Тео. Теодор. Мистер Нотт (джен)

— Рассматривается наследственное дело Теодора Магнуса Нотта, претендующего на место рода Ноттов в Визенгамоте, — усталым голосом произнёс Персиваль Уизли, помощник главы администрации Визенгамота и по совместительству секретарь заседаний. О его назначении Теодор прочитал в пропущенном выпуске газеты — там же сообщалось, что новым главой Департамента международных отношений становился Якоб Скамандер, а первым заместителем — Роджер Буллстроуд, дядя Миллисенты. Судьба самого Крауча была раскрыта в передовице — его поместили в Мунго на пожизненное лечение, обнаружив множественные ментальные травмы, «вызванные перенапряжением в ходе многолетней плодотворной работы на Магическую Британию».

Ещё один выпуск, в котором как раз оказался представлен некролог на отца Тео, был посвящён дебатам о смещении Альбуса Дамблдора с поста Верховного чародея Визенгамота. Его место мог занять Юстас Фоули, сын прославленного (хотя ранее в исторических заметках Теодор встречал противоречивые мнения на этот счёт) Министра Магии Гектора Фоули. Последовательный сторонник Министерства, этот чародей, вероятно, мог оказаться проблемой для либеральной части Визенгамота — впрочем, как казалось Тео, ни одного, ни другого оспаривающего чародея на его заседании не было. Там вообще было малолюдно.

Чародеи и чародейки Визенгамота, которых в зале было лишь чуть больше, чем два десятка — в то время как лишь наследственных мест Визенгамота было полсотни и ещё три десятка были выборными, смотрели на него без особого интереса. Кто-то выглядел так, будто бы мучился от похмелья, кто-то читал газету, а кто-то и вовсе спал. Преимущественно заинтересованность была лишь в даме в розовой кофте, представлявшей отсутствующего Министра Магии. Персиваль, меж тем, продолжал.

— В знак подтверждающих претензии мистера Нотта факторов приводятся: заключение, выданное банком Гринготтс и заверенное на подлинность руководителем отдела сношений с гоблинами Крессвеллом, о кровной связи Теодора Нотта и предшествующих Чародеев от рода Нотт, свидетельство из школы чародейства и волшебства Хогвартс, что Теодор Магнус Нотт обучается за счёт квоты рода Нотт, а так же выпиской из карты Лечебницы имени святого Мунго, где означенный Нотт проходил лечение за счёт семейной квоты. Уважаемые чародеи и чародейки Визенгамота, прошу вас, задавайте свои вопросы.

— У меня есть вопрос, кхе-кхе, — заговорила дама в розовом, подняв палочку. Общепринятые чародейские шляпы, одну из которых носила и эта женщина, совершенно не сочетались с розовым цветом её кофты.

— Вопрос Теодору Магнусу Нотту задаёт Долорес Джейн Амбридж, представляющая в Высоком Визенгамоте Министра Магии Британских островов Корнелиуса Генриха Фаджа по магической доверенности номер…

Когда он, наконец, закончил, Тео понял, что Уизли отнюдь не повезло оказаться в аппарате Визенгамота: эта должность была самой сложной во всем этом… суде.

— Спасибо, Персиваль, — она противно улыбнулась секретарю. — Мой вопрос касается обстоятельств гибели вашего отца, мистер Нотт. Как так вышло, что он скоропостижно скончался неделю назад?

К такому вопросу Тео был готов.

— Многоуважаемая мадам Амбридж! Дело в том, что мой отец, работая на благо лорда Элджерона Лонгботтома, действительного чародея Высокого Визенгамота от рода Лонгботтомов, в магическом Ираке, где у лорда Элджерона находятся деловые интересы, попал в стычку с местными магглорождёнными магами, не проходившими никакого обучения. Туземное население нанесло ему и его спутникам раны с использованием отравленного оружия. После того, как он вернулся в Британию в апреле этого года, он высказывал опасения за своё здоровье, и вот, старые раны добили его, к моему глубокому сожалению.

— Скажите, а коронер в своём заключении что имел в виду под «травмой нижних конечностей»?

— Мэм, отец потерял сознание и упал с лестницы. К несчастью, он сломал ноги и повредил голову, от чего и скончался.

Теодор ощутил, как по спине стекает липкий пот. Его рубашка была скрыта под синей с серебряной оторочкой мантией, подарком леди Виктории. Она считала, что цвета Райвенкло, дома его матери, шли ему гораздо больше, чем слизеринские. Амбридж кивнула и что-то себе пометила.

— Уважаемые чародеи и чародейки Визенгамота, — повторил сиплым голосом Уизли. — Прошу, задавайте свои вопросы.

Вопросов не было, и чародеи перешли к голосованию. Двадцать одна палочка поднялась «за» разрешение дела в пользу Теодора, и один маг — какой-то уснувший старик — воздержался. Кворум Высокого Визенгамота собирался как не менее половины от числа присутствующих, в связи с чем решение было принято. Вскоре все волшебники и ведьмы разошлись, а к Теодору спустилась мадам Амбридж.

— Скажите, мистер Нотт… или, правильно говоря, лорд Нотт, хе-хе, — она жеманно улыбнулась, — вы ведь студент Хогвартса? Пятый курс, если я не ошибаюсь?

— Да, мадам, — он слегка поклонился. Представитель Министра в Визенгамоте не могла быть не влиятельным человеком, тем более что какую-то Амбридж (едва ли она была не одна?) упоминал как влиятельного человека отец. — Студент Слизерина, перехожу на пятый курс.

— Скажите, мистер Нотт, кажется ли вам, что все преподаватели Хогвартса компетентны? Вы наверняка слышали сумасшедшее заявление директора школы вживую. Как вы относитесь к его заявлению?

Теодор помедлил.

— Вы ведь знаете, мой отец был оправдан в восемьдесят втором, — осторожно сказал он. — Он скончался дома в тихой обстановке, и ничего о том, чтобы его метка, ну…

— От лица Министерства могу заметить, что мы отрицаем гнусные инсинуации директора Хогвартса, — одобрительно улыбнулась Амбридж.

— Спасибо, мадам. Я не хотел бы, — слова сами шли из его рта, — чтобы кто-либо предполагал грязную память о моём покойном родителе. А что до преподавания… что же, могу отметить, что те преподаватели, у которых я учусь, вполне кажутся мне профессиональными. Разве что профессор Биннс бывает занудным, — Теодор улыбнулся, и Амбридж вновь расплылась в жеманной улыбке.

— Но, кхе-кхе, вы не просто так упомянули о своих преподавателях.

— Да, именно. Я слышал, что преподаватель по Уходу за магическими существами допускал ошибки в технике безопасности.

— О, это был вопиющий случай, — подхватила Амбридж. — Да, стоит отметить такой странный выбор директора Хогвартса! Как жаль, что он не согласует изменения в преподавательском составе с Министром.

— А ещё каждый год меняются преподаватели по Защите, — невзначай добавил подошедший Уизли.

— О, Персиваль, вы как раз в точку! — рассмеялась неприятным смехом женщина. — Я обязательно обсужу с министром этот вопрос. Всего хорошего, мистер Нотт, мистер Уизли.

Проследив вслед Амбридж, мужчины помолчали. Наконец, она скрылась за дверьми.

— Приношу свои соболезнования, Нотт.

Под глазами Уизли виднелись глубокие синяки. Казалось, он вовсе не спал.

— Спасибо, Уизли.

— Джинни переживает за тебя. Я не слишком общаюсь с родителями из-за их поддержки директора… это попросту слепо. Но я хотел бы тебя предостеречь — если вдруг ты разобьёшь ей сердце…

— Ни в коем случае, Персиваль, я вполне искренен перед ней, — сердечно ответил ему Теодор. Уизли хмыкнул.

— Тебе будут приходить письма от моего аппарата… предыдущий руководитель отправлен в отставку из-за дела Крауча, ох, как же бедный Бартемиус это всё допустил. Теперь я здесь за главного, бомбардирую чародеев письмами, — скупо улыбнулся Уизли.

— Будешь приглашать на заседания?

— Да.

Письмо с приглашением на его разбирательство приходило и леди-бабушке — та сказала, что это совершенно скучное мероприятие, и отправила его в камин.

— А стоящие будут? В ближайшее время. Я же, так понимаю, могу присутствовать уже с завтрашнего дня?

— Это так. Ну, на этой неделе больше заседаний не будет, а на следующей… пятый в этом году пересмотр наследного дела Морфина Гонта, это умерший в Азкабане нарушитель Статута, несколько формальных голосований по министрским указам, заслушивание отчёта Дамблдора о финансовых показателях Хогвартса… скука. Но мне предстоит быть на всех. Приходи, если станет скучно.

Попрощавшись с Уизли, Теодор поднялся на лифте до верхнего атриума Министерства, где, пройдя мимо безвкусного — действительно безвкусного — монумента-фонтана, отправился в Хогсмид.

Часы показывали без четверти два пополудни, и Теодор, назначивший встречу с мадам Флитвик на три, позволил себе прогуляться вокруг. Ноги сами вынесли его к Визжащей хижине. В эту часть, за местное старое кладбище, Теодор никогда не ходил. Студенты рассказывали друг другу байки, что в этом старом крохотном домике жила когда-то ведьма, которую убила баньши, и потому дом и стал так называться. Постояв у ограды, он почувствовал приближение какой-то сущности — и действительно, к нему на плечо, хлопая крыльями, опустилась сова. Тео подумал, что ему нужно оповестить своих друзей и родичей в МАКУСА о своём новом статусе — он теперь называл это так.

Сова позволила отвязать конверт от своей лапы, а потом отчего-то потёрлась перьями о его висок. Теодор машинально почесал её в ответ — и лишь когда она улетела, вспомнил, что делал так с одним совёнком в детстве. Он называл его Гераклом. Смотря вслед улетающей птице, Тео утёр непрошенные слёзы, мысленно пообещав себе восстановить совятню дома.

Где бы этот дом ни был.

Письмо было от Мартина Тюбера. Тот выражал соболезнования и готовность обсудить изменения в формальной стороне договорённостей Ноттов и Тюберов — и Тео понял, что ему срочно нужен Бут.

* * *

Эльф Дерри был заботливо распечатан прямо в присутствии Теодора. Мадам Флитвик взмахнула палочкой несколько раз, и вылетевший из её кармана слиток какого-то металла испарился, явив спящего (но тут же проснувшегося) эльфа всё в том же комбинезоне.

— Мастер Нотт! Рад вас видеть. Куда отправимся?

Попрощавшись с миссис Флитвик (та скептически покачала головой, глядя на эльфа едва ниже её самой), Теодор достал из мешочка два экземпляра контракта, подготовленных Терри Бутом ещё в середине июня. Эту услугу он оказал бесплатно, но его глаза тогда явно выражали, что в следующий раз им предстоит что-то делать с финансовой частью.

Эльф, водя пальцем по строкам, прочитал оба экземпляра, и просиял. Через несколько минут, вопреки подспудным ожиданиям о том, что что-то обязательно пойдёт не так, Теодор убрал свой подписанный обеими сторонами (лордом Ноттом от рода Ноттов и свободным эльфом Дерри) экземпляр обратно в мешочек.

— Ну, куда отправимся, шеф? — Дерри всем своим видом выражал подобострастие.

— Домой, в Нотт-холл, — задумчиво ответил Теодор. Дерри тут же подскочил к нему и, схватив за палец, аппарировал. Эльфийская магия ощущалась иначе, совершенно иначе, и Теодор едва устоял на ногах, оказываясь дома.

За прошедшие два дня здесь ничего не поменялось.

На лице Дерри была написана вся гамма чувств. От счастья до омерзения. Он с лёгким хлопком исчез, и Тео едва успевал следить за тем, куда перемещается его магический след в доме. Призрак Магнуса Нотта опустился из мансарды головой вперёд, видимо, на шум.

Дерри появился перед Теодором с ужасом на лице.

— Это… это вообще что?!

— Мой дом, Нотт-холл.

— Шеф, вы предлагаете обитать ЗДЕСЬ?!

Теодор скривился. Мысль спать в отчем доме ему не нравилась с того самого момента, как они с Гестией отправились к леди-бабушке. Мысль о том, чтобы перебраться в особняк в Уэльсе, нравилась ему всё больше.

— Честно говоря, нет, — признался он. Уши Дерри, в отчаянии опустившиеся на затылок, стали подниматься. — Есть ещё одно место, где мы на самом деле будем жить. Но туда мы отправимся, когда разберёмся с тем, что ты имеешь в виду. Почему здесь плохо находиться?

Дерри заломил руки.

— Это же необитаемое место! Магический источник истощился и живёт взаймы! Вокруг наверняка депрессивный лес, куда звери приходят умирать, а вам снятся постоянные кошмары!

Тео потупил взор.

— Вокруг маггловские кварталы.

Дерри театрально рухнул на спину, закрыв глаза рукой. Прежде, чем Тео успел бы испугаться, он убрал руку и открыл глаза, а потом с хлопком оказался уже сидящим на перилах. Такого поведения у эльфов он не видел — но пока что не жалел о приобретении.

— Значит, эти магглы будут самыми худшими отбросами, будут страдать от постоянных кошмаров, убивать и ссориться, — заключил он. — Потом здесь где-нибудь родится магглорождённый маг, который превратится в обскура, и окончательно уничтожит этот источник. Жить тут нельзя!

— Но тут родовой камень…

— Это всё выдумка старых магических родов, — авторитетно заявил эльф. — Родовой камень — это площадка, на которой в некоторые кельтские праздники можно проводить жертвоприношения. Дерри знает, Дерри читал. Этот камень может быть любым, главное, чтобы стоял на источнике!

— А то, что здесь, ну, папа…

— Призрак это мертвая магия, — с тоном профессора пояснил ему эльф. — То, сколько он проживёт, зависит от остатков его витальной энергии и тем, как активен источник магии. В Хогвартсе потому столько приведений, что там они могут существовать вечно! А здесь — нет.

Теодор с сожалением посмотрел на магический силуэт, пропадающий в спальне, которую занимал Томас.

— А что в подвале с плесенью? — наконец, вспомнил он.

— Шеф! Вы на неё смотрите? — с ужасом спросил Дерри, закрыв ушами глаза. Теодор смутился. — Это же первый признак умирающего источника! Дерри не помнит название плесени, но знает, что профессор Спраут покупает для Хогвартсских классов седьмого курса плесень на чёрном рынке через домовиков! Кстати, для покупок, шеф, Дерри нужен доступ в сейф.

— Проведём ритуал?

— Поверх контракта? Ни за что! В дополнение к нему.

Теодор выудил из мешочка клочок бумаги с адресом коттеджа и показал его эльфу. Тот изумился, но тут же сориентировался — и вот они уже были в коттедже.

— То-то же, гораздо лучше! — радостно произнёс Дерри, мгновенно приступив к уборке помещений. Пол в зале, куда они попали, тут же стал чище, пусть никто и не ходил по нему много лет.

* * *

Вернувшись вечером того же дня к леди-бабушке, которая заявила ему, что будет рада, если он все каникулы проведёт у неё, Тео засел за письма. Уже на следующий день он отправил послания самым разным людям из отделения в Хогсмиде, заплатив аж два сикля за все отправки.

«Терри! Благодарю за слова соболезнования. Как ты видел, я более никак не скован событиями прошлой войны и прошёл даже частичную эмансипацию — магия признала меня главой рода, Визенгамот — лордом Ноттом с правом быть чародеем Высокого собрания, но министерские законы неумолимы. Тем не менее, я бы очень хотел, чтобы наша договорённость сохранилась: в связи со свалившимися обязанностями мне очень нужны твои услуги стряпчего. Буду рад встретиться в ближайшее время. Т.Н., л.Н.»

«Джинни! Я безмерно благодарен твоей поддержке. Видел Персиваля в Визенгамоте, когда там шло слушание моего дела. Он поссорился с родителями? Надеюсь, что это не слишком серьёзная ссора. С надеждой на скорую встречу, Т.Н.».

«Мистер Тюбер! Спасибо за слова соболезнования. Я в ближайшее время улажу свои дела с возникшими обязанностями, и вместе со своим стряпчим обсужу, какие шаги необходимо предпринять в связи со вступлением в права. Предполагаю, что где-то до конца месяца мы встретимся. С уважением, Т.Н., л.Н.».

«Дорогой дядюшка! С прискорбием сообщаю, что мой отец скоропостижно скончался. Извещаю, что уже вступил в права наследования в Британии, на какие-либо имущественные споры относительно наследия Ноттов в МАКУСА не настроен. С уваж., Т.Н., л.Н. P.S. передавайте мои искренние поздравления вашей супруге и детям за все прошедшие и грядущие праздники».

«Артур. Мой отец погиб, детали при встрече. Напиши, как вернёшься в Лондон. Я вступил в права в Визенгамоте. Не держу на тебя ни капли обиды. Если бы я только знал, что с ним случится… удачной поездки в Америку, брат. Т.Н.»

«Дин, мой отец умер. Приобретённый домовик говорит, что жить в Нотт-холле не безопасно, поэтому прошу туда лишний раз не соваться. Если захочешь всё же увидеться этим летом, друг, напиши. Я пока что обитаю у бабушки в Норфолке».