Изменчивая жизнь Дореи Поттер (джен)

Дора бежала в гостиную Слизерина после экзамена по защите от тёмных искусств, который был её первым экзаменом в этом году. Она была очень зла.

Вчера перед экзаменом она чувствовала беспокойство из-за лежащего на этой должности проклятья и боялась повторения того, что случилось в прошлом году. Оказалось, что она беспокоилась зря, но профессор Пивозоти решил быть ужасным без всякого проклятья. Он становился всё более и более вредным во время учебного года, пока не стал совсем ужасным под конец. Он снимал баллы по надуманным поводам, кричал на студентов, бросил в Барти проклятье кнута из-за того, что поймал его на попытке списать. Он бросил проклятье кнута в Еву и Маргарет, потому что ему показалось, что они переглянулись, хотя они этого даже не делали.

Профессор Пивозоти словно считал себя неуязвимым из-за того, что скоро конец года и ему в любом случае придётся уйти. Дора со злостью поняла, что он почти наверняка прав. Никакое наказание не угрожало ему. Никто не посадит его в Азкабан за проклятье кнута, когда многие родители сами применяют его к своим детям. Увольнение его не страшило, он собирался уйти в любом случае. Штраф казался шуткой, потому что у него было больше денег, чем он был способен потратить за остаток своей жизни.

Жаловаться родителям было бесполезно. Дора не могла ничего сделать, кроме как просто злиться.

Она сбежала по лестнице, выбежала в коридор первого этажа и побежала по нему, чтобы скорее вернуться в свою комнату, взять учебник по чарам, начать готовиться к следующему экзамену и таким образом выбросить из головы ужасного профессора Пивозоти.

В том месте, где коридор первого этажа расширялся и сворачивал к парадному входу в замок, виднелась какая-то толпа. Дора услышала шум и выкрики заклинаний. Проходящие мимо студенты замедлялись, чтобы посмотреть на дуэль. Дора не собиралась останавливаться, чтобы посмотреть на дуэль тоже. Она была слишком зла, чтобы интересоваться дуэлями сейчас.

Подбежав ближе и попытавшись протолкнуться через толпу ко входу в подземелья, Дора увидела, что одним из сражающихся был её брат. Это заставило её немного замедлиться. Она успела увидеть, как в него попадает обезоруживающее, как Северус ловит его палочку, как Питер кидает путающие чары, но они попадают в какого-то старшекурсника, который машинально блокирует их невербальным щитом, как Северус просто проходит между двух студентов в толпе и сбегает с собственной дуэли. Сириус заметил пробегающую мимо Дору и крикнул об этом Ремусу, добавив ещё больше суеты в происходящее и всё окончательно смешалось.

Дора подумала, что пропустила всё самое интересно, и побежала к ведущей в подземелья лестнице. Она сбежала вниз, свернула в коридор, который сейчас вел ко входу в гостиную Слизерина, и ускорилась, чтобы догнать Северуса, который шёл вперед в сторону главной комнаты гостиной, прыгая по дорожке мокрых следов, которые он почему-то оставлял позади себя.

Его мантия была полностью мокрой. Дора подумала, что её брат украл её идею начинать дуэль с помощь *агуаменти*, что делало его жалким подражателем её великолепия. Это подняло ей настроение, потому что обычно она повторяла за ним, а не он за ней.

Дора весело ухмыльнулась и ускорилась, чтобы догнать Северуса и спросить, отдаст ли он ей палочку её брата, потому что она как раз придумала отличное место, где её можно от него спрятать. Но когда она поравнялась с ним, она не смогла сказать ни слова, потому что палочка её брата, которая всё ещё была в его руках, была сломана.

— О, Мерлин! — вырвалось у неё вместе со вздохом ужаса. — О, Мерлин, что ты натворил!

— Он первый напал на меня, — сердито сказал Северус.

— Это не даёт тебе право ломать его палочку!

— У меня нет права защищаться?

— Нет! — воскликнула Дора. — Только авроры ломают палочки! И только у заключённых! Ты с ума сошёл?!

Дора остановилась, перегораживая ему дорогу, чтобы он не вошёл в гостиную Слизерина с чужой сломанной палочкой в руках. Она подумала, что Питер был прав, когда назвал его безмозглым идиотом, и не понимала, как можно быть таким умным в одном и одновременно таким идиотом в чем-то другом.

Северус сердито посмотрел на неё, словно она говорила какую-то чушь, но не стал отталкивать её со своего пути силой и остановился. Капающая с его мантии вода начала собираться в небольшую лужу под ним.

— Тебя исключат из Хогвартса! — возмущённо закричала Дора, думая о том, что ей действительно пора писать книгу правил для магглорождённых. — Ты что, не читал в газетах о том, что Беллатрису судили за то, что она сломала палочку Карла Корленда? А Карл даже не наследник одной из правящих семей Британии!

— Нет, я не читал газету, — сердито ответил Северус. — У меня нет денег покупать твою чёртову газету.

— О, Мерлин, — снова воскликнула Дора, в ужасе глядя на две половинки палочки своего брата, всё ещё соединённые растянутой жилой дракона. Она не понимала, как всё стало таким ужасным на пустом месте. Она так переживала об экзамене по защите от тёмных искусств, а проблемы настигли её совершенно в другом месте. — О, Мерлин! Джеймсу придётся тренироваться с новой палочкой с нуля, а тебя вообще исключат!

— Может быть, я хочу, чтобы меня исключили.

— Не говори глупостей, ты не можешь этого хотеть!

Звук открывающейся позади них каменной арки заставил Дору вздрогнуть. Она выхватила у Северуса обломки палочки и спрятала их в карман, чтобы их никто не увидел. Он не стал ей мешать. Ему не были нужны обломки.

Она в панике подумала, что едва ли это что-то меняет, потому что Джеймс знал, кто обезоружил его. Просто спрятать палочку не поможет, он будет знать, кто её спрятал. Может быть, солгать, что её украл домовик и сломал? Молния внезапно ударила и попала в палочку? Дора чувствовала, как её голова взрывается от мыслей. Ей срочно нужна была Долорес с её советами.

— Говори всем, что я забрала палочку, — быстро сказала она Северусу. — И не смотри в глаза профессору Слизнорту. Вообще не разговаривай с ним. И с профессором Селвином. Ни с кем не разговаривай. Уйди куда-нибудь подальше! Туда, где тебя никто не найдёт!

— Что... — он всё ещё смотрел на неё так раздражённо, словно она делала какую-то ерунду, а не он.

— Я что-нибудь придумаю, — пообещала Дора, решив, что позже у него будет время осознать случившееся и стать более благодарным. — И ты будешь очень сильно мне должен!

Дора развернулась и побежала обратно к кабинету защиты от тёмных искусств, чтобы перехватить Долорес по дороге и вместе с ней найти способ как-нибудь всё исправить, потому что пока она совершенно не понимала, как ей всё исправить.

Дора предположила, что потеряв палочку, Джеймс пойдёт к профессору Макгонагалл, а не к профессору Слизнорту, который ему не очень нравился. Так что она побежала по той лестнице, по которой он скорее всего не пошёл бы, чтобы случайно не встретиться с ним.

— Дора! — воскликнула Долорес, когда Дора налетела на неё в коридоре, ведущем в класс защиты от тёмных искусств. Позади неё только что покинувший кабинет профессор Пивозоти шаркал в направлении его личных покоев.

— Нужен твой совет! — тут же сказала Дора.

— Мы опять кого-то спасаем? — спросила Долорес.

— Да! — ответила Дора и начала пересказывать случившееся.

* * *

Десять минут спустя Дора в облике профессора Пивозоти шла по коридору третьего этажа между библиотекой и главной лестницей, где сейчас как раз было много студентов.

Облик сгорбленного старика ощущался отвратительно. Ещё более отвратительно ощущалась мысль, что Дора собиралась его подставить. Но Долорес сказала, что единственный способ снять подозрения с того, кто очевидно виновен, это подставить кого-то другого. Если нужно было выбирать, то профессор Пивозоти, который был таким ужасным, словно собирался стать следующим Тёмным Лордом, был очевидным выбором.

Он был очевидным выбором ещё и потому, что его окклюменционному барьеру было лет восемьдесят. Ни легилименция, ни сыворотка правды, ни империо не работали на нём, так что он не сможет согласиться на сыворотку правды и доказать правдивость своих слов. Он сможет поделиться своими воспоминаниями сам, но всегда будет шанс, что он просто создал ложные воспоминания.

Навстречу ей быстрым шагом шла Долорес, держа в руках одновременно и свою палочку, и палочку Джеймса. Она держала её за ту часть, которая была сломана, чтобы создать видимость, что она целая.

— Стоять! — громко прохрипела Дора старческим голосом профессора Пивозоти. — Почему у вас две палочки, мисс Амбридж?

Дора перегородила ей дорогу рукой. Было бы правдоподобнее, если бы она сделала это тростью, как обычно это делал профессор Пивозоти. Но его трость была деревянной, дерево было органикой, а они ещё не учились трансфигурировать органику на занятиях. Это была программа продвинутой трансфигурации 6-7 курсов, и даже Дора, которая умела трансфигурировать людей, не умела трансфигурировать деревья.

— Это палочка Джеймса Поттера, сэр, — тут же ответила Долорес, очень убедительно изображая уверенность. — Его сестра попросила меня отнести её ему.

Идущие мимо студенты уже оборачивались на них, потому что громкий голос уже почти потерявшего слух профессора Пивозоти привлекал к себе внимание.

— Неужели? — прохрипела Дора, стараясь изобразить то презрительное выражение, которое всегда было на лице профессора Пивозоти, когда он смотрел на неё и её брата, отчитывая их за непочтительность. — Неужели ты не знаешь, что запрещено похищать чужие палочки?

— Я не похищала... — начала было Долорес. Дора тут же шагнула вперёд и выхватила палочку у неё из рук.

— Такому ужасному хулигану, как Джеймс Поттер, вообще запрещено владеть палочкой! — громко заявила Дора и сломала палочку снова.

Долорес закричала так, словно на самом деле была в ужасе. Стоящие вокруг неё студенты ахнули. Кто-то развернулся побежал прочь, вероятно, чтобы позвать других профессоров. Дора бросила обломки палочки на пол и пошла дальше так быстро, как только была способна, чтобы скорее завернуть за угол и превратиться в саму себя. Долорес позади неё помешала одному из возмущённых студентов последовать за ней, пугая его тем, что профессор Пивозоти сломает и его палочку тоже.

Оказавшись в пустом узком коридоре, где были только не способные ничего запомнить портреты, Дора превратилась в себя и начала переодеваться. Мантия профессора Пивозоти слишком сильно отличалась от её школьной мантии, так что она не стала трансфигурировать свою мантию в его, побоявшись, что испортит наложенные на свою мантию зачарования и свои расширенные карманы. Вместо этого она трансфигурировала мантию, похожую на мантию профессора Пивозоти, отдельно.

Получившаяся у неё мантия не была точной копией мантии профессора, потому что Дора плохо помнила, как именно выглядела его мантия. Но она надеялась, что все смотрели на её морщинистое лицо и на сломанную палочку, а не на пуговицы и застёжки.

Избавившись от маскировки, Дора побежала дальше, на второй этаж, на пересечение двух дуговых коридоров, где они с Долорес договорились встретиться.

Долорес не появлялась очень долго. Дора уже начала думать, что что-то пошло не так, но решила следовать их плану и ждать Долорес здесь, а не отправляться её искать.

Дора снова подумала обо всём, что они сделали и не упустили ли они что-то. Она подумала, что Джеймс и его друзья могли бы заметить, что она была на месте профессора Пивозоти, глядя на свою карту Мародёров. Она решила, что это маловероятно, потому что они в данный момент считали, что палочка у Северуса, и если бы они следили за кем-то по карте, но за ним, а не за ней. Она подумала о том, что у кого-то другого могла бы быть похожая карта или что-то аналогичное. Но, опять же, маловероятно, что этот кто-то следил за никому не нужным вредным профессором именно в этот момент.

Долорес пришла через двадцать минут.

— Профессор Макгонагалл задержала меня своими вопросами, — объяснила Долорес. — Она не смогла найти профессора Пивозоти и вместо этого опрашивала всех остальных, пока не пришёл твой брат. Тогда она нас отпустила.

— Профессора Слизнорта или профессора Селвина не было? — спросила Дора, потому что профессор Слизнорт был известным легилиментом, а профессор Селвин тоже наверняка им был, просто не говорил об этом.

— Нет, там была только профессор Макгонагалл, — ответила Долорес. — Но она собиралась пойти к профессору Селвину после, чтобы тот поискал профессора Пивозоти с помощью своих поисковых чар, потому что она не смогла его найти. Её чары показали, что его не существует или вроде того.

— Это странно, — сказала Дора, потому что это было действительно странно.

Размышляя о том, что могло случиться с профессором Пивозоти за то короткое время, которое прошло с того момента, как они видели его в последний раз, они пошли в гостиную Слизерина. Дора собиралась потратить весь вечер на подготовку к чарам, как и планировала сделать до того, как вся эта ужасная суета отвлекла её.

Подготовка к чарам, думала Дора, поможет ей не думать о том, как ей стыдно перед своим братом за то, что она стала соучастником в поломке его палочки. Она бы никогда не сломала его палочку сама. Она бы помешала Северусу это сделать, если бы догнала его раньше. Но когда Дора догнала его, палочка уже была сломана. И она не стала бы снова целой, если бы одного идиота-магглорождённого, который не понимал что можно делать, а что нельзя, исключили из Хогвартса.

Дора думала, что ей действительно пора писать книгу правил для магглорождённых.