставило отправиться в крепость едва ли не бегом.

На этот раз я собиралась еще тщательнее, чем на тренировку. Наскоро очистила тунику — пусть грязь в нее и не впитывалась после зелья Дагны, вездесущая андерская пыль все-таки оседала, и ее было много. Сапоги тоже пришлось отмывать, а вот рубашку и брюки я сразу достала свежие. Королевский ястреб, когда-то врученный Алистером, вернулся на грудь — обычно я его снимала, чтобы не потерять в бою, — оба кинжала симметрично легли на бедра, а шест — за спину. Волосы я убрала в высокий хвост — он придавал лицу немного хищное выражение, а еще не пытался перекоситься или расплестись, как это делали мои косички. В целом, отражение в зеркале мне нравилось. Не хватало какого-нибудь штриха для завершения образа, и я попыталась заставить щит измениться не в платье, а в плащ, но ничего не вышло. Пришлось идти так.

Церемония награждения немного напоминала таковую в Денериме после победы над архидемоном: точно так же в дальнем конце зала, на возвышении, стоял хозяин этой крепости, а по бокам от центрального прохода, вдоль стен, выстроились ее обитатели. В столовой я почти не обращала внимания на количество Стражей, и теперь испытывала некоторую неловкость: народу было много, человек двести, а то и больше. Брат уже стоял на возвышении, по левую руку от Первого Стража; справа сонно оглядывал зал Камергер Серых.

Едва мы с Андерсом подошли ближе, на специально выделенное для нас место, как глава Ордена поднял руку, призывая к тишине. Все разговоры и шепот тут же смолкли, мне даже показалось, что я слышу, как бьется мое собственное сердце. Первый Страж подождал еще несколько секунд, а потом затянул долгую торжественную речь. Он перечислял наши с Андерсом сомнительные подвиги, преувеличивая одни моменты и полностью опуская другие, говорил о долге Стражей, мимоходом прошелся по моему возрасту; к тому моменту, как очередь дошла, наконец, до собственно наград, я успела порядком заскучать. А ведь в этот раз даже никого не короновали, лишая меня возможности пошалить с короной. Впрочем, я заставила блеснуть в свете свечей небольшого серебряного грифона, которого Первый Страж вручил Андерсу. Кажется, это был амулет или брошь, но прикалывать ее глава Ордена не стал. Но этого и не требовалось, Андерс и так улыбался, хотя мне показалось, что как-то ненатурально.

Впрочем, у меня, полагаю, улыбка тоже была не слишком искренней — Первый Страж сказал много пафосных слов, назвал другом Ордена и как-то обтекаемо высказался о будущем: при желании можно было подумать, что мое Посвящение не за горами, стоит только повзрослеть. Мне вручили даже кованый наплечник с грифоном — такой был у каждого Стража, так что я едва не закатила глаза от этакой щедрости. Она тоже была насквозь фальшивой, как и приветливое выражение лица Первого, на котором двумя льдинками застыли глаза.

Но благодарила я так же многословно, с некоторым злорадством наблюдая, как вытягивается лицо моего нового «главы» — раз уж я числилась членом Ордена хотя бы номинально, то слово Первого Стража становилось для меня едва ли не законом. Мэтр Карстен не зря получал деньги за мое обучение: завернуть сходу хвалебно-благодарственную речь минут на десять я вполне осилила.

После торжественной части высокое начальство удалилось, забрав заодно и Айдана, а нас с Андерсом подошли поздравить другие Стражи. В основном, конечно, его — ко мне по-прежнему относились с насмешкой, хорошо хоть, по-доброму. Но маг вполне купался в лучах славы, вот только улыбка стала еще более натянутой, а в глазах снова появилась мрачность. И такое же выражение я заметила у Джанеки: кто-кто, а она отлично знала, что история Первого Стража шита белыми нитками. Я подошла поближе и поинтересовалась:

— А вы не видели, куда делся Ларий?

Женщина посмотрела на меня пустыми глазами, но в кои-то веки ответила:

— Ушел. Полагаю, на Глубинные тропы, исполнить свое предназначение.

Я кивнула, но слова Джанеки меня не слишком успокоили: мы считали, что разумом Лария никто не управляет, потому что не знали, что Корифей бессмертен. Но что если тварь сумела взять под контроль обе стороны? Ведь смерть для него точно так же означала освобождение. И если он додумался подстраховаться на случай недоверчивых посетителей, предлагая нам два пути выбора… Архитектор был очень умным, настолько образованных существ я не часто встречала и среди людей, что уж говорить о моровых тварях. И пока что Корифей проявлял себя достаточно умным или, по крайней мере, хитрым.

Джанека, не пожелав, видимо, разговаривать со мной дальше, отправилась на выход из зала. Вместо нее подошел Каронел, украдкой взял за руку и тихонько предложил:

— Можем уйти, если ты не хочешь с кем-нибудь пообщаться.

Я покачала головой, и эльф потянул меня следом за Джанекой.

* * *

Весь день я была предоставлена самой себе. Айдан так и не появился в общих залах, так что в какой-то момент я даже забеспокоилась и отправила демонессу на разведку. Андерса Стражи утащили обмывать Серебряного Грифона; маг поначалу особым энтузиазмом не пылал, но, по словам нашей главной разведчицы, буквально через час уже рассказывал какие-то небылицы и смеялся. Мы с Каронелом снова выбрались на плац: может, это было и не слишком романтичное место, но лично я ничего против тренировок не имела, и эльф, кажется, тоже. Тем более что надолго меня все равно не хватило, и через полтора часа мы уже прятались от обитателей Вейсхаупта в бывших грифоньих стойлах.

— Как ты меня нашел ночью? — негромко поинтересовалась я, когда поцелуи закончились, а время снова выходить на люди не пришло. Мы сидели прямо на полу: эльф прислонился к стене, я и вовсе легла, уложив голову ему на колени, и теперь млела от его прикосновений. Шнурок, удерживающий волосы, уже давно валялся где-то на полу, и мужчина осторожно перебирал пряди моих волос, легко массируя кожу.

Легкая сонливость напоминала, что ночь у нас прошла без сна, но сидеть вот так, вдвоем, в полудреме, было невероятно уютно и уходить в комнату не хотелось. Выспаться можно и дома.

— Я ждал тебя возле твоей комнаты, — отозвался он. Я приоткрыла глаза и едва не зажмурилась: Каронел смотрел на меня как на какое-то чудо, непонятным образом оказавшееся в его руках. — Хотел убедиться, что ты в порядке.

— А убедился, что я злостный нарушитель? — тихонько хихикнула я. Он тоже улыбнулся, но отвечать не стал. Я наблюдала за его лицом: сначала выражение было мечтательным, потом печальным, а затем Каронел нахмурился и посмотрел на меня почти сурово.

— Я все думаю об этом Корифее. Выискивать его опасно, да ты и сама говорила, что он вас чуть не убил. Может быть, оставишь это другим?

— Может быть, — легко согласилась я. Обещаний с меня никто не требовал, поэтому врать или объясняться не требовалось, так что настроения эти разговоры не портили.

Эльф покачал головой, кажется, поняв, что я не собираюсь всерьез отказываться от планов. Напомнил:

— Ты не сможешь больше его пленить. Скелет Думата уничтожен, секрета той ловушки уже тоже не найти.

— А нам не надо его пленять, нам надо его убить, — манерно протянула Китти, входя в помещение. — Он обидел Мерриль.

— Но это невозможно.

— Нет ничего невозможного, — леди Ванда сменила ипостась и присела рядом с нами. — У Первого Стража в кабинете есть сейф, а в нем бумаги. И что-то мне подсказывает, что там можно найти что-нибудь интересное.

— Осталось только туда попасть, — проворчал Каронел, а вот я привстала и посмотрела на подругу с интересом. Она вопросительный взгляд оценила правильно и проговорила:

— Он разговаривал с твоим братом, а потом выставил его и полез за бумагами. Я немного подсмотрела, Корифей там упоминался.

— Немного, — я хмыкнула. Потом немного смущенно покосилась на эльфа и созналась: — В кабинет попасть не проблема, но я не знаю, сможем ли мы открыть сейф. Правда, раз там нужные документы, я бы попыталась.

Каронел посмотрел на меня с подозрением, и я смущенно пожала плечами:

— Меня обучал Антиванский Ворон. Убивать я толком не научилась, но вот все остальное…

— Девушка тысячи сюрпризов, — повторил Каронел, но теперь, кажется, без особого одобрения. Правда, обнял и прижал к себе, так что я не стала оправдываться дальше.

Чтобы влезть в кабинет Первого Стража, пришлось снова дождаться ночи. С замком входной двери я разобралась почти моментально — он был совсем простым, и пары шпилек бы хватило, а вот дальше начались сложности. Сейфовый замок был старинным, очень напоминал дверь в подвале Башни Бдения, ведущую в авварский склеп. Пять лет назад тот замок меня победил, но с тех пор свои навыки я немного улучшила, и надеялась, что этого хватит.

Отмычки, подаренные когда-то Зевраном, для замка такой сложности подходили едва-едва. Впервые я задумалась, что пора бы попросить у любимого друга и наставника еще пару уроков и новые инструменты; но сейчас приходилось обходиться тем, что есть. Раз за разом отмычки срывались, но я старалась не отчаиваться и после каждого провала пробовала снова. Открыть получилось только в тот момент, когда я почти отчаялась и, психанув, случайно дернула рукой. К этому времени я уже вспотела, перенервничала и начала бы материться, если бы не присутствие Каронела. Не хотелось, чтобы он запомнил мои таланты в этой области.

В сейфе и правда оказались только бумаги: на сей раз это были не письма, а отчеты. Среди них попадались хорошо мне знакомые, написанные рукой Авернуса, незнакомые, но явно современные, и старые, на рассыхающихся листах бумаги. Некоторые были защищены магией, другие нет.

Проблемой оказалось количество. С замком я провозилась полночи; Первый Страж вставал очень рано, то есть на прочтение у нас оставалось хорошо если часа три. И, в отличие от библиотеки, здесь попадаться было нельзя ни в коем случае.

— Сколько успеем, — наконец решила я, проговорив на выдохе, почти без звука. Каронел кивнул и забрал у меня часть бумаг. Леди Ванда посмотрела на отчеты, скривилась и предложила:

— Я на стреме постою. Если кто пойдет, усыплю.

Понимая, что от подруги толку будет мало, я кивнула.

В отчетах попадалось много интересного, но приходилось себя одергивать и не вчитываться: времени было слишком мало, так что пришлось сосредоточиться на поиске данных о Корифее. И в этот раз их нашла я — просто повезло, нужные бумаги оказались в моей стопке. Здесь были рассказы следопытов, которые помогали выследить Корифея еще на свободе, записи бесед с оскверненным магом, описания попыток его убить и последствия применений на нем различных заклинаний.

Бросив взгляд за окно — там все еще стояла ночь, — я вытащила свой верный блокнот, изрядно за эти годы растрепавшийся, и начала конспективно записывать туда найденную информацию. Каронел тем временем взялся наводить порядок в бумагах: в процессе поисков мы их изрядно перепутали, так что заметить чужое вмешательство мог бы и слепой. К тому моменту, как забрезжил рассвет, мы, к счастью, успели с обоими делами. Сложив документы, я попросила:

— Уходи. Сейф надо закрыть, а это время. Если Первый Страж явится, я смогу сбежать через окно, а ты нет.

Пару секунд эльф колебался, но потом кивнул и быстро вышел.

* * *

Светлые башни Вейсхаупта высились далеко над нашими головами, а впереди лежала красноватая пустошь, полная пыли и грязи. Лошади смотрели на нее, как мне казалось, с ужасом: три дня они провели в конюшнях у подножия Сломанного Зуба и за это время, кажется, успели забыть об ужасной дороге; теперь пришло время им напомнить.

Я же с тоской оглядывалась на саму крепость. Из кабинета Первого Стража я успела вовремя уйти, но почти сразу после этого меня выловил Айдан и велел собираться. Поговорить с Каронелом я не успела.

Брат, как оказалось, внимательно наблюдал за мной, и когда я повернулась в очередной раз, с усмешкой велел:

— Лети, прощайся. Только не попадись никому.

Я посмотрела на него с благодарностью и не заставила просить себя дважды. С лошади слетела уже в птичьем облике, набрала высоту, как всегда испытывая восторг от чувства свободы, а потом вдруг нырнула в воздушную яму, закрутилась на встречном потоке ветра и едва выровняла полет. Вниз полетело очередное перо, и я мысленно прокляла свою линьку.

Каронел нашелся во дворике, где я танцевала по утрам. Он сидел на лавочке и читал какую-то книгу, но, увидев меня, отложил ее, пометив страницу знакомым пером. На этот раз я рискнула подлететь вплотную, так что обернулась обратно в человека практически у эльфа в объятиях. Он улыбнулся и в который раз погладил меня по щеке, прошептав:

— Я не верил, что ты придешь. Но надеялся.

Я кивнула и с сожалением добавила:

— У меня не очень много времени. Каронел, а ты точно хочешь быть Серым Стражем?

— Точно, — в его взгляде мелькнула печаль, но на губах по-прежнему оставалась улыбка. — Не переживай за меня. Быть Стражем почетно, помнишь?

— И недолго, — мрачно согласилась я. И впервые дотронулась до его лица кончикам пальцев. Кожа была нежной, хоть и слегка обветренной. Пообещала: — Я знаю мага, который ищет лекарство от скверны. Это возможно — есть одна эльфийка, которая непонятным образом смогла избавиться от скверны и перестала быть Серым Стражем. Так что мы ищем, как у нее это вышло, и обязательно найдем.

— Я видел это в отчетах, — Каронел поднял мою ладонь и поцеловал. — И верю тебе. Но сейчас пока не стоит об этом говорить.

— Я только хотела сказать… если услышишь Зов, не уходи. Обязательно напиши мне, — я умоляюще посмотрела на эльфа, и он кивнул. А потом снова поцеловал меня, прерывая любые слова. Я с радостью ответила, надеясь, что этот миг продлится подольше, и понимая, что надежды эти напрасны. Возможно, от этого поцелуи немного горчили предчувствием скорой разлуки, но я не согласилась бы променять их ни на какие сокровища.

— Я буду тебя помнить, — прошептал он, когда мне пришла пора улетать. Я на секунду замерла, как никогда остро желая остаться, но потом с сожалением кивнула:

— И я.

А потом взмыла в небо, больше не оборачиваясь на светлые стены Вейсхаупта.

---

1) Третий месяц весны в древне-тевинтерском календаре

Вернуться к тексту