Хрупкое счастье хранят дневники (гет)

6 сентября, пятница

Кроме школы, в этот погожий денёк ничего не произошло. Сидеть за партой было в кои-то веки не сонно. Но зато очень расточительно. За окном солнце светит, жизнь бьёт ключом!.. И проходит мимо нас. А мы тут задачки через торжества решаем, обязательно теряя какую-нибудь очень важную цифру или случайно меняя «плюс» на «умножить», что наши подсчёты отнюдь не упрощает.

А окна так и манили пойти погулять, и при этом нас абсолютно не смущало, какие они после недавнего ливня грязные, все в подтёках. Нас — нет, а вот господина Пака — ещё как. Или не столько его, сколько директора. А тут у нас как раз родительское собрание завтра. Как бы там ни было, нас сняли с последних двух уроков, чтобы успеть всё убрать к их приходу. Радость сомнительная: вроде и не сидишь над учебниками, но всё равно не свободен. Да ещё и вёдра эти грязные с тряпками повсюду, никакой эстетики! Зато мне стало понятно, почему я вчера видела модифицированных с лестницами и мётлами. Наверное, в других классах убирались.

Большинство наших ребят заняли тем, чтобы застеклённые двери помыть у всех входов в здание, а в нашей школе их много. Кто-то ещё мыл окна на первом этаже, а кто-то — наши парты с обеих сторон оттирал. Но они-то уж ни к какому дождю отношения не имеют, это разве что из-за собрания. Я как раз оказалась среди тех, кто отмывал парты. Кошмар, насколько же эти столешницы впитывают пыль и грязь! А уж если кто-то на них что-то напишет, то надпись как будто на века впечатывается. Так что повозились мы по времени как раз урока полтора, хотя кроме парт ещё и доску идеально вымыли и разрисовали разноцветными мелками, чтобы симпатично выглядело (завтра же не учимся, она нам не нужна). Потом все пошли домой, а я зачем-то вызвалась ещё подточить все карандаши. Я-то думала, что быстро управлюсь, но не ожидала, что их в стаканчике на столе господина Пака окажется столько… Да ещё и ломаются, пока точишь, надо переделывать… Они же старые совсем, рассохлись…

Сижу я, в общем, кручу в руках карандаши с точилкой, и тут вдруг краем глаза вижу, что окно распахнулось. Я сначала подумала, что его ветром открыло, и испугалась: а вдруг сейчас как ударится о стену, и стекло разобьётся? Или вдруг я не смогу его обратно закрыть?

Но оказалось, что оно не само открылось. Со стороны улицы в окно влетела тряпка, которую поймал… оказавшийся за моей спиной Такео. Ну как он так бесшумно подкрадывается всегда?

— Я тебя напугал? — с извиняющимися нотками спросил он, хотя в его глазах прыгали весёлые искорки. Но только лишь я хотела ответить, как Такео с улицы настиг гневный окрик:

— Такео! И ты этой тряпкой окна тереть собрался?! Она же для мытья полов, где её взяли вообще?!

«Спросите Тао, шеф», — мысленно пробубнил Такео, а потом высунулся за окно и отрапортовал:

— Понял, господин директор! Этой тряпкой не мыть, а чем тогда надо?

Вот так жизнь меняет даже элитных бойцов «Союза». Раньше разбирался только в экипировке, а теперь расширяет знания о разнице тряпок в хозяйстве. В школе окно моет… Это к вопросу о том, что общего между мной и ними. Так вот же: перед мытьём окон и парт мы в глазах Франкенштейна равны… И это ещё что, погодите, когда он глав кланов то же самое делать заставит! Вот где всеобщее равенство будет просто ошеломляющим.

Такео тем временем снабдили всем необходимым, и он начал возить газеткой по стеклу. Оно возмущалось и издавало резкие скрипящие звуки, но Такео не отчаивался. У него было хорошее настроение. Да, просто вот так, без причины. Ну, солнышко же, и школьная рутина чем-то новеньким сменилась, и на выходных можно по городу погулять, так что чем не повод для радости? Я даже залюбовалась его душевной гармонией.

— А ты что домой не идёшь? — спросил он меня вдруг, и я опять подскочила и начала активнее вертеть в руках карандаши.

— Да вот, — я продемонстрировала ему внушительную связку карандашей. — Я обещала всё подточить, скоро закончу и пойду. А не знаете, сегодня мы у вас собираемся или нет?

Я отметила, как Такео мысленно посмаковал это «у нас», будто до сих пор не мог толком поверить, что ему есть, куда вернуться после работы и что назвать настоящим домом. Но что ответить на мой вопрос, он не знал, потому что вчера мы о наших планах ещё не думали и никому не сообщали, а сегодня Такео с нами ещё не разговаривал. Только усмехнулся тому, что я его спрашиваю о том, что в первую очередь должна бы сама и решать. И тут уже я удивилась: а что, этот выбор за мной, что ли? Обычно я всё время делаю так, как друзья захотят. Вроде бы сама ведь ничего не решаю…

— Не знаю, — сказал он, продолжая активно тереть стекло. — Суйи, наверное, не обидится, если без неё во что-то сыграем… Но ты бы эти карандаши лучше отложила, а? Смотри, как ты пальцы натёрла уже!

И правда, я очень быстро натёрла пальцы, потому что карандаши старые, а точилка неудобная. Но как Такео все эти мелкие детали подмечает? Даже не смотрел же в мою сторону почти! Я смущённо покачала головой и заверила, что ничего страшного, хотя пальцы и правда было немножко жалко. И ведь не знаю ещё, долго ли такие мозоли заживают.

Тем временем, Такео так активно возюкал газетой по стеклу, что мне сделалось на него страшновато. Ну, то есть, за стекло, а не за Такео. Или нет, в итоге именно за Такео, когда директор увидит, что с окном-то стало. А вдруг на нём царапинки останутся? Да и подтёков меньше не стало, потому что Такео свои развёл. Короче, пришлось всё-таки оставить карандаши в покое и показать Такео, как надо. Причём очень хитрым способом: поменявшись с ним ролями. Он сел карандаши точить, а я одну сторону стекла протёрла. До другой никак не доставала. Одна створка у нас открывается внутрь, а другая — нет. Вообще никуда не открывается.

— Погоди, — строго велел мне Такео, боясь, что я сейчас совсем высунусь наружу. — Я уже всё понял, дальше я сам. Только вот последний карандаш доточу!

— Как, уже?! — поразилась я. — Ну и скорость!

Он польщённо улыбнулся, доточил до идеально острого состояния последний карандашик длиной сантиметра два, а потом занял свой пост мойщика окон. Тем временем уже то ли начало темнеть, то ли просто тучи набежали, так что видно было не очень хорошо. Но Такео это совсем не смутило, потому что его зрение получше моего в несколько раз. Он ни одну каплю на стекле не проглядит! «Ну, руки у него длинные, конечно, — думала я. — Но как он до верхнего угла-то дотянется?» А он не стал и пробовать, а просто вылез наружу и встал на подоконник с внешней стороны.

— Такео-оппа! — ужаснулась я. — Вы куда, а ну вернитесь обратно! Опасно ведь!

Он только улыбнулся, увлечённо орудуя газетой. Что ему какие-то акробатические номера, когда он и с самолёта прыгал, и по крышам бегал, да и мало ли, что ещё? Но простое человеческое беспокойство ему было очень приятно.

— Я это хорошо умею, — сказал он и на всякий случай уточнил: — Но сами не вздумайте так делать! Тут высоко! — И потом без всякого перехода: — Ну, я тут домыл, пойду шефу отчитаюсь!

И спрыгнул с подоконника (со второго этажа!) в школьный двор. У меня так сердце и замерло, но нашему охраннику, разумеется, этот трюк ничем не повредил. Так что он приземлился в идеальном полуприседе, выпрямился и шлёпнул оказавшегося там рядом Тао газетой по спине: «Кто мне не ту тряпку подсунул? Кто опять от работы отлынивает?» Да, там как раз Тао мимо проходил, и я подозреваю, что акробатика от Такео была мотивирована не столько позёрством передо мной, а просто желанием наконец-то застать коллегу врасплох. Тот и правда не ожидал, так что атаку друга прозевал. Если только не поддался специально, исключительно из любопытства: посмотреть, что это Такео такое нестандартное задумал? Но это мы уже не узнаем. То ли они думали недостаточно громко, то ли вообще не думали в тот момент, а просто дурачились. Насчёт того, что школьница видела его суперспособности в действии, Такео не парился ни секунды. Наверное, ему высота казалась такой несущественной, что Такео и в голову не пришло, что обычные люди могут считать иначе.

7 сентября, суббота

Погода снова хорошая, поэтому мы пошли гулять всей нашей дружной стайкой — за исключением Суйи, она работает. Так как сложно было придумать что-то оригинальное, решили просто потоптаться по набережной, покормить уточек и посмеяться над неповоротливыми цаплями. Правда, утки наш грамотно подобранный для их рациона салат есть не стали, избалованные хлебом. Ну не понимают дурашки, что хлеб им есть нельзя… Так что мы (ну, то есть, я, потому что инициатива от меня исходила) совершенно зря протаскали зелень в сумке. Самим-то, понятное дело, тоже было неохота есть салат, когда тут такие пирожки продают… Написала и поняла: мы тоже те ещё утки.

Шинву почему-то до последнего не мог сказать, пойдёт он с нами или нет, а потом всё-таки согласился, но с условием, что ровно в три ему надо ехать по делам. Что за дела такие в выходной? Нет, ну я понимаю, родительское собрание в школе, но для Шинву это не повод нервничать. Его-то родители не придут и не узнают о его «успехах». Так что ума не приложу, почему он сегодня был слегка на взводе. И ведь реально в три ускакал на метро, а ему такая пунктуальность ну совсем несвойственна. Разве что отец из-за границы вернулся? Но тогда бы Шинву нам всё рассказал, правда?

Остальные никуда не торопились и вели себя, как обычно. Ну правильно, им не больше Шинву надо беспокоиться о собрании. Ведь Икхан учится нормально, и его поведение тоже вполне в рамках приличия. Ему совершенно не по пути с нашими балагурами, которые срывают уроки просто по приколу, так как во время уроков он сосредоточенно что-то печатает — и зачастую вовсе не конспект. Если урок сорван, то все ведь сразу заметят его активность, которой по идее просто не должно быть! А у него там ещё проекты недоделаны, сервера недопроверены, ну и так далее… А на перемене он всегда с нами тусит, так что тоже ни в какие авантюры не ввязывается. Тем более, они ему кажутся слишком детскими. И в самом деле, какой смысл в том, чтобы спрятать папку с тестами учителя по истории или запереть в туалете неугодного одноклассника? Мелкая пакость, да ещё и наказуемая. А вот сделать защиту от вируса и её протестировать — совсем другое дело! Как и зайти какими-то окольными путями на торрент с редкими играми и рабочими материалами.

Благородным о собрании нет смысла переживать от слова совсем. Они даже не поняли, когда кто-то из нас о чём-то таком заикнулся. «Это какой-то рискованный ритуал?» — серьёзно уточнил Регис, и Шинву во всех красках описал, что во время собрания происходит. Как отстающие подвергаются критике, как учителя показывают родителям все результаты контрольных, которые почему-то до того были от их зорких глаз скрыты их коварными детьми, как в сотый раз приводят статистику поступления в вузы и предвещают усложнение экзаменов в этом году… Регис слушал-слушал, а потом и говорит: «Судя по всему, это очень полезная встреча. Но чего же тогда бояться?» Шинву только рукой махнул, мол, пока твой дедушка не сходит на собрание, ничего не поймёшь. Наш благородный почему-то вдруг смутился и сказал, что не хотел бы такого развития событий. Тогда Шинву просиял и со словами «Всё-таки ты понял, братан!» похлопал его по плечу.

Из-за того, что с нами был Рей, мы передвигались не очень быстро. У него в принципе стиль жизни довольно размеренный, поэтому он всё делает не торопясь. И нас всегда сопровождает, шагая где-то позади. Мы уж привыкли головами крутить, опасаясь, что он вот-вот отстанет и где-нибудь потеряется. Пробовали в начало колонны ставить — без толку, он всё равно потом в конце оказывается!

Но сейчас я ещё отдаю себе отчёт в том, что он не до конца восстановился и быстро устаёт, поэтому по возможности даю ему передышки. Вот и в этот раз я уговорила всех задержаться на скамейках и посмотреть на природу, а заодно позвонить Суйи и спросить, как дела. Ребята сначала были против, мол, а вдруг мы ей помешаем, но у нас с ней уговор, что я могу звонить в любое время. У неё звук и уведомления выключены, если не берёт — значит, занята. А отвлечь мы её не отвлечём.

Нам повезло, потому что подруга ответила сразу. Она была в каком-то незнакомом костюме и с растрёпанной причёской — ясное дело, сама она так никогда не ходит, значит, мы всё-таки в съёмочный процесс вклинились! Но раз Суйи на звонок ответила, мы накинулись на неё с вопросами.

— Вот это причесон! — оценил Шинву. — Не боишься всех фанатов-то разогнать своими колтунами?

— Не разговаривай так с дамой, это грубо — указывать на её внешний вид, — тут же поправил его Регис, но Шинву только рукой махнул.

— Да уж, Суйи, — продолжила я мысль Шинву, но по-своему. — Тебе фанаты опять проходу не дают? Не караулят у площадки? Закадровые видео в интернет не сливают?

— Если сливают, готов подчистить, — вызвался Икхан и сверкнул хитрыми очками глазами: — заодно сами посмотрим!

— В этот раз на удивление тихо, — обломала его Суйи. — Может быть, никто не знает, где мы снимаем. Или охрану наняли посерьёзнее. Но тут даже слишком спокойно… — сказала она таким тоном, словно жалела о недостатке внимания.

— Не парься, ещё набегут, — успокоил её Шинву. — Ну, у тебя наверняка и без них хватает поклонников. Уже со всем кастом перезнакомилась? Никто за тобой не увивается из парней-то? Ты говорила, там в основном ведь парни по сюжету, да? Или девчонки тоже есть? Они небось за тобой хвостом бегают, а? Уж я-то хорошо знаю!

— Ты-то знаешь? — передразнила его Суйи каким-то прохладным тоном. — Опять же, диву даюсь, где все. За два дня со мной только режиссёр и разговаривал, остальные как будто в упор не видят. Может, потому что я младше или график плотный… Но вот не тянет их со мной общаться!

— Отдохнуть от повышенного внимания тоже полезно, — философски заметил Икхан, но Суйи явно была другого мнения. Наверное, её раздражает, что коллеги настолько не настроены разговаривать друг с другом.

— А вот не надо было миёккук есть, предупреждали же тебя! — поучительно поднял палец Шинву.

— А что это? — удивился Рейзел, который там где-то сбоку от экрана оживился, услышав что-то на кулинарную тему.

— Да суп такой из морской капусты, — мимоходом пояснили ему, — надо как-нибудь вместо рамёна в столовке взять.

Впрочем, я сильно сомневаюсь, что Рейзел морально готов взять «что-то вместо рамёна». Разве что его любимое блюдо полностью изъять из продажи, чтобы бедному голодному благородному некуда было деваться, но такого Франкенштейн уж точно не допустит.

— Как, морская капуста служит средством отпугивания людей? — поразился тем временем Регис. — Сейра, почему же это не сработало, когда ты её покупала? Наоборот, этот ингредиент был нарасхват. Может быть, его скрытые эффекты проявляются только в готовом виде?..

— Бро, да всё проще! — засмеялся Икхан. — Такой суп — это к неудаче, поэтому Шинву так сказал. Если съесть миёккук перед экзаменом, обязательно его завалишь! Или если что-то другое начать важное делать — успех от тебя ускользнёт… Ну, типа… водоросли же скользкие… — он растопырил пальцы, показывая, как должен ускользать, подобно водорослям, успех любого начатого предприятия, но почувствовал всю нелепость объяснения и перестал. А Регис так толком ничего и не понял.

Шинву тем временем как раз засобирался бежать по каким-то своим делам, Рейзел отдохнул, а Суйи и рада была бы ещё поболтать, но мы её услали учить сценарий — знаем же, что вечно у неё слишком мало времени на запоминание реплик. Да и потом, там как раз грозный режиссёр на фоне нарисовался, так что мы слегка струхнули и решили, что на сегодня достаточно. Вдруг он что-то имеет против видеозвонков, и Суйи из-за этого достанется?

Воскресенье

Жалко только, съёмочный график плотнее, чем мы думали. Мы-то все надеялись, что она хотя бы в свой день рождения вырвется домой, но сама Суйи, кажется, таких тщетных надежд даже не питала. А теперь и нам тоже стало ясно, что в среду её домой всё равно не отпустят… Жаль, ведь кто, как не она, заслужила классный праздник? А так придётся её поздравлять виртуально.

Запись поздравления решили отложить на понедельник, потому что собрать всех вместе в выходной оказалось сложно. Может, по дороге из школы запишем или в гостях у Рея. А сегодня все были заняты своими делами, вот лично я — гуляла с М-21. Он сумел выбраться всего часа на два, ведь уйдёт на полдня — его точно кто-нибудь хватится, пойдут расспросы…

Но даже этих пары часов нам хватило, чтобы вместе сходить в канцелярский магазин. У меня страсть ко всяким там цветным скотчам, блестящим тетрадкам, магнитным закладочкам и декоративным обложкам, а его официально отправили за канцелярией для благородных. Регис и Сейра пишут много, поэтому у них уже закончились купленные в самом начале их «акклиматизации» в школе тетради и ручки, а у Рейзела просто должно быть всё лучшее, даже если он ничего и не пишет.

М-21 в выборе тетрадей не силён и было схватил первые попавшиеся, такие зелёные в клетку, но я ему показала ещё штук пять стеллажей с разнообразием, достойным самого Мастера, так что нам было, чем заняться. М-21, собственно, было всё равно, где именно провести со мной время. Так что его устроили мои придирчивые попытки найти идеально подходящие к характерам наших благородных канцелярские принадлежности. Рейзелу мы выбрали шикарную чёрную с золотом ручку. Только она такая тяжёлая, что не представляю, как такой писать-то. Когда я начала вертеть её в руках, М-21 заметил мои натёртые пальцы и с укоризненным видом выслушал, как я точила карандаши. А потом сказал, чтобы я ничего не трогала, и он сам всё выберет. Мне эта забота показалась и милой, и смешной одновременно. Ну что со мной такого случится, если я корзинку в руках подержу? Но с этого момента М-21 таскал все наши потенциальные покупки сам.

Ещё мы очень долго выбирали новые ластики. М-21 чистосердечно поразился тому, как много критериев может быть у школьницы, чтобы купить обычную стёрку. А больше всего его улыбнуло то, что я наотрез отказалась брать ластики с кошечками. (Ну, и не только с ними, а вообще зверюшек).

— Почему? — спросил он, настойчиво перебирая в руках целый набор из милашных стёрок. — Ты же любишь котиков?

— Да ты представь, как ими стирать-то? — горячо вступилась за ластики я. — Трёшь вот так — а что с головой будет?

— Голове хана, — жизнерадостно подтвердил он. — Ну и что, это ж стёрка!

— Ну нет, я так не могу! — заявила я и для наглядности упёрла руки в боки. — Ужасно же так котику голову стереть!

— А ты начинай с хвоста, — ничуть не смутился М-21, но те стёрки мы с ним так и не купили.

Разумеется, я не хотела М-21 такой судьбы: проторчать со мной в магазине всё то время, что он мог позволить себе погулять. Так что мы ускорились и всё-таки собрали немаленький такой запас всяких нужных и не очень нужных в учёбе мелочей. Ещё я купила пол-литра клея — чтобы паззлы клеить, а то у меня под кроватью уже две собранные картины лежат, пылятся. Так хоть можно будет в подъезде повесить для красоты.

Но стоило нам подойти к кассе, как она зависла. Мы с М-21 только засмеялись неловкости всей ситуации — если бы так долго всякие стёрки не выбирали, успели бы расплатиться до этой поломки. Но чем и прекрасно быть вот так безусловно влюблённым: такие неурядицы кажутся слишком ничтожными поводами для ссор или огорчений. Вот мы с ним нисколько и не расстроились. Пока ждали у моря погоды пока касса оживёт, мы с ним ещё раз пробежались по магазину, и он мне выбрал новую тетрадь для дневника. Когда я свою нынешнюю допишу, возьму эту. А ещё разглядывали разнообразные глобусы, и М-21 мне рассказывал, где он уже успел побывать. Но вообще-то не так и много мест перечислил. Вот когда я закончу учёбу, мы с ним обязательно слетаем куда-нибудь за границу. Английский я хорошо знаю, а со способностями М-21 нас уж точно никто не обидит. К тому моменту я же уже обязательно признаюсь во всём маме с папой, так что, когда они услышат, что М-21 может за нас обоих постоять, они же точно меня с ним отпустят, правда?

Потом мы ещё немного постояли в очереди, потому что нас успели опередить другие покупатели, пока мы по сторонам глазели. Но всё равно у нас даже так осталось время погулять. И мы всё-таки исполнили моё желание ещё с прошлых выходных и дошли, наконец, до кафе. Мне М-21 заказал чизкейк, а себе — дальгону. Наверное, ему было интересно, что это за невидаль такая. А это такое бисквитно-ирисочное творение из сахара, соды и масла. Надо было видеть лицо М-21, когда он оптимистично откусил половину порции!

— Мои бедные зубы, — кое-как всё проглотив и прополоскав рот, резюмировал он. — Вы как такое приторное едите-то?

— Ещё и не такое едим, — усмехнулась я. — Давай-ка лучше поменяемся, а? А то я боюсь за твои зубы. — Настоящая причина была ещё и в том, что я не очень-то жалую чизкейки. — А почему твои зубы вообще реагируют, у тебя же регенерация?

— Ну, так чтобы регенерировать, надо же сначала что-то повредить, правильно? — совершенно логично заметил он. — Нет, всё-таки те шоколадки были как-то поадекватнее…

Я его заверила, что шоколадки были бесподобны, и я их запомню на всю жизнь, потому что это символ начала наших с ним отношений. Потом мы уютно посидели в кафе, где даже играли знакомые мне песни, а такое редко случается. Мне вдруг захотелось не только записывать все наши совместные воспоминания, но и рисовать скетчи. Жаль, что я не умею. Иначе могла бы быстренько набросать зарисовку о том, как М-21, морщась, ест десерт, а учу непривыкшего к таким вкусам волчка к выживанию в мире сладостей.

Вторник

Вчера мы очень устали, потому что сначала нас загоняли на внеплановом (для нас, естественно, учителя-то о нём знали) зачёте по физ-ре, а потом мы долго и упорно записывали поздравление для Суйи. Идея была в том, чтобы запечатлеть на видео все важные для нас локации и одновременно — что-то ей пожелать. Говорить на камеру мы не умеем. Кто-то стесняется, а кто-то начинает нести чушь и в итоге сбивается. Так что гениальный Икхан придумал всё записывать не по целой речи от каждого и даже не по фразе, а по паре слов, а потом всё это смонтировать в целостное высказывание. Радости нашей не было предела, ведь запомнить два слова под силу каждому из нас. Но вот потом начались трудности.

Во-первых, речь пришлось всё равно писать, иначе как мы угадаем, кому, что и где говорить? А раз у многих из нас мысль идёт только в процессе, пока говоришь или пишешь, мы конкретно так забуксовали ещё в самом начале. Во-вторых, наши «значимые» места оказались очень далёко одно от другого. Пришлось же и в школе снимать, и ехать в тот район, где Суйи жила, когда мы только познакомились, чтобы снять кусочек на тех самых качелях из детства. А пока мы всем этим были заняты, уже начало темнеть, и нас на экране стало не видно. Но отложить на следующий день побоялись — вдруг нас в школе задержат, а как мы тогда без поздравления? Эх, и почему у нас всё так впритык спланировано? Могли же ещё месяц назад начать эту видюшку делать!

Следующая проблема обнаружилась уже на этапе монтажа, когда вдруг стало ясно, что недостаточно сказать все нужные слова и поставить их в правильном порядке. Это вам не паззл! Интонации-то не совпадают, так что получается речь в стиле «заря искусственного интеллекта». Да серьёзно, даже ИИ сейчас уже лучше всё это озвучивает!

Мы отмерили Икхану каждый по укоризненному взгляду (за то, что не предусмотрел такого поворота), а потом решили всё равно смонтировать видео из тех кусков, что уж есть, а вот переозвучить уже сверху. Так и поступили. К тому моменту, как мы закончили подгонять кусочки видео, речь всё равно уже знали все без исключения. Так что мы все сели перед микрофоном и по очереди говорили каждый свою реплику. Долго, муторно, но зато теперь хоть звучит целостно, а не как цифровое лоскутное одеяльце!

Кстати, и охранники внесли свою лепту, потому что мы их тоже поймали и заставили сказать по несколько слов на камеру. Действительно слов — они даже были не в курсе, что мы записываем и для чего. И это доказательство того, насколько все трое нам доверяют. Потому что мало ли, что за компромат мы такой хотим слепить? Вот директору Ли всё-таки пришлось объяснить, чем мы заняты, и он тут же просиял самой белозубой улыбкой, достал телефон, посмотрелся в него, как в зеркало, убедился в том, что выглядит безупречно, и только потом позволил снимать. Но он не самовлюблённый. Он просто перфекционист…

Самое смешное было, как мы записывали поздравление Рея. Из него ведь и слова не вытянешь, и даже стыдно как-то было приставать к нему с просьбами типа: «Рей, скажи-ка желаем счастливых или тебе всегда быть». Да-да, у нас разбивка реплик получилась довольно бессмысленной, если прислушаться к каждой отдельно. У них нет смысловой завершённости. Поэтому мы Рейзела просто поставили перед камерой (на фоне столовки, где никого не было, потому что мы пришли уже после уроков) и велели пожелать Суйи того, чего он сам придумает. Рейзел выдержал драматическую паузу (мы были готовы попадать от той непередаваемой волны энергии, которая исходила от него в этот момент) и произнёс: «Наслаждайся жизнью». И всё. Идеально уложился в наш формат «фраза из двух слов». Но, в отличие от наших, его пожелание выглядит целостно даже безо всякой постобработки.

Вот на это у нас и ушло два дня, вернее, вечера, потому что дни-то заняты, как и всегда, школой. Когда мы доделали, наконец, все правки по видео, мы уже и не знали, нравится нам результат или нет. Икхан даже сказал, что больше он ни одной малюсенькой детали менять не будет — если нам так надо, то пусть мы сами и делаем! Тогда мы быстро решили, что нам всё-таки всё нравится, и пошли ложиться спать. (Это обсуждение уже онлайн происходило).

Среда

Сегодня школу осадили фанатки Суйи, которые очень хотели её поздравить с днём рождения, но по какой-то причине не знали, что она занята на съёмках. Они даже притащили с собой всякую сувенирку и атрибутику и выстроились коридорчиком, поджидая, когда подъедет машина с Суйи. Увы, но пришлось девчонок разочаровать. Вообще не представляю, какими правдами и неправдами они ухитрились получить освобождение на сегодня, раз дежурили у школьных ворот в учебное время? Или воспользовались таким редким правом прогулять безнаказанно школу? Но их жертвенный порыв прошёл совершенно впустую… Эх, понять их разочарование легко. Когда мы им сказали, что Суйи можно не ждать, их словно большой дождевой тучей накрыло. Но девчонки хотя бы пофоткались сами своим фандомом на фоне нашей школы и даже скинули нам эти фотки, чтобы мы их переслали их кумиру. И правда, так надёжнее, чем просто публиковать их на своих страничках. Ведь у нашей звёздочки нет столько времени и терпения, чтобы выискивать по тегам каждое упоминание о себе! А мы ей просто всё переслали.

Переслать-то переслали, но времени уже пять вечера, а она их так и не открыла. Как и наше поздравление, между прочим. Совсем заработалась? Разумеется, карьера звезды — тяжёлая участь, но неужели нельзя было Суйи хоть сегодня позволить закончить съёмки пораньше?

P.S. Или она просто не созналась режиссёру, что у неё праздник?

22:28

По сравнению с предыдущими вечерами, мы классно отдохнули сегодня у директора, хотя ни во что даже не поиграли. Но зато делали игру сами! Нам дали нестандартное задание по литературе: сделать настолку по любому произведению за этот год! Конечно, эмоции это вызвало противоречивые, ведь тут подготовка к экзаменам в самом разгаре, какие уж там творческие задания? Но зато не надо к тесту готовиться! Никаких вам цитат и фактических вопросов!

Это мы так думали, пока не оказалось, что игра, по сути, тоже должна состоять из всяких литературных фактов: имена героев, места, где они были, характеристики, цитаты и всякое такое. Это был просто хитрый учительский ход, чтобы заставить нас на всё это обратить внимание!

Посовещавшись, мы решили делать игру по «Алисе в Стране Чудес». По крайней мере, там много героев, странной магической еды и мест. Правда, читали мы эту историю на английском, но как-то слишком поздно сообразили, что она может не подойти. Теперь вот надеемся, что нам её зачтут.

А сделать мы осмелились целую «Монополию»! Знаю, трудно было найти игру сложнее, но мы всё продумали. Нашли по краткому содержанию все места и домики персонажей, которые там упоминаются, добавили в игровую валюту всякие уменьшающие зелья, а на специальных клетках разместили всякие алисины приключения типа падения в кроличью нору, неудачного разговора с Мышью, няньканья с поросёнком Герцогини и всего подобного. Когда мы думали, чем занять остальные клетки, было уже поздновато, а ведь я ещё не все карточки нарисовала!

— Что будет в тюрьме? — спросил меня по-деловому Шинву, занятый пересчётом по головам всяких Гусениц, Мартовских зайцев и Чеширских котов, но я ответила, что тюрьма там и будет. — А как оттуда выйти?

Решили, что вызволить оттуда может карточка оружия, найденная по сюжету игры раньше. А если не найдёшь — то как и в оригинальной «Монополии» надо действовать.

— Ладно, нарисуй тогда всякое оружие, а мы пока с ребятами все эти дома и отели из картонки вырежем! — распорядился Шинву, и я приуныла.

— Где мне столько оружия-то взять? Я и не знаю, как оно называется, не то что, как выглядит!

— Эх, — поморщился Шинву и вдруг заметил бродившего без всякого занятия Раэля. — Вот мы сейчас его спросим! Раэль, тут планы по захвату мира, давай скорее к нам!

«Человеческие детишки, не имеющие ни малейшего понятия о том, о чём говорят!» — мысленно пробубнил Раэль, но подошёл поближе. Ему было интересно, чем это Сейра который час занята в нашей неподобающей компании. А она очень сосредоточенно каллиграфическим почерком писала все названия на игровом поле и все тексты карточек. Можно было, конечно, попросить Тао всё это распечатать — и нужным шрифтом, заметим, но написанное Сейрой будет смотреться более эффектно и атмосферно.

— «Съешь меня?» — непонимающе прочитал Раэль, глядя, что выходит у Сейры из-под пера ручки, украшенной розовым пёрышком. Это мы с М-21 ей такую купили.

— Без знания сюжета призыв звучит странно, — согласилась благородная, но в сторону Раэля даже не взглянула.

— Раэль, да ты не к Сейре, ты вот к Юне повернись, — перенаправили между тем нашего опасного соседа, и я изложила ему суть просьбы.

Раэль весь надулся от самодовольства напополам с возмущением. Эти ничего не знающие детишки смеют просить его о помощи, да ещё и в таких простых вещах? Как они могут не знать такую легкотню? Я тем временем пожалела, что не обратилась к интернету. Тот хоть пользователей не оскорбляет и не посылает куда подальше. Ну… обычно. И то, это не интернет, а всякие плохие люди, которые пишут гадости в комментариях.

— Ну хоть скажи ей названия оружия, — скорректировал свою просьбу Шинву, догадавшись, что не разбежался Раэль по первому зову мне помогать. Действительно «странно», да? Если он по недоразумению какому-то и сыграл с нами в «Твистер», это ещё не значит, что мы друзья.

— Будто в этом есть смысл, — фыркнул Раэль и пренебрежительно начал перечислять: — стилет, копьё, меч, ятаган, рапира, алебарда, булава, посох, латные рукавицы, кнут…

— Не так быстро! — взмолилась я. — Мне ж ещё зарисовать их надо!

Вот как чувствовала, что надо учиться рисовать скетчи. Так что Раэль начал перечислять, уже в другом порядке и медленнее, а я — набрасывать на бумаге то, что он представил.

«А ведь недурно, — подумал с долей изумления он, глядя на мои почеркушки. — И зачем этот взбалмошный рыжик просил меня помочь ей? Она и так знает, как какое оружие выглядит. Стоит назвать — она рисует… Чуть-чуть неправильно, конечно, но чего ждать от криворукой смертной…»

— Может быть, мне что-нибудь поправить? — спросила тогда я. — Вот тут линия, например, как-то странно идёт.

— Разумеется, — высокомерно кивнул он и взял у меня из руки карандаш. — Потому что ты неправильно нарисовала. Вот как надо было.

И так мы все рисунки с ним подправили. Тао, который проходил мимо, аж застыл на миг с разинутым ртом, а потом бочком удалился на кухню и притащил оттуда Такео с М-21: полюбоваться на чудо света. Те тоже глаза вытаращили и минуту, наверное, не отрываясь наблюдали за моим укрощением Раэля. Ладно хоть, никто и не подумал меня, скажем, приревновать. Но даже М-21 было понятно, что на такое совместное рисование меня сподвигла только суровая школьная необходимость!

— Рисуешь ты весьма сносно, — резюмировал Раэль, когда мы все карточки доделали. — Видно, что об оружии представление имеешь.

Я его разубеждать, конечно же, не стала. Не хочется терять это блёклое подобие уважения от скользкого благородного, с которым худой мир лучше доброй ссоры. Да и потом, не признаваться же ему, что у нас просто удачно возникла на время ментальная связь, и я все эти образы просто подсмотрела? Но после его похвалы я даже подумала, что читать его мысли, может быть, и не настолько неприятно.

Четверг, на первой перемене

Учительница очень удивилась как выбору произведения, так и странному набору игровых действий и карточек, но тут уж мы её убедили, что всё сделали правильно. В конце концов, кто тут главный спец по настольным играм? Остальные группы не стали так заморачиваться, как мы, и принесли обычные бродилки с кубиками. Это можно было за перемену сваять! (Не удивлюсь, если так и было.) Зато в нашу настолку теперь можно по-настоящему играть, долго и с увлечением.

— Вот только я никак не пойму, это-то что за карточка? И вот это?

Лучше было вообще учительнице карточки с оружием не показывать, не её это тема. Сейра тоже покосилась на эти картонки с удивлением, но её эмоция была совсем другой. Подозрение. И неожиданное узнавание. А были там изображены Коса Смерти и странный посох с глазом, который Раэль мысленно назвал Кровавой Ведьмой.

— Это мне Раэль велел так нарисовать, — поспешно сказала я, что не отвечало на вопрос учительницы, но хотя бы успокоило подозрения Сейры. Она неодобрительно покачала головой, наверное, укоряя господина Раэля, что он только что спалил миру людей оружие благородных, а потом взяла чёрную ручку и немножко подправила лезвие на картинке с косой. Ну… Сейре, наверное, виднее.

Вторая перемена

А Суйи нам так и не ответила на наше поздравление. Уж не отправила ли она нас нечаянно в бан, как я недавно — заблокировала М-21? Иначе и не знаю, почему она вообще не читала сообщение, как будто его и не было. Неужели ей настолько плевать на собственный праздник? Вот взрослые часто говорят, что дни рождения их не радуют. Но Суйи хоть и старается вести себя взросло, на самом деле же ещё подросток! Как так можно с собственным днём рождения?!

Значительно позже, но всё ещё про четверг

Вечер не предвещал ничего необычного, так что я сидела в своей комнате и делала домашку. Времени у меня оставалось не так и много, потому что мы опять долго выходили из школы и ждали Региса и Сейру, которые в итоге к нам так и не присоединились. Мы немного погуляли с оставшимися ребятами, отвели Рея домой (ну небезопасно Ноблесс одного отпускать по сеульским улицам), а потом по настоянию Шинву пробежались до компьютерного клуба, чтобы он «посмотрел цены на будущий месяц». В итоге мы застряли там на целый час, потому что Шинву нас уболтал сыграть в одну «очень быструю игру». Вот именно поэтому я, ни на что больше не отвлекаясь, торопливо делала задание.

В другой комнате мама с папой смотрели телевизор, и по приглушённым переливам музыки я поняла, что они смотрят новое песенное шоу. Мне было совсем не до соревнований немногих талантливых людей с целой толпой тех, кто ищет быстрой славы, но вдруг я так и подскочила, сама не поняв сначала, отчего.

Перед глазами вспыхнул яркий свет, и я упала на диван, как будто меня только что ударили с разворота. Казалось, будто вокруг толпилась стая хищников, но я видела силуэты… человеческие силуэты, и от этого неподконтрольный иррациональный страх только усиливался. Как и отвращение. Они не имели собственной воли, управлялись мысленно… И та, кто их направлял, замыслила ужасное!

Ещё одна вспышка света, за которой я ничего и не видела, но тот, чьё сознание я сейчас невольно считывала, закричал от ужаса и бессильной ярости. Чувство ему почти незнакомое, ведь пусть с ним раньше и не всегда считались, ему не приходилось в бою испытывать такого ощущения непоправимости ситуации.

«Сейра!» Теперь и я увидела это. Незнакомая мне женщина стояла, в вытянутой руке за горло держа бездыханное тело Сейры. Меня тоже захлестнула волна паники и горя, ведь я сразу поняла, что это происходит взаправду и прямо сейчас, в эти самые секунды, а вот жива ли Сейра — не имела ни малейшего понятия, как и не знал тот, чьими глазами я всё это видела.

— Ещё одна лабораторная крыска в моей коллекции! — с весёлым торжеством провозгласила тем временем та ужасная женщина, и ощущение безнадёжности вдруг покинуло меня, полностью вытесненное новым — непереносимой, обжигающей болью.

Наверное, я закричала, потому что иначе следующие события и не объяснишь. В комнату вдруг вбежал папа и возбуждённо заявил: «Ты тоже услышала, раз кричишь, да? Кто-то подорвал жилое здание! Собирайся на всякий случай, вдруг объявят эвакуацию!» Мама тоже стояла за дверью, бледная и перепуганная.

Сейчас делаю вывод, что по телевизору пустили какое-нибудь экстренное сообщение или показали в срочных новостях. Но в тот момент я ничего не поняла, толком даже не слышала, о чём они говорят и что мне велят делать. Тело всё ещё горело от атаки, которую, отвлёкшись на ранение Сейры пропустил… Раэль, к тому моменту я уже поняла, что это был он, хотя и не видела его лица. Но то чувство, с которым он смотрел на Сейру…

Думаю, даже при том, какой у него характер, он всё-таки любит её по-настоящему. То, что он испытал, решив, что её лишился, не подделаешь и не перепутаешь с банальной привязанностью в силу привычки или корысти.

В их близком к панике состоянии мама с папой не заметили, в каком была я. Поэтому они быстро ушли на кухню, чтобы наспех собрать сумку с вещами первой необходимости. А я, как в замедленной съёмке какого-то триллера, шатко поплелась через всю комнату к столу. Под ним где-то в рюкзаке был мой телефон…

— И что за безрассудство, Раэль? В пылу битвы — глазеть по сторонам? — издевательски прозвучало в моём мозгу, и я поняла, что благородный ещё жив и пытается отбиваться. Не только отбиваться, но и контратаковать: яростно, безумно и беспощадно. Это же Раэль, к тому же — в отчаянии. — Как странно, — сказала женщина, и я вдруг поняла, что знаю её. Видела её раньше — или это Раэль видел? Но она точно благородная… из предателей… сильная, взбалмошная, капризная и упёртая… — Ты быстр, но оружие духа у тебя на удивление слабое, — сказала она с удовлетворением человека, который не гнушается тем, чтобы порадоваться чужим неудачам и самоутвердиться за их счёт. — Если хочешь спасти свою принцессу, поднапряги силёнки!

И он напряг. В битве один на один он мог бы использовать все свои приёмы, но соперников было больше. Пришлось выбрать одну цель и избавиться хотя бы от неё. Одна из безвольных марионеток без единого крика или вздоха рассыпалась на кусочки, но на это ушло слишком много его сил, и к тому же он раскрыл своё умение создавать проекции для атаки. А ещё его разборка с марионеткой вконец разозлила безумную отступницу.

— Раэль, а ты стал сильнее, — как милостыню, бросила она ему. — Вот только с манерами совсем беда. Сломал одну из моих игрушек… — укоризненно просюсюкала она.

— Заткнись, Игнесс! — рявкнул он, теряя самообладание от её слащавого тона. Расплата пришла мгновенно: мою спину прорезала новая боль — слабый отсвет того, что на самом деле испытал он. К этому моменту я уже добралась до стола и упала на колени, дрожащими руками пытаясь расстегнуть застёжку, чтобы вынуть телефон. Раэль же в тот миг сжимал в объятьях неподвижную Сейру.

— Ох, я даже немного ревную… — поддела его женщина. — Малышом-то ты всё за мной бегал…

И тут я вдруг вспомнила то, чего знать не могла. Девочка-подросток из сна Франкенштейна. Игнесс Кравей. Это было просто озарение, просто совпавшие части одной головоломки. Капризная дочь предателя сделалась опасной повелительницей мутантов.

— Заткнись! — выплюнул Раэль вместе с кровью, получив новый удар и выпустив Сейру из рук.

Сквозь мешанину светлых и тёмных пятен едва проступал экран телефона. Я нажала первый из номеров, зная, чей он был, и молясь, чтобы М-21 ответил на звонок. И через несколько бесконечно томительных секунд я услышала его голос.

— На Сейру напали… — проговорила я, едва переводя дыхание. — И там ещё Раэль…

— Мы уже знаем! — прокричал М-21, словно бы на бегу. — Никуда не выходи из здания и не бойся! Это в другой части города, и к тебе враг не пробьётся!

От его железной уверенности мне должно было стать легче, но я была слишком во власти того, что параллельно с этим видела. Удивительно, что когда, прежде чем выключить звонок, М-21 спросил, всё ли хорошо со мной, я ухитрилась его успокоить… И как только смогла, если я всё ещё проживала душевную и физическую агонию Раэля?

— В память о былых временах я дам тебе последний шанс, — возвышаясь перед ним, как статуя вселенской неизбежности, провозгласила отступница. — Пойдём со мной, и я сохраню тебе жизнь.

Я знала, что он ответит. Поняла ещё до того, как он набрал достаточно воздуха, чтобы это сказать. Он предпочёл бы без раздумий умереть на месте, чем объединиться с гнусной предательницей. И он был тысячу раз прав, хотя мне захотелось на него заорать. Докричаться ему через пространство, что он мог бы потянуть время до появления подмоги… использовать шанс с большей гибкостью… Но он наконец-то был прав, и это чувство было каким-то освежающе… новым.

Лицо Игнесс потемнело. Как потемнело и энергетическое поле вокруг неё, и атакующая Раэля сфера, и небо, и вообще всё перед глазами. Игнесс его одолела.

— Всё понятно, — сказала она подчёркнуто бесстрастно, красуясь своей непобедимостью. — Ну тогда… умри.

Темнота сделалась абсолютной, и я вдруг ясно увидела перед собой и телефон с горящим экраном, который разрубил тьму в мельчайшие клочки, и рюкзак, и ножки стула, и рассыпанные между ними тетради… Восприятие же Раэля словно ножом отрезало.