Ataashi (гет)

— Убежище готово к обороне, леди Инквизитор, — Каллен отчитался строго и коротко, сжимая пальцы на рукояти меча до скрипа перчатки и устремив немигающий взгляд на карту деревни в центре стола ставки совета.

Ломка Резерфорда давала о себе знать намного чаще, однако всё, что я могла сделать, это поручить Коулу ослаблять фокусировку Коммандера на нужде о лириуме, стирая воспоминания о причине время от времени. Мужчина не выглядел больным и умел держать в себя в руках. Свет от настенных канделябров позволял хорошо рассмотреть его лицо — ни синяков под глазами, ни бледности, щёки не впали. Однако когда голова думает об одном, то тело может и подвести в ненужный момент. Церковь привязывала храмовников на поводок зависимости, обеспечивая верность воинов и прикрываясь нуждой в подпитке способностей.

Однако Алистер после ухода из монастыря мог использовать навыки без всякого лириума.

Имелся ли смысл переучивать храмовников сэра Барриса и потихоньку снижать дозы? Однозначно.

Контроль для Свободы неприемлем, а снижение нервозности надзирателей положительно скажется на состоянии магов и совместной работе фракций как внутри Инквизиции, так и в будущем.

— Отлично. Начнём закрытие Бреши сегодня вечером, — скрестив руки на груди и чувствуя себя крайне скованной в новой зимней одежде, я кивнула Каллену и перевела взгляд на Лелиану. Девушка внимательно осматривала отметки на окрестностях Убежища. Маги расставили ловушки со стороны гор, и только разведчики могли пробраться мимо мин и капканов, заучив их расположение. — Есть вероятность, что этот Старший нападёт с наступлением темноты, поэтому у магов должно быть достаточно времени, чтобы отдохнуть и помочь нам в бою.

— Мы знаем численность армии Старшего? — Кассандра, хмуря брови, потёрла висок. Женщина выглядела уставшей, поэтому в тот же момент сформировалась мысль срочно отправить её отдыхать уже сейчас. Я крайне не одобряла переработку, потому что лёгшую на плечи Инквизиции нагрузку только бесплотный дух мог перенести без недели сна. А смертные, к сожалению, имели свои лимиты. — Ты отняла у него и храмовников, и магов, однако сколько сотен или тысяч людей венатори успели переманить к себе?

— Посмотри на наших союзников и умножь на три, — нервно пошутил Каллен.

— Шайра может считаться за целый отряд, — Лелиана хитро улыбнулась.

Как же она любит возвышать меня, хотя знает, как я к этому отношусь.

На словах Соловья в ставку постучался солдат, поэтому отчитать её за подначку я не успела. Собрание пришлось спешно закончить, на ходу обсуждая последние приготовления, пока мы совсем не покинули церковь и не вышли под пасмурное небо. Маги объявили о готовности барьера для безопасности вокруг руин храма Священного Праха. В свою очередь, храмовники приступали к подавлению Бреши. Для разрыва столь великого размера занятие это слишком долгое, поэтому воины будут сменять друг друга, и как раз к вечеру маги помогут Алларосу закрыть Брешь с концами.

Дальнейший отсчёт пошёл на часы.

Убежище замерло.

Кассандру таки удалось заставить поесть и поспать до вечера, а Каллен отправился в энный раз на обход укреплений. В целом, в войсках царило напряжённое ожидание, центром которого оказался прячущийся у Соласа Алларос. Подпускать эльфёныша к Корифиусу я, разумеется, не собиралась, но он всё равно нервничал. Как только Лавеллан закроет Брешь, его уведут по тайным тропам как можно дальше от Убежища. Носитель Якоря у нас единственный в своём роде, и жертвовать им никто не собирался, ведь я не имела ни малейшего понятия, как поведёт себя Якорь, если Корифиус воздействует на него по обратной связи Сферы. Наверняка с того момента и начался отсчёт до саморазрушения метки длительностью в два года.

Лучше Якорь, часть древнейшего артефакта, не беспокоить лишний раз.

Словно акварель на мокрой бумаге, на кобальтовый мрак снежной ночи посыпались охровые капли факелов. Сотни. Они катились с горы подобно огненной лавине, быстро и неумолимо заполнив весь западный склон.

Тотчас в церкви зазвенел колокол.

Корифиус и его армия прибыли к Убежищу.

Первыми выступили у ворот самые тяжело вооружённые воины, закованные в лучшие, крепчайшие доспехи и оснащённые рунами и амулетами. Удерживая баррикады у укреплённого частокола, они позволили нашим магам и лучникам, расположившимся на отстроенных возвышениях, сразу выкосить первые ряды врага. Каллен максимально рассчитал все минусы обороны настолько небольшого поселения, превратив их в плюсы.

Аркбаллисты и требушеты решили исход битвы.

Защищённые магией орудия создавали огромные проплешины во вражеских рядах. Одних только требушетов, разумеется, было бы маловато, но россыпь огромных стрел, выпускаемых из аркбаллисты, работала эффективнее точечных залпов снарядов. А если это зачарованные стрелы…

Иными словами, до ворот деревни дошло не более половины армии Корифиуса. Здесь их проредили ещё вдвое маги и лучники, раздавили тяжело вооружённые бойцы и смяли в узких воротах шевалье и орлесианские воины.

Это не игра. Не зря мы искали союзы, не зря я предупредила Инквизицию. Мы в выгодном положении и мы готовы.

Стоя на второй лестнице, как раз перед воротами, где обычно располагались палатки интенданта, я наблюдала за небом. Шрам от закрытой Бреши бледнел сероватой воронкой ещё не рассеявшихся облаков, поэтому на их фоне я увидела бы любую тень. Но ведь не могло быть такого, что красные монстры просто шли пушечным мясом. Корифиус крайне горд и не смирится с тем, что мы лишили его армии.

Что-то не так.

И я оказалась права.

Во тьме, проигнорировав основную армию, Лжеархидемон чёрной молнией спикировал с неба прямо в центре Убежища, облетев войска с другой стороны, с низины. На месте его приземления не осталось ни таверны, ни палаток, ни людей. Лишь чёрная, выжженная его пламенем поверхность из пепла, обломков и трупов солдат, среди которой громада дракона почти терялась из-за своей чёрной чешуи на тощем теле. Лишь горели алым точки безумных глаз и насыщенное пламенем горло и пасть.

С его передней лапы сошёл на землю Корифиус.

С искрящей, активной Сферой, парящей в плену когтистых пальцев, это существо, когда-то бывшее человеком, магистром Империи, выглядело подобно порождению больной фантазии. Искажённое красным лириумом тело, облачённое в чёрно-алые рваные одежды, когда-то бывшие подобием мантии с капюшоном и мехами на плечах, не могло скрыть раны на открытых рёбрах, поросших тем же проклятым кристаллом. Фигура искорёжена — длинные тонкие руки, широкие, будто сломанные, плечи. Деформированное лицо. Даже тяжело теперь сказать, старик это был или мужчина в возрасте.

От грохота и тряски земли ноги так и норовили подвести, однако, сменив состояние тела, я шла ровно, поднимаясь к монстрам без малейшего затруднения. Как хорошо, что я здесь одна. Дориан и Вивьен помогали магам на укреплениях; Кассандра и Каллен сдерживали натиск на воротах; Сэра, Лелиана и Коул перемещались по ловушкам, не позволяя остаткам армии подойти к Убежищу; а Солас помогал в церкви исцелять раненных и возвращать их в строй. Быки там же являлись последней линией обороны и даже самых хитрых и юрких «красных теней», убийц с лезвиями из красного лириума вместо рук, они легко перехватывали по всей деревне благодаря опыту.

Убежище — наша территория.

Корифиус уйдёт ни с чем, даже если сравняет это место с землёй, потому что мы останемся.

Выйдя один на один с вторженцем, я проигнорировала рёв дракона, стремящегося запугать меня. Было бы чем, пф.

— Отдай самозванца, кунари, — низкий, потусторонний голос существа словно срывался на эхо, резонируя с лириумом в его теле. Тот же шёпот, что от кристаллов. — Вы играете с силами, которых не можете осознать. С этим покончено.

— Я Инквизитор Шайра, — почти перебив Корифиуса, я спокойно смотрела в его мутные глаза, похожие на глаза гарлока. — Ты находишься на землях Инквизиции и причисляешься к нападающей стороне. Если не хочешь остаться без своей армии, убирайся сейчас же. Это первое и последнее предупреждение, после чего я объявлю тебе полноценную войну от имени королевства Ферелден, как посланник Его Величества Тейрина, и от имени Инквизиции.

Архидемон взревел, накалив горло смертоносным алым огнём…

— Захлопни пасть и не мешай, — лениво огрызнулась я, надавив аурой Вседозволенности.

И дракон мотнул головой, пыхнув дымом.

Корифиус пару секунд пытался сообразить, что произошло. Он смотрел на меня, но не видел страха — лишь ледяное спокойствие и уверенность. Его контроль над Архидемоном не пошатнулся, однако я могла воздействовать отдельно на сознание драконицы, оказавшейся в плену Скверны, поэтому не боялась, что она нападёт.

Свобода — удивительно хрупкий тип духа. Закуй его в кандалы — и сломаешь. Но если покусишься на чужую свободу, то примешь его возмездие, не скроешься, куда бы ни пошёл, и заплатишь за всё, что совершил. Все духи моего типа погибли в плену Завесы. И только чужая душа выбрала своё предназначение, решив освободить Безымянную от рабства в Кун, чем зародила нового духа Свободы.

Не Корифиусу со мной тягаться. Без Якоря он не способен даже адекватно Сферой пользоваться, так как не является её хозяином.

Но это ещё опаснее, ведь он использует сырую силу сердца Титана.

То, что я уверена в себе, не значит, что самоуверенна.

— Значит, так тому и быть, — Корифиус вскинул руку со Сферой. — Вы будете чествовать Старшего! Узри нового бога, имя которому Корифиус!

— Прав был Дориан: все злодеи одинаковые, — флегматично прокомментировала я, выслушивая пафосные речи.

— Я пришёл за Якорем, и я переверну здесь всё, чтобы найти вора…

— Он уже далеко отсюда. Ты опоздал, человек.

Обращение как к смертному моментально взбесило магистра. Идеально.

Поскольку я не являлась носителем Якоря, со мной он не болтал лишнего, но мне этого и не нужно. Благодаря отсутствию свидетелей, сообщить о его планах и намерениях я могла что угодно. Даже исказить эльфийскую Сферу в тевинтерский артефакт. Люди уже пытались создать нечто похожее, так я отведу от Волка все подозрения всего лишь одной фразой.

Поэтому я здесь одна.

«Женщина-армия», как любит говорить Лелиана, способна и сама справится с врагом в удобных ей условиях. А я себе условия обеспечила.

— Ты, — прорычал Корифиус. Сфера в его руке вспыхнула ярче мятным изумрудом, концентрируя атаку по площади. Борозды спирального узора на артефакте налились сиянием, переливаясь и стягивая искры к центру. — Я не потерплю даже невежественного противника. Ты должна умереть.

Взрыв от древней магии создал на земле кратер будто от атаки зачарованного снаряда требушета…

А я где стояла, там и осталась, мерцая светом Тени и нагло ухмыляясь во весь оскал.

Магистр замер.

— Я тебя предупреждала.

Сделав шаг вперёд, увидела на лице человека замешательство.

— И сейчас ты сполна заплатишь за то, что напал на меня и на моих людей, будь ты хоть богом, хоть Создателем.

Вспышкой света, обратив центр деревни из ночи в ясный день на мгновение, я влетела платиновым драконом в Лжеархидемона, разодрав ему перепонки, чтобы не улетел, и опалив напоследок завесным огнём. Чтобы эта скотина не регенерировала. Плавали, знаем. Я на своих ошибках учусь.

Отлетевший чёрным облаком магистр проигнорированным не остался, ни в коем случае. Приняв на шкуру атаку Сферы, уже в тот же миг обратилась в гуманоидную форму и прямо в прыжке с неба замахнулась теневыми когтями на Корифиуса, не готового к странному противнику. Любую атаку я пропускала через себя, уходя за разорванную Сферой Завесу и возвращаясь абсолютно целой. Налетала драконом, сметая человека и обжигая, пока он тратил заряд Сферы на защиту.

О да-а. Сферу перед атакой требовалось заряжать некоторое время. Если бы она всегда пребывала в активном состоянии, как и Якорь, то уже давно разрядилась бы через эти тысячи лет. Её же не просто так требовалось активировать для начала ценой огромного риска и собственной жизни, если ты не владелец.

— Ты пришёл сюда за Якорем, но живым теперь от меня не уйдёшь! — вдарив по человеку каменным кулаком, рванула когтями Завесу, исказив реальность и запутав Корифиуса, которого я так удачно толкнула.

Из-за близости с Тенью его едва не разорвало на куски, лишь Сфера спасла, стабилизировав посреди разрыва.

А затем, краем глаза заметив беспомощно дёргающегося на земле Лжеархидемона, я вновь перетекла в форму дракона.

Потому что отпускать их… позволить им уйти…

Но я же могу просто убить их обоих. Покончить с ними раз и навсегда.

Здесь и сейчас.

Концентрированный завесный огонь из пасти спалил драконицу до костей. Из поверженной туши вылетел алый сгусток энергии, кусок разорванной, осквернённой до глубины сути души, и с силой вплёлся в грудь Корифиуса. Тот только и успел поднять голову, еле удерживая накалившееся Средоточие.

А затем мой хвост сломал ему хребет. Когти разодрали тело в клочья. Теперь он сдохнет. Негде и не в ком возрождаться.

Чудом уцелевшая голова с лопнувшим глазом смотрела на меня с неверием — этот скотина всё ещё был жив!

Я превратилась обратно и приблизилась к останкам существа. Не человека. Скверна стремительно его регенерировала, но я вновь подожгла его завесным огнём, сорвавшимся с когтей, и плоть медленно, но верно обращалась в пепел.

— Кто… ты… такая? — голосовые связки Корифиуса почти сгорели, я слышала только хрип в глотке.

По дороге подобрав бережно Сферу, которая в руках магистра смотрелась ужасно маленькой, а на деле являлась довольно увесистым артефактом, опустила брезгливый взгляд.

И заговорила на древнем эльфийском.

— Имя мне Свобода.

Средоточие в руке вспыхнуло.

Дух отозвался приятным, родным — что-то давно забытое внутри неё приятно обволакивало суть. Физическая оболочка поплыла, являя Корифиусу розоватое свечение в глазах и на когтях. Аура развернулась на полную, придавив чужой череп к земле.

— Богов нет. Создатель уже далеко. Думат — лишь зверёк на поводке Диртамена.

Единственный глаз полутрупа раскрылся шире, наливаясь кровью. Страх. Отчаяние. Теперь он живой. Теперь он чувствовал. Боялся. Меня.

— Вы принесли Скверну из Арлатана, принесли Моры. Я подарю тебе свободу в смерти, человек, а Кошмар вскоре отправится следом за тобой.

Останки в свете вспыхнувшей магией Сферы рассыпались прахом.

В тот же миг за воротами послышались крики и радостные возгласы. Поток факелов на горе обращался в бегство, но Каллен учитывал это, и я знала, что наши войска отправятся в погоню, чтобы не допустить распространения корифеевской заразы. Офицеров схватят для допроса, чтобы выяснить всё, что планировал Старший, от первого и до последнего приказа…

Всё закончилось? Здесь?

Сейчас?

Я обвела взглядом разрушенный центр деревни. Потихоньку стягивались от ворот уставшие маги и солдаты, с опаской изучая остатки нашей битвы. Кто-то тыкал пальцем в чёрные кости Лжеархидемона, кто-то — в монструозные человеческие останки Корифиуса, а кто-то — в меня.

Вдруг кто-то крикнул.

— Слава Инквизитору Шайре!

— Слава спасительнице! — подхватил другой голос.

— Слава Героине Ферелдена!

Резко стало очень шумно. Люди плакали и смеялись, обнимались и садились прямо на чёрную от копоти землю. Отовсюду звучали всплески радости от сотен солдат и магов с храмовниками, перегружая эмпатию. Подошёл Каллен — измазанный в крови, но целый, он приложил руку к груди, стукнув кулаком по нагруднику. И встал на одно колено. Рядом опиралась на меч Кассандра, не менее потрёпанная, чем Коммандер. Женщина повторила за Калленом и опустилась, как и он.

За ними последовали солдаты. Храмовники сэра Барриса. Маги Фионы.

У церкви вытянулись «Боевые быки», даже Хиссрад замысловато, знакомо по-кунарийски козырнул пальцами. Вивьен и Дориан пришли со стороны укреплений и склонились в поклоне Тевинтера и Орлея соответственно. Перемазанная непонятно в чём Сэра вытянулась с сколоченной башни для лучников, протянула «бе-е» и показала большой палец. Лелиана трепетно обнимала Нерию у церкви, кивнув мне с улыбкой.

— Спасибо, — чётко и громко сказала я, осмотрев всех этих людей. Каждого солдата, каждого мага. Будь то гном или эльф, человек или кунари. Женщина или мужчина. — Все вы помогли победить сегодня, — народ притих, следил за каждым моим словом и действием. Я не умела говорить речи, поэтому просто озвучивала свои мысли. — Не я одолела Старшего. Именно вы раздавили его армию, позволив мне стоять здесь и защищать вас, пока каждый из вас рисковал своими жизнями ради мира. Слава Инквизиции.

— Слава Инквизиции! — подхватили сотни голосов.

Гарь с площади растоптали, смыли маги снегом. Изъели кислотой проклятые кости Корифиуса и дракона и забыли, как страшный сон. Никто не делал передышки. Вернулись из погони остатки армии, тушили пожары, принимались за восстановление деревни в полной темноте, пока маги не подсуетились и не развесили светляки. Кого-то вырубало прямо на ходу — таких бедняг юркие разведчики кутали в пледы и насильно кормили, после чего утаскивали в церковь отсыпаться.

В сопровождении Варрика и десятка солдат вернулся из подземных ходов перепуганный Алларос, сразу бросившись ко мне обниматься.

И после того, как эльфёныш просто заснул от моральной усталости прямо у меня на руках, я передала его под опеку Нерии и заперлась в ставке командования со Сферой.

И Соласом.

Бледные пальцы эльфа осторожно коснулись рельефной поверхности артефакта, лежащего на столе, — вспышка магии Тени оплела его руку, словно ластясь. Признала хозяина. Впиталась в слабое тело, стремясь наполнить полупустой сосуд.

— Ты смогла, — рвано выдохнул эльф.

И смотрел он не на Средоточие, а на меня. Будто ценнейшая вещь его времени лежала не прямо рядом с ним, а заменила мою голову. После Волк вовсе убрал руку и вместо этого протянул её к моей щеке, забавно привстав на носки.

— Сфера его не слушалась, сколько разрушений ни причиняла и насколько мощной ни являлась, — оставив касание губ на прохладной ладони, весело прищурилась. — Проще, чем отобрать конфетку у ребёнка.

— Ты бы не сделала подобного, — Солас отпустил смешок.

— Что теперь? — поинтересовавшись, отстранилась, но лишь опустилась на стул, подустав не сколько физически, сколько морально. Передо мной целая организация на колени встала! Такое надо переварить. — Сфера у тебя, как тебе и нужно было.

— Нельзя оставлять всё как есть, — Солас опёрся о стол рядом со мной, задумчиво приложив палец к подбородку. Всё ещё в испачканной кровью куртке с мехом, с посохом за спиной и с гарью на лентах на ногах. А я всё равно любовалась. — Необходимо найти места скопления остатков красного лириума и ликвидировать их, иначе он распространится подобно чуме. Коммандер Каллен во время отступления армии Корифиуса поймал старого знакомого. Кажется, его имя Самсон. Он был генералом армии.

— Значит, сначала наведение порядка, а потом — снятие Завесы?

— Когда ты это говоришь, всё звучит так просто, — Солас вздохнул. — Мне нужно подготовиться, — он блеснул фиалками в глазах, глядя на меня почти лихорадочно. — Сферу отдай Состраданию, он отнесёт её в безопасное место.

Дух как раз появился рядом с нами, сидя со скрещёнными ногами посреди карты на столе. Паренёк посмотрел на меня большущими белыми глазами и по-детски протянул руки. «Давай», мол. После того, как дух забрал Средоточие и с глухим хлопком исчез, Волк продолжил.

— Завтра я сообщу тебе точное местоположение крепости в горах. Там я создал Завесу — там я её и разрушу.

— Много кто видел меня со Сферой, — поднявшись, обняла эльфа за талию, встав рядом. — Сказать, что спрятала артефакт для дальнейшего изучения?

— Умница, — меня очень мило чмокнули в губы.

Привстав на носочки, разумеется.

— Есть одна вещь, для которой нужна Сфера, — Волк абсолютно не смутился на мою довольную улыбку. — Старый осквернённый инструмент. Потребуется много времени, чтобы очистить его, однако лучше подстраховаться, чем пробовать без него. Я позову тебя в крепость, и ты сама увидишь.

Красный идол — поняла я. Точнее, Клык Волка, лириумный кинжал, который нашла экспедиция Хоук на глубинных тропах, и который использовала в Киркволле Мередит, в конец обезумев и погибнув от мощи артефакта. И которым в первый раз эванурисы убили Митал.

— Что-нибудь ещё?

— Обязательно сообщу, если что-либо понадобится.

Солас было отстранился, но замер. Колеблясь, словно что-то хотел сказать или спросить, он повернулся в пол-оборота, передумал и снова вернулся, где стоял. Мельтешение насторожило. Что-то всё-таки случилось?

— Я хотел поблагодарить тебя, — его голос вдруг дрогнул. Эльф будто стал меньше и уязвимее, поэтому я подняла руку с талии на плечо, прижав его к моему как всегда горячему телу. Заземляла. Верное средство в любой ситуации. — За твою помощь. За твоё понимание. Любой другой был бы в ужасе от того, что я собираюсь сделать, — Солас поднял голову с растерянностью на лице.

— Завеса погубила всех духов Свободы. — Волк вздрогнул. — Я должна помочь тебе вернуть всё, как было.

Потому что дух обязан сохранить мир.

Что бы я ни думала, будучи попаданкой, я выжила только благодаря тому, кем стала. Познав суть дара, что обрела, я не могу бросить Тень. Она — мой дом теперь. Она — часть меня. Моё дыхание, моя магия, моё существование.

Солас покинул Тень.

И это его сломало.

— Ма сераннас, ма лат, — тихо, но вложив все чувства, как мог, как позволяла реальность, Солас обнял меня.

Даже шутить не хотелось, как он уткнулся носом в грудь. Он так крепко прижимался, бурля эмоциями, что даже мои ответные объятия не смогли бы передать всей моей привязанности к нему. Моей любви.

Потому что и он назвал меня «моя любовь» в самом чистом значении на эльфийском. Не братская, не родительская, не зависимая. Для этого в богатом древнем наречии имелись свои слова.

Солас только что буквально признался мне в чувствах.

И сказать нечего. Слишком много мыслей — всё смешалось. Хотелось просто стоять тут вечность и обнимать трепещущего эльфа, вслушиваясь в его калейдоскоп чувств по эмпатии. А в Тени куда проще. Можно было показать, передать весь букет ощущений.

Так скоро и будет.

— Я всегда помогу тебе, мой Волк.